Текст книги "@социальные сети"

Ева Самойлова пришла в «НОРДСТРЭМ» не так давно, в характере начальника еще не разобралась, но многое уже угадывала. Правда, на первом собеседовании Кузнецов произвел на неё самое выгодное впечатление. Но больше всего Еве нравилось то, что в «НОРДСТРЭМ» с Кузнецовым работала одна женщина. Именно из-за неё Ева пришла в «НОРДСТРЭМ».

А ещё у Евы была одна тайна.

Наморщив лоб, Ева в очередной раз попыталась отогнать от себя не уместные на работе мысли, включить сознание, и, наконец, разобраться, к какой именно части лицензионного соглашения относятся заметки Кузнецова о TIA, CENELEC и ISO/IEC2626
  TIA, CENELEC и ISO/IEC – это стандарты, применяемые для строительства центров обработки данных. Центры обработки данных несколько лет назад представляли собой компьютерные комнаты, сейчас это специализированные помещения или даже целые здания с серверами огромной вычислительной мощности и сложным системным оборудованием. Дата центры строятся для обработки, хранения и распространения данных между клиентами центра.


[Закрыть]. Вникнув в смысл стандартов для построения ЦОД, Ева увлеклась настолько, что даже вздрогнула, когда её iPhone исполнил мелодию «Poison2727
  Имеется в виду композиция в исполнении Риты Оры.


[Закрыть]». Ева радостно вспыхнула и тут же схватила трубку.

«Это «7~». Сам звонит», – весело решила Ева. «7~» был другом Евы по переписке в социальной сети Facebook.

«Это папа», – безапелляционно заявил определитель Евы. Ева красноречиво закатила глаза. Но деваться, в общем, было уже некуда, и Ева покорно ответила на входящий вызов.

– Привет, па, – ровным голосом произнесла она.

– Привет, детка. Как дела в институте? – ласково спросил Даниэль. Сидя на краю стола в своем собственном кабинете, он беспечно покачивал ногой, попивая любимый чёрный йоркширский чай из высокой кружки от «DUNOON». На чашке был изображен мультяшный даблдеккер с надписью «Goodbye London». У Даниэля было преотличное настроение.

– Всё хорошо. Только я не в институте, – неохотно призналась Ева.

– А где? – удивился Кейд, не донеся чашку до рта.

– Здесь.

– Где «здесь»? – Даниэль удивленно посмотрел на дверь, ожидая, что в его кабинет вот – вот ворвётся Ева.

– Нет, па, я не в твоем офисе, – угадав мысли отца, засмеялась девочка. – Я на пять этажей ниже тебя.

Даниэль окончательно отставил чашку и спрыгнул со стола.

– Так, я ничего не понял. Ева, давай с самого начала. Ты почему не в МГУ? – подозрительно спросил Даниэль.

– А сессия только на следующей неделе, – осторожно ответила отцу очень умная дочь.

Кейд тут же распрощался с хорошим настроением, как до этого распрощался с чаем. Его брови сердито выгнулись, но подумав, Даниэль фыркнул и покачал головой: его дочь была на него похожа. Но его бесспорной и безупречной копией она являлась только в одном – в искусстве отбиваться от неудобных вопросов. В свое время это обеспечило Еве прекрасные отметки в школе, как и ему в колледже. Поняв, что и на этот раз вытащить правду из упорной девчонки будет очень непросто, Даниэль решил зайти с другой стороны. Он сел в кресло, придвинулся к столу и пожелал себе терпения.

– Ладно, Ева, давай разбираться. Почему ты находишься не в университете, куда собиралась с утра, а в «Москва – Сити»? – обманчиво спокойным голосом начал Кейд.

– Потому, что я здесь работаю.

Даниэль мысленно заскрежетал зубами:

– Так, хорошо… А где именно ты работаешь?

– В «НОРДСТРЭМ».

– Прости, что? – Даниэль решил, что ослышался.

– В «НОРД – СТРЭМ», – по слогам произнесла его дочь.

Даниэль провел рукой по глазам.

– Так. Значит, в «НОРДСТРЭМ». – «С ума сойти можно…». – И как давно ты там работаешь?

– Ну, уже неделю.

– Чего? Kuss’o… – чуть не выпалил Кейд, но вовремя спохватился. – Так, стоп… у кого именно ты работаешь?

– А у Дмитрия Александровича Кузнецова, первого вице – пре… Слушай, папа, ты прости меня, но сейчас у меня нет времени. Давай я тебе попозже перезвоню, хорошо? – сообразив, что сейчас устроит её отец, попыталась улизнуть Ева.

– Я тебе покажу «прости, у меня нет времени»! – наплевав на собственное обещание не раздражаться зашипел Кейд. – Ева, что вообще происходит? Почему ты опять мне ничего не сказала? Почему я всегда и обо всем вечно узнаю последним? Почему ты постоянно так делаешь? Когда это закончится? Ты хоть знаешь, что моя компания подписывает договор с этой корпорацией?

– Ага, папа, я знаю, – шустро перебила Кейда его дочь. – Я как раз и вношу правки в твой договор.

– В мой договор? О господи…

Повисла неудобная пауза.

«И вот сидит сейчас и делает это своё безмятежное лицо. Как Эль. Эль – это твоя школа… Убью обеих, вот и всё», – обречённо решил Даниэль.

– Ева, быстро всё бросай и живо поднимайся в мой офис, – потребовал Кейд. – Объяснишь мне, какого чёрта…

– Извини, но я сейчас не могу. Папа, давай попозже? Дмитрий Александрович через полчаса вернется, а у меня еще ничего не готово по договору на твои… э-э, какие-то там железки.

– Я сказал, бросай договор и поднимайся ко мне!

– Не кричи, – властно отрезала Ева. Кейд яростно пристукнул ладонью по столу.

– Ева… – повысил голос он. – Я что тебе велел?

– Пап, вот скажи, а за что ты на меня сердишься? За то, что я сама устроилась на работу – или за то, что я уже давно стала взрослой и хочу сама принимать решения?

Это был весьма разумный вопрос, но сейчас его резонность была абсолютно не уместна.

– Я злюсь, потому что ты постоянно скрываешь от меня правду, – отрезал Кейд. – И кстати, если ты уж так хотела поработать, то двери «Кейд – Москва» всегда для тебя открыты. Так что welcome, Ева!

– Я не скрываю правду – я просто молчу. И кстати, у меня была весомая причина устроиться на работу именно в «НОРДСТРЭМ», а не к тебе.

– Да? Ну и какая же именно? – Даниэль изогнул бровь.

– А я хотела сделать тебе сюрприз.

– И он тебе удался, – припечатал Даниэль. Потом прищурился, подумал и закинул удочку: – А скажи-ка мне, детка, во сколько сегодня заканчивается твой рабочий день?

– В семь, если успею закончить с заданиями. А что? – пытаясь сообразить, что задумал её хитроумный отец, поинтересовалась Ева.

– В семь? Отлично. Я тоже могу сегодня закончить работу ровно в семь. Так что поедем домой вместе. Эль сегодня нас не навестит, у нее… э-э, дела в Лондоне, – быстро соврал Кейд, – ну, а поскольку мне её сегодня встречать не надо, то у нас с тобой будет целый вечер, чтобы обсудить и твой сюрприз, и твою работу в «НОРДСТРЭМ».

– Но, вообще-то, я с девочками в «Шоколадницу» собралась, – напряглась Ева.

– Значит, так, дорогая моя, – отбросил всякие сантименты, сказал Даниэль. – Сейчас пять вечера. Свой визит «с девочками», а заодно и «с мальчиками» ты перенесешь на другой день. А сегодня, ровно в семь пятнадцать ты и я встречаемся у центрального входа в башню «А». И, пожалуйста, без этих твоих фокусов.

– Каких фокусов?

– А таких. Из серии «прости, папа – я забыла – мне надо вернуться. Меня ждут – уезжай – не волнуйся», – Даниэль передразнил Еву. – Я ничего не упустил? – язвительно добавил он.

– Па, а.. а я могу не успеть к семи с документами.

– Не успеешь – не надо. Тогда перезвонишь мне сама. А я задержусь и подожду тебя.

Повисла новая пауза.

Даниэль прислушался: Ева продолжала упрямо молчать. «Ничего у тебя не выйдет, малышка. Я и сам так умею».

– Ева, или ты встречаешься со мной на улице ровно в семь пятнадцать, или я поднимаюсь к тебе в «НОРДСТРЭМ» ровно в четверть восьмого, на радость тебе, твоим сослуживцам и твоему Кузнецову. Ты меня знаешь, я это сделаю, – пригрозил Даниэль, устав препираться с дочерью.

– Но…

– Это – всё. Я сказал.

Даниэль бросил трубку и подумал, до чего же трудно порой бывает с детьми. Они, юные и самоуверенные, приходят в этот мир уже с зубами и когтями и, как только начинают взрослеть, принимаются биться с родителями насмерть за свою свободу и возможность совершать собственные ошибки. Их так трудно бывает в чём – то переубедить. Даниэль мрачно заглянул в чашку. Чай окончательно остыл.

– Лена, еще чаю, – позвал Кейд секретаршу. Лена вплыла в его кабинет с новой кружкой от «DUNOON» и лёгкой улыбкой, порхающей на её губах.

– Даниэль, а я могу ещё что-нибудь вам предложить? – с лёгким нажимом спросила Лена и встала в изящную позу.

– Можешь, – мрачно обозрев её ноги, утвердительно кивнул Кейд. – Макса мне по телефону найди. Кажется, он в «Росреестре».

Лене надо отдать должное: на её лице не дрогнул ни один мускул. Кивнув, полная достоинства, девушка удалилась. Представив свою дочь в роли секретаря Кузнецова, Даниэль от души чертыхнулся.

Получив нагоняй от отца, Ева скорчила рожицу и решительно отключила звук у своего телефона. Стиснув пальцами виски, внимательно вчиталась в сложный, комплексный договор. Уловив, наконец, смысл правок начальника, Ева быстро и аккуратно внесла комментарии Кузнецова в соглашение, управившись за пятнадцать минут.

– Всё. Супер. Я молодец. – Очень довольная Ева положила ногу на ногу и откинулась на стуле. Услышав лёгкие, стремительные шаги Ева перевела вопросительный взгляд на длинный коридор, простирающийся за стеклянной дверью её ресепшен. Через несколько секунд обладатель звучной поступи переступил порог, и перед Евой возник светловолосый, спортивного вида, мужчина, холодный и элегантный, с зелёными, как дягиль, глазами. Это и был Дмитрий Александрович Кузнецов, собственной персоной. Переправляя очки с переносицы на лоб, Кузнецов подошел к столу Евы.

– Ну что, как наши дела? Хотя бы половина документов готова? – сухо, отрывисто осведомился он.

– А они все готовы. – Ева независимо выпрямилась, полная достоинства. – Те документы, что ждут вашей визы, я уже разложила на вашем столе в порядке их подписания. Вносить правки в договор по закупке серверов и системного оборудования для «Кейд-Москва» я тоже уже закончила. Кстати, Дмитрий Александрович, мне вам этот договор распечатать или же на почту переслать? Или отдать договор в коммерческий отдел?

– Зачем? – удивился Кузнецов.

– А просто ко мне час назад заглядывал их начальник. Просил меня дать ему взглянуть на соглашение, но не финальное, а с вашими черновыми правками. Но я ему отказала.

– А почему отказала? – с любопытством глядя на Еву, спросил Кузнецов.

– Потому что вы мне таких распоряжений не давали, – отчеканила Ева, невольно подражая Леночке, секретарше Даниэля.

Это был весьма мудрый ответ, и стоил он дорогого. Кузнецов с удивлением воззрился на маленькую помощницу.

– А знаешь, Ева, неплохо… Совсем неплохо для первой недели на работе. – Разглядывая Еву, точно видел её в первый раз, сказал Кузнецов и направился к своему кабинету. Он приложил пропуск к двери, помедлил и обернулся:

– А ведь Ира, ну, этот наш гениальный Маркетолог, была права на твой счёт. Мы с тобой точно сработаемся. – И, подмигнув ошарашенной Еве, Кузнецов весело исчез за дверью.

Ева перевела задумчивый взгляд на монитор.

«Интересно, а какие отношения у Дмитрия Александровича с этой женщиной?» – спросила себя Ева и подумала, что Кузнецов стал нравиться ей гораздо меньше.

При мысли об Ирине Александровой Ева вспомнила и о своем друге «7~2828
  «7~» читается как «семь тильда».


[Закрыть]». Обернувшись к кабинету начальника, Ева навострила уши. Убедившись, что Дмитрий Александрович уже успел набрать руководителю коммерческого отдела и теперь устраивает ему выволочку за то, что тот посмел сунуть нос не в своё дело, Ева ухмыльнулась. Взяв в руки iPhone, она ввела цифровой пароль, открыла приложение «Facebook – чат» и нашла последнюю переписку с «7~».

«Привет, «7~«», – написала Ева.

«Ну, привет», – ответил тот.

«Ты молчал целый день.»

«Прости, я был занят.»

«Да? А я-то подумала, что в последний раз прищемила тебя», – хладнокровно напечатала Ева.

«Прищемила? Ну-ну… Вообще-то я не твой бойфренд», – равнодушно напомнил Еве тот, кого звали «семь тильда».

И Еве впервые пришло в голову, что её новый приятель, имени и возраста которого она пока не знала, совсем не её ровесник, а кое-кто постарше и явно опытней всех тех, кем она крутила. «Семь тильда» интриговал её, и, очертя головой круг, Ева бросилась в переписку.

Ровно в четверть восьмого Даниэль, одетый в однобортное серое пальто нараспашку, поправил на правом запястье раструб лайковой черной перчатки и вышел из лифта. Небрежно кивнув девушкам, прощебетавшим «хорошего вам вечера, Даниэль», Кейд прошел через вестибюль, отделанный светлым мрамором. Выйдя из стеклянной «вертушки» дверей, он вступил на открытую площадку центральной лестницы башни «А» и глазами поискал Еву. Но дочь уже стояла спиной к ограждению и задумчиво тискала в пальцах iPhone.

– Детка, я здесь, – ласково окликнул Даниэль. Ева обернулась. В ее откровенных глазах Даниэль заметил то, что тревожило её душу, но отнёс лёгкое смятение Евы на свой счет: дочь боялась, что он всё ещё на неё сердится. Даниэль улыбнулся. От такой улыбки у девушек из «Кейд-Москва» обычно учащался пульс и вприпрыжку бежало сердце. Но для Евы это означало, что отец по-прежнему любит её и спустит ей всё, что угодно. Сунув телефон в карман, Ева шагнула к отцу:

– Прости, па, я не хотела.

– Да ладно, чего уж там. Мы же друзья, – Даниэль мягко обнял Еву. Та прижалась к отцу.

Мимо них шли люди.

Оживленные или усталые, двигающиеся по одиночке, парами или же группами, они смотрели по сторонам, шутили, молчали или же просто спешили. В разномастной толпе мимо Евы и Даниэля медленно прошел мужчина. Статный, видный и стройный, он был очень похож на англичанина и с изяществом опирался на элегантную зонт-трость от «Burberry». Оглядев Даниэля и прижавшуюся к нему дочь, мужчина одобрительно кивнул при виде красивой пары. Этого прохожего днём ранее на Ламбетском мосту видел Андрей Исаев. Вот только Андрею не удалось разглядеть вблизи лица этого мужчины. А Еве повезло. Незнакомец прошел совсем близко, и девочка заметила, что, не смотря на бравый вид, у «англичанина» очень грустные глаза и бледное лицо. «А ведь он очень одинок», – поняла Ева. Пытаясь сделать взор незнакомца хотя бы чуть – чуть светлей, Ева ему улыбнулась. Улыбка вышла тёплой и солнечной. «Англичанин» опешил. Замедлил шаг, оглянулся на Еву и вдруг искренне улыбнулся ей.

– Боже мой, – восторженно ахнула Ева. Услышав восхищённый шепот дочери, Даниэль поискал глазами то – или того – кто мог так поразить её. Но прохожий уже скрылся в плотном потоке людей, точно его и не было. Даниэль перевел на дочь вопросительный взгляд. Ева моргнула. Но уже через секунду в её глазах заплясали огоньки, и Ева фыркнула. Кейд изогнул бровь:

– У тебя что, повод для веселья есть?

– Повода нет. Но хотела бы и я иметь самую красивую улыбку на свете.

– Не переживай, уже имеешь, – отрезал Кейд. – А кстати, кто это был? Ну, тот, кто так поразил тебя?

– Не знаю. Какой-то мужчина. – Ева пожала плечами. – Он был такой печальный, и я улыбнулась ему, а он мне улыбнулся. Он уже ушёл. Никогда его раньше не видела.

Наблюдая за дочерью, Даниэль перевел дух: Ева лгать не умела. Но то, как среагировала на улыбку незнакомца его дочь, Даниэля зацепило.

– Детка, могу я тебя попросить кое о чем? – спросил он. Ева согласно кивнула.

– Тогда пообещай мне, что если этот человек подойдёт к тебе снова, ты не будешь с ним разговаривать. Просто отойди от него, вот и всё. А я сам приму меры.

– Ладно, па. А если не он подойдёт?

– Не он? А кто? – изогнул брови Даниэль. И тут до него дошло: – Ты что, с кем-то встречаешься? И кто это?

– Папа, я ни с кем не встречаюсь. Но может же мне кто – то однажды понравиться?

– «Кто-то» – это, прости, кто?

– Ну, кто-то… постарше, – и Ева стиснула в кармане телефон, думая о «семь тильда».

«Сказать папе или не сказать? А вдруг папа запретит мне?»

Даниэль внимательно посмотрел на маленькую дочь:

– Ева, даже не думай.

– А почему? – нахмурилась та.

– Да потому что тебе всего двадцать лет, и ты вполне можешь найти себе ровесника. Кого – то близкого тебе по возрасту.

– Ага. И – по уму, – мрачно добавила Ева.

Даниэль набрал воздух в лёгкие, готовясь устроить дочери очередной укорот. Но глаза Евы потухли. Она медленно вытащила руку из кармана и сделала безмятежным лицо.

«Ещё рано говорить папе. Вот узнаю имя „семь тильда“, тогда и скажу».

Не подозревая о мыслях дочери, Даниэль вздохнул:

– Ладно, Ева. О том, с кем тебе встречаться, мы ещё поговорим. А пока пойдём к машине. Водителя я отпустил, так что поедем домой вместе, вдвоём. Заодно и обсудим, зачем ты отправилась в «НОРДСТРЭМ».

То, что Ева расскажет отцу, станет для него потрясением.

@

3 апреля 2015 года, пятница, вечером.

ТТК – Ленинский проспект, Москва.

Россия.

– Итак, Ева, возвращаемся к теме «НОРДСТРЭМ», – начал Даниэль, выезжая с Краснопресненской набережной и направляя свой «кадиллак» в сторону Ленинского проспекта. – Объясни мне… как это по-русски? – а, вот: каким ветром тебя вообще занесло в эту корпорацию? Только не говори мне, что у вас на экономическом факультете проводилась лотерея с распределениями по ведущим компаниям Москвы. Я тебе всё равно не поверю.

Ева смущенно опустила глаза:

– Ну, вообще-то я конкурс выиграла.

– Какой конкурс? – любезным тоном осведомился Даниэль.

– Такой же конкурс, как и любой другой. – Ева с изящной небрежностью передернула плечиками.

– А поконкретнее? – не отставал Кейд. Теперь его голос просто сочился мёдом.

Поняв, что отец всё равно не отвяжется, Ева тяжело вздохнула и решила идти ва-банк:

– Ну, ладно, хорошо. Твоя взяла, папа… В общем, я недавно кое-что узнала про тебя, и у меня возникла одна идея, – заметив вопросительный взгляд отца, Ева отмахнулась, – подожди, не сбивай меня. Итак, я задумала сделать тебе сюрприз. Чтобы реализовать эту идею, я решила устроиться в «НОРДСТРЭМ». Зашла на их сайт и узнала, что «НОРДСТРЭМ» каждую весну проводит набор студентов. Так эта фирма готовит себе будущих специалистов. Иногда студентам предлагают участвовать в стратегических проектах, но чаще – исполнять работу из области «подай-принеси». Но этой весной в «НОРДСТРЭМ» набирали людей под проект исследований в социальной сети для развития… – и Ева наморщила лоб, вспоминая сложное словосочетание, – для развития… архитектуры… кода… национальной платежной системы. Пообщавшись… э-э, с умными людьми в социальной сети, я получила советы, как пройти собеседование и правильно составить резюме. И в итоге, как ты видишь, я в «НОРДСТРЭМ». – Ева ловко закончила свой рассказ, обойдя все острые углы, и даже мысленно себе поаплодировала.

Даниэля эта куцая история никак не устраивала:

– А подробности своего трудоустройства ты не хочешь мне рассказать?

– А зачем тебе подробности?

– А затем, моя дорогая, что без соответствующего опыта и без рекомендаций на должность помощника вице – президента «НОРДСТРЭМ» просто так не попасть. Даже если ты выиграла три конкурса, – с ходу отрезал Даниэль, чем и подрубил Еве крылья.

Ева вздрогнула и с невероятной обидой посмотрела на отца:

– Ну, а если я кое-кому понравилась?

«Час от часу не легче», – поёжился Кейд.

– В таком случае, тогда тебе точно есть чем похвастаться, – подначил Даниэль Еву.

На самом деле Даниэля интересовало совершенно другое.

Он желал знать, почему Дмитрий Кузнецов остановил свой выбор на его дочери. Кейд прекрасно отдавал себе отчёт, что при всей своей яркой внешности и сообразительности Ева была всего лишь неопытной студенткой второго курса и вряд ли могла затмить собой профессионального референта.

Сообразив, что отец не очень-то доверяет ей, Ева возмущенно вспыхнула.

– Ах так? – выдохнула она. – Ну хорошо. Ну ладно, папа, я расскажу тебе подробности своего трудоустройства. Но учти: ты сам напросился. В общем, я всегда видела себя специалистом в области SMM2929
  От англ. Social Media Marketing – процесс привлечения внимания потребителей к бренду через социальные платформы.


