Текст книги "У вечности глаза жестокие"

Вольный плюхнулся на табурет. И впервые секунды дал себе возможность пожелать чуда, но чуда не случилось. Как и всегда.

В одиннадцать лет, тогда еще подросток Сашка понял, волшебства нет. Есть цели, которые благодаря целенаправленным усилиям становятся реальностью. До этого момента мальчик жил, как и большинство его ровесников. Любил спорт, однако, успехи оказались так себе, но ему нравилось гонять с друзьями мяч по полю, а зимой кататься на коньках и лыжах. Он прохладно относился к учебе, посещал различные секции по интересам. Из школьных предметов рисование и математика давались лучше всего. Кружек проектирования стал для Вольного находкой.

В тот день от них ушел отец, предварительно крепко избив мать. Сорокалетний мужчина собрал вещи и исчез в неизвестном направлении. Позднее узнали, что Вольный – старший переехал в другую область и стал жить с женщиной, намного младше его. Развод мать получила только через несколько лет.

После ухода отца жизнь семьи сильно изменилась. Мать пропадала на работе, стараясь свести концы с концами. Часто нервничала и раздражалась, практически перестала разговаривать с детьми. Изменилось и отношение Александра к жизни. Он понял, что дальше мог полагаться только на себя. И если желал добиться чего-то, нужно было начинать готовиться к этому прямо сейчас.

Вольный полностью пересмотрел отношение к учебе, налег на дисциплины и к окончанию одиннадцатого класса стал золотым медалистом. Проектирование не бросил, наоборот, решил сделать профилирующим предметом, надеясь поступить в архитектурную академию. Кроме того, добавил в расписание художественную школу.

По выходным успевал посещать секцию бокса, боясь, что в один прекрасный момент может превратиться в откровенного ботаника, неспособного защитить самого себя. И, как ни странно, у него получалось. Тренер пытался пропихнуть «перспективного паренька» дальше, но Александр отказался, объяснив позицию. Мужчина понял, но тренировать его наравне с остальными, не перестал.

Вольный жутко уставал, но старался все успеть. Общение с друзьями постепенно сошло на нет. Из десяти приятелей к этому моменту остался лишь один, который более или менее понимал его. Остальные разошлись по другим компаниям.

Усилия не оказались напрасными, Александр поступил на бюджетное место градостроительного профиля. Следующие пять лет учился, перебивался случайными заработками. Мать страшно гордилась, пыталась оказать материальную помощь (стипендия сущие гроши). Однако он мужественно отказался, зарплата учителя начальных классов была не намного больше этой самой стипендии. Когда Вольному исполнилось двадцать, отец попытался наладить отношения, но он, помня страдания матери, не стал с родителем даже разговаривать.

Через год произошла трагедия – на трассе столкнулись междугороднее такси и лесовоз. В маршрутке ехали мать и младшая сестра Александра, они погибли на месте.

С тех пор минуло семнадцать лет, в течение которых он решительно строил судьбу. Совместно с однокурсником, Максимом Ремизовым организовал ИП, а после, подкопив денег и создав репутацию, замахнулся на большее. И к тридцати восьми годам являлся директором перспективной, приносящей хорошую прибыль компании.

Сейчас, анализируя полученную от хранителя информацию, Александр понимал, что жизнь опять сделала резкий поворот. Отрицать очевидное не получалось, продолжать убеждать себя в том, что увиденное сон – он не хотел. Привыкнув, что от скорости мыслительной реакции зависело разрешение дела, Вольный считал бесполезной роскошью тратиться на самокопание. Если уж изменения произошли, нужно быстрее вернуть господство над положением.

Конечно, вряд ли перемены принесли пользу, скорее даже наоборот, а это раздражало, ставило в тупик его рациональный ум. Даже пугало, в чем он едва ли признавался самому себе. Александр привык бороться, фаталистические идеи, восхищавшие многие, не привлекали. Положительные случайности он относил к грамотно просчитанным действиям, отрицательные – к показателям лени и глупости. И в том, что свобода выбора у него осталась, Вольный не сомневался. Пусть над ситуацией поработал рок, жребий или кто-то там еще. Главное разобраться с нависшей опасностью, а потом он решит, что делать дальше.

– Как начать инициацию снова? – задал он, наконец, вопрос.

– Как и в первый раз – войти в физический контакт с обеими. Это несложно. Партнерш как магнитом тянет к источнику силы – вам, думаю, напрягаться не придется.

– Смерть грозит только мне?

– Да. Женщины останутся в живых, вот только жизнь без чувств и эмоций вряд ли можно назвать счастливой.

Внезапно силуэт Гембела стал размазываться. Комната расплывалась, словно свежая картина, подмоченная водой. Возможно, из-за этого Александру, наконец, удалось увидеть признаки эмоций на лице носителя. Марк что-то кричал, но Вольный успел разобрать только одно:

– Заверши… не расставайтесь… вас найдут…

Проснулся Александр, по-настоящему проснулся от голода. И, не теряя времени даром, поспешил домой. Быстро преодолел этажи, отпер дверь и вошел внутрь. В квартире было тихо, но Вольный точно знал – Дарья здесь.

Так и было, с кухни доносились едва слышные удары ложки о чашку. Разувшись, Александр прошел дальше, остановившись на пороге. Невеста сидела за столом и с меланхоличным видом размешивала сахар.

– Даша, – его голос звучал приглушенно. – Ты дома.

Мимолетный взгляд и резкое:

– Как видишь, да.

– Я волновался.

Она пожала плечами.

– Прости, – скрипнул Вольный зубами. – Пустишь? – и, не дожидаясь ответа, вошел.

Поставив чашку на стол, Дарья, молча, удалилась в комнату. Александр поспешил за ней.

– Где спал? – отметив мятый костюм, для приличия поинтересовалась невеста.

– Тут рядом, на площадке.

– Ммм, понятно, – посчитав разговор законченным, отвернулась.

– Дорогая, – протянул Александр. – Мне нужно кое-что тебе рассказать.

– Я не уверена, что именно сейчас, это хорошая идея.

– Это важно.

– А я так не считаю! – вспыхнула она.

Однако, звонок в дверь опередил взрыв эмоций.

– Кто там? – спросил Александр, на что получил раздраженное.

– А я знаю? Иди и открой.

Привыкший к более почтительному к себе отношению Вольный сдержал недовольство, сейчас он был не в том положении, чтобы еще больше портить отношения с Дарьей. Подтверждая слова носителя, в груди прочно поселилась тупая ноющая боль, с каждой минутой становящаяся сильнее.

– Хорошо, – буркнул он. – Я открою.

Метнувшись в коридор, не спрашивая, распахнул в дверь и чуть не упал от радости, увидев того, кто стоял напротив.

– Я, конечно, дико извиняюсь, но можно я войду? – топталась на пороге Рада Любимова.

– О да! – Вольный со свистом выдохнул воздух.

Никогда в жизни он не чувствовал себя таким счастливым.

– Да, конечно, проходи.

Рада переступила порог и едва не запнулась, натолкнувшись на злобный взгляд Первоцвет.

– Вы совсем страх потеряли? – голос невесты звенел от едва сдерживаемой ярости. – Вам вчерашнего было мало?!

– Я объясню, – выскочил вперед Александр. – Закрой хоть на мгновение свой рот!

– Закрой рот! – взвизгнула Дарья. – Да пошел ты! Объясняйся с этой куклой! С меня хватит!

Как и была в халате, она рванула к выходу. Александр, ругнувшись, кинулся ей на перехват. Успел. Захлопнул дверь перед носом. Схватил. И тут же пожалел о содеянном.

Первое касание оглушило. Каленым железом прошлось по нервам. Он содрогнулся. Охнул. Пошатнулся, но устоял на ногах. Лишь стиснул в объятьях Дарью, вызывая новую волну мучений.

Что было силы, стискивая запястье невесты, Александр больше всего на свете желал разжать пальцы и скрыться. Подальше от боли, силы, от знания. Вот только даже отвести взгляд от лица Дарьи, ему было не позволено. Она тоже смотрела, запрокинув в спазме голову. Ее губы кривились в попытке сдержать вопль, искажалось в мучительной корче лицо. Сила нарастая, втекала и в нее. Стремясь возродиться, бурной рекой сметала преграды. Разрывала клетки, вклинивалась в ДНК, проносилась по крови огненной лавиной. Подстраивала тела под себя. Только вот закончить цепь не могла. Пульсируя между ними двоими, вызывала ужасную боль.

– Прикоснись! – Александру показалось, что вместе со словом он исторгнул из себя кислоту, разъедающую горло. – Прошу…

Рада молчала.

Секунда, две, десять. Больно. Как же ему больно.

Внезапно страдания прекратились. На смену боли пришло желание. И вот уже две пары рук скользили по его телу, вырывая стон. Личности раскололись, чтобы через миг осколки соединились в сверхсущество. В токе силы разлеталась одежда, обнаженные тела дрожали от вожделения, стараясь прижаться теснее.

Александр почти ничего не видел, но ему и не было нужно. Тело знало, как действовать. Разум отключился, уступив древнейшему инстинкту. Страсть и сила сплетались в невозможный клубок ощущений. Ограничения и навязанные моральные устои падали под напором сумасшедшей любви и принадлежности. Энергия защитников вступала в свое право, усиливая удовольствие в миллионы раз. Здесь и сейчас, содрогаясь от взрывов наслаждения, они были едины.

Глава третья

Звонил телефон. Мелодия вызова, поставленная на возрастание, врезалась в уши. Дарья нехотя поднялась, с закрытыми глазами пошарила справа от себя. Но вместо прохладной глади прикроватной тумбочки ее ладонь нащупала нечто другое. Первоцвет в панике одернула руку и распахнула веки.

Рядом, повернувшись спиной, спал обнаженный Александр. С другой стороны, собственнически возложив ногу на бедро, к нему прижималась Любимова.

Дарья заскулила, с обреченностью отмечая собственную наготу. Вскочила на ноги и заметалась по коридору. Мысли метеорами проносились в голове, эмоции топили сознание, хотелось выть от собственной беспомощности и снедавшего ее стыда.

– Прости, – неожиданно рядом раздался мрачный голос.

Дарья вздрогнула, инстинктивно прижимая руки к груди.

– Возьми, оденься, – Александр уже успел натянуть штаны и теперь отводил взгляд, протягивая ей халат. – Я не буду смотреть.

Первоцвет выдернула из протянутых рук одежду и принялась судорожно одеваться. Вольный, как и обещал, глядел в другую сторону. Почему-то за это Дарья была ему сейчас благодарна.

Проснулась Рада. Вперилась бессмысленным взглядом в стену и некоторое время сидела на одном месте. После, будто только очнувшись, тряхнула волосами и поднялась. Встав, неуверенно заозиралась по сторонам.

Дарья следила за лицом Любимовой, отмечая изменения. Вот Рада заметила Александра и вспыхнула, очаровательно прикусив припухшую нижнюю губу. Вот взгляд побежал дальше, наткнулся на саму Первоцвет, девушка охнула и скрючилась, стараясь ладонями прикрыть полную грудь со следами засосов. Только Дарья уже успела все рассмотреть.

Не говоря ни слова, запахнула халат посильнее и, подхватив лежащую на полке связку, пошла к выходу.

Ключ провернулся, но дверь не открылась. Дарья крутанула ручку – не поддалась.

– Открой, – произнесла раздраженно, повернувшись к Вольному. – Открой эту чертову дверь!

Александр скрипнул зубами. Вытащил из кармана связку, отличающуюся от Дашиной только наличием дополнительного ключика.

– После того, как все расскажу.

– Я ничего не хочу знать, – припечатала она. – Дай ключ.

Вольный показательно сунул связку обратно в карман.

– Ты считаешь, что я не смогу оттуда достать?

– А ты сомневаешься?

– Пусть расскажет, – отозвалась из угла Любимова, успевшая накинуть на голое тело рубашку Александра.

Дарья метнула в нее взбешенный взгляд. Но сдержалась и выместила злобу на маленьком столике, заваленном разной мелочевкой. Смахнув дребедень на пол, уселась сверху.

– Ну-с, я готова.

Александр, вроде бы и привыкший к вниманию, едва заметно сдулся. Словно ища поддержки, глянул на Раду, но та опустила голову. Не найдя понимания, набрал в легкие побольше воздуха и начал повествование:

– Помните, в ресторане. Все началось именно там, – пустился он в объяснения. – Хотя нет, – замотав головой, исправил сам себя. – Это началось гораздо раньше…

***

Три, четыре, десять минут, полчаса, время как будто остановилось. Александр рассказывал и рассказывал свою бредовую историю. Дарье уже начало казаться, что его объяснения навечно останутся в памяти и скоро она сама станет такой же безумной.

– Знаешь, Саша, вот от кого, а от тебя такой ерунды я не ждала, – с силой произнесла она. – Но…, – прикрыла на мгновение глаза. – Нет, я даже на секунду не могу предположить, что это правда. Слишком… даже для меня.

– К сожалению, это правда! – с чувством возразил он.

Первоцвет, покачав головой, отвернулась.

– И что дальше? – едва слышно спросила Рада.

– Ничего, – ответил Вольный. – Иди домой.

– Но…

– Даже не думай, – повысил он голос. – Я позволил провести инициацию, потому что от нее зависела моя жизнь. Но больше такого никогда не повторится.

– Но, Саша, – вскинулась девушка. – Ты же сам сказал, что носитель просил не расставаться.

Поморщившись на панибратском «Саша», Дарья повернулась к говорившим, с огромным желанием разбить что-нибудь об их головы, но не успела. Вольный разобрался с ситуацией самостоятельно.

– Во-первых, для вас, Рада Алексеевна, я – Александр Николаевич, во-вторых, если кто-то и придет, я вам обязательно сообщу.

– Но как?! – открыла рот девка.

– Идите домой, Рада.

– Да вы не понимаете!

– Не стоит.

Любимова вспыхнула, но удержалась от дальнейшего спора. Одевшись, забрала из протянутой ладони связку и отперла замок. На миг остановилась у порога, но, так и не обернувшись, вышла в коридор.

***

Рада брела по городу и слушала ветер, что завывал в трубах, свистел в форточках домов. Гремел железом на крышах, танцевал на асфальте с мятыми бумажками и пел с птицами в кронах деревьев.

Вечер наступил внезапно. Вроде бы еще недавно она только проснулась, только-только сбежала от Ремизова, притащилась на квартиру к Вольному. И на тебе, странная инициация, слизавшая часы, словно корова траву.

В скверах и кафе отдыхали люди. Призывно горели неоновые огни вывесок, завлекая посетителей выложить деньги именно в их заведении. Из кинотеатра толпой выходила молодежь, жарко обсуждая просмотренный фильм. Глядя на ровесников, Рада ощущала себя древней старухой, десятки лет коптившей небо.

Любимова не спешила. Пусть в квартире Максима и ждали с нетерпением, она не хотела встречи. Потому и шла, считая шаги, осознанно сдерживая желание побежать. Так на автомате и добралась до дома. Словно в тумане преодолела пять этажей и неожиданно нос к носу столкнулась с отцом. Родственник стоял рядом с дверью, подпирая плечом косяк.

– Папа?! Привет!!! – воскликнула Рада. – Ты откуда здесь? Почему не позвонил?

Отец загадочно улыбнулся.

– Решил сделать сюрприз. Может, зайдем в дом?

– Да, да, конечно, проходи, – засуетилась она.

Растягивая губы в улыбке, открыла дверь. Вопросительно посмотрела на отца, он галантно пропустил дочь вперед. Недоуменно пожав плечами, прошла внутрь. Не оборачиваясь, разулась и, бросив сумочку на трюмо, потопала в комнату.

Внезапно кто-то грубо схватил ее за воротник. Рывок, и Рада полетела в распахнутую дверь кухни. Ударившись о холодильник, на миг ослепла. Когда зрение восстановилось, Любимова постаралась встать. Только вот ноги не слушались, а голова отзывалась болью на любое движение. Опираясь все на тот же холодильник, кое-как поднялась, с трудом повернулась к двери.

Отец стоял напротив, по-птичьи склонив голову, и пристально смотрел на нее.

– Решил сделать сюрприз. Может, зайдем в дом? – он мерзко заухмылялся. – Мы зашли в дом, милая. Теперь повеселимся.

Вдруг тело родственника пронзила крупная дрожь, заставляя наклоняться вперед. Ткань рубахи затрещала, превращаясь в лохмотья. Рывок – отец распрямился, на глазах испуганной дочери он отращивал себе дополнительную пару рук. Кисть развернулась, щелкнули друг о друга острые когти. Неведомое создание, в которое вдруг превратился родной человек, любовно оглядело новообретенный маникюр.

От шока Рада плохо соображало, но тело самостоятельно отодвигалось, как можно дальше от монструозного родственника. Недолго – размер кухни не позволял пятиться бесконечно. А отец приближался.

– Папочка? – пискнула Рада.

– Почти, – зловеще усмехнулся тот. – Не бойся, маленькая, я тебя не обижу.

Его лицо заострилось, глаза приобрели округлую форму, мужчина не шел, подпрыгивал, странно оттопыривая зад, словно неведомая птица. Не хватало крыльев, а так образ был полным.

Словно в насмешку, он выпустил из-за спины крылья.

– Так лучше, не находишь? – спросил он.

– Черт, что происходит?! – заорала Любимова.

– Папулечка, ты где? Папочка, что происходит? Что происходит?! – пародировал отец, глумливо, улыбаясь. – Ничего. Я здесь. Здесь. Только присмотрись, милая.

Рада прыгнула. Со всей возможной скоростью сорвалась с места, подныривая под крыльями. Кафель скользил – она упала на колени. Уже на четвереньках поползла прочь из квартиры. Вожделенная дверь была почти рядом, когда ее вновь схватили и впечатали лицом в стену.

– Папааа! – подавилась Любимова кровью.

– Нее. Вы зовете нас по-другому.

– Что ты хочешь?! – Рада забилась, пытаясь освободиться.

– А ты догадайся! – монстр больно дернул за волосы.

– Тварь!

– Ну да, именно так вы нас и называете, – он развернул Любимову к себе лицом, держа одной рукой за горло, двумя прижимая запястья к стене.

– А сейчас мы с тобой поиграем, доченька.

Коготь вонзился в плечо. Рада закричала.

– Так и знал, что тебе понравится, – морда чудовища просто лучилась от удовольствия. – Повторим?

– Отпусти! Прошу! Смилуйся! – заверещала Рада, но тут же взвыла, получив еще удар.

– Тю! Слабачка! Это только начало, я совсем еще не наигрался.

Монстр опять пырнул ногтями, и новый вопль боли огласил помещение.

– То ли еще будет! – веселился мучитель. – То ли еще будет.

***

– Ушла, – не глядя на невесту, подтвердил Александр.

– Пусть катится, – Дарья захлопнула входную дверь. – Давно пора, итак, загостилась что-то.

– Возможно, я не прав, выгнав Любимову?

– Что! – возмутилась Первоцвет. – Да я видеть ее не могу!

– Понимаю. Вот только в одном она права, носитель просил, чтобы мы не разлучались, – напомнил мужчина.

– Я помню наше соглашение, Саш, – устало проговорила Дарья. – Я понимаю, захотелось экзотики, но хватит уже нести этот бред. Я, правда, больше не нуждаюсь в продолжение шоу.

– Дорогая, перестань. Я же все рассказал. Почему ты не хочешь мне поверить?

– Ты меня оскорбил Вольный, очень сильно оскорбил, – Первоцвет поморщилась, как от зубной боли. – И продолжаешь бередить рану. Может, довольно? Не переходи границу, мы, итак, очень близко подошли к черте, после которой нашей семьи может и не стать. Понимаешь?

Но Александр, будто не понимая, продолжал талдычить одно и то же.

– Может, все-таки надо было ее остановить? Гембел просил подождать, к нам должны прийти.

– Сашка, хватит!!! Остынь!

– Ведь не зря же носитель просил. А если…

– Что, мне теперь ее и в квартире терпеть?! – в возмущении Дарья уставилась на мужчину. – Кто бы там ни шел, пусть идут. Найдут Радку у себя, нас здесь. В чем проблема-то?!

– Вдруг с ней что-то случится!

– Какая разница!!! – взревела Первоцвет. – Ничего с твоей Любимовой не случится! Я понимаю, понравилось, но не надо так явно это показывать.

Дарью трясло. Еще чуть-чуть и она бы бросилась на Вольного с кулаками. Ссору остановил стук в дверь

– Черт! – выругалась Первоцвет. – Если это она, я ее убью! – и бросилась открывать. Вольный рванул за ней.

– О, отошли уже! – едва распахнулась дверь, воскликнул незнакомый мужской голос.

– И вам, здравствуйте, – прошипела Первоцвет. – Что за дела, не квартира – проходной дом какой-то.

– Ну, надо ведь вас где-то ловить, – проговорил все тот же голос. – Только здесь и можем.

Внутрь без спроса, легко отодвинув Дарью, вошли трое: двое парней, лет двадцати пяти, и девушка примерно на пару лет младше. Она – худенькая почти прозрачная голубоглазая блондинка. Один из ее спутников высокий кареглазый брюнет. На вид стройный и гибкий, словно молодая ветка. Особо привлекал внимание последний участник трио: мощный, широкоплечий парень. Весь образ незнакомца выражал теплоту и благосклонность.

– Добрый вечер, коллеги, – начала девушка. – Поздравляю, вы прошли инициацию и влились в наши ряды. Мы очень счастливы!

Первоцвет не знала, что ответить. Но потом все-таки нашлась.

– О, дорогой, шоу продолжается. А не слишком ли ты увлекся? По-моему, пора прекратить спектакль, – скрестила она руки на груди. – А вы кто такие? Актеры? Студенты? Сколько в час берете, уважаемые?

Незнакомцы переглянулись.

– Как я понимаю, продолжаете сомневаться в реальности происходящего? – насмешливо спросила блондинка.

Дарья не ответила, но взглядом дала понять, что думала.

– Горислав, покажи, – попросила девица мускулистого парня. Тот подмигнул и резко выбросил руку вперед. Первоцвет дернулась от неожиданности. Хотела было возмутиться, но пораженная до глубины души, уставилась на огненный цветок, распустившийся на ладони здоровяка.

– Как? – не моргая, она смотрела на огонь. – Фокус? Покажите.

Названный Гориславом, сжал руку, потушив пламя, затем вновь раскрыл пальцы. Дарья не вынесла и осторожно прикоснулась к ладошке, убедившись, что на ней ничего нет. Подняла глаза на парня. Тот проказливо улыбнулся и спустя секунду полыхнул весь, заставив их с Вольным испуганно отступить.

– Что за дела?! – закричал Александр.

– Как?! – только и смогла промолвить Первоцвет.

– Горик, хватит представлений, – отрезал брюнет. – Это пока неважно. Лучше позовите третьего, я не намерен повторять все по несколько раз?

– Третью, – на автомате поправил Вольный.

– Что?

– Третья – женщина.

– Понятно, – кивнул брюнет. – Так, где она?

– Ушла, – скривила губы Дарья. – Здесь ей делать нечего.

– Куда? – заволновалась блондинка.

– Куда-куда? – нахмурилась Первоцвет. – Что за странный интерес к этой девке. Домой она ушла. Наверное.

– Ой, самоубийцы, – схватилась за голову девица. – Вам разве не сказали, что нельзя расставаться.

– Ну и?

– И ну, – буркнул темноволосый. – Раз сказали, нужно было слушать. Что за народ пустоголовый пошел?

– За словами следите, уважаемый, – вступился за невесту Александр. – Не у себя дома.

– Стоп! – рявкнул здоровяк. – Пока лаетесь, может случиться непоправимое. Как давно ушла?

– Не так чтобы. Да объясните, наконец, что происходит? – потребовал Вольный.

– В нескольких словах: если до вашей третьей раньше нас доберется тварь, умрете все, – отрезал брюнет. – Так понятно?

– Что? Кто! – вскрикнули Дарья с Александром вместе. – Как?!

– Объяснения позже. Вспоминайте, где она живет.

Взгляды присутствующих почему-то обратились к Вольному.

– Я-то откуда знаю, – удивился он. – Даже не представляю.

– Думай.

– Я знаю, – задумалась Первоцвет. – Вернее, данные у меня в картотеке, попробую войти в систему «Замка» с ноутбука.

Дарья вернулась в спальню. Пока компьютер загружался, в нетерпении постукивала кончиками пальцев по столу, но вот, наконец, появилось диалоговое окно. Через минуту она ввела код. Впрочем, не особо надеясь на удачу, потому как неделю назад в «Замке», в связи с увеличившимися случаями утечки информации, была усилена безопасность. Теперь, находясь вне защищенной системы, стало проблематично добраться до корпоративных данных.

– Нет, не получается, – захлопнув крышку, подтвердила опасения сгрудившимся возле стола новым знакомцам. – Придется ехать в «Замок».

– Ладно, отправляемся туда, – перебила блондинка.

Несколько минут ушло на сборы, и компания из пяти человек вырвалась из душной квартиры на улицу. Александр, направившийся к своему автомобилю, был остановлен брюнетом и практически под ручку направлен к припаркованному рядом с крыльцом микроавтобусу.

– Вы итак одну потеряли, незачем терять еще и нас, – объяснила блондинка, усаживаясь рядом на заднее сидение.

Горислав занял место водителя, брюнет – пассажирское.

– Пора познакомиться, как думайте? – спросила девица, когда автомобиль отъехал от дома.

– Пожалуй, давно пора, – согласился Александр. – Дарья Первоцвет и Александр Вольный к вашим услугам.

Первоцвет раздраженно ткнула его локтем в бок.

– Марьяна Кузнецова, – представилась девушка. – За рулем Горислав Фамильный, – синеглазый помахал рукой со своего места. – Ну и Петр Князев, ваши наставники на первое время. Понимаю, сейчас в ваших головах миллион и один вопрос, – остановила она, начавшую было допрос Дарью. – Постараюсь ответить на каждый, но не сразу. Договорились?

– Куда нам деваться, – пожал плечами Александр.

– И, вправду, некуда. В одной лодке плывем, – отозвался Фамильный.

– Хотя это довольно-таки спорный вопрос, – пробормотал Вольный, но возражать перестал.

Внезапно Дарья кое-что вспомнила и не сумела сдержать вопля. А потом выхватила из сумки телефон и стала судорожно рыться в контактах.

– Так, где же он? – бормотала, лихорадочно листая странички. – Где он? О, вот. Нашла!

– Дорогая, что случилось? – голос Александра был напряжен.

– Сейчас, – бросила ему Первоцвет, вслушиваясь в гудки.

Наконец, трубку взяли.

– Ира, добрый вечер. Вы можете говорить?

На том конце взволнованно затараторили.

– Нет. Нет! Ничего не случилось… Да… Не совсем по работе. Ну, ладно, ладно хорошо… Я звоню вам по какому поводу, адрес Любимовой помните? Да! Съемное. Сейчас с Ремизовым живет? Нет… Не стоит беспокоиться. Обещаю… Записываю… И телефон тоже сможете продиктовать?! Отлично! Диктуйте, – быстро нацарапав цифры на листке блокнота, Дарья нажала кнопку сброса.

– Разворачивайте на проспект Вернадского, дом 15, – попросила она Горислава и вновь схватила трубку, набирая на этот раз тот номер, что был записан на листочке.

– Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, – оповестил механический голос. – The subscriber is turned off or is out of coverage.

– Вот гадство! Она вне зоны! – прокричала Первоцвет.

– Значит, нужно поторопиться, – помрачнела Марьяна. – Горислав, быстрее, у нас мало времени.

– Понял, – выкрутил руль парень. Машина развернулась.

Первоцвет взвизгнула и вцепилась в подлокотник, Александр, чудом не свалившись с кресла, стал нервно пристегивать ремень безопасности. Автомобиль же несся по дороге, огибая препятствия на бешеной скорости.

– Если что, к твари не лезете, не орете. И, вообще, ведете себя тише воды ниже травы, – проинструктировал Петр. – Мы справимся самостоятельно. Дарья, какая квартира?

– Сорок пятая.

– Ну и славно, поторопитесь.

Едва успели войти в подъезд, Вольного жутко скрутило. Он резко побледнел, схватился за грудь и стал оседать.

– Что случилось? – бросилась к нему Дарья.

– Грудь болит, – с трудом выдавил тот. – Тошнит страшно, ноги не держат.

Подтверждая свои слова, Александр стал скатываться по стене. Первоцвет удержала его возле самого пола. Ей тут же помог Князев. Подхватил Вольного на руки и понесся вверх. За ним, игнорируя лифт, помчались остальные.

Наконец, оказались на месте.

– Ломай, – приказала блондинка и отошла от двери, отодвигая и Дарью.

Осмотрев препятствие, Горислав ударил ногой в область расположения замка. Толстая металлическая дверь с шумом распахнулась. Он тут же ворвался в проем, но спустя миг, отлетел назад, будто наткнувшись на невидимую стену.

– Вот зараза! – вскричала Кузнецова и бросилась к партнеру. – Нам не пройти, эта тварь стену воздвигла! – она повернулась к притихшей Первоцвет. – Придется одним, внутри ваша частичка – пропустит. Я, надеюсь.

Дарья обернулась на жениха, растерянно на него посмотрела. Александр так и продолжать висеть в руках наставника. Первоцвет поежилась, будто от холода. Судорожно сглотнула и направилась к дверному проему.

– Да отпусти, ты уже, – уже на пороге услышала она голос Вольного. И с облегчением почувствовала ладонь жениха в своей руке.

Картина, что предстала перед ними, заставила Дарью содрогнуться. Обмякшую, окровавленную Раду прижимало к стене четырехрукое крылатое создание. Отдаленно напоминавшее человека, оно было похоже на больной бред постояльца сумасшедшего дома.

– О, подкрепление прибыло! – увидев их, осклабился монстр. – Чуточку подождите. Закончу с вашей подружкой и сразу к вам.

Отбросив Любимову, словно использованную тряпку, он развернулся всем корпусом и приглашающее поманил когтистым пальцем.

Внезапно накатила ярость. Дикая, безудержная, жуткая. Завизжав, Дарья бросилась на обидчика. Но почти сразу хлесткий удар правыми лапами отнес ее к стене. Потеря ориентации прошла быстро, но голова продолжала кружиться, ныли левое плечо и бок, разболелось поврежденное в юности колено. Опираясь на стену, Первоцвет с трудом поднялась на ноги и осмотрелась.

Оказалось, что пока она валялась в беспамятстве, Александр отвлекал тварь на себя. Та, особо не напрягаясь, теснила его к окну, осыпая градом тычков. Всклокоченные волосы жениха висели сосульками, рваная рубаха валялась неподалеку, кровь лила из носа и разбитой губы, кровоточило изодранное когтями предплечье.

Чудовище же играло с ним, как со щенком.

– Надоел! – резкий удар в солнечное сплетение заставил его скорчиться на полу. Вновь удар в живот, бок, Вольный свернулся, прикрывая руками голову.

Хромая, Дарья доковыляла до монстра и всем своим невеликим весом обрушилась сверху. Вцепилась в темные волосы и потянула назад и вниз. Тварь зашипела и, вырываясь, стала бить крыльями по лицу, вот только Первоцвет не разжимала рук, наоборот, намотала пряди на ладони.

Продолжая пятиться назад, чудище запнулось о скрюченного Александра, и с воплем упало, ударяясь затылком о пол. В отупении Дарья лупила морду кулаками, отбивая костяшки пальцев. Вскочила, принялась яростно пинать уже не сопротивляющееся тело.

– Получай! Тварь! Мерзость!

Непонятный жар бушевал в крови, силясь вырваться и спалить обидчика, и она, не ощущая боли, колошматила монстра. Большего всего на свете желая выколотить из него подобие жизни.

– Все, Даша, перестань, оно не шевелится, – голос Вольного с трудом пробивался сквозь пелену безумия. – Хватит! Успокойся! Перестань!

Жених насильно оттащил ее от существа.

Размазывая кровь по лицу, Дарья хаотично ощупывала Александра, чувствуя, как по щекам сами собой потекли слезы. Вольный болезненно морщился, но терпеливо позволял себя обследовать.

Внутрь ворвался Горислав, следом Петр, придерживающий бледную Марьяну. Увидев подопечных, Фамильный закричал:

– Взломали! Вы успели? Она живая?

– Не знаю, – ответил Александр.

– Сейчас узнаем, – проговорил Петр.

Тем временем, Марьяна оторвала Дарью от жениха и всмотрелась в ее зареванное лицо.

– Всё, всё, вы молодцы! – погладила она по волосам, пытаясь успокоить.

Куда там, рыдания лишь усилились, пришел откат.

– Ра… Радка, – сквозь слезы Дарья пыталась узнать о Любимовой. – Рада?