Электронная библиотека » Ростислав Марченко » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Вторжение"


  • Текст добавлен: 28 ноября 2017, 17:00


Автор книги: Ростислав Марченко


Жанр: Попаданцы, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Часть первая

Глава I

Компания действительно оказалась довольно серьезным предприятием. Лицам, принятым на работу после собеседования, после подписания контрактов даже выплатили по двадцать пять косарей аванса, чтобы было на что жить, пока собирают вахту. К сожалению, за счет будущей заработной платы, а не как безвозмездное подъемное пособие. Хотя, с другой стороны, и правильно, слишком много добра люди не ценят.

Контракт отличался огромным количеством пунктов «нельзя», «запрещено» и тому подобных с дикими суммами штрафов и компенсаций за нарушения. Впрочем, ожидаемая заработная плата весьма порадовала, особенно её начисление на карточки с индексацией по курсу USD. Ударный труд дополнительно к ставке обещали премировать. Нормальный срок вахты устанавливался три месяца через три, с возможными форс-мажорными увеличениями до полугода и уменьшением межвахтового периода по мере набора кадров. Заезд и выезд должны были засчитываться за счет межвахты. Доставка, включая оформление загранпаспортов, организовывалась за счет предприятия морским транспортом.

Слухи не подвели, компания действительно набирала людей на заграничный рудник, удачно откупив месторождение на одном из необитаемых островов Тихого океана. Как нас заранее предупредило руководство, на месте рудника еще рос лес. Функционал работы в ближайшие пару-тройку лет ожидался в подготовке к освоению месторождения. Собственно, наша вахта даже заезжала туда первой.

Вез нас навстречу длинному рублю в джунглях, полных диких обезьян, дооборудованный для перевозки пассажиров универсальный контейнеровоз типа «Ro-Ro» «Jason» под кипрским флагом. К нашему появлению в порту его уже вовсю забивали грузом. Во внешнем виде дизель-электрохода как-то сюрреалистически сочетались облезшая краска и потеки ржавчины на корпусе с торчащими в разные стороны бортовыми кранами и разномастными антеннами, количеству которых мог позавидовать американский авианосец. Разнотипность раскрепленных на нем грузов шести– и двенадцатиметровыми контейнерами, балками и танк-контейнерами с дизтопливом не ограничивалась.

На автомобильной палубе стояли крокодилообразные автосамосвалы «Komatsu», полноприводные тягачи-полуприцепы «Урал-Iveco», экскаваторы, катки, грейдер и прочая строительная, буровая и лесозаготовительная техника. В районе двух здоровенных желтых судовых кранов, поверх контейнерных штабелей, командой раскреплялись звенья понтонно-мостового парка и тринадцатиметровая шаланда. Рядом с ними умиляли взор обвешанные шинами оранжевые импортные рабочие катера и обращающий на себя внимание светлым корпусом и затемненными стеклами рубки двенадцатиметровый катер-катамаран, с торчащей над рубкой тортообразной антенной РЛС.

Для нас, бросивших свои вещи в четырехместных каютах собранного из тех же блок-контейнеров жилого блока на верхней палубе, сочетание антенн, контейнеров, новенькой японской техники и уже шестьдесят лет назад пугавшего Париж наведением мостов на Рейне инженерного имущества было просто убойным.

– Мы что, десант на Гуада-канал на этом металлоломе высаживать собрались?

Стоявший рядом со мной Николай, с которым мы встретились на береговой базе, где принимали закрепленную технику перед ее погрузкой и сдавали зачеты на право управления, равнодушно пожал плечами и ответил:

– Говорят же, необитаемый остров. Вот все свое на него и везем.

– У нас хоть люди есть, кто умеет с понтонами обращаться, если все свое везем?

– Есть, сильно не переживай. – В разговор влез тихо подошедший Сеня Рябушев, белобрысый водитель дежурной автомашины службы безопасности компании; парни из службы безопасности заняли соседнюю с нами каюту. Без двух десятков патентованных дармоедов руководство российской фирмы не могло обойтись даже на полном романтики джунглей необитаемом острове. – Стропалей месяц на них гоняли, понтонный парк за ними закреплен.

– Тогда точно сразу же потонут. – От непрезентабельного вида понтонных звеньев меня одолевал непритворный пессимизм. При интенсивной эксплуатации благополучно сгнившей на хранении и проданной в народное хозяйство техники и имущества месяца было вполне достаточно, чтобы добить что угодно.

Умные люди, из знакомых мне лесопромышленников, например, выкупив за копейки старый «Краз»-понтонник, перед пуском в работу капиталили его до нуля, разбирая чуть ли не до последней гайки и в итоге, как минимум, меняя все резинки. Для машины этак 1968 года выпуска с пробегом на одометре меньше десятка километров для минимально развитого человека это было обязательным. Однако в частом присутствии в этой жизни интеллектуального меньшинства я имел все основания сомневаться. Как ни хотелось в это верить, но жизнь постоянно доказывала обратное.

И что удивительно обманулся.

– Ничего им не будет. Там все проварено и внутри пенопластом забито. Все перед отправкой капитально откапиталили. – Парень Сеня был простой и тут же хихикнул высказанному им же немудреному каламбуру.

– О! Да у нас тут никак военные руководят, знают жизнь и что к чему? – Я, собственно, в этом ни секунды не сомневался, но нужно же было подтвердить.

– Во! – Семён красноречиво чиркнул по горлу большим пальцем. – На большой земле их столько, что просто житухи нет. Кого ни ткни, тот и строит. Еле-еле отправки дождался.

– Большие люди, или так, по объявлению?

Сеня хмыкнул.

– Не маленькие.

Николай ткнул меня в бок и незаметно для Семена погрозил пальцем. Излишнее любопытство в фирме не приветствовалось. Впрочем, так как я это понимал и сам разговор в данном направлении к продолжению не планировался и без подсказок.

– Одно радует… – Сеня вопросительно поднял на меня взгляд. – Когда мы все эти грузы начнем выгружать, бардак будет ещё тот, в цирк ходить не надо.

– Именно для избежания этого контейнеры грузятся и разгружаются в соответствии с маркировкой на установленные для них места. Согласно карте погрузки…

В разговор вступил еще один пассажир контейнеровоза, интеллигентного вида высокий, симпатичный мужчина за пятьдесят, с благородной сединой и вислыми ухоженными усами.

– Добрый день, Сергей Николаевич! – Обрадовался вступившему в разговор собеседнику Сеня. – Вы, что ли, с нами поселились?

– А где ещё мне было селиться? – Сергей Николаевич вяло махнул рукой, наблюдая за подходившим к нашему судну катером с партией пассажиров. – Это ржавое корыто – переоборудованный контейнеровоз, лишних помещений для проживания людей тут нет.

– А в чем проблема была, чтобы нас самолетом отправить? – Этот резонный вопрос занимал меня уже довольно давно.

Сергей Николаевич, по виду представитель верхушки инженерно-технического персонала нашей вахты, на вопрос снова отреагировал с иронией:

– Наверное, потому, что так дешевле? Или, может быть, иным способом вас туда не доставить?

Я пожал плечами:

– Понял, отстал. Долго будем в пути?

– С недельку, может быть, даже раньше управимся. Сильно зависит от погоды на маршруте.

Ответ порадовал, я достаточно читал о романтике морской болезни, так что не хотелось испытывать её дольше необходимого. Про ржавое корыто и Сергей Николаевич, да и я сам, безусловно, были пристрастны – расстояние до островов Юго-Восточной Азии я примерно представлял, ходоком при всей своей ржавчине «Язон» был далеко не из последних…

* * *

До нашего заранее любимого необитаемого острова мы действительно добрались меньше чем за неделю. Этого времени было вполне достаточно, чтобы все перезнакомились друг с другом, получили все необходимые инструкции и обсудили планы дальнейших действий. Все восемьдесят восемь человек завозимой вахты жили рядом друг с другом в жилом блоке на верхней палубе «Язона», так что это было несложно.

Несмотря на то, что до жилых и служебных помещений экипажа было подать рукой, с командой контейнеровоза вахта практически не контактировала. Регулярно общались с мореманами только специалисты группы технического контроля и приемки работ, начальник вахтового участка, встреченный мной в первый день, Сергей Николаевич Борисенко и начальник команды охраны, Иван Георгиевич Мезенцев, отставной комбат танкист откуда-то из-под Москвы. Мы даже готовили пищу самостоятельно, для этого в каютном блоке был выгорожен камбуз, где работали трое наших штатных поваров.

Запрета на провоз компьютеров на вахту не было. Напротив, в списке разрешенных к провозу вещей, в отличие от кинофотоаппаратуры, они имелись. Кроме того, каждая каюта была оборудована телевизором и видеоплейером, так что время летело быстро.

Учить инструкции на фоне безделья было даже забавно. Запрещалось там буквально все. Купаться в неустановленных для этого местах, пить сырую воду и даже заходить в джунгли с расчищенных площадей при отсутствии запрещающих знаков. Стимулировалось послушание, разумеется, деньгами. Как штрафами, снимаемыми с работника и уходящими в счет премий охраны и ИТР, так и отказом фирмы от денежных компенсаций работнику или его наследникам в случае несчастного случая после нарушения положений инструкции по безопасности.

Карта, правильнее сказать схема острова Монтелигера, представляла нам неровный кусок земли около тридцати километров длиной и шириной примерно в восемь, от края до края поросший джунглями. На юго-востоке, за узким проливом, лежал трехкилометровый остров Агила, с хвостом из полутора десятков островов поменьше, вплоть до самых микроскопических. Возможно, что когда-то, при более низком уровне воды, оба больших и часть мелких островов архипелага представляли собой единое целое. Еще пяток небольших островков вытянулся вдоль южного берега Монтелигеры. По оси Монтелигеры и Агилы шел горный хребет высотой около пятисот метров в пике.

Рудник «Дракон», на освоение которого нас завозили, предназначался для добычи платиносодержащих руд и сопутствующих им металлов, а также прочих полезных ископаемых. От такой новости нервно облизнул губы далеко не только один живший со мной в каюте Ванька Зюзин, принятый на работу слесарем РММ. Его спокойный и основательный отец, с которым мы после удачного знакомства в хостеле хорошо сошлись, даже сглотнул от неожиданности.

Секретность и непубличность нашей компании получила прекрасное объяснение: при добыче в год в мире порядка полутораста тонн, а в России двадцати пяти тонн платины появление в бизнесе лишнего игрока никому не понравится. Особенно вне тех границ, что на замке. Это внутри недобросовестных конкурентов засекреченных владельцев нашего предприятия легко можно водичкой в сортире побрызгать. А вот за границей свои интересы даже тем, на кого не стоит указывать пальцем, охранять сложнее. Притом что три тонны платины – это примерно два процента мирового рынка.

При нормальном отношении к труду, для нас, рядовых работников компании, этот рудник мог стать весьма высокооплачиваемой работой на всю жизнь, так что соблюдение установленных нам ограничений на этом фоне уже сейчас смотрелось мелочью. Боевой дух и рабочее настроение коллектива взлетели, как Гагарин на орбиту.

Четвертым пассажиром в нашей каюте был Евгений Бакшеев, серьезный, с ранней лысиной тридцатилетний механик нашего будущего РММ и мой непосредственный начальник. С Зюзиным-старшим они раньше вместе работали и были в очень хороших отношениях, отчего Петрович его к нам в каюту и затянул. Между делом выяснилось, что про мое высшее образование и опыт службы ИТР прекрасно известно, так что при дальнейшем расширении количества персонала рудника и хороших деловых качествах я имел все шансы на продвижение. Это дополнительно грело душу.

* * *

Про место назначения я узнал ранним утром. Содрогнувшийся всем корпусом «Язон» чуть не повыбрасывал людей из кроватей. Все проснулись, однако выйти наверх не поленился один я. Как это было ни странно, стоял штиль, над головой сверкала серебром полная луна, и я решил, что мы просто на что-то натолкнулись в океане. На кита, например.

Как всегда аккуратно одетый, Сергей Николаевич Борисенко с легким шорохом появился за моей спиной через пару минут.

– Все, Сергей. Приехали. Монтелигера на горизонте.

– Вы тоже от удара проснулись, Сергей Николаевич?

– Нет. Я полночи уже не сплю, мы с капитаном готовились к выгрузке.

– А что это было?

– Ты про удар?

– Да.

Борисенко отвел взгляд в сторону, равнодушно пожав плечами:

– Возможно, волна, может быть, и столкнулись с чем-то.

– Я тоже так подумал.

– Никогда в тебе не сомневался. – Сергей Николаевич улыбнулся. – Спать не хочешь? Завтра будет тяжелый день, прикорнуть не получится.

– Уже сегодня, Сергей Николаевич. Действительно, надо бы еще вздремнуть. Время у нас есть?

– Достаточно. Пока подойдем, пока встретят, пока встанем в бухте, времени выспаться будет достаточно.

– И это просто прекрасно.

Я кивнул собеседнику и направился к трапу, возле которого чуть было не столкнулся с неожиданно возникшим на крыше нашего жилого блока матросом. Парень, не обращая на меня внимания, направлялся куда-то в сторону судового крана.

Схваченный краем глаза образ моряка проник в лобные доли, когда я уже начал спускаться вниз. И я, вздрогнув, чуть было не остановился, кинув взгляд парню вслед. На плече матроса висел старенький автомат АКС-74 с поблескивающим лаком деревянным цевьем и сложенным прикладом, дополненный тяжело отвисающей на ослабленном поясе брезентовой сумкой для магазинов. Вот этот поворот был неприятно неожиданным, и его требовалось очень срочно обдумать.

Непонятностей с этой фирмой и этой вахтой накопилось достаточно и без данной встречи, однако до этого момента не появлялось ничего, что не поддавалось рациональным объяснениям. Теперь вооруженный боевым автоматом морячок из этого ряда выбивался просто вопиющим образом…

В голову лезло многое. Однако обуревавшими меня мыслями я поделиться с кем-либо просто не рискнул. Причем дело не в том, что поманенные запахом денег товарищи меня бы не поняли. Слишком умных в таких мутных организациях, как наша фирма, крайне не любят, и черт знает, что придет в голову закрепленному за вахтой компетентному товарищу, если (скорее даже когда) ему донесут про мои размышления.

В нашем суровом мире я был далеко не самым умным и начитанным человеком, однако одно знал точно, даже на своей сухопутчине, – судно под кипрским флагом, имеющее на борту боевое оружие, не могло зайти в российский порт без угрозы ареста. С другой стороны, владение боевым автоматическим оружием службой безопасности российской частной компании тоже было исключено. Вывод был прост: с этой фирмой я, безусловно, вляпался в некоторый криминал.

Не сказать, что мне сейчас следовало сильно чего-то бояться. Пока я делаю свое дело и никуда не лезу, людям, ворочающим суммами виденного мною порядка, я не интересен, но что дальше? Паническую мысль, что меня везут приковать к рулевому колесу и работать за миску супа, следовало сразу отмести. Не оправдывает себя, погашение поисков вахтовиков оставшимися на Родине родственниками потребует немалых сумм и еще больше внимания, пусть даже не государства, а конкурирующих структур. На этом фоне набрать пару-тройку вахт, заткнуть им рты хорошими заработками и тихо возить туда-сюда без шума и пыли было бы куда более логично. Если разобраться, кому какое дело, что компания «Голден Гермес» за границей вытворяет, если необитаемый остров отхватила? Кроме страны, им владеющей? Платину добывает или на туземцев с вертолетов охотится? Главное, чтобы шум не поднялся.

Опять же, ну какой это криминал в тайнике на судне автоматы держать? Примерно как уклонение от уплаты налогов или взятка гаишнику – вроде плохо, но никто не откажется. В Юго-Восточной Азии, как я слышал, не продохнуть от пиратов, так что охранять свои вложения от последышей мадам Вонг учредителям было вполне логично. Пусть даже ценой некоторого нарушения российских законов. Короче говоря, требовалось ждать поступления дополнительной информации, впадать в панику было рановато. А вот прижать метлу и соблюдать осторожность требовалось уже сейчас.

Стёпа, мой приятель еще по школе, после отсидки и приведения жизненных ориентиров в порядок хорошо поднявшийся в лесопромышленном комплексе, в лесу со своими работниками был честен, но жесток до беспощадности. И я его в этом прекрасно понимал, при наполовину сидевшем контингенте там иначе совсем никак. Кому как не бывшему страдальцу знать, что этот контингент без угрозы палки слов не воспринимает. В результате вломить накидавшемуся контрабандного спиртного и начавшему бросаться на людей товарищу и посадить его на цепь вместо собаки было довольно ярким примером управления Степана коллективом в ста – двухстах километрах от цивилизации. И пятая точка мне сейчас почему-то подсказывала, что управление нашим коллективом, дай тому повод, будет не мягче.

В отличие от иных месторождений, здесь вестника цивилизации в лице командированного подразделения полиции нет. Я даже на пару секунд задумался, может быть, зря за предложение старого зацепился, и гордость проявил, и нужно было к приятелю на работу пойти?

В общем, под девятым валом накативших размышлений поспать я так толком и не поспал.

* * *

Остров, несмотря на потрясающие виды, казался не просто необитаемым, а вообще не несущим следов человека. Как мы уже знали, находившийся на Монтелигере передовой отряд устроил свой лагерь в бухточке на противоположной стороне; в зоне нашего будущего лагеря нас встречал только катер.

Катер стоял на якоре с командой, вялящейся на палубе. Посудина, чему я, кстати, совершенно не удивился, была вооружена. Удивляться нужно было обратному: кораблик как две капли воды походил если не на прославляемый последние годы российский «Раптор», то на его шведский прототип «СВ-90». Или как вариант – на ещё какой-то из клонов данной посудины. Это меня, как ни странно, успокаивало. Хотя, возможно, и зря.

В итоге-то я, конечно, промолчал, а вот Ванька Зюзин своим кругозором по глупости решил блеснуть, тоже узнав характерный вид катера, несмотря на отличавший его от ранее известных изображений ломаный сине-серо-черный камуфляж.

– Это же наш «Раптор»! Настоящий! Даже с пулеметом на рубке! Одно только камуфло сине-серое!

После чего осекся и над чем-то задумался, натолкнув уже всех окружающих на мысль – какого хрена вооруженный патрульный катер Российского ВМФ делает за тысячи миль от родных берегов. И главное, что за страна при этом тайно или явно торгует своим суверенитетом. К слову, бортовые пулеметы на вертлюгах катера тоже торчали.

Борисенко рядом не было. Данный вопрос зашумевшему народу пришлось разъяснить тоже ошивавшемуся на крыше жилого блока вместе со своими преторианцами Мезенцеву:

– Район опасен появлением пиратов, компания приняла меры по обеспечению вашей безопасности. Нас встречает катер из отряда охраны водного района, они прибыли ранее. Команда контейнеровоза также поэтому вооружилась.

– Как это мило, – удержать замечание было выше моих сил.

Иван Георгиевич смерил меня испытующим взглядом, видимо, сарказм в голосе все-таки проскочил. Я, как мог, слепил безмятежную физиономию и ответил товарищу подполковнику взглядом наивного ребенка. Мезенцев отвернулся.

«Раптор» тем временем завелся, вытянул якорь и подошел к борту «Язона». Команды обеих посудин обрадовались друг другу и занялись ченджем да сплетнями. Командир катера, поднявшись к нам на борт, видимо, удалился на совещание.

Представители «отряда охраны водного района» оправдали ожидания. Все четверо оставшихся на катере моряков были мужчинами 25–35 лет; они определенно уделяли много времени спортивному залу и были весьма разномастно одеты. Последнее придавало им несколько пиратский вид, что особенно бросалось в глаза касательно парня, стоявшего возле турели с КПВТ. Тот, одетый в боевую рубаху с раскрашенными какой-то пустынной цифрой рукавами и такие же штаны, закатанные до колен над светлыми ботинками с высокими берцами, повязал голову красной тряпкой и отпустил патлы, усики и бородку, прямо как у того самого Джека Воробья. Разве что глазки тушью не подвел. После данного зрелища, пробивающего насквозь сердце любого старого киномана, оставалось только надеяться, что на этой «Черной жемчужине» косплейщика Барбоссы не найдется. Уж его-то рябой физиономии мои нервы точно рисковали не выдержать. Предположительно похожий на командира катера представительный широкоплечий мужчина лет сорока в таком же, как подчиненные, цифровом пустынном камуфляже, с бритой головой и короткой, тронутой сединой, бородой, что поднялся на борт, на него, к счастью, не походил. Если, конечно, не маскировался: прыщи вовремя вывел, постригся, шляпу снял, бороду, сука такая, укоротил…

Совещались начальники недолго. Контейнеровоз встал на якорь в нескольких сотнях метрах от берега, в районе отмечавших разведанную зону высадки буев. Краны сбросили в воду раскрепленные рядом с ними катера и несколько понтонных звеньев. Высаженные на разложившиеся в воде понтоны люди стянули звенья баграми и скрепили между собой. После подхода к понтонам катеров образовавшиеся на наших глазах паромы встали под погрузку. Далее капитан опустил рампу, и на паромы начала выезжать гусеничная техника первой очереди разгрузки. Наверху краны продолжали расчищать палубу от паромных звеньев для формирования наплавного причала. Задачей техники на данном этапе было очистить и подготовить береговую площадку к приему грузов и обеспечить скрепление наплавного причала с берегом.

Моя основная работа, как водителя контейнерного полуприцепа, должна была начаться позднее. Как минимум, после подготовки площадки, выгрузки на берег кранов и начала выгрузки контейнеров. Без разницы, через плавучий причал или буксируемыми паромами. Сейчас нас подтянули на вспомогательные работы. Малоквалифицированной рабочей силы в помощь стропалям-такелажникам на данном этапе требовалось много.

Выданная перед началом работ из вскрытого контейнера с имуществом спецовка представляла собой английский пустынный DPM, c панамой в качестве головного убора. Чья-то юность в хромовых сапогах давила на персонал компании даже тут. Снабженцы предприятия закупались на китайских фабриках, конкурирующих со снабженцами армии ее величества. Впрочем, все обмундирование было новенькое и качественное, и даже запаянное на фабрике в полиэтиленовые пакеты. В каждый комплект помимо штанов, куртки и головного убора входили три хлопчатобумажные футболки, трое трусов, десять пар носков и легкие летние ботинки из кордуры. Остатки положенного имущества обещали выдать позже, когда обустроимся.

Не сказать, что народ не стал бухтеть привлечением к непрофильному труду, но призрак больших денег гасил возможность неповиновения в зародыше. Касательно нашей охраны рабочие возмущались гораздо больше – вид этих обложившихся барахлом дармоедов, также получивших на «Язоне» оружие, разве что с разгрузками вместо магазинных сумок, привел народ в настоящее бешенство. Персонал службы безопасности в работах не участвовал, охранников практически сразу погрузили на паром для охраны и обороны береговой площадки.

Что интересно, их одели отлично от нас. В сером американском ACU, если не приглядываться к оружию, эти засранцы смотрелись эталонными представителями жаждущего войны американского империализма, что, обложившись кока-колой, отправился покорять свободолюбивых туземцев.

Особенно громко выражал народное недовольство оператор со стоявшего в трюме харвестера[4]4
  Харвестер – лесозаготовительный комбайн.


[Закрыть]
. Мужика вместо высокооплачиваемой работы в комфорте кабины импортной машины отправили махать багром на понтон. Один из юных охранников, грузясь на паром, имел неосторожность мужика красноречивыми жестами морально поддержать.

От ответной реакции появилось ощущение, что дядя сейчас прыгнет в воду и могучим брассом догонит буксируемый паром, чтобы стащить недруга в воду и без колебаний там утопить. Ну, или, как минимум, заколет обидчика багром, выскочив из воды примерно как Посейдон с трезубцем. Коллеги упомянутых дармоедов со вставшего неподалеку «Раптора» слушали вопли Семеныча с большим интересом. Когда он устал и заткнулся, ему даже похлопали.

Прописавшиеся на острове СБ-шники определенно были с юмором, что прекрасно подтвердило и открывшееся на левой скуле катера название – готическим шрифтом, большими желтыми буквами с красной окантовкой там действительно было написано «Black Pearl». Смело можно было закладываться на бутылку, что и черный флаг с суповым набором у них тоже был где-то на катере заныкан.

Я привлечением на непрофильные работы не возмущался, дураков, ворочающих суммами оцененного мною масштаба, не бывает по определению, что вкупе с ранними наблюдениями подводило к мнению, что такие меры безопасности соответствуют имеющимся рискам. И это было как бы ни серьёзнее и гораздо правдоподобнее подозрений, что нас сюда в рабство привезли. Только засад каких-нибудь свободолюбивых папуасов с ржавыми калашниковыми и мачете нам тут не хватало! Я вспомнил, как на собеседовании у меня интересовались боевым опытом – теперь стало проясняться почему.

Далее было очень много работы и еще больше бестолковой суеты. На необорудованный берег наш пароход разгружался дольше, чем шел к острову, последний контейнер я вывез на место на седьмые сутки. Практически сразу же после этого контейнеровоз поднял якоря и, попрощавшись с нами долгим гудком, вышел в море.

* * *

В принципе, ничего нового в случившейся с нами «романтике джунглей» я не увидел. Обычное обустройство лагеря на новом месте, где ничего нет, НИЧЕГО нет. Все, что есть, это восемьдесят восемь человек и от шести до десяти тысяч тонн грузов, раскиданных по берегу на временных площадках складирования. Встречающая группа, как уже говорилось, имевшая обустроенную базу на противоположной стороне острова, присоединяться к нам не рвалась, сохраняя полную автономность и подчинение непосредственно руководству службы безопасности компании. Собственно, как вскоре выяснилось, коли дело запахло бы жареным, именно персонал рудника, включая команду охраны, попадал бы к ним в подчинение. Но не они – к Мезенцеву.

Прежде чем приступить к добыче платиносодержащих руд, требовалось обустроить инфраструктуру рудника, что само по себе было грандиозной задачей. Нам было необходимо обустроить вахтовый городок, зоны складирования имущества, первые очереди дорог, вскрыть и начать добычу камня на каменном карьере, установить и запустить камнедробилку, устроить лесопилку и получить доски и брус, используя имеющийся у нас лес, и так далее.

Для того количества техники, что у нас имелось, работы на все три месяца было с избытком. Я, например, со своим полноприводным «Iveco-633910», после окончания выгрузки контейнеров через плавучую пристань и паромы, плотно прилип к лесозаготовке. Харвестер с форвадером к тому времени как раз собрали и пустили в работу. А вот для самосвалов постоянная работа ещё не появилась. Поэтому Петровича сняли с его временно поставленного на прикол НМ-400 и посадили на мой тягач вторым водителем. Я, в свою очередь, оказался закреплён вторым водителем за «Камацу» Петровича. Его сына Ваньку, слесарящего в РММ, но имеющего водительские права, закрепили за обеими нашими машинами резервным водилой.

Этому закреплению парень был рад как дитя – обустраивающий лагерь люд пахал как пчелки. Привлекали к работам абсолютно всех. Народ, уникальный случай, перестал материть бездельниками даже охрану. Вспомнивший армию Мезенцев загрузил их обустройством окопов и устройством огневых сооружений так, что, возвращаясь в балки, они едва переставляли ноги.

Под эту тему он однажды нашел и меня, благо я как раз привез полную шаланду тонкомера на обустраиваемую его несчастными подчиненными позицию на будущем периметре нашего основного лагеря. Пока работающий тут экскаватор, навесивший вместо ковша грейфер, разгружал машину, возникший как черт из табакерки начальник команды царственно поманил меня пальчиком.

– Здорово, Сергей… – Мне, не чинясь, пожали руку. С Иваном Георгиевичем, пусть сильно и не сближаясь, мы перешли на «ты» ещё на контейнеровозе.

– Приветствую, Иван Георгиевич. Чего хотел?

– Ты же у нас инженер-строитель по образованию?

Я с интересом посмотрел на собеседника, то, что у ИТР есть полный список специальностей подчиненных, я знал уже давно, однако охраны это касалось мало. Работяги им не подчинялись в принципе.

– Бумажный.

– Неважно! – Мезенцев нервно махнул рукой. – Главное, что служил. Мне нужен проект дота, точнее несколько вариантов доса[5]5
  Дот (долговременная огневая точка) и дос (долговременное огневое сооружение) в данном случае употребляются как синонимы.


[Закрыть]
на одну, две и три, возможно даже четыре, амбразуры и бронеколпака. С расчетом объемов, расхода материалов, устройства опалубки и все такое. Чтобы даже самый тупой из моих лоботрясов мог этот дот построить самостоятельно. Не капитальный, легкого типа. Под легкую безоткатку, миномет и гранатомет.

– Георгич, ты ничего не попутал? Дело даже не в том, что я многое забыл. Ты машину за моей спиной видишь?!

Мезенцев обратил ко мне ладонями руки:

– Спокойно, Серега! Все на мази! Я у Пеньковского на это добро взял. Он сам мне твою фамилию назвал.

Пеньковский, главный специалист по техническому надзору и приемке работ, был главой контролирующего органа нашей стройки. Ему Борисенко сдавал сделанные объемы.

– А кто мне такой Пеньковский? Я с ним не работаю. Мой начальник – Борисенко.

– Борисенко тоже в курсе. Короче, выходит так, что кроме тебя некому. Все, кто бы смог, по маковку загружены профильной работой…

– И что теперь, меня с машины снимают?

Мезенцев ухмыльнулся.

– Увы, так не повезло. Придется в свободное от основной работы время рисовать…

От немедленно возникшего раздражения я мгновенно полез в бутылку:

– Да щас, делать мне нечего! Я просто водитель, Иван Георгиевич. Просто водитель, и на это не подписывался… – Мезенцев открыл рот, но я, еще больше раздражаясь, закончил: – И на слабо контрактом меня давить не надо! По основной работе пашу как вол, и претензий ко мне нет.

Когда специалистов с неиспользуемой техники снова начали привлекать к сторонним работам, в очередной раз поднялся крик, в котором опять играл главную роль оператор с харвестера, упрямый и довольно склочный хохол Саня Маценко. Заткнул ему рот как раз таки Аркадий Ярославович Пеньковский, в секунду сбросивший маску добродушного толстячка: «Господин Маценко, я не буду показывать вам строчки вами подписанного контракта, где вашему руководству дано право менять вам должность и место работы. Я скажу вам просто – кто не работает, тот не ест. Ваша зарплата напрямую зависит от сданных вахтой объемов. Все, что вы делаете, оплачивается и дает свой процент в фонд заработной платы. Если вам это не нравится и вы хотите только в кабине машины сидеть – оплачивайте неустойку и обратный билет и валите на хрен домой первым же кораблем. Менее принципиального оператора на харвестер мы найдем. Здесь, на руднике, лишних людей нет. Работаю руками тут даже я». Касательно последнего он для красного словца немного приврал, ибо устройство мостков перед собственным балком, чтобы не тонуть там в грязи, работой назвать сложно, однако постановку вопроса все слышавшие выволочку поняли. Так открыто никто больше не бухтел.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации