Текст книги "Тысячу раз «да»"

Глава десятая

Собираясь увидеть Джаспера, Холлин чувствовала себя относительно уверенно, но ровно до того момента, пока не добралась до нижнего этажа и не покинула лестничную клетку. Она увидела Джаспера, облокотившегося на стойку и смеющегося над какими-то словами Энди, и ее на мгновение охватило чувство тревоги. В последний раз, когда Холлин шла этим путем, она смутилась. И был ли он таким привлекательным, когда они расстались? Должно быть, ее память затуманила уровень возбуждения, сработала какая-то встроенная ментальная защита от интенсивного притяжения. Может быть, она не была готова к этому. Джаспер и Энди выглядели так непринужденно и уютно. Может, не стоит их прерывать.

Но потом Джаспер обернулся и увидел ее. Его лицо расплылось в улыбке до ушей, а Энди замахала рукой, как будто ждала ее прихода. Холлин глубоко вздохнула, разгладила спереди свои черные капри и направилась к ним.

– Смотри, кто вернулся! – объявила Энди и взмахнула рукой, как будто представляла Джаспера в качестве приза в игровом шоу.

Холлин почувствовала, как у нее задергался нос, но улыбнулась, пытаясь сдержать тик.

– Я слышала. – Она повернулась к Джасперу, готовясь к полной атаке нервных окончаний, вызванной светской беседой. – Как ты себя чувствуешь?

Джаспер положил руку на низ живота, отчего его серая футболка туже обтянула пресс.

– Силен, как бык. Бык без аппендикса.

Холлин улыбнулась.

– Ну, ты выглядишь потр… – По ней прокатилась волна ужаса. – Гррррр!

От того, как Холлин напомнила Тигра Тони[38]38
  Тигр Тони – рекламный мультипликационный талисман сухих завтраков Kellogg’s Frosted Flakes.


[Закрыть], брови Энди слегка приподнялись, и она прикусила нижнюю губу, без сомнения, уловив ее промах. Да, она чуть не сказала «потрясающе». Джасперу в лицо. Фантастика.

Джаспер, к счастью, казалось, ничего не заметил. Или намеренно не обратил внимания на ее выходку.

– Спасибо. – Он потянулся за стаканчиком кофе и булочкой с корицей и положил заказ перед Холлин. – И выпечка за мой счет, потому что без тебя я был бы просто мертв.

– Мертв? – переспросила Энди.

– Это правда, – кивнул Джаспер.

Холлин приподняла бровь.

– Выходит, твоя жизнь стоит целых три доллара?

– Нет. Но она стоит сладкого, восхитительного глотка рая, – сказал он с притворной обидой. – Это же очевидно.

Сладкое, восхитительное и аппетитное – все это в итоге прозвучало в голове Холлин совершенно непристойно, ее лицо вспыхнуло, а щеки задергались.

Она заметила, что Джаспер увидел ее тик, и только еще больше расстроилась.

Энди бросила на Холлин понимающий взгляд.

– Хорошо! Мне нужно дописать главу. А вы, детки, веселитесь! Джаспер, удачи в поисках жилья.

– Энди… – начала было Холлин, но ее новая подруга уже направилась к лестнице. Она снова посмотрела на Джаспера. – Извини. Я не хотела вас прерывать.

– Ты никого не прервала, – сказал Джаспер, смахивая немного глазури с края ее тарелки и слизывая ее с пальца.

Холлин скользнула на один из табуретов перед барной стойкой и отломила кусочек булочки с корицей. Если у нее будет чем заняться, эта неловкая светская беседа пойдет проще.

– Что она имела в виду, говоря о поисках жилья?

Джаспер потянулся рукой под стойку, отчего его футболка немного задралась на боку. Не то чтобы она заметила и сделала мысленный снимок. Ерунда. Заткнись, мозг. Он взял маленькую рукописную табличку – карточку, которую сложил уголком, – и повернул в ее сторону.

– «Нужен сосед по комнате? Я умею варить кофе, помешан на чистоте и не краду еду», – прочитала вслух Холлин. Она подняла глаза.

– Ты ищешь новое жилье?

Она отправила в рот кусочек булочки и постаралась не издавать сексуальных звуков. Это взаправду оказалось сладко и восхитительно.

– Да, я не так давно вернулся из Калифорнии и жил у сестры. Но она влюблена и переезжает к своему парню, так что я ей не нужен. Я планировал обзавестись собственным жильем, но, – он похлопал себя по боку, – медицинские счета стоят недешево. Так что мне нужен сосед по комнате.

Ее лицо сморщилось.

– Хреново.

Он бросил на нее озадаченный взгляд.

– Что?

Она коснулась своего рта.

– У меня глазурь?

Он покачал головой.

– Нет, ничего особенного.

Она прищурилась.

– Лжец. Что?

Он пожал плечами.

– Просто мы ведем светскую беседу, и в этом нет ничего неловкого. Я чувствую себя обманутым. Мне обещали неловкость.

Она указала на свое лицо.

– У меня сумасшедший нервный тик.

– В этом нет ничего неловкого. Ты просто часто морщишь нос. Как зайка. Это довольно мило.

Она застонала.

– Ты трепло, Дорогуша Джаспер. В этом нет ничего милого. Не пытайся заставить меня чувствовать себя лучше.

– Я не трепло. – Он убрал с боковой стойки несколько оставленных кофейных стаканчиков. – Я имею в виду, что в чем-то могу тебя понять. Я всегда был непоседой. До сих пор не могу долго сидеть, не покачивая ногой, не щелкая авторучкой или чем-то еще. Когда люди просят меня прекратить это делать, мне это действительно непросто. Так что я не скажу, что полностью понимаю, с чем имеешь дело ты, но понимаю, что значит не иметь возможности контролировать определенные вещи. – Он выбросил стаканчики в мусорное ведро и вымыл руки. – И кстати, теперь, когда я знаю, что ты корчишь мне рожи не потому, что злишься, это не так заметно, как ты думаешь.

От его слов что-то острое и защитное внутри нее немного смягчилось. Она сделала глоток кофе.

– Эти тики не всегда такие. Бывают дни получше. Это состояние усугубляют разные вещи. Кофеин, стресс, недостаток сна. – Парни, которых я хотела бы видеть голыми. – Что-то в этом роде.

– А что сегодня? Не выспалась? – Он кивнул на ее стаканчик. – Клянусь, этот кофе без кофеина.

– Дело не в кофе. – Он смотрел на нее слишком пристально. Она опустила глаза и провела пальцем по краю стакана. – Просто у меня выдалось непростое утро.

– Ой. – Она почти слышала, как он нахмурился. – Что случилось?

Она отломила еще кусочек булочки с корицей, позволяя липкой глазури стекать с пальцев.

– Похоже, я вот-вот потеряю работу. Ура.

Она сунула кусочек в рот и принялась раздраженно жевать, как будто булочка была причиной ее нынешнего горя.

– Черт, – сказал он тоном, полным сочувствия. – Сожалею. Я был в похожей ситуации. – Он на мгновение замялся. – Но погоди, я думал, ты – фрилансер. Тебя же не могут уволить, верно?

Она подняла взгляд и слизнула глазурь с большого пальца.

– Это моя главная работа. Та, благодаря которой я оплачиваю большую часть счетов.

Его взгляд метнулся к ее рту, а затем снова к глазам.

– Почему тебя хотят уволить?

Она пододвинула к нему свою тарелку.

– Эта булочка просто огромная. Хочешь немного?

Он отломил кусочек булочки и отправил в рот.

Она снова придвинула тарелку поближе.

– Они не хотят меня увольнять. Они хотят повысить меня в должности. Но они просят меня сделать то, чего я сделать не смогу.

– Что именно? – невнятно спросил он.

Она встретила его любопытный взгляд.

– Выпускать посты с видео. Стать влогером. – Она пошевелила липкими пальцами. – Показать, кто стоит за анонимным именем, под которым я пишу на веб-сайте.

Его брови поползли вверх.

– И ты не хочешь этого делать?

Она фыркнула.

– Джаспер, ты меня видишь? Я едва могу разговаривать с людьми, не говоря уже о камере. И видео будет улавливать каждый чертов тик в цвете, full HD. Это, – она провела рукой перед лицом, чуть не опрокинув локтем свой кофе, – не то, что люди хотят видеть в роли Миз Поппи.

Слова вырвались прежде, чем она смогла их остановить. Она прижала пальцы ко рту. Черт.

Джаспер моргнул и приоткрыл рот.

– Погоди. Ты только что сказала…

Она покачала головой и опустила руку, чтобы взять салфетку.

– Нет, я ничего не говорила. Ты ничего не слышал. Не обращай на меня внимания.

Но у Джаспера уже округлились глаза.

– Охренеть. – Он понизил голос и подался вперед. – Ты – Миз Поппи. Как? Одетая в кожу черноволосая мультяшная мегера Миз Поппи?

Она промокнула рот салфеткой.

– Я сказала, ты ничего не слышал.

– Холлин.

– Что? Не замечаешь сходства? – сухо спросила она.

– Я… Вау.

– Никому не говори. Я серьезно, – предупредила она, отстукивая свободной рукой по стойке на счет «четыре». – Не вздумай. Они планируют грандиозное разоблачение. Только вот я не в состоянии это сделать.

Джаспер издал удивленный возглас и покачал головой. На лице его проступило выражение восторга.

– Да ты издеваешься. Я же говорил тебе, что она мне очень нравится.

Она фыркнула.

– Да. Мне было так неудобно.

Он засмеялся и схватил полотенце, чтобы стереть с руки глазурь.

– И… ох. Ох. – Вспышка ужаса пробежала по его лицу, и он уронил полотенце, как будто оно его обожгло. – Так ты пришла на мое шоу в тот вечер, чтобы написать рецензию?

Она кивнула.

– Дайте мальчику приз.

– Твою ж мать. Мы могли получить рецензию от Миз Поппи? – Похоже, он был совершенно убит горем. – Это было бы… Проклятье. Я все испортил.

– Твой аппендикс тебя спас. – Она приподняла бровь. – Ты должен радоваться, что догнал меня той ночью. Я вас чуть не уничтожила, ребята.

– Но ты этого не сделала. Ты вообще не написала о нас. – Он расплылся в улыбке, как будто только что получил главный пункт из рождественского списка желаний.

– Я не бессердечная. Не могла же я стереть в порошок парня, которому нужно было пописать в баночку. К тому же я видела всего несколько минут шоу. Это был бы необъективный отзыв.

– Холлин, это… я знаю, что ты сходишь с ума, и я тебе очень сочувствую, но это лучшая новость, которую я слышал за весь день. – Он одарил ее очаровательным удивленным взглядом. – Ты знаешь, что это значит?

– Я вот-вот потеряю работу?

– Нет. Ты не можешь потерять работу. Если бы ты могла дать моей труппе хороший обзор Миз Поппи, это было бы здорово. – Он сложил руки в молитвенном жесте и наклонился ближе, в глазах была мольба. – Мне нужно, чтобы ты дала нам еще один шанс. Клянусь, у нас все хорошо. Клянусь, обычно я не такой мудак. Тот вечер был исключением.

Она издала раздраженный возглас.

– Ты не слышишь меня, Джаспер. Мне придется уволиться. И им придется нанять кого-то другого на роль Миз Поппи. Я не могу сделать то, о чем они меня просят.

Он нахмурился и опустил руки.

– Конечно можешь.

Она усмехнулась.

– Это говорит парень-импровизатор, который ничего не боится.

– Ну, я не знаю, каково это – ничего не бояться. Я не социопат. А ты когда-нибудь видела паука – черную вдову? Эти штуки чертовски пугают, – серьезно сказал он. – Но не бояться стоять на сцене перед людьми? Этому просто можно научиться. Я не всегда был таким.

– Может, и нет, но держу пари, таким ты тоже никогда не был. – Она указала на себя. – Не могу представить тебя застенчивым.

Он наклонил голову.

– Хорошо, не спорю. Но это не значит… – Его глаза заблестели. – Эй, я мог бы научить тебя.

– Научить меня? Джаспер…

– Нет, я серьезно, – энергично прервал он. – Я собираюсь давать здесь уроки импровизации. Они будут бесплатными для участников. Ты могла бы присоединиться. Поучишься вместе со своими коллегами. Это поможет тебе расслабиться и преодолеть страх. Ты сможешь попрактиковаться перед публикой. Научишься быстрее соображать на ходу и не будешь так бояться совершить ошибку.

Она уставилась на него так, словно он говорил на другом языке.

– Я? На уроке импровизации с коллегами? Черт возьми, да ты с ума сошел! Да лучше я пойду к дантисту и вырву себе все зубы без обезболивающих, или войду в клетку с голодным львом. Для меня это – самый страшный кошмар. Как паук черная вдова.

Восторг на его лице угас, он протянул руку и накрыл ее ладонь своей.

– Давай. Все будет не так уж плохо. Это может помочь нам обоим. Мне нужно, чтобы мою труппу заметили. Я хочу купить театр, но мне нужны инвесторы. Ты не хочешь потерять эту работу, и тебе нельзя ее терять. У тебя это чертовски здорово получается. Мы могли бы помочь друг другу. Беспроигрышный вариант.

Его рука поверх ее была тяжелой и теплой, и она оценила его серьезность, но мысль о том, чтобы встать перед группой коллег из «Обходного решения» и попытаться импровизировать, была нелепой. Ни за что. Никогда.

– Мне жаль. Я не могу. Люди… нервируют меня. Выступление перед людьми на самом деле может убить меня. Я серьезно. Я прохожу терапию по этому поводу.

Он изучал ее, сдвинув брови, а затем наклонил голову.

– А если только я?

Она попыталась прочесть выражение его лица.

– Что ты имеешь в виду?

– Частные уроки. Бесплатные. Только один на один. – Он заговорил медленнее, как будто тщательно подбирая слова. – Я могу научить тебя некоторым приемам импровизации. Ты попробуешь попрактиковаться на видео. Но пока никто, кроме меня, не будет видеть ни тебя, ни видео. Это безопасно.

Она уставилась на него.

– Безопасно. Ставить себя в неловкое положение перед тобой?

Это звучало совсем не безопасно. Это звучало ужасно. Суперэкстраужасно.

– Конечно. Тебе не нужно беспокоиться о том, что ты можешь выглядеть в моих глазах нелепо. Моя работа – выглядеть нелепо. – Он убрал руку с ее руки, оперся о стойку и наклонился ближе. Его взгляд буквально пылал.

– Знаешь, сколько надо сил, чтобы научиться плевать на то, что выглядишь глупо?

Она облизнула губы, его близость заставляла ее нервничать. От него пахло обжаренными кофейными бобами и корицей.

– Я не могу…

– Это как наркотик, Холлин, – тихо сказал он. – Это значит перестать обращать внимание на всех остальных и сказать: «Да, я такая, и мне наплевать, что вы думаете». Когда ты доберешься до этого места, у тебя на руках уже будут все фишки. Они не смогут тебя победить. Страх исчезнет.

Она закрыла глаза, картина, которую он рисовал, была чистой фантазией, но все равно выглядела такой заманчивой.

– Не думаю, что я на это способна.

– А какой у тебя выбор? – тихо спросил он. – Сдаться? Уволиться? Разве не стоит хотя бы попытаться?

Она обеими руками сжала стаканчик с кофе, глядя на побелевшие пальцы. Нервы буквально пульсировали.

– Я не знаю.

– Эй. – Его тон умолял ее поднять глаза. – Я обещаю, что со мной ты будешь в безопасности. Я не собираюсь смеяться над тобой. Не собираюсь говорить тебе, что ты делаешь что-то неправильно. Если это не сработает, я не собираюсь винить тебя. – Он улыбнулся. – И клянусь, это не какая-то уловка, чтобы побыть наедине с Миз Поппи.

Ее губы приоткрылись от удивления.

– Я имею в виду, я же говорил тебе, что люблю ее.

Ее. Как будто Миз Поппи была другим человеком.

– Я ничего такого и не думала. Я понимаю, что ты имел в виду.

Он не имел в виду Холлин. Как и всем остальным, ему нравился образ Миз Поппи, а не реальность.

– Занятия будут проходить в зоне, свободной от давления. Просто один друг учит другого. – Он пожал плечами. – А если, в свою очередь, ты сможешь дать честный отзыв о моем шоу, я буду в вечном долгу.

Взгляд, которым он одарил ее, был таким откровенно серьезным, что она не сумела отвести глаза. Посещать занятия один на один с парнем, к которому ее безнадежно влекло, и ставить себя в неловкое положение, пытаясь перед ним импровизировать? Похоже, это худший план в истории Вселенной.

Но он был прав. Она не хотела потерять работу. Что плохого, если попробовать?

Во всяком случае, у нее только что состоялся с ним обстоятельный разговор. Джаспер каким-то образом, без ее ведома, перешел из незнакомцев в разряд людей, с которым она могла говорить без приступов паники. В ее мире это дорого стоило.

Ей нужны были друзья на работе. Энди, а теперь и Джаспер – у нее было уже два человека, с которыми она могла бы поговорить.

Она глубоко вдохнула и попыталась успокоить вопящую банши у себя в голове.

– Ладно. Я… попробую. Но я оставляю за собой право отказаться в любое время. И я не обещаю, что дам отличный отзыв. Он будет честным.

Лицо Джаспера озарилось, и он победно поднял кулак.

– Фантастика. Ты сделала правильный выбор, Дорогая Холлин. Это будет так весело!

– Это будет абсолютная пытка, – невозмутимо возразила она.

Он засмеялся, а затем кивнул на ее тарелку.

– Заешь негатив булочкой с корицей. И, друг мой, нам нужно составить план.

Друг мой.

Это звучало… удивительно.

Там и тогда она поняла, что представляет собой Джаспер. Да, она таращилась на него, потому что… привет, она – человек, у нее есть гормоны, и ее очень, очень долго не касались ничьи руки, кроме собственных, но ей нужно перестать думать о нем как о ком-то, к кому ее влекло. Как бы то ни было, это только усиливало нервное возбуждение и тики. Ей нужно исключить это звено из игры. Он не интересовался ею в этом смысле, а дружба могла принести ей больше, чем безответная влюбленность. Она уже этого нахлебалась.

Как по команде, к кофейному бару бочком подошел Родриго, бывший морской пехотинец, ставший фитнес-блогером. Холлин с первого дня своего пребывания здесь издали восхищалась им, мысли о нем постоянно тлели у нее в уме. Если Джаспер был утонченно сексуален, то Родриго сразу и очевидно представлял категорию горячих парней. Симпатичный до такой степени, что это не могла не заметить любая, у кого есть пульс. Темные волосы и глаза. Смуглая кожа. Тело, созданное для боя… Он улыбнулся ей и приветливо кивнул.

– Привет.

– Привет. – Она быстро улыбнулась, а затем сосредоточилась на булочке с корицей, как будто в ней скрывались ответы на все вопросы Мироздания.

Краем глаза она заметила, как Джаспер бросил на нее заинтересованный взгляд, но затем переключил внимание на Родриго:

– Что тебе предложить, чувак?

Родриго сделал заказ, и Джаспер завел с парнем непринужденную беседу, заставив его рассмеяться, как будто они были старыми друзьями. Боже, если он сможет научить ее хотя бы пяти процентам этого, она готова на это пойти.

Может быть, он сможет.

Это было большое «может быть».

Джаспер закончил с Родриго, подождал, пока парень уйдет, и вернулся к Холлин. Склонил голову набок в том направлении, куда ушел Родриго.

– Чем этот парень зарабатывает на жизнь? Получает деньги за селфи?

Она фыркнула.

– В значительной степени.

Джаспер усмехнулся.

– Не вини его. Если бы я так выглядел, я бы тоже на этом нажился.

Она хотела сказать Джасперу, что в любой день купит его селфи. Но вовремя поймала себя за язык. Друзья друзьям такого не говорят.

– Так вот как ты ведешь себя с теми, кого не знаешь? – спросил он.

– Что?

– Переходишь в режим избегания. – Он ткнул большим пальцем туда, где разговаривал с Родриго. – Я собирался втянуть тебя в разговор, но ты как будто создала вокруг себя силовое поле. Даже не подняла глаз. Словно стала единым целым с мебелью.

Она застонала, отодвинула тарелку и опустила голову на стойку.

– Я безнадежна.

– О, не драматизируй. – Джаспер погладил ее по затылку и игриво потрепал по волосам. – К концу занятий ты сама заставишь нервничать парня из спортзала. Просто подожди.

Она подняла голову, ни на секунду не веря Джасперу.

– Может быть, это пустая трата времени.

– Пару недель назад ты не могла со мной поговорить. А теперь посмотри на себя. Мы едим вместе. – Он схватил еще один кусок булочки и коснулся им кончика ее носа, измазав его в глазури. – Это не будет пустой тратой времени. Обещаю.

Она слегка улыбнулась ему и вытерла с носа глазурь.

– Дорогуша Джаспер, ты полон больших обещаний.

– Мне негде жить, и у меня нет театра. Но обещания у меня есть. – Он пожал плечами. – И я не вешаю тебе лапшу на уши. Импровизация спасла меня. Я в нее верю. Просто нужно быть открытым для этого и дать ей шанс. Первое правило импровизации – всегда говори «да». – Он встретился с ней взглядом. – Итак, Холлин, что ты скажешь?

Она облизнула губы, ощущая вкус сахара, и заставила себя выдержать его пристальный взгляд, хотя чувствовала, как учащаются мимические тики.

– Пожалуй, я скажу «да».

– Добро пожаловать в мой мир, Холлин. Мы отлично проведем время. – Он сунул в рот кусочек булочки и улыбнулся улыбкой, от которой у нее внутри все растаяло.

Черт возьми. Она была обречена. Утонченная сексуальность оказалась намного привлекательней, чем сексуальность горячего парня.

Глава одиннадцатая

– Фитц, ты уверен? – спросил Джаспер, медленно поворачиваясь и разглядывая убийственно великолепную квартиру на верхнем этаже. Переоборудованное из-под склада помещение с голыми кирпичными стенами и высокими потолками. – Ты мог бы получать неплохую арендную плату с желающих здесь жить. Или снимать в этом месте какое-нибудь крутое реалити-шоу. Я не могу заплатить тебе столько, сколько это стоит.

Тяжело ступая по надраенному паркетному полу, Фитц пересек гостиную и бросил на кухонную стойку сумку с ноутбуком. С улыбкой подошел к промышленному холодильнику, открыл его, извлек две бутылки пива и сорвал крышки.

– А я тебя об этом и не прошу, – огорошил он приятеля, подходя к Джасперу и протягивая ему бутылку «Абиты»[39]39
  «Абита» – луизианский региональный сорт пива, изготавливается с использованием местного тростникового сахара.


[Закрыть]. – У меня есть и другие помещения, и мне правда не нужны деньги за аренду. Но зато у меня есть к тебе предложение.

Джаспер отхлебнул пива, пораженный его словами.

«Мне не нужны деньги за аренду».

– Какое предложение?

Фитц оперся бедром о спинку кожаного дивана и указал горлышком своей бутылки на Джаспера.

– Ты можешь остаться здесь на следующие несколько месяцев без арендной платы…

– Фитц, нет, мне не нужна благотворительность.

Друг поднял руку.

– Выслушай. Это не благотворительность. Тебе не нужно будет платить за аренду. Просто оплачивай половину коммунальных услуг, а когда разберешься с театром, дашь мне десять процентов акций.

Брови Джаспера взлетели вверх.

– Ты хочешь вложить деньги в мой гипотетический театр?

– Он перестанет быть гипотетическим, если ты перестанешь сомневаться в моих талантах и займешься уже делом, – многозначительно сказал Фитц. – Ты смотрел список, который я тебе отправил?

Он кивнул.

– Просмотрел. Ценник очень крутой.

– Это почти задаром. Район сейчас находится на подъеме. Многие здания перестраиваются в лофты. Приходит более молодой контингент. Я думаю, что с правильной атмосферой и дизайном, а также с такой труппой, как твоя, импровизационная площадка может стать золотой. Я имею в виду, не пойми меня неправильно. Мне нравится инвестировать в людей, которые увлечены тем, что они делают. – Он пожал широкими плечами. – Но я еще и корыстный ублюдок, и я думаю, что здесь можно заработать деньги.

Джаспер рассмеялся.

– Если серьезно, я думаю, что из этого правда может что-то получиться, – продолжил Фитц между глотками пива. – Я хочу долю. Давай займемся этим дерьмом.

Неподдельный энтузиазм в тоне Фитца отозвался у Джаспера острой болью. Как мог этот парень, которого он знал по школе, так легко поверить в него? Фитц еще даже не видел его выступления. Но Джаспер тоже не дурак. Бесплатная аренда симпатичной квартиры? Черт возьми, да, где мне расписаться? Отсутствие арендной платы за несколько месяцев не могло сотворить чудес с оплатой его больничных счетов. Но ему нравился Фитц, и этот парень должен был сыграть ключевую роль в том, чтобы получить шанс на театральный проект, если Джаспер действительно собирается его реализовать. Если Фитц по-настоящему способен ему помочь, десять процентов – небольшая плата.

– Не знаю, что и сказать, – сказал Джаспер, пораженный щедростью Фитца.

Фитц встал и протянул руку.

– Скажи «да», придурок.

Джаспер усмехнулся.

– Ну, это первое правило импровизации.

Фитц выжидающе посмотрел на него.

– И?..

Джаспер выдохнул и схватил Фитца за руку.

– Понимаешь, что я понятия не имею, что, черт возьми, делаю, верно?

Фитц перехватил его руку.

– Думаешь, у меня были подсказки, когда я начинал бизнес? Учишься по ходу дела. Плюс у тебя есть я. Что это за жизнь, если в ней нет небольшого риска?

Джаспер ухмыльнулся. В последнее время вся его жизнь казалась неудачной ставкой, сплошным риском без наград, но он пожал Фитцу руку. Риск там или нет, но он не мог избавиться от мысли о театре. Она захватила его мозг и отказывалась уходить, не пролив хоть немного крови.

– Тогда, наверное, я скажу: «Да, придурок». Давай это сделаем.

– Вот я о чем. Уверенность. – Фитц притянул его к себе, приобнял и сильно хлопнул по спине.

Джаспер отодвинулся и сделал большой глоток пива. Мысли кружились, взгляд блуждал по роскошной квартире.

– Не могу поверить, что буду жить в гребаном пентхаусе и пытаться начать бизнес. Жизнь – странная штука.

– Да, это местечко – не отстой. – Фитц ухмыльнулся, устраиваясь на диване и закидывая ногу на ногу с видом во всех отношениях уверенного бизнесмена. – Я купил его главным образом потому, что оно напомнило мне квартиру в старом фильме Тома Хэнкса «Большой».

– Хм. – Джаспер огляделся, припоминая фильм. – Да, я вижу сходство. Правда, батута нет.

– Это можно устроить, – сказал Фитц без тени шутки в голосе. – Я любил этот фильм, когда был ребенком. Мысли о том, что я могу просто мгновенно повзрослеть и принимать собственные решения, а не иметь дело с очередной приемной семьей или соцработником. Это казалось воплощением мечты.

Джаспер встретился с ним взглядом, на мгновение представив себе Фитца, каким он был раньше. Тощего. Нескладного. Никто бы и не заподозрил, что этот трудный, слишком громкий подросток станет таким.

– Я рад, что ты чего-то достиг, чувак.

– Я тоже. Но не становись слишком сентиментальным. – Фитц провел рукой по коротко стриженным черным волосам и вытянул руку на спинке дивана. – Будем откровенными. Я купил это место еще и для того, чтобы производить впечатление на женщин.

Джаспер фыркнул и сел в кресло напротив.

– Ну конечно. А это работает?

– А ты как думаешь? – Улыбка Фитца стала лукавой. – Не стесняйся сам проверить его магическую силу. Наши комнаты находятся в разных концах квартиры. У тебя будет столько уединения, сколько ты только можешь пожелать, если приведешь кого-нибудь к себе домой.

Джаспер вытянул шею и покрутил головой, испытывая растущее напряжение при мысли о том, чтобы снова с кем-нибудь связаться.

– Спасибо, но не думаю, что воспользуюсь твоей идеей. У меня сейчас слишком много забот, чтобы беспокоиться о свиданиях или каких-то отношениях вне работы. Плюс это, – махнул он рукой в сторону стены с окнами, – было бы ложной рекламой. Ты же не хочешь показать женщине шикарную жизнь, а потом сообщить ей, что ты – голодный художник, разливающий кофе.

Он научился этому с Кензи. Он почти точно мог определить момент, когда она стала смотреть на него не как на страстного, амбициозного исполнителя, а на кого-то, кто ее тяготит. Единственной разницей между горячей, подающей надежды звездой и парнем, который не может оплачивать свои счета, был разрыв в шоу-бизнесе. И выяснилось, что разрыв этот очень велик. Они оказались по разные стороны пропасти.

Фитц фыркнул.

– Верно, но ты же не будешь таким долго. Дай этому делу немного времени, добавь немного моей сетевой магии, и ты оглянуться не успеешь, как станешь владельцем самого модного нового театра в городе. Все дамы захотят получить билет на твое шоу.

Джаспер закатил глаза.

– Я рад, что ты такой оптимист.

Фитц пожал плечами.

– После того, через что мы прошли в детстве, я понял, что надо самому себе быть группой поддержки. Мир не хочет верить, что ты можешь быть особенным: что ребенок без поддержки семьи и со всевозможными проблемами действительно может что-то сотворить. Но посмотри, чего я достиг. К черту весь этот негативный шум. Если ты сам не веришь, что сможешь это сделать, как, черт возьми, ты сможешь убедить в этом других? Инвесторы хотят видеть уверенность. – Он подался вперед, приподняв бровь. – Так почему не ты, Джаспер? Почему, черт возьми, у тебя не может быть своего собственного театра?

Джаспер уставился на него.

– Не знаю. Просто…

– Ты – дерьмовый актер? – с вызовом поинтересовался Фитц.

Джаспер стиснул зубы.

– Нет.

– Твоя труппа – отстой?

– Конечно, нет.

Фитц с довольным видом откинулся назад.

– Ну вот. Тогда почему не ты? Почему не сейчас?

Джаспер выдохнул и крепко сжал бутылку. По стеклу скатились капли конденсата. Фитц прав. Почему не он? Непохоже, чтобы кто-то собирался выдать ему официальное разрешение или поставить одобряющую печать. Черт возьми, даже его семья, которая поддерживала его больше, чем могли надеяться большинство артистов, утратила веру в него. Если он хочет получить эту возможность, ему придется воспользоваться ею, бороться за нее, верить, что он, черт возьми, лучший. Пусть купят историю, которую он продает. Ему придется отнестись ко всему этому предприятию как к импровизации. На сцене нельзя колебаться. И нужно полностью посвятить себя делу. Создать базовую реальность.

В этой базовой реальности Джасперу нужно стать парнем, который может начать бизнес и сделать его успешным. Ему нужно доверять себе и своей команде, чтобы они сумели хорошо провести это шоу. Он встретился взглядом с Фитцем.

– Этот театр будет моим.

Фитц ослепительно улыбнулся, сверкнув зубами.

– Черт возьми, да, так и будет.

* * *

Холлин сидела в задней части новоиспеченного класса импровизации в «Обходном решении», заручившись обещанием Джаспера, что он определенно, абсолютно ни при каких обстоятельствах не заставит ее участвовать. Она угрожала ему смертью и расчленением, если он нарушит свое обещание. Но даже после этого ей было трудно расслабиться.

Она поерзала на стуле и достала из сумки блокнот и ручку, потому что заметки позволяли хоть чем-то заняться. Плюс, если кто-нибудь спросит, почему она не присоединяется, у нее будет готовый ответ. Она скажет, что пишет статью о предложениях класса в «Обходном решении». Ей нужно сосредоточиться на этом, и поэтому она не может выступать добровольцем.

Энди сидела рядом с ней на стуле, скрестив ноги, и грызла кончик отполированного до синевы ногтя большого пальца, выглядя почти такой же нервной, как и сама Холлин.

– Ты в порядке? – спросила Холлин.

Энди повернулась к ней.

– Да. Нет. У меня такое чувство, будто я стою в очереди на американские горки. Вроде как и рада, но в то же время немного тошнит.

Холлин одарила ее сочувственной улыбкой.

– Знакомое чувство.

Именно так она чувствовала себя каждый раз, когда была рядом с Джаспером.

– Может, надо было сначала пойти выпить маргариту или что-то в этом роде, – сказала Энди, ее взгляд метнулся к людям, все еще блуждающим по классу. – Я имею в виду, что мне приходится импровизировать в подкасте, но я могу исправить свои ошибки, понимаешь? И когда я пишу, я могу удалить дерьмовый материал. Плюс необходимость быть смешной отчасти мешает быть смешной.

– Я не думаю, что нужно быть смешной. Джаспер говорил, что никто не будет никого оценивать, – сказала Холлин, ища глазами того, о ком шла речь. – Уверена, это будет весело, ну, для таких, как ты.

Энди сморщила нос, как будто почуяла что-то плохое, и повернулась к Холлин.

– Для таких, как я? Уточни.

Холлин потупилась, рисуя мультяшные глазки на странице блокнота, и пожала плечами.

– Ну, знаешь, общительных, уверенных в себе, бесстрашных.

– Ха, – насмешливо фыркнула Энди. – Бесстрашных? Детка, нам нужно получше узнать друг друга. Ты знаешь, что делает с человеком ведение подкаста о реальных преступлениях и написание ужасных историй? – Холлин оглянулась. – Ты видишь, каким чертовски ужасным может быть мир, и превращаешься в огромную трусливую курицу, – продолжила Энди. – Удивляюсь, как это у меня еще не выросли перья.