Текст книги "Прерванная жизнь. Аборт. Раскаяние. Исцеление"

Душевная борьба сомневающихся

У многих женщин нет четкой позиции в отношении прерывания беременности, они колеблются и сомневаются. Школьное знание биологии входит в противоречие с тем, что они чувствуют в себе жизнь своего ребенка с самого начала беременности. Мысль о том, что «Господь всегда простит», сменяется страхом навредить уже зародившемуся живому существу и совершить непоправимое.

В такой ситуации оказалась Надя, студентка, с замиранием сердца она сообщила о беременности своему парню. Чего она ждала? Конечно, удивленной радости (сдержанной, но неподдельной), непременной поддержки, а возможное предложения о замужестве. Но, как выяснилось, ее молодой человек вовсе не собирался давать ни того, ни другого, ни третьего. Все, что он сделал, – посоветовал ей пойти на аборт и… исчез из ее жизни. Ни звонков, ни сообщений, ни тем более встреч.

Надя впала в отчаяние. Что же теперь делать? Жизнь, кажется, рухнула: человек, которого она любила, бросил ее в такой сложный момент, будто не его ребенка она сейчас носила под сердцем. А как рожать без мужа, без крепкого плеча рядом? Это ведь боль, нищета и испорченная жизнь. Наслушавшись и начитавшись всяких советов, она начала греть ноги в ванне в надежде, что придут месячные и жизнь пойдет как прежде. Когда это не помогло, Надя решилась на немыслимое и взяла направление на аборт. Срок еще маленький, сказала она себе, и младенец, даже если уже и начал формироваться, все равно пока ничего не чувствует.

Но мысль о ребенке не отпускала ее ни на миг. Размышляя о растущей в ней жизни, она вдруг поняла, что хочет укрыть и защитить свое будущее дитя от всех невзгод. Ей вспомнился рассказ подруги, которая прервала беременность и потом очень сильно плакала, жалея себя и ребенка. Практически в тот же день Надя потеряла направление на аборт. Что это? Случайность, знак свыше? Но нет и нет, как же можно полагаться на волю случая! Она представила себе нищенскую жизнь, которая ждет ее и будущего ребенка, подумала, что он не простит ей бедность и отсутствие отца, что он будет несчастлив и она просто не имеет права его рожать, поскольку не сможет стать хорошей матерью.

С тяжелым сердцем она взяла повторное направление. И тут ее позвала в гости давняя приятельница. Первым, кого увидела Надя, зайдя в дом, был шестимесячный малыш на руках у подруги, окруженный заботой и любовью. «А мой ребенок никогда не родится и не будет любим», – подумала она и едва не разрыдалась прямо на месте. Придя домой, Надя поняла, что просто не в состоянии принять решение. На аборт идти она не в силах, но и сделать однозначный выбор – оставить ребенка – тоже не может.

Шли дни, Надя находилась в каком-то странном оцепенении. Много плакала. Но предпринимать ничего не предпринимала. И лишь когда все сроки узаконенного прерывания беременности прошли, неожиданно взяла себя в руки. «Буду делать для ребенка то, что возможно», – решила она.

В положенный срок у нее родился здоровый мальчишка. Сейчас она воспитывает его без мужа; живут своей маленькой семьей, вдвоем. Как ни странно, деньги как-то нашлись. И иногда, взглянув на сына, Надя понимает, что очень гордится им и гордится собой, тем, что его родила.

Что же происходит с женщиной, решающей оставить ребенка или избавиться от него? Голос совести, сопереживание или безразличие к ребенку, стыд, вина, страх принять неверное решение – все эти переживания, сменяя друг друга, будоражат ее сердце.

Совесть, как внутренний нравственный закон, как духовный инстинкт, заложенный в каждом, как голос Божий в сердце человека, позволяет отличать доброе от злого: она предупреждает, и она укоряет.

Совесть сродни интуиции, она помогает поставить себя на место другого человека, поступить во благо ему. Конечно, совестливость надо развивать с детства. Если ребенка приучают сочувствовать людям, смотреть на события их глазами, учитывать их нужды, это не пройдет для него даром. Есть люди, которые умеют чувствовать других очень глубоко. Многие женщины – и я немало встречала таких среди помощниц центра «Жизнь»[5]5
  Подробнее о нем см. стр. 149, 176.


[Закрыть], – узнав о беременности, сразу решали, что аборт для них невозможен, какими бы ужасными ни были условия их существования (без мужа, без прописки, без официальной работы). Как бы трудно ни было поставить себя на место того, кто еще не родился, чей срок от зачатия исчисляется несколькими неделями, это возможно, особенно для верующих людей, которые не сомневаются, что живая душа существует с момента зарождения. И, причинив ей вред, невозможно не винить себя потом.

Нормам поведения ребенка обучают с детства его родители, а потом учителя. Стыдят и ругают за их нарушение, хвалят за соблюдение. Вина и стыд – два разных чувства[6]6
  Ильин Е. П. Психология совести: вина, стыд, раскаяние. СПб., 2016.


[Закрыть]. Вина означает, что человек недоволен собой, потому что не выполнил свой долг. (Верующие люди тоже ощущают долг – не только перед собственным, внутренним я, но и перед Богом.) Стыд – недовольство собой из-за несоответствия принятым нормам и правилам; стыд всегда означает страх, что нас осудят окружающие. Очень часто (как это и должно быть) мораль, которую предписывает нам общество, и нормы поведения, принятые в семье, совпадают с тем, что требует от человека его совесть. Он может до поры до времени даже не отличать одно от другого. Но приходит время, и выбор между совестью и стыдом определяет судьбу.

Именно кризисная беременность часто становится причиной, по которой женщине приходится выбирать между страданиями вины или муками стыда. Часто бывает так, что, выбирая стыд, женщина выбирает счастье материнства. Выбирая стыд, она выбирает разлад с людьми, но мир с самой собой и, если она верующая, с Богом. Но этот выбор во все времена был для женщины очень тяжелым. И раньше стыд от того, что беременность, например, обнаружит внебрачную связь, был сильнее страха лишить будущего ребенка шанса на жизнь.

Сейчас стыд по поводу свободных отношений появляется у женщин все реже и реже. В наше время скорее «стыдно» родить третьего ребенка, если из-за этого семье придется ужаться в деньгах. Как говорят, «стыдно нищету плодить», хотя многие из нас уже и не знают, что это такое в реальности. Лишь в редких семьях сохранилось настоящее почитание целомудрия.

Зачастую родители сами дают пример беспечного отношения к зародившейся жизни. Если мать делала аборт, есть вероятность, что она будет стыдить и принуждать к аборту свою беременную дочь, если у той что-то не так складывается в жизни. Если отец когда-то ушел от подруги в положении, он, скорее всего, поддержит в этом неблаговидном поступке своего сына.

Увы, кроме «нравственного закона», скрытого в сердце человека, существуют моральные предписания, традиции и предрассудки, семейные устои, давление общества и множество иных вещей, заставляющих женщину сделать выбор в пользу аборта даже вопреки собственным убеждениям.

И все же, согласно опросам, большинство женщин воспринимает аборт как убийство ребенка, как поступок, идущий вразрез с их совестью. Они совершают его под давлением внешних обстоятельств или внутренних страхов.

Тереза Бёрк в уже упоминавшейся книге «Запрещенные слезы» приводит цитату Фредерики Мэтьюз-Грин, феминистки, выступающей против абортов. Та пишет: «Желание сделать аборт не похоже на желание съесть мороженое или проехаться на порше. Скорее оно сродни желанию попавшего в капкан животного отгрызть себе лапу». И продолжает: «Аборт – трагическая попытка найти выход из отчаянной ситуации, прибегнув к насилию и утратив самое себя. Аборт не является свидетельством того, что женщина свободна, аборт – проявление отчаяния»[7]7
  Бёрк Т., Риардон Д. Запрещенные слезы. С. 259.


[Закрыть].

О том, что чувствует женщина, лишившись ребенка, и о том, как складывается ее жизнь дальше, мы поговорим в следующей главе.

2. Жизнь после

Раскаяние

Реакция женщины на совершенный аборт может быть самой разной. Кто-то сожалеет о сделанном, кто-то остро переживает потерю, кто-то чувствует подавленность и печаль. Часть женщин ощущают облегчение. Объясняется это тем, что огромное напряжение, вызванное сомнениями, давлением близких людей и обстоятельств, в котором находилась женщина все дни перед процедурой, наконец исчезает. Выбор сделан, уже ничего не вернешь – накал эмоций спадает. Однако, как показывает практика, облегчение это зачастую временное, и спустя некоторое время совершенное насилие дает о себе знать. Женщина все время находится в растрепанных чувствах, а иногда, будто бы на пустом месте, впадает в депрессию. При этом она может даже не понимать, из-за чего это происходит, старательно подавлять все эмоции или вообще не осознавать, что у нее стресс.

Многие женщины, каким бы ни было их мнение о допустимости или недопустимости аборта, во время операции или сразу после переживают ощущение, что они пошли на преступление против своего ребенка. Тереза Бёрк приводит наблюдения американского психиатра и врача-акушера Джулиуса Фогеля.

«Для каждой женщины независимо от ее возраста, воспитания или сексуального здоровья, прерывание беременности представляет собой психологическую травму и затрагивает основу человеческого бытия. Ребенок – это часть ее жизни. Убивая ребенка, она убивает часть себя, что не может пройти бесследно. Женщина вступает в борьбу с жизнью. И совсем неважно, верит ли она в то, что у плода есть душа, или нет. Невозможно отрицать физически ощущаемый процесс создания живого существа…

Часто травма переходит на бессознательный уровень. Но нельзя считать аборт таким безобидным, каким его воспринимают многочисленные сторонники этой процедуры. Совершая аборт, женщина ставит под угрозу свое душевное спокойствие: платой за аборт может быть одиночество, отчужденность или притупление материнского инстинкта. Искусственное прерывание беременности обязательно вызывает какие-то изменения в глубоких слоях женского сознания. Заявляю это как психиатр»[8]8
  Бёрк Т., Риардон Д. Запрещенные слезы. С. 26–27.


[Закрыть].

Поразительным является тот факт, что доктор Фогель до того, как стал противником абортов, сам провел несколько тысяч подобных операций.

В книге «Когда ты была во мне точкой… дочка», в которой собраны рассказы женщин, сделавших аборт, мы читаем такие строки: «Есть у аборта миг, когда криком исходит душа, когда [хоть] ты губы в кровь кусай, хоть кричи и маму зови на помощь, в этот миг нет мысли, только сгусток боли. И чувство это – та же смерть. Кажется, что вся жизнь твоя в этот миг на ниточке. А это – миг вечной разлуки матери с ее неродившимся ребенком»[9]9
  Когда ты была во мне точкой… дочка: рассказы женщин, совершивших аборт. Рязань, 2012. С. 7–8.


[Закрыть].

Часто даже те женщины, которые были абсолютно уверены в допустимости аборта, испытывают после операции гнетущие переживания.

В таком положении оказалась и Марина. В молодости она родила двух детей, а когда забеременела третьим, решила сделать аборт. Потом, через много лет, уже став верующей, она раскаялась в том, что сделала, но тогда, в ночь после аборта, ей приснился сон, который она с ужасом вспоминала всю жизнь.

Ей снилось, будто все ее тело обвил клубок ядовитых змей – ноги, руки, все туловище было сковано, а змеи ползли все выше и выше. От ужаса Марина даже не могла вздохнуть. Вот уже змеиные головки приближаются к лицу, вот уже два аспида обвили ее ладони…

И тогда она сжала их, чтобы убить хотя бы этих двух, но в это время все остальные впились в нее, впрыскивая смертоносный яд…

Марина проснулась от собственного крика. Чувство непоправимого, ужас смерти, которые она пережила, возвращались к ней много лет подряд, когда сон вдруг вспоминался. Однако с «операцией» его Марина почему-то не связывала. Тогда, в молодости, она сделала еще один аборт, вскоре развелась с мужем и детей воспитывала одна. Лишь спустя несколько лет, когда ей исполнилось сорок и она пришла в храм, Марина поняла, что тот сон связан с пережитыми абортами. Тогда же она осознала свою потерю, много плакала, каялась. Через два года вышла замуж второй раз. Сейчас Марине пятьдесят, она живет с мужем в любви и согласии. Вместе они помогают детям воспитывать внуков.

Сейчас, когда в обществе начинают открыто обсуждать последствия искусственного прерывания беременности, мы можем прямо сказать, что аборт – это сильнейшая психическая травма для женщины. Иногда она винит в случившемся врачей, родственников, друзей, которые не поддержали в трудный момент, не уберегли, не рассказали, какое отчаяние ее ждет впереди.

Но в первую очередь женщина винит себя, и ее страдания – это еще и муки совести. Решая прервать беременность, она до последнего момента не осознает в полной мере, на что идет и какую цену ей придется заплатить в будущем. Когда это понимание открывается, ничего уже нельзя изменить. Матери очень трудно признаться себе, что она добровольно лишила своего ребенка возможности появиться на свет.

Ощущая огромную вину, женщина часто не решается делиться своими горькими чувствами с окружающими. Но даже та женщина, которая обратилась за поддержкой, редко ее получает: как правило, родственники и друзья не готовы ей помочь. Они не пережили то, что пережила она, и уверены, что ей незачем себя терзать, надо поскорее все забыть. Если же они сами или их близкие родственники делали аборты, то их собственная боль, сохранившаяся в глубине души, заставляет ожесточенно защищать границы своего «покоя». Так и появляются те самые «запрещенные слезы», когда плакать хочется, но нельзя.

Все знают о психических травмах людей, ставших жертвами стихийных бедствий, катастроф и террористических актов, или о психических травмах военных, служивших в горячих точках. Но травма матери, сделавшей аборт, ничуть не слабее. Все тяжелые отсроченные реакции на стресс, которые описаны в учебниках по психологии экстремальных ситуаций, проявляются и у многих женщин, прерывавших беременность. По разным причинам они могут быть сильнее или слабее.

Но перед тем, как приступить к этой теме, мы хотели бы повторить: жизнь человека начинается с момента зачатия. Сегодня мы ценим заботу родителей о своих детях, способность и потребность любить и приносить им благо. В первую очередь это относится к женщине-матери. Аборт кардинальным образом противоречит этой системе ценностей, среди которых кроме любви и заботы о детях есть еще доверие по отношению к близким и врачам и уважение к себе как к человеку, не способному лишить права на жизнь другого человека.

Женщина идет на прерывание зародившейся жизни, убедив себя: то, что будет уничтожено, еще не совсем ребенок (или совсем не ребенок), и это допустимо. Но перед «операцией» или сразу после нее глубокие переживания заставляют большинство из них посмотреть на аборт другими глазами: в ее чреве был живой ребенок, и она не дала ему увидеть свет. Эта «иная правда» совершенно не соответствует представлению женщины о самой себе и том, что допустимо. Такая правда глубоко травмирует, и жить по-прежнему становится уже невозможно. А новая жизнь может складываться по-разному…

Сценарии жизни женщины после аборта

Эмоциональные переживания по поводу аборта могут затянуться очень надолго, вызывая изменения в жизни, которые будут сказываться не только на самой женщине, но и на ее близких и друзьях, не способных принять произошедшие в ее характере перемены.

В первую очередь аборт затрагивает самоощущение женщины: ее нравственность, ее сексуальность и ее материнское начало. Ведь прервать беременность означает потерять ребенка или по крайней мере возможность его иметь. Эту потерю женщина может как осознавать, так и не осознавать. Зачастую, пытаясь избавиться от вины, страха и переживаний, она начинает подавлять собственные чувства и воспоминания о совершенном аборте. Однако эту потерю, как и любую другую, нужно принять, осмыслить и пережить.

К сожалению, большинство женщин справляется с этим не лучшим образом. Психика, защищаясь, скрывает от их сознания мучительную правду, или, наоборот, эта правда разрушает их психику. Последствия этих изменений я как психолог-консультант вижу постоянно. Мысли о смерти и совершенные суициды, переедание, депрессии, психические расстройства, психосоматические заболевания, болезни физические – все эти испытания намного чаще выпадают женщинам, делавшим аборты. Не умея пережить горе и справиться с чувством вины, они живут жизнью, полной страданий, и несут страдания близким.

Мне никогда не забыть женщину, мать двух дочерей, которая обратилась ко мне, чтобы подготовиться к очередному циклу химиотерапии. Напряженная, несчастная, без волос и бровей, безумно боящаяся смерти, она вела отчаянную борьбу за жизнь. Я поддерживала ее, разъясняла поведение родных и близких, настраивала на лечение. Однажды я спросила, что лично она сама считает причиной болезни. Но внезапно получила ответ на вопрос, которого не задавала. Женщина сказала мне, что, по ее убеждению, точно не является причиной рака груди: это два аборта, которые она сделала один за другим около полутора лет назад. (Два раза она решала родить третьего ребенка, и оба раза, забеременев, передумывала.) Предположительное время начала онкологического заболевания совпадало со временем второго аборта. «Как правильно я сделала, что не стала рожать. У меня ведь уже тогда начиналась болезнь», – резюмировала она.

Не делая никаких скоропалительных выводов, но и не забывая о том, как влияет на здоровье стресс после аборта, я предложила ей, если она захочет, вернуться к разговору о причинах ее болезни через пару месяцев после завершающего цикла химиотерапии. Изменив правилу, я позвонила ей сама, услышала слова благодарности за оказанную помощь, спросила о продолжении работы. Но как только женщина поняла, о чем идет речь, голос ее стал холодным, и она повесила трубку. Больше я ничего о ней не слышала.

Для того чтобы разобраться в том, что происходит с женщиной после аборта, в следующей главе мы поговорим о таких понятиях, как механизмы психологической защиты и последствия травмирующих событий.

Психологическая защита

Что это такое?

Механизмы психологической защиты маскируют тяжелые воспоминания, изменяя восприятие жизни в целом. Человек создает усеченную модель мира, в которой как бы ничего плохого не произошло. Это помогает ему не чувствовать себя растерянным, несостоятельным, униженным, помогает пережить страх и боль утрат. Наиболее опасная информация может вообще не восприниматься, менее опасная воспринимается, но затем искажается, и человек начинает верить в то, во что ему удобно и хочется верить.

Например, женщина, прошедшая через аборт, живет половинной жизнью, старательно обходя все ситуации, в которых правда о том, что она избавилась от ребенка, может вновь открыться ее глазам. Травмирующий опыт тормозит работу интуиции и творческую фантазию, подспудно влияет на мировосприятие женщины и ее поступки, зачастую делая их малосозидательными, бесплодными, но она об этом не догадывается.

Некоторым удается приспособиться к такому существованию и чувствовать себя спокойно достаточно долго. У других ложь, которую провоцируют психологические защиты, очень быстро выхолащивает и разрушает отношения с близкими, мешает справиться с возникающими проблемами (пьянство мужей, разводы, проблемы у детей и т. д.). Жизнь все больше и больше разочаровывает, но истинная причина останется скрытой.

Однако в основе механизмов защиты нет ничего ненормального, они включаются естественным образом. Допустим, в детстве человек пережил гибель лучшего друга, утонувшего в реке. Беда случилась у него на глазах и вызвала сильные переживания. Если у ребенка еще нет глубокой веры, примиряющей со случившимся несчастьем, его сознание попытается вытеснить страшную картину гибели или даже полностью заблокировать воспоминания о подробностях события. Это своеобразный дар забвения, который даст возможность ребенку хотя бы частично вернуть себе душевное равновесие и возможность вновь строить отношения с людьми. В этом случае защитные механизмы помогают человеку, поэтому некоторые психотерапевты еще называют их механизмами преодоления сложностей.

Иначе говоря, механизмы психологической защиты могут помочь исцелению человека. Но их роль – это роль костылей после перелома. Да, они помогают, но нельзя опираться на них всю жизнь, в какой-то момент необходимо избавиться от подпорок и пойти своими ногами. Так, ребенок из нашего примера, став взрослым, может столкнуться с проблемами в восприятии жизни и смерти, будет бояться воды, станет излишне контролировать себя и близких, выдумывая опасность там, где ее нет, и т. д. Все это – проявления скрытой психологической травмы. Чтобы справиться с ней, ему потребуется, что называется, «вспомнить все», а дальше – разобраться в своих чувствах, страхах и переживаниях. Очень желательно, чтобы в этот момент рядом с ним были его близкие и друзья, которые могли бы его поддержать, окружить теплом и пониманием.

Иными словами, защитные механизмы психики – что-то вроде подушки безопасности в автомобиле. Во время аварии раскрывшаяся подушка спасет вам жизнь, но потом ее нужно убрать обратно, иначе вы просто не сможете нормально вести машину.

Временный эффект от действия психологических защит поможет человеку, столкнувшемуся с тяжелыми испытаниями, продержаться и не потерять рассудок. Но если опираться на них постоянно, если прятаться в них от всего, что пугает, они сами станут частью проблемы – настоящей тюрьмой. Ведь правда, от которой скрывается человек, каждую минуту может открыться, и он, боясь оказаться с ней лицом к лицу, сам того не зная, выстраивает стены и решетки, которые искажают ландшафт его души. Подлинное закрывается декорациями, которые представляют мир в удобном виде. С годами человек все меньше и меньше может отличить истинное от поддельного, постепенно вся жизнь пропитывается ложью. Фальшивыми становятся отношения даже с самыми близкими людьми, приходит одиночество как плата за жизнь в мире усеченной правды.

От чего защищаются женщины, сделавшие аборт?

Прежде всего, это смерть ребенка. Самое большое горе для матери – терять детей. Даже если она не виновата, она винит себя. Она видит своего ребенка в других детях, она представляет, как он мог расти, радовать ее и всю семью, а потом снова и снова переживает потерю.

С таким невыносимым горем столкнулась Анна, замужняя молодая женщина. У нее уже было два сына, и она очень хотела иметь еще одного ребенка, обязательно девочку, маленькую и замечательную, «с глазками, как у папы, и носиком, как у мамы». Анна забеременела, но вдруг… решила, что не справится, ведь мальчики еще маленькие и сами нуждаются во внимании и заботе. Анна сделала аборт и сразу же ощутила страшную потерю.

А дальше неделя за неделей она обливалась слезами на приеме у психолога, представляя, что сейчас уже могла держать на руках малютку-дочь. Вместе со специалистом они находили разные пути совладания с печалью утраты, но следовать им она могла от силы три-четыре дня, затем снова начинала горько плакать. Однако вот удивительный момент: Анна, переживая такое горе, желая забеременеть еще раз и родить обязательно девочку, решительно заявляла, что четвертого ребенка не стала бы рожать ни в коем случае и снова сделала бы аборт.

Второе, от чего защищается женщина, – это самообвинение. Прервав беременность, она вдруг понимает, что в ее силах было этого не делать. Она может постоянно думать о мучениях ребенка. А если она делала аборт на поздних сроках (что по медицинским показаниям возможно до сих пор, а по другим причинам – допускалось до 2003 года), то, например, снова и снова может представлять, как крошечный младенец умирает на полу от холода, уже не в силах даже кричать. И, конечно, раз за разом женщина будет вспоминать те моменты, когда у нее еще была возможность сказать нет тем, кто советовал, предлагал, записывал ее на процедуру.

В сборнике «Когда ты была во мне точкой… дочка» есть много рассказов о предостережениях во сне, знаках, совпадениях, которые могли удержать женщину от совершения непоправимого. Вот одна из этих историй.

«В ночь перед операцией Наташе привиделось, как к ее кровати подходит Женщина, вся в черном, протягивает ей дитя:

– Наташа, возьми!

Та отвернулась: не надо… Женщина настаивала:

– Наташа, ты погляди, какая девочка – хорошенькая, беленькая, вся в тебя. Возьми ее, Наташа.

Но она и слышать не хотела о ребенке…

И операция прошла успешно, безболезненно. Только вдруг ни с того ни с сего, накатила такая истерика – Наташа забилась в рыданиях. А ночью вновь увидела ту Женщину в черном и теперь уже сама бежала за ней:

– Дай мне доченьку!

– У Меня ее нет, – ответила Женщина.

– Дай мне, дай мою доченьку! – плача, продолжала молить Наташа. И бежала вслед за удаляющейся Женщиной:

– Дай хоть взглянуть на нее!

– Ищи ее в мусоре, – услышала ответ»[10]10
  Когда ты была во мне точкой… дочка. С. 36.


[Закрыть].

В-третьих, правда об аборте будет влиять на отношения женщины с близкими ей людьми. Она может разочароваться в них, тут же появятся осуждающие мысли. Муж, мать, отец, другие родственники, друзья – это ближайшее окружение, без которого жизнь кажется невозможной. Что чувствует женщина, когда эти самые родные люди сперва не задумываясь подписываются под смертным приговором ее неродив-шемуся ребенку, а потом запрещают говорить о страданиях, вызванных потерей? Раз за разом, видя этих людей спокойными и довольными, женщина вспоминает их советы, которые отправили ее в мир страданий. И у нее появляется выбор: расстаться с ними или… забыть обо всем, что связано с абортом. Часто женщины выбирают первое: разводятся, расстаются с подругами, годами не встречаются с родителями. Но нередко и «забывают» – старательно подавив свои чувства, делают вид, что все в порядке.