Текст книги "Очаровательный маркиз. Истории из жизни королевского двора"

– От кого же вы хотели сбежать?

– Мой отец, а потом и брат были связаны с воровской шайкой. С этой шайкой, – он показал рукой на стены вокруг, – с людьми из Нельской башни. Они берут дань с каждого, кто попал в Париж в поисках заработка на прожитьё.

– Но разве же вы не попали на службу во дворец? – удивился Франсуа. – Неужели вашего жалованья не хватало на жизнь?

В глазах маркиза сквозила такая наивность, что злиться на него было невозможно. Да что он мог знать о глубокой пропасти между положением королевского пажа и простого слуги в Лувре, пусть и состоящего на завидной должности в Королевском доме?

– Нет, – просто ответил на эти вопросы Жан-Люк, – не хватало. От брата требовали вернуть долг покойного отца. И всё далеко не так просто.

– Ну да, – Франсуа вспомнил о подслушанном разговоре в подвале павильона Гонди, – я помню, что дело было не в часах. И даже не в краже драгоценностей. Это я понял из того, что говорил своему нанимателю человек, для которого вы искали тайник. Тот, что спрятан в дворцовых часах.

– Так вы всё знаете? И о тайнике в часах?

– Не то, чтобы всё. Но да, кое-что знаю, – скромно подтвердил Франсуа, и, сам того не заметив, заслужил тем самым ещё большее доверие к себе.

– И вы никому об этом не рассказывали?

– А мне и не пришлось. Дю Плесси-Бельер и без меня обо всём догадался. Он узнал о том, что это я останавливал часы в Лувре в час Купидона. Он и о вас с братом узнал. И ещё о том, что именно искал тот человек.

– Ага, – проговорил д’Эстен и даже наклонил голову в знак уважения к дю Плесси-Бельеру, который и посодействовал тому, чтобы судебный процесс по его делу так и не состоялся. – А вот старые подельники брата по-прежнему верят в то, что всё дело было только в краже драгоценностей фрейлин королевы. Поэтому мы с вами и оказались здесь.

– То есть?

– Они думают, что мой брат спрятал украденные украшения, и я знаю, где искать их.

– Хм… – Франсуа задумчиво потёр затылок, – а это может быть ключом к спасению!

– Ничего у нас не выйдет, – обречённо вздохнул Жан-Люк, – никакого тайника с драгоценностями нет и в помине.

– Ну они-то не знают этого! – возразил Франсуа. – А для нас не это важно, Жан-Люк! Важно то, что мы можем купить себе время.

– Да зачем оно нам теперь?

– Затем, чтобы сбежать при первом же удобном случае! – пояснил свою стратегию маркиз, энергично шагая по комнате.

– Но из Нельской башни только один выход – через нижний этаж в подвал. А там постоянно сидит кто-нибудь из банды. И если идти по подземному ходу, то мы выйдем в катакомбы аббатства Святого Стефана. А уж там такой сброд обитает! О-го-го! Ещё хуже, чем люди из Нельской башни! Ими управляет Слепой Тэо. О нём-то вы слышали? Да и вообще, так нас и отпустили! И не мечтайте!

– Нам всего лишь нужно выбраться из этой комнаты. А там мы что-нибудь сообразим! – полный оптимизма заявил маркиз. Он уже думал о том, как отыщет тех воришек, которые срезали у него кошелёк с деньгами – вот что важнее всего!

Глава 5. Прорыв и освобождение
Декабрь, 1654г. Париж

Лучи декабрьского солнца ещё некоторое время освещали темницу, но вскоре яркий зимний день уступил предзакатным сумеркам. Стена напротив окна ненадолго окрасилась в бледно-розовый цвет, а вскоре всё погрузилось в темноту.

Проснувшись от крепкого сна, сморившего его после долгих часов раздумий о возможных способах побега, Франсуа не сразу понял, где оказался. А вспомнив о том, что с ним приключилось, вздохнул и сел, опершись спиной о холодную стену и потирая кулаками глаза, в попытке разглядеть что-нибудь вокруг себя.

