Текст книги "Приключения на рыжий хвостик"

Глава 2. Мы знакомимся с Мартином

Солнышко! Как же давно оно не заглядывало в лесную чашу, прячась то за низко стелющимся туманом, то за снежными, похожими на пуховые перины, облаками. Лисёнок обрадовано высунул остренькую мордочку из норки, с интересом вдохнул запахи и тут же чихнул. Нет, пока ещё его любопытство не было сопряжено с подозрительностью, это ещё придёт со временем. Пока же наш рыжий герой горел желанием исследовать мир вокруг и расширять территорию знакомства с неизведанным.

После прогулки на ферму прошло некоторое время, и ему было тоскливо бродить в одиночку по давно знакомым тропинкам леса. Но как же ослушаться строгого маминого наказа: к жилью Большеногих ни-ни – ни одной лапой, ни одного шага! А ведь его тянуло вовсе и не к Большеногим, жившим там, а к друзьям, которых он нашёл в огромной норе, которая называется овчарней. Рыжий кот, подсказавший ему, как перелезть через забор, привёл его в тёплое местечко, где он и нашёл друзей. Но до того лисёнок умудрился спасти из снежного сугроба ягнёнка, с которым они подружились. Самая большая овечка, мама ягнёнка, пригласила нового друга своего малыша на обед, угостила сладкой кашей с молоком и обогрела в тепле. А ягнёнок научил его доставать из огромной бочки с водой мочёные яблочки. Ух, и вкуснотища же!

Лисёнок с сожалением посмотрел в сторону, куда уводила только-только оттаявшая тропинка. Жилище Большеногих располагалось далеко от леса посреди огромного поля. Для того, чтобы добраться до него, нужно обойти сотни луж и маленьких запруд, которые сверкали на чёрной глади земли, недавно освободившейся от снежного покрова.

– Это далеко и опасно, – предупредила лисенка мама Лиса и для верности даже слегка прикусила малыша за белый кончик пушистого хвостика. – Не бегай туда один!

«А вот если бы не один!» – мелькнуло в голове у рыжего искателя приключений.

– Один не пойду! – пообещал он, и не оборачиваясь побежал вдоль оттаявшей дорожки.

***

Как же хорошо в лесу ранней весной! Всё освобождается от долгого зимнего сна. Лёд на речке дал трещины и теперь был испещрен синими прожилками; рыхлый снег блестел на солнце тысячами маленьких осколков, словно это были россыпи драгоценных камешков! Кое-где уже показались первые совсем ещё тоненькие стебельки зелёной травы и даже стрелки синеголовых первоцветов. Всё это было внове лисёнку. Он перебегал от одной проталинки к другой, жадно вдыхая неизвестные ещё запахи – ароматы весны.

А вот и тёплое местечко на самой вершине невысокого холма! Как же здорово свернуться клубочком на согретой солнцем молодой травке! Он и не заметил, как погрузился в сладкую дрёму. Видения маленьких синеголовых первоцветов сменялись россыпями талого снега, а потом и он растворялся, уступая место другим картинкам, увиденным лисёнком в это волшебное утро. И вдруг…

До него донёсся знакомый запах тёплого молока и шерсти, а во сне привиделись смешно подрагивавшие ушки его друга ягнёнка. Только вот странно, что слышался вовсе не его голос, и не смешное меканье, а тихий перезвон, словно это звенели капельки, падающие с тающих сосулек на еловых ветвях.

Встрепенувшись, лисёнок дёрнулся всеми четырьмя лапками и ещё спросонья подскочил, готовый бежать наутёк. Он огляделся по сторонам, стараясь понять, откуда раздавался этот странный перезвон, когда перед ним возникла знакомая фигура с длинными и смешно подрагивавшими ушами.

– Ты? – удивился лисёнок и подбежал к ягнёнку.

Обнюхав его мордочку и бока, он и впрямь признал в нём своего друга.

– Ну надо же! Ты ко мне в гости пришёл? – обрадовано спросил он.

– Ой, ну надо же! – также обрадовавшись встрече, проблеял ягнёнок и потянул розовеньким носиком воздух. – И в самом деле, это ты! А я уже испугался, что совсем потерялся. Мы недалеко отсюда на лужайке гуляем. Нас Мартин вместе с пастухом на выпас привёл, – пояснил он и встряхнулся, издав при этом пронзительный звон.

– Что это ты как сосулька звенишь? – спросил его лисёнок, удивлённо принюхиваясь к тонкой ленточке, повязанной на шее ягнёнка.

– Это колокольчик. Он всегда звенит. Маленькая хозяйка сказала, чтобы я не снимал его, и тогда она всегда меня отыщет, – горделиво заявил ягнёнок, потрясая головой так, что маленький колокольчик на его шее неистово бренчал и звенел.

– Тяжело, наверное, охотиться с ним, – посочувствовал ему лисёнок, но ягнёнок помотал головой.

– Вовсе нет. Я охочусь на травку и на вот эти красивые синенькие цветочки, а они вовсе не прячутся от меня.

– Вот эти? – недоверчиво спросил лисёнок, ткнув мордочкой в россыпь первоцветов.

– Да! Они сладкие. И маленькая хозяйка говорит, что если много съесть их, то моя шерстка будет ещё больше кудрявиться и блестеть.

– Правда? – лисёнок недоверчиво принюхался к головкам первоцветов и даже лизнул один кончиком язычка. На вкус – обыкновенная трава. Мама Лиса учила его добывать точно такую же из-под снега в случае, когда не удастся поймать чего-либо более существенного. Он сорвал зубами один цветок и разжевал его, зажмурив глаза и старательно представляя себе, что его вкус вот-вот превратится в сладкий, как тот мёд. Такой тягучий, густой и липкий, но невероятно сладкий и вкусный. Мёд, который ему однажды достался на месте, где дядюшка Медведь пировал.

– Ну как? – поинтересовался ягнёнок, с интересом наблюдая за мордочкой друга, пока тот ел.

– Ну, сойдёт. Но мёд слаще, – поделился тот впечатлением и поднял голову, навострив ушки.

– Что там? – спросил ягнёнок, не заметив никакой опасности.

– Кто-то идёт. И звенит. Совсем как ты, – сказал лисёнок и нырнул под холм, где можно было спрятаться в корнях огромной сосны. – Скорее! Сюда! – позвал он друга, насторожено принюхиваясь к запахам приближающегося незнакомца. – Сюда кто-то идёт.

Ягнёнок послушно нырнул в маленькую ямку под корнями и прильнул к рыжему боку лисёнка. Бояться вместе вовсе не так страшно. А поскольку он не знал ещё, чем может быть опасен для овечки тёмный даже в весеннюю пору лес, то его испуг быстро сменился любопытством.

Две мордочки, рыжая и белая, высунулись из-под корней старой сосны, вглядываясь в заросли кустов. Мелодичный перезвон не прекращался, а вскоре у холма появилась овечка, спешившая по какому-то важному и страшно интересному делу – вон как она принюхивалась то к следам на тропинке, то к траве, примятой после недавнего пиршества друзей.

– Ой, это же Аркаша! – обрадовано проблеял ягнёнок и торопливо засучил копытцами, спеша выбраться наружу.

Вглядевшись, лисёнок узнал свою недавнюю знакомую, старшую сестру ягнёнка – овечку по имени Аркаша. Он подтолкнул своего приятеля носом, чтобы помочь ему выбраться наверх, и сам следом за ним проворно вылез из укрытия. В три прыжка он оказался возле овечки и с любопытством принялся обнюхивать её. Сколько же новых запахов! И молодая травка, и те самые синеголовые цветы, и душистые первые листочки с кустов, и тот самый тёплый и сладковатый запах молока!

– О, и ты здесь! – удивилась Аркаша. – Вот уж не думала, что ты тоже потеряешься. Да ещё и в компании с Цуёши.

Она весело встряхнула головой, так что длинные белые уши взметнулись вверх и потряслись немного над её головой.

– Цуёши? – лисёнок удивился в свою очередь и посмотрел на друга. – А разве же ты не ягнёнок?

– Да, – пояснил тот, пощипывая травку. – Но мне дали имя. Маленькая хозяйка назвала меня Цуёши. Она сказала, что у каждого должно быть своё имя.

– И колокольчик, – деловито подсказала Аркаша, – чтобы не потеряться. А разве у тебя нет своего имени?

– Но у меня же, – лисёнок подумал, сосредоточенно обнюхивая молодую травку прежде, чем сорвать очередную порцию и съесть за компанию со всеми, – у меня только мама Лиса. А для неё я лисёнок.

– Хм… Нужен человек. Хозяин или хозяйка. Или маленькая хозяйка, чтобы имя получить, – объяснила Аркаша после короткого раздумья.

Со стороны тропинки послышалось сосредоточенное дыхание и характерный звук принюхивающегося к следам носа. Большого носа!

– Здесь охотник! – предупредил лисёнок овечек, которые, ничего не подозревая, пощипывали травку на согретом весенним солнышком пригорке.

– А что охотник? – подняла голову Аркаша, но увидев, что их рыжий друг насторожился, перестала жевать. – Ой, пора нам с Цуёши! Как бы нас не хватились. Пойдём!

– А куда вы? Я с вами! – лисёнок побежал вперёд, ведя друзей по тропинке, скрытой в зарослях кустарника под завалом из сухих веточек и прошлогодней листвы. Он знал короткий путь к тому полю, которое отделяло лес от жилья Большеногих.

Бежать пришлось недолго, и, хотя лисёнок и опасался, что перезвон колокольчиков его друзей привлечёт к ним опасное внимание, ничего страшного не случилось. Вскоре они оказались на том самом месте, откуда он сам частенько поглядывал в сторону фермы.

– А вот и мама! – крикнул обрадованный ягнёнок и вышел из кустарника. – Смотрите, вон же они – вся наша отара! Они все ещё обедают.

Аркаша вышла следом за братом, и лисёнок подался за ними, недоверчиво пригибая голову вниз и прислушиваясь к шорохам травы и прутиков, которые весёлый ветерок носил туда-сюда по полю.

Мама наказывала ему строго-настрого, чтобы он ни лапой, ни на шаг к жилью Большеногих не подходил. «Один», – подсказал проказливый голос в его голове. «Ну да!» – согласился лисёнок. – «Один – ни за что! А с друзьями ведь можно». И он смело выступил вперёд, показавшись на залитом солнечным светом пятачке проталины, уже покрытой зелёным ковром молодой травки.

– Ага! Гав-гав! Вот вы где! Попались!

Все трое в испуге сбились в кучу, образовав белоснежно-рыжий клубок. Аркаша наклонила голову и предостерегающе проблеяла. Хоть у неё и не было рожек, но это обстоятельство не останавливало её, если требовалось заступиться за младших.

– Гав! Я за вами через весь лес бежал! – пролаял большой чёрно-белый пёс, выскочив из кустов. – И кто это тут с вами? – он принюхался. – Быть того не может! А я-то думал, что же это следы такие путаные, и пахнут и овцой, и хищником одновременно. Лис!

Он подскочил к друзьям, оскалив зубы, и приготовился к прыжку, нацеливаясь вцепиться в рыжий комочек, видневшийся между белоснежными боками овечек.

– Только попробуй, Мартин! – грозно предупредила Аркаша и топнула копытцем. – Затопчу!

– Это же хищник! Зверь! – прорычал пёс, роя чёрную землю передней лапой.

Аркаша грозно наклонила голову, и Мартин благоразумно отступил на шаг назад.

– Он наш друг! И он ничего плохого не сделал. Мы вместе паслись на лужайке в лесу, – заступился за лисёнка ягнёнок.

– Друг, как же! – недоверчиво гавкнул пёс. – Да много ты знаешь о друзьях, Цуёши? Я твой друг! И защитник. И пастуший пёс. А это – хищник!

– Хищники кусаются и едят нас. А лисёнок нет, – спокойно возразил ягнёнок. – Вот понюхай, он даже пахнет, как я. И мама Овечка его признала. Он обедал из нашей лоханки. И мы вместе яблочками мочеными лакомились!

– Как? В овчарне? Лис в овчарне? – недоверчиво пролаял пёс, но подошёл поближе, чтобы принюхаться к рыжей мордочке. – Быть того не может! Гав! Лис, а цветами пахнет! Ну, так и быть! Отпущу. На этот раз.

– Он наш друг. А значит, и твой тоже, – заявила Аркаша и подошла к нему сбоку, чтобы подтолкнуть поближе к лисёнку. – Вот, познакомьтесь! Это Мартин – наш пёс. Он пастуший пёс и охраняет нашу отару. А если кто потеряется, то он его отыщет.

