Текст книги "Святой, Серфингист и Директор"

– Как это верно, – заметил я, глубоко вздыхая. В словах этого человека отражалась сама истина, я ощущал это всем своим существом. – Все это действительно очень логично. Жаль, что ваши слова не слышат другие. Вы бы многим могли открыть глаза.

– Каждый поймет это, когда будет готов. Как гласит старинное изречение: «Когда ученик готов, приходит учитель». Ведь невозможно заставить реку течь быстрее.

– Мне кажется, в современном мире слишком много цинизма, – ответил я. – Мы больше не верим в возвышенные идеалы, которые у нас были в детстве. Мы уже не верим, что можем создать такую жизнь, о которой мечтаем. Мы думаем, что уже не можем реально влиять на мир своими поступками.

Кэл кивнул.

– Именно поэтому многие из нас оказались в тупике. Внутри нас скрыты необычайные силы, мы всего лишь утратили связь с ними. Частично причина этого – страх. В нашей жизни много чудесных возможностей. Если мы сможем действовать в соответствии с законами природы, то научимся совершать просто невероятные вещи – поистине невероятные. Но все это пугает нас. И поэтому мы не верим в себя. Мы не используем свои силы, ставим преграды на пути достижения нашего предназначения.

– Получается, что мы ведем подрывную работу против самих себя, – вставил я. – Мы бежим именно от того, чего больше всего хотим.

– Именно этим мы и занимаемся. Мы притворяемся, что от нас ничто не зависит. Мы не хотим видеть, как на самом деле устроен мир, поэтому не доверяем тем естественным законам, которые им правят. А эти законы только тогда по-настоящему войдут в твою жизнь, когда ты всеми клеточками своего существа поверишь в них. Они не заработают, если ты не веришь в то, что они работают. Чтобы извлечь из нашей жизни лучшее, каждому из наc следует осуществить фундаментальные изменения нашего мировосприятия. Возможно, еще важнее осуществить фундаментальные изменения в своей душе. А начинается это с веры в те законы природы, о которых я говорю.

– То есть вначале я должен поверить в то, что эти законы действуют, – и они станут действовать?

– Правильно. Принцип действия камина: для того чтобы получить тепло, сначала нужно положить дрова. Если будешь сидеть у камина без дров – теплее тебе не станет. Большинство людей не имеют веры – они не верят в чудесные свойства мироздания и в свою особую роль в нем. Вот поэтому в их жизни нет никаких чудес. Они не поняли, как устроен мир, и перестали быть лидерами.

Последнее замечание меня озадачило:

– Что вы под этим подразумеваете?

– Отправная точка для достижения просветления – той цели, к которой следует стремиться каждому человеку, – это внутреннее лидерство. Лидерство – это значительно более широкое понятие, чем то, что вкладывают в это слово бизнесмены. Лидерство – это принятие ответственности за собственную жизнь, открытие себя и создание истинных ценностей посредством деятельности, в которой мы могли бы полностью раскрыть свой потенциал. Многие всю свою жизнь обвиняют других в том, что что-то не складывается в их собственной жизни. В неудачах семейной жизни мы обвиняем своих супругов, начальников виним за наши невзгоды на работе, обвиняем неизвестных нам людей на автостраде за то, что мы злимся, обвиняем родителей за то, что они унижают нас. Обвиняем, обвиняем, обвиняем, обвиняем. Но, обвиняя других, мы просто-напросто ищем оправдание для себя. Печально жить, считая других виновными в том состоянии, в котором ты оказался. Поступая так, ты принимаешь для себя роль жертвы.

– Вот как?

– Абсолютно. Живя так, ты признаешь, что бессилен управлять собственной судьбой. Ты как бы говоришь: для того чтобы жизнь изменилась, должен измениться твой супруг или супруга, должен измениться твой начальник, тот незнакомец на автостраде. Это жизнь бессильной жертвы. Где же в такой жизненной философии место лидерству? – говорил Кэл, голос его крепчал и становился более уверенным и страстным. – Только действуя как лидер и по-настоящему приняв ответственность за свою жизнь, можно подняться на новый уровень. В тот момент, когда ты посмотришь на себя в зеркало и скажешь себе – из самого глубинного места внутри себя: «Чтобы изменилась моя жизнь, измениться должен я сам». В этот самый момент ты войдешь в дверь, которая ведет к твоей наилучшей жизни.

– Интересно, а почему так происходит?

– Потому, Джек, что именно в этот момент ты берешь свою жизнь в собственные руки, – сказал приподнятым тоном Кэл, воздевая при этом в театральном жесте свои ладони. – Ты возлагаешь на себя ответственность за уготованную тебе судьбу. Ты перестаешь сопротивляться своей жизни и принимаешь данное. Ты начинаешь принимать те непогрешимые законы мироздания, о которых я тебе рассказывал, законы, которые всегда управляли устройством жизни с начала времен. Ты вернешь себе свое могущество.

Кэл умолк и посмотрел мне прямо в глаза.

– Покажи на меня указательным пальцем, быстро, сынок, – сказал он.

– Что?

– Ну же, сделай это, – повторил он твердо.

Я поднял руку и вытянул указательный палец прямо в направлении моего необычного товарища по палате.

– Что ты заметил? – допрашивал он меня далее.

– Кажется, у меня кожа шелушится, – ответил я совершенно искренне.

– Нет, сынок. Думай глубже. Это, кстати, нужно делать почаще в нашем путешествии по жизни. Размышление – мать мудрости, знаешь ли. Ну хорошо. Вот ты одним пальцем указываешь на меня, а на кого смотрят остальные твои пальцы?

Этот простой, однако убедительный опыт меня поразил. Смысл его был ясен: на каждый палец, которым мы указываем на другого, приходится три, указывающих на нас самих. Я сообщил ему об этом.

– Теперь ты начинаешь понимать! – радостно воскликнул он. – Хватит перекладывать на других вину за то, что тебе не по душе в собственной жизни. Посмотри в зеркало и прими на себя хоть какую-то ответственность за свою жизнь. Отсюда начинаются изменения и лидерство в собственной жизни.

Я улыбнулся в ответ:

– Ну хорошо. Теперь вижу, к чему это все.

Я помолчал, укладывая в своем сознании уроки и мудрость Кэла. Затем произнес:

– Вы мыслите не так, как большинство людей.

– Я знаю. Вот поэтому я вижу больше, чем большинство. И это не потому, что я лучше, чем другие люди, но потому, что у меня были лучшие учителя, – скромно ответил Кэл.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я вспоминаю сказанные отцом классической физики Исааком Ньютоном слова: «Если я видел дальше других, то это потому, что стоял на плечах гигантов». Мне посчастливилось иметь совершенно необычных наставников. Мудрость, которую я тебе излагаю, не моя.

– Не ваша?

– Да, не совсем моя. Я познал ее от троих учителей, троих совершенно необычных людей, которые преобразили мою жизнь. Всем, что у меня есть, я обязан этим людям.

– А могу и я встретиться с ними? – спросил я возбужденно.

– Конечно, можешь – и даже раньше, чем ты думаешь. Они смогут разъяснить тебе значение Окончательных Вопросов, на которые я ссылался ранее. Они смогут дать тебе те ответы, которые ты ищешь. Они лучшие хранители знаний о том, что такое быть настоящим лидером в своей жизни, что значит жить в согласии с естественными законами природы. Это они – великие мастера, я только их ученик.

И тут Кэл закашлялся. Сначала негромко, но скоро кашель усилился. Лицо его побагровело, по лбу заструился пот.

– О Боже, Кэл! Позвать медсестру? – спросил я взволнованно.

– Нет, сейчас все будет в порядке, – ответил он, побледнев. – Думаю, мне действительно нужно немного поспать. Обещаю тебе, что завтрашний день будет для тебя очень значимым – возможно, самым значимым в твоей жизни. Он вполне может стать началом твоего совершенно нового пути, – вымолвил Кэл после небольшой паузы.

Глаза его светились, как звезды в холодном зимнем небе.

– Я был действительно очень рад знакомству с тобой, Джек, – продолжил Кэл. – Это предопределение, наша встреча с тобой была предопределена. Мы вошли в жизнь друг друга этим вечером не случайно. Именно так устроен мир, – произнес он, откидываясь на подушку и натягивая на плечи одеяло.

* * *

Он улыбнулся и повторил:

– Именно так устроен мир. Жизнь и в самом деле прекрасна.

В комнате повисла тишина.

– Да, и еще, сынок, – добавил он ласково, – я люблю тебя.

Глава 2
Отправляясь в путь

Живя в сердцах, что оставляем, не умираем мы.

Томас Кэмпбелл

На следующее утро я проснулся, когда яркие лучи солнца уже падали мне на лицо. Я чувствовал себя гораздо лучше. Хоть я и понимал, что до окончательного выздоровления нужно еще много времени, ко мне пришло новое чувство надежды. Я понимал: несмотря на то, что со мной произошло, все будет в порядке.

От беседы, которую я вел накануне вечером с Кэлом, самым необычным и удивительным человеком, у меня осталось ощущение радости, какой я не испытывал уже в течение многих лет. Его философские взгляды на пути нашей жизни были просто потрясающими. Я с нетерпением ожидал, когда он познакомит меня с теми тремя учителями, которые преобразили его жизнь.

Хотя мне и показались несколько странными его слова о том, что он любит меня, я подумал: возможно, это еще одна из его практик настоящей жизни и подлинного лидерства. Я не мог дождаться, когда мы продолжим наш диалог и я узнаю новые истины от человека, к которому сразу же почувствовал глубокое уважение.

– Доброе утро, Кэл, – радостно приветствовал я его, потягиваясь в больничной кровати. – Для нас наступает великий день.

Кэл лежал, повернувшись в другую сторону, и не отвечал.

– Эй, Кэл, уже почти десять – пора просыпаться. Не заставляйте меня вставать и будить вас, – продолжал шутить я.

Но Кэл не шевелился. Внутри у меня похолодело, сердце быстро забилось. Я ожидал самого страшного.

– Сестра! – закричал я. – Скорее! На помощь!

В палату вбежали сразу три медсестры.

– По-моему, с Кэлом плохо! Вчера вечером все было в порядке, пока его не начал душить кашель. Он сказал, что все обойдется, но, кажется, что-то не так.

Медсестры кинулись к Кэлу. Он оставался неподвижен.

– Надеюсь, с ним все будет в порядке, – забеспокоился я.

– Кэл умер, – сказала старшая медсестра. – Мне так жаль, – добавила она немного мягче.

– Кэл очень долго болел, Джек, – произнесла одна из сестер. – Рак уже распространился по всему его телу, ничего нельзя было сделать. Он сам попросил, чтобы его перенесли сюда вчера вечером – никто из нас не понял зачем. Это была его последняя воля. И мы с готовностью ее выполнили.

– Он сказал, что давно знал вас и очень хотел увидеться с вами, – добавила старшая медсестра. – Вы знаете, Кэл всегда был очень таинственным человеком.

– Я знаю, – ответил я. Сердце мое наполнилось искренней печалью из-за потери человека, который, как ангел, вошел в мою жизнь, чтобы направить ее в новое русло и указать новые пути, которых я так жаждал.

– Кэл был замечательным человеком, – сказал я с почтением. – Не могу поверить, что он мертв, – за столь короткое время он просто изменил мою жизнь, за что я всегда буду ему благодарен.

– Так уж устроен мир, – в один голос сказали все три медсестры, употребив любимое выражение Кэла. Они улыбнулись друг другу.

– Мы все любили Кэла, – сказала одна, пока другие накрывали ему лицо простыней и вывозили каталку из палаты, и добавила: – Кстати, он оставил для вас пакет. Сказал, чтобы мы отдали его вам сегодня утром.

– Словно знал, что умрет ночью, – произнесла она тихо, и из глаз ее полились слезы. – Сейчас принесу.

Через несколько минут сестра вернулась. Она передала мне пакет, обернутый подарочной бумагой с изображениями малышей, играющих в песке. Картинки были искусно выполнены от руки и раскрашены цветными карандашами. Они были замечательные.

– Можно, я открою его, когда останусь один? – попросил я медсестру. – По-моему, это что-то очень личное. Это будет моей последней данью уважения Кэлу.

– Конечно, не торопитесь, – ответила она. – Всем нам очень жаль Кэла. Если вам что-то будет нужно – позовите. Мы будем на сестринском посту.

– Спасибо.

Я осторожно развернул сверток. Чтобы добраться до содержимого, пришлось снять несколько слоев упаковочной бумаги. Но когда я увидел, что было внутри, я очень удивился.

Аккуратно сложенные вместе, там находились три авиабилета. Рассмотрев их внимательнее, я понял, что это билеты на места первого класса до Рима, Гавайев и Нью-Йорка.

К каждому авиабилету был приложен план с указанием, как добраться до мест моего предполагаемого назначения: маршруты были обозначены красным цветом, а конечная цель обведена кружочком с крестиком внутри. И наконец, там было письмо от Кэла, написанное от руки:

Дорогой Джек!

Прости, что оставляю тебя так скоро, сынок. Я знал, что это случится. Ты хороший парень с большими возможностями. Я знаю, что тебе уготована достойная, радостная жизнь, исполненная поиска и прекрасных находок. Я оставляю тебя не с чувством печали в сердце, но с чувством радости и исполненности. Ведь я прожил великолепную жизнь, получив от нее больше радостей и неповторимых моментов, чем я того заслуживал.

Я долгое время блуждал в долинах жизни, проходя сквозь печаль и неудачи. Я поднимался к ее вершинам, познав больше счастья, чем заслуживал. Да, я наделал в жизни много ошибок. Но, сын мой, я человек практичный – и всегда был таким. Я понял, что лучше рисковать и терпеть неудачи, чем не рисковать вовсе.

Я знаю, что сейчас ты находишься на переломном моменте своей жизни. Это может показаться тебе сложным периодом: искать ответы на непростые вопросы – задача не из легких. Однако знай – это замечательное время. Человек становится по-настоящему живым, когда оказывается в окружении непознанного, ибо только здесь все становится возможным. Ты открываешь себя миру, а мир отныне будет открываться тебе.

Я не могу научить тебя всему, что тебе следует узнать. Хотя и я стал мудрее, пройдя свой жизненный путь, есть и другие учителя, которых тебе следует выслушать и познать их могущественную мудрость. Их трое. Это достойные и великодушные люди. Каждый из них постиг, как жить просветленной жизнью. И все они согласились быть твоими наставниками.

У тебя три билета на самолеты. Сначала отправляйся в Рим. Следуй указаниям на карте и найди своего первого наставника. С ним все оговорено. От него ты узнаешь смысл первого из Окончательных Вопросов – “Жил ли я мудро?”. Ты поймешь, как строить свою жизнь, чтобы прожить ее достойно и просветленно. От первого учителя ты узнаешь, как важно найти те дары, которые скрыты внутри твоей жизни, и бесконечный мир вокруг. Ты откроешь, как достичь своих человеческих глубин.

Затем отправляйся на Гавайи. Учитель, которого ты там найдешь, – очень своеобразный человек. Но пусть не обманывает тебя его внешняя простота и непосредственность. Он настоящий мастер. Он объяснит тебе философию второго из Окончательных Вопросов – “Любил ли я по-настоящему?”. Он поможет тебе любить жизнь такой, какая она есть, в каждом ее проявлении. Он научит тебя, как испытывать истинное блаженство и наслаждаться приключениями. Он откроет твою душу совершенно новой реальности.

А затем ты отправишься в Нью-Йорк. Там встретишься с удивительным человеком, который займется с тобой третьим из Окончательных Вопросов – “Достойно ли я служил людям?”. Этот наставник научит тебя, как стать лидером не только в смысле карьеры, но и относительно своей собственной жизни.

Все это займет у тебя три месяца, но, уверяю, в результате ты коренным образом изменишься. Откуда я это знаю? Потому что в результате приобщения к знаниям этих людей я сам изменился совершенно. Если в тебе сейчас просыпается твой внутренний критик, не дай ему одержать над тобой верх. Этот злой гном вечно начинает мешать своей болтовней, как только перед нами открывается возможность твоего роста как человека. Это не что иное, как голос твоего страха. И это говорит не твоя истина. Не ты. Пожалуйста, поверь в то, о чем я говорю. Я говорю из любви к тебе. В отношении предстоящего пути отбрось все сомнения, которые у тебя могут появиться. Просто иди по нему с любопытством ребенка, зная, что в конце пути ты станешь совершенно другим человеком, – точнее, ты станешь в большей степени тем человеком, каким действительно являешься и каким ты создан быть.

Я очень сожалею, что не могу сопровождать тебя на этом пути, но такое путешествие следует проделать одному. Так что желаю успеха, сын мой. Молюсь, чтобы все у тебя получилось. И дарю тебе всю свою любовь.

Твой отец, Кэл Валентайн

Я был ошеломлен тем, что только что прочел. Мог ли Кэл и вправду быть моим отцом, которого я никогда не видел? Мысли путались в моей голове, множество вопросов осталось без ответа. Где он был все эти годы? Почему не пытался найти меня? Почему в свои последние минуты не захотел сказать, кто он? Следует мне испытывать любовь к нему или гнев, ведь он оставил меня и мою мать много лет назад? Я был совершенно растерян. Я чувствовал, как все мои раны начинают болеть. Я снова взглянул на пакет, размышляя, настоящие ли это авиабилеты и можно ли доверять тем указаниям, что оставил мне Кэл? Будет ли безопасным мое путешествие?

Но потом что-то в моем сознании начало меняться. Во время нашего непродолжительного знакомства Кэл был ко мне так добр. Я чувствовал, что единственное, что он хотел в свои последние часы на этой земле, – это помочь мне, указать мне путь, научить меня. Я чувствовал его любовь и знал, что она настоящая. Его желанием было, чтобы я совершил это путешествие, и мне следовало исполнить волю человека, назвавшего себя моим отцом. Я весь день говорил со своим сердцем и знал – со мной все будет в порядке.

Пока я оставался в одиночестве в своей кровати, одно слово не покидало моего сознания – довериться. И я доверился. Я не должен был рассчитывать, что все придет в порядок сию секунду. Моя жизнь набирала скорость, и мне нужно было лишь сполна насладиться движением по новому пути. Слишком много времени в прошлом я потратил, чтобы попытаться разобраться во всем самостоятельно, – планировал, думал, беспокоился. Мне представилась такая блестящая возможность, и ничто не мешало ею воспользоваться.

Голос где-то внутри меня говорил: «Можно жить по-другому, Джек. Более полно и более значимо. Просто перебирать известные уже вещи в своей голове – это совсем не то. Нужно слушать голос своего сердца. Хватит постоянно что-то делать, нужно найти время для того, чтобы просто быть. Начни подчинять свою жизнь законам природы, которые управляют миром. Тут ты найдешь ответы на свои вопросы».

Как-то мне попалась цитата из известного психолога Абрахама Маслоу, которую я запомнил навсегда. Его слова показались мне очень подходящими для того путешествия, которое мне предстояло предпринять. Хочу поделиться ими:

«Мы боимся наивысших своих возможностей… Как правило, мы боимся стать тем, кто нам представляется в самые благоприятные и совершенные моменты нашего существования, в моменты мужества и отваги. Представляя себя в свои звездные минуты, мы наполняемся радостным восторгом и в то же время дрожим от нашей слабости, благоговения и страха перед лицом этих самых возможностей».

Лежа с закрытыми глазами, я ощущал солнечные лучи на своем лице и ровные удары сердца. Где-то глубоко внутри я знал, что моя жизнь – моя лучшая жизнь – приближается ко мне. Я чувствовал, что отдаюсь в руки своей судьбы.

Святой

Глава 3
Как устроен мир

Живущим достойно, пусть и не очень заметно, не следует беспокоиться, что они жили напрасно. От их жизни исходит некий свет, который освещает путь их друзьям, соседям и близким и, возможно, ведет в будущие века.

Бертран Рассел

– Помни, кто ты есть, – сказала она. – Ты – мастер.

Аньеза Темз

Была весна, когда я прилетел в Рим. Как здорово просто ощущать себя живым в такое время и в таком месте. Я полностью оправился после аварии и чувствовал себя как никогда хорошо. Я взял трехмесячный отпуск, а квартиру сдал своей знакомой по колледжу, для которой это было настоящим везением. Я уладил отношения с моей бывшей подругой, и рад признаться, что мы расстались друзьями. Впервые за многие годы я получал от жизни удовольствие. Я был готов к приключениям.

Удивительное чувство, пережитое за время общения с Кэлом, не покидало меня. Не было дня после нашей чудесной встречи, когда бы я не думал о нем и о его мудрости. Его слова запали мне в душу, и каждый день приносил все новые свидетельства глубины его прозрений. И еще, я убедился, что ему можно было доверять. Билет в первом классе до Рима оказался настоящим, и, как Кэл мне и обещал, вся поездка была спланирована превосходно. Кэл чрезвычайно серьезно отнесся к моему личностному совершенствованию и скрупулезно продумал все детали моего необычного путешествия. И я мог чувствовать всю глубину его любви ко мне прямо сейчас.

Не могу поверить – я в Риме. В моем распоряжении бездна времени, а за плечами лишь легкая сумка, которая мне не мешает. Так я размышлял, шагая по выложенной булыжником мостовой в старой части города. Воздух сладко благоухал, заставляя меня улыбаться. Я отдыхал душой в этой новой для себя обстановке. У меня возникло чувство, будто мне было предопределено попасть в это необычное место, откуда предстояло начать свое путешествие по пути самопознания. Казалось, сама судьба позвала Кэла в мою жизнь и доставила меня туда, где я сейчас находился. Все, что я сейчас мог сделать, – это полностью присутствовать в настоящем моменте и открыть себя для всего, чему предстояло свершиться. Такой способ действий был для меня чем-то абсолютно новым и непривычным, он так контрастировал с той распланированной и жесткой жизнью, которую я вел, пока не случилась эта авария.

А между тем какая-то часть меня знала, что этот новый путь, в отличие от моего прошлого существования, приведет меня к истинному могуществу. Теперь, казалось, меня вела за собою сама жизнь, и я был готов наслаждаться ее дарами и удивляться приготовленным ею для меня сюрпризами. Казалось, пара невидимых рук вела меня в направлении более возвышенной и подлинной жизни. Трудно точно объяснить, что я чувствовал в это время. Могу лишь сказать, что я наслаждался чувством свободы и умиротворения.

К этому времени я уже пришел к пониманию, что эта сила, это неведомое могущество было силой самого мироздания. Это та же сила, что создала звезды и каждый день зажигает рассвет. Она бьется в каждом живом существе и доступна любому, кто способен осознать ее существование и жить в согласии с ней.

Начинается все с решимости сбросить шоры, которыми мы ограничили свой взгляд на мир, и отправиться на поиски истины. А истина становилась все более видимой по мере того, как я все глубже заглядывал в себя. Я полагаю, в этом и состоит лидерство как сущность человеческого бытия. Это просто индивидуальный поиск истины, – истины о том, что мы пережили в прошлом и кем мы можем стать в будущем, истины о том, зачем мы здесь и как мы попали туда, где мы есть. Найти истину и подчинить ей нашу жизнь – вот что делает нас свободными.

Пережитое в прошлом и полученные уроки также позволили мне осознать, что лидерство означает и освобождение от тех жестких ограничений, которыми я руководствовался в своей реальности. Всем нам предстоит освободиться от этой укоренившейся в нас привычки. Ведь в действительности обретать истинного и могущественного себя мы начинаем с того, что отбрасываем все рычаги управления собой, за которые до сих пор судорожно цеплялись, и открываем себя для возможностей, которые предоставляет нам эта потрясающая Вселенная, в которой мы обитаем. Это великий акт смирения, ибо требует отказа от уверенности в том, будто мы сами знаем, что для нас лучше. Это требует понимания: то, что мы считаем необходимым для нашего счастья, вполне возможно, вообще нам не нужно. И я говорю, что отказ от самоконтроля есть великий акт смирения, поскольку он предполагает, что мы предаем себя в руки гораздо более мощного разума, который управляет нашим миром. Я знаю, поначалу это может испугать, но знаю и то, что обратной стороной наших самых больших страхов является наша самая большая удача.

Думаю, следует безоглядно верить, что, даже если жизнь наша пока и не разворачивается в соответствии с лучшими нашими планами, в конце концов все станет на свои места. А еще важно верить в успех, масштабы которого превышают рамки нашего сегодняшнего видения. Почти об этом же говорил Артур Шопенгауэр: «Почти все мы принимаем границы своего собственного видения за границы мира». Но не все. Присоединяйтесь к ним.

* * *

Примерно через час езды в указанном Кэлом направлении я стал приближаться к месту, помеченному на карте крестиком. Рядом было написано его рукой и в свойственном ему загадочном стиле: «Найди витражное окно – и ты увидишь мир через новые линзы». Продвигаясь дальше по дороге и пытаясь разглядеть здание, помеченное крестиком, я вдруг увидел зрелище, от которого у меня перехватило дух.

Прямо передо мной стоял великолепный собор, двери его были распахнуты, на ступенях лежали букеты роз. Звуки органной музыки заполняли собою все пространство перед собором. Фасад собора был украшен колоннами с резьбой, а между ними величественно возвышалось огромное витражное окно, равного которому я не видел еще никогда в жизни.

Я в благоговении стоял перед собором, наслаждаясь музыкой и великолепием мгновения. Глаза мои увлажнились, сердце забилось чаще. Наша жизнь, понял я, – всего лишь мгновения, сменяющие друг друга; упусти мгновение – и ты упустишь свою жизнь. Благодарение Богу, я уже умел наслаждаться такими особыми мгновениями, которые удивительным образом приобщали меня к чему-то более значительному, чем я сам. Нахлынувшее на меня чувство говорило мне, что я не одинок и что никогда ранее в своей жизни не был одиноким. Это напомнило мне о рассказе «Следы» Маргарет Пауэрс, где главному герою приснилось, что он идет вдоль морского берега вместе с Богом. В небесах разворачиваются сцены из жизни этого человека, и в каждой сцене наш герой видит две дорожки следов на песке: свою и ту, что принадлежала Богу.

Когда человек просмотрел все сцены из своей жизни, он заметил нечто удивительное: в некоторые моменты на песке оставалась лишь одна цепочка следов. И эта одна дорожка появлялась только в самые трудные и непростые периоды его путешествия по жизни. Человек указал на свое открытие Богу, выражая свое разочарование тем, что он оставался в одиночестве именно тогда, когда больше всего нуждался в помощи. Бог ласково разъяснил, что это Его следы, ибо в трудные времена Он нес человека.

Я размышлял над смыслом этого необычного сна, который изменил отношение главного героя к жизни, как вдруг услышал доносящийся до меня из глубины собора трубный голос: «Джек! Добрался наконец! Рад приветствовать тебя здесь!»

На паперть, чтобы встретить меня, вышел священник. Одет он был в обычное облачение для службы, в одной руке держал четки, в другой – книгу, перевязанную яркой красной лентой. Он спустился по ступеням и, продолжая улыбаться, встал передо мной.

– Это тебе, Джек, – произнес он, вручая мне книгу. – Кэл сказал, что ты появишься. Мы тут все готовы к твоему приезду. Надеюсь, тебе понравится мой подарок – это дневник, чтобы ты мог записывать свои открытия. Ведение дневника – эффективный прием для саморазвития. У тебя, я знаю, за время пребывания здесь будет достаточно наблюдений, достойных того, чтобы остаться в этой книге.

– Пребывания здесь?

– Да, мой юный друг. В течение ближайших четырех недель ты будешь оставаться вместе со мной здесь, при этом соборе. Я буду твоим наставником, помогу тебе в поиске твоего лучшего и высшего «Я». Научу тебя реализовывать твои наивысшие возожности, соединю тебя с твоим духом! – восклицал он энергично.

– Спасибо, но, честно говоря, я не слишком религиозен, – искренне признался я.

– То, чему я буду учить тебя, не имеет никакого отношения к религии. Быть духовным человеком на самом деле означает быть истинным человеком. Это значит жить, руководствуясь своими самыми благородными ценностями, быть честным на пути своей жизни и воспринимать мир более возвышенно и просветленно.

– Хорошо, я со всем этим совершенно согласен, – ответил я, поставив рюкзак на землю и сделав глоток воды из своей бутылки. – Я готов к переменам в своей жизни.

– Отлично. Кэл попросил меня все для тебя подготовить, и я с радостью согласился. Я открою тебе значение и смысл жизни. Я объясню, как пробудить спящие в тебе безграничные таланты, как реализовать скрытую в тебе глубочайшую мудрость, как оставить наследие. В основном я стану учить тебя тому, как прожить мудрую жизнь.

– Первый из Окончательных Вопросов, – заметил я, вспоминая три основных вопроса жизни, о которых Кэл говорил мне во время нашей незабываемой встречи в больнице.

– Да, я позабочусь о том, чтобы, когда тебе придет время спросить себя «Жил ли я мудро?», ты смог ответить: «Безусловно!» Я хочу, чтобы ты прожил свою жизнь так мудро, что смог бы умереть счастливым. Добро пожаловать в Рим! – уже прокричал он с чувством и страстью звезды итальянской оперной сцены. – Прости, я не представился – отец Микаэль Антонио ди Франко. Друзья называют меня отец Майк, – добавил он, подмигнув.

– Очень рад знакомству, отец Майк. Чрезвычайно приятно получить такой теплый прием, – констатировал я совершенно искренне, ощущая себя очень комфортно в компании этого невысокого человека с зачесанными назад волосами. – Вы знали Кэла?

– О да. Твой отец был замечательным человеком, Джек. Очень необычным человеком во многих отношениях. Он мне все о тебе рассказал. Хотя ты уже и взрослый, но все же очень похож на того мальчика, фотографию которого он всегда имел при себе. Поэтому мне было несложно сразу узнать тебя сегодня.

– Мне до сих пор с трудом верится, что Кэл мой отец. Знаете ли вы, почему он оставил мою мать и меня? Почему ни разу не попытался разыскать нас? Если бы он был моим отцом, то постарался бы найти меня, – вымолвил я, чувствуя, как во мне закипает обида. – Отцы не забывают своих детей просто так.

– Спасибо, что рассказали мне об этом, – произнес я тихо. Сколько бессонных ночей я провел ребенком, задаваясь вопросом о том, где же мой отец. Его не было со мной на рождественских концертах, на театральных постановках в школе, на моих футбольных матчах… Узнав, что он по-настоящему любил меня, я испытал некоторое облегчение.

– Твой отец дал мне прозвище «Святой» – за то, что я посвятил себя благородной, мудрой и истинной жизни. Много лет назад он пришел ко мне, чтобы получить те же самые уроки, которые предстоит познать и тебе. Кэл был философом в самом истинном понимании этого слова. Он любил учиться и со всей страстью отдавался самосовершенствованию. А с моей точки зрения, это лучшее, что может совершить человек. Известно ли тебе, что он проделал тот же путь, на который ты сейчас становишься? Каков отец, таков и сын, – усмехнулся он. – Как бы то ни было, я очень рад, что ты наконец здесь.