Текст книги "3-единство счастья"

Про охоту и про то, что охота и неохота

В русском языке множество слов, похожих по написанию и звучанию, однако совершенно разных по смыслу. Вот, к примеру, слова охота и охотник. Каждый знает, что охота – это способ убийства охотником «братьев наших меньших» – съедобных видов животных, с целью их дальнейшего поедания или использования других ценных качеств: меха, бивней, жира, ну и т. п. Наряду с рациональным обоснованием «убийство как средство жизнеобеспечения», охота может быть своего рода хобби, это когда охотники убивают из спортивного интереса или просто потому, что убивать нравится. В таком понимании охота – это, прежде всего, азарт, адреналин, возбуждающее нервную систему чувство опасности и превосходства, в общем, то, что привлекает и мотивирует мужчину, претендующего на статус «настоящего мужчины» или, говоря современным новоязом, «мачо».

Теория охоты является одной из концептуальных основ науки о конфликтах. Считается, что когда-то люди убивали животных и друг друга, руководствуясь стремлением выжить. Соответственно, убийство являлось инструментом в борьбе, связанной с конкуренцией видов в их извечном соревновании за «место под солнцем». Постепенно человек разумный именно в силу своей разумности придумывал новые способы собственного жизнеобеспечения. На смену присваивающему хозяйству, предполагающему жизнь по принципу «жить, чем Бог послал», пришла культура, основанная на преобразовании человеком природы. Охоту и собирательство сменили животноводство и земледелие. Человек, не меняя своей гастрономической сущности, изобрел способ иначе, чем при помощи охоты, получать продукты пропитания и предметы одежды. Казалось бы, охота как сфера человеческой деятельности должна была отойти на второй план. С одной стороны, так оно и случилось. Охота как таковая перестала рассматриваться в качестве одного из основных, если не основного инструмента обеспечивающего выживание рода человеческого. С другой стороны, в рамках «социального разделения труда», наряду с появлением сельского хозяйства, ремесел, торговли выделились такие специфические профессии, как охота и война. Причем и в той и в другой областях профессионалами считались и считаются те, кто специализируется в области убийства. Именно убийство является целью и сущностью охоты как вида профессиональной деятельности охотников. Охота всегда связана с желанием и намерением убивать. Охота – это поединок конкретного охотника с потенциальной жертвой. Поэтому когда я слышу из уст охотника, что он идет охотиться не для того, чтобы убить того или иного зверя или птицу, а в ожидании простого общения с природой и наслаждения от гармонии с ней, то хочется повторить великого Станиславского и воскликнуть: «Не верю!». Ружье, неважно, находится оно в руках или висит на стене, предназначено для стрельбы по живым целям, и если вы берете ружье и идете в лес или на озеро, то предполагаете использование его по прямому назначению. Охотник – это человек, которому охота охотиться, т. е. тот, кто желает и кому нравится убивать.

Живет ли охотник-убийца в каждом из нас? Думаю, что нет. Лично мне убийство, независимо от того, идет ли речь о звере или человеке, неприятно. Не то, что я отрицаю саму возможность, рациональную оправданность и социальную полезность убийства как такового. Есть моменты, когда не убивать нельзя, хотя бы из чувства самосохранения. «Не убил ты, убили тебя». Абсолютно нормально отношусь к блюдам из мяса и рыбы. Ничего не имею против шашлыка из мяса барана или котлеты из оленины. Вопрос в том, считаю ли процесс охоты удовольствием? Могу ли сказать, что иду на прогулку в лес не только с желанием подышать вкусным лесным воздухом, но и с охотой поохотиться. Глядя на себя со стороны, могу с уверенностью сказать: я не охотник, в том смысле, что охота как процесс погони с целью убийства не вызывает у меня охоты. А делать без охоты что бы то ни было, на мой взгляд, не имеет смысла. Хотя знаю много примеров, когда вроде не хочется, а надо, а может быть, и не особенно надо, а все равно делается. Вот уж действительно: «нравится, не нравится, спи, моя красавица».

Другое дело, охотник как человек, хотящий разных приятных вещей. В таком смысле охотником является каждый. Как приятно в охотку пройтись по осеннему парку, пошуршать опавшей листвой, покормить вечно голодных уток, зайти в ресторанчик и выпить пару рюмок, чего-нибудь обжигающе вкусного, да просто помолчать с человеком, с которым хочется просто молчать.