Его поймали в ловушку как какого-нибудь лесного зверька. Хуже того – напали со спины и накрыли голову мешком! А потом притащили в комнату на верху старой башни, где он встретился с недавним знакомым, Жан-Люком д’Эстеном. Вместе они пытались придумать план побега, но не успели толком его обсудить, когда к ним явились люди, которые похитили Франсуа.

Ему снова накрыли голову пыльным мешком и перенесли в другое место. О том, что случилось с его товарищем по несчастью, маркиз так и не узнал.

– Эй! Д’Эстен! Где же вы? Эй! Жан-Люк!

Полная неизвестность пугала Франсуа не так сильно, как внезапное одиночество и опасения за судьбу его нового друга. Что станет с д’Эстеном, когда их похитители поймут, что ни денег, ни секретов у него нет, и они напрасно потратили время на его поиски и поимку?

Франсуа сердился из-за невозможности помочь д’Эстену, и это чувство вытеснило страх за себя самого. Ну вот уж нет – дудки! Он не будет бездействовать и смиренно ждать помощи! Да ведь и помощь-то нужна вовсе не ему, а товарищу по несчастью.

Поднявшись с пола, Франсуа прошёлся по периметру новой темницы, расставив руки в стороны от себя. Стоило ему коснуться пальцами правой руки голых камней стенной кладки, и он тут же ощутил ледяной холод, пронизывающий до нутра. Но в следующий миг сердце маркиза радостно забилось – стена-то была наружной, и потому заледенела на морозе!

Так! В этом он увидел хоть и малую, но настоящую подвижку! Маркиз деловито потёр ладони, пытаясь согреться, и принялся обдумывать последующие шаги к побегу. Предстояло выяснить, куда выходят другие стены, и он прошёл шесть шагов, пока не упёрся в угол. Камни в том месте были холодные, но не такие же ледяные.

– Значит, здесь ровно шесть шагов в ширину! А что же углы? – проговаривал вслух Франсуа, увлёкшись расчётами.

Он провёл ладонью по каменной кладке стены перед собой, сделал несколько шагов, пока его пальцы не упёрлись в угол.

– Теперь назад! Здесь должно быть… Раз… Два… – он шёл назад, отсчитывая шаги, – шесть! Значит, шесть на шесть. Мы в квадрате! И что это даёт нам?

А не поместили ли его в ту же башню, но этажом или двумя пониже? Франсуа принялся исследовать следующую стену, пока его пальцы не нащупали деревянную дверь.

– Так! Выход здесь! А окно должно быть в стене напротив, – сделав этот вывод, он решил подпрыгнуть и достать рукой до карниза или решётки окна.

На пути от двери к противоположной стене Франсуа вдруг споткнулся и ударился коленом обо что-то твёрдое. Вскрикнув от неожиданной боли, он наклонился и поводил перед собой руками, пока не нашёл предмет, наощупь казавшийся скамейкой.

Стоило ему сесть, как одна из ножек жалобно скрипнула, и треск ломающегося дерева подсказал Франсуа, что последует, если тотчас же не вскочить на ноги.

– Ага!

Его торжествующий вскрик привлёк внимание охранника, стоявшего в коридоре. Не церемонясь, тот сильным ударом ноги распахнул дверь настежь и ворвался внутрь.

В мгновения ока Франсуа успел воспользоваться светом от факела, горящего в коридоре. Примерившись каблуком сапожка, он точным ударом сломал треснувшую ножку старой скамьи и вооружился её обломком.

– Чего ты кричишь, малец? Хочешь, чтобы тебя проучили? – из темноты раздался грубый голос, который Франсуа не забудет до той минуты, когда вернёт украденный у него римский кинжал – подарок от дю Плесси-Бельера.

Оттолкнув в сторону от себя сломанную скамью, негодяй наклонился, намереваясь надавать тумаков беспомощной, как он думал, жертве. Неизвестно, ожидал ли он от мальчишки злых слёз или мольбы не бить его, но боль от удара деревянным обломком, угодившим прямо в глаз, привёл его в ярость, смешанную со страхом.

– Чёрт! Бестия! Каналья! Ты мне заплатишь за это!

С воплями, обезумевший от боли в пораненном глазу и панического страха остаться слепым, он прижал левую руку к кровоточащей ране, а правой принялся беспорядочно махать по сторонам, стараясь схватить ловко увёртывающегося мальчишку.

– Эй, Моншеве! Что там у тебя? – крикнули из коридора, но вместо ответа последовал разъярённый рык и грубая брань.

Шансы были велики, что смелая попытка обернулась бы для маркиза жестокими побоями, и хорошо, если не до полусмерти, но в ту самую минуту у дверей темницы появились люди с факелами.

Комнату вмиг осветил жёлтый свет пламени. Ругающегося на чём свет стоит Моншеве отпихнули в сторону, а отбивающегося мальчишку высвободили из его рук и подхватили подмышки.

– Вниз его! Коэр разберётся, кто он таков!

– Отпустите меня немедленно! – во всю мочь своих лёгких выкрикнул маркиз. – Я приказываю!

– Приказывает он! Слыхали?

– Ведите его к Коэру!

– Да, пускай Коэр разбирается во всей этой чертовщине!

Всем нутром Франсуа ощутил, что оказался на волосок от жестокой расправы, и, хотя внутри у него всё сжалось в ожидании побоев, страха не было. Вместо этого он ощутил прилив яростного желания сопротивляться и бить врага до последнего вздоха, чтобы отомстить и за себя, и за д’Эстена. И, словно прочтя эти мысли в голове маленького пленника, один из тех, кто вёл его вниз по ступенькам винтовой лестницы, грубо ударил Франсуа в плечо и выхватил у него деревянный обломок, после чего наградил его ещё одним чувствительным ударом в ребра.

– Ну-ка ты! – послышалось из темноты зала, в который его привели. – Попридержи-ка свои кулаки! А не то я ж не посмотрю, что ты лучший щипач во всём Париже, все пальцы тебе на руках переломаю!

Любопытство взяло верх, и Франсуа, приподняв голову, стал озираться вокруг, пытаясь разглядеть заступившегося за него человека.

– Ведите его сюда! – продолжал отдавать команды тот, кто сидел в глубине зала в кресле под высоким балдахином.

С обеих сторон от кресла стояли высокие треноги с факелами, пламя которых освещало длинный зал с низкими арочными потолками.

– Коэр, этот поганец выбил Моншеве глаз, – доложил кто-то из-за спины Франсуа, – ему для этого хватило всего одной палки! А ну, покажите тот обрубок Коэру!

– Нечего в меня трухлявыми обломками тыкать! – осадил его говоривший из тени голос. – Я и так вижу, что Моншеве теперь в Одноглазые метит. Того и гляди, захочет гнёздышко отошедшего к праотцам Хоакина и всех девок из его табора под себя подмять!

По залу прокатился разноголосый гул насмешек и грубый хохот. Из темноты боковых ниш на свет показались обладатели этих голосов. Оборванцы, мытари – те, кого в любой день можно увидеть попрошайничающими на папертях часовен и соборов. Все они выглядели по-разному, да и увечья у каждого были свои, и всё же Франсуа поймал себя на мысли, что не отличил бы никого из тех людей от других им подобных, повстречайся они ему на улице при свете дня.

– Приведите сюда первого мальчишку, – распорядился Коэр, по-прежнему оставаясь в тени. – Тут что-то не так. Один из них явно не тот, кто нам нужен. Но который из двоих?

Скрипучий кашель, раздавшийся из темноты, прервал речь Коэра, и все в зале тут же повернулись в сторону, где в полосу света выступил худощавый пожилой мужчина.

Не старик ещё с виду, он шёл, опираясь на клюку, хоть и держал спину прямо. Совершенно седые волосы падали на плечи, а взгляд выцветших глаз казался отрешённым и невидящим.

– Тэо!

В голосе Коэра слышалось удивление, недовольство и вместе с тем почтение.

Старик вышел на середину, обернулся и коротко кивнул в сторону Коэра в знак приветствия. Затем он поманил кого-то к себе, и из тени одного из углов зала выскользнул прятавшийся там мальчишка, на вид не старше Франсуа. Он подошёл ближе и подставил старику худое плечо, на которое тот опёрся свободной рукой.

– Что? Веселитесь? – строго спросил Тэо, не поворачивая головы и глядя перед собой, но ни на кого отдельно.

– Тео, я всегда относился к тебе с уважением, – заговорил Коэр и даже приподнялся, – но за каким чёртом тебя принесло ко мне? Разве у тебя что-то убыло? Уж не хочешь ли ты сказать, что мальчишки, которых мои молодцы схватили сегодня, из твоих воробушков? Что не так? Неужто они от стаи отбились?

Грубый хохот и вызывающе дерзкие насмешки послышались со всех сторон, и ещё большее число калек и разбойного вида людей показалось из тени бесчисленных ниш под стрельчатыми арками, которые разделяли пространство зала.

– Счастье твоих ротозеев, что нет! – Тэо сурово оборвал общий смех и разговоры, после чего повернулся в сторону Коэра. – Но на твою беду, дело обстоит гораздо хуже.

– Это как же? – не удержался от усмешки главарь.

– Один из этих мальчишек – важная птица при дворе.

– Ой! При дворе короля, что ли? – недоверчиво присвистнул Коэр. – Да мало ли там птенцов, таких как этот! Я и сам знаю, за кем я своих людей посылал. Старик Матье остался мне должен! И раз с него самого долг уже не спросишь, расплачиваться придётся его сыновьям. Старший или младший – мне без разницы. И кончено! – он яростно хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. – Я тут не богадельню держу. Уж ты-то должен знать, каковы наши законы, Тэо!

– Ты мне на законы не тычь! – зло осадил его слепой. – Я и сам прекрасно знаю, каков был долг Матье перед твоими людьми и передо мной. Но с мертвеца долг не возьмёшь, ты сам сказал!

– Вот именно! А с сыновей… – подавшись вперёд, выкрикнул Коэр, не собираясь уступать перед доводами слепого.

– И за мой глаз! Тысяча чертей, я хочу выцарапать глаза этому гадёнышу! Да я его тут же порешу! Пропустите меня, ироды, чего смеётесь?

С истекающим кровью лицом Моншеве выглядел ещё более устрашающе, и когда он оказался всего в шаге от Франсуа и потянул к нему окровавленные руки, на мгновение тот замер в остолбенении перед этим зрелищем. Его поразило, что с такой раной человек не ищет помощи, а неистово жаждет отомстить, будто месть может вернуть ему зрение!

– Молчи, Моншеве! – закричал Коэр, прервав поднявшийся переполох. – А не то я тебе и второй глаз выбью. Сам, своими же руками, чёрт побери! Нечего мне тут кричать. И это всех касается! Распустились! А ну, разойтись по углам, подвальные крысы! Где второй пацан? Привести его сюда!

– А нет его уже! – крикнул кто-то из дальнего конца зала, и от этой новости у Франсуа потеплело на сердце.

– Как это «нет его»? Олухи! Вы, что же, дали ему сбежать?

Коэр был вне себя от ярости и кричал до хрипоты, раздавая бессмысленные приказы приспешникам, тогда, как неведомо, по какой причине вступившийся за мальчишек Слепой Тэо, тихо посмеиваясь, шепнул своему поводырю:

– Ну-ка, подведи меня к нему поближе!

Оказавшись настолько близко к Франсуа, что тот мог бы даже заглянуть в его почти белые, невидящие глаза, Тэо протянул руку и провел ею по мальчишеской пухлой щеке.

– У него гладкая кожа, нежная, как персик, – проговорил он. – Этот мальчишка не на улицах своё время коротает. Нет на нём следов от песка или грязи, как на щеках у моих воробушков.

– Ой-ли! – недоверчиво огрызнулся Коэр. – Ты ещё скажи, что вот так наощупь признаешь в нём принца!

Раздавшийся в зале хохот внезапно оборвался из-за глухих звуков откуда-то издалека.

– Что это? Кого там черти несут? – Коэр сделал знак рукой, и несколько калек проявили неожиданную прыть, метнувшись в дальние концы зала, чтобы проверить, откуда доносились звуки методично повторяющихся ударов.

– Я же говорил, – произнёс Тэо и взмахнул рукой, – зря только время теряете. Бегите! Бегите все, кто ещё может!

– Что это?

– Это королевские ищейки за мальцом явились! – Тэо опёрся на плечо своего поводыря. – Уводи нас, малыш! И ты беги, Коэр, если не хочешь стать пожизненным постояльцем в подземельях Шатле или висеть на Монфоконе. Принц он или нет, я того не знаю, – он повернул голову к притихшему Франсуа, – но до меня слух дошёл, что у него медяк от Тайного совета есть. А ты, Коэр, и сам знаешь, что дурацкое дело нехитрое, а нарушение протекции совета никому и никогда не сойдёт с рук!

– Какой медяк? Его же обыскали! Мне сказали, что не было при нём ничего! Эй, Моншеве! – взревел Коэр. – А ну ползи сюда, мошенник! Что ещё ты стянул у этого малого, кроме кинжала?

И тут Франсуа понял, что у него появился шанс вернуть свой кинжал!

– Немедленно верни мне моё оружие! – закричал он высоким, срывающимся от охватившего его негодования голосом.

– Молчать! Всякий дурак… – огрызнулся Моншеве, но тут же взвыл от боли из-за крепкого удара клюкой, которой Тэо хватил его по плечу, ориентируясь на громкий голос.

– Верни! – коротко приказал он и, перед тем как скрыться, крикнул, наугад обращаясь к Франсуа:

– Следуйте за мной, сударь! Здесь разверзнутся врата ада.

Слепой и его проводник успели исчезнуть из виду за минуту до того, как раздался грохот от выстрелов десятка мушкетов, и всё пространство зала наполнилось запахом гари. Все люди из банды Нельской башни от ловких карманников до немощных калек ринулись кто куда, думая лишь о спасении собственной шкуры. Застигнутые врасплох и гонимые безотчётным страхом, многие устремились наружу, где тут же попали под прицельный огонь. Кто-то пытался укрыться в темноте дальних углов зала, и лишь некоторые из них вспомнили о тоннелях, ведущих в катакомбы и парижские подземелья.

– Маркиз! – из клубов от порохового дыма послышался голос д’Эстена.

– Я здесь! – отозвался Франсуа. – Минутку!

Воспользовавшись суматохой, он выхватил палаш из-за пояса у застывшего в нерешительности Коэра и стремительно атаковал Моншеве. В общей сумятице никто из воровской братии не подумал прийти на помощь негодяю, изрыгающему проклятия на головы врагов и бывших собратьев по ремеслу. Вдобавок к уже полученной ране в глазу, он получил от руки Франсуа глубокий укол в бок и согнулся напополам, а скользящий удар по запястью вынудил его выронить украденный кинжал.

Глава 6. Да здравствует король!
Декабрь 1654г. Париж

Когда пелена сизого дыма рассеялась, в мерцающем свете гаснущих факелов можно было разглядеть несколько тел убитых и раненых. Кто-то ещё подавал слабые признаки жизни, иные замерли не то, испустив дух, не то, надеясь, что их бездыханные тела оставят в подвале, приняв за трупы.

В зал вбежали человек двадцать гвардейцев во главе с самим капитаном де Вардом и графом де Вивонном. Тут же под низкими сводами потолков пронеслось эхо отдаваемых капитаном команд, смешавшихся с топотом бегущих ног, ударами о каменный пол тяжёлых прикладов мушкетов, грохотом передвигаемых сундуков, скамеек и столов, которые составляли убранство так называемого Пиршественного зала банды Нельской башни.

