Текст книги "Полигоны смерти? Сделано в СССР"

Радиофобия или русофобия?

Казалось бы, какая связь между двумя столь разными видами ненависти? А она есть. В этом я убедился в городе Семипалатинске, где обсуждались проблемы Полигона. Самое интересное и поучительное услышал в ресторане, где проходил прощальный ужин.

За соседним с нами столиком сидели активисты движения «Невада – Семипалатинск». После того как было выпито немало горячительных напитков, развязались языки и окрепли голоса. Меня поразили некоторые казахские «интеллектуалы» – писатели, журналисты, политики. Они буквально изрыгали ненависть не только на советскую власть (кстати сказать, давшую им образование), но и на русский народ. Выходило, что русские специально устроили смертельно опасный полигон на их земле.

Мне доводилось работать в Приаралье, встречаться с плоховато говорящими по-русски казахами-работягами. Никаких недоразумений и распрей с ними не было. И тут вдруг такое враждебное отношение!

Они побывали в США (кстати сказать, на полигон в Неваде их не пустили) и добивались одной цели: уничтожения Семипалатинского полигона. Когда я пытался объяснять, что подземные ядерные взрывы (наземные не проводились с 1963 года!) сравнительно безопасны, мне возражали: сейсмические удары наносят ущерб подземным водоносным горизонтам и психическому здоровью населения. Как специалист, я утверждал, что ничего подобного нет и быть не может. В ответ от меня просто отмахивались с возмущением: мол, вам, русским, нет дела до нашего народа; казахов используют как подопытных кроликов…

У меня сложилось твердое убеждение, что они озабочены вовсе не судьбой своего народа, а личными корыстными политическими интересами. Возможно, действуют по заказу заморских «спонсоров». Почему-то их не тревожило то, что многие местные скотоводы, уничтожая паразитов, посыпали животных ДДТ, после чего даже не мыли рук. А ведь известно, что этот ядохимикат накапливается в организме, вызывая вредные мутации.

Вообще, химизация сельского хозяйства без выполнения строгих санитарных норм и мониторинга окружающей среды способна причинить немало неприятностей. Во время работы на севере Белорусского Полесья наша экспедиция изучала, в частности, состояние подземных водоносных горизонтов. Выяснилось, что во многих колодцах, а то и в скважинах вода содержит повышенные количества вредных элементов и соединений, в частности нитритов и нитратов. А ведь ее люди пьют годами, десятилетиями.

В Казахстане подобные исследования мы не проводили, но вряд ли там ситуация с водой лучше, чем в Белоруссии. Во всяком случае, в долине Сырдарьи, где я работал, ее качество вызывало большие сомнения.

Но, повторяю, любые мои доводы и соображения отметались нашими казахскими «друзьями».

В перерыве конференции, проводившейся в театре Семипалатинска, несколько активистов движения «Невада – Семипалатинск», покуривая, устроились при входе в здание на гранитных плитах. Я подошел к ним и положил радиомер на гранит. Естественно, гамма-излучение в сотни раз превышало то, которое было на полигоне на месте подземного ядерного взрыва.

На них это никакого впечатления не произвело. Встали, продолжая беседовать о каких-то своих делах.

У них были цели, не связанные с судьбой казахского народа.

Благодаря их постоянному напору, жители Семипалатинской области испытывали страх перед подземными, пусть даже едва ощутимыми толчками, перед неуловимой и вездесущей радиацией, о которой имели самые смутные представления.

Когда люди находятся под таким психическим давлением, это сказывается и на их физическом состоянии. Лживые слухи о страшной опасности, исходящей от Семипалатинского полигона, и соответствующие публикации наносили местным жителям немалый вред. Ради чего, для каких целей?

У местных властей были и свои частные интересы. Они постарались воспользоваться пропагандой противников полигона и получить финансовую компенсацию за реальный, а преимущественно мнимый ущерб, причиняемый работой полигона. Стремление вполне понятное и оправданное: почему бы не получить на развитие своей области малую толику ресурсов, которые отпускаются на ядерные испытания?

Другое дело – проверка сообщений об ущербе природе и вреде местным жителям в связи не только с былыми наземными, но и с подземными взрывами.