[Закрыть]. А лучшим специалистом в этой области в Москве считается одна женщина. Её никто не знает. Даже ты. Хотя ты, па, явно ей интересуешься.

– Я? Интересуюсь?.. Постой, Ева, ты о какой женщине сейчас мне говоришь? – насторожился Даниэль.

– А о Маркетологе.

– О Маркетологе? Гм, забавно… А я-то тут причём?

– А кто по ночам лазает у нее по Facebook?

– Э– э… Так. А ты-то как узнала про это?

– А в твоем iPad есть ссылки на посты Ирины Александровой. Много ссылок и вся история посещений её страниц в социальных сетях. Так что не отпирайся. То, что она тебе нравится, для меня давно не секрет, – и, выпустив в ошарашенного отца парфянскую стрелу, Ева торжествующе фыркнула.

– Понятно, – помрачневший Кейд поиграл желваками и кивнул. – Ну, продолжай. Рассказывай дальше, детка…

Про себя Даниэль поклялся в дальнейшем обязательно очищать всю историю своих посещений и все cookie не только с домашнего «планшетника», но и со всех имеющихся у него устройств доступа, которые только могут попасться на глаза его не в меру сообразительной дочери. Между тем Ева повозилась на сидении и изловчившись, подвернула под себя правую ногу. Усевшись в любимой позе, победоносно покосилась на отца:

– Вот так, папа. Поняв, что тебе нравится эта женщина, я решила сделать тебе сюрприз. Посмотрев на ссылки к постам, которые ты оставил, и почитав мнения и комментарии, я поняла, что Маркетолог работает на «НОРДСТРЭМ». И я решила тоже туда устроиться. Вошла на их сайт, зарегистрировалась, заполнила анкету и решила три прилагаемых к заявке задачи. Поскольку все задания касались знания принципов продвижения товаров и услуг в социальных сетях, то я, как ты понимаешь, справилась.

«Нет слов…»

– Потрясающе. И что дальше?

– А дальше я получила звонок и приглашение прийти на собеседование. – Ева повернулась к отцу, готовясь поразить его в самое сердце. – И вот на прошлой неделе, в пятницу я приехала в «Москва-Cити» и назвала на ресепшен своё имя. Пока мне выписывали пропуск, мимо меня к турникетам прошла одна женщина. Тут все такие одинаковые, в этих тёмных дурацких костюмах, а эта – такая, такая… – Ева защёлкала пальцами, подбирая слова, – одним словом, яркая. Необычная, светлая… Её просто невозможно не заметить. Вот я и уставилась на неё. Женщина мазнула по мне глазами, почти дошла до турникетов и вдруг замедлила шаг. Потом развернулась и решительно направилась ко мне. Спросила: «А вы случайно не Ева?». Представляешь, как я опешила, когда она назвала моё имя? Я-то ведь видела её в первый раз. «Да, это я, – говорю ей. – А вы кто?». А она мне: «А я правильно понимаю, что вы пришли на собеседование в „НОРДСТРЭМ“?» – «Ну да, – отвечаю, – а вы тоже на собеседование?» – «Нет, Ева, я собеседования обычно провожу, – засмеялась она и добавила: – Пойдём со мной».

Вот так я с ней и прошла через турникеты. Пока мы шли к лифтам, она молчала. А когда мы с ней в лифте ехали, она так на меня посмотрела, что я даже дышать перестала. Ой, папа, какие у нее глаза… Они цветом как лилии, которые только в Египте и растут. Мне о таких бабушка Мив-Шер рассказывала. Бабушка посадила лилии в саду, но они не прижились, и бабушка…

– Рад за твою бабушку и за твои познания в ботанике. Дальше что? – нетерпеливо прервал Даниэль дочь, некстати увлекшуюся воспоминаниями.

– Что? Ах да… Ну, а дальше мы вышли из лифта, и эта женщина открыла своим пропуском дверь «НОРДСТРЭМ», провела меня в переговорную комнату. «Садись, – говорит. – Я тебе не представилась, но это чуть позже. Сначала расскажи мне о себе и о своей семье».

Даниэль вздрогнул.

– А ты что? – стараясь говорить спокойно, спросил он.