– Непременно, – Мартин кивнул головой и наконец-то проявил дружелюбие к новому знакомому, вильнув чёрным хвостом с пушистой белой кисточкой на кончике.

– А это, – тут Аркаша замялась. – Ой, а как же звать-то тебя? Просто лисёнок не годится. Тебе нужно имя.

– Надо его с нашей маленькой хозяйкой познакомить, – предложил ягнёнок. – Она всем красивые имена подыскать может. Она и твоё имя найдёт.

– Гав! Хорошо придумал! – согласился Мартин. – Но это уж завтра. Приведу её познакомиться с тобой. А сегодня, друг, пора нам. Солнце уже к закату клонится. Скоро пастух позовёт всех домой. А мне ещё отару проверить: все ли на месте?

– Тогда до завтра! – радостно проблеял ягнёнок. – Приходи!

– Обязательно! – пообещал лисёнок и помахал на прощание рыжим хвостиком, совсем так, как это делал Мартин.

Он ещё посидел некоторое время под старой раскидистой елью, наблюдая за тем, как два маленьких белых облачка и большой чёрно-белый пёс бежали в сторону оттаявшего от снега луга, где паслась отара белоснежных овечек.

***

– Мы большие молодцы, – приговаривал ягнёнок и отщипывал пучки молодой травки, которая укрыла зелёным ковром всю проталинку вокруг ствола большой берёзы. – Смотри, я уже вырос и подтянулся. А ведь был самым маленьким. Меня даже от мамы не отпускали ни на шаг.

Лисёнок недоверчиво покосился на друга. С виду тот как был маленьким облачком шерсти на длинных тоненьких ножках, таким и остался. Но, может быть, вырасти, чтобы тебя от мамы отпускали, вовсе не значит набрать с боков и стать кругленьким пухляком? Вот же интересно, а что значит «вырасти»? А вот он сам, он-то, выходит, давно уже вырос, раз его мама от себя отпускала? Хотя вот недавно же он видел мелькнувший в кустах рыжий хвостик с белой кисточкой. То была мама Лиса. Она наблюдала из укрытия в кустах за тем, как ягнёнок с её лисёнком беззаботно играли в салочки. Цуёши так заигрался тогда, что они и не заметили, как солнце начало садиться за верхушки огромных сосен, что означало наступление вечера. Ох, и бежали же они со всех ног к краю леса, чтобы догнать его семью! А мама Лиса рыжей тенью бежала следом за ними. И только, когда Цуёши отбежал далеко в поле навстречу ворчливо лаявшему Мартину, мама Лиса вышла из своего укрытия и легонько ущипнула лисёнка за кончик уха.

– Не следует тебе так далеко от дома убегать, малыш. Да и компания для игры неподходящая. Смотри, вон тот чёрный пёс с белыми отметинами как громко лает! Знает, что мы находимся поблизости. Это сторожевой пастуший пёс. Ему положено овец пасти и стеречь их от таких, как мы.

– Это Мартин! – беспечно улыбнулся лисёнок и потёрся укушенным ушком о белоснежную манишку на шее мамы. – Цуёши – мой друг. И он познакомил меня со всеми в его семье. И с Мартином. И с его мамой Овечкой. И с другими овечками. Они хорошие. Тёплые. И очень добрые.

Мама Лиса только улыбнулась наивной доверчивости сына. Ну что взять с малыша, небось, и в самом деле играет с ягнёнком и знать не знает, что хозяева этой отары овец могут оказаться вовсе и не добрыми, и не заботливыми по отношению к нему, если они повстречаются друг с другом. Но пусть ещё наиграется, пока подрастает. Жизнь и без того торопится преподнести все свои страшные сюрпризы, не спрашивая о том, готовы ли к ним. А если есть надёжный друг – так ведь оно и лучше! Лисам мало кто доверяет, потому что они даже между собой умудряются обманом да ложью жить. Может быть у её лисёнка есть шанс найти настоящую дружбу? Даже вот хотя бы и с этим ягнёнком, таким же малышом, как и он сам.

Отчего же вспомнился тот разговор лисёнку? Не потому ли, что Цуёши рассказал о маленькой хозяйке, приехавшей на ферму на весенние каникулы? Что такое «каникулы» – этого ягнёнок толком не знал, но уже успел заметить, что в такие дни маленькие хозяева возвращаются на фермы к своим бабушкам и дедушкам, больше играют с любимцами и с друзьями, и меньше времени проводят в доме. Значит, каникулы – это что-то хорошее. Надо запомнить это, и как-нибудь тоже устроить себе каникулы. Где были его бабушка и дедушка, он точно не знал, но об этом можно расспросить гусыню Берту. Она на подворье самая старая, и точно знает, кто откуда и где живёт. Уж она даже и про лисёнка знала. Сказала, что знавала его прадедушку, и тот тоже любопытен был сызмальства.

– Кстати, твоего прадедушку прозвали Ларсом, – Цуёши отвлёкся от травки. – Да. Мне тётушка гусыня Берта рассказывала. Его Ларсом назвал отец нашей маленькой хозяйки. Интересное дело, а ведь маленькую хозяйку Анне-Лийзой зовут. Да. А маленького хозяина – брата её – назвали Лассе.

Лисёнок молча раскапывал корешки, но при этом чутко прислушивался к рассказам друга. Выходит, что Большеногие дают имена всем малышам – и своим, и чужим. И ему могут дать. Красивое и звонкое имя. Совсем как у Цуёши! Он даже перестал копать, а уселся на задние лапки, задрал мордочку вверх и весело тявкнул:

– Лассе! Анне-Лийза!

Как же красиво прозвучало!

– А хочешь, я познакомлю тебя с Анне-Лийзой? – спросил ягнёнок. – Она хорошая.

Лисёнок тут же обрадованно кивнул, но позже про себя подумал, что мама Лиса учила его не быть доверчивым. Это вот ягнёнок – друг, ему верить можно. А маленькая хозяйка – она из Большеногих, хоть и малышка ещё. Мало ли! И всё же ему так хотелось получить своё имя, что радостное предвкушение того, как он услышит его звук, заглушало тревожный голос.

– Хочу! – сказал он и махнул хвостиком. – А где ты нас познакомишь?

– Вернёмся на поле, – предложил ягнёнок. – Сейчас время, когда хозяин вернётся, чтобы молоко собрать у больших овец и принести молока в бутылочках для самых маленьких. Вот тогда он точно с собой Анне-Лийзу приведёт.

– А он, того… Не решит ведь, что я замышляю недоброе? – лисёнок настороженно навострил остренькие ушки.

– Не! Если что, то мама Овечка заступится. И Мартин тебя в обиду не даст, – уверенно отмёл все сомнения Цуёши. – И ведь ты со мной.

Ну да, на это трудно было возразить, да лисёнку и не хотелось. Уж очень заманчивой была мечта получить собственное имя.

Но случился дождь, внезапный и холодный, как это часто бывает в самом начале весны. Маленькая хозяйка осталась дома дожидаться возвращения своих любимцев, а хозяин фермы пришёл на поле один. Лисёнок так и не решился показаться ему на глаза. Он прятался за широкой спиной Мартина и бежал в его тени, пока тот с важным видом трусил следом за Большеногим. Так они обошли собравшихся в кружок овечек, проверяя все ли на месте, после чего хозяин велел Мартину и его помощникам вести отару овец домой в овчарню. А лисёнок стремглав помчался домой в нору под старой елью обсыхать и греться после дождя.

Глава 3. Мы идём к маяку

Если забраться на самую макушку зелёного холма, что возвышается над фермерским полем, то оттуда можно увидеть синюю ленточку, протянувшуюся над зелёными полями на самом горизонте, а ещё высокую башню, выкрашенную полосами в белый и красный цвет.

– Синяя ленточка вдали – море, – объясняла Аркаша. – Оно далеко, совсем не близко от нас. А вот та башня – маяк. Видите, он подмигивает? Это он мигает тем, кто из-за моря к нашим краям плывёт.

– А зачем же мигает? – полюбопытствовал лисёнок, смешно вытягивая шею и мордочку, чтобы получше разглядеть башню, а, главное, ту ленточку, которая морем зовётся.

– Как же зачем? – удивилась Аркаша, для которой всё, о чём ей рассказывали старшие, было само по себе непреложной истиной, не требующей никаких объяснений.

– Ну зачем? – нетерпеливо топнул копытцем Цуёши, ему тоже было любопытно узнать побольше о таинственной ленточке, через которую к ним плыли гости «из-за моря».

– Может, это и недобрые гости вовсе? Откуда же этому маяку знать? – допытывался лисёнок.

– Ну не знаю, – озадаченно пробормотала Аркаша и присмотрелась вдаль, прикидывая про себя расстояние и время, сколько им потребуется для того, чтобы сбегать и узнать обо всём у того, кто знал всё про то самое море и про маяк. А был это, по словам её дедушки, старый дядюшка Морж. Он жил в море, но иногда подплывал близко к берегу. Дедушка был знаком с ним ещё с тех времён, когда овец выпасали на берегу, позволяя им щипать травку, которую омывали солёные морские волны.

– Ну, если вы оба обещаете слушаться меня и не отставать, то, так и быть, я отведу вас к морю. Там и узнаем всё.

Друзья тут же согласились вести себя смирно и не отставать от старшей сестры. Оба понимали, что маленькие проказы легко сойдут им с лапок, но они не стоили того, чтобы упустить такой блестящий случай увидеть мир дальше огромного поля, на котором они обычно играли. Весной всё поле засеяли рапсом, через густые, высокие заросли которого невозможно было добежать до другого конца поля, ни разу не заблудившись. Оба они закивали в ответ, и присели на задние лапки, готовые бежать.

– Идите за мной, след в след, – строго скомандовала Аркаша, оглянувшись на смиренно прижавших ушки друзей. – Лисёнок, присматривай за Цуёши, чтобы он не увлекался и не остался где-нибудь травку пощипать. Обещаю, что там, куда мы идём, травка сытная и совсем не такая на вкус, как здешняя. Вам она очень понравится!

Долго ли, коротко ли они бежали через луг к большому полю, пока Аркаша не остановилась, заметив мелькнувший впереди чёрный с белой кисточкой хвост.

– Ой, мамочки! – проблеяла Аркаша и остановилась так, чтобы загородить собой обоих малышей – белого и рыжего.

– Что там? Уже пришли? Мы уже там? А где же оно, море? – суетился Цуёши, пытаясь выглянуть из-за спины старшей сестры.

– Тихо ты! – шикнула на него Аркаша, вглядываясь в зелёную полосу кустов, опоясывающих луг, на котором обычно паслись все овечки и коровы с их фермы.

Теперь уже и друзья заметили мелькнувшую тень, которая неслась через заросли прямо на них.

– Ой, да это же Мартин! – весело тявкнул лисёнок и вышел из-за спины Аркаши.

– Рррр, – раздалось из кустов предупредительное рычание и повторилось снова, уже громче:

– Рррр!

– Мартин, Мартин! А мы тебя видим! Выходи! – расхрабрившись, крикнул Цуёши, выглядывая из-за Аркашиной спины.

И только сама Аркаша не спешила приветствовать пастушьего пса, предвидя, что тот не скажет ничего хорошего и остановит их у самой границы между лугом и большим полем.

– А я смотрю, что же это за облачко такое рыже-белое через весь луг несётся, – заговорил Мартин, показываясь из кустов. – Вы куда это собрались? А? Вот я вас! А ну-ка, быстро назад! Зачем это вы побежали на самый край луга? А если забежите на большое поле? А там трактор сегодня работает, потому что пахотные работы начались. Вот угодите под колёса, что тогда?

Он рыкнул ещё раз для острастки и оббежал вокруг Аркаши, принюхиваясь и недовольно фыркая.

– Мы на море смотреть идём. И ещё с дедушкой Моржом знакомиться и на маяк посмотреть, – выложил все планы Цуёши, тогда как Аркаша с тяжёлым вздохом отвернулась, чтобы не смотреть в глаза Мартину и не выдать себя виноватым взглядом. Тот в свою очередь пристально разглядывал мордочки друзей. Он все ещё недовольно фыркал, но больше уже не рычал.

– Так, значит, на море собрались? Ага! И ничего, что вас там никто не ждёт? А если шторм? А если дикая собака какая увяжется за вами? А если заблудитесь? Тут легко потеряться. Туда добежать не беда, а вот обратно вернуться? А?

– Мы об этом не подумали, – призналась Аркаша, понуро повесив голову.

– Так идём вместе с нами! – сказал лисёнок, подойдя поближе к Мартину, и присел на задние лапки. – Ты же такой большой, надёжный. Ты нас в обиду никаким диким собакам не дашь. И назад дорогу найдёшь. Ты же никогда не терялся, и нас не потеряешь. Ну что, пойдём вместе?

Аркаша и Цуёши изумленно смотрели на друга и даже отступили на шаг назад, а их колокольчики тихонько прозвенели «динь-динь».

– Я? – от неожиданности Мартин тоже присел на задние лапы. Он даже вытянул морду вперёд и принюхался, не пахло ли дело розыгрышем или какой-нибудь дерзкой пакостью, ведь лис всё-таки зверь ненадёжный, даже если он и дружит с овечками.

– Конечно же, ты, – ответил лисёнок и кончиком язычка лизнул его в насупленный нос.

– Может, и правда пойдём вместе? – набравшись смелости, спросила Аркаша.

– Ну, это только для того, чтобы вы не потерялись, – ворчливо буркнул Мартин и оглянувшись посмотрел в ту сторону, где паслась отара овец, белевшая вдали, словно облачко, а потом поднялся и призывно вильнул хвостом. – Ладно. Бежим! Туда и обратно! И чур, от меня не отставать ни на шаг!

Теперь вся компания бежала следом за большим чёрным псом, который несся вперёд, весело помахивая пушистым хвостом с белым кончиком.

***

– А бежать ещё долго? – не выдержав изнурительного бега вверх по тропинке, протоптанной через все большое поле, Цуёши остановился и присел на задние ножки.

– А что ты думал! – обернулся на бегу Мартин. – До забора и обратно? Это, брат, далёкий путь! Совсем неблизкий. Я ведь предупреждал.

Оглянувшись ещё раз, пёс остановился и вернулся назад. Он ткнул носом в понуро опущенную голову ягнёнка и лизнул его за ухом.

– Ну-ну, выше нос, молодцы! – ободряюще проговорил он и вильнул хвостом. – Отсюда недалеко уже. Вон же, видите вон тот холм?

Он указал на возвышавшийся невдалеке зелёный холм, покрытый редким кустарником. На самой вершине холма росла одинокая сосна с такими раскидистыми ветвями, что на ней можно было поселиться целой колонии тех огромных чёрных птиц, вроде дядюшки Ворона. Лисёнок забил лапкой, старательно выказывая энтузиазм, которым был готов поделиться с другом.

– Так это же Большая Берта – сосна, с которой и море увидеть можно! – ахнула обрадованная Аркаша. – Мне чайка Инга рассказывала. Она частенько за море летает. Говорит, что когда назад к дому летит, то всегда высматривает Большую Берту.

– Так и есть, так и есть, – закивал головой Мартин. – Ну дружище, ещё немного усилий – и мы будем на месте! С того самого холма и море увидим, и домик рыбацкий, и маяк. Ну как, ты ещё не передумал к маяку идти?

Для виду он оббежал вокруг всей компании и даже вернулся пару шагов назад в сторону большого поля. Цуёши завертел головой, но заметив, что их провожатый готов повернуть обратно к дому, мигом поднялся и энергично замотал головой, смешно прядая длинными ушками.

– Ннееее, не надо назад. Я не передумал ещё! – заблеял он, и колокольчик на его ошейнике также энергично зазвенел.

– Ну тогда другое дело! – буркнул Мартин и побежал вперёд, весело помахивая пушистым хвостом.

Друзья, не мешкая, помчались следом, стараясь не потерять из виду белую кисточку на кончике хвоста их провожатого. Чем ближе они приближались к холму, тем гуще и выше становилась трава, так что потеряться в ней было проще простого. Цуёши с любопытством озирался вокруг, засматриваясь на незнакомые травы и цветы. Особенно же цветы! На южном склоне холма они уже подняли вверх свои бутоны – ярко жёлтые, как маленькие солнышки. Отщипнув одно такое солнышко мимоходом, Цуёши с удивлением обнаружил, что вкус у него неважный, хотя посыпка из жёлтой пудры и была сладкой.

– Фу, не ешь их! – отсоветовала брату Аркаша и остановилась, чтобы дождаться его. – Это одуванчики. Они яркие и красивые. Но у них горькое молочко в стебле, оно и портит вкус. Бежим скорее! На вершине холма растёт трава вкусней даже той, которую нам в кормушки кладут.

Уговоры подействовали, и ягнёнок побежал ещё быстрее, резво перебирая ножками под весёлый звон колокольчика.

