Текст книги "Загадки теории эволюции. В чем ошибался Дарвин"

Рудольф Баландин
Загадки теории эволюции. В чём ошибался Дарвин

Введение
Мнения и сомнения

Мысли ученого далеки от суждений толпы, ибо он в той мере, в какой позволяет человеческому разуму Бог, стремится во всём к познанию истины.

Николай Коперник

1

Четыре десятилетия назад в издательстве «Детская литература» мне дали на внутреннюю рецензию рукопись «Отменивший богов». Она была посвящена эволюционному учению Чарлза Дарвина.

Меня удивил главный тезис. Дело даже не в том, был или не был Дарвин верующим христианином (в разные годы жизни его отношение к религии менялось). Он завершил свой знаменитый труд «Происхождение видов» недвусмысленно:

«Таким образом, из этой свирепствующей среди природы войны, из голода и смерти непосредственно вытекает самый высокий результат, который ум в состоянии себе представить, – образование высших форм животной жизни. Есть величие в этом воззрении на жизнь с её различными силами, изначально вложенными Творцом в незначительное число форм или даже в одну; и между тем как наша планета описывала и продолжает описывать в пространстве свой путь согласно неизменным законам тяготения, из такого простого начала возникали и продолжают развиваться несметные формы, изумительно совершенные и прекрасные».

Я категорически не согласен с этим его выводом, в особенности – изначальной посылкой о свирепствующей в природе войне. Однако не сомневаюсь, что ссылка на Творца у Дарвина не сделана только в угоду клерикалам. Точно так же, как не случайна подобная ссылка у Исаака Ньютона в его прославленных «Математических началах натуральной философии».

По одной фразе, конечно же, нельзя сделать вывод о религиозности автора. Ньютон создал несколько богословских трудов, хотя свой гений проявил не в них, а в научных исследованиях. Дарвин теологией не занимался, на Бога предпочитал не ссылаться, хотя в молодости, оставив медицинский факультет, едва не стал священником. «Мысль стать сельским священником нравилась мне», – писал он в автобиографии.

Тема его отношения к религии заслуживает серьёзного внимания, и о ней пойдёт речь в первой главе данной книги.

2

Можно ли отменить богов? В рамках религиозной борьбы нередко свергали одних богов и провозглашали других или единого. Это происходило в пределах отдельных государств и народов, но «ереси» выкорчевать не удавалось.

Всегда находились люди, явно или тайно не согласные с такими постановлениями. Первые христиане шли на мучения и смерть во имя своей веры, которую пытались запретить власти Римской империи. И атеизм (это тоже – система верований), несмотря на суровые гонения, не был искоренён в Средние века.

Невозможно запретить веру в богов, Бога. Скажем, атеистическая государственная идеология в СССР не предполагала такой меры. Желающие могли посещать церкви, мечети, хотя для комсомольцев и членов компартии это запрещалось.

* * *

И.В. Сталин, давая письменное указание, как расставить книги и журналы в своей личной обширной библиотеке, последним пунктом обозначил: «Атеистическая макулатура». Из этого можно сделать ложный вывод о том, что он тайно исповедовал православие, будучи крещённым в младенчестве. Судя по всему, Сталин, подобно В.И. Вернадскому, оставался религиозным скептиком. Если он был атеистом, то не воинствующим и не догматическим, а убеждённым в том, что утверждение «Бога нет» недоказуемо, так же как противоположное мнение.

В нашей стране произошёл государственный переворот, связанный с переходом от социализма к капитализму при смене коммунистической идеологии на буржуазный индивидуализм, культ выгоды и материальных благ. Православие, ислам, буддизм, иудаизм, а вместе с тем оккультизм, шаманизм и разнообразные секты, включая сатанистов, пришли на смену атеизму.

Слом идеологии породил брожение умов, доходящее до махрового невежества. Духовную культуру порой сводят только к религии, словно философия, наука, искусство, литература нечто второстепенное. Обостряются религиозные конфликты (с политической подоплёкой).

И если прежде с восхищением отмечали, что Чарлз Дарвин «отменил богов», то теперь приходится слышать обвинения в его адрес за эту якобы им совершённую акцию.

3

Вера предполагает определённый склад характера, воспитания и образования, а не опору на факты, полученные в эксперименте или при изучении природы. Она относится преимущественно к областям духовной жизни, не доступным рациональному мышлению.

В основе науки – не гипотезы или теории, а неопровержимые факты и сделанные на их основе обобщения. Если нет убедительных доказательств или ими пренебрегают, господствует религиозная вера.

Католическая церковь, например, долго пыталась отвергать и запрещать научные данные о строении Мироздания, развитии земной природы. Но в конце концов признала, что ряд положений Ветхого Завета следует толковать аллегорически.

Иисус Христос на коварный вопрос фарисеев ответил: «Кесарю кесарево, Богу Божье». По тому же принципу: науке – научное, религии – религиозное.

Науку надо знать; она толкует о предметах, доступных познанию. В неведомое или непознанное остаётся верить (или не верить, в надежде на беспредельные возможности научного метода).

* * *

Спор с учением Дарвина нередко сводят к вопросу: произошёл человек от обезьяны или нет? Многих до сих пор, а во времена Дарвина – и подавно! – возмущает сама возможность иметь предком волосатую пародию на человека. Вот и Дарвина некоторые карикатуристы изображали в виде обезьяны.

В пародии, как известно, есть доля подлинности. Хотя Чарлз Дарвин не утверждал, будто человек произошёл от обезьяны. Он писал, что они – ближайшие родственники наших далёких предков. Опровергнуть эту идею научным методом не удаётся. Напротив, появляются новые данные в её пользу, добытые генетиками.

Креационисты, сторонники неизменности видов живых существ, возражают против идеи эволюции. Их мнение опровергает палеонтология: многие миллионы видов в геологической истории возникали и вымирали. Эти факты зафиксированы неопровержимо в каменной летописи планеты – слоях осадочных горных пород.

Карикатуры на Чарлза Дарвина

Портрет Чарлза Дарвина работы Дж. Ричмонда, 1839 г.

Почему же вновь и вновь приходится возвращаться к анализу, обсуждению и даже критике дарвинизма?

• Дарвинизм имеет мировоззренческое значение. Он стал краеугольным камнем одной из наиболее популярных разновидностей материализма.

• Мировоззренческие основы дарвинизма перенесены в социологию, а оттуда и в массовое сознание. Это оказывает заметное влияние на жизнь общества.

• За последние годы началась новая волна критики дарвинизма. Упомяну некоторые работы: В.Н. Назаров «Эволюция не по Дарвину. Смена эволюционной модели» (2005), Ю.В. Чайковский «Наука о развитии жизни. Опыт теории эволюции» (2006), А. Пикок «От науки к Богу» (2002), переиздана книга И.Ю. Попова «Ортогенез против дарвинизма» (2005).

Научная теория, влияющая на мировоззрение и общественное сознание, затрагивает области философии, религии, политики. Поэтому она вызывает острые споры, нередко основанные на недоразумениях, искажении фактов, путанице понятий и становится оружием в идеологической борьбе, в которой истина погибает первой.

4

В 1975 году вышла моя книга «Время – Земля – мозг». Это была попытка мягкой критики дарвинизма с возрождением интереса к идеям направленности эволюции, возможности наследования приобретённых признаков. Главной моей задачей было доказать взаимную зависимость биологической и геологической эволюции в истории Биосферы.

Для познания эволюционного процесса недостаточны сугубо биологические исследования, обобщения. Ведь живые организмы всего лишь малая, хотя и принципиально важная часть особой земной оболочки.

В то время дискуссии на эту тему вызвать не удалось: слишком крепкой была твердыня дарвинизма, защищала которую мощная и хорошо вооруженная знаниями армия академиков, докторов и кандидатов наук.

Позиции дарвинистов поколебать не так-то просто. Такие попытки делаются постоянно, но они подавляются мощным потоком научных трудов, разрабатывающих различные аспекты дарвиновского учения на новых уровнях знаний.

Ко времени выхода моей упомянутой выше книги появилось много работ по химическим и физическим эволюционным процессам. Например, монографии: И. Пригожин «Введение в термодинамику необратимых процессов» (1960), А.М. Жаботинский «Биофизика» (1964), А.П. Руденко «Теория саморазвития открытых каталитических систем» (1969), П. Гленсдроф и И. Пригожин «Термодинамическая теория структуры, устойчивости и флуктуаций» (1973), сборник «Принципы самоорганизации» (1966) и т. д.

Подобные труды сугубо специальные, отчасти формальные, не во всём для меня понятные. Пытаясь использовать их выводы для объяснения развития нервной системы, я начал писать статью «Самоорганизация материи»… Доказать этот тезис мне не удалось.

В книге Гленсдорфа и Пригожина меня заинтересовала ссылка на высказывание Герберта Спенсера о том, что эволюция основана на принципе «неустойчивости однородного». Однако известно, что алмаз, состоящий из одного химического элемента, – наиболее твёрдый и устойчивый минерал, тогда как сложнейшие органические молекулы легко распадаются на части.

Прав был Дарвин, который после знакомства со Спенсером и его трудами пришёл к заключению, что биологические принципы, высказанные знаменитым философом, не имеют «сколько-нибудь серьёзного научного значения… Они не могут оказать никакой помощи в предсказании того, что должно произойти в том или ином частном случае».

Но и эволюционная теория Дарвина в некоторых сложных аспектах развития жизни и разумных существ на Земле показалась мне сомнительной, а мировоззрение, основанное на его теории, – далёким от реальной жизни природы.

5

Просвещённый читатель, не говоря уже о биологе, вправе воскликнуть: «Да кто вы такой?! Как можете посягать на замечательную и признанную мировым научным сообществом теорию? Успокойтесь и вспомните басню Крылова “Слон и Моська”».

Не воображаю себя корифеем биологической мысли. Сознаю свою ограниченность в этих проблемах, с уважением и признательностью отношусь к специалистам, знаниями которых пользуюсь.

Эволюционная теория не относится к компетенции какой-то одной научной области. Она основана на достижениях сравнительной анатомии, физиологии, генетики, гистологии, эмбриологии, биохимии, неврологии, психологии, биофизики, исторической геологии, палеонтологии, экологии, зоологии, ботаники, биогеохимии, молекулярной биологии, теории систем…

Безнадежны попытки освоить эту лавину информации, а затем сделать теоретические обобщения. Приходится в пределах своих профессиональных знаний выступать как специалист, а в остальных случаях – как дилетант. Другого выхода нет. Возможные ошибки, неточности, недостаток знаний заслуживают снисхождения.

Сошлюсь на замечание Эрвина Шредингера: «Мы ясно чувствуем, что только теперь начинаем приобретать надёжный материал для того, чтобы объединить в одно целое всё, что нам известно; но, с другой стороны, становится почти невозможным для одного ума полностью овладеть более чем какой-либо одной частью науки. Я не вижу выхода из этого положения… если некоторые из нас не рискнут взяться за синтез фактов и теорий, хотя бы наше знание в некоторых из этих областей было неполным и полученным из вторых рук и хотя бы мы подвергались опасности показаться невеждами».

* * *

Чарлз Дарвин – выдающийся учёный и замечательный человек. Он блестяще использовал научный метод. В этом у него следует учиться всем, кто стремится сделать научное открытие.

Как философ он проявил себя значительно скромнее. Тут с ним можно поспорить. А некоторые слабости своего учения он отмечал, вовсе не считая, будто все варианты эволюционного процесса можно объяснить только естественным отбором и борьбой за существование.

Глава 1
Мы и Мир

Первое и последнее, что требуется от гения, это любовь к правде.

Иоганн Вольфганг Гёте

Нет ничего более невыносимого, чем безделие.

Чарлз Дарвин

Наука и мораль

«Книга под титулом “Происхождение видов” была опубликована в ноябре 1859 г., – писал Дарвин. – Совершенно несомненно, что эта книга – главный труд моей жизни. С первого момента она пользовалась чрезвычайно большим успехом. Первое небольшое издание в 1250 экземпляров разошлось в день выхода в свет, а вскоре после того – и второе издание в 3000 экземпляров. До настоящего времени (1876 г.) в Англии разошлось шестнадцать тысяч экземпляров, и если учесть, насколько трудна эта книга для чтения, нужно признать, что это – большое количество».

Такая страсть к познанию делает честь просвещённой публике Англии тех далёких лет. С таким же энтузиазмом в 1830–1833 годах была встречена трилогия Чарлза Лайеля «Принципы геологии». Отправляясь в 1832 году в кругосветное плавание на корабле «Бигль», юный Чарлз Дарвин взял с собой первый том этого сочинения. Книга по его признанию принесла ему «величайшую пользу во многих отношениях».

Именно Лайель первым убедительно показал, что в геологической истории происходят эволюционные изменения и «после бесчисленного ряда поколений небольшое студенистое тело превращается в дуб или обезьяну». Упомянул он о «последней великой ступени в прогрессивной лестнице бытия, по которой орангутан, уже развившийся из монады, медленно достигает атрибутов и достоинства человека».

В книге Лайеля было сказано то, за что позже резко критиковали Дарвина. Возможно, приверженцы догматического толкования Ветхого Завета поначалу не придали этим высказываниям серьёзного значения или сочли неразумным поднимать шум, чтобы не привлекать внимания к противоречию библейских преданий с научными выводами.

Чарлз Дарвин не просто высказал идею, но и представил множество фактов для её обоснования. Доводы его были столь внушительны, что возмутили не только рьяных сторонников религиозных догм, но и знаменитого в ту пору публициста, историка и философа Томаса Карлейля (1795–1881). Он разразился в 1876 году гневным письмом:

«Так называемые литературные и научные круги в Англии позволяют в настоящее время протоплазме, происхождению видов и т. п. со священным трепетом убедить себя, что не Бог создал вселенную. Я знал три поколения Дарвинов– деда, отца и сына – все атеисты!.. Прекрасный человек этот Дарвин и с добрыми намерениями, но с очень слабым интеллектом.

О! Печально и ужасно видеть почти целое поколение мужчин и женщин, претендующих на то, чтобы называться культурными, и смотрящих вокруг себя с тупым видом и не находящих Бога в этой вселенной. Я полагаю, что это – реакция против господства ханжества и пустого лицемерия, признававших за веру то, во что в действительности вовсе не верили. И вот чего мы достигли: всё произошло из лягушачьей икры, евангелие грязи – порядок дня».

Карикатура на теорию эволюции, 1872 г.

«Человек произошёл от червя». Карикатура 1882 г.

Почему Карлейль посмел назвать умственно отсталым учёного, получившего мировое признание? Вряд ли с позиций религиозного фанатика. Он не верил в бессмертие души, почти никогда не посещал церковь. Эразм Дарвин имел основания сомневаться: «В конце концов, что за религия такая у Карлейля? – да есть ли она у него вообще?»

Ответ на этот вопрос зависит от того, что понимать под религией. Она может сводиться к отправлению формальных ритуалов по канонам той или иной церкви. Такой религиозности у Карлейля не было. В этом они с Дарвином были похожи.

Можно понимать под религией признание чего-то достойного поклонения, более совершенного и величественного, чем человек. Можно стремиться к этому идеалу не на словах и в обрядах, а в поступках, труде, деятельности. Такая религиозность была у Карлейля, и у Дарвина тоже.

Почему же у этих незаурядных и в некоторых важных чертах личности схожих людей возник острый идеологический конфликт?

Возможно, возмутила Карлейля необычайная популярность научного исследования, не имеющего никакого отношения к общественной жизни. Привело в негодование утверждение Дарвина о «свирепствующей среди природы войны, из голода и смерти», благодаря чему происходит «образование высших форм животной жизни».

Карлейль мысленно распространил этот принцип на человеческое общество и заклеймил как философию свиней: «Моя доля – хрю, хрю, – моя доля будет вообще то, что я могу захватить, не будучи повешен или сослан на каторгу».

В своих сочинениях Карлейль проповедовал культ героев, благородства и нравственности. Его лозунг: «Трудиться и не унывать!» Он призывал «сделать какой-нибудь уголок Божьего Творения немного плодороднее, лучше, более достойным Бога; сделать несколько человеческих сердец немного мудрее, мужественнее, счастливее… Это – труд ради Господа».

Есть у него и такое высказывание: «Ибо Природа и Действительность, а не Канцелярщина и Видимость составляют… основание человеческой жизни». Почему же он, с благоговением относясь к природе, выступил резко против учёного-натуралиста? Карлейль не придавал серьёзного значения скрупулёзному изучению природных объектов самих по себе, без сверхзадачи нравственного воспитания личности и совершенствования общества.

Такую позицию по-своему оценил Чарлз Дарвин: «Никогда не встречал я человека, который по складу своего ума был бы в такой степени неспособен к научному исследованию». Это не совсем справедливо. Томас Карлейль написал основательное исследование: «Французская революция. История» (1837). Впрочем, подобные сочинения, в значительной степени относящиеся к философии истории, объективны лишь отчасти.

Можно ли упрекать Чарлза Дарвина за то, что он честно, упорно и основательно добывал и обобщал факты, порой рискуя здоровьем и жизнью? Карлейль мог бы причислить такого человека к сонму героев. Но он предпочёл восхищаться пророками, поэтами, писателями, вождями.

В книге о Великой французской революции он отметил: «Наш с вами мир постоянно меняется, равно как меняется и человек, пожалуй, самое пластичное из всех живых существ. Меняется в этом непостижимом и необъятном мире!»

Выходит, если окружающая природа непостижима, то изучение её – суета сует и пустая забава? Не с таких ли позиций оценивал работы Дарвина Карлейль? Он словно не желал мириться с научным методом объективного исследования, если результаты могут иметь нежелательные последствия для духовного мира личности и состояния общества.

Задача натуралиста – постигать природу. Делается это не только из удовлетворения любознательности, а для разумного использования её благ и сосуществования с ней… Впрочем, таков идеал. В реальности за последние полтора века научные исследования всё более подчиняются интересам военнопромышленного комплекса, бизнеса (материальной выгоды), интенсивной эксплуатации природных ресурсов.

Идейный конфликт Дарвина и Карлейля можно было бы свести к взаимному непониманию натуралиста и гуманитария. Но корни его лежат глубже – в религиозной сфере высших идеалов.

Как приверженец идеи прогресса, Карлейль мог спокойно воспринять эволюционную линию зарождения и развития жизни на Земле. Но он не желал мириться с тем, что человек разумный появился в результате свирепой борьбы за существование согласно закону механического отбора «наиболее приспособленных» организмов. Ведь тогда наша жизнь, как сказал Михаил Лермонтов, «такая пустая и глупая шутка».

Карлейль предвидел появление социального дарвинизма, распространившего учение о естественном отборе на человеческое общество. Но сам Дарвин ничего подобного себе не позволял. Поэтому несправедлив упрёк в том, будто он обосновывал «философии свиней».

Однако дарвинизм даёт повод для такого упрёка. Как биологический вид Homo sapiens, согласно этому учению, продукт жестокой борьбы за существование. Это наследие предков можно уподобить первородному греху.

Если в природе именно так осуществляется прогрессивная эволюция – появление всё более совершенных форм, – логичен вывод, что и человек вынужден двигаться по тому же направлению развития. Гуманисты добавляют: надо преодолевать в себе зверя и с помощью религиозных запретов и государственных законов укрощать природные низменные инстинкты.

По канонам дарвинизма человек есть поистине «венец творения» в полном соответствии с каноном христианства. И нет на свете ничего более совершенного, чем он! На этот аспект эволюционного учения обратил внимание в 1865 году проницательный русский мыслитель Н.Н. Страхов (1828–1896):

«Дарвин нашёл, что организмы развиваются по закону естественного отбора. Если стать на эту точку зрения, то окажется, что человек есть отборнейшее существо природы, то существо, перед которым все другие существа… отступают и побеждаются в борьбе за существование… Если развитие имеет своим двигателем борьбу, то можно сказать, что человек есть предел Дарвиновой борьбы, потому что тут – борьба прекращается, является владыка, которому нет соперников, которому всё одинаково покорно».

Страхов счёл учение Дарвина теорией, которая не может быть принята безоговорочно и тем более иметь мировоззренческое значение: «Науке предстоят долгие и весьма сложные труды, чтобы определить значение человека, и… с какой бы стороны мы ни взяли вопрос, тотчас перед нами открывается далёкий горизонт познаний».

С тех пор были детально исследованы различные аспекты биологической эволюции. Учение Дарвина признано мировым научным сообществом. Лишь немногие «отщепенцы» пытаются идти против этого могучего течения научной мысли, но их доводы тотчас опровергаются специалистами.

И всё-таки при искреннем уважении к профессионалам я уверен, что по-прежнему остаются загадки (или тайны?) эволюции.

• Несмотря на усилия огромной армии учёных, вооружённых новейшей научной техникой, не удаётся в пределах существующих представлений об эволюционном процессе и строении материи выяснить, как зародилась жизнь на Земле и во Вселенной.

• Нет убедительного объяснения прогрессивной эволюции, прежде всего – цефализации, развития нервной системы и головного мозга.

• То же относится к некоторым проявлениям разума животных и разумной организации, в частности, насекомых.

• Неясно, как влияют естественный отбор и борьба за существование на поведение людей и жизнь общества. Человек относится к царству животных, и он должен подчиняться принципам дарвинизма, если это учение безупречно.

• Опровергает ли дарвинизм идею Бога? Есть ли смысл в эволюции, имеет ли она предопределённое направление или происходит по стечению благоприятных условий для синтеза сложных молекулярных образований на данной планете?

Последний вопрос связан с признанием или отрицанием в Мире тайн, недоступных научному методу. Есть ли в природе нечто более совершенное и разумное, чем человек, или он – высшая форма организации материи?

Там, где речь идёт о научных проблемах, мы будем следовать правилу естествоиспытателей и, в частности, Чарлза Дарвина: в поисках истины главный моральный принцип – честность, объективность.

Но там, где речь идёт о религиозной вере – в её подлинной сути, а не формальных проявлениях, – не будем исключать возможности присутствия в Мире сущностей более высоко организованных, чем человек. Такая вера лежит в основе всех религий. Её исповедовал, в частности, Томас Карлейль.

Физик, математик, физиолог и философ Рене Декарт (1596–1650) пояснял: «Под словом “Бог” я подразумеваю субстанцию бесконечную, вечную, неизменную, независимую, всеведущую, создавшую и породившую меня и все остальные существующие вещи… Эти преимущества столь велики и возвышенны, что чем внимательнее я их рассматриваю, тем менее кажется мне вероятным, что эта идея может вести свое происхождение от меня самого».

В вопросе о бытие Бога философ и психолог Джон Локк (1632–1704) предлагал исходить из личного опыта, который свидетельствует о существовании духовной субстанции (как бы мы её ни называли, отметил он): «Может ли быть вероятным, что случайное сцепление атомов, не руководимое разумным деятелем, часто будет создавать тела каких-нибудь животных?»

Изумительная гармония природы не случайна, считал Локк. «Во всех делах творения так ясно видны признаки необычайной мудрости и силы, что всякое разумное существо, которое серьезно подумает о них, не может не открыть Бога».

Подобные суждения сводятся к тому, что у каждого человека складывается своё личное отношения к вере или неверию в Бога, в тот образ Высшей Сущности, который отвечает его знаниям, воспитанию, складу характера и ума. Хотя часто этот выбор делается в угоду традиции либо в связи с общественным мнением и государственной политикой.

Не следует путать формальную принадлежность человека к той или иной религии с его нравственностью. Это разные вещи. И если, скажем, исламист или христианин творит зло, а не добро, лжёт и лицемерит, не признаёт Жизнь и Разум за высшее благо, он – преступник перед Богом и людьми.

…Концепция эволюции Чарлза Дарвина вышла за пределы обычной биологической теории. Её до сих пор активно обсуждают, критикуют или защищают не только обыватели или учёные, но и философы, теологи, публицисты. Речь идет о месте и роли человека в природе, его предназначении (если оно есть) на Земле и в космосе. Иначе говоря – о смысле жизни человечества и каждого из нас.