Текст книги "Лабиринты любви"

Глава 7

Сара забылась тревожным сном, лишь когда небо на горизонте немного посветлело. Чего она только не перепробовала, перед тем как наконец улечься, – заваривала обжигающий чай, массировала лицо, чистила зубы, расчесывала волосы и даже взялась просмотреть пару сценариев, присланных Дилайт из конторы Лью Вейсмана. К сожалению, стоило ей вообразить себя главной героиней, рядом тут же возникал герой, подозрительно смахивающий на герцога ди Кавальери.

Да как он смеет беспардонно вторгаться в ее тайные помыслы?

Крепко зажмурив глаза, Сара старалась сообразить, какими уничтожающими фразами обязана была поставить его на место. Раз и навсегда…

И какова была награда за все ее старания, когда наконец удалось заснуть? Они стояли в холле… он поцеловал ее, а она, излив презрение и ненависть в оглушительной пощечине, бросилась бежать; стук каблуков отдавался в тишине гулким эхом. Ну почему она не додумалась вызвать лифт? Ноги подгибались от усталости; она едва ползла по лестнице, когда услышала за спиной его шаги. Нет! В его походке было нечто неумолимое, словно волк загонял раненого оленя.

Сара попыталась вскрикнуть, но горло перехватило. Колени затряслись, и она беспомощно растянулась на ступеньках, судорожно цепляясь за перила.

– Решила, что так легко от меня отделаешься?

Она все-таки сумела отчаянно закричать, но он нагнулся, подхватил ее на руки и взбежал наверх. Пинком открыв дверь, герцог широкими шагами пересек комнату и бросил Сару на постель.

– Нет! Умоляю, оставьте меня. Что вам надо?

– А как, по-твоему, глупышка?

Сомнений больше не оставалось, но Сара все-таки попробовала вскочить, ударить его, убежать… и мгновенно запуталась в простынях, обвивших ее, словно огромные змеи… Горячее мужское тело навалилось на нее, придавив к матрацу, жгучие поцелуи словно вытягивали силы…

– Нет!

Сара, вся в поту, вскочила и села на постели. Звук собственного вопля слился с пронзительным звоном будильника. Сердце бешено колотилось, голова разламывалась. Она так металась во сне, что простыни в самом деле опутали ноги, не давая встать.

Неужели это всего лишь сон? Невероятно!

Но в комнате никого не было. На прикроватном столике горел ночник, недочитанный сценарий валялся на ковре вместе с подушкой.

– О дьявол! – выругалась Сара, по-детски потирая глаза кулаками. Сколько удалось поспать? Два-три часа. И подобные кошмары… у нее даже не осталось сил свесить ноги с кровати.

Кровь бросилась в лицо при одном воспоминании о прошедшей ночи, но она постаралась прийти в себя и встряхнуться. Довольно этого вздора! Не хватало еще зациклиться на дурацких кошмарах! К тому же у нее осталось меньше полутора часов, чтобы собраться и вовремя прибыть на съемки.

На сей раз Лью не соизволил приехать, и Сара сама нашла дорогу в гримерную. Она настолько вжилась в образ сестры, что никто не разгадал бы под этой дерзко-вызывающей маской слабость и неуверенность.

– Вы скорее всего сегодня не понадобитесь – снимаются сцены Гарона с Локвуд, – сообщил Майк, тощий молодой гример, неодобрительно качая головой при виде глаз Сары, обведенных темно-синими кругами. – Перебрали вчера, милочка? Здорово, должно быть, оторвались, но чертовски плохо выглядите! Надеюсь, хоть оно того стоило?

Он стал замазывать синяки белилами, и Сара с деланно беспечным видом пожала плечами:

– Полный блеск!

– Повезло кому-то! – раздался за спиной мужской голос. – Майк, как насчет чашечки кофе погорячее, пока не начали снимать?

В зеркале возникло отражение Гарона Ханта, весело ухмылявшегося при виде белой клоунской маски, на которой стали проступать ярко-красные пятна стыдливого румянца.

Саре хотелось смущенно закрыться руками, особенно когда Гарон как ни в чем не бывало уселся рядом.