Когда вся компания поднялась на вершину холма, даже Мартин был не прочь прилечь на мягкой траве возле корней старой сосны и отдохнуть.

– А где же маяк? А море, оно где? – устало спросил лисёнок, принюхиваясь к земле возле широкого ствола сосны. – Кроме смолы и иголок, тут больше ничем не пахнет!

– Так вон же оно! – подсказала Аркаша и повернула нос в сторону. – Видишь ту синюю ленточку вдалеке? Это и есть море. А вон ту полосатую башню видишь? Это же и есть маяк!

Она прошлась вокруг сосны, обнюхивая молодую травку, укрытую покрывалом из пожелтевших сосновых иголочек. Отщипнув немного и пожевав, она зажмурилась и довольно покачала головой:

– Здесь и перекусить можно, и отдохнуть.

После её слов пёс приподнял голову и со скептичным видом осмотрелся. Нет, ничего интересного из съестного он на холме не заметил. Хоть бы норка какая с мышами в корнях сосны… Но вряд ли так повезёт. Он с долей зависти смотрел на лисёнка, который даром что приходится родственником псам, а вот же с удовольствием пощипывает травку в компании овечек.

– Ну хорош, хоррррош! – громко пролаял Мартин, вскочив с места. – Порра в путь! А то и к вечеру не успеем добраться!

– Так ведь близко же? – в голосе Цуёши послышались капризные нотки, но поймав полный энергичного призыва взгляд рыжего приятеля, он послушно затрусил позади Мартина, изо всех сил стараясь бежать наравне с лисёнком. Это было не так-то просто для ягнёнка – с короткими ещё ножками тягаться в беге с большой пастушьей собакой. Но маленький герой решил, что до самого маяка больше не пожалуется. Вот первым же добежит!

Мысль о победе и непременной славе так ярко зажглась в его сердце, что от предвкушения этого волнующего момента кровь забурлила, а ножки уже мчались сами, да так резво, что Аркаше и лисёнку пришлось бежать во всю прыть, чтобы не отставать.

Бежали долго ещё. На самом деле холм с сосной был всего лишь на половине пути до моря. Но чем ближе казалась синяя полоса на краю горизонта, тем быстрее они бежали, так что весь путь от холма до песчаных дюн, которые начинались недалеко от берега, друзья пробежали вдвое быстрее.

По дюнам бежалось с трудом. Цуёши и Аркаша увязали в песке всё глубже. И если сверху этот белоснежный, похожий на сахар, песок был тёплым и мягким, то по мере того, как их копытца увязали в нём глубже, он становился холоднее и твёрже.

– Ну, вот мы и прибежали! – радостно объявил Мартин и скатился кубарем с косогора, за которым и показался берег моря.

Огромные валуны тут и там были разбросаны на песке, мокром от воды и брызг. Кое-где виднелись небольшие кучки зелёной пахучей травы, мокрой и склизкой.

– Это морские водоросли, – со знанием дела сказала Аркаша и подошла поближе к одной из таких кучек. – Вот тут они посвежее. Их только этим утром выбросило на берег.

Цуёши и лисёнок с любопытством уткнулись мордочками в пахнущую морем и солью кучку водорослей и с подозрением попробовали диковинку на язык. Лизнув их раз-другой, они оба убедились, что хотя этот вкус не был им знаком, но всё же был вполне терпимым. И даже приятным, если как следует разжевать и почувствовать.

***

Издали послышался собачий лай, на который Мартин тут же ответил. Сурово, без лишней боязни, он дал понять, что он тут за старшего и охраняет своих друзей. А на верхушке косогора показался лохматый пёс с весело торчавшими на макушке ушами и длинным хвостом, который без перерыва вилял из стороны в сторону.

– Эй, кто тут? Откуда вы? – пролаял он сверху, на что Мартин вполне резонно ответил ему:

– А ты спускайся, и мы познакомимся. Ты сам-то откуда будешь?

Незнакомец спустился к ним по узкой тропинке, протоптанной на песке, и сначала поздоровался с Мартином. Обнюхав друг друга, оба пса дружелюбно присели на задние лапы и помахали хвостами, после чего лохматый незнакомец представился:

– Меня зовут Боб. Я здешний, береговой. Сторожу рыбацкую хижину, которая находится здесь неподалёку, да за берегом присматриваю.