Интересная получается ситуация. Охотник – одновременно человек, которому охота кого-то убивать и вместе с тем тот, кто делает с желанием/в охотку то, что доставляет удовольствие и с убийством, в принципе, не связано.

Наверное, в этом и есть противоречие и единство человеческой сущности: с охотой жить и охотно на охоте убивать.

Учеба и образование. От века к вечности

Мои хорошие знакомые порою дружески критикуют меня за стремление к многократному повторению единожды открытых, произнесенных и лично мне понравившихся словесных конструкций. Каюсь, грешен. Но ведь не мною, а великой русской народной мудростью рождена пословица: «Повторение – мать учения», а не менее великим разрушителем/строителем Великой России – Владимиром Ильичем Ульяновым (Лениным) произнесено не менее известное заклинание: «Учиться, учиться и учиться». Следовательно, повторять, повторять и повторять. Сегодня 1 сентября 2015 г. Начинается новый учебный год, для кого-то он первый, для кого-то завершающий, для большинства же участников масштабного сценического действия, именуемого народным образованием, очередной, повторяющийся из года в год и проходящий по примерно одному сценарию.

Торжественные линейки, почетные гости, традиционные пожелания хороших и отличных оценок, первоклассники с колокольчиками, открытые уроки мужества, мудрости, толерантности… В общем, День Знаний во всей своей значимости, красивости и предвкушении чего-то нового, неизвестного, может быть, неожиданного, но обязательно хорошего. Хотя все, ну, может быть, за исключением совсем уж наивных первоклашек и первокурсников знают, что за торжествами по случаю очередного начала пойдут достаточно однообразные будни, в которых ежедневных, моментально стирающихся из памяти забот и проблем будет гораздо больше, чем ярких, надолго, а иногда и навсегда запоминающихся моментов. Это нормально. Повторюсь в очередной раз. Век в летоисчислении – это сто лет. Век как мера жизни – жизнь от момента начала до завершения.

«Кавалергарда век недолог и потому так сладок он». Вот так всегда, сначала что-то напишешь, потом задумаешься. Ну, то, что кавалергардский век – это жизнь, думаю, сомнений не вызывает. Почему недолгая? Девиз кавалергардов: «Мы не стремимся быть первыми, но никого не допустим быть лучше нас». Конечно, с претензией, но и со вкусом. Врожденное благородство, когда не стремишься к достижению желаемого, а обладаешь им по праву принадлежности к соответствующей культурной среде. Вот только для того, чтобы праву этому соответствовать и, не стремясь к первенству, им обладать, надо в атаку на неприятеля тоже идти первыми, соответственно, первыми и погибать. Так что действительно недолговечен был кавалергардский век.

Век учебный – другая история. Конечно, можно сказать, что учеба – это школа и институт. Соответственно, школьный век измеряется одиннадцатью годами, а институтский – четырьмя, пятью, шестью. Но это уж как-то казенно и скучно. Ну, сказал, а дальше что? «Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь». Вот именно, чему-нибудь и как-нибудь. В таком понимании и при таком отношении учеба – это когда ученик – учитель – учебник, а процесс обучения сводится к выучиванию и пересказыванию условных истин, по поводу которых учитель с учеником условились, что они истины, а так ли это на самом деле. Кто ж его знает. Вот в этом году школьники будут выучивать историю России по новому учебнику «новой российской истории», которая по высочайшему указанию должна быть «написана хорошим русским языком и лишена внутренних противоречий и двойных толкований». Что касается «хорошего русского языка», то с этим нельзя не согласиться. Действительно, в последнее время великий и могучий переживает не лучшие времена, как в плане устной и письменной речи, так и в литературной области. Поэтому стремление к улучшению собственного языка можно только приветствовать. Вот только насколько «инициатива сверху», даже если «с самого что ни на есть самого», способна хоть как-то, хоть что-то улучшить, лично для меня неясно, поскольку инициатив хороших и разных мы слышим много, а конкретных достижений в конкретных областях почему-то не заметно. Конечно, может оттого, что зрение с годами ухудшается. С языком, по крайней мере, в плане перспектив понятно, а вот как можно историю моего многострадального Отечества изложить без противоречий и различных толкований, точно не пойму. У нас уже одна такая единая и не допускающая иных оценок, кроме как согласительно-одобрительных, история была. Называлась она «История КПСС», вот только сейчас ни про нее, ни про ее авторов почему-то нигде не говорят. А ведь как известно не только мне, но и истории свойственно повторяться. Поэтому учеба как процесс обучения учителями учеников сегодняшним истинам, ограниченный в своем развитии школьным или институтским веком, далеко не всегда демонстрирует соответствие основной декларируемой цели – передаче от поколения отцов поколению детей знаний, имеющих ценность не сиюминутную, а вечную. А вечные ценности не меряются веками, ни школьными, ни институтскими, ни даже государственными. Для того, чтобы понять это, учебы как процесса выучивания учеником того, что произнес учитель, недостаточно. Здесь без образования не обойтись. А разве учеба и образование не одно и то же, спросите Вы меня. Нет, можно, конечно, и так сказать. Но в жизни учеба от образования все же отличается прежде всего конечным результатом. Вот мы по праву гордимся тем, что по количеству вузов мы идем впереди планеты всей, а вот что касается по-настоящему образованных людей, то здесь, увы, похвастаться пока нечем. Казалось бы, и система образования у нас есть, и министерство образования, и образовательные стандарты в нескольких поколениях, а вот образованных людей, как было немного, так немного и остается. Спросите, почему? Отвечу. Образование, в отличие от обучения, означающего передачу каких-то знаний от кого-то к кому-то, предполагает формирование самостоятельного образа – по сути нового человека – человека образованного, который по-новому смотрит на окружающий его мир и способен участвовать в деятельности по его (мира) преобразованию. Обучение – процесс механический, образование – творческий. Интересно, что в русском языке слово образование есть, а производных от него участников образовательного процесса, подобно учителям и ученикам в обучении, нет. Зато есть образина и безобразие. Получается, что далеко не всякое воздействие, преобразующее человека, предполагает его образование в качестве человека, можно, выходит, образовать и образину жуткую, с душой нечеловеческой.

Образовательный век не может быть сведен ни к школе, ни к институту или университету, ни к отдельной человеческой жизни. Вот, казалось бы, ушел человек из жизни, а его участие в образовательном процессе не закончилось. По учебникам талантливых авторов продолжают учиться, дела и поступки ярких, оставивших заметный след в истории личностей переоценивают и переосмысливают, продолжаются дела родителей, давших достойное образование своим детям, а главное, сохраняется и передается память об ушедших идущим от века к веку, в бесконечность. И так было, и так будет всегда.

С днем рождения, СЮИ ФСИН России!

Сегодня 1-е июня 2015 года, день рождения моего института. Точнее, бывшего моего института. Вот уже полгода я не имею формального права называть его своим. Права не имею, а своим считаю. Вот такие уж парадоксы русской национальной ментальности. Пять лет отдано своему. Не ребенку, но чему-то бесконечно родному и близкому. Я хотел возглавить институт, и я его возглавил. В сложный период, хотя разве когда-то были простые. Пять лет я делил с ним радости и горести. Я хотел и делал свой институт лучше. Я думал, что вместе со своим институтом, со своей маленькой, но самостоятельной и гордой страной, лучше становлюсь я и мои сослуживцы. Я был прав…в основном.

Сегодня, в день рождения института, переставшего быть моим, меня поздравили три моих сослуживца. Не имеет смысла называть фамилии. Три человека из всего населения покинутой мной страны. Это очень мало, если мыслить категориями всеобщности. Ведь по команде «Товарищи офицеры», поднимались все, и аплодировали мне как начальнику тоже все, а вот теперь только трое решили, что сегодняшний праздник и мой праздник тоже. А с другой стороны, трое – не так уж мало. Ведь эти трое из всех нормальных сотрудников института все же нашлись. Значит, не напрасно я пять лет прожил в Самаре, прослужил в ФСИН, заслужил генеральские звезды, осуществил проект своей мечты.

Всегда хочется, чтобы «Спасибо» тебе говорили многие и при жизни. Я свое «Спасибо» от трех своих сослуживцев сегодня услышал. Наверное, их могло быть больше. Но тут уж, что случилось, то случилось. Так сказать, все вопросы к самому себе. Значит, работал с личным составом недостаточно или работал не правильно. Тоже опыт. Разочарован ли? Скорее нет, чем да. Ведь то, что сделано коллективом института за пять лет под моим руководством не укладывается ни в какие реальные рамки того, что происходит в современной России. Как говорится, если те, кто придут после меня, смогут сделать хотя бы что-то подобное, заслужат аплодисменты. Хотя, может быть, и не заслужат. Собственный пример говорит, что не всегда аплодируют созидателям. Разочарован ли я в своих бывших подчиненных? Абсолютно точно – нет. Хотя сейчас могу признать, что очарования тоже нет. Просто я понял «искреннюю фальшь» большинства слов об уважении и признательности, звучавших в отношении меня со стороны многих в пору моего начальственного статуса. Что же, опыт обретения правдивого отношения к себе всегда полезен, хотя, может быть, иногда и не совсем приятен.

А наш институт все равно самый лучший. Я это осознаю, посещая другие вузы, и в присутствии коллег с гордостью говорю о своем, который для меня никогда не будет бывшим. Прошлым – да, а бывшим – нет, точно так же, как не бывает бывшей жизнь для всех нас, ныне живущих.

С днем рождения тебя, мой самый лучший в мире СЮИ ФСИН России! Я счастлив тем, что пять лет был с тобой, а ты был со мной.

Удачи тебе и долгой счастливой жизни! Честь имею!

Завтра половина жизни

Среди всех юбилеев и памятных дат, отмечающих этапы жизненного пути, неважно, человека или организации, 50-летие занимает особое место. 50 лет – это не просто половина ста лет. Это половина ВЕКА. Словом «век» в русском языке обозначают два понятия: сто и жизнь. Следовательно, достижение полувекового возраста означает, с одной стороны, фиксацию факта прожития пятидесяти лет, а с другой стороны, утверждение о прохождении половины жизненного пути длинною в столетие. Если прожита первая половина жизни, значит, предстоит прожить и вторую. Таким образом, пятидесятилетие знаменует своего рода равнодействие прожитой и будущей жизни.

Сегодня 26 июня 2015 года. Я лечу в Иркутск на встречу выпускников Иркутского пожарно-технического училища, которое закончил тридцать лет назад. Молодые лейтенанты, мы уходили в большую жизнь с твердой уверенностью в том, что родились под счастливой звездой и что наши звезды у нас впереди.

Завтра мне исполнится пятьдесят лет. Точнее исполнится уже сегодня, поскольку фактически, моя любимая мамочка родила меня, своего первенца, без двадцати двенадцать 26 июня 1965 года. Почему было принято решение сократить мою жизнь на целый день, история умалчивает, но что сделано, то сделано.

В свидетельстве о рождении и паспорте стоит дата 27 июня, что на самом деле здорово. Жизнь уменьшилась один раз на один день, а количество Дней Рождения увеличилось на всю оставшуюся жизнь вдвое.

Что произошло со мной за полвека. Родился, учился, занимался спортом и наукой, дружил, любил, учил, строил, руководил. В общем, занимался тем же самым, чем занимается среднестатистический представитель рода человеческого. Счастлив тем, что за прошедший период масштабных подлостей и предательств не совершал, хотя, конечно, не ангел, грешен, за что каюсь. Благодарен Богу и окружающим меня добрым людям за участие в моей судьбе, благодаря которому достиг того, о чем мечтал: стал мастером спорта, доктором наук, профессором, заслуженным деятелем науки, ректором института, генералом.

По себе могу сказать: мечты сбываются, а достаточно четко сформулированные желания, в направлении исполнения которых лично ты упорно и целенаправленно работаешь, как правило, приобретают материальную форму и воплощаются в конкретных результатах.

Конечно, за все в жизни надо платить, и, к сожалению, далеко не во всех случаях в качестве средства платежа можно использовать деньги. Жизненный год, завершающий 50-летний цикл, был для меня и моей семьи годом испытаний. Я завершил офицерскую службу, узнал, что у меня рак и что против меня возбуждено уголовное дело. Я столкнулся с тем, что люди, еще недавно расточавшие в мой адрес восторженные панегирики, с точностью до наоборот стали обливать меня и близких мне людей грязью. Понимая и говоря себе, что в жизни бывает всякое, и что все плохое со временем проходит, тем не менее временами ловил себя на мысли: «Господи! За что?!». Слава Богу, я был со своими проблемами и бедами не один. Жена, дочь, друзья, добрые люди поддерживали меня в трудные дни, заставляли верить в то, что в конечном итоге справедливость и добро побеждают. И то, к чему мы все стремились и чего ждали, произошло. Зло отступило. Операция прошла успешно, уголовное преследование было прекращено, мой родной институт возглавил порядочный честный офицер, а я в очередной раз убедился в том, что все жизненные неурядицы имеют очень важную позитивную роль. Без них невозможно ощутить многогранность и многоцветность жизни, оценить ее значимость, поверить в собственные силы, испытать благодарность к тем, кто протянул руку помощи, и, несмотря на наветы, продолжал верить и оказывать посильную помощь.

