Текст книги "Перевал"

Ростислав Марченко
Перевал

© Ростислав Марченко, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

* * *

Предисловие

Тактика – это искусство вождения войск на поле боя. Всякая военная цель может быть достигнута только боем в сочетании с хитростью и обманом. В результате боя должны быть уничтожены живая сила и материальные средства противника, должна быть парализована или сломлена моральная сила его сопротивления.

Э. Миддельдорф. Handbuch der Taktik

Что бы вы сделали?

Второй лейтенант USMC[1]1
  USMC – United States Marine Corps, читай Корпус морской пехоты Соединенных Штатов, в русскоязычных переводах сокращение используется как КМП США.


[Закрыть] George Armstrong Craster, известный как Josh среди своих друзей, стал очередной жертвой неизвестных экспериментаторов после лейтенанта Суровова. В ходе проходящих в Южной Корее учений перебрасываемый транспортным вертолетом стрелковый взвод Крастера провалился во времени в август 1950 года, где оказался в окрестностях  (Мертвого перевала), на пути наступающих на последний оплот капитализма на Корейском полуострове – Пусанский периметр – северокорейских войск.

Несмотря на то что лейтенант несколько растерян после переноса, он полон чувства долга и уверен в высоких боевых возможностях морских пехотинцев двадцать первого столетия. Прояснив обстановку, он обнаруживает, что его подразделение – единственная сила, способная встать на пути северокорейского отряда, пытающегося обойти и ударить в спину ведущему тяжелый бой южнокорейскому полку в соседней горной долине. Обрушение обороны из последних сил сдерживающих натиск коммунистов-южнокорейцев грозит появлением бреши в периметре и, кто знает, возможно, что даже изменением хода истории. Захват и последующая эвакуация северными корейцами «Супер Стеллиена» изменением хода истории не грозит, а откровенно нагоняет ужас.

Чтобы всего этого не допустить, от морских пехотинцев лейтенанта Крастера требуется удержать игольное ушко перевала до той поры, пока к взводу не подойдет помощь.

Вот его шанс подтвердить делом угрозы офицерского бара северокорейской военщине!

Вот его шанс на известность и славу, достойный храбрости лейтенанта и его профессиональной квалификации!

– Теперь, когда у нас наконец появился шанс пробить лишнюю дырку в заднице северокорейских коммунистов, – говорит Josh, – только одно желание переполняет меня – не опозорить память морпехов, сражавшихся у Чосина[2]2
  Сражение при Чосинском водохранилище – окружение перешедшими корейскую границу китайскими «добровольцами» части сил Х армейского корпуса войск ООН. В окружение попали: 1-я дивизия морской пехоты, полковая тактическая группа 7-й пехотной дивизии США, английский батальон коммандос, части обеспечения корпуса и некоторое число южнокорейских подразделений. После двух недель боев с полками восьми китайских дивизий, окруженной группировке удалось прорваться с вполне приемлемыми для данных условий потерями порядка 2500 погибших и пропавших без вести военнослужащих (около трети морские пехотинцы). Помимо прорыва, окруженная группировка вывела с собой несколько десятков тысяч беженцев. Сражение по праву считается одной из наиболее славных страниц в истории Корпуса морской пехоты США.


[Закрыть]!

Хотя на первый взгляд задача лейтенанта и кажется довольно простой, однако враг может преподнести немалое число неожиданностей, которые читатель с быстрым и острым разумом без сомнений сумеет заметить задолго до первого выстрела.

Смерть I

В целом разведка и боевое обеспечение являются тактическими мероприятиями командования, обязательными в любом виде боевых действий. Тот командир, который пренебрегает ими, весьма легкомысленно ставит под угрозу выполнение боевой задачи и боевую готовность своих войск.

Поэтому командир каждой части или подразделения обязан по своей инициативе, в любое время и в соответствии с требованиями обстановки отдавать необходимые приказы на разведку и боевое обеспечение. Даже на большом удалении от противника или позади прочно стабилизированных фронтов, а также на территории своей страны от войск следует требовать постоянной бдительности.

Этот принцип действителен для всех родов войск.

Разведка должна давать наиболее достоверную и полную картину положения противника. Ее результаты являются важнейшими данными для командования, и чем быстрее они поступают, тем раньше могут быть приняты решения и проведены соответствующие мероприятия. Разведка в принципе включает в себя и рекогносцировку местности. В то же время она является наилучшим средством защиты войск от внезапных действий противника.

Э. Миддельдорф. Handbuch der Taktik

Летать Джордж Крастер любил с детства. Небо его манило ещё с тех полузабытых времен, когда он ещё не рассчитывал на карьеру офицера Корпуса морской пехоты Соединенных Штатов, но на одно только получение водительских прав, двадцать второй калибр на день рождения и в самых смелых мечтах – пощупать сиськи Деззи Макферсон, красотки дочери владельцев соседнего ранчо.

Времени с тех счастливых лет прошло немало, многие мечты сбылись, а некоторые даже немного более. Деззи увлеклась гамбургерами, радикальным феминизмом и карьерой защищающего права женщин адвоката по разводам, двадцать второй калибр в сейфе дополнился триста тридцать восьмым, сорок пятым и пятидесятым, а вместо вопроса водительских прав у Джорджа появился определённый интерес к получению лётной лицензии. В последнем его всецело поддерживал отец, уволенный в отставку с почетом пилот авиации КМП. Старик упорно не собирался забывать небо, так что дети немало и с удовольствием летали, что на семейной «Сессне»[3]3
  Легкомоторный самолет производства компании Cessna Aircraft.


[Закрыть], что на «Робинсоне»[4]4
  Лёгкий вертолет производства компании Robinson Helicopter.


[Закрыть].

Бороться с любовью к небу в его жизни была способна только любовь к стрельбе. Последняя в конечном итоге и победила, отправив второго лейтенанта Крастера вместо уюта пилотской кабины в окопную грязь.

* * *

Серые туши «Супер Сталлиенов» с морскими пехотинцами на борту красиво стелились над освещёнными утренним солнцем вершинами лесистых корейских гор. После очередной политической нервотрёпки, связанной с ракетными испытаниями северного соседа, союзники мотали нервы уже самим красным корейцам.

Крастер стоял в кабине за пилотскими креслами. Метеопрогноз по маршруту был практически идеальным, так что откуда перед идущими на небольшой высоте вертолетами из ниоткуда возникла тёмная туша дождевого облака, не понял не только он, но и члены экипажа. Второй пилот вертолета, однокашник и приятель Крастера по Базовой школе[5]5
  The Basic School (TBS) – школа базовой подготовки офицеров морской пехоты США, в ходе обучения в которой они получают базовую воинскую специальность «командир стрелкового взвода», вне зависимости от дальнейшей специализации. По традициям КМП, без наличия у офицера квалификации по данной «базовой» специальности возможность стать танкистом, связистом, артиллеристом и т.д., вплоть до получения «крылышек» летно-подъемного состава, полностью исключается. Впрочем, полноценные пехотные офицеры КМП все же проходят дополнительное обучение.


[Закрыть] лейтенант[6]6
  В данном случае под лейтенантом подразумевается второй лейтенант (second lieutenant).


[Закрыть] Рюккер повернул к нему голову:

– Синоптики облажались, Джош! Сейчас полетим под дождиком. Отклоняться от курса командир эскадрильи[7]7
  В оригинале употребляется термин «эскадрон». Термин «эскадрилья» – это советское авиационное изобретение. Подразумевается тяжелая транспортная вертолетная эскадрилья КМП, со штатным составом в шестнадцать транспортно-десантных вертолетов.


[Закрыть] не будет.

Крастер кивнул и оглянулся.

Как было видно сквозь открытую дверь, оккупировавший вертолет стрелковый взвод лейтенанта практически полностью спал. Морпехи[8]8
  В данном случае подразумевается термин marine, наиболее приемлемым переводом которого будет «морской пехотинец» – «морпех». В традициях КМП такое обращение к рядовому составу, как soldier, считается оскорбительным. Для продвинутых «переводчиков»: моряк (матрос) из экипажа корабля ВМС – это sailor.


[Закрыть] отдыхали, кто занимая пассажирские сиденья по бортам машины, кто развалившись на рюкзаках и зашвартованных экипажем ящиках с боеприпасами посреди грузопассажирской кабины. Учения продолжались далеко не первые сутки, личный состав откровенно вымотался и искал каждую свободную минутку, чтобы вздремнуть.

Не поддавались сну всего лишь несколько морских пехотинцев, все из NCO[9]9
  Non-commissioned officers – категория младшего командного состава в вооруженных силах США. Применительно к КМП включает в себя звания капрала (штатно-должностная категория Е4) и сержанта (Е5). В данном случае объединено с staff non-commissioned officers, включающих в себя звания от штаб-сержанта (категория Е6) до мастер-комендор-сержанта, сержант-майора и сержант-майора Корпуса морской пехоты (Е9).


[Закрыть]. Чем-то похожий на Дольфа Лундгрена в его лучшие годы командир первого отделения штаб-сержант Генри «Блондин» Ковальски вел какой-то серьезный разговор с сержантом Келли. Командовавший вторым отделением рыжий техасский ирландец с серьезным лицом внимал словам приятеля, то согласно кивая, то отрицательно мотая головой. Рядом с ними растекшийся по ящикам с боеприпасами и рюкзакам жилистый и крученый, как колючая проволока, земляк и приятель Келли, капрал Андерсен, полуприкрыв глаза, грел уши над разговором сержантов. Последний из бодрствующих, капрал Невада Ньюманн, сидел рядом с рампой и, не обращая ни на кого внимания, торопливо набирал текст на мобильнике, видимо, пытаясь успеть отправить сообщение, пока вертолет находился в зоне покрытия сети. Не глядя на экран можно было угадать направление адресата – сразу же после возвращения батальона в пункт дислокации в планах парня стояла свадьба.

Вгоняющий взвод в дрожь громила взводный сержант спал на рюкзаках как ребенок, разве что не пуская ртом пузыри и всем своим видом провоцируя у Крастера если не желание прилечь рядом, то истошно завопить на ухо, чтобы этот сладкий сон испоганить. Пусть даже ценой всех тех кирпичей, которые нужно будет потом отложить, когда ганни возьмёт в оборот такого самоубийцу.

Лейтенант, откровенно позавидовавший сну своего комендор-сержанта[10]10
  Gunnery sergeant – традиционно переводится как комендор-сержант, устное сокращение «ганни», звание младшего командного состава КМП категории Е7, соответствующего сержанту 1-го класса сухопутных войск США. Staff non-commissioned officer в данном звании, как правило, занимает должность взводного сержанта (заместителя командира взвода).


[Закрыть], не смог удержать улыбки. Ему по уму тоже следовало бы немного вздремнуть. Отвлекли любовь к небу и Марк Рюккер, оказавшийся в экипаже назначенного для перевозки взвода вертолета.

Что произошло дальше, он в первые несколько мгновений даже не сообразил. Где-то рядышком грохнул гром, мелькнул отблеск молнии, и голос Рюккера подавился площадным ругательством – в стекла пилотской кабины лезли вершины растущих на горном склоне деревьев…

Мгновением позже вертолет врубился в крону оказавшегося прямо по курсу дерева. Отреагировать на его появление ни экипаж, ни застывший в проходе Крастер попросту не успели. Даже закрыть лицо рукой лейтенант сумел только после того, как его сверху донизу окатило стеклянным крошевом, листьями и жидкостью с характерным металлическим привкусом, чудом не выбросив в дверной проем воздушным потоком.

Рядом с Крастером кто-то истошно орал. Лейтенанту потребовалась пара секунд, чтобы понять, что это кричит он сам. К некоторому его оправданию, управлявший вертолетом капитан Фаррелл сквозь свист турбин и шум воздуха вопил не тише – но к чести его звания, гораздо осмысленнее. Если, конечно, изрыгаемый капитаном поток ругательств не вырывался бессознательно, благодаря его обширному боевому и служебному опыту.

Вертолет сразу же после столкновения дернулся вверх и в сторону, сбив Крастера с ног, и пошел на снижение. Не прекращающий материться капитан Фаррелл искал место для аварийной посадки. Машина перескочила идущую вдоль горной долины грунтовую дорогу, сбросила скорость и рухнула наземь. Успевшего встать к этому времени на колени Крастера в благодарность за такую несообразительность швырнуло головой вперед в приборную доску и мешанину листвы и сучьев, забивавших всю правую половину пилотской кабины.

Несколько секунд всё вокруг тряслось, грохотало и щёлкало, машина уже было начала заваливаться набок, пытаясь опрокинуться, однако, словно бы передумав, вернулась на свое место. Турбины за спиной молчали, Фаррелл, как это было положено при аварийной посадке, перекрыл подачу горючего и заглушил двигатели перед приземлением.

В штанах, как бы это Крастера ни удивило, было сухо, дыма не чувствовалось, и огня тоже видно не было. Приходящему в себя лейтенанту необходимо было немедленно подниматься и разбираться с нанесенными катастрофой повреждениями. Долг офицера требовал действий. С полученными при аварии ранами, а посеченные стеклянной крошкой лицо и кисти ощутимо саднили, можно было разобраться и позднее. Главным было то, что не пострадали глаза.

* * *

Грузовая кабина с ходу опровергла самые неприятные ожидания. Неподвижных тел видно не было, из повылетавших со своих мест сонных морских пехотинцев никто серьезно не пострадал. Можно было немного спокойней вздохнуть.

Сладкий сон взводного сержанта прервался в точности по недавним пожеланиям. Самой серьезной жертвой аварии в кабине наблюдался именно он, комендор-сержант О’Нил, глыбообразный афроамериканец из Мэдисона штат Алабама, разбивший свою лысую голову о переборку в ходе приземления. Ганни, похороненный под морпеховскими рюкзаками, на которых он только что спал, выбирался из кучи, не хуже Фаррелла матерясь и тряся окровавленной головой.

Экипаж при жестком приземлении вертолета пострадал куда больше своих пассажиров. Если тоже дремавшие в грузопассажирской кабине сержанты из экипажа не получили ничего кроме ушибов, то капитан Фаррелл при посадке умудрился сломать запястье о приборную доску, на адреналине обнаружив это только тогда, когда вместе с Крастером начал вытаскивать Рюккера из его кресла. Несмотря на то что приятеля лейтенант списал буквально сразу же, как его забрызгало кровью, однокашник при попытке его вытащить оказался не только живым, но ещё и довольно горластым.

Если вспоминать про везунчиков, родившихся с серебряной ложкой, Рюккер в этом летном происшествии вытащил именно тот случай. При столкновении вертолета с деревом второго пилота порубило осколками остекления и чуть было не пригвоздило сучьями к сиденью. Тем не менее, если судить по воплям, раны Марка куда больше пугали, нежели угрожали жизни. Это Крастера порадовало отдельно.

Вообще, авария произошла слишком быстро, чтобы кто-то, находясь в воздухе, успел всерьез испугаться. На земле пугаться мелькнувшей в стекле смерти было некогда. Мысль о возможном пожаре и аккуратно увязанных посреди кабины ящиках с боеприпасами окрылила всех просто фантастическим образом. Морские пехотинцы под матерщину и команды залитого кровью О’Нила рвались наружу, играючи одолевая все нормативы.

Вертолетчики от десанта не отставали, благо Рюккера в кресле не зажало. Выдернутого, как пробку из бутылки, со своего места Крастером и шипящим от боли Фарреллом лейтенанта перехватили и вытащили наружу появившиеся на крик О’Нил и костистый, носатый сержант из экипажа, разговаривавший с лёгким южным акцентом. Второй пилот при этом даже охнуть не успел. Взводный санитар Соренсен, как оказалось, тоже не растерялся и, чтобы не мешаться в толпе, ждал снаружи «Супер Стеллиена» прямо за боковой дверью. Переломов у Марка не наблюдалось, так что его вчетвером ухватили за руки и ноги и потащили в сторону стены леса, командами, криками и матюгами собирая к себе разбежавшихся вокруг вертолета морских пехотинцев. Рюккер от такого неделикатного обращения снова начал орать.

После того как на бегу собирающиеся в кучу морские пехотинцы отмахали от машины пару сотен ярдов, успокоились и нашли время подумать, все единодушно пришли к мнению, что не убились одним только божьим промыслом.

Судя по повреждениям «Супер Сталлиена», вертолет зацепил правой половиной кабины крону оказавшегося по курсу дерева и порвал об него же спонсон с топливными баками. Этого в принципе было более чем достаточно, чтобы никто не выжил, однако управление вертолетом не отказало, руки Фаррелла не дрогнули, а сами повреждения машины оказались достаточно незначительными, чтобы сохранивший присутствие духа пилот смог удержать вертолёт в воздухе и совершить удачную аварийную посадку. Отдельным фактором везения стали баки, которые не загорелись ни при столкновении, ни при посадке, ни после нее.

Полноценное осознание, что на небе ни облачка – не то что дождевой тучи, стоит настоящая летняя жара и всё вокруг покрыто густой и совершенно не весенней растительностью, пришло к Крастеру только после этого. Пережитые в самом первом ряду ужасы столкновения и не самого мягкого приземления мгновенно отошли на второй план.

За радиостанцию он схватился как утопающий за спасательный круг, от того самого на две-три секунды парализовавшего лейтенанта ужаса и неверия в произошедшее. Эфир, конечно же, был чист. Попытка поискать на других каналах тоже ничего нового не принесла.

Морские пехотинцы вокруг, кто раньше, кто позже поймавшие то же состояние, демонстрировали миру и окружающим чуть ли не весь спектр возможных реакций. Каждый бессознательно выбирал, что ему ближе, и слова молитвы вперемежку с гнуснейшей матерщиной были не самым интересным вариантом.

В принципе, изучение реакции людей на внезапное изменение времени года, погоды и, возможно, даже ландшафта по циничнейшей мысли Крастера могло заслуживать как степень по психологии в любом из университетов Лиги плюща, так и получаса разминки… под кулаками попавших в горнило эксперимента морских пехотинцев. Причём сам лейтенант с удовольствием бы в этом деле поучаствовал. Мешало ему пока только одно но – виновных вблизи не наблюдалось. И имелись очень большие сомнения, что их даже потом можно будет найти.

Многого стоил один только рядовой[11]11
  Здесь и далее под рядовым подразумевается private first class (PFC) – рядовой первого класса КМП. Рядовой обученный, категория Е-2 американских вооруженных сил (не путать с армейским PFC).


[Закрыть] Хорни, едва выбравший интеллектуальный минимум при вербовке набожный протестант – хиллбилли[12]12
  Хиллбилли – буквально «Горный Билли», употребляется в значении «деревенщина».


[Закрыть] из Колорадо. Парень прямо просился под цепкий взгляд профессоров психологии, микроскопы и препарирование на сурового вида столе из нержавеющей стали. Бедолага, находившийся на грани истерики, стоял на коленях и вместо мольбы Господу, как от него можно было ожидать, двигал гипотезу, которая либо заставляла засомневаться в результатах тестирования его интеллектуального уровня, либо подсказывала о состоявшемся коннекте вышних сфер с праведником:

– Господи Всеведущий! Это ведь Ким во всем виноват! Толстый до Вашингтона не достаёт, так нас решил ядерной бомбой ё…ть!

Крастер, который уже отошел от изумления и пришел в себя, ещё раз огляделся по сторонам и, несмотря на совершенно не располагающую ситуацию, не смог удержать ухмылки. Зрелище оглушенных ситуацией морских пехотинцев выглядело забавно даже при всей серьезности стоящей проблемы. Сцену очень хотелось запечатлеть на видео или как минимум сфотографировать.

Впрочем, момент Крастер уже упустил, пришедшие в себя сержанты начали приводить взвод в порядок.

Первым пришел в себя, конечно же, взводный сержант. Окинув взвод взглядом, ганни сразу забыл про свою заливающую лицо кровь и заревел корабельной сиреной, вышибая шок из морпехов десятилетиями опыта их дрессуры в рекрутских депо Сан-Диего и острова Пэррис. Привитые там искусственные инстинкты от воплей сержанта включались у личного состава в доли секунды, морпехи забегали как ошпаренные. Не реагирующие на крик аутисты, конечно же, тоже обнаружились, их О’Нил выводил из прострации банальными затрещинами, подавая в этом нехороший пример остальным NCO. В итоге потрясенный непривычным ритмом работы мозга Хорни получил шлепок окровавленной ладони по каске, добавку увесистым подсрачником ботинка командира отделения и выключил звук, как проповедник после щелчка кнопки пульта управления телевизором. Чпок – и вот он уже стоит в строю, ворочает глазами, с не прошедшим испугом оглядывается по сторонам, но все прекрасно воспринимает и яростно сжимает в руках винтовку в готовности по команде (а может, и без команды) ее применить.

Наступало самое время перехватить контроль над событиями для командира взвода. Как учили Крастера, хочешь ты этого или нет, но офицер морской пехоты обязан быть лидером. Заливает при этом его лицо кровь или нет. То, что слова Хорни о мощи пэктусанского ружья[13]13
  Интересующимся стоит почитать острые политические заявления Северной Кореи, прекрасно в этих текстах в буквальном смысле всё.


[Закрыть] запали в душу и теперь воспринимались в изрядно менее юмористическом ключе, чем ранее, подчиненным знать было не обязательно.

Обдумывать тезисы речи не было времени, Крастер импровизировал на ходу:

– Морпехи! Как все видят, случилось нечто непонятное! Однако мы все живы, и это должно вас всех радовать и заставлять славить Господа! В таком замесе все могло окончиться гораздо хуже. Как все уже увидели, вокруг нас сменилось время года как минимум. Честно могу сказать, что я не представляю, куда нас занесло, так же, как и вы. Это значит, что сейчас наша главная задача – выяснить, что с нами произошло и куда мы попали! Исходя из последнего будем строить планы своих дальнейших действий! Поэтому, взвод – слушай боевой приказ!

Крастер для солидности кашлянул, приосанился и вытер всё еще набегавшую на глаза из ссадины на лбу кровь, напоследок собираясь с мыслями:

– Считать себя находящимися на условно вражеской территории! Используя находящиеся в вертолете боеприпасы, все имеющиеся при себе магазины немедленно снарядить боевыми патронами! Гранатометчикам и стрелкам[14]14
  Под стрелками в данном случае подразумеваются riflemans. Состав огневой группы стрелкового отделения КМП – командир /гранатометчик, стрелок-автоматчик, помощник автоматчика и стрелок.


[Закрыть] огневых групп выдать на руки по двенадцать штук сорокамиллиметровых осколочных гранат!

Крастер бросил взгляд на взводного сержанта, тот, подтверждая, кивнул.

– Кроме этого, всем за исключением санитара получить по сто двадцать патронов в планках[15]15
  Подразумевается clip – планка-обойма быстрого заряжания, конструктивно практически аналогичная имеющимся для АК-74 и комплектуемая практически таким же переходником. Основное отличие американских clips от советско-российских планок – они 10-, а не 15-патронные. Винтовочные боеприпасы КМП 5,56 мм россыпью не поставляются. Возможно, что в закупочных позициях имеются исключения, но обычно в планках каждый пятый патрон трассирующий.


[Закрыть]! – Крастер опять глянул на О’Нила, в обязанностях взводного сержанта лежало боевое обеспечение подразделения. – Если самоуверенные атлеты проявят такое желание, раздача дополнительного запаса патронов и сорокамиллиметровых гранат по вашему усмотрению. Там же лежит ящик М67 – разрешаю раздать двадцать штук; морпехов, которые не подорвутся, тоже выберете самостоятельно. Остальные ручные гранаты в резерв. Ящик «Лоу»[16]16
  «Лоу» – правильно «Ло», устоявшийся перевод названия одноразового противотанкового гранатомета М72 LAW, в данном случае типа М72А7 Improved LAW.


[Закрыть] тоже пока не трогать. Проверить исправность средств связи. Радиостанции для экономии заряда батарей до отдельного приказания держать выключенными! Использование полевых рационов без моего личного разрешения – запрещаю! После раздачи боеприпасов одно отделение пойдет в охранение. Комендор-сержант О’Нил – займитесь!

– Есть, сэр! – Ганни кивнул.

– Кроме того, я хочу знать наличие у нас полевых рационов, прочих продуктов питания, воды, горючего, вооружения и боеприпасов. Учесть все, до последней банки колы! После выдачи боеприпасов предоставить список! Конкретный план дальнейших действий будет доведен позже.

– Есть, сэр!

Крастер ещё раз окинул взглядом стоящий перед ним взвод.

– Мы должны быть вежливыми, профессиональными и готовыми убить всё, что нам встретится! Вперед!

Крастер обернулся к стоявшим рядом с ним вертолетчикам, всё это время внимательно слушавшим инструктаж. Чуть дальше санитар, не обращая ни на кого внимания, занимался Рюккером.

– Капитан Фаррелл? При всем уважении, сэр, после оказания медицинской помощи просил бы вас проверить исправность электро– и радиооборудования вертолета, а также его вспомогательной силовой установки. Меня интересует возможность зарядки батарей средств связи и наблюдения взвода. А также примерное время, на которое я могу в этом рассчитывать. Ещё я бы хотел пощупать эфир через ваше радиооборудование. Эфир пуст, я проверял, однако вокруг горы, так что мои радиостанции далеко не берут, сэр.

Фаррелл кивнул и дернулся от боли, неловко пошевелившись при этом:

– Принято, лейтенант. Если ВСУ исправна, с зарядкой радиостанций определенно что-то придумаем. Замотают руку – займусь этим сам. Горючего для нее в баках, так полагаю, нам хватит надолго. При столкновении, я тоже уже посмотрел, только правый расходник порвало.

– Прекрасно, сэр. Ещё вопрос. Что у вас с боеприпасами к бортовым пулеметам?

– Увы, лейтенант. Мы совершали не боевой вылет, так что на мои пятидесятые[17]17
  Пятидесятый – калибр .50/0,50 дюйма, он же 12,7 мм в метрической системе.


[Закрыть] можете не рассчитывать.

– Вот это плохо, сэр. Ладно, хоть для моего вооружения патронов достаточно.

– Да, хоть в этом нам повезло. Вы[18]18
  В английском языке в массе отсутствует различие между «вы» и «ты». В тексте данные местоимения используются в зависимости от контекста.


[Закрыть] закончили? Отойдем на пару слов, лейтенант?

Крастер с любопытством смерил Фаррелла взглядом, переговорить с глазу на глаз он собирался предложить первым, но, как выяснилось, упустил момент. Несмотря на то что у Фаррелла было повреждено запястье и он был вертолетчиком, а не пехотинцем, капитан морской пехоты Соединенных Штатов в мире, где они жили, несомненно стоял выше её второго лейтенанта. То, что морпехи оказались в центре непонятного феномена, ситуацию только ухудшало – в обычных условиях на земле капитан находился вне пехотной вертикали управления и не мог претендовать ни на что, кроме уважения к своему воинскому званию. Теперь же в неизвестной горной долине рядом с потерпевшим аварию вертолетом он автоматически превращался в старшего начальника, со званием на две ступени выше командира пехотного взвода. И, что ещё более важно, с куда большим, чем Крастер, служебным и жизненным опытом.

И вот тут и крылась первая ловушка. В возможном конфликте капитана и лейтенанта за первым теперь не стояло государство. По крайней мере, здесь и сейчас. Как, впрочем, и за самим лейтенантом. Все, что у них было, это личная харизма и поддержка согласных им подчиняться людей. С данной точки зрения уже Крастер должен был отдавать приказы Фаррелу, а не наоборот. За спиной лейтенанта стояли четыре десятка вооруженных морпехов, а за спиной Фаррела были только два сержанта из экипажа, раненый Рюккер и полуразбитый при посадке вертолет. Короче говоря, выстраивание новой вертикали управления в данной ситуации должно было стать фундаментом всех дальнейших действий. Последнее, к счастью, понимали оба офицера. Хотя бы потому, что в случае их конфликта обнажалась следующая ловушка. При отказе подчиняться Фаррелу Крастер не то чтобы превращался в мятежника – хотя военный суд мог вынести именно такой вердикт, – а ни больше ни меньше разрушал систему управления своим же взводом. Если второй лейтенант посчитает возможным отказаться подчиняться капитану, то почему бы комендор-сержанту не отказать в праве отдавать ему приказы уже самому лейтенанту? А потом и какому-нибудь наглому капралу не послать ко всем чертям их обоих? При сомнениях в лидерах фактор отсутствия государства за спинами офицеров и NCO обеспечивал вероятность мятежа практически стопроцентную. Это сейчас, первое время, на стороне сложившейся вертикали работает привычка и незнание людьми обстановки, что есть стеклянная ваза, которую можно разбить одним неловким движением. И даже самой по себе офицерской склоки для этого может оказаться вполне достаточно – Крастер, не особо задумываясь, мог назвать в своем взводе минимум пару паршивых овец, которые легко пойдут на мятеж, как только немного освоятся.

Офицеры отошли в сторону. Морщившийся от боли капитан покосился на окровавленную физиономию лейтенанта и решил обойтись без прелюдий.

– Лейтенант Крастер, судя по вашей речи, у нас схожее понимание глубины клоаки, в которой мы очутились. Я прав?

– Да, сэр. Мы в полной заднице: ранняя весна в лето просто так не превращается.

– Вы согласны, что нам из этого дерьма надо выбираться с как можно меньшими потерями?

Откровенно удивленный Крастер прямо взглянул на Фаррелла новыми глазами. С такими техничными подходами к собеседникам, не чужое ли место в пилотском кресле он занимает?

– Давайте не будем ходить вокруг да около, капитан. Мы вместе провалились в эту жопу и вместе из неё будем выкарабкиваться. Вы капитан – я лейтенант, и я знаю свой долг. Проблем с дисциплиной с моей стороны не будет. Единственное замечание – прошу не забывать, что я, в отличие от вас, квалифицированный офицер-пехотинец, а мой взводный сержант по своему опыту легко уделает нас обоих.

Фаррелл усмехнулся и похлопал Крастера по плечу неповрежденной рукой:

– Вопрос закрыт, Джош. Не волнуйся, парень, я осознаю меру своей компетенции. Как и степень боеспособности. Поэтому сойдемся на том, что я как старший по званию буду ставить задачи и решать общие вопросы, а вы, лейтенант, будете без лишних проблем командовать своим взводом. Когда мне понадобится выслушать ваше мнение, я непременно об этом сообщу. Мы все же находимся в одной лодке. Договорились?

– Принято, сэр.

С точки зрения Крастера, всё вышло даже лучше, чем ожидалось. Техничное построение разговора Фарреллом наводило на мысль, что коли вокруг простирается населенный мир, то именно на капитана стоит спихнуть планирование стратегии выживания и договоренностей с аборигенами. Работой лейтенанта в этом случае выплывала не столь интеллектуально затратная, но не менее важная задача отвечать за силовую составляющую капитанских планов.

Пока же, как подумал Крастер, пора наконец получить медицинскую помощь и ему самому. Затем озаботиться боеприпасами и без посредника окинуть взглядом имеющиеся ресурсы. Их надо знать до последнего винтика, прежде чем начинать что-либо планировать.

Но начинать дело все же надо было с обеспечения безопасности, как взвода, так и своей лично…

– Ковальски! Боеприпасы вашим отделением получены?

* * *

Стандартный патронный контейнер М2А1 вмещает восемьсот сорок патронов калибра 5,56 в восьмидесяти четырех планках, распределенных по три в двадцати восьми картонных коробках емкостью в магазин. К коробкам прилагаются семь бандольер – одноразовых матерчатых патронташей, страшно архаичных в эпоху тактической амуниции, однако весьма даже полезных при подноске патронов, для чего, собственно, там и хранятся. К каждой бандольере прилагается металлический переходник для снаряжения магазинов из обойм.

Штатный состав огневой группы – четыре человека, в случае с Крастером это двадцать четыре тридцатипатронных магазина. Лишние коробки – сто двадцать патронов – уходят в запас одного из стрелков. Контейнеры поставляются по два в деревянных ящиках. Три контейнера заполняют магазины морпехов из состава огневых групп, из четвертого снаряжает магазины командир отделения. Оставшиеся патроны распределяются по остальным стрелкам, дополняя носимые боеприпасы второй очереди боекомплекта до установленных цифр. Соответственно три отделения требуют шесть ящиков патронов. Для управления взвода вскрывается ещё один ящик. Не снаряженные в магазины остатки патронов носятся в патрульных рюкзаках, «имущественных» подсумках бронежилетов и консерваторами даже в самих бандольерах, как во Вьетнаме. Большие рюкзаки и по очевидным причинам снятое морпехами зимнее обмундирование пока что было решено складировать у вертолета. Базовый временный лагерь, или, если угодно, пункт сбора[19]19
  Objective rally point (ORP) – временный лагерь, устраиваемый в районе назначенного целью объекта действующими в отрыве от основных сил легкопехотными подразделениями.


[Закрыть], объединяющий в себе пункт временного складирования имущества, медпункт и так далее, пока можно было устроить и здесь. Рядом с рюкзаками уложили и извлечённые из вертолёта боеприпасы. Потерять их только оттого, что при попытке запустить вспомогательную силовую установку экипаж все-таки запалит «Стеллиен», Крастеру вовсе не улыбалось.

Найденные в вертолете запасы винтовочных патронов на обозримый период были абсолютно достаточны, причём даже удалось избежать неприятной неожиданности с наличием снаряженных в ленты патронов к М249SAW. О’Нил, как отличный взводный сержант, посрамил офицеров, в соответствии со своими обязанностями догадавшись уточнить данный вопрос без подсказки.

Крастер, как и положено богобоязненному WASP[20]20
  БАСП (WASP) – белый, англосакс, протестант.


[Закрыть], от подобной инициативы был готов если не вознести молитву Господу нашему Иисусу Христу, то поставить пару пива тому кадровику, который этого толкового сержанта к нему во взвод отправил. Если, конечно, в будущем сумеет его увидеть.

Одарили взвод лейтенанта комендор-сержантом О’Нилом за пару месяцев перед учениями и с некоторым скандалом. Рок, как это обычно бывало среди привлекательно выглядевших, атлетически сложенных и служивших своей стране в вооруженных силах мужчин из американской провинции, питал некоторую слабость к аббревиатуре LGBT. В таком ее смысле, как «Liberty – Guns – Beer – Tits». Перечисленные существительные его до беды и довели.

Подцепленная в баре цыпочка пригласила сержанта на чашечку кофе, дегустация несколько затянулась, и в результате к кофейнику подсел очень не вовремя вернувшийся из поездки муж. Телосложение рогоносца не впечатляло, и О’Нил, по его словам, поначалу даже надеялся спокойно одеться. К большому для всех сожалению, чувак впал в ярость и решил показать себя поклонником первых двух букв обоими любимой аббревиатуры. В итоге сержант выломился из его дома, сжимая одежду в руках и прыгая зайцем под огнем дробовика, как будто вернулся в Афганистан. Если не сказать хуже, сам сержант смеялся, что в этой засаде было даже страшнее. Боевой опыт в данной неприятной ситуации сильно уж не помог, но и без везения не обошлось, поскольку ревнивый супруг в запале чувств зарядил свою помпу одной только мелкой дробью.

Стрельба на улице привлекла полицейских, естественным образом случился скандал, который вкупе с дробинками, извлечёнными из мускулистых ягодиц, фатально отразился на продолжении службы в Штатах. Последнее Крастера в свете последних событий весьма радовало. И чем адекватнее вёл себя О’Нил в этих непростых обстоятельствах, тем более.