Текст книги "Североазиатский гнозис. Топография Нижнего мира. Одическая Магия саянидов"

Шорское Дно Чааса

Этнограф, профессор Л. П. Потапов в издании «Алтайский шаманизм» излагает сведения о путешествии к Эрлику шорского кама Поликарпа Палчанова, которое было записано им в 1927 г.. Кам, привязав к поясу туесок с жертвенной брагой и взяв бубен начинает свой путь из юрты через поом jäр камчы шаппас кал кыjыг (бом с узким краем, где нельзя ударить плетью, т.е. погонять коня) и попадал в место Äкi каанынг тäн jарлыш (Трудный сверток или Поворот к двум ханам), где обитал казыр jалы каан Аткä (хан Аткä с лохматой гривой), бывший человек-кам, родившийся по просьбе к Эрлику, проживший 200 лет и спустившийся во время камлания в Подземный мир, где захотел остаться. Далее кам пройдя поворот к Керей-хану подходит к Табуг ашпас сары арт (Желтому перевалу, не проходимому для жертв). На этом пути лежит Салыг-каанынг сары jäр (Серая земля Сарыг-хана), далее – Пагры jажыл тäбiр тыт (Железная лиственница с зеленым боком), опасное место, где кам устраивали друг другу засады. Затем кам подходит к Äрliк таш äдäнä (Каменной изгороди Эрлика), которая находится в заброшенном месте, где раньше жил Эрлик и где осталась коновязь – ат пуглажан ала кастык (в виде пестрого кола). После ухода Эрлика к ней привязывают своих jоргалар (иноходцев), везущих туеса с жертвенной брагой, камы. Рядом с этой коновязью располагалась iш шäдäн (внутренняя ограда) жилья Эрлика, где стоят улу кiчiг таj äгäр (большие и малые страшные собаки) не пускающие кама. После того, как кам окропит их жертвенной брагой он подходит к месту перед дворцом Эрлика – Адам jаjнынг тагы jäр (Утоптанное место перед дверями Отца моего – творца), где стоит ат пуглажан тäбiр кастык (железная коновязь). Далее идет Адам Äрliктiнг таш äжiк (наружная каменная дверь Отца моего Эрлика), затем – ортон äжiк (средняя), за ней – iштiндä äжiк (внутренняя), за которой – сам Адам-Эрлик, с которым кам разговаривает через дверь [Потапов Л. П., 1991, с. 142—143]. Г. Н. Курочкин в вышеописанных элементах ландшафта Подземного мира Эрлика: каменной изгороди, внутренней ограды, заброшенном и вытоптанном местах, каменной двери видит аналогию культовым постройкам, «домам мертвых», курганам относимых к сарагашенскому этапу скифо-тагарской культуры на Юге Сибири. Он отмечает, что формирование ритуалистики связанной с путешествием в загробный мир можно возводить к скифской эпохе [Курочкин Г. Н., 1993, с. 29—30].