Завтра мне исполнится 50, из них 33 года 3 месяца и 3 дня отдано службе. Завтра я увижу ребят, с большинством из которых не виделся 30 лет. Завтра мы, изменившиеся, но оставшиеся где-то в глубине души мальчишками, вернемся в свою молодость, вспомним, какими были, посмеемся и погрустим, помянем ушедших.

Завтра я финиширую в забеге длиною в 50 лет и одновременно открою для себя дверь в новую жизнь. Верю в то, что эта жизнь будет не менее интересной и результативной, чем та, которая осталась позади. Ведь все хорошее, что уже состоялось, осталось со мной, а невзгоды и недруги ушли в прошлое. Жизнь продолжается, и все мы живы, а значит, будем жить.

Объявляется посадка на Иркутск. Полетел в завтра.

Красные трусы как повод для знакомства

Жизнь – это непрерывное движение. Мы спешим, боясь не успеть. Бежим вперед, не замечая, что бежим по кругу. Мы отстаем и обгоняем, рвем нервы и мышцы. Мечтаем о финише, но каждый раз, когда достигаем заветной цели, начинаем искать следующий ориентир. И снова бежим. Такова жизнь, и до тех пор, пока есть цель, к которой можно бежать, идти, ползти, просто мечтать о достижении, мы живы.

«Легкой жизни не обещаю, интересную гарантирую». Кто из моих наставников произнес эту фразу, сейчас не помню, да и неважно это. Я столько раз повторял ее, что большинство тех, кто был и есть в моем окружении, считают ее моим афоризмом, а может быть, так оно и есть. Мы часто со временем начинаем верить в то, что сами про себя придумали. Ведь придумываем и рассказываем, как правило, хорошее, другое-то к чему.

Моему учителю, наставнику и доброму товарищу Виктору Петровичу Сальникову – 70 лет. Когда мы познакомились, мне было 20, ему 40. Я смотрю на него сегодняшнего и мне радостно оттого, что Виктор Петрович практически не изменился со времени нашей первой встречи, ну, может быть, седины в шевелюре добавилось, да и чего греха таить, поднабралось несколько лишних килограммов. Это ничего, седина мужчине к лицу, а хорошего человека, как известно, должно быть много. Поэтому все изменения к лучшему.

В Ленинградском высшем политическом училище им. 60-летия ВЛКСМ МВД СССР Виктора Петровича Сальникова знали все, начиная от первогодков-курсантов и слушателей и заканчивая дворниками и уборщицами, про преподавателей и строевых офицеров не говорю, и так очевидно. Причем, что интересно, среди огромного количества служивого и рабочего народа нельзя было отыскать хотя бы одного недовольного или обиженного Виктором Петровичем. Кому-то он помогал решать самые разные вопросы, кого-то ободрял добрым словом, кого-то мог просто выслушать и по-человечески посочувствовать. Иногда и этого достаточно. Люди всегда шли к нему, и он всегда шел навстречу людям. «С людьми надо обращаться по-людски» – эту фразу, произнесенную им когда-то, я запомнил на всю жизнь и постарался ей соответствовать.

Я узнал про Виктора Петровича Сальникова так же, как и все остальные, поступив на юридический факультет ЛВПУ МВД СССР. Нас было много, он один, поэтому нет ничего удивительного в том, что познакомились мы с ним не сразу, причем само знакомство произошло при достаточно необычных обстоятельствах.

В замечательный период жизни, именуемый юностью, я достаточно успешно сочетал учебу со спортом. Наш вуз находился в прекрасном парке, прогулки и пробежки в котором доставляли как физическое, так и эстетическое удовольствие. Красота – великая сила. Наверное, для того, чтобы экспериментально доказать этот тезис, мой товарищ по команде Серега Рахманин подарил мне чудной красоты спортивные трусы. Трусы были ярко-красного цвета с белыми звездами. Лучшего спортивного аксессуара у меня до этого никогда не было и, наверное, уже и не будет. Гордость за обладание этим предметом беговой экипировки буквально распирала меня, и естественно, я стремился надевать мои лучшие в мире «красные труселя» на все тренировки и соревнования, абсолютно серьезно считая их своим приносящим спортивную удачу талисманом. Но, как известно, фортуна переменчива в своих пристрастиях. Напомню, училище, в котором я постигал азы юриспруденции, являлось не только высшим, но и политическим, готовящим не просто юристов, а юристов-политработников, которые просто обязаны были представлять собой образцы высочайшей идейно-политической сознательности. И вот как раз на почве политической сознательности, а точнее, ввиду недостаточного уровня таковой, произошел случай, едва не закончившийся трагедией для мастера спорта СССР, кандидата в члены КПСС старшего лейтенанта Романа Ромашова.

В один из дней, когда ярко светило солнце, пели птицы и прохожие девушки приветливо улыбались, казалось бы, ничто не предвещало беды. Но ведь большинство бед случаются именно тогда, когда их меньше всего ожидаешь, и беда случилась. Пробежав очередную десятку, пребывая в расслабленном усталом состоянии, я решил сократить дорогу к спортзалу и воспользоваться не служебным КПП, до которого надо было пробежать лишние полкилометра, а парадным входом в училище. И надо же было такому случиться, что именно в тот момент, когда я в своих красных трусах трусил мимо красного знамени Высшего политического училища, мне навстречу во главе солидной делегации вышел не кто-нибудь, а грозный всемогущий начальник вуза – генерал Пряников. Дальнейшие события напоминали фильмы, в которых показываются первые мгновения после ядерного взрыва. При этом в роли взрыва выступал Генерал, а я, как нетрудно догадаться, был окружающей средой, подвергающейся разрушительному воздействию. Совершенный мною поступок был хуже преступления, это было святотатство. «В нижнем белье (это про мои красные трусы) мимо знамени!!!». По идее, я должен был после такого публичного позора наложить на себя руки, чем хотя бы частично мог искупить вину. Но в силу природного малодушия предпочел отсиживаться в спортивной каптерке и ждать судьбоносного решения свыше. И ведь выгнали бы за нарушение Морального кодекса строителя коммунизма вкупе с низким уровнем служебной дисциплины, но вмешались здравомыслящие офицеры, в числе которых был и полковник В.П. Сальников, которые, сдерживая смех, попеняли, поставили на вид, влепили выговор и оставили учиться. Страху я, конечно, в течение времени, пока шли разбирательства, натерпелся изрядно. Но зато известность приобрел такую, которая никаким отличникам боевой и политической подготовки не снилась. Не скажу, что «бремя славы» облегчило мое дальнейшее обучение в ВПУ, но и точно не сделало его более тяжелым. Правда, памятуя о случившемся инциденте, на государственном экзамене по ключевому для юриста-политработника предмету ПСПВР (партийное строительство, политико-воспитательная работа), мне «влепили» четверку, тем самым «срезав» красный диплом, но это никоим образом не повлияло на цвет моего лица, природную жизнерадостность и дальнейшую жизненную судьбу. Казалось бы, прошло и забылось. Но, как известно, история повторяется, причем, первый раз как трагедия, второй раз как фарс. Через несколько лет я решил поступать в адъюнктуру, и не кто иной, как Виктор Петрович Сальников принимал судьбоносное для меня решение: «Быть или не быть». Справедливости ради должен сказать, что на тот момент к ее Величеству Юридической науке я если и имел отношение, то весьма и весьма отдаленное. И вот стою я перед ученым и человеком Виктором Петровичем Сальниковым, смотрит он на меня своими умными добрыми глазами и спрашивает: «Лицо мне твое знакомо, откуда я тебя знать могу? Не был ли ты у меня в научном кружке?» Что тут скажешь. «В кружке я не был, а помните Вы меня по истории про красные трусы и красное знамя». Обычно всегда сдержанный Виктор Петрович хохотал минут пять, а потом, не задав ни одного вопроса, внес меня в вожделенные списки на зачисление. Вот так через красные трусы начался мой путь в юридическую науку и мое личное знакомство с Виктором Петровичем Сальниковым – учителем, ученым, офицером, благодаря которому я, как и очень многие другие состоявшиеся в различных жизненных областях и вплоть до сегодняшнего дня считающие себя его учениками, последователями и продолжателями, могу сказать: «Добро побеждает благодаря тем, кто посвящает свою жизнь добрым делам и поступкам».

Виктор Петрович! Вы учили нас, а мы учились у Вас добру, пониманию, человечности. Вы очень хороший учитель и очень хороший человек. С юбилеем Вас! Живите долго и счастливо, ведь по-другому Вы жить не умеете.