Текст книги "Новейшая история ислама в России"

Роман Анатольевич Силантьев
Новейшая история ислама в России

Введение

Никогда за всю свою тысячелетнюю историю мусульманское сообщество России не переживало столько знаменательных событий, сколько пришлось на его долю за последние 20 лет. Крах господствовавшей в Советском Союзе безбожной идеологии вызвал необычайно мощный всплеск активности приверженцев ислама, ставших стремительно восстанавливать утраченные было позиции. За короткое время количество мечетей возросло более чем в 100 раз, открылись десятки средних и высших медресе, появились многочисленные мусульманские средства массовой информации – печатные, радиоэлектронные и сетевые. Мусульмане получили возможность свободно исповедовать свою веру, обучаться за рубежом, выезжать на хадж.

К сожалению, процесс исламского возрождения был в значительной мере омрачен прогрессирующим расколом духовных управлений мусульман (ДУМ), приведший к появлению десятков враждующих между собой муфтиятов. Россия вышла на первое место в мире по количеству высших духовных лидеров суннитского ислама – муфтиев. Раздробленность российской уммы и отсутствие общепризнанных религиозных авторитетов способствовали развитию межэтнических и внутрирелигиозных конфликтов, равно как и позволили манипулировать исламом для прикрытия политических и коммерческих интересов многочисленных «групп влияния».

За прошедшее десятилетие исламское сообщество России потеряло даже видимость единства. Попытки воссоединения российских мусульман приводили только к новым расколам и разделениям. Значительные силы основных соперников на мусульманском поле – Центрального духовного управления мусульман России (ЦДУМ) и Совета муфтиев России уходили на междоусобную борьбу, чем активно пользовались эмиссары нетрадиционных для России течений ислама, стремительно распространявшие свое влияние. Из-за своей раздробленности российский ислам до сих пор не занимает надлежащей ниши в российском обществе, а его лидеры не обладают подобающим влиянием. Более того, сам институт муфтиятов находится сейчас под угрозой уничтожения.

По сути, новейшая история исламского сообщества России стала историей возрождения и раскола. Однако если история исламского возрождения в некоторой мере отражена в трудах отечественных и зарубежных исламоведов, то тему раскола затрагивают в основном полемические статьи в ненаучных печатных изданиях и веб-сайтах. Необходимость в систематизации процессов, идущих в российской умме, назрела уже давно, однако специфика современного российского исламоведения заключается в том, что при хорошей изученности зарубежной и отечественной «доперестроечной» истории ислама, новейшая история и география исламского сообщества России практически выпадают из поля зрения ученых.

Из комплексных фундаментальных работ, затрагивающих эту весьма актуальную тему, можно отметить лишь труды отечественного исламоведа А.В.Малашенко «Мусульманский мир СНГ» (М., 1996) и «Исламское возрождение в современной России» (М., 1998), а также небольшое число справочников и сборников статей. Во многом это связано с тем, что исламское сообщество России пока остается ареной борьбы между соперничающими религиозными центрами, которые стремятся приукрасить данные о своем влиянии и интерпретируют происходящие события в первую очередь исходя из пропагандистских соображений. Достоверную информацию по реальному влиянию той или иной мусульманской структуры можно получить лишь путем полевых и архивных исследований, а также анализа как можно большего числа материалов средств массовой информации (далее – СМИ), что обычно сопряжено со значительными техническими трудностями. Большинству исследователей остается лишь критически осмысливать сопровождающие информационные войны пристрастные аналитические и публицистические статьи, интервью и телепередачи. Часто им это не удается – и тогда даже в серьезных изданиях появляются откровенные мифы о «30 миллионах российских мусульман», «мусульманских республиках Адыгея и Северная Осетия», «5 тысячах дагестанских мечетей» или «главном муфтии России Равиле Гайнутдине». Особенно страдают «доверчивостью» зарубежные источники, из-за чего их научная ценность крайне невелика.

В связи с вышеизложенным очевидно, что комплексное изучение новейшей истории является достаточно важной задачей, решение которой позволит лучше понять те негативные моменты, которые сопровождали становление современной географии исламских структур, и создаст необходимые предпосылки для профессионального анализа феноменов политической гиперактивности мусульман России и быстрого распространения в нашей стране так называемого ваххабизма – проблем, интересующих уже не только исламоведов, но и этнологов, социологов, политологов. Настоящая работа ставит своей целью комплексное исследование этой темы, до сих пор недостаточно изученной в российском исламоведении. Для этого систематически анализируется религиозная и политическая история исламского сообщества России за период с 1989 по 2006 год; определяется, какую роль сыграли личностные, этнические, политические, финансовые и религиозные факторы в расколе российской уммы, а также дается представление об общей картине современной географии сфер влияния мусульманских структур России¹.

Конечно, у автора существовали определенные сомнения, стоит ли ему, православному христианину по вероисповеданию, освещать столь деликатный вопрос. К сожалению, острая дискуссия, сопровождавшая выход первой версии данного исследования – монографии «Новейшая история исламского сообщества России», подтвердила его опасения. Тем не менее изучать эту область необходимо. Автор хотел бы особо подчеркнуть, что в аналитических разделах выражает только свою собственную точку зрения.

Технические сведения о работе

Принятая терминология. При подготовке книги автор старался не вводить новых терминов, однако даже общеизвестные современные понятия исламоведения и политологии зачастую имеют несколько значений, нуждающихся в пояснении. Так, используемый здесь термин «этнический мусульманин» серьезно критикуется многими учеными, однако отказаться от его употребления не представляется возможным – более удачного определения для человека, относящегося к преимущественно мусульманскому народу, еще не предложено. В данном контексте допустимо также употреблять несколько громоздкую конструкцию «человек мусульманской культуры».

Под «мусульманским сообществом» («исламским сообществом») здесь понимается организованная либо неорганизованная территориальная общность мусульман любой численности и национального состава. Такое же значение имеет арабское слово «умма» (община). Отдельная организованная мусульманская община традиционной направленности может называться арабским словом «махалля» (приход)², нетрадиционной – арабским словом «джамаат» (союз). В то же время употребление сугубо христианского понятия «конфессия» по отношению к направлениям ислама либо его организациям видится нецелесообразным. Также следует различать межрелигиозный диалог (диалог между различными религиозными традициями) и диалог межконфессиональный (диалог между христианскими течениями).

Случившееся вследствие целого ряда причин разделение мусульманского сообщества России на многочисленные группы обозначается в работе как «раскол». Этот христианский по сути термин, ассоциирующийся в первую очередь со старообрядческим расколом, вполне может употребляться и по отношению к мусульманам, которые сами его нередко используют. Процессы развития раскола можно определить как дезинтеграционные или центробежные, а его преодоления – соответственно как интеграционные и центростремительные.

Ученые, политики, журналисты и мусульманские лидеры зачастую совершенно по-разному толкуют понятие «ваххабизм», а то и вовсе выступают против его употребления. Одни утверждают, что ваххабизм – это религиозное течение, основанное в XVIII веке саудовским религиозным деятелем Мухаммедом аль-Ваххабом, по своей сути экстремистское и террористическое, другие считают его сугубо положительным явлением и «нормальной реакцией мусульман на неспособность центральной и местной властей решить их проблемы», однако для российского обывателя это слово ассоциируется именно с терроризмом. Спор о ваххабизме, периодически обостряющийся в связи с попытками его запрета, может продолжаться еще долго, однако попытки обелить этот термин видятся тщетными – в русском языке он прочно вошел в перечень негативных «измов» наряду с фашизмом, нацизмом и антисемитизмом.

Таким образом, видится вполне оправданным употреблять термин «ваххабизм» для общего обозначения любой экстремистской идеологии мусульманского происхождения на территории России. Следует отметить, что последователи этого течения обычно называют себя салафитами или ревнителями «саф ислама» (чистого ислама).

Источники исследования

Полевые исследования. В связи с недостаточной надежностью большинства источников информации по рассматриваемым вопросам ключевую роль в сборе достоверных сведений сыграли полевые исследования. В период с сентября 1998 по июль 2006 года автор провел такие исследования в 71 субъекте Российской Федерации: Республиках Адыгея, Алтай, Башкортостан, Бурятия, Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Калмыкия, Карачаево-Черкесия, Карелия, Коми, Марий Эл, Мордовия, Северная Осетия – Алания, Татарстан, Тыва, Хакасия, Чечня; Алтайском, Краснодарском, Красноярском, Приморском, Ставропольском и Хабаровском краях, Астраханской, Амурской, Архангельской, Белгородской, Брянской, Владимирской, Вологодской, Волгоградской, Воронежской, Ивановской, Иркутской, Калининградской, Калужской, Кемеровской, Костромской, Курганской, Курской, Ленинградской, Липецкой, Мурманской, Московской, Нижегородской, Новосибирской, Омской, Оренбургской, Орловской, Пензенской, Пермской, Самарской, Саратовской, Свердловской, Смоленской, Тамбовской, Томской, Тюменской, Челябинской, Тюменской, Ульяновской, Челябинской, Читинской и Ярославской областях, Агинском Бурятском, Усть-Ордынском Бурятском и Коми-Пермяцком автономных округах, Москве и Санкт-Петербурге. В ходе исследований было опрошено более 700 информаторов, преимущественно мусульманских лидеров, сотрудников региональных администраций и правоохранительных органов, ученых и журналистов.

Архивные данные. Другим важным источником достоверной информации стали архивы мусульманских централизованных организаций, государственных структур, научно-исследовательских центров. Наиболее детальная работа была проведена в архивах Совета муфтиев России, Центрального духовного управления мусульман России, Регионального духовного управления мусульман Пермской области, Духовного управления мусульман Нижнего Новгорода и Нижегородской области, Казанского муфтията, Духовного управления мусульман Кабардино-Балкарской Республики, Духовного центра мусульман Республики Ингушетия, Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, Министерства РФ по делам Федерации, национальной и миграционной политики (ныне расформированного), Совета по делам религий при Кабинете Министров Республики Дагестан, Совета по делам религий при Кабинете министров Республики Татарстан, Комитета по делам религий Республики Башкортостан, Отдела по связям с религиозными организациями Администрации Челябинской области, Отдела по связям с религиозными организациями Администрации Астраханской области и Комитета по национальной и религиозной политике Тюменской области.

К сожалению, изученные архивы не являются систематизированными и общедоступными, поэтому большинство необходимых для написания работы материалов было скопировано и в настоящий момент хранится в личном архиве автора.

Монографии и сборники статей. Основными в этой категории использованных материалов стали работы С.Б.Филатова, объединенные в «Атлас современной религиозной жизни России» (М., 2005), книги А.В.Малашенко «Исламское возрождение в современной России» (М., 1998) и «Исламские ориентиры Северного Кавказа» (М., 2001), статьи из тематических сборников, подготовленных Московским центром Карнеги³, а также посвященные религиозной тематике комплексные справочные издания.

Упомянутые материалы позволили достоверно охарактеризовать основные этапы истории мусульманского сообщества России до 1989 года. Наряду с работами А.В.Малашенко наиболее значимыми в этом отношении стали труды Р.Г.Ланды «Ислам в истории России» М., 1995) и А.Б.Юнусовой «Ислам в Башкортостане» (Уфа, 1999). Определенные аспекты досоветской истории российского ислама корректно освещены в энциклопедии «Ислам на территории бывшей Российской империи» (М., 1998–1999) и ряде других трудов⁴.

Тему раскола российской уммы затрагивают только монография А.В.Малашенко «Исламское возрождение в современной России» (М., 1997) и «Атлас современной религиозной жизни России». Частично она рассматривается также в фундаментальных работах А.Б.Юнусовой «Ислам в Башкортостане» (Уфа, 1997), Л.Ю.Браславского «Ислам в Чувашии» (Чебоксары, 1997) и Валиуллы Якупова «Ислам в Татарстане в 1990-е годы» (Казань, 2005), однако эти исследования посвящены конкретным региональным мусульманским сообществам и мало затрагивают общий ход дезинтеграционных процессов. Проблемы радикального и политического ислама в России удачно отражены в работах российского исламоведа И.П.Добаева⁵. В целом же наибольшей научной ценностью, по мнению автора, обладают работы А.Б.Юнусовой, В.Якупова, С.Б.Филатова, Р.Г.Ланды и И.П.Добаева.

Была использована и справочная литература: энциклопедии, словари, а также материалы Всесоюзной переписи населения 1989 года и Всероссийской переписи населения 2002 года, позволившие достоверно отразить этническую и религиозную картину исламского сообщества России⁶; справочники, показывающие религиозную ситуацию в конкретных регионах; справочные работы, акцентирующие внимание на административно-территориальной структуре российского ислама, и, наконец, справочные издания, посвященные политическим и общественным организациям⁷. Информация, приведенная в изданиях последней группы, позволила уточнить данные по ведущим мусульманским партиям.

Некоторые темы позволили осветить труды мусульманских авторов, затрагивающих самый широкий спектр вопросов. Среди них наиболее информативными оказались печатные издания духовных управлений мусульман⁸, опубликованные материалы мусульманских съездов и конференций⁹, работы мусульманских религиозных лидеров¹⁰, сочинения идеологов салафизма¹¹. Заметная часть источников посвящена проблемам ваххабизма и суфизма¹², а также некоторым иным темам¹³.

Материалы печатных и радиоэлектронных СМИ. Современные компьютерные технологии уже позволяют исследователю получить доступ к нескольким тысячам газетных и журнальных публикаций, а также к значительному количеству расшифрованных теле– и радиопередач. Сделанная выборка охватила до 80 процентов материалов центральных и региональных СМИ, а также исламских периодических СМИ. Материалы электронных СМИ представлены расшифровками передач телеканалов ОРТ, РТР, ТВ-6 (ТВС), НТВ, РЕН-TB, также некоторых региональных телеканалов; радиостанций «Радио России», «Маяк», «Открытое радио» и «Эхо Москвы». Общее их количество превышает 30 тысяч единиц, однако для ограничения объема в работе приведены ссылки лишь на важнейшие материалы.

Материалы сети Интернет и электронные базы данных. Все собранные в ходе подготовительной работы материалы были объединены в электронную базу данных по современному российскому исламу, позволившую систематизировать полученные данные. В эту базу также интегрированы подборки сообщений агентств «Интерфакс», «ИТАР-ТАСС», «РИА-Новости», «Благовест-инфо», «Регион-инфо» и «Росбалт», а также материалы веб-сайтов «Панорама», «Российский информационный центр», «Грани. ру», «Дедлайн. ру», необходимые материалы всех значимых русскоязычных исламских веб-сайтов и целого ряда других сетевых источников. Наиболее значимые из них приведены в списке литературы.

Отличия работы от монографии «Новейшая история исламского сообщества России»

В основу настоящего исследования положены материалы книги «Новейшая история исламского сообщества России» (М., 2005), значительно дополненные и переработанные.

В новую книгу – «Ислам в России на рубеже тысячелетий. История и политика» – вошли описание общей новейшей истории исламского сообщества России, анализ аспектов его раскола – личностного, финансового, политического, этнического и религиозного, хронология общей новейшей истории, введение и заключение. Данное исследование показывает общую тенденцию развития российского ислама с 1989 по 2006 год, содержит аналитические вставки по каждому ее этапу и подробно описывает причины, приведшие к кризису традиционного ислама. В заключении приводится сводный анализ текущей ситуации и даются вероятные прогнозы ее развития.

Книга снабжена списком литературы, указателями имен и географических названий; текстовыми и черно-белыми графическими иллюстрациями.

Приняв во внимание полученные замечания, автор увеличил аналитический блок, значительно расширил описание аспектов раскола и новейшей истории исламского сообщества России, дополнил приложения и список источников. С помощью текстовых иллюстраций (которых насчитывается более 200) появилась возможность ознакомить читателя с полными версиями ключевых документов, интервью, выступлений, аналитических статей, а также расшифровок теле– и радиопередач.

По просьбе легитимных духовных лидеров российского ислама из текста были исключены моменты, могущие бросить тень на их репутацию. Автор подчеркивает, что приведенные им сведения не призваны нанести урон чьему бы то ни было авторитету, и сожалеет, что ряд недобросовестных мусульманских деятелей предали публичной огласке факты из личной жизни своих оппонентов. С его точки зрения, данный поступок не только лишил их уважения верующих, но и нанес тяжелейший удар по авторитету всего российского ислама.

В целом «Ислам в России на рубеже тысячелетий» является самостоятельным исследованием, которое может быть полезно историкам, этнологам, политологам, исламоведам широкого профиля, социальным географам, чиновникам, социологам, экономистам, культурологам, журналистам, а также всем, кому небезынтересны вопросы национальной безопасности России.

Краткий экскурс в досоветскую и советскую историю исламского сообщества России

Досоветский период истории исламского сообщества России

Даже в свете современных исследований довольно сложно определить тот момент, который можно считать точкой отсчета истории ислама в нашем государстве. Одни исследователи считают, что история ислама в России началась с 642 года, когда первые отряды мусульман дошли до Дербента, другие же полагают, что 922 год – год принятия ислама Волжской Булгарией – является более обоснованной датой¹⁴. Впрочем, любая из этих дат является достаточно условной – полноценное взаимодействие Государства Российского с исламской цивилизацией началось не раньше XV века.

В начале XIV века, во времена правления Узбек-хана, ислам стал государственной религией Золотой Орды, что позволило ему распространиться среди многочисленных тюркских племен от Крыма до Сибири. Орде не были свойственны прозелитические тенденции, и поэтому знакомство Московского государства с исламом происходило в основном путем контактов с приезжающими на службу к великим князьям татарскими дворянами. Так, в 1445 году большой отряд татар во главе с царевичем Касимом из Казанского ханства, получив от Московского великого князя в Мещерской земле особый удел, основал «Касимовское царство» на Оке. Приехавшие сюда мусульмане стали устраиваться так, как им было привычно, постепенно сооружали мечети в русских городах, управляли небольшими мещерскими городами, занимали административные посты. Впоследствии, правда, почти все они крестились¹⁵.

В XVI веке завоевание Казани и Астрахани, покорение Ногайского княжества и Сибирского ханства привело к включению в состав русского государства значительной по численности мусульманской общины. Русские цари относились к мусульманам довольно терпимо и не предпринимали особых усилий для обращения их в христианство, стимулируя смену веры преимущественно экономическими мерами. В то же время на пути исламской миссии ставились жесткие препоны, а миссионерам угрожала смертная казнь за «обрезание» христиан¹⁶. До конца XVIII века существовал также запрет на строительство мечетей в Казанской губернии¹⁷, но, несмотря на это, Россия оставалась самой толерантной к мусульманам христианской страной того времени¹⁸.

Еще более лояльным отношение к мусульманам стало во времена правления Екатерины II. 17 июня 1773 года по ее настоянию был издан указ Святейшего Правительствующего Синода «О терпимости всех вероисповеданий и о запрещении Архиереям вступать в разные дела, касающиеся до иноверных вероисповеданий и до построения по их закону молитвенных домов, предоставляя все сие светским начальствам». В тексте указа приводились слова императрицы, которая подчеркивала, что «как Всевышний Бог на земле терпит все веры, языки и исповедания, то и Ея Величество из тех же правил, сходствуя Его Святой воле, и в сем поступать изволит, желая только, чтоб между подданными Ея Величества всегда любовь и согласие царствовали»¹⁹. Согласно этому судьбоносному документу запрет на строительство мечетей снимался, а рассмотрение любых дел, связанных с лицами мусульманского исповедания, передавалось в юрисдикцию светских властей. Принято считать, что причиной корректировки политики властей по отношению к исламу стало Пугачевское восстание 1773–1775 годов, в котором активное участие приняли поволжские и приуральские мусульмане.

Впоследствии Екатерина II издала еще несколько указов, заметно облегчивших жизнь мусульманам. 22 февраля 1784 года Правительствующий Сенат получил Именной Указ «О позволении Князьям и Мурзам Татарским пользоваться всеми преимуществами Российского дворянства», который наделял мусульман благородного происхождениями всеми правами российского дворянства. В конце 1788 и начале 1789 года была издана целая серия законодательных актов следующего содержания: «Об определении Мулл и прочих духовных чинов Магометанского закона и об учреждении в Уфе духовного собрания для заведования всеми духовными чинами того закона, в России пребывающими» (Именной Указ от 22 сентября 1788 года), «О назначении Муфтия над всеми обитающими в России Магометанского закона людьми» (Именной Указ от 22 сентября 1788 года) и «Об определении в учрежденное в Уфе Духовное Собрание Магометанского закона Секретаря, Канцелярских и прочих служителей, с произвождением им жалования» (Высочайше конфирмированный доклад Сената от 20 апреля 1789 года). Во главе новообразованного Уфимского Духовного Магометанского закона собрания встал муфтий Мухамеджан Гусейнов (Хусейнов), получивший также титул Первого Ахуна²⁰. В помощь ему были определены «два или три испытанных Муллы из Казанских Татар»²¹. В числе привилегий, предоставленных руководству Духовного собрания, упоминалась возможность для них «покупать порозжие земли у Башкирцев, и заселять оные иноверцами не Христианского исповедания» и «оставить пятничный день свободным от присутствия», т. е. выходным²². Впоследствии мусульманское духовенство стало пользоваться еще большей поддержкой власти²³ и было включено в Табель о рангах²⁴.

С 1789 по 1917 год Духовное собрание несколько раз реорганизовывалось, меняя название, структуру и зону юрисдикции. Так, с 1796 года оно стало именоваться Оренбургским Духовным Магометанского закона собранием, а с 1846 года – Оренбургским Магометанским Духовным собранием (ОМДС). Область юрисдикции ОМДС, первоначально охватывавшая только Оренбургскую губернию и Уфимское наместничество, постепенно распространилась на всю территорию Российской империи, за исключением Таврической области, Кавказа и Средней Азии²⁵. К 1912 году в подчинении ОМДС находилось более 4 тысяч приходов (махалля) и 12 тысяч лиц духовного звания. С 1789 по 1917 год ОМДС возглавляли муфтии Мухамеджан Гусейнов (1789–1824), Габдессалям Габдрахимов (1765–1840), Габдельвахит Сулейманов (1840–1862), Салимгарей Тевкилеев (1865–1885), Мухамедьяр Султанов (1886–1915) и Мухаммад Сафа Баязитов (1915–1917).

23 января 1794 года Екатерина II подписала Именной Указ «О бытии в Таврической области Магометанскому Духовному Правлению под председательством муфтия», однако это Духовное управление было создано лишь в 1831 году, на основании дополнительного указа Николая I. Политику Екатерины II по отношению к исламу продолжил и ее сын. В 1797 году император Павел I указал напечатать в казенной Азиатской Типографии 3600 экземпляров «Алкорана» (Корана) и «разослать для продажи в те Губернии, где населены народы Магометанского вероисповедания»²⁶. Примечательно, что изданные в России Кораны славились своим качеством далеко за ее пределами и получали высокие отзывы европейских востоковедов. С 1800 года были сняты все ограничения на издание мусульманской религиозной литературы²⁷.

С 1805 года стали издаваться указы, призванные упорядочить жизнь мусульман Закавказья²⁸. Первоначально управление ими поручалось ахунду, «имеющему смотрение над всеми муллами», а к 1872 году была выстроена вертикали власти из двух правлений – Шиитского духовного во главе с шейх-уль-исламом и Суннитского духовного во главе с муфтием²⁹.

25 июля 1810 года в соответствии с манифестом «О разделении Государственных дел на особые управления с означением предметов каждому управлению принадлежащих» курирование исламских вопросов было поручено новообразованному Главному управлению духовных дел Иностранных исповеданий. Впоследствии Главное управление духовных дел было переименовано в департамент, в 1817 году вошло в состав Министерства духовных дел и народного просвещения, а в 1832 году было передано Министерству внутренних дел³⁰.

К концу первой трети XIX века мусульманское духовенство было окончательно встроено в систему государственного управления. Его представители имели весьма неплохое жалованье, могли свободно выезжать на хадж (к середине XIX века число паломников ежегодно составляло 8—10 тыс. человек), строить мечети, основывать медресе и издательства. Со своей стороны, Духовные управления были обязаны жестко следить за моральным обликом духовенства, а также гарантировать его лояльность Государю. Конец XIX и начало XX века часто называют «золотым веком» российского ислама, который в это время стал весьма уважаемым и влиятельным сообществом в масштабах всего исламского мира.

Особое значение российские власти придавали институту военного мусульманского духовенства – полковые муллы служили при многих частях, получая аналогичное полковым священникам жалованье (а нередко и большее)³¹, рекруты-мусульмане приносили присягу в мечетях³². С 1845 года должности военных имамов были введены во всех портах Российской империи³³. Ко времени Первой мировой войны мусульманам-военным были предоставлены возможности питаться халяльной пищей и получать приемлемые для них награды – например, сделанный в виде медали Георгиевский крест. Мусульмане служили в гвардейских частях, их дети свободно учились в кадетских корпусах, а из лучших кавказских наездников была сформирована Дикая или Туземная дивизия, в составе которой было 6 полков – Дагестанский, Кабардинский, Чеченский, Ингушский, Черкесский и Татарский общей численностью до полутора тысяч человек³⁴. Следует отметить, что первая мечеть в Москве, ныне именуемая Исторической, была построена в ознаменование подвигов татарских и башкирских полков, доблестно сражавшихся в Отечественной войне 1812 года.

За хорошую службу муфтии и муллы получали те же привилегии, что и представители православного духовенства. Так, известно, что кавказский муфтий Хусейн Гаябов за особые заслуги перед государством был награжден высоким орденом Святого князя Владимира³⁵. Примечательно, что в 2001 году такой же орден был вручен Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II председателю Управления мусульман Кавказа шейх-уль-исламу Аллахшукюру Паша-заде.

Политика Российской империи по отношению к исламу была сформулирована в точной фразе из постановления Государственного Совета в 1887 году. «Мусульмане свободны в отправлении своего культа при условии, что это не будет вредить Православной Церкви», – говорилось в нем³⁶.

Во второй половине XIX века в среде Поволжской интеллигенции возникло реформаторское движение джадидизм (от араб, «усул-и-джадид» – новый метод), которое изначально касаясь только области образования, впоследствии затронуло и другие стороны жизни мусульманского сообщества. К 80-м годам XIX века джадидизм оформился в мощное общественно-политическое движение, представители которого требовали реформировать духовное образование, а также призывали развивать науку, просвещение и книгоиздание. Именно джадиды стали в 1905 году инициаторами создания первой мусульманской политической партии – либерально-демократического движения «Иттифакаль-муслимин».

Принятый в 1905 году Закон о веротерпимости мало сказался на жизни мусульман, которые и без него пользовались большой свободой, однако именно в начале XX века им удалось построить мечети в некоторых городах Центральной и Северо-Западной России – Санкт-Петербурге, Твери, Ярославле и Костроме³⁷.С другой стороны, именно принятие этого закона привело к активизации политической жизни российской уммы.

15 августа 1905 года в Нижнем Новгороде на пароходе «Густав Струве» тайно прошел I Всероссийский мусульманский съезд, в котором приняло участие около 120 человек. По итогам съезда был одобрен царский манифест от 6 августа о созыве Думы и принято решение о создании общероссийской организации мусульман. II Всероссийский мусульманский съезд также тайно состоялся в январе 1906 года в Санкт-Петербурге. На нем были приняты решения о создании политической партии «Иттифак-аль-муслимин» и поддержке кадетов на выборах в I Государственную Думу. Ключевым положением платформы «Иттифака» стало требование о предоставлении мусульманским народам России права на самоопределение³⁸. И после 1917 года они получили это право, что привело исламское сообщество к немедленному организационному коллапсу, последствия которого дают о себе знать до сих пор.

В августе 1906 года в Нижнем Новгороде уже вполне легально прошел III Всероссийский мусульманский съезд. В числе прочих документов он принял проект общего управления мусульман России из 13 пунктов. Так, муфтиев предполагалось переименовать в шейх-уль-исламов, а во главе их поставить раис-уль-улема, который бы имел право личного доклада императору о нуждах мусульман. При этом предполагалось также ввести пост шейх-уль-ислама для Туркестана и Семиреченской области и образовать там отдельное духовное правление. Последняя инициатива была воплощена в жизнь уже при советской власти, которая в 1944 году инициировала создание ДУМ Средней Азии и Казахстана³⁹.