– Ну, я ей и рассказала. Сказала, кто мой отец и где ты работаешь. «А на какую вакансию в „НОРДСТРЭМ“ ты претендуешь, Ева?». Ну, я ей и ответила, что хотела бы поработать по проекту, который анонсировал «НОРДСТРЭМ». Женщина кивнула и тут же завалила меня вопросами о способах поиска в сети, рекламе, всяких роботах… в общем, много чего спрашивала. Я ей, конечно, отвечала по существу. Но, кажется, не особо. – И Ева недовольно поморщилась.

– Так-так. И что же эта женщина? – спросил Даниэль. Вот теперь ему было очень интересно.

– Да ничего. Просто улыбнулась. Она поняла, что в некоторых вещах я ни бум-бум. Извинилась и вышла. В этот момент я, честно говоря, решила, что она за пошла секретаршей, чтобы та вежливо меня выставила. Но вместо этого эта женщина принялась кому-то звонить и, расхаживая по коридору, быстро-быстро на английском что-то говорить… Нет, па, ты не подумай, то, о чём она говорила, я, честно, не подслушивала, – перехватив проницательный взгляд отца, Ева покрылась пятнами. – Но когда эта женщина вернулась, она сказала мне, что я подхожу для одного проекта, который ведёт в «НОРДСТРЭМ» Дмитрий Кузнецов. «Подожди, сейчас он к тебе спустится. Поговорит с тобой. Если ты ему подойдёшь, он возьмет тебя. Удачи тебе, Ева», – женщина развернулась и ушла. А я сидела, как дурочка, и таращилась ей вслед. Даже поблагодарить не успела.

При воспоминании о женщине, которая была так внимательна и добра к ней, к Еве вернулось хорошее настроение. Зато оно напрочь покинуло Даниэля Кейда.

– И что Кузнецов? – без улыбки спросил он. История, рассказанная ему Евой, перестала походить на забавную авантюру, зато начала принимать очертания заговора.

– Ну потом, па, в переговорную комнату вошел мужчина. Посмотрел на меня, как на нежеланный подарок, свалившийся на него с неба. – Ева фыркнула, не замечая реакции отца. – Сдвинул очки с переносицы на макушку и представился. «Я, – говорит, – Дмитрий Александрович Кузнецов, тот самый вице-президент из „НОРДСТРЭМ“, о котором говорила тебе Ира». «Какая Ира?» – спрашиваю я. И тут Кузнецов развеселился и стал очень милым. Он вообще так ничего, только иногда сердитый, и…

– Ева, не отвлекайся. Рассказывай по существу, – Кейд вёл машину по Саввинской набережной и внимательно слушал Еву.

– Ну, а дальше Дмитрий Александрович задал мне пару вопросов, а я ввернула ему пару цитат от Маркетолога. Кузнецов даже рот открыл, – похвасталась Ева и сладко прищурилась. – «Ладно, – говорит, – за одно за это тебя стоит взять. Так и быть, выйдешь ко мне, но – с испытательным сроком». – «Спасибо, – отвечаю я, – и хорошо, что с испытательным». – Кузнецов замер. «А почему хорошо?». Ну, я ему и ляпнула: «А вдруг вы мне тоже не подойдете?». Вот тогда Дмитрий Александрович от души рассмеялся, окончательно подобрел и перестал придираться. А потом он спросил меня: «А почему ты не спрашиваешь, кто тебя в наш офис привёл?».

– А ты? – ожидая получить ответ на самый главный вопрос, Даниэль навострил уши.

– А я ответила, что сама хотела спросить, но не успела. Па, а ты догадываешься, кто привёл меня в «НОРДСТРЭМ»?

Кейд молча помотал головой.

– Маркетолог, – торжественно припечатала Ева. И, не давая ошеломлённому Даниэлю прийти в себя, тут же добавила: – Ты не представляешь, как я рада, что теперь смогу познакомить тебя с ней. Она же тебе нравится? Вот и будете встречаться… Потом она влюбится в тебя, вы с ней поженитесь, и… Ой, папа, ты что?

Даниэль не врезался в ползшую впереди него «ладу приора» только волей случая. Воспользовавшись тем, что поток машин на Третьем кольце спал, Даниэль включил поворотник. Скользнув в правый ряд, ловко пристроил «кадиллак» на выделенную полосу, нажал на кнопку аварийной остановки. Сначала он пришел в себя, потом посмотрел на Еву.

– Ева, что ты сейчас сказала? – очень тихо спросил он. Девочка моргнула.

– Ну, я сказала, что устроилась на работу в «НОРДСТРЭМ», чтобы познакомить тебя с Маркетологом, – медленно произнесла она. – Я решила, что раз ты «зависал» в её блогах, то ты… того… влюбился.

Кейд распахнул глаза, потрясенно взирая на дочь. А та, набрав воздух в лёгкие, снова гнула свою линию:

– Я подумала, что если я найду для тебя этого Маркетолога и как-нибудь аккуратно сведу вас, то вы будете встречаться… А если все будет хорошо, то ты наконец-то женишься. А тебе я это сразу не сказала, потому что хотела сначала с Эль посоветоваться. У неё опыта в таких делах больше.

Сюрприз, задуманный Евой, удался на все сто.

Даниэль ошеломлённо смотрел на дочь. Потом представил себе бесценное выражение на лице Эль, когда Ева расскажет той о своих планах. Не выдержав, Даниэль закатил глаза и звонко расхохотался. Глядя на отца, так некстати обретшего чувство юмора, Ева нахмурилась:

– Ты чего, па?

– Значит так, – отсмеявшись, Даниэль убрал улыбку с лица, – если ты скажешь Эль о том, что и когда я читаю, то я тебе устрою такой сюрприз, что ты не обрадуешься.

– Ясно, – кивнула дочь. – Но вообще-то я думала, что ты, папа, обрадуешься.

– Ты даже не представляешь, как несказанно я рад, – съехидничал Кейд. – А теперь послушай меня и раз и навсегда прими к сведению, что я взрослый человек и в моей личной жизни всё хорошо. Остальное тебя не касается.

– Да ладно, – вредным голосом Эль немедленно отозвалась дочь, – давай-ка посчитаем, что именно у тебя хорошо. Ну, – и Ева принялась загибать пальцы, – ты не женат. У тебя, кроме Эль, меня и Деака вообще никого нету. Ты круглыми сутками торчишь на этой своей работе, мало куда ходишь, а если и ходишь, то только с Эль. У тебя, папа, просто офигительная личная жизнь, во всех смыслах этого слова… Ну хорошо, если ты не хочешь, чтобы я советовалась с Эль – ладно, не буду. Я и сама могу придумать, как познакомить тебя с Маркетологом.

Опершись локтем о руль, Даниэль долго рассматривал Еву. Её лицо было решительным, а в упрямых глазах угадывался настрой довести дело до конца. «Ну за что мне такое наказание? – уныло подумал Даниэль. – Ведь если я сейчас скажу Еве «нет», то она завтра же отправиться в «НОРДСТРЭМ» и на свой страх и риск притащит ко мне эту женщину… А может, сказать Еве правду о том, кто её мать? Но я не могу это сделать, потому что это убьёт Еву…». И, за неимением лучшего, Даниэль решил всё обратить в шутку.

– Да ладно тебе, детка, – примирительно сказал он, заводя мотор. – Видел я фотографию этой твоей Ирины. Какие там глаза? Она же – тихий ужас, кошмар… гм, то есть она так себе, – поправился Кейд. – Она не в моём вкусе.

– Нет, она «не так себе»! – не замечая промаха отца, загорячилась Ева. – Если ты имеешь в виду её фотографию в Facebook, то там совсем не то, папа. Маркетолог – она не такая. Там, в социальных сетях какой-то безумный фейк, липа, ноль без палочки. В жизни эта женщина совсем другая. И я абсолютно уверена, что она понравится тебе.

– Не понравится.

– Нет, понравится!

– Так, всё, хватит. Закончили дискуссию. – Потеряв всякое терпение, прошипел Даниэль, нажал на газ и рванул на левую полосу.

– Ах так? Ну и ладно… Ну и живи тогда один… Можно подумать, мне больше всех тут надо.

Отец и дочь замолчали. Мощный «кадиллак» вошёл в плотный поток машин и устремился к западу.

«Странное дело, – думал Кейд, поглядывая на мрачную, надувшуюся дочь, ушедшую в свои мысли. – Я подписал с Фадеевым контракт на идентификацию Маркетолога, потому что её никто не мог найти. Но моя двадцатилетняя дочь сделала невозможное: она нашла эту неуловимую женщину за два захода. А теперь выясняется, что и эта женщина заинтересовалась Евой – да так, что фактически устроила её к Кузнецову. И всё это происходит в то же самое время, когда мы с Эль решили подвести программное обеспечение „НОРДСТРЭМ“ под все наши вклады. Там – интеллектуальная собственность нашей фирмы и миллионы фунтов. А проектом „НОРДСТРЭМ“ руководит Кузнецов. Так что это, совпадение? Но в совпадения я не верю. Ладно, придётся разобраться с этой странной загадкой до конца. Но сначала я должен вывести из игры Еву».