Была создана межведомственная комиссия с участием активистов движения «Невада – Семипалатинск». Десятки специалистов разных профессий, включая генетиков, онкологов, эпидемиологов, психиатров, не говоря уже о химиках, проводили исследования по всей области. Изучили около тридцати тысяч первичных медицинских документов, обследовали более сорока тысяч человек.

Не было обнаружено фактов, свидетельствующих об острых лучевых поражениях у населения за весь период наземных испытаний. В некоторых случаях были зафиксированы изменения хромосом предположительно от действия радиации. Однако во много раз чаще наблюдались изменения, вызванные химическими мутагенами, в районах, вовсе не подверженных радиационному воздействию.

В отчете комиссии сказано, что проводился анализ проб мяса и костей сельскохозяйственных животных, молока, питьевой и природной воды на гамма– и бета-активность. Оказалось, что содержание в них радиоактивных веществ в десятки, а то и в сто раз ниже предельно допустимых уровней. Следовательно, радионуклеиды, попавшие в почву, перешли в малоподвижную, плохо усвояемую растениями форму.

Особый интерес представляли сведения о воздействии на местных жителей сейсмических толчков, вызванных подземными взрывами. Эта проблема была связана не столько с физическим, сколько с психическим здоровьем. А оно, как известно, зависит от реакции человека не только на реальную, но и на мнимую опасность. Вот и в данном случае сказывался негативный эффет от той пропаганды, которую развернули активисты движения «Невада – Семипалатинск».

Самое скверное, что в открытой печати, почти во всех отечественных СМРАП распространялись в период перестройки почти исключительно материалы противников… нет, не только полигона. Он для них служил плацдармом для нанесения ударов по психике советских людей.

Семипалатинский полигон ликвидировали согласно постановлению «перестроечного» горбачевского правительства. Казалось бы, инцидент исчерпан, одержана окончательная победа тех, кто выставлял себя борцами за благо родного народа и родной природы. Но им этого оказалось мало.

В 1990 году в сборнике «В судьбе природы наша судьба» (М.: Худ. лит. тираж 200 000 экз.) был переиздан очерк Роллана Сейсенбаева «Крик земли». Вновь описывались ужасы взрыва ядерной бомбы, якобы испытанные даже теми казахами, которых вывезли за десятки километров от полигона.

И у этих описаний был достаточно ясно проглядывающий подтекст, уводящий далеко от экологических проблем.

«Тот страшный взрыв, – живописал писатель, – когда казалось, вот-вот лопнет пуповина, связывающая землю с солнцем, и земля покатится в глубь неведомой вселенной, как те грохочущие каменные глыбы, что стремительно неслись с гор, пугая людей и животных».

Оказывается, тогда, вдали от полигона, даже рыжая кошка стала белой! Но и это еще не все:

«Еще в дороге друг рассказал мне об ужасном несчастье, постигшем сестру и ее мужа, хорошего, простого, работящего парня. Дело в том, что их первенец, которому нынче уже около пяти лет, родился калекой, без рук. Затем она родила еще двоих детей, но они долго не прожили, погибли от лейкоза. Она родила четвертого ребенка. Он тоже урод, у него не зарастает темечко.

– Ага, мы же медленно умираем, – сказала сестра моего друга, когда мы сидели за дастарханом. – Нам тут велят помалкивать о том, как испытывают бомбы под землей. А ведь все это – под нашими ногами! Куда я только не писала, но мне так никто и не ответил… Вы писатель, и я хочу, чтобы все узнали – расстрелами и арестами наш народ не удивишь. Может, лучше смерть, чем такая жизнь… Будь они прокляты! Его плач означает, что скоро они опять начнут взрывать свои проклятые бомбы. Они как будто ждут, когда мы заснем. Но он всегда предчувствует взрыв».

Женщина имела в виду своего грудного младенца. А он кричал все громче и громче. Тогда ее муж, чабан, тихо сказал ей:

– Айша, накорми его, может, он голоден?

Вот уж действительно верные слова. Но тотчас писатель доказал (на словах), что отец ошибся: «И тут задрожала земля, послышался приглушенный грохот. Малыш был прав. ЭТО опять началось… В доме беспрестанно плакал мальчик, успевший сойти с ума еще до того, как появился на свет».

Повторю то, о чем упомянул в предыдущей главе: в военном поселке Курчатове, расположенном в пределах (!) полигона, много детей, а жители выглядят вполне здоровыми и бодрыми.

Нет оснований утверждать, будто в этих краях везде полная радиационная благодать. Но там, где обстановка действительно опасна для здоровья, люди не живут. Это – факт.

Радиационный апокалипсис

Радиофобия – опаснейшая болезнь. И ее в нашем обществе упорно распространяли и обостряли многие годы после Чернобыльской аварии.

Правда, поначалу Горбачев и его команда решили отмолчаться. Они не отменили первомайские демонстрации на Украине и в Белоруссии, даже не предупредили, что надо беречь детей.

Вызывала недоумение политика умолчания, в то время как из-за рубежа постоянно шли самые тревожные, а то и просто панические сообщения о страшной радиационной опасности, нависшей по вине СССР над всей Европы, а то и над всем миром.

Как тут не возмутиться советской властью! Ведь это командно-административная система, партийное руководство повинны в строительстве и эксплуатации АЭС! И это они теперь замалчивают произошедшую катастрофу!

Полагаю, так в то время думали многие. А в Белоруссии, а еще громче и шире на Украине зазвучали голоса о том, что именно Москва, именно русские перевели все опасные производства в другие республики. Мол, прежде устраивали чудовищные репрессии против местного населения (в ту пору число пострадавших несусветно преувеличивали – как некогда геббельсовская пропаганда, а затем и даллесовская, и солженицынская, и горбачевско-ельцинская).

Антисоветчики воспользовались бедой Чернобыля в своих подлых политических интересах, не говоря уже об их заокеанских покровителях и руководителях.

Воспользуюсь примером, приведенным в книге С.Г. Кара-Мурзы «Советская цивилизация» (том 2). В научно-популярном журнале Российской АН «Человек» открыли рубрику «Белая книга», призванную на фактах показывать, в каких непереносимых условиях жил наш народ при советской власти. В одной из статей этой рубрики («Человек», 1993, № 4) были приведены сведения о чудовищных последствиях Чернобыльской катастрофы. В частности, приводились конкретные цифры:

«В начале 1992 г. было зарегистрировано 1 366 742 человека, подвергшихся радиационному воздействию в связи с аварией на Чернобыльской АЭС. Из них:

1) ликвидаторы – 119 400 человек,

2) эвакуированные – 6471 человек,

3) население – 1 209 929 человек,

4) дети ликвидаторов – 31 580 человек…

Смертность по группам первичного учета за 1990–1991 гг. (на 1000 человек) увеличилась по 1 й группе с 4,6 случаев до 4,8; по 2 й группе – с 1,99 до 2,1; снизилась по 3 й группе с 22,79 до 14,7; по 4 й группе с 19,4 до 6,9».

Страшное слово «смертность», да еще в связи с «радиационным воздействием», невольно наводит на мысль о пострадавших сотнях тысяч ни в чем не повинных людей, почти как в мирной Хиросиме, которую США ввергли в атомное пекло. Но ведь сказано, что у подавляющего большинства «подвергшихся воздействию» здоровье улучшилось! Ведь смертность-то уменьшилась!

Кстати сказать, возросла смертность у представителей первых двух групп совсем незначительно. Надо учесть, конечно, важное обстоятельство: у них низкая общая смертность свидетельствует о том, что это люди молодые и здоровые. Хотя следовало бы учесть и причины гибели. Среди ликвидаторов было несколько человек, получивших смертельные дозы облучения. Но были, по-видимому, и не утратившие здоровье.

В той же статье приведены данные о жителях, подвергшихся вредоносному влиянию Семипалатинского полигона, где испытывалось атомное оружие: «С 1980 по 1990 г. заболеваемость злокачественными новообразованиями возросла в этом крае с 276 до 286 случаев на 100 тыс. населения».

Выходит, за 10 лет число онкологических больных выросло на 10 человек из 100 тысяч. Казалось бы, на этот раз налицо страшные последствия атомных испытаний.

«В действительности цифры, приведенные авторами «Белой книги России», – пишет С.Г. Кара-Мурза, – ни о чем не говорят. Или даже говорят о том, что ядерные испытания очень полезны для здоровья. Посудите сами: с 1980 по 1985 г., всего за 5 лет, прирост числа заболевших злокачественными новообразованиями по России в целом составил 16 случаев на 100 тыс. человек. С 1985 по 1990 г., – 17. За те же 10 лет 1980–1990 гг., которые взяли авторы «книги» – прирост в 33 случая!.. А за пятилетие с 1993 по 1998 г. прирост составил 26 случаев на 100 тысяч. Это каждый может найти в «Российском статистическом ежегоднике», который издается Госкомстатом РФ. Итак, в целом по России 26 случаев на 100 тысяч, а у тех, кто был облучен при ядерных испытаниях, – 10 случаев! Какой вывод?

Академический журнал предоставил свои страницы примитивной антисоветской пропаганде, деятели которой даже не потрудились подобрать сведения, подтверждающие их идеологические тезисы. Настолько они были уверены в магической силе слова и числа, которая отключает у читателя способность к самостоятельному мышлению».

В главке «Чернобыль: радиоактивные осадки гласности» (из книги «Экоцид в СССР») М. Фешбах и А. Френдли-младший пишут:

«После десятилетий подавленности правды лозунгами и секретностью, советское руководство начало признавать реальность отсталости их состояния здравоохранения и экологии только после трагедии на Чернобыльской АЭС в 1986 году. Лишь три года спустя катастрофы началась лавина разоблачений, которые встревожили население страны, а некоторых привели в отчаяние. Общество, которое за многие годы привыкло, описывая свои достижения, использовать только превосходные степени, увидело, что оно не только не самое лучшее в мире, а самое загрязненное и самое несчастное».

Тут все построено на лжи. Но именно она ярко и правдиво отражает то, как действовала антисоветская пропаганда.

О высоком уровне советского здравоохранения писали в этой же книге эти же авторы. Мы уже упоминали об этом. По их словам (со ссылкой на Д. Хаксли), состояние советского здравоохранения в 1931 году было «близкое к общему уровню других европейских стран». Но так продолжалось и дальше: «Советские медики даже в ужасные годы второй мировой войны добились действительно впечатляющих успехов».

А разве не удалось в СССР, включавшем и прежде отсталые страны Средней Азии, побороть эпидемии? Разве не уменьшалась смертность населения за все годы руководства Сталина? Разве не было у нас высших достижений мирового уровня? Наконец, неужели наша природа самая загрязненная на всей планете, а народ – самый несчастный? И таким он был за все десятилетия советской власти? И такой народ создал после разрухи за три пятилетки сверхдержаву, разгромил фашизм, использовавший потенциал почти всей Западной и Центральной Европы?!

Возникает вопрос: а почему «лавина разоблачений» обрушилась на советских людей через три года после Чернобыльской трагедии? Казалось бы, все должно быть наоборот. Государство заинтересовано в том, чтобы оперативно информировать население о техногенной катастрофе и о мерах борьбы с ней, а со временем как можно меньше вспоминать ее, чтобы лишний раз не тревожить народ, а тем более не приводить в отчаяние.

Чем объяснить такое удивительное несоответствие?

Почему сначала помалкивали Горбачев и его команда, догадаться нетрудно. Они только пришли к власти, начали перестройку и не желали делать себе антирекламу. Ведь произошла авария именно в начале перестроечной лихорадки (а возможно, и по ее причине).

А что изменилось через пару лет? Теперь, надежно укрепившись в руководстве страны, горбачевская команда приступила к разрушению содружества социалистических государств и Советского Союза. Пришла пора использовать «психотронные бомбы». СМРАП стали обрушивать на советский народ под видом фактов (лукавое название – СМИ – средства массовой информации) сведения, пропитанные ядом клеветы на СССР, социалистическую систему, советское общество.

Так радиоактивный распад использовали для активизации распада Советского Союза.

Психотронная бомба

Надо отдать должное советскому правительству: меры по борьбе с последствием Чернобыльской аварии были приняты незамедлительно, а масштаб их был необычайно широк. Радиологические исследования проводились на огромной территории. Обследовались не только сотни тысяч людей, но и почвы, водоемы, донные осадки, грунтовые воды. Было сделано все возможное для дезактивации сельскохозяйственных угодий.

Выяснилось, что страхи, возбуждавшиеся в связи с катастрофой, были чрезмерно преувеличены. В книге А.Л. Яншина и А.И. Мелуа «Уроки экологических просчетов», правда, сделана оговорка: «Несмотря на позитивные показатели здоровья населения в этих районах, оснований для спокойствия не может быть…» Это звучит странно. Вроде бы если за два-три года показатели здоровья остаются позитивными, то основания для спокойствия есть, что не исключает, конечно, наблюдений за возможными долговременными последствиями воздействия слабых доз облучения.

Правда, возникает непростой вопрос: как можно определить через много лет, что то или иное заболевание вызвано этими самыми долговременными последствиями? Очень многое из того, что с нами происходит, оказывает вредное влияние на наше физическое и психическое здоровье. В конце концов, как говаривают любители черного юмора, жизнь есть процесс с летальным исходом.

Бесспорно одно: необходимо принимать меры по предотвращению техногенных катастроф, а если они происходят, оперативно бороться с их последствиями. Вот только надо ли при этом постоянно давить на психику людей, да еще преувеличивая радиационную опасность? Тут-то в долговременной перспективе у множества мнительных людей непременно появится радиофобия. О ней как вредном следствии Чернобыля упомянули А.Н. Яншин и А.И. Мелуа:

«Возникла радиофобия как повышенная психоэмоциональная реакция на реальную или мнимую опасность радиации. Это особый невроз, требующий своих методов диагностики, профилактики и лечения, так как он способствует сердечно-сосудистым, желудочно-кишечным и другим заболеваниям с органическим поражением внутренних органов. Мы используем здесь термин «радиофобия», так как именно им описывается в литературе состояние людей в районе бедствия».

Они оговорились: в клинических случаях больной понимает нелепость и беспочвенность своего страха, а при радиофобии «население понимает обоснованность своей тревоги, видит отдельные отрицательные последствия радиационного заражения и (что самое главное) не имеет достоверной информации, опровергающей «страхи» субъекта перед радиацией. Применение… термина «фобия» в данном случае использовано для того, чтобы оправдать упущения в организации работы с населением радиационно зараженной местности».

Какие это упущения? Авторы сослались на украинского поэта Б. Олейника: «К мужам, принявшим клятву Гиппократа, взываю: не кощунствуйте, обвиняя людей в радиофобии. Если она и наблюдается, то прежде всего от радио, по которому клятвопреступно обманывают народ, убаюкивая его ложной информацией. Это такой же непростительный грех, как и втайне от людей внедрять реакторы и полигоны для захоронения опасно вредных веществ».

Столь велеречивое взывание в действительности, если вдуматься, имеет целью возбуждать и усиливать радиофобию. О какой ложной официальной информации идет речь? Данные о пострадавших и погибших при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС сообщались. Никаких приукрашиваний реальных бедствий не было. Или поэт полагал, что постоянно трезвонить о радиоактивной опасности, преувеличивать ее, вызывать панику среди населения – это и есть борьба с радиофобией? Где это видано, чтобы какое-нибудь правительство в подобных случаях так поступало?

Беда не в том, что официальные сообщения об аварии были недостаточно тревожны, а в том, что распространялись – не без содействия наших врагов – самые жуткие слухи о том, какими бедами обернется для миллионов граждан эта катастрофа. В то время как одни ликвидировали ее последствия, стараясь успокоить население, другие всячески нагнетали страхи. Вот и Ю. Щербак публично демонстрировал фотографию восьминогого жеребенка, родившегося в Житомирской области.

Как при виде такой аномалии могли чувствовать себя беременные женщины, жившие или живущие в районах, которые находились в зоне риска? От таких психических ударов всякое может случиться. А ведь во все времена рождались животные с теми или иными аномалиями. Да что там животные – немалое число младенцев, о чем можно узнать из любых справочников.

А какие были у того же Щербака доказательства того, что уродство жеребенка вызвано воздействием радиации на его родителей? Ведь несравненно более вероятно, что генетическая аномалия произошла вне всякой связи с Чернобылем (если только кобылу до полусмерти не запугали радиационной опасностью). Почему бы не подумать, скажем, о химических мутагенах?

Нет, словно выполняя чей-то социально-политический заказ, подобные деятели, особенно на Украине, распространяли слухи о том, что официальная пропаганда замалчивает жуткий вред миллионам людей (учитывая отдаленную перспективу), который нанесла Чернобыльская катастрофа. И не секрет, что подобным слухам большинство людей верит охотней, чем официальным сообщениям.