Электронная библиотека » RuNyx » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Жнец"


  • Текст добавлен: 4 июня 2024, 09:21


Автор книги: RuNyx


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Под «мы» ты подразумеваешь и Морану? – тихо спросил Данте.

Сердце Мораны бешено колотилось в груди, неистовым стуком сливаясь с кружащими в ней необъяснимыми эмоциями, пока она ждала его ответ, чтобы понять, что же он предпримет. Ведь он не только молчал, но и действовал. Сейчас ей были нужны действия.

Тристан Кейн не спешил с ответом, и Данте снова вздохнул, а сердце Мораны екнуло.

– Тристан, она его дочь. Я прекрасно понимаю, почему она сейчас здесь, но так не может продолжаться. Виталио нанесет ответный удар. И это может плохо закончиться. Ты же знаешь.

Снова тишина.

– Ты не так сосредоточен на угрозе и ее устранении, как обычно. Мы не можем допустить наступления полномасштабной войны, Тристан. Ты отвлекся…

– Она в этом не виновата.

– Разве?

Пауза.

Данте продолжил:

– Послушай, я не больше, чем ты, хочу, чтобы она оставалась под крышей этого болвана. У нас есть безопасное место, в которое мы бы перевезли ее. Может, достать ей поддельные паспорта и вывезти из страны, как Катарину с девочками. Я задержусь и прослежу, чтобы все прошло гладко и ей не причинили вреда и…

– Она поедет со мной.

Четыре слова.

Произнесенные тихо. Гортанно. Непреклонно.

Вдох, который Морана затаила, порывисто вылетел из ее горла, а сердце билось так быстро, что, казалось, она потеряет сознание. Прижав руку к обнаженной груди, она ощутила его стук под ладонью, и сделала несколько успокаивающих вдохов, испытав прилив облегчения и еще какого-то неясного чувства.

Она поедет со мной.

А хотела ли она поехать? Оставить единственное место, которое было ей домом, единственный родной город, единственную знакомую ей жизнь? Морана знала, что сумеет воспротивиться его решению, но хотела ли она?

Нет.

Данте молчал долгое мгновение, и Морана задалась вопросом, как они сейчас выглядели. Насколько закрыты были друг от друга, как упорно бросали друг другу вызов взглядом?

– Отец примет ответные меры, – негромко предостерег Данте.

Тристан фыркнул:

– Как будто мне на это не насрать.

– Меня беспокоят меры не против тебя, – пояснил Данте. – А против нее. За совершение того, что ему оказалось не по силам.

«И что же это конкретно?» – гадала Морана.

– Довольно, Данте, – произнес Тристан Кейн голосом, опасным, словно острое лезвие. – Он узнает причину, как только мы приземлимся. Главное, подготовь самолет к утру.

– Будь готов к восьми, – отрезал Данте.

– Договорились.

Ладно.

Сделав глубокий вдох, Морана услышала тихий сигнал лифта, возвестивший о том, что Данте его вызывал.

– Кстати, – крикнул Тристан Кейн, – Кьяра звонила.

Кьяра Манчини. Тот звонок. Кто она?

– Зачем?

– Я не взял трубку. И не собираюсь, – ответил Тристан Кейн. – Но если он заставит ее…

– Я разберусь с этим, прежде чем мы сядем в самолет, – ответил Данте, и лифт просигналил снова, сообщив, что он уехал.

Кто эта женщина, черт возьми?

Морана повернулась на бок и стала смотреть в маленькие окна своей комнаты, наблюдая за потоками дождя и поражаясь тому, как резко изменилась ее жизнь с того момента, когда она в последний раз лежала в этой же самой кровати в такую же дождливую ночь. Тогда она размышляла о том, чтобы выпрыгнуть из этих окон, пусть даже гипотетически. А теперь не могла даже помыслить о том, чтобы отказаться от чего-то столь ценного внутри нее – того, что заставляло ее чувствовать все так остро; того, ради чего она начала бороться.

Жизни.

Она была жива и еще никогда не ощущала это так отчетливо, как за минувший день. Она впитывала новые факты, которые узнала о Тристане Кейне с того эпизода на кладбище: о том, что кулон сестры и двадцать лет спустя висел в его машине, о том, что он зачем-то в одиночку ездил в поместье ее отца, кого-то избил и все равно сумел выбраться живым. А это подсказало ей, как же сильно все на самом деле его боялись. Она знала не так много мужчин, черт, да ни одного мужчину, который мог бы похвастаться тем, что в одиночку вошел в дом врага, ввязался в драку и вышел оттуда живым.

Дрожь пробежала по спине, и Морана закрыла глаза, когда в памяти всплыло еще одно новое обстоятельство: он был готов забрать ее с собой, подальше от этого места, которое больше ничего для нее не значило, подальше от этого ада, и при этом рисковал навлечь гнев не только ее отца, но и Лоренцо Марони. А к тому же он был уверен, что она не пострадает. В глубине души она знала, что так и будет. Ведь даже притом что Тристан Кейн постоянно грозился ее убить, оглядываясь назад, Морана осознала, как плохо он реагировал, когда ей причиняли вред: и в тот раз, когда она пришла к нему после того, как отец столкнул ее с лестницы, и когда он выстрелил ей в руку, чтобы спасти. Или когда думал, что она погибла, и гладил обломки ее любимой машины. Ее сердце сжалось от воспоминаний.

Но, не успев окончательно в них погрузиться, она услышала тихий шорох, и атмосфера в комнате изменилась.

Открылась дверь.

Морану наполнило удивление, и какое-то чутье, какой-то глубинный голос велел ей не шевелиться, не открывать глаз, чтобы не вынудить его уйти, пока он не сделал то, зачем пришел. А зачем он пришел? Посмотреть, как она спит, как уже делал однажды? Или поговорить, что пока казалось ей маловероятным?

Внезапно Морана остро осознала, что ее рук касается воздух, что грудь едва прикрыта одеялом, а нога, которую она забыла укрыть, обнажена до самого бедра. Она чувствовала, как подобие электрического разряда прошло по ее телу, по рукам побежали мурашки, пальцы на ногах покалывало, отчего по обнаженной ноге прошла волна тепла. Соски, один из которых почти виднелся из-под одеяла, затвердели.

Но, несмотря на все это, Морана не шелохнулась, даже не попыталась прикрыться, никак не дала понять, что вовсе не спит. Она дышала размеренно, усилием воли контролируя каждый вдох, намеренно держа свое тело расслабленным.

Она не знала, остался ли Тристан Кейн стоять у двери, вошел ли в комнату или приблизился к кровати. Не знала, что ему видно лучше: ее ногу или грудь. Она даже не знала, был ли тяжелый взгляд, который она ощущала на себе, настоящим или же плодом ее воображения. Однако она знала, что однажды он уже наблюдал, как она спит, только не ведала, как долго и с какого расстояния. Тогда она в самом деле спала. А сейчас нет. И ей хотелось узнать, что он станет делать, раскроет ли еще что-то о себе, когда думает, будто никто не видит.

Стараясь дышать спокойно и чувствуя, как сердце подскочило в груди, когда за окном прогремел раскат грома, Морана пыталась сдержаться и не сжимать пальцы, не прикусывать нежные губы, подавить дрожь. Ее губы горели под его пристальным ласкающим взглядом, под натиском его разума, повелевавшего им разомкнуться. Возможно, все это было ее фантазией, но отчего-то тот самый внутренний голос подсказывал, что он наблюдает за ней, тот же инстинкт пробуждал желание игриво выгнуть спину и сбросить одеяло.

Она этого не сделала.

Только лишь позволила себе ощущать этот обжигающий взгляд на губах, чувствовать жажду глубоко внутри и вспоминать о прикосновениях его губ.

В ней пробудилось что-то дикое, пылкое.

Сердце неистово колотилось, пульс стучал в ушах, а внутри нее, прямо между ног, зарождалась мучительная боль, от которой покалывало кожу и становилось невыносимо жарко под одеялом, которое ей хотелось скинуть. Кровь закипала от восторга, хотя он даже к ней не прикоснулся.

Но Морана все это время оставалась неподвижной, несмотря на бушующий в ее теле огонь, несмотря на ком в груди и чувства, переполнившие ее сердце. Она лежала неподвижно и казалась расслабленной, сохраняя безупречную маску, которую с легкостью надевала все эти годы.

Текли мгновения.

Долгие, напряженные мгновения.

Короткие, греховные мгновения.

Текли так же легко, как песок сквозь пальцы.

Так же тяжко, как сломанные часы.

Мгновения шли.

С каждым ударом сердца.

С каждым вдохом.

И атмосфера изменилась снова.

Он здесь.

Она поняла с внезапной ясностью, что он здесь – прямо перед ней.

Насколько могла судить по ощущениям, он стоял между кроватью и окном. Она лежала, повернувшись к нему, ее лицо оказалось в считаных сантиметрах от его бедер. Она чувствовала близость его взгляда, тепла его тела, мускусного запаха, исходившего от него. Запаха, который, усилившись от промокшей одежды, всецело воплощал его самого.

Ее живот дрожал под одеялом, сердце громко стучало от повисшего между ними предвкушения. Ладони вспотели, пока она изо всех сил старалась оставаться расслабленной, чтобы узнать, что он будет делать.

Отчасти ей было не по себе из-за того, как сильно он на нее влиял, от власти, которую имел над ее телом. Однако другая ее часть упивалась ощущениями и чувствовала себя такой живой, какой она никогда не считала возможным.

Морана не понимала этого. Но сейчас и не хотела понимать. Она просто лежала и тихо дышала.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Выдох.

Вдох…

Палец.

Его палец едва ощутимо коснулся ее раны.

Прикосновение вышло настолько легким, что Морана усомнилась, не почудилось ли ей оно.

Он парил прямо над ее кожей, почти касаясь, но так и не перейдя эту грань. Призрачное, почти нерешительное касание прошлось по контуру пластыря, словно взмах крыльев бабочки, которое она даже не заметила бы, если бы не следила за каждым его движением.

Ее сердце едва не остановилось, вся рука напряглась, покрылась и мурашками и испариной.

Призрачное прикосновение исчезло, и Морана уже готова была открыть глаза и попросить его вернуться, как вдруг вновь почувствовала его, почти невесомое, на подбородке. Палец, так и не прикасаясь к ней, смахнул прядь волос и открыл его взгляду шею и обнаженное плечо. Она чувствовала, как пульсирует вена на шее, как капелька пота выступает над верхней губой, пока он вел пальцем вдоль подбородка, совсем как дулом пистолета несколько часов назад.

Воспоминание о твердом, непоколебимом, холодном металле и реальное легкое, едва ощутимое прикосновение его мягкого пальца послали электрический импульс в самое ее нутро. Морана всем естеством тянулась навстречу этому прикосновению. Всем телом жаждала его ощутить. Ее мозг постепенно отключался, контроль над телом ослабевал, а легкие изнывали по глотку воздуха, который она отказывалась сделать.

Лишь только назойливый инстинкт подсказывал ей, что он исчезнет, стоит ей подать малейшие признаки того, что она не спит. А ей этого не хотелось. Не сейчас.

Все это… наполняло ее жизнью.

Призрачный палец коснулся ее уха.

Морана чуть не поджала пальцы на ногах.

Он прошелся по ее разгоряченной коже, вновь обвел линию подбородка, и она мысленно сыпала проклятьями и благодарностями за то, что он не прикасался к ней, иначе ее кожа выдала бы притворство. По ощущениям происходящее напоминало подслушивание самой личной, самой интимной беседы. Ее сердце громко колотилось, да так быстро, что она едва успевала отслеживать его такт. Морана сжала бедра в попытке обрести какую-то опору.

А потом призрачное прикосновение остановилось на ее губах.

Хрупкая опора оказалась утрачена.

Ее чувственные, припухшие губы, которые все еще сохранили след прикосновения его губ, задрожали.

Всего на мгновение, но задрожали.

Ее сердце замерло.

Почувствовал ли он это?

Неподвижно.

Все внутри нее замерло, будто у добычи, почуявшей хищника.

Все в нем замерло, будто у хищника, почуявшего добычу.

Но кто какую роль играл на протяжении последних нескольких минут?

И почувствовал ли он это?

Через долю секунды она получила ответ.

Тристан Кейн убрал палец.

Ушел он так же тихо, как и пришел.

Морана услышала, как дверь открылась. А потом захлопнулась снова.

Она отпустила себя.

Мощная дрожь сотрясла все ее тело, грудь вздымалась от тяжелых вздохов, будто она пробежала марафон. Дрожащими руками Морана отдернула одеяло, ощущая, как все тело пылает от неконтролируемого огня.

Она чувствовала себя опустошенной. И внутри. И снаружи.

А он к ней даже не прикоснулся.

Морана снова опустила голову на подушку. Соски болезненно ныли от прохладного воздуха. Обхватив грудь маленькими ладошками, она сжала ее и ахнула, когда соски напряглись еще больше, посылая по телу импульсы до кончиков пальцев.

Он никогда не прикасался к ее груди. Но в это драгоценное мгновение она представляла, как его ладони – большие, грубые ладони – с силой сжимают ее нежную плоть, умело играют с сосками. Морана представляла, как мозоли на пальцах трутся о них, представляла, как его ладони полностью обхватывают обе груди, как он сжимает их вместе, пока сама проделывала это своими руками, прерывисто дыша сквозь приоткрытые губы.

Морана ощущала себя совершенно расслабленной, податливой, как вдруг ее мышцы напряглись в преддверии адского пламени, готового ее поглотить. Она опустила дрожащие пальцы между бедер.

Она была вся мокрая от возбуждения.

Так, как никогда раньше. Совершенно мокрая.

Тихий стон сорвался с ее губ, и она уткнулась лицом в соседнюю подушку, оказавшись так близко к разрядке, что знала: ей не потребуется много усилий, чтобы сорваться в бездну экстаза.

Морана с легкостью ввела палец внутрь. За ним второй.

Внутренний голод терзал ее, лишая самообладания. Она помнила, каково было ощущать его внутри – такой большой, тяжелый, мощный. Помнила, как Тристан Кейн пронзал ее – сосредоточенно, свирепо, с огнем, который воспламенил и ее тоже. Она помнила, как с каждым движением он задевал точку внутри нее, как каждый толчок вынуждал ее выгибать спину, а каждый шлепок кожи о кожу возбуждал еще сильнее.

Тяжело дыша, она всего лишь раз провела подушечкой большого пальца по клитору.

И вспыхнула восхитительным оргазмом.

Выгнула спину дугой, закусив подушку, чтобы заглушить крики. На миг все ее тело оторвалось от кровати, когда огонь пробежал по венам и обосновался внутри, а потом взорвался самым ошеломляющим взрывом, который на секунду ослепил ее.

Восторг.

Экстаз.

Исступление.

Морана упала обратно на матрас, еще более измученная и обмякшая. Все тело окончательно обессилело и было не в состоянии пошевелить ни одним мускулом, а только сотрясалось от легкой судороги.

Господи, как это вообще произошло? Тристан Кейн даже не прикоснулся к ней, не издал ни звука, а она вся промокла от возбуждения.

Это пугало ее. Волновало. Наполняло жизнью.

Он наполнял ее жизнью.

Она неспешно успокаивалась, тело становилось расслабленным и готовым ко сну. Напряжение покинуло его, и, вновь накрывшись одеялом, Морана в последний раз взглянула на дождь за окном.

И ее сердце замерло.

Он был там.

В темноте.

Стоял, прислонившись к стене возле окна.

Руки в карманах брюк.

Галстук развязан и висит вокруг воротника.

А его восхитительные глаза, пылая, обращены к ней.

Он был там.

Все это время.

Чувствуя, как сердце подскочило к горлу, Морана посмотрела на разгоревшееся в его глазах пламя впервые с того момента на кладбище и ощутила, как оно опаляет ее. Все тело вспыхнуло под его напряженным взглядом, а с ним и от осознания, чему он стал свидетелем.

Он знал, что она провела его, и провел ее в ответ.

Покраснев до кончиков пальцев, Морана выдержала его взгляд, на миг уделила внимание внушительной выпуклости, натянувшей ткань его брюк, а после снова посмотрела ему в глаза. От мысли о том, что она возбудила его, пока удовлетворяла себя, Морана ощутила заряжающий прилив безрассудства.

Не было сомнений: он не нарушит молчания – только не сегодня. Но он не сдержался и наблюдал за ней снова.

Понимание этого вызвало у нее улыбку.

Морана увидела, как он взглядом проследил за этой улыбкой, а потом перевернулась на спину, закуталась в одеяло и заставила себя закрыть глаза.

Она еще долго чувствовала на себе его взгляд, но на сей раз ее сердце не ускорило ритм. На этот раз оно спокойно билось в груди, купаясь в странном ощущении спокойствия, которое она не могла понять, а только испытать. Она пережила этот день и увидела Тристана Кейна насквозь, а он понемногу справился со своим прошлым и увидел насквозь ее. И это по какой-то безумной причине успокаивало ее.

Он ушел так же тихо, как и пришел, оставив ее в комнате наедине с осознанием его интереса и желания.

Почти погрузившись в сон, Морана пыталась заставить разум отключиться и как можно лучше отдохнуть. Ведь внутри нее слились тревога и предвкушение.

Утром будет положено начало чему-то новому.

Утром ее жизнь изменится.

Утром они отправятся в Тенебру.

Глава 2
Паника

Дождь наконец прекратился, и солнечный свет струился с ясного голубого неба прямо в гостиную пентхауса сквозь огромные окна. За ними раскинулся залитый ярким утренним солнцем город, который выглядел свежим, чистым, избавившимся от скопившейся за несколько дней грязи, смытой потоками дождя. Город только что пробудился ото сна и в это единственное мгновение казался почти невинным.

Морана прожила в нем слишком долго, чтобы и впредь верить в этот мираж.

И тем не менее она любовалась потрясающим видом, сидя на табурете возле кухонного островка, потягивая свежесваренный кофе и наслаждаясь спокойствием, ведь владелец пентхауса все еще находился наверху. Вчерашний день, как и ночь, стали для них обоих трудными. Она не хотела мешать его отдыху, если им он сейчас был занят. Она могла лишь предполагать, ведь больше не отваживалась заглядывать к нему в комнату.

Впрочем, у нее и не возникало такого искушения, в особенности после шоу, которое она неведомо для самой себя устроила перед ним вчерашней ночью.

Морана тихо выдохнула, когда лифт издал сигнал, привлекая ее внимание к Данте, который вошел в квартиру, как и всегда, одетый с иголочки. Темно-серый костюм идеально сидел на его внушительной фигуре, безупречный образ дополнял галстук более темного оттенка. Его волосы были уложены и зачесаны назад, подчеркивая красивые черты лица. Морана наблюдала, как он приближается, поглядывая на нее карими глазами, взгляд которых был уже не таким отстраненным, как прежде, но все еще настороженным.

Морана задавалась вопросом, не потому ли он был встревожен, раз она стала свидетельницей его вчерашней утраты контроля после ухода Амары. Решив быть более открытой, поскольку он проявил к ней исключительную доброту, хоть и пытался защитить свое, она слегка кивнула ему.

– Хочешь кофе? – вежливо предложила она.

Данте так же вежливо отказался, подошел ближе и, оперевшись на стоящий рядом табурет, задумчиво на нее посмотрел.

– Тристан уже встал?

Морана пожала плечами, намеренно сохраняя невозмутимое выражение лица и не обращая внимания на то, как ее тело отреагировало на одно только упоминание его имени.

– Я не видела его сегодня утром, если ты об этом спрашиваешь.

Он кивнул:

– Хорошо. Я хотел поговорить с тобой наедине.

Чтобы попытаться заставить ее остаться.

– Ладно, – согласилась она, делая вид, будто не слышала их вчерашнего разговора.

В его темных глазах блеснул ясный свет, когда Морана взглянула на него поверх кружки.

– Тристану нужно вернуться в Тенебру, – без предисловий начал Данте сильным и твердым голосом. – И мне тоже. Он хочет, чтобы ты поехала с нами, и, хотя я ничего не имею против тебя лично, сперва мне нужно кое-что объяснить без его вмешательства, чтобы ты могла принять взвешенное решение.

Морана поднесла кружку с горячим кофе к губам и сделала небольшой глоток, чувствуя, как ее наполняет благодарность к сыну врага, который был добр к ней в трудный момент и продолжал так относиться до сих пор, пускай и имел на это свои причины. Она так долго была лишена права делать собственный выбор, что безгранично ценила его сейчас, и прониклась уважением к Данте за предоставленную возможность.

– Я слушаю. – Морана поощрила его продолжать.

– Амара обо всем тебе рассказала, – холодно заявил он, хотя по его лицу пронеслось множество эмоций, прежде чем он успел с ними совладать.

Морана кивнула, больше ничего не сказав.

– А раз ты все еще здесь, я полагаю, что вы с Тристаном пришли к взаимопониманию? – спросил он.

– Честно говоря, тебя это не касается, – мягко заметила Морана, на корню пресекая любые вопросы о том, что произошло между ними прошлой ночью.

Данте наклонил голову:

– Однако меня касаются дела Клана. Я буду с тобой откровенен, Морана. Кто-то очень здорово подставил Тристана. И это каким-то образом связано с тем, что происходило с Кланом на протяжении последних нескольких недель, как ты и выяснила.

Морана сделала еще один глоток, не сводя глаз с Данте, стоящего в паре метров от нее.

– Тристану сейчас не время упрямиться, – отрезал Данте, шумно выдохнув. – Его жизнь в опасности, и один неверный шаг может положить ей конец. А брать тебя с собой в Тенебру – неверный шаг. Еще несколько месяцев назад я бы не стал возражать. Было бы это проблематично? О да. Но мы бы все уладили. Но сейчас, в текущих обстоятельствах? – Он покачал головой, сделал глубокий вдох и продолжил: – Не говоря уже о моем отце. – Данте язвительно процедил последнее слово. – Думаешь, твой отец тот еще фрукт? Уж поверь, ему еще очень далеко до Лоренцо Марони. Мой отец пригласил бы тебя в свой дом как радушный хозяин, а потом перерезал бы тебе горло, пока ты улыбаешься ему в ответ. Он не испытывает ни любви, ни привязанности ни к чему и ни к кому. Его волнует только власть, власть и еще больше власти.

Морана уже ненавидела этого человека, основываясь на том, что слышала о нем.

Данте сделал глубокий вдох и заговорил снова:

– Неважно, какое прошлое связывает вас с Тристаном, Морана. Все равно ты дочь своего отца и враг Лоренцо Марони. Если Тристан привезет тебя на его территорию без дозволения, без предупреждения и в особенности после того, что сделал с твоим отцом вчера вечером… – Он резко замолчал.

Сердце Мораны начало бешено колотиться.

– Что он сделал вчера вечером? – спросила она, отчасти боясь ответа и чувствуя, как пульс стучит в ушах.

Данте устало вздохнул и провел ладонью по лицу.

– Это не имеет значения.

Нет, имеет.

Это имело значение, но Морана ничего не сказала и не стала задавать вопросов.

Данте сделал вдох, отчего его массивное тело на миг стало больше.

– Важно лишь то, как ты хочешь поступить. Что бы ты ни решила, Морана, знай, что ты в любом случае будешь под моей защитой. Если пожелаешь куда-нибудь уехать, я могу это устроить. Если пожелаешь поехать с нами, мы и это уладим. А если откажешься уезжать, Тристан не станет тебя принуждать.

Морана недоверчиво приподняла бровь.

– Серьезно?

Данте усмехнулся:

– О, он попытается запугиванием вынудить тебя сделать так, как хочет он. Но принуждать не станет.

– Значит, он оставит меня в покое, если я решу остаться здесь? – уточнила Морана совершенно серьезно, желая узнать его мнение.

Данте долго размышлял над ее вопросом, приковав взгляд к красивому виду за окном, а потом снова повернулся к ней с таким же серьезным настроем:

– Он никогда не оставит тебя в покое, Морана. Вас двоих связывают такие узы, которые вы вряд ли способны понять. Однако вопрос в том, хочешь ли ты, чтобы он оставил тебя в покое?

Разве она не сделала этот выбор еще вчера на кладбище? Разве не заставила и его сделать свой под жестокими потоками дождя?

Но вчера ночью ее беспокоило только то, как это скажется на них. Она намеренно не думала ни о чем другом.

Морана прочувствовала всю серьезность ситуации, и все, о чем она размышляла прошлой ночью, сразило ее подобно столкновению с фурой. Вчерашней ночью она была сосредоточена исключительно на своих эмоциях, руководствовалась инстинктами, внимала сердцу.

Но пора подумать головой. Пора увидеть полную картину, а не крошечную часть, которая ее касалась. Настало время взвесить эти решения. Ведь даже если прошлой ночью она разобралась с собственными эмоциями, при свете дня она никак не могла оставить без внимания то, как ее решения могли повлиять на все остальное.

Данте прав. Неизвестно, что сделает ее отец, если она поедет в Тенебру. И хотя он сам пытался ее убить, Морана знала, что в таком случае его гордости будет нанесен серьезный удар, и он отомстит. Возможно, воспользуется ее отъездом как поводом для объявления войны, на пороге которой две территории топтались уже много лет. Возможно, даже обвинит Тристана Кейна в похищении его дочери.

И это лишь часть уравнения. Она даже не представляла, как отреагирует Лоренцо Марони, но, судя по всему, его реакция будет еще хуже, чем реакция ее отца. И это притом что жизнь Тристана оказалась поставлена на карту, когда некто неизвестный, но очень хорошо разбирающийся в компьютерах, его подставил. Затем прислал Моране информацию об Альянсе и затевал еще бог знает какие гнусности. Морану охватило ощущение, будто на нее вдруг навалилось все разом.

Сердце неслось галопом вместе с мыслями, которые мелькали одна за другой, переключаясь, меняясь, трансформируясь, прежде чем она успевала ухватиться хоть за одну из них.

Внезапно ее начало душить бремя такой ответственности.

Она не хотела отвечать за этих людей. Не хотела ни за кого нести ответственность. Впервые в жизни она желала побыть настоящей эгоисткой. Желала быть безрассудной. Мечтала вновь сесть на тот мотоцикл и подставить руки ветру. Мечтала спать по ночам, зная, что ей не причинят вреда. Хотела ощущать вкус жизни, которую ощутила всего несколько дней назад.

Громкий стук сердца отдавал в ушах, капля пота стекла по спине, а ладони стали липкими. Морана отвернулась к окну и посмотрела на открывающийся за ним вид, когда ее дыхание участилось, вырываясь из-под контроля под натиском всего, что на нее навалилось, утягивая в свою пучину.

Возможность сделать выбор, которую она так ценила всего несколько мгновений назад, стала удушающей. Она хотела сесть на заднюю часть сиденья мотоцикла, а не на место мотоциклиста. Морана не умела его водить, не знала, как управлять этим монстром, как направлять его. Она чувствовала, как близится к столкновению, ощущала неизбежное крушение от удара.

Ее дыхание стало прерывистым.

Морана не понимала свою реакцию, не могла понять свое тело. Чувствовала, будто вылезла из собственной кожи и наблюдала за всем со стороны с какой-то запоздалой реакцией.

Зрение по краям начала застилать чернота.

Грудь налилась свинцовой тяжестью, не давая дышать.

Полупустая кружка кофе выскользнула из внезапно ослабших пальцев, и Морана услышала звук разбившейся об пол посуды, даже почувствовала, как капли брызнули на ее голые ноги.

И все же ощущала оцепенение.

Уставилась в пространство, которое даже больше не видела.

Находилась в месте, которого больше не чувствовала.

Была переполнена кровью, стук которой больше не слышала.

Ее тело лишилось чувств, разум опустел. Темное, уродливое чувство поглотило Морану целиком, а она только билась внутри него, пока весь внешний мир ускользал от нее, с головокружительной скоростью близясь к столкновению.

Окружающие звуки слились в единый гул, в котором она пыталась разобраться, тщетно пыталась распознать их источник, утопая в поглощающем ее чувстве.

Мысли проносились в голове, но Морана не могла ухватиться ни за одну из них, а только вращалась в собственном разуме, пока не почувствовала головокружение. Она покачнулась всем телом, а уродливый монстр попытался вонзиться в ее плоть, поглотить ее, утащить за собой.

Она пыталась бороться.

Она билась.

Она кусалась.

Она царапалась.

Но он все равно вонзил в нее свои клыки, вытягивая все соки, пока давление в груди не стало предельным, будто она вот-вот взорвется и разлетится на миллион частиц, которые уже никогда не собрать воедино. Эти частицы навсегда затеряются в глубинах ее разума, в уродстве, в черноте, в пустоте, пытавшейся поглотить ