Текст книги "Правило русского спецназа"

Глава 12

Полубой скучающе смотрел на планету через обзорный экран. Отсюда Сан-Анджело напоминала апельсин, слегка попорченный плесенью, – на обращенной к кораблю стороне планеты была пустыня желтого, почти оранжевого цвета, по краю которой проходил серый облачный фронт.

«Дерзкий» застопорил ход около трех часов назад по требованию фрегата планетарной обороны. Сам фрегат под скромным названием «Звездный ястреб» висел милях в двух по правому борту. Небогатов вел переговоры с капитаном – лейтенант-коммандером Мерридитом, полным, немолодым уже человеком с остатками светлых волос на висках и темени. Переговоры затягивались, и Полубой начинал злиться. В самом деле, можно подумать, что они везут незарегистрированный груз или их подозревают в контрабанде «мороженым мясом». Интересно, командир фрегата так же ревностно исполнял бы свои обязанности, заявись к планете парочка гетайров?

Переговоры шли так вяло еще и потому, что Мерридит, как только командир русского эсминца задавал неподходящий вопрос, сносился с планетой, с офисом губернатора и, будто извиняясь, изредка улыбался с экрана, ожидая ответа, после чего доводил его до Небогатова.

– Как это корыто еще летает? – пробормотал подошедший к Полубою Гаркуша. – Страх на что похоже.

– А нельзя его того… подвинуть? – спросил Касьян, покосившись на первого помощника.

– Ну-у… Касьян Матвеевич, это все-таки корабль союзника. Да и рассыпаться может. Мне кажется, он в планетарной обороне по той причине, что его боятся выводить в открытый космос. Самое место этому «ястребу» в музее.

Небогатов отключил связь и подошел к офицерам.

– Ну что? – почти в один голос спросили Полубой и Гаркуша.

– Добился приема у губернатора, – сказал Небогатов. – Юрий Данилович, принимайте командование кораблем.

– Слушаюсь.

– Может, мне с тобой? – спросил Полубой.

– Извини, Касьян, но из тебя дипломат… сам знаешь, какой.

– Давай хотя бы модуль поведу, – попросил Полубой.

– Ладно. Жди меня возле шлюза. Юрий Данилович, подыщите майору флотскую форму.

Через полчаса Полубой, переодетый в форму старшины первой статьи, встретил Небогатова возле посадочного модуля. Кирилл Владимирович критически осмотрел его и попросил застегнуть пуговицу на воротнике.

– На шее не сходится, – виновато сказал Полубой.

– Давай, давай. Мы должны выглядеть как военные моряки, а не какие-нибудь штафирки.

Сам капитан первого ранга смотрелся очень представительно в парадной форме, с кортиком у бедра.

Полубой привычно устроился в ложементе, дождался, пока Небогатов пристегнет страховочные ремни, и попросил разрешения на вылет. Створки шлюза поползли в стороны, открывая звездное небо и шар Сан-Анджело. Полубой осторожно вывел модуль.

– Давай к фрегату, – скомандовал Небогатов, – Мерридит лично вызвался проводить.

На подходе к «Звездному ястребу» их встретил челнок. Приглашая следовать за собой, он качнулся с борта на борт и направился к планете. Вблизи фрегат производил еще более удручающее впечатление, чем на обзорном экране. Было видно, что корабль доживает отведенный ему век – между плитами обшивки были заметны грубо заваренные щели, из восьми «единорогов» три отсутствовали, и пустые барбеты выглядели неряшливо и сиротливо.

– Даже разговаривать не желают, – заметил Полубой, разворачиваясь в кильватер челноку.

– Мне кажется, Мерридит чувствует себя виноватым, – отозвался Кирилл. – Ты же видел, как он всякий раз ждал подсказки с планеты.

– Союзнички хреновы, – пробурчал Полубой.

По мере приближения планета росла, нависая над модулем оранжевым шаром. Скоро уже можно было различить синие ленты рек там, где пустыня переходила в среднюю полосу.

Небогатов тронул Касьяна за плечо:

– Впереди, по правому борту.

Парившее на орбите ажурное сооружение было похоже на сеть, сплетенную исполинским пауком.

– Вот то, что нам нужно, – сказал Небогатов. – Док. И какой док! Ну-ка, давай поближе.

– Только договориться осталось, – остановил восторги Кирилла Полубой.

Вблизи док подавлял размерами – модуль мог бы совершенно свободно пройти через ячейки стен, похожих на соты. Ошвартованные к мастерским буксиры, размерами лишь немного уступавшие встретившему «Дерзкий» фрегату, могли завести в док любое судно, вплоть до линкора.

Дальше, за доком, виднелся грузовой терминал, возле которого зависли несколько транспортников.

– Не сказал бы, что у них здесь работы невпроворот, – заметил Небогатов.

– Периферия, спячка, – отозвался Полубой и развернул модуль вслед челноку.

Пробили тонкий слой облаков. Космопорт располагался в долине на окраине столицы с одноименным планете названием. Город лежал на нескольких холмах, дальше на севере синело море, похожее на кусок синего стекла.

Модуль вышел на посадочную глиссаду, Полубой с шиком притер его к плитам полосы, остановив рядом с челноком.

Воздух был наполнен запахами степи – за посадочной полосой желто-зелеными волнами колыхались травы. Вдали, в дымке, вставали небоскребы Сан-Анджело.

Глядя на вразвалку приближавшегося к ним мужчину в форме космофлота Содружества, Небогатов негромко сказал:

– Останешься в порту. Посмотришь, послушаешь. Словом – оцени обстановку.

– Угу… если не сразу морду набьют, значит – все в порядке.

– Только не ввязывайся ни во что, я тебя умоляю.

Мужчина вяло поднес ладонь к пилотке с одинокой серебряной звездой:

– Лейтенант-коммандер Мерридит.

– Капитан первого ранга Небогатов.

Офицеры обменялись рукопожатием.

– Прошу, кэптен. – Мерридит указал на приближавшийся от здания космопорта глидер. – Вас ждут в штаб-квартире губернатора.

– Господин капитан первого ранга, – прогудел Полубой, – дозвольте хоть в порту побродить. Три недели земли не видели.

– Вы не против? – спросил Небогатов у Мерридита.

– Пожалуйста. – Лейтенант-коммандер окинул равнодушным взглядом Полубоя в слишком тесной для него форме и с побагровевшим лицом – воротник все-таки был туговат.

– Ладно, проветрись, – согласился Небогатов и погрозил пальцем, как непоседливому ребенку: – Ты смотри у меня! Чтобы ни капли!

– Как можно, господин капитан первого ранга? Что ж, мы не понимаем?..

Пилот челнока, невысокий и сухой как щепка сержант, примерно одного с Касьяном возраста, с разрешения Мерридита вызвался составить ему компанию. Глидер подбросил их к зеркальному кубу терминала и влился в поток машин, двигавшихся к городу.

– Ты как насчет пивка? – спросил сержант.

– Ну если чисто символически. За встречу союзников. – Полубой с наслаждением расстегнул душившую его пуговицу.

На втором этаже полупустого зала ожидания они присели за столик кафе. Сержант, как хозяин, заказал пиво. Полубой с интересом оглядывался. Соседние столики пустовали, только за двумя чинно обедали две семьи с детьми. Не было обычной толчеи пассажиров, объявлений о прибытии рейсов, встречающих-провожающих, толпящихся у таможенного поста.

– В основном пассажиры с местных рейсов, – пояснил сержант, – отпускники. Здесь у нас и летать-то особо некуда. Модных курортов нет, а что ты хочешь? Кто полетит за тридевять земель к нам, если в центре полным-полно планет, на которых можно оттянуться по полной.

– Да я что… – неопределенно сказал Полубой, – мне все равно. Ну, за знакомство. – Он приподнял банку с пивом. – Касьян Полубой.

– Николас Харпер. Давно лямку тянешь?

– Пятнадцать лет. А ты?

Пиво было теплым.

– Двадцать почти. Надолго к нам?

– Как получится. Ухарь один энергоустановку нам разбил. Сам далеко не ушел, но теперь ремонт требуется. – Полубой прихлебнул пива. – А ваши что-то темнят.

Николас задумчиво поболтал банкой.

– У нас здесь своя политика. Ты думаешь, губернатор заправляет? Черта с два! «Стил энд кемикл» и «Макнамара инк.». Они губернатора ставят, они работу людям дают, что хотят, то и воротят. Управляющий «Макнамары» к губернатору без стука заходит, только что ногой дверь не открывает. Скажут: помогите русским – так и будет, скажут: посылайте подальше – пошлют. Так-то.

– Мне-то что, – пожал плечами Полубой, – вот, пивка попью – уже хорошо. Только тоскливо здесь как-то. – Он еще раз огляделся. – А что, повеселей места нет? Порт все-таки.

– Есть и повеселей, только публика там, сам понимаешь, не аристократы.

– Ну я тоже не из князей, – усмехнулся Полубой.

Идти оказалось недалеко. Сразу за пассажирским терминалом они свернули в узкий переулок. Дома здесь были невысокие, в два-три этажа. Первые этажи занимали лавки сувениров, букмекерские конторы и крохотные гостиницы, сдающие номера на ночь, а то и на пару часов. Подобные заведения Полубою были знакомы. Возле них обычно прогуливались женщины определенной профессии, но сейчас в переулке было пусто – вечерняя смена жриц любви еще не началась.

Свернув еще пару раз и оказавшись на улице, где стояли совсем уж непотребные заведения вроде тату-салонов и стриптиз-баров, они оказались перед баром «У хромого Дью». Сержант открыл дверь и пропустил вперед Полубоя.

– Вот самое место для истосковавшихся по земле моряков, – заявил он.

Ударивший в нос запах перегара и травки не оставлял в этом сомнений. Полубой будто невзначай огляделся. Народу было немного, видно, завсегдатаи. К вечеру подтянутся сошедшие на берег моряки, проститутки, карманники и сутенеры, а сейчас здесь царила сонная атмосфера. Только в одном углу возле музыкального автомата, сдвинув вместе два стола, сидела кучка бородатых мужиков в живописных костюмах. Все были в основном в коже, но без металлических погремушек, которыми любит себя украшать молодежь. Мужики степенно выпивали, сдвигая стопки и опрокидывая их в бороды, закусывали и вели негромкие разговоры.

Харпер покосился в угол и присел за стол недалеко от двери лицом к залу.

– Берни! – крикнул он бармену. – Налей-ка нам пивка!

Толстый бармен с засученными по локоть рукавами когда-то белой рубашки нацедил две огромные кружки, ухватил их волосатыми лапами и принес на столик.

Полубой сдул пену, отхлебнул и подмигнул сержанту:

– Совсем другое дело! Чего ж сразу сюда не пришли?

– Я думал, ты служака, – ответил Харпер. – Кэптен тебе фитиль не вставит, что выпиваешь?

– Нет. Мы с ним давно летаем. Нормальный мужик, хоть и занудливый. Конечно, если я на бровях к модулю приползу, то «канатный ящик» обеспечен, но я свою норму знаю. А твой коммандер как, не буйный?

– Ему до пенсии три года и на все плевать.

– Ну, давай, чтобы и нам до пенсии дотянуть!

Пиво быстро кончилось, и Полубой заказал еще по кружке.

От угла, где сидели бородатые посетители, отделился один низенький, кривоногий, с косым шрамом от правого глаза к углу рта и направился к их столику.

– Спокойно, – сказал Харпер, – эти ребята тихие, если их не задирать.

– Кто такие?

– Учуж… ужуч… черт! Короче – пираты.

Полубой медленно кивнул, с интересом разглядывая бородатого мужика. Было в нем что-то знакомое. Может, взгляд с хитринкой; может, развалистая походка, а может, ровно, лопатой подстриженная борода. Не то чтобы Касьян встречал именно его, но такие типажи ему уже попадались. Вспомнить бы, где…

Мужик остановился возле столика, мельком глянул на Харпера и, склонив голову к плечу, стал рассматривать Полубоя.

– У меня что, нимб вдруг вокруг головы или рога вдруг выросли? – спросил Касьян.

– Прощенья просим, – тотчас отозвался мужик, – эта… как его… форма больно знакомая. Ты не с русского корабля, мил-человек?

– С русского, а что?

– Ха! Парень, ну-у… – Мужик обернулся к компании: – Ребята, да это свой, я же говорил!

В углу подняли в знак приветствия стопки, одобрительным гулом выражая восторг. Полубой приподнял кружку пива. Он понял, кого ему напомнил бородатый – фермера, крестьянствующего не одно поколение. И дети его выросли бы на ферме, и внуки и приобрели бы ту же самую развалистую походку – так ходит хозяин по своей земле. И тот же хитроватый, а на самом деле оценивающий прищур глаз. Пшеницу ли взошедшую осмотреть, к лошади прицениться. Только вот что он делает здесь, этот крестьянин, за десятки парсеков от пашни, от коровника, от семьи?

– За вас, мужики! – провозгласил Касьян.

– А пойдем за наш стол, – сказал мужик. – Ты давно ль с России?

– Недавно. Я не один. – Полубой кивнул на сержанта.

– Пойдем и ты, союзник.

Касьян и Харпер взяли кружки и присоединились к компании. Верховодил здесь высокий крепкий бородач в повязанном на голове красном платке. Он представился первым, звали его Иван Зазнобин. У него был перебитый нос, вдавленная переносица и по-детски голубые, будто удивленные глаза. Вслед за ним назвали свои имена остальные. По знаку Зазнобина бармен принес еще две стопки и бутылку местной водки. Иван выбил пробку, ударив по дну бутылки ладонью, налил всем и поднял стопку.

– Ну, за встречу!

Тост был короток, но больше, по мнению Полубоя, и говорить ничего не надо было. Все одобрительно загудели, разом сдвинули стопки. Глухо звякнуло толстое стекло.

Харпер, по примеру остальных, залпом влил в себя водку и налег на крупно нарезанную ветчину. Полубой небрежно подцепил ломтик, отправил в рот и, обернувшись к бармену, сделал знак – повторить!

По примеру Зазнобина он саданул ладонью по дну бутылки. Пробка улетела в другой конец зала, из горлышка вырвалась струя водки.

– Эх ты! Здесь тоже сноровка требуется, – укорил его мужик со шрамом – Егор Раскатов.

– Научусь, – пообещал Полубой и разлил водку. Взяв стопку, он поднялся: – За Россию!

Мужики задвигали стульями, вставая. Харпер недоумевающе повертел головой, потом тоже поднялся. Выпили стоя, Касьян, не присаживаясь, разлил по новой.

– За государя императора!

Зазнобин покрутил головой:

– Ты, Касьян, не гони лошадей. Или ты нас проверяешь: будем ли за Россию пить, а за императора станем ли? Ну за кого там еще?

– За русский флот.

– Точно. За все выпьем, только не торопись. Посидим, поговорим. Ты нам столичные новости, мы тебе – местные сплетни. Глядишь, и сгодимся друг другу, а?

– Уверен, что сгодимся, – усмехнулся Полубой.

Мужики уже лет пять как не были дома, и любая новость от соотечественника была им в радость. И не важно, что ни один не был в столице, а Полубою не довелось побывать на Волхове, откуда все они были родом. Их интересовало все: и кто сейчас премьер-министр, и как здоровье наследника престола, и почем нынче пшеница. На вопрос о пшенице Полубой ответить не смог, но обо всем остальном рассказал в меру своих знаний.

На вопрос, чем они тут, за тридевять земель, занимаются, Зазнобин махнул рукой и сказал, что так, по мелочи больше.

– Макнамара нас подрядил транспорты свои сопровождать. Платят они немного, но раньше мы, бывало, и того не имели. А теперь у нас патент и полное право имеем владеть вооруженным кораблем.

– Это когда же раньше? – спросил захмелевший Харпер.

За столом воцарилось молчание. Сержант, сообразив, что вопрос был неуместен, схватился за бутылку. Зазнобин кивнул:

– Это правильно. Ты лучше выпей, друг.

Но Полубой уже понял, чем промышляли мужики, из разговора. Ходили они на трех бывших грузовозах, вооруженных каждый парой «онагров» и полудюжиной «единорогов», так что вопрос о том, как они существовали до того, как их наняла компания Макнамары, был и впрямь лишним.

– А ты, значит, с эсминца?

– Ну да. Дальняя разведка. Да вот паразит какой-то подал «SOS», а как мы подошли, оказалось, что он самтри. И всадил нам бортовым. Делать нечего – пришлось сюда плестись. Хотим в доке на ремонт встать.

– Это как повезет, – сказал Зазнобин. – Слыхал, что в Содружестве делается? То-то. Нас-то не трогают, мы вроде как и не русские, по их мнению, а до вас могут зацепиться.

– Ничего, командир договорится, – отмахнулся Полубой.

Вскоре Касьян увидел, что каждый тост с ним пьет кто-нибудь один, в очередь. Тогда он подмигнул Зазнобину и вышел вроде как по нужде.

– Старшой, – сказал Полубой, дождавшись Ивана, – не дело затеяли. Я к вам со всей душой, а вы меня подпоить решили?

– Сам виноват. Какая такая «дальняя разведка»? Мы хоть училища офицерские не кончали, но кое-что тоже понимаем. Да и знаешь ты для старшины слишком много.

– Что сказал – то сказал, – отрезал Полубой, – большего не услышите. А напоить меня еще никто не смог.

– Хвалилась девка, что целка… – ухмыльнулся Зазнобин и ткнул Касьяна кулаком в плечо. – Ладно, не обижайся. Пойдем к мужикам. Может, придумаем, как вам помочь.

– Слушай, мне сержант, когда я его спросил, кто вы такие, попытался какое-то слово выговорить. Не смог. Что-то вроде «ущучить».

Зазнобин так расхохотался, что бармен выронил из рук грязноватое полотенце, которым протирал кружки и стопки.

– Ущучить, говоришь? Тоже неплохо звучит. А на самом деле прозываемся мы «ушкуйники». Были такие лодки на Руси в стародавние времена. Ну а поскольку корабли наши были сработаны на наших вервях, на Волхове, то и назвали мы их ушкуями. Так-то, брат.

Глава 13

Небогатов допил остывший кофе, поставил чашку на стол и требовательно посмотрел на секретаршу губернатора. Девица ответила на его взгляд ослепительной улыбкой:

– Еще кофе, кэптен?

– Благодарю, но четвертую чашку я не осилю, – сдерживаясь, сказал Кирилл Владимирович. – Вы не могли бы напомнить его превосходительству обо мне?

Девица поиграла пальчиками над селектором и сказала, очаровательно улыбаясь:

– Господин губернатор, кэптен Небогатов ожидает приема. – Глядя в пространство, она выслушала что-то, доступное только ей, и перевела взгляд на капитана первого ранга: – Его превосходительство просит вас еще немного подождать.

Небогатов встал, поправил кортик и, подойдя к столу секретарши, оперся на него, склонился к девушке и сказал, постаравшись вложить в голос как можно больше сердечности:

– Передайте господину губернатору, что я возвращаюсь на корабль и немедленно передаю в штаб флота, что его превосходительство не желает сотрудничать. Согласно дополнению к договору о взаимопомощи от пятнадцатого декабря пятьдесят восьмого года государственные служащие, отказывающиеся сотрудничать с представителями армии и флота союзного государства, подлежат смещению с должности и в отношении данных представителей власти возбуждается уголовное дело. Всего доброго. – Небогатов четко развернулся и направился к двери.

Он не успел сделать и трех шагов, как за спиной раздался внушительный баритон:

– Господин Небогатов! Ну что же вы так вот, сразу… Я же не отказываюсь вас принять.

Губернатор, словно по волшебству появившийся в комнате, шел к Небогатову, протягивая руку для рукопожатия.

Арчибальд Старберт был высок, дороден и обладал положенной для губернатора представительной внешностью. Седина оттеняла его загорелое лицо, глаза лучились доброжелательностью, а улыбка как бы приглашала не принимать близко к сердцу такое ничтожное недоразумение, как долгое ожидание.

Рука у него была пухлая и потная.

– Вы же не откажетесь от кофе? Дороти, организуй, пожалуйста, – сказал губернатор, под руку проводя Небогатова в свой кабинет.

– Нет, благодарю. Не надо кофе, – отказался Кирилл Владимирович.

– Тогда, может, виски, коньяк? Или, – губернатор заговорщицки понизил голос, – водки?

– Я не пью на службе.

– Да-да, конечно, – смешался Старберт, – я, собственно, тоже.

Усадив гостя в удобное кресло и устроившись рядом, чтобы подчеркнуть свою заинтересованность в беседе, губернатор тяжело вздохнул:

– Вы не представляете, господин Небогатов, сколько обязанностей налагает государственная служба. Вздохнуть некогда, чашку кофе выпить нет времени, не говоря уже о том, чтобы уделить внимание таким достойным и уважаемым гостям, как вы. – Его превосходительство пригорюнился, приглашая капитана первого ранга разделить его печаль.

– Да, конечно. Я все понимаю и не в обиде, – отозвался Небогатов.

– Вот и отлично! Итак, что привело ваш прекрасный корабль в тихую гавань Сан-Анджело?

– Нам требуется небольшой ремонт. – Уставший от ожидания в приемной, Небогатов решил говорить прямо.

В нескольких деталях он обрисовал губернатору создавшееся положение, помянул нападение пиратов, после чего попросил разрешения воспользоваться доком и ремонтными службами космопорта.

– Какая безответственность и безнравственность! – воскликнул его превосходительство. – Подумать только: заманивать корабли сигналом о помощи! В высшей степени возмутительно!

– Полностью согласен с вами, – поддержал праведное негодование Старберта Небогатов. – Так я могу рассчитывать на вашу помощь?

Губернатор нахмурил брови, пожевал губами, поднялся, подошел к селектору и раздраженно ткнул в него пальцем:

– Дороти, где же кофе?

Секретарша внесла поднос с единственной чашкой, и Старберт, жестом отослав девушку, принялся смаковать напиток. Наконец он отставил чашку и перевел взгляд на капитана первого ранга:

– Видите ли, мой дорогой кэптен. Боюсь, что удовлетворить вашу просьбу довольно затруднительно. Дело в том, что док давно простаивает, оборудование износилось, а от ремонтных мастерских осталось одно название.

– Мы справимся своими силами. Все необходимое оборудование у нас имеется, – успокоил губернатора Небогатов, надеясь на сметливость и опыт Трегубова.

– Кроме того, – продолжал Старберт, не желая сдаваться, – хотя во флоте Российской Империи ваш корабль классифицируется как эсминец, по системе классификации Содружества он вполне может быть причислен к легким крейсерам. Наш док просто не сможет вместить крейсер!

Небогатов покачал головой: на его аргумент у губернатора находился свой, и дальнейший спор представлялся бессмысленным.

– Жаль, что вы настроены столь враждебно к кораблю, представляющему союзную державу, – холодно сказал он и коротко поклонился: – Честь имею, господин губернатор.

Старберт вышел из-за стола и, прижимая руку к сердцу, направился к Небогатову:

– Поверьте, кэптен, если бы это было в моих силах…

Дверь резко распахнулась, прервав излияния губернатора. Толстенький невысокий мужчина вкатился в кабинет, пробежал мимо Небогатова, мельком похлопал губернатора по плечу и плюхнулся в кресло.

– Как дела, Арчи? Я слышал, на орбите висит русский крейсер. Это что, нападение? – Коротышка заливисто и самозабвенно рассмеялся сомнительной шутке.

– Ну что вы, Патрик. Это просто визит вежливости, – с чуть заметной досадой ответил Старберт. – Вот, кстати, командир корабля – кэптен Небогатов. А это управляющий компании «Макнамара инкорпорейтед» на Сан-Анджело, Патрик О’Киф.

– Очень, очень приятно. – О’Киф подкатился к капитану первого ранга и сунул ему свою ладонь. Рукопожатие у него было крепким и энергичным. – Давно мечтал познакомиться с офицером русского флота. Надеюсь, пребывание на Сан-Анджело будет приятным для вас и вашей команды.

– Сомневаюсь, что пребывание на этой планете будет для нас продолжительным и уж тем более приятным. Нам требуется некоторый ремонт, но господин губернатор, увы, не может нам помочь. – Небогатов решил использовать нового знакомого, хотя и не представлял, чем он может помочь.

– Как?! – воскликнул в смятении О’Киф. – Арчи! А где же наше прославленное сан-анджелоское гостеприимство?

– Дело не в гостеприимстве, Патрик. Мы просто не в состоянии помочь кэптену… – замямлил губернатор, отводя глаза.

– Господин Небогатов, – О’Киф обернулся к Кириллу, – вы не оставите нас на минутку?

Небогатов вышел в приемную, чувствуя, что выигрывает. Он оказался прав. Через несколько минут секретарша указала ему на кабинет Старберта.

– Ну вот, мой дорогой кэптен, все и разрешилось! – воскликнул О’Киф, сияя улыбкой. – Завтра же можете ставить ваш корабль на докование.

– Н-да… прошу простить за досадное недоразумение, – пробормотал губернатор, – совсем замотался, знаете ли.

Небогатов поблагодарил его превосходительство и управляющего отделением «Макнамары» и поспешил оставить штаб-квартиру. Мало ли что, а вдруг передумают?

На улице он осмотрелся, взмахнул рукой, подзывая желто-зеленый глидер-такси, и вызвал по коммуникатору Полубоя. Касьян отозвался не сразу. Его лицо, спроецировавшееся на экране, казалось виноватым.

– Ты где? – спросил Кирилл.

– Ну-у… недалеко от порта.

– Давай к модулю. Все в порядке, возвращаемся на корабль.

Дорога в космопорт заняла не более пятнадцати минут. Служба охраны, видимо, была оповещена и пропустила Небогатова на летное поле беспрепятственно. Полубой уже поджидал его. Возле челнока, прислонившись к стойке шасси, стоял сержант Харпер. Он казался сильно уставшим.

Полубой запустил двигатель. В салоне явственно пахло алкогольным перегаром. Небогатов выразительно посмотрел на Касьяна и показал ему кулак.

– Все в порядке, господин капитан первого ранга, – дурачась, рявкнул Полубой, выводя модуль на взлетную полосу, – земляков встретил. Во такие ребята! – Он широко улыбнулся и показал Небогатову оттопыренный большой палец. – Между прочим – пираты!

– Самая подходящая для тебя компания, – проворчал Небогатов.