Вслед за отрядом гвардейцев из тени дальней ниши вышли ещё два человека. В руках у одного был факел, и свет его пламени ярко осветил его самого и лицо его спутника – высокого молодого человека в шляпе с пышным алым плюмажем. Он шёл с горделиво поднятой головой и пересёк весь зал, не обратив внимания на хруст осколков бутылочного стекла, сминаемого каблуками его сапог, и даже не взглянув на распростёртые тела.

– Сир, здесь пока ещё небезопасно, – заговорил с ним де Вард, заткнув за пояс разряженный пистолет и доставая второй на замену.

– Где Франсуа? – спросил король и, не получив ответа, громко повторил вопрос, властным тоном обращаясь ко всем в зале:

– Где Франсуа? Я ищу маркиза де Виллеруа! Я даю слово, что дарую моё королевское прощение всякому, кто приведёт ко мне маркиза. Слово короля!

В ответ послышался хриплый кашель и гулкий стук палки. В центр зала вышел опирающийся на клюку слепец, которого вёл под руку мальчик-поводырь.

– Я не повинен в том, что случилось с тем мальчиком, Сир, – заговорил старик и прошёл несколько шагов, пока рука капитана не остановила его поводыря.

– Пропустите его, граф! – не смягчая тона, приказал Людовик. – Говорите, сударь! Виновны вы или нет, а моё слово нерушимо. Где сейчас Франсуа?

– Его успели увести из зала, Сир. Но опасаться за его жизнь не следует. То были мои люди: они провели мальчика подальше от пуль, – старик покачал головой, окинув пугающе пристальным, хотя и незрячим взглядом ухмыляющихся гвардейцев.

– Пули? – насмешливо выкрикнул один из них. – Благодарите Его величество, что мы только разок пальнули, чтобы распугать этих подвальных крыс!

Зал тотчас же огласил громкий хохот его товарищей, которые почувствовали себя настоящими победителями на поле брани, но Людовик резко вскинул руку вверх, приказывая всем замолчать.

– Шальная пуля пролетела аккурат у моего уха, – не обращая внимания на смех, продолжал слепой, – а мальчик ваш, он вот тут же стоял, где сейчас стоите вы, Сир. Он сражался как юный лев этот ваш маркиз, прежде чем его увели отсюда. Мой малыш не даст солгать. А вашего друга, как я уже сказал, увели после того, как тут началась беспорядочная пальба. Что? – невидящие глаза старика вдруг сверкнули от навернувшейся влаги, но это были не слёзы страха или отчаяния. – Тэо слеп, но не глух! Беспорядочную пальбу без цели и надобности я легко отличу от настоящей атаки. Что? Палить по голубям – вот на что вы, господа гвардейцы, горазды! А постоять бы вам против испанской терции, так я бы посмотрел, на что вы годны! Смейтесь! Теперь-то что, мальчик в безопасности, и можете сколько душе угодно терять время на беззубые насмешки.

– Эй, уж не голос ли Слепого Тэо я слышу? – раздалось из-за кресла с высокой спинкой, которое, по-видимому, служило троном для главаря.

– И вы здесь, дю Плесси-Бельер?! – обрадовано воскликнул Людовик и пошёл навстречу к возникшему в полосе яркого света полковнику. – Откуда вы пришли? Как вы попали в этот подвал?

– О, я удивлен нашей встрече ничуть не меньше вашего, Сир! – ответил на королевское приветствие дю Плесси-Бельер и указал на своих спутников.

С виду все они были похожи на собравшихся в ополчение ремесленников или торговцев, каждый из них был вооружен: кто палашом, кто мушкетом, а у одного в руках было по пистолету.

– Так вы не один? – удивился король и шутливо спросил:

– Что это? Парижане снова готовятся к баррикадным боям?

– Не совсем. Это не парижское ополчение, Сир! Все они ваши солдаты – ветераны Пьемонтского полка. С месье Санлоренцо вы уже знакомы, – дю Плесси-Бельер указал на сухопарого мужчину с чёрными кудрями, пряди которых выбивались из-под ярко-алого платка. – Он держит лавку специй и пекарню в Марэ. И, конечно же, вы знаете месье Жака, племянника мэтра Морани, не так ли?

– Да, – улыбнулся представленным ему именитым лавочникам Людовик, но внезапно в их разговор вмешался де Вард и грубо ткнул пальцем в грудь слепого, который посмел дерзить ему и критиковать его гвардейцев в присутствии короля:

– А ну, веди нас к маркизу и сейчас же! А не то распрощаешься со своей клюкой. В Шатле она тебе не понадобится.

– Полегче, граф, – едва слышно, но вполне убедительно осадил его дю Плесси-Бельер, – Слепой Тэо, даром что одет в рубище. Он один из ветеранов Тридцатилетней войны и поучаствовал в стольких сражениях, сколько все ваши гвардейцы вместе взятые не прошли. Это он спас Франсуа из-под пуль. И, Сир! Тэо и его люди никоим образом не причастны к похищению.

– Я это учту, – с достоинством глядя на испещрённое шрамами и морщинами лицо слепого ветерана, ответил Людовик. – Но не станем медлить! Каждая минута промедления – это лишние переживания за судьбу моего друга. Сударь, будьте любезны, ведите нас к нему!

Тэо с достоинством поклонился, но вместо того, чтобы исполнять полученный приказ, повернулся, будто ища кого-то среди сопровождающих короля дворян.

Все вопросительно смотрели на него, а дю Плесси-Бельер с многозначительным взглядом поклонился Людовику и, получив молчаливое согласие, спросил у старика:

– Так что же, Тэо? В чём заминка?

– Я приведу к мальчику, – ответил старик и поднял руку, – но только вас одного, полковник! Все остальные пусть ждут во дворе Нельского отеля.

– Сударь, это не обсуждается! – вскипел Людовик, но Франсуа-Анри примирительно замахал руками и заговорил с ним, сохраняя при этом почтительный тон:

– Прошу вас, Сир! Доверьтесь мне. Тэо проведёт меня по очень узким и грязным тоннелям. Нам всем будет сложно пройти там. Это старые переходы, они сообщаются с городской канализацией.

При упоминании о коммуникациях и ливневых стоках, по которым с незапамятных времён в подземные каналы стекала вся парижская клоака, Людовик поморщился и кивнул:

– Ступайте, маркиз!

Он повернулся к де Варду и, обведя полукруг правой рукой, властным тоном отдал новый приказ:

– Осмотреть весь подвал! Всех убитых пусть вынесут наружу и перепоручат монахам. А тех, кто проявит малейшие признаки жизни, взять под охрану. Если им нужна помощь, то ими займутся лекари в Шатле. Все, кого найдут в этом месте, подлежат аресту! Каждого! Кроме тех, кто явились с дю Плесси-Бельером и с этим достойным человеком, – правой рукой король указал на слепого, а левой поправил свою шляпу. – Маркиз, я жду вас вместе с Франсуа!

– Мы скоро вернёмся, Сир! – пообещал ему дю Плесси-Бельер и отошёл к слепому.

Де Вард бросил в их сторону злой взгляд исподлобья и встал спиной, оказавшись между ними и королём. Бодро прищёлкнув каблуками, он бравурно и громко, как на перекличке, отчеканил:

– Будет исполнено, Сир! Охрана и полицейские комиссары из Шатле на подходе. Но мы успеем очистить эту крысиную нору ещё до их прихода.

– Ну вот и всё, – тихо выдохнул Тэо, – конец правления Коэра.

Услышав эту фразу, король посмотрел в его лицо поверх капитанского плеча. Людовику не понравились эти слова, но, не желая задержать освобождение Франсуа хоть на минуту, он промолчал, и сверкнувшие в серо-голубых глазах молнии гнева мгновенно погасли.

Тэо под руку с поводырём, и дю Плесси-Бельер скрылись в одной из ниш, уйдя по одному из многочисленных подземных тоннелей. Явившиеся вместе с маркизом ветераны Пьемонтского полка и гвардейцы принялись осматривать тела, распростёртые на полу, тогда как король в сопровождении де Вивонна и двух гвардейцев вышел наружу.