– Хай!

– Привет, – робко пробормотала Сара. Господи! Какой кошмар! Застать ее в таком виде! Она с трудом подавила желание показать язык собственному отражению!

– Ну и ну! Неужели у тебя не найдется другого приветствия, чуточку потеплее? – поддразнил Хант и, приподняв подбородок девушки, повернул ее лицом к себе.

Сара лихорадочно обежала глазами комнату и обнаружила, что, кроме них двоих, тут никого нет. Она и Гарон Хант! Одни!

Как бы поступила Дилайт на ее месте? Спасительная мысль вернула Саре самообладание.

– Что ж… я могла бы сказать: «С добрым утром, Гарон Хант».

– С добрым утром, Дилайт Адамс, – откликнулся он, одарив ее своей знаменитой кривоватой улыбкой. – И что теперь?

Несвязные мысли вихрем закружились в голове девушки. Хоть бы он не вздумал целовать ее, пока они оба сидят в таких позах, иначе она попросту свалится с табурета, увлекая его за собой!

Наконец ей удалось растянуть губы в ответной улыбке, которая в данных обстоятельствах могла бы сойти за кокетливую.

– По-моему, сейчас ваша очередь, Гарон.

– Как насчет того, чтобы поужинать вместе?

Застигнутая врасплох, Сара (тут даже Дилайт, пожалуй, растерялась бы) безмолвно уставилась на Гарона, боясь поверить своим ушам.

Нет, она не ослышалась. Явно принимая молчание за согласие, он стиснул ее безвольные пальцы и слегка прикоснулся к ним губами.

– Слушай внимательно, пока не вернулся Майк. Салли сегодня рано уедет со студии. Съемки скорее всего закончатся не позже четырех. Ровно в пять выходи к воротам, договорились? Я предложу тебя подвезти.

Он снова улыбнулся ей, словно завораживая взглядом ярко-голубых глаз.

– Просто не могу дождаться вечера, беби. Не терпится познакомиться с тобой поближе.

– Вот это да! – восхищенно выдохнул Майк, не успел Гарон оказаться за дверью. – И что все это значит? Или не желаешь признаваться?

Реденькая эспаньолка положительно тряслась от любопытства.

– О чем ты? – уклончиво хмыкнула Сара, наклоняясь к зеркалу и делая вид, что восхищается гримом.

– Словно не знаешь! И воображаешь, будто мне неизвестно, что, если он является сюда ни свет ни заря и отсылает меня за кофе, лучше не отсвечивать здесь и пяток минут поболтаться на улице. Меня вокруг пальца не обведешь!

– Ну… – неохотно произнесла Сара, чем заработала негодующий взгляд гримера.

– Он клеил тебя, верно? Кажется, тебя ждет еще одна развеселая ночка! Приезжай пораньше, и я постараюсь потрудиться над твоим личиком… если, конечно, расскажешь, как удалось захомутать нашу звезду!

– Можно подумать, ты сам не знаешь все, до последней подробности, – проворчала девушка, покидая гримерную.

Гарон Хант! В голове Сары царил такой хаос, что сейчас ей было не до гримера и его гнусных намеков. Гарон назначил ей свидание! В душе девушки испуг боролся с восторженным возбуждением. Дилайт никогда бы и не подумала продинамить Гарона Ханта!

Унылое тоскливое утро тянулось нескончаемо. Майк был прав – Сару так и не вызвали, и у нее оказалось больше, чем требовалось, времени на раздумья. Она успела даже немного вздремнуть, хотя на площадке с каждой минутой становилось все жарче. Девушка прилегла на маленькую кушетку, занимавшую почти всю уборную, которую она к тому же делила еще с двумя актрисами. Как чудесно ощущать, что уплываешь в бесконечность…

Сначала Сара, раздраженно ворча, попыталась увернуться от чьей-то грубой руки, тряхнувшей ее за плечо. Но наконец она вспомнила о съемках и, что-то неразборчиво пробормотав, села.

– Теперь по крайней мере я убедился, что вы живы! Простите, если столь бесцеремонно разбудил вас, синьорина, но даю слово, что постучал и только когда никто не ответил, решился войти. Очень сожалею.

Конечно, все это наглые отговорки! «Черта с два он вообще способен о чем-то сожалеть!» – взбешенно подумала Сара, встретив взгляд непроницаемо-обсидиановых глаз и услышав хрипловатый, бьющий по нервам голос. Но герцог лишь невозмутимо усмехнулся.

– Да вы бледнее мертвеца! Не выспались прошлой ночью?

Это он! Чудовище из ночного кошмара! Сара откинула волосы со лба и разъяренно уставилась на герцога ди Кавальери.

– Какого черта вы здесь делаете? Посторонним сюда нельзя!

– Верно, но видите ли, я немало вложил в эту картину, так что, боюсь, пользуюсь на студии некоторыми привилегиями.

Последние слова он произнес тихо, отчетливо, словно бросая вызов, успев мельком взглянуть на измученную, растрепанную девушку.

– Вряд ли ваши привилегии распространяются на эту комнату! Вы не имели никакого права врываться сюда без стука! – вскинулась Сара, намеренно не обращая внимания на его извинения. – Это моя гардеробная, и…

– Конечно, и мне это прекрасно известно, – вкрадчиво вставил он, издевательски приподняв черную бровь и явно забавляясь ее бешенством. – Поэтому и пришел. Собирался пригласить вас на ленч, поскольку все остальные отправились в кафетерий. Или вы поститесь, искупая какой-то грех? Значит, вам есть в чем каяться?

– Грех?! Какого… послушайте, вы…

– Недостаток американского образования заключается еще и в том, что в ваших школах не учат связно выражать мысли. Если вы хотите что-то сказать, попытайтесь по крайней мере закончить фразу. Но так или иначе, мы еще успеем на ленч. Идемте.

Да он, кажется, и мысли не допускает, что она может ослушаться! Думает, стоит ему приказать, и она тут же покорно склонится перед повелителем! Ну так вот, долго ждать придется!

– Нет! – громко произнесла Сара, надеясь, что голос звучит достаточно твердо. Неужели до него не доходит…

Но, словно не слыша, он стиснул ее запястье жесткими пальцами и без всяких видимых усилий повлек к двери. Рука девушки мгновенно онемела, но ноги точно по собственной воле продолжали нести ее все дальше и дальше. Сара едва сдерживала гневные вопли. Почему ему так нравится терзать ее, этому зловещему демону ее снов? И почему она не может собраться с силами, чтобы решительнее противостоять его надменности и наглому спокойствию? Почему не даст заслуженного отпора?

– Очевидно, вы из тех женщин, которые подсознательно хотят, чтобы мужчины принимали за них решения? Кроме того, вы наверняка не успели позавтракать сегодня и вряд ли долго продержитесь, если пропустите еще и ленч!

Черные глаза с уничтожающим презрением шарили по ее телу, словно перед ним было неразумное дитя, нуждающееся в непрестанных выговорах и замечаниях.

– Какое вам дело, пропущу я ленч или нет? – задыхаясь, выпалила Сара. Если бы он не тащил ее за собой так быстро, она высказала бы все, что думает об этом… этом ублюдке!

Однако герцог, невзирая на слабое сопротивление, бесцеремонно тянул девушку, замедляя шаг лишь для того, чтобы помочь ей перебраться через бесчисленные змеившиеся по полу кабели, с такой легкостью, словно перебрасывал партнеру футбольный мяч!

– Ну вот и пришли! – деловито заявил он, останавливаясь перед дверью с табличкой «Пол Друри».

Еще один обед в обществе Пола и его женушки? Нет, этого она не вынесет! Не в силах выдавить ни слова, Сара энергично помотала головой и попятилась.

На этот раз Рикардо обнял ее за талию и втолкнул в комнату.

– Вы очень странно ведете себя, Дилайт, – нахмурился он. – Выпили лишнего или наглотались тех таблеток, которые, по всей видимости, здесь в большом ходу?

Она сочла ниже своего достоинства ответить на издевательски-глумливый вопрос, и, едва Рикардо разжал руки, гордо отвернулась и плюхнулась на стул.

– Пол любезно позволяет мне изредка пользоваться его кабинетом. К сожалению, сегодня он уехал по делам. Но я взял на себя труд заказать ленч и уверен, что он покажется вам вкуснее, чем еда в кафетерии.

Перед ней словно по волшебству появился бокал холодного белого вина; запотевшую хрустальную поверхность покрывали крошечные капельки влаги. Рука, которая поставила на стол бокал, была сильной и загорелой; запястье густо поросло черными завитками. На среднем пальце – причудливый золотой перстень-печатка с узором из мелких бриллиантов.

Сара поспешно отвела глаза и судорожно вздохнула.

– Вы быстро избавились бы от одышки, синьорина Дилайт, если бы проводили больше времени на воздухе, занимались спортом и раньше ложились спать, – спокойно заметил герцог, однако его слова подействовали на Сару, как красная тряпка на быка: она вскинула подбородок и ринулась вперед очертя голову.

– Неужели? Какое, спрашивается, право вы имеете давать мне советы? И тащить меня сюда, несмотря на…

– Скажите откровенно, после вчерашнего вы уже знали, что это не последняя наша встреча? Бросьте, Дилайт, не разыгрывайте святую невинность. Каждый из нас сделал свой ход, и теперь ваша очередь немного уступить, верно?

Он запутался пальцами в непокорных кудряшках девушки, не давая ей отвернуться.

Под его горящим взглядом глаза Сары широко раскрылись. Пламенеющие угли… в точности как во сне. Но никогда, никогда в жизни ей не понять, почему она не сделала ни малейшей попытки вырваться, встать и уйти. Тело охватывала странная истома, уже испытанная сегодня утром. Ну почему она не может отвести взор от этого резко очерченного лица, в котором сквозило нечто жестокое и беспощадное, лица, повергавшего ее в беспомощное оцепенение? Неужели он действительно способен на жестокость? Зачем преследует ее с неотвязной настойчивостью голодного леопарда? Что ему надо от нее?!

И тут впервые безумный ужас охватил Сару, мороз пошел по коже, а его пальцы чуть сжались, не причиняя, правда, боли, но мешая двинуть головой.

– Дилайт…

Она заметила, что Рикардо смотрит на ее губы, и вновь вздрогнула от этого хрипловато-чувственного голоса.

– Вам дали это имя, потому что ваши губы так много обещают? К чему тратить время на дурацкие игры?

Нагнувшись, он запечатлел на ее устах легкий поцелуй, и Сара отчетливо ощутила силу едва сдерживаемой, но готовой в любую минуту вырваться на волю страсти. Перепуганная девушка с силой, рожденной отчаянием, уперлась ему в грудь кулаками.

– Прекратите! Немедленно оставьте меня! Я понятия не имею ни о каких играх! И… и предпочитаю, чтобы с моими желаниями считались!

Но вместе с гневом пришло запоздалое осознание того, что сейчас она – Дилайт, а уж в подобных обстоятельствах сестричка наверняка бы высказалась куда определеннее.

– Я была бы вам крайне благодарна, – запальчиво добавила Сара, – если бы вы отвалили и провалились ко всем чертям!

Рикардо немедленно отпустил ее, но Сара отметила, что он попросту отступил и привалился спиной к двери, загораживая выход. Как ни странно, его, казалось, вовсе не смутил ее взрыв, скорее позабавил.

Сара отпрянула, словно опасаясь, что герцог снова схватит ее, но он скрестил руки на груди, рассеянно наблюдая за своей жертвой.

– Отчего вы так боитесь быть честной со мной? – прошептал он, угрожающе раздувая ноздри, и уже мягче добавил: – По-моему, вы испытываете то же, что и я, но сражаетесь с собственными инстинктами, как все свободомыслящие американки. Я ожидал от вас большей искренности и мужества, синьорина Адамс. Воображал, что вы весьма похожи на свою мать, которую при всех ее недостатках все-таки можно назвать настоящей женщиной!

Если он намеревался уязвить ее, то добился своего – спокойная, рассудительная Сара взорвалась, точно петарда. Вскочив со стула, она подбоченилась, презрительно скривив губы, и мельком увидела себя в зеркале – худая, почти тощая, но прекрасно смотрится в линялых, обтягивающих джинсах и красной шелковой блузке с короткими рукавами, распахнутой на груди. Бледная как смерть, если не считать наложенных на скулы румян, еще сильнее подчеркивавших впадинки на щеках. Обведенные тушью глаза кажутся неестественно огромными, волосы сколоты на затылке… Да она скорее похожа на юношу-подростка, чем на… он, кажется, упоминал о настоящей женщине?

Глава 8

Позднее Сара безуспешно гадала, что произошло бы, не прерви герцог ее возмущенную тираду, произносимую к тому же в таких выражениях, которых сама она стыдилась едва ли не до слез, хотя Дилайт, несомненно, разразилась бы аплодисментами, услышь она подобные слова из уст скромницы сестры.

– Ну а теперь заткнитесь и слушайте, вы, чертов псих, козел дебильный, паршивый наглый тип…

Сначала Рикардо слушал, даже не опуская скрещенных рук, с терпеливо-скучающим выражением, но когда Сара высказала ему несколько «горьких истин» (о, как бы гордилась ею няня Стеггс!), деланное спокойствие мужчины сменилось неистовым бешенством. В этот момент он походил на дикого зверя, готового наброситься на нее и разорвать в клочки. Но Сара слишком далеко зашла – возврата не было. Ее голос сорвался на визг, и она смутно отметила, что глаза его превратились в щелки с угрожающе сверкающими зрачками, губы растянулись в уродливой гримасе, и даже ноздри побелели от ярости.

Только когда она смолкла, чтобы перевести дух, герцог с ледяной вежливостью осведомился:

– Это все, что вы хотели мне сообщить?

Эта фраза вызвала у Сары новую вспышку ярости.

– Ошибаетесь, мне еще много надо высказать!

Она залпом осушила бокал, чтобы освежить пересохшее горло.

– Собственно говоря…

На сей раз он перебил ее; пальцы больно впились в худенькое плечо под алым шелком.

– Собственно говоря, вы настолько пьяны, что лыка не вяжете! Неужели не заметили, что, пока вы тут разорялись, я открыл вторую бутылку. Вероятно, пагубная привычка к спиртному лишила вас чувства меры. Вы не умеете вовремя остановиться. Немедленно замолчите!

Он с такой силой тряхнул ее, что девушка чуть не потеряла сознание от страха.

– И перестаньте вести себя как дешевая, грязная, скудоумная сучонка, которую я имел несчастье подобрать на улице этого мишурного города!

Сара в ужасе сжалась. Когда, черт возьми, она успела вылакать столько вина? И зачем так безрассудно играла с огнем? Герцог доведен до крайности и бог знает на что способен!

Однако проклятый язык, казалось, вовсе не собирался повиноваться. Ее несло, словно на гребне волны.

– Мне следовало бы вызвать охрану и потребовать, чтобы вас вышвырнули со студии, за… за наглые домогательства! Силой тащите меня сюда, оскорбляете всеми мыслимыми способами, а потом… ой!

Он снова начал ее трясти, так, что голова едва не слетела с плеч.

– Да замолчите вы наконец? Домогательства… надо же выдумать такое! Если бы уж мне так не терпелось прибегнуть к насилию, мог бы при первой же встрече взять тебя прямо на полу твоего убогого холла! Ясно? И знакомо ли тебе такое понятие, как «обольщение», или ты предпочитаешь более прямолинейные методы?

– Прекратите… – еле слышно выдохнула Сара, но тут же осеклась – его рот оказался в опасной близости от ее дрожащих губ.

– Прекратите… – глумливо передразнил он. – Кажется, я нашел единственный способ заткнуть твою глотку, и мы оба знаем, какой именно…

К уже изведанной жестокости его оскорбительных поцелуев прибавилось новое унижение: ощущать прижимавшееся к ней мускулистое разгоряченное напрягшееся тело, чувствовать… чувствовать все, что он хотел заставить ее испытать в этот момент. В душе неуклонно поднимался первобытный ужас. Что-то пульсирующее, твердое прижалось к внутренней стороне бедра, руки стальными обручами обвились вокруг талии и плеч, не давая двинуться с места.

На какое-то безумное мгновение Сара поддалась буйству пламени его страсти и бешенства, но тут же, немного опомнившись, принялась слабо и безуспешно отбиваться, пытаясь добраться ногтями до его кожи, скрытой безукоризненным спортивным пиджаком и тонкой сорочкой. И тут страх и ярость куда-то улетучились, сменившись странным спокойствием, чем-то вроде желания смириться или уступить.

«Пора сдаваться. Дилайт на твоем месте так и поступила бы», – нашептывали дьявольские циничные голоса из темных уголков подсознания. Каково это – припасть к мужчине, притянуть к себе эту гордую голову? Зарыться пальцами в темные волосы?

С глубоким вздохом Сара сомкнула у него на шее мгновенно ослабевшие, как и ее воля, руки. Боже, его поцелуи лишают разума… но зачем ей разум? Она не хотела думать, только чувствовать то, что чувствует сейчас. Адская жара и лютый холод, огонь и лед, истомное опьянение и только одно желание – снова и снова прижиматься к нему неопытным, еще не познавшим настоящих ласк телом.

«О, Сара, может это и есть то самое?»

Даже знакомый внутренний голос звучал экстатически-восторженно и совершенно не желал считаться с рассудком.

И кто знает, что произошло бы, если бы дверь не распахнулась? Недаром у дальней стены уютного кабинета, больше походившего на гостиную, стоял удобный диван. Даже письменного стола не было – Пол Друри терпеть не мог казенной обстановки.

– О Господи! Прошу прощения! Но мне казалось, Пол должен быть у себя, и…

Рыжеволосая дамочка с резкими чертами заостренного лисьего лица, с неприкрытым любопытством глазевшая на них сквозь огромные очки в позолоченной оправе, была, к несчастью, очень хорошо знакома даже такой отшельнице, как Сара, крайне редко смотревшей телевизор. Бренда Роуэн – достойная преемница Луэллы Парсонс и Гедды Хоппер[8]8
  Известные американские журналистки, специализировавшиеся на скандальной и светской хронике.


[Закрыть] в телевизионном варианте! У нее были свое ток-шоу и колонка комментатора, и все обитатели Голливуда смертельно боялись ее языка. И вот теперь она собственной персоной стояла на пороге, очевидно, и не думая отказываться от столь пикантного зрелища; круглые карие глаза перебегали с герцога на Сару.

У Рикардо оказалось куда больше выдержки, чем у девушки. Он первым взял себя в руки, однако не выпустил Сару, чем, возможно, уберег ее от внезапного обморока. Втайне девушка была твердо убеждена, что, отойди он хотя бы на шаг, она попросту рухнула бы на пол. Со всевозрастающим отчаянием Сара заметила, каким жадным взглядом шарит Бренда по дивану, столу с роскошным, хотя и нетронутым ленчем, пустым винным бутылкам и бокалам. Господи, что же будет?!

– Вы приятель Пола? А это, конечно, Дилайт Адамс? – прочирикала Бренда, не сводя глаз с вежливо улыбавшегося герцога. Сара хватала ртом воздух, боясь, что сердце вот-вот разорвется. – Мы не встречались с вами раньше?

– Возможно.

Герцог вмиг преобразился – весь воплощенная любезность, он взял Сару под руку и повел к двери.

– Но, как видите, Пола здесь нет. Не хотите дождаться его? Я как раз собирался проводить мисс Адамс на площадку.

Бренда Роуэн неожиданно растянула губы в улыбке; лягушачий рот казался слишком большим для узенького личика.

– Ну да! Конечно! Как я могла забыть! Наконец-то узнала вас! Новый роман? Или это тайна?

– Это… – пробормотала Сара, но Рикардо тут же оборвал ее и учтиво улыбнулся Бренде:

– Именно тайна. Нам с Дилайт необходимо время, чтобы разобраться в наших чувствах.

Это довольно смелое утверждение помогло им ускользнуть от старушки Бренды, и Сара вынудила себя молчать, пока они не отошли подальше.

– Что вы имели в виду, утверждая…

Но к Рикардо уже вернулся привычный сарказм.

– Надеюсь, вы не собираетесь обвинять меня в том, что я лгал этой мерзкой сплетнице? Нам действительно надо разобраться в своих чувствах. А вам, carissima, следовало бы отучиться непрерывно и бессовестно врать, иначе я скоро перестану верить всему, что вы мне плетете!

– Плевать мне, что вы там думаете! И кстати, не будете ли так добры отпустить меня?

Голос Сары предательски дрогнул, но ей уже не было дела, заметил он или нет.

– Несколько минут назад вы так и льнули ко мне! Зачем бороться с собой?

Окончательно выведенная из себя, Сара лихорадочно подыскивала слова, которые оттолкнули бы его, заставили уйти навсегда. Дилайт. Сейчас она – Дилайт! Только бы не забыть!

Сара вырвалась и, отскочив, смело глянула ему в глаза.

– Я… – едва ворочая языком, пробормотала она, – люблю другого… хотя вы, вероятно, не способны понять, что это такое. Я обручена с ним и не нуждаюсь ни в каких богатых любовниках!

– Уверены? Кстати, вы не притронулись к ленчу, может, стоит все обсудить за ужином? Вы, кажется, совершенно растерялись.

– Никаких ужинов… вы просто не в своем уме! Кроме того, сегодня я уже приглашена!

– Неужели? И кто же этот счастливчик?

Он поистине невыносим!

– Не ваше… – начала было Сара, но в этот момент узрела Гарона Ханта, прощавшегося с женой. Сара, мгновенно обо всем забыв, зачарованно смотрела на супружескую чету. Интересно, они друзья или по-прежнему любовники? А может, если верить слухам, и то и другое? Гарон чмокнул Салли в носик, нежно шлепнул по заднице, и та, весело сказав что-то, скрылась за дверью.

– Он? – ошеломленно прошептал Рикардо.

Сара вспыхнула и, поспешно отвернувшись, сухо сказала:

– Вас это не касается! Ну а теперь, если не возражаете…

Герцог без единого слова посторонился. Сара прошла мимо, не смея оглянуться, чувствуя невыразимое облегчение. Может, именно поэтому ей в голову не пришло задаться вопросом: почему он вдруг оставил ее в покое? Но ей действительно глубоко безразлично его мнение. Что ни говори, а Гарон всего-навсего пригласил ее поужинать и, возможно, только из благодарности к Моне за то, что она вывела его в люди, предложив сыграть вместе с ней в «Бьянке».

Обе соседки по уборной оказались на месте, и на этот раз Сара искренне обрадовалась их присутствию. Не обращая внимания на любопытные неприязненные взгляды, она сжалась на единственном свободном кресле и закрыла глаза, вынуждая себя ни о чем не думать, хотя бы до той минуты, когда на часах будет пять и придется что-то решать.

Она уже медленно дрейфовала в фантастическом небытии между сном и явью, когда в дремоту ворвались громкие голоса. Съемки на сегодня закончены! Актеры, весело переговариваясь, прощались друг с другом. Не может же она оставаться в своем ненадежном убежище всю ночь!

Так и не сняв грима для большей уверенности, она вышла на улицу, побаиваясь очередного появления герцога ди Кавальери, но того, слава Богу, нигде не было видно. Возможно, теперь, узнав, что у нее другой, он отстанет от нее? Ох уж эти итальянцы с их южным темпераментом и непомерной гордыней!

Решительно выбросив из головы все мысли о герцоге, Сара поспешила к стоянке, где ожидали лимузины. Она потеряла представление о времени, но Гарон скорее всего уже давно уехал. Девушка намеренно еле волочила ноги, виновато вспоминая, как была добра к ней Салли. Какое затмение на нее нашло! Позволить Гарону вообразить…

– Привет! Подвезти?

Он все-таки дождался ее! Сара ощущала взгляды охранников и членов съемочной группы, жадно глазевших на парочку. Они, конечно, прекрасно поняли, что к чему, и уж нисколько не поверили в случайную встречу!

– Ну… – нерешительно протянула Сара. – Может, лимузин…

Голубые глаза пригвоздили ее к месту. Гарон молча перегнулся через сиденье и открыл дверь своей последней новенькой черной с золотом игрушки, кабриолета «мазерати».

– Садись, – не допускающим возражений тоном велел он, и, чувствуя себя крошечной песчинкой на гребне девятого вала, Сара неуклюже забралась в машину.

Это Гарон Хант! Она так до сих пор и не осознала окончательно, с кем свела ее судьба. Гарон Хант, подумать только, герой ее тайных грез! Два года назад она собирала все журнальные и газетные статьи, посвященные своему кумиру, хранила каждый снимок! Это воплощение ее фантазий… А ведь когда-то она мечтала только о том, чтобы подарить свою девственность именно этому человеку, который введет ее в мир элегантных, умудренных жизнью, эмансипированных женщин. Да, Сара сделала выбор, и, кроме того, с ним она не чувствует себя беспомощной добычей безжалостного хищника!

– Захлопни дверь, – деловито бросил Гарон.

Все верно – как еще ему прикажете вести себя при посторонних? Возможно, он действительно всего лишь оказывает ей услугу – к чему обольщаться? И снова Саре пришлось сделать усилие, чтобы вспомнить, в каком она положении. Сейчас она вовсе не она, а Дилайт, живая, энергичная, изменчивая, общительная сестра, которая не позволит водить себя за нос и, уж конечно, не станет расстраиваться из-за пустяков. И Сара ни за что не сумеет сойти за Дилайт, если не будет подражать ее эксцентричным манерам, яркой внешности, безумным выходкам. Только в этом случае ей удастся провести окружающих! Сара едва не выдала себя Рикардо, но с Гароном подобной ошибки не повторит!

Они выехали за ворота студии. Гарон Хант с небрежной ловкостью правил одной рукой, положив другую на ладонь Сары, и время от времени надавливал ей на бедро, словно напоминая, что рад ее присутствию.

«Откинься назад! Расслабься! Разве не об этом мечтала ты все эти годы?»

Повинуясь внутреннему цензору, Сара прижалась к спинке сиденья, пытаясь сделать вид, что ничего особенного не происходит. Но успокоиться не удалось – она заметила, что Гарон все время прибавляет скорость. Не лучше ли пристегнуться ремнем? Но для этого надо отнять руку, а она не решалась из боязни показаться неотесанной бестактной провинциальной дурочкой.

– Включи-ка музыку, беби! Найди, что понравится.

Сара съежилась, когда Гарон лихо обогнал неуклюжий грузовик, проскочив перед ним в какой-то четверти дюйма, однако безропотно крутила ручку приемника, пока не напала на станцию, передающую концерт «Пинк Флойд», и оставила ее, вспомнив, что Дилайт покупала все альбомы этой группы.

Гарон наградил ее своей чуть кривоватой улыбкой, пробуждающей неудержимое вожделение в женщинах всего земного шара.

– Так и не отдохнула? Я подумал, почему бы нам не отправиться в Малибу? Там живет мой приятель, просто фантастический повар! Я выклянчил себе постоянное приглашение на ужин. Тебе Тед понравится. Я сто лет его знаю!

– Звучит заманчиво! – живо отозвалась Сара.

Вероятнее всего, Гарон просто симпатизирует ей, и его друг, «фантастический повар», составит им компанию. А если нет, что тогда? Но разве не Гарон Хант ей необходим, чтобы наконец избавить от неуверенности и застарелого комплекса неполноценности? Какая замшелая девственница может мечтать о большем?

Припомнив исполненную нежной страсти любовную сцену из «Сделки со смертью», где Гарон впервые овладевает своей перепуганной юной невестой-индианкой, Сара сразу ощутила душевное спокойствие. Недаром все утверждают, что Гарону Ханту ни к чему играть перед камерой, поскольку он всю жизнь изображает себя самого!