Шорские эпические произведения также говорят об Ином мире. В сказании о богатыре Каткан-Чула о Подземном мире сказано: «У подножья золотого дворца, / Корнями в девять слоев земли уходя, / Золотая коновязь выросла». В сказании «Алтын-Куш» шорского кайчи С. С. Торбокова описывается Иная земля, находящаяся на поверхности Этой земли (но за ее пределами, «по ту сторону»), увидеть которую можно на верхушке золотой горы, где расположено треугольное молочное озеро, золотая степь, золотые горы, реки из айрана и царит бессмертие. Там имеются свое Солнце и Луна, которые ее освещают «внутри». В эпосе указывается на многослойность Небесного, Земного и Подземного миров. Говориться о «Золотой Матери птиц», хранящейся в золотом сундуке и передающей послания богатырей; о крылатых лошадях; о небесных сыновьях, сходящих с неба и ворующих земных девушек. Внутри гор живут великаны. Небесные Создатели творят узютов и посылают их для наказания людей. Дети Иной расы находятся на воспитании у людской пары, идут под Золотую Гору и кричат с силой, что могут разрушить небесные и подземные миры. С горы спускается старик-создатель (один из создателей), нарекает этих детей и «синей нитью исчезает в синем небе». Аналогии есть у хакасов и алтайцев. В хакасском сказе про Алтын Кана скорость его коня достигла такой величины, что он «стал тонким, как белая нитка» тоже и с конем его сына Алтын Таса: когда он летел над землей «становился тонким, как белая нитка». В алтайском сказании Алып-Манаш конь богатыря «обернулся белой звездой и поднялся на небо». В шорском сказании «Алтын-Куш» говориться о небесных божествах и божествах Подземного мира: Ӱлген тÿбÿн (дно или земля Ульгеня) и Чаас тÿбÿн (дно Чааса). Чаас – злой дух, живущий в подземном царстве, творец подземного царства. Чаас также понимается как – Преисподняя. Противником Алтын-Куша является ала марс (пестрый лев), живущий под семьюдесятью таамами (таам): «Под семьдесят таамов, слоев, живущий». Подземные обитатели: айна и чеек'и или т'ееки [Функ Д. А., 2005, с. 298—305].

В шорском сказании «Кан-Перген» П. И. Кыдыякова Вселенная именуется как: Қорай или телекей. Қорай – это «четырехугольная Вселенная» (тöрт толуқ қорай) или жилище-дворец хана. Филолог Д. М. Токмашев рассматривает лексему «қорай» в шорском героическом эпосе как слово, обозначающее мир будто целое. Он также сравнивает «қорай» с хакасским словами: хоорай, хоор, хори, хооро, хоорый – Хонгорай (Конгурай, Конгарай) – историческое название долины Среднего Енисея, соответствующее понятию «Кыргызская земля» в русских документах XVII—XVIII вв.. В словаре В. В. Радлова kоңыраi – «степь» <kоңыр «серый; смуглый; бурый» + аi?, ср. рус.> каурый. Таким образом, в мировоззрении сибирских тюрков степь мыслилась как мир, как Вселенная [Токмашев Д. М., 2012, с. 47]. Это восприятие в целом отражает общую тюрко-монгольскую концепцию строения Мира. Эпическая Вселенная у П. И. Кыдыякова также многослойна, имея от 3 до 90 слоев. На девятом слое неба живут тоғус чайан (девять творцов). В сказании «Кан-Перген» на девяностом подземном слое, где имеются каменные очаги (таш очоғун) или «очаги айна» и море-зола (талай кÿлÿн) живет свинцовоглазая Кара-Шмельдей и ее дочь Кара-Молот. Этот слой описывается как находящийся за краем Этой земли, на дне земли. Кара-Шмельдей – сестра Чельбегеня (Челбегеня). Кара-Шмелдей или Куу-Шмелдей встречается во многих шорских и кумандинских сказаниях. Она описывается как женщина подземного мира, обладающая гигантским ростом – тайга шени Куу Шмелдей (размером с гору Лебедь-Шмельдей) и стремящаяся заполучить в мужья богатыря земного мира. Там же упоминается об Эрлик-каане [Функ Д. А. Ук. соч., с. 306—311].

В целом описание различных миров в эпической традиции шорцев дается в обзорной статье «Разные миры в шорском эпосе» ученого-фольклориста Л. Н. Арбачаковой. Говоря о Верхнем мире, она указывает, что по шорским представлениям существует единственный творц-чайачы (чағыс чайачы), у которого единственная дочь и вместе с ним девять творцов (тоғус чайачы), имеющих девять-шесть сестер, и некоторое число служанок. Они живут в зеркальных (кÿзеген) дворцах сидя за золотым столом или у основания трех золотых крестов (ÿш крес алтын кресс), где также за золотым столом определяют судьбу. В других местах эпоса говориться о «сёт-горе», имеющей три креста (ÿш крестиг сöт тайға), расположенная за девятью мирами (тоғус чарық ташында), в самом конце земли (чер ужу чер пулуғ черди). Средний и Верхний мир поддерживают постоянную связь с помощью тебир қарлық (железной ласточки). В героических сказаниях шорцев богом Подземного мира является Эрлик, который имеет шесть братьев, души которых находятся в «девятиметровом чугунном сундуке в шести ножах-кестик» в том месте, где «соединяются девять морей». У Эрлика также имеются сыновья, имя одного из них – öлбес-парбас Ала Қабырға (неумирающий-непогибающий Ала Кабырга). В Нижнем мире обитают Шмелдеи/Шимелдеи/Шибелдеи, черные/железные/медные алыпы (қара/тебир/чес алыптар), желтые девы (сарығ қыстар). Входом в Нижний мир является отверстие в земле – чер тÿндÿги, которое находится недалеко от того места, где девять рек сливаются в одну. Сказитель В. Е. Таннагашев в конце предания «Канза Пег» рассказал о бездонной яме (кÿрÿк чер), в которою «вода (со всей) земли влилась». По мнению кайчи, иначе это место называется чер тулбазы (неиссякаемое место) или суг пурулуш (водоворот). Эпический герой, спустившись под землю, видит черную гору, имеющую шестьдесят перевалов, у ее основания стоит черный дворец о семидесяти углах (четтон уғлалығ қара öрге турча). Эта Черная Нон-гора (Қара Нон тайға) находится за пределами семидесяти слоев, в «сумеречной земле», другое ее название – Кырган-гора (Қара Қырған-тайға). Нон-гора расположилась вокруг земли [Арбачакова Л. Н., p. 20—24].

В некоторых сказаниях шорских кайчи гора выступает путем в Иной мир. Например, В. Е. Таннагашев привел рассказ, где описывается путь некоего Паслея в мир Мертвых через Красноярскую гору к хозяину этой горы. Путь в гору Паслей проделал верхом на человеке небольшого роста, с широкими плечами и черным, как чугун цветом. Это потустороннее существо забрало Паслея из его дома ночью и отнесло через реку к горе, где виднелись скальные двери. Внутри был темный коридор, потом еще одни двери «сбоку», за которыми было светло. Там за столом сидел седой бородатый старик, хозяин горы, отец змея-человека, которого Паслей накануне, переплывая реку, ударил веслом по голове. Выйдя из горы, Паслей по тропе отправляется сначала к реке Мрассу, на дне которой находятся утопленники и через которую протянут каменный мост. За рекой Мрассу уже находился мир Живых [Функ Д. А. Ук. соч., с. 313—314]. Фрагмент с сюжетом, где герои открывают скальные двери в Подземный мир, можно увидеть в хакасском героическом сказании «Тюлгю хызыл Алып Хыс» (Рыжая дева-богатырша) хайджи М. К. Доброва в переводе Г. Ф. Сысолятина. Хызыл-Тюльгю (рыжая лиса) восклицает: «– Есть ли пес у врат железных, / Чтоб на путников залаять? – … / И на голос богатырши / Камень сдвинулся огромный / У подножия утеса». Из-под земли по очереди вылезают черные воины и ведьмы, которых в бою Хызыл-Тюльгю и Алтын-Хус перебили. После этого Хызыл-Тюльгю сказала Ах-Молату и Кöк-Молату: «– Отомкните нам пещеру! / Вот открылся вход секретный, / Что был крепко замурован, / На стальных держался скрепах» [Добров М. К., 1958, с. 177—179]. В хакасской сказе «Волшебный чатхан» записанном в аале Томычах Усть-Абаканского р-на Хакасии от В. Н. Кызласова мальчик, играя на музыкальном инструменте – чатхан, открывает скальные врата в пещере и в сказе про мальчика ставшим серым волком его старшая сестра открывает дверь черного утеса (запись Н. Ф. Катанова в улусе Архипа Чертыкова, 1889 г.) [Казачинова Г. Г., 2016, с. 24—26; Радлов В. В. Ук. соч., с. 261]. Звуки струнных инструментов и пение (сказов) – «кай», открывают скальные двери, призывают в наш мир «белых» и «черных» хозяев гор, которые пьют водку, играют на золотом столе в карты, выигравший у них человек получает богатство и счастье. Слово «кай» в шорск.: qaja (қая) – «скала», а это место, куда заключены духи (ээзи – «хозяин»; тöс – «дух помощник»; Таг-ээзи – «запертый в гору дух»).

