Текст книги "Буду ждать тебя здесь"
Автор книги: Розалина Будаковская
Жанр: Остросюжетные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Голос
Мы с Тони договорились встретиться сегодня в полдень и вместе пойти за подарками. Так как Энтони согласился праздновать Рождество в Лондоне вместе со мной и моей семьёй, он решил, что будет ужасно невежливо явиться без подарков. Каннингем ещё ни разу не опаздывал, а в этот день почему-то задерживается. Вот уже на пятнадцать минут опаздывает. Габриэль где-то достал стаканчик горячего чая и неторопливо потягивает его, чтобы не окоченеть на холоде. Конечно, вряд ли вообще это возможно, но, по-моему, Холи вечно забывает, что уже мёртв. Правда, мне не известно, мёрзнут ли умершие, пока обитают среди живых?
Рождество, наверное, мой любимый праздник, после дня рождения, разумеется. Все вокруг такие счастливые. Мысли прохожих пусть и занимаю заботы, но их лица озаряет предвкушение праздника, какая-то по-детски наивная радость заставляет большую часть людей буквально сиять изнутри невероятно ярким светом. Некоторые тащат ёлки. Кто большие, кто маленькие. Другие едва умудряются держать в руках всевозможные покупки для рождественского стола, а третьи с трудом не теряют равновесия под тяжестью башенки из разноцветных коробочек с подарками.
Рук уже не чувствую. Несмотря на тёплые перчатки, ногти приобрели синеватый оттенок, а кожа стала белой с красными пятнами на костяшках и сгибах пальцев. Габриэль поделился чаем, который я быстро выпила. Он был уже не таким горячим. Спустя некоторое время наконец появился Каннингем. Он взял свой рюкзак, который, как ни странно, уже был чем-то заполнен. Вероятно, в этом «что-то» кроется причина его опоздания. Полицейский улыбается и выглядит невероятно счастливым.
– Немножко задержался, прости. – он обнял меня.
Мы проторчали в торговом центре несколько часов, выбирая подарки. Но больше всего у нас ушло времени на поиски самой красивой упаковочной бумаги и лент. В школе Тони терпеть не мог заворачивать коробки, кажется, он делал это только из-за моей любви украшать всё что только можно. Будущий полицейский практически переступал через себя, уделяя часы упаковке. По его мнению, всё это напрасно: «…обёртку же всё равно потом разрывают и выбрасывают! И никто тебе спасибо за красивую коробку не скажет.» – говорил он. Даже не помню, когда Энтони успел поменять свою точку зрения.
По дороге домой мы зашли немного передохнуть и выпить чего-нибудь горячего.
– Вот, Габриэль, специально для тебя с ёлочными веточками. – Каннингем немного приподнял красный рулон из рюкзака.
– Только не бери в этот раз бумагу у Карлоса, хорошо? – попросила я, а Тони рассмеялся, припоминая прошлое Рождество.
– У меня не было времени найти что-то получше! – оправдывался призрак, выставив перед собой ладони.
– Я даже скотч не забыл. Не придётся живать коробку жвачки, чтобы всё склеить. – захохотал сержант. – Помнишь, мы после этого жвачку видеть не могли ещё несколько месяцев?
– Как вы только до этого додумались? – ошарашено спросил Габриэль. – Умники.
– Мы как обычно додержали всё до последнего момента. Когда все нормальные люди готовились к празднику, я и Ада вспомнили, что у нас ничего не готово, а потом обнаружился и засохший клей. Скотч мы истратили весь подчистую за несколько дней до этого, чтобы подклеить обои. – рассказал Энтони, потягивая горячий шоколад.
– Просто кто-то очень неудачно прошёл мимо стены. – пояснила я. – Взял и каким-то непостижимым образом оторвал огромный кусок обоев. Прямо на самом видном месте! Всё боялась, что родители заметят или братья и сёстры спалят. – рассмеялась я. – А когда мы поцарапали машину твоего отца, помнишь? Камнем или паровозиком?
– Паровозиком. Мой любимый. О, я чувствовал себя настоящим профессионалом, закрашивая царапину гуашью! – похвастался полицейский. – Правда, машина была чёрной, а краска только зелёная. Но мы нарисовали красивый листочек. – не сдержав серьёзное выражение лица, Тони прыснул от смеха. – Я так гордился этим рисунком, что решил просто показать его папе.
– Мистер Каннингем был доволен. – саркастически заметила я. – Даже помню, как стал волосы рвать на голове от радости!
– Она была новая! – рассмеялся полицейский, держась за живот.
Вернувшись на домой, мы трое собрались за столом на кухне. Габриэль ловко обращается с бумагой, чуть ли ни за одно движение оборачивая коробку. Это завораживает. Ему остаётся только повязать ленточку и прикрепить ярлычок с именем человека, которому предназначается подарок. Я и Тони изо всех сил стараемся не отставать от призрака. На ярлыки у нас ушло несколько листов плотной бумаги и цветные ручки. Тони гордится не только умением рисовать реалистичные листочки, но и своими красивыми ёлочками. Он нарисовал их везде, где только умудрился.
К шести вечера мы наконец со всем управились.
– Это оказалось труднее, чем я думал. – устало выдохнул полицейский и откинулся на спинку стула.
– Да уж, это тебе не прохлаждаться на работе. – усмехнулся Холи. – Я бы съел чего-нибудь вкусненького. – озадаченно сказал призрак и положил руку на живот. – Кажется, ты меня заразила своим нескончаемым желанием есть, Адерин. – он поправил блестящую пряжку ремня. – Но готовить лень.
– Не знаю, как вы, а мне до трясучки хочется крылышек! – поделился сержант. – Такие хрустящие и острые, ммм… – мечтательно протянул он.
– Те самые? – мгновенно оживился призрак. – То произведение искусства, которым ты поделилась со мной, когда только переехала? – возбуждённо спросил меня Холи.
Я утвердительно кивнула.
– Идём? – если мы не согласимся, Габриэль пойдёт один. Он уже приподнялся на руках, ожидая нашего положительного ответа.
– Только джинсы надену. – поднялась я.
В зеркале коридора мелькнуло что-то тёмное. Показалось, наверное. Рядом с ним висит куртка Тони, она темно-синяя. Я прошла в комнату и закрыла за собой дверь. Вчера Габриэль вкрутил новые лампочки, которые светят намного ярче предыдущих. Комната стала будто совершенно другой с «новым» светом. Я ещё не успела убрать джинсы в шкаф, просто бросила их на кровать и ушла заниматься подарками. Сейчас джинсы по-прежнему на кровати, но почему-то аккуратно сложены. Я точно помню, что не складывала их, кинула и всё.
Ладно. После продолжительной беготни по магазинам забыла, что сложила джинсы. Надень и иди, Адерин. Странное ощущение будто за мной кто-то наблюдает. Этот кто-то словно находится прямо здесь, где-нибудь в шкафу или… в зеркале. Застегнув пуговицу, я с опаской приблизилась к столу. Никого не видно. Я пожала плечами, решив, что вконец свихнулась, и направилась к двери, но буквально за два шага от выхода остановилась.
– Ты здесь? – негромко спросила я. – Адель?
– Ты здесь? – с той же интонацией, но как-то хрипло прозвучало эхо. – Адель? – ровно после той же паузы прозвучало имя.
– Это ты? – с опаской произнесла я. Слишком жутко, мурашки бегут по спине от этого голоса, не хочу оборачиваться.
– Это ты? – в очередной раз повторил и захихикал обладатель леденящего голоса.
Я оцепенела от ужаса, не имея возможности пошевельнуться. Горло перехватывает страх. Мне кажется, нечто из зеркала выбралось и вот-вот коснётся меня, а я даже убежать или посмотреть на него не могу!
– Эй, ты уснула там? – постучался Холи.
– Габриэль! – выдохнула я. – Боже, Габриэль!
– Ухожу, ухожу. – проговорил он.
– Нет, пожалуйста! – воздух наполнял лёгкие, словно впервые. – Габриэль.
– Что ты опять натворила? – влетел призрак, присел рядом и взял мои руки в свои. – Что?
– Здесь кто-то был. – приглушённо поведала я, прижавшись к нему. – Кто-то очень страшный, Габриэль. В зеркале.
– В зеркале? – неприятно удивился призрак.
Призрачный друг
Последний рабочий день перед праздниками! Даже не верится, что год так быстро пролетел. С ночи снова идёт снег. В воздухе, словно в замедленной съёмке, танцуют огромные хлопья снега. На протяжении всей ночи до меня доносились какие-то шорохи. Наверное, я и Тони всё же слишком устали вчера, чтобы подняться и посмотреть, что происходит. Пока мы спали как сурки, мой призрачный сосед украсил весь дом мигающими гирляндами. Пару дней назад мы никак не могли найти их. Каннингем как обычно ушёл совсем рано, а Габриэль заворожённо глядел в окно, оставаясь всё ещё в своей любимой пижаме. Он выглядит умиротворённым, таким тихим призрак бывает только когда спит. Холи обернулся на меня.
– Доброго утра, Адерин! – тепло улыбнулся бестелесный. – Как спала? Никакие голоса не донимали? – призрак сложил руки за голову и потянулся, приподнявшись на мысочках.
– Нет. – ответила я, заглядывая в кастрюлю, которая стояла на плите и до сих пор исходила паром.
– Овсянка, мисс! – призрак снял воображаемый цилиндр и театрально поклонился. – С мёдом, корицей и банановым пюре. Такой ты ещё не пробовала. – мужчина достал глубокую тарелку, на которой было написано светло-зелёными буквами «суп». – Давай, Адерин, в ванную. Я хочу, чтобы у тебя было время нормально позавтракать. – он положил полтора половника каши в тарелку. – По-моему, даже ленивцы не едят так медленно, как ты.
– Может, не ленивцы, а улитки?
– Улитки те ещё обжоры. Моргнуть не успеешь, как они тонну листьев уничтожат! – сказал Холи, посыпая корицей овсянку.
«Ты сегодня самая добрая, самая умная, самая красивая, самая-самая!» – как никогда вдохновлённо проговорила я, вглядываясь в собственное отражение. Зеркало не казалось источником леденящего ужаса. Просто кусок стекла, который ровно обрезали и покрыли с одной стороны раствором серебра. Вспомнив о страшном голосе, услышанном мной вчера, я осторожно прислонилась к зеркалу и прислушалась. Как это обычно случается, любопытство с лёгкостью перебарывает страх. Ничего не слышно. Ни хихиканья, ни рычания, ни клацанья. И всё же закрою на время зеркала в доме.
– Я готовил, ты моешь! – заявил Габриэль после завтрака, сматываясь в комнату. – Какой сегодня надеть, кстати? – мужчина выглянул из-за угла, держа в руках вешалки с костюмами. – Как насчёт зелёного? А что думаешь о вишнёвом?
– Мне нравится фиолетовый. – не глядя, ответила я и продолжила драить небольшую кастрюльку до блеска.
– В нём меня уже видели! – возразил мужчина, снова появившись на кухне в пижаме, но уже без верха. – Ходить в одном и том же неприлично.
– Тебя вижу только я, Габриэль! Ты же призрак!
Холи только отмахнулся и ушёл обратно в спальню.
– Могла бы тоже сменить наряд! Сколько можно ходить в джинсах?! – кричал из комнаты призрак. – У тебя есть юбки. Ужасно скучные, но хотя бы какое-то разнообразие!
– В джинсах теплее. – негромко ответила я, расставляя чистую посуду. – Зима, ты не забыл?
– Колготки на что? – никак не мог угомониться бестелесный. – Сейчас же переоденься! Ты уже решила, в чём поедешь к родителям?
Наши препирания продолжались до самого выхода. Холи уже не нравился весь мой гардероб, разве что сиреневое платье он «пощадил». Выйдя за дверь, мы практически одновременно сделали большой вдох. Самое волшебное время в году! Небо всё ещё засыпает землю сказочно прекрасными хлопьями снега; сияет солнце. По-моему, чем ближе Рождество, тем счастливее становятся люди, даже не несмотря на то, что бегут на работу.
– Пойду, Адерин. – призрак поцеловал меня в лоб. – У меня есть парочка незавершённых дел, не хочу оставлять на следующий год. – он надел перчатки. – Позже присоединюсь к тебе. – мужчина окинул взглядом улицу. – Ах, вот и твой принц-хиппи! Не скучай. – Холи ещё раз поцеловал меня и рассеялся словно дымка.
Отчего-то я безумно рада видеть Ноэля и, опьянённая этой странной радостью, буквально кинулась ему на шею, обнимая. Репортёр несколько удивился, но тоже обнял меня. Мы, не торопясь, дошли до издательства. Хольт говорит, что видел нас с Тони вчера и какого-то высокого мужчину вместе с нами. Ноа думал, это отец Энтони. Я попросила поподробнее описать его. «Хорошо одет, выше меня, крупный такой… Лицо никак не мог разглядеть.» – нерешительно сказал журналист. Неужели он вдруг смог увидеть Габриэля? Как он это сделал?
Мой призрачный друг появился после обеда. С этого момента Хольт периодически с нескрываемым недоумением рассматривал пространство позади меня. На самом деле за моей спиной частенько ошивался Габриэль, хрустя чипсами или сладкими кукурузными палочками. Где он только их берёт в таком количестве? В конце рабочего дня, уже на улице, Ноэль решил рассказать об этом. Журналист выглядел взбудораженным и немного напуганным. Как в первую нашу встречу. Он предложил поговорить в каком-нибудь тихом, уединённом месте. Я и Габриэль решили, что наш дом – идеальное для того место.
Всю дорогу репортёр молчал и только изредка хмыкал на шутки, которые я повторяла за Холи. Оказавшись за столом на кухне, журналист снова принял свою «объяснительную» позу – руки перед собой в замке, локти широко расставлены – и многозначительно вздохнул. Его глаза бегают из стороны в сторону. Так явно сказывается волнение?
– Кофе? Или, хочешь, сварю какао? – предложила я, чтобы заставить его хоть немного расслабиться.
– Это позже, Ада. – он усадил меня на стул и сам сел напротив, взяв меня за руки. – То, что я хочу сказать очень-очень важно.
– Насчёт того мужчины? – поспешила спросить я.
Габриэль беззвучно усмехнулся, сидя на диване. Хольт не замечал его за своей собственной спиной.
– Только, пожалуйста, не пугайся. – со всей серьёзностью попросил репортёр, не отпуская мои руки. – Ада… – он взял паузу, решаясь произнести вслух «очень-очень важное». – Ада, рядом с тобой, в издательстве, кто-то был. Прямо за спиной. – с ужасом в глазах негромко произнёс мужчина. – Кажется, именно его я видел вчера!
Я едва сдерживаю улыбку.
– С таким я ещё не встречался. – вмешался призрак. – Сначала Тони, теперь хипстер… Почему вдруг? – он поднялся и в секунду оказался у стола, совершенно забыв о том, что Хольт напуган. – Что ты с ними делаешь? У меня получится? – задумался бестелесный. – Эй!
Ноэль тут же отскочил от стола, потянув меня за собой. Он загораживает меня и, не сводя глаз с Холи, тянется за мобильником.
– Не бойся, не бойся. – повторял Хольт, отведя руку назад, словно удерживая меня от необдуманных действий или побега. – Я просто… – невнятно проговорил он. – Полиция! – журналист назвал наш адрес и молниеносно сунул телефон обратно в карман.
– Ох! – Холи самодовольно улыбнулся и сел за стол, положив ногу на ногу. – Вы, люди, совершенно друг от друга не отличаетесь! – победоносно засмеялся бестелесный. – Нет, прости, Адерин, ты не реагировала так… так глупо. Даже поделилась со мной ужином, помнишь? – призрак поднялся и парой движений разгладил складки на брюках. – Так ты не ответила на мой вопрос: как ты это делаешь?
– Что?! – практически чертыхнулся журналист.
– Я сделаю кофе. – Габриэль достал чашки из шкафчика. – Сядь ты уже, хиппи! – Ноэль послушно опустился на стул подальше от привидения.
– Это Габриэль. Габриэль Холи. – робко начала я. – Мой друг. Немного призрак, но это его не портит. – улыбнулась я. – Странно вообще-то, что ты его вдруг заметил.
– Значит, он давно здесь? – словно очнулся Хольт. – И ты не сказала мне?!
– Ты бурно реагируешь. – безэмоционально пожала плечами я. – И совершаешь опрометчивые действия. Кто звонит в полицию в таких случаях? – я изо всех сил старалась говорить серьёзно, но, не сдержавшись, усмехнулась. – Помнишь, когда мы познакомились, дверь сама собой открылась? Это был он. Как бы я тебе это сказала?
– Я пишу об этом! – настаивал журналист.
– Ставя практически каждое сказанное тебе слово под сомнение. – вмешался Холи. – Кто так делает? – возмутился бестелесный, чуть не выплеснув кофе на плиту. – Открыто! – внезапно гаркнул он. – Вот и полиция. Иди и расскажи им всё, Ноэль, давай!
Хлопнула входная дверь, полицейский зашуршал курткой. Журналист нерешительно встал, сделал несколько шагов по направлению к коридору и вернулся за стол. Кажется, он быстро сообразил, что может быть только Тони и никто другой. Хольт нервно прикрыл рот рукой, рассматривая поверхность стола. Мужчина явно не знает, что дальше предпринять. Габриэль разливает кофе по чашкам. Я поставила на стол сахарницу и печенье. Тони деловито прошёл на кухню, держа в руках блокнот. Полицейский отодвинул стул, сел рядом с Ноэлем и приготовился записывать показания.
– Сержант Каннингем. Что произошло? – отрапортовал мужчина, поставив крошечную точку на верхней части листа блокнота.
Повисло неловкое молчание. Никто из нас не решался что-либо сказать.
– Долго репетировал? – прошептал призрак, чуть наклонившись к Энтони. – Ставлю сотню на каждодневные тренировки перед зеркалом, пока чистишь зубы.
– У меня нет сотни, приятель. – также тихо ответил Каннингем, подавшись вперёд. – С собой только двадцать. – он выгреб деньги из карманов. – Пойдёт? – полицейский усмехнулся.
Ноэль закрыл лицо руками и истерически засмеялся. Сначала мне показалось, что он плачет, но всё же Хольт просто нервно смеётся.
Рождество
Поезд тронулся. Тони, словно ребёнок, чуть приоткрыв рот от восторга, рассматривает мелькающие картины за окном. Габриэль сразу занял единственное, оставшееся каким-то чудом, свободное место напротив нас и, кажется, задремал, стоило ему только устроиться поудобней. Вскоре Энтони положил голову мне на плечо и тоже уснул.
Ехать довольно долго, в моём распоряжении целых два с половиной часа. Хорошо, что додумалась взять с собой тетрадь и пару ручек. Сюжет рисуется сам собой прямо перед моими глазами: Адель празднует Рождество. Практически каждая история об этой девушке начинает рассказываться с самого раннего часа. Аделаида просыпается – в этот раз ещё легче, чем обычно – чуть ли не пританцовывая, отправляется в ванную. Блондинка распускает свою немного растрепавшуюся за время сна роскошную косу, бережно разбирает запутавшиеся пряди пальцами и только потом расчёсывает волосы. После водных процедур Йероурт ставит чайник. У неё нет того, кто бы готовил ей. В этом ещё одно отличие моей жизни от её. На завтрак Адель предпочитает что-то не слишком сложное в приготовлении, но тем не менее очень-очень вкусное и питательное. Журналистка придерживается правила, которое услышала давным-давно от бабушки: «Завтракай как королева, обедай как принцесса, а ужинай как нищая.» Честно говоря, одно время я сама старалась следовать этому совету, но не получилось – просыпаться становилось всё тяжелее и тяжелее с каждым днём такой диеты.
Далее мисс Йероурт отправляется на утреннюю прогулку. Она никогда не упустит возможности подышать свежим воздухом хотя бы час. На улице её приветствуют соседи. Адель не считают сумасшедшей, к ней хорошо относятся даже миссис Миллиган и Стефания Гилберт, не говоря уже о Джереми Уркхарте. Кажется, последний просто обожает свою соседку. Аделаида направляется в ближайший парк. Скорее всего, она встретится там с Ноа Смитом, который любит её больше всех на свете, и Мими Слоу. Как ни странно, эти трое будто бы случайно зачастую оказываются в одном и том же месте в одно и то же время.
Друзья гуляют какое-то время, пока совершенно случайно не вспоминают о сегодняшнем празднике.
– Мне столько всего нужно успеть! Увидимся вечером! – восклицает Слоу и спешно прощается с друзьями.
Ноа вспоминает о своих очень важных делах и также оставляет свою возлюбленную один на один с уборкой – пусть это и её единственная любимая обязанность по дому – и курицей, которую нужно ещё как-то приготовить. Заниматься чем-то сложнее птицы и маленьких бутербродов Аделаида считает пустой тратой времени.
Жёлтому дивану пришлось немного подвинуться, на его место встанет невысокая ёлочка. Йероурт рисует эскиз «наряда» рождественского дерева ещё с осени. Она всегда так делала, сколько себя помнит. Даже украшения раскладывает в разные коробочки, распределяя по цветам. В этом году, например, на ёлке будут красоваться шарики золотистого и синего цветов. Я считаю, Аделаида заядлая перфекционистка: у неё все должно быть в строгом порядке, лежать непременно на нужной полочке и никогда не путаться.
Часы бьют девять вечера, на порог дома Йероурт заявляются Мими и Ноа. Она переполнены радостью. В их волосах притаились снежинки, даже объёмная вязаная шапка с помпоном Слоу не смогла помешать снегу спрятаться в её волосах. Смиту не терпится вручить Адель подарок. Аделаида уже сложила все презенты под раскидистыми ветками ёлки. Блестящие коробочки дразняще выглядывают из-под мишуры и шариков, они словно зовут к себе, чтобы их поскорее открыли.
За разговорами и весельем незаметно утекают последние минуты уходящего дня. Курица давно съедена, как и бутерброды, шампанское и лимонад вот-вот закончатся. Троица собирается дождаться полуночи и пойти гулять по городу. Они точно будут не единственными такими, кто решил отмечать наступление праздника на улице. Завтра же Йероурт и Смит поедут в Эдинбург. Она всё никак не решалась представить своего парня семье и вот, наконец, Мими убедила Адель, что ничего страшного не произойдёт, если познакомить Ноа с семьёй. Мистер Джордж Йероурт и миссис Шерил Йероурт ждут не дождутся, когда смогу увидеть избранника дочери. Кажется, он уже им нравится.
Всё складывается как нельзя лучше. О таких тёплых отношениях, по-моему, мечтает каждый человек, но отчего-то Адель не чувствует себя счастливой.
«… не чувствует себя счастливой.» – дописав предложение, я растерянно отложила ручку и задумалась: почему? У неё есть практически всё, о чём можно мечтать: работа, которую она так хотела, лучшая подруга, не пытающаяся свести её «хоть с кем-нибудь», любящий молодой человек, родители, любовь со стороны практически каждого, кого она встретит, однако девушка всё равно не ощущает себя счастливой.
– Что я пропустил? – призрак смотрел на меня, приоткрыв правый глаз.
– Пишу. – ответила я, закрывая тетрадь.
– Тебя это так расстроило? – поинтересовался Холи и потёр глаза. – Сюжет?
– Мне кажется, она несчастлива. У неё всё есть, но она не чувствует себя счастливой, цельной, можно сказать. – пояснила я. – Как мне кажется. – спешно добавила я.
– Почему? – бестелесный окончательно проснулся и снял перчатки. Похоже, до этого ему было холодно.
– Просто такое ощущение. – ручка не позволяла полностью закрыться тетради. – Не знаю почему.
– У неё тоже Рождество?
– Ага. – кивнула я. – Что же ещё можно написать, видя такую красоту вокруг? К тому же, у меня хорошее настроение.
– Значит, ты больше не завидуешь ей? – призрак забрал у меня тетрадь из рук и положил рядом с собой.
– Я и не завидовала.
– Ой… – скривился Холи. – Брось, Адерин! Я и не такие твои мысли знаю.
– Ты копаешься в моих мыслях?! – я удивлённо уставилась на призрака, на лице которого играла довольная улыбка. – С каких пор?
– С тех самых. Когда мы встретились, Адерин. – улыбка становилась шире. – Чего я только не видел в твоей голове! – его улыбка превратилась в лукавую ухмылку.
– Вообще думать не буду. – надулась я, сложив руки на груди.
– Ну-ну, посмотрим. Особенно мне хочется слышать их, когда рядом окажется всем известный Хольт. – засмеялся бестелесный.
– Расскажешь мне? – прозвучал сонный голос Тони. – А то из неё и слова не вытянешь. – он устроился поудобнее на моём плече.
– Всё и в красках. – пообещал Холи.
– Прекратите! – шутливо возмутилась я. – Между прочим, я всё ещё здесь!
– Ты нам нисколечко не мешаешь, Ада. – отозвался Каннингем. – Расслабь руку, мне не удобно. – попросил он, приподнявшись.
Давно не была в Лондоне. Последний раз я приезжала сюда в июне на день рождения младших сестёр. Похоже, аномально много снега не только в Кардиффе, станцию Паддингтон тоже окружают сугробы. Горы снега видно из окон поезда. Кажется, что мы попали словно в совершенно другую страну. Тони часто говорит, что англичане более сдержаны по сравнению с валлийцами, судя по всему, так и есть: приезжая в Лондон, чувствуешь себя как на приёме у королевы. Вокруг все такие деловые, и даже лица, которые украшает улыбка, всё равно кажутся несколько серьёзными. Габриэль надел перчатки и снял мою дорожную сумку с полки. Пассажиры толпятся, норовя оказаться у выхода быстрее остальных.
Мы решили переждать толчею и ещё на немного остаться на своих местах. Призрак по новой проверил целостность крошечного замочка на молнии его блестящего чемодана. Холи всегда выглядит как сама элегантность! Особенно по сравнению со мной и Тони. Иногда мне кажется, что мой призрачный друг родом именно из Англии и был при жизни представителем голубых кровей.
В кармане зажужжал телефон. Звука не слышно – здесь слишком шумно, – но вибрация ощущается так, будто вместе с мобильником трясётся всё моё тело.
– Да, алло? – ответила я, даже не посмотрев на экран. – Говорите громче, плохо слышно. – машинально я огляделась по сторонам в поисках самого тихого уголка.
– Ада, доброе утро! – послышался знакомый голос, из-за чего я, не веря собственным ушам, мельком всё-таки взглянула на экран. – Я уехал и совсем забыл спросить: надеюсь, ты там не одна на Рождество? – затараторил Хольт, едва перекрикивая толпу.
Тони потянул меня за рукав к выходу. Габриэль уже стоял на перроне, ожидая нас.
– Буду с семьёй. – коротко ответила я, покинув вагон. – А ты где? – чуть тише его голоса прозвучал механический, объявивший время прибытия очередного поезда.
– Через полчаса буду у брата, а сейчас на вокзале в Лондоне. – сказал Ноэль, а я разглядела недалеко от нас мужчину, очень похожего на репортёра. – Хочу навестить племянников.
– Замри! – крикнула я. Мои подозрения подтвердились: тот самый персонаж моментально встал как вкопанный, чуть пошатнувшись вперёд. – Посмотри налево. – проверить будет не лишним. Тем не менее, мужчина повернул голову влево.
– В чём дело? – несколько испуганно спросил Хольт.
– Не сходи с места и считай до сотни. – всё ещё командным голосом проговорила я, двинувшись в его сторону. – Громко считай!
– Хорошо, хорошо. – нехотя согласился он. – Ты скажешь, наконец, в чём дело?
– Не отвлекайся.
Габриэль довольно усмехнулся. Я услышала это несмотря на гул толпы и поездов. Тони негромко заговорил с призраком о том, что, возможно, Хольт просто следит за нами, иначе как он вдруг оказался здесь в то же самое время, что и мы? Ответ бестелесного был невнятным, но коротким, а затем последовала ещё одна усмешка.
Приближаясь к фигуре Ноэля, я всё боюсь, что он может не вовремя обернуться и заметить меня. Мужчина повёрнут спиной ко мне и, кажется, досчитал уже до двадцати семи. Он действительно чуть ли не выкрикивает каждую цифру, заставляя мимоидущих с недоумением оборачиваться на него. Иногда мои собственные действия смущают меня же, особенно когда начинаю задумываться над тем, что же побудило совершить их. Например, обдумай я настоящую ситуацию, то сбежала бы подальше от Ноэля вместо того, чтобы идти к нему или так командовать.
– Тридцать шесть, тридцать семь, тридцать восемь… – продолжает Хольт.
Оказавшись практически вплотную к спине Ноэля, я закрыла его глаза ладонями. Он тут же прекратил считать и машинально поднял ладони перед собой.
– Денег с собой нет, золото не ношу. – сказал журналист совершенно серьёзно.
– Ты уже отдал мне свой планшет, Ноа.
– Что ты здесь делаешь? – тут же обернулся Хольт. Он немного оброс за пару дней. Похоже, журналист бреется только по какому-то особому случаю. – Ты сказала, будешь с семьёй. Я… – не совсем разборчиво затараторил он, потирая собственные щеки, будто это избавит его от двухдневной щетины.
– Они живут в Лондоне. – улыбнулась я.
– Ах да, конечно. – заулыбался репортёр. – Ты надолго здесь? – деловито спросил он. – Прости. Прости. – мужчина нервно потёр переносицу. – Рад тебя видеть, Ада. – буквально расцвёл Хольт и безбоязненно поцеловал меня, прижимая к себе.
– Стоит оставить её на минуту-другую и вот, что случается. – Габриэль оказался совсем рядом.
– Давно здесь? – небрежно поинтересовался Каннингем.
– Приехал этим поездом. – с суровым видом ответил тот. – Полагаю, как и вы. – он снова улыбнулся, глядя на меня. – Куда вам нужно? Я мог бы…
– Нас встретят. – тут же прервал его полицейский. – Спасибо. – смягчившись, почти естественно улыбнулся он.
– Габриэль. – кивнул Хольт в сторону призрака. – Всё никак не привыкну. – усмехнулся журналист, обведя взглядом нашу троицу. – Вас встретят у входа? Я провожу.
На этот раз Каннингем особо не возражал, скорее даже наоборот, с радостью вручил ему самую объёмную сумку и довольно зашагал вровень с Холи немного впереди нас. Тони часто оборачивается.
Сегодня не только мы прибыли на вокзал с целыми сумками подарков для родных и близких. Мимо нас прошмыгнула женщина с двумя не самыми большими спортивными сумки на плечах, доверху набитыми презентами: из не до конца застёгнутой молнии виднеются подарочные яркие пакеты.
Ноэль всё не унимался, расспрашивая, меня о семье. Он никак не может поверить, что за время нашей совместной работы так и не сумел узнать хоть что-нибудь о моих родных. Обыкновенно ему даются расспросы проще простого, и буквально спустя пару дней, а то и часов, Ноэль Хольт может легко написать подробную биографию собеседника. Как однажды рассказывал Ноа, благодаря такому фокусу, его пару лет назад взяли главным редактором в какой-то очень престижный журнал. Однако, там он проработал недолго: писать большую часть времени о личной жизни известных людей оказалось не так уж интересно.
Хольт рассказал о Джерри и Джоше, своих племянниках. Брат Ноа, Чейз, пару лет назад перебрался из Эдинбурга в Лондонский Сити. До этого он приезжал сюда исключительно по работе, а потом решил остаться насовсем, встретив свою будущую жену.
– Всё как у всех. – небрежно заключил журналист. – Типичный сюжет для типичной мелодрамы.
– А ты большой знаток типичных мелодрам?
– Здесь и знатоком не нужно быть. – пожал плечами Хольт. – Любая мелодрама строится по одной и той же схеме: есть два персонажа, которые сначала влюбляются, потом их что-то разделяет, а в конце есть два варианта – либо они будут вместе и поженятся, либо же останутся страдать со своей неразделённой любовью на всю оставшуюся жизнь.
– Сколько же ты их пересмотрел? – иронично усмехнулась я.
Он улыбнулся, приобняв меня.
Я чувствую себя невероятно счастливой! Даже, наверное, счастливей чем, когда-то чувствовала себя Аделаида в моих рассказах.
У выхода среди многотысячной толпы я разглядела пару. Оба высокие. Однако он выше её, очень напоминает мне Габриэля своим лоском. Она, несмотря на переживания о собственном возрасте, выглядит намного моложе, чем есть на самом деле. Мужчина с невероятной нежностью поправляет изящный шарфик спутницы; на его губах играет лёгкая улыбка. Женщина что-то спрашивает у него, затем снимает перчатку и аккуратно приглаживает и без того безупречную причёску супруга. Она всегда на каблуках и в тёмных джинсах прямого кроя. Даже если на улице солнце, дождь или лёд. На самом деле они любители посидеть дома перед камином с чашечкой кофе, хотя оба всегда утверждают обратное, и практически любой выход в свет доставляет им некоторый дискомфорт. Эти двое стоят словно король и королева среди бесчисленных прибывших в Лондон.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