Д. М. Токмашев приводит название Нижнего мира в шорских героических сказаниях: алтынғызы Эрлик чери (нижний мир Эрлика); чер алты (подземелье); yзyт чер (царство мертвых); айна чери (земля злого духа); yзyт қаанның чери (земля Царя умерших душ); чер тyвy, yзyт чер (подземелье, земля умерших душ). Вход туда представляется как чер ойуқ (земное отверстие), чер ақсы (пасть земли) и чер тyндyги (дымовое отверстие земли). Эрлик у шорцев выступает как покровителя кузнечного ремесла, поэтому дым от его кузницы, где он кует себе кöрмöс’ов, выходит наружу через отверстие в земле. Многослойный Нижний мир, в отличие от Верхнего, точно копирует мир людей с присущим ему ландшафтом и водными объектами, там есть кoс кoр четпес қара чазы (неоглядное черное поле); ақ чазы (чистая, белая, голая, пустынная степь); чер эбире тyшкен тебир сын (землю опоясывающий железный хребет); тоғузон там чер алтында қырық қатпаш қара тайға турча, қара тайға тoжyнде шалап-келип, қара талай ақ тyш-партыр (под девятым слоем нижнего мира стоит гора сорокаслойная, черная, по подножью той черной горы шумно течет море черное) [Токмашев Д. М. Ук. соч., с. 55].

В этнографических записях А. В. Анохина, Г. Н. Потанина и Л. П. Потапова, у шорских кайчи среди характеристик областей Подземного мира мы встречаем желтый цвет: «с катком желтая впадина», «желтая степь» (в шорск. эпосе – куба-чöл / сары-чöл), и «желтый перевал». Авторы сборника «Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир» Э. Л. Львова, И. В. Октябрьская и др. к желтому спектру хтонического мира Эрлика относят и медный цвет, считая это цветовое обозначение производным от металла [Львова Э. Л., Октябрьская И. В. и др. Ук. соч., с. 96]. В камской мифологии алтайцев существуют «медные» теонимы Дьезим (Jезим) и Дьажылкан (Jажылкан), которые Н. Р. Ойноткинова относит к топосу Среднего мира [Ойноткинова Н. Р., 2019, с. 158—168], но, скорее всего, мы бы отнесли их к Нижнему миру Эрлика. Такие выводы, т.е. определение более точного места Дьезим'а в камской топографии, позволяет нам сделать обращение ко всему комплексу мифо-религиозных представлений о пространстве Саяно-Алтая, включая его саянидские, тюркские и монгольские составляющие.

Вертикальная картина тюркского мироздания согласно руническим памятникам, например, эпитафии Кюль-Тегина (Большая надпись, 1), включает в себя, в соответствие с надписью: «Uza kok taŋri asra jаγiz jęr»: Верхний мир: üzä – вверху; Средний мир: äkin аra – между обоими; Нижний мир: asra – внизу. Н. И. Журакузиев связывает слово «asra» с царством Эрлик-хана [Журакузиев Н. И., 2012, с. 23]. При этом рассматривая руны «asra jаγiz jęr», как единый комплекс понятий и опираясь на хакасское камское призывание к Эрлику/Яме мы определили, что «jаγiz jęr» (темная земля) также относится к миру Эрлик-хана [Лебедев Р. В. Ук. соч., с. 18—19]. Также необходимо указать, что и водно-подводный мир в тюркском мировоззрении связан с Нижним миром (Бурнаков, Львова, Октябрьская, Сагалаев и др.). Якутские камы во время изгнания духов болезни в нижний мир Эрлик-хана изображают ныряние в воду. В бурятских «сказках», как сообщает этнограф М. Н. Хангалов, жилище Эрлен-хана помещается под водой [Хангалов М. Н., 2004, с. 259]. Да и вообще царство Эрлика, как мы указывали выше – водное пространство, которое называется Тойбодым – океан ненасытный.

Дьезим – гора. Jäзiм – «медный мой», гора с семью дверями в верховьях Бий'и. Jезим-тöc – «Jезим-тайга по-старому называлась Кемчик». Дьезим – медная гора, с медными воротами и медным порогом. Согласно саяно-алтайским представлениям Эрлик-хан – создатель гор и скал. По шорской мифологии Эрлик поставил на земле горы. В хакасских преданиях: Ирлик-хан сказал: «Пусть возникнут горы и скалы!» – выплюнул изо рта утаенные песчинки. На наш взгляд то, что гора Дьезим в камских текстах соотносится с духом земли: «Jер шилизи – jес тайка» и то, что теонимы «Jезим пий» или «Jер еези» относятся к духам земли и воды, также приближает теоним Дьезим к стихиям Нижнего мира и Эрлика. Н. Р. Ойноткинова замечает, что медь присутствует в алтайских камских описаниях Нижнего мира. Добавим, что в хакасских сказаниях в Поднебесном мире с чертами Нижнего мира также присутствует медное пространство и медные объекты [Радлов В. В., 1907, с. 396—409].

Jезим-пий – возможно «Медный господин». Такой перевод Л. П. Потапова, как говорит Н. Р. Ойноткинова, опровергался. Но если рассматривать теоним Дьезим как принадлежащий миру Эрлика, то это вполне верное понимание, т.к. «медные» существа и их «медные» онимы характерны для Подземного мира: в основном, конечно лебединые ведьмы (хуу хаты) с медными носами, зубами, лицами: «Чис Ханзар хуу хат» – Медная Костистая высохшая старуха, «Чис Сибелдей хуу хат» – Медная Тощая высохшая старуха, «Чис Хыйазын хуу хат» – Медная Злословящая высохшая старуха; а также, например, алмысы с медными ногтями: «джез-тырнак».

Из обращения в мистерии кам'ки Мыза становится еще более очевидно, что речь о фигуре близкой к Эрлику: «Отца Дьезима место суда! … У земного духа (Jезима) – место судьбы». Дьезим определял судьбу и судил. Из других камских мистерий мы знаем, что место суда и определения судьбы – черный пень на границе миров, где Ульгень и Эрлик гадают людям судьбу. Подробно на этом мы останавливались выше. В тюркской рунической Книге Гаданий – Ырк-битиг (VIII – X вв.), в притче 66 именно Эрлик – тот, кто определяет судьбу. С. Г. Кляшторный пишет по этому поводу: «Понятие судьбы (рока) связано не с термином öd «время», а скорее с понятием ülüg, зафиксированном в древнетюркском руническом тексте на бумаге из Дуньхуана «Ырк битиг» в сентенции: аnčур alqu kentü ülügi erklig ol. Существуют весьма различные переводы этой сентенции, но наиболее адекватным мне представляется следующий: «А участь (судьба) всех и каждого [в руках] Эрклига!» [Кляшторный С. Г., 1981, с. 128—129].

То, что камы получали от Дьезима медный бубен, которого называли «медный верблюд» (jес тöö) вновь указание на Эрлика. Бубен под названием Jäзiм был известен алтайцам, тубаларам, кумандинцам, челканцам. В царстве Эрлика живут два верблюда. Эрлик создатель верблюда. По алтайским, монгольским и бурятским легендам Верблюд-Эрлик – низвергнутый сын Неба, «темен» прикованный к скале в подземном царстве «на четыре кола». У телеутов бубен именовался, как и у некоторых кумандинских камов, термином – «aк адан», что значит в переводе «священный верблюд».

Дьезим давал камам камский дар, тоже и у Эрлика – Отца камов. Дьажылкан'а Н. Р. Ойноткинова сравнивает с бурятским Яшил-сагаан-тэнгри покровителем кузнечного дела. Эрлик также – создатель кузнечных инструментов и покровителю кузнецов. Дьажылкан (Тьажын) – громовник, небожитель, тэнгрий, но и Эрлик был среди семи Праведников, младший сын Неба, в Ырк-битиг – небесный бог (притча 12). Дьажылкан'у делали дьайык из шкурки белого зайца. У челканцев (запись С. Ильтеева) свободолюбивый заяц – противостоит Ульгеню. Зайцы живут в ямах – в Алыс-дере, мир Ирлик-хана. В талмудической версии про стрелка Давида Сатана выступает как птица, а в монгольском варианте этой легенды, которую приводит Г. Н. Потанин, заменен на зайца [Ильтеев С., 1886, с. 25; Потанин Г. Н., 1894, с. 54—80].

Интересно, что в камском восхвалении Дьажылкан назван создателем душ: «Душу-сус [человеческой] головы создал. / К привязи с ручкой привязавшуюся / Душу-сус скота создал! / В белой колыбели раскачиваемую / Душу-сус для жизни создал, / К золотому недоуздку привязываемую / Душу-сус скота создал!». Как мы помним из алтайских поверий душа – творение Эрлика. В алтайской легенде, которую приводит историк литературы, профессор А. Н. Веселовский в статье «Дуалистические поверья о мироздании» говориться, что Ульгень вздумал сотворить человека: тело сотворил из земли, кости из камней, только душу не мог вложить в человека. Когда Ульгень удалился, пришел Эрлик и вложил в человека душу, сделал его живым [Веселовский А. Н., 1889, с. 25]. В халхаской легенде человека творит Очурманы, когда он ушел дьявол заключил в человека душу созданную из дыма пряжи. По дюрбютскому варианту душу человеку дают два бурхана-сотворца: одна часть души – «белая, как лебедь», другая – «черная, как ворон» [Потанин Г. Н., 1883, с. 222—223, 226]. Выше мы отмечали, что А. В. Анохин говорит об Эрлике, как о творце нитяной души. По телеутским представлениям душу «кут» создает Ульгень-Энэм-Jаjучы (небожитель мать-творец). Иногда «кут» просят у Ада-кижи, тогда ребенок считается от Адама сотворенный [Анохин А. В., 1929, с. 253—254]. Адам – одно из имен Эрлика (см. далее).

Обращает на себя внимание, что в камских призываниях Дьезим названа: «С солнечною дверью медная гора» …; «Пуп земли – медный тополь, / Солнечное сияние, лунное сияние» … Перед нами схема структурно схожая с основными элементами окуневских стел: «медный тополь» = окуневский змей-дракон-колпак занимающий верхнюю часть стелы над центральной личиной; «солнечное и лунное сияние» = два глаза-светила на центральной личине. Один глаз – Солнце/Кÿн, второй – Луна/Ай. И вероятно, что именно эти изображения можно связать с хакасским мифом «Алтын кек», где Эрлик назван Ай-Кÿн, вышедший из земли, озираясь кругом лежит на вершине горы: «Если Ай-Кÿн посмотрит на небо, то загораются красным пламенем облака; если он посмотрит на поверхность, то загорается красным пожаром трава земли». И в качинской космогонической легенде Солнце-Луна находились в мире Эрлика и только после битвы богов были подняты на небо [Радлов В. В. Ук. соч., с. 229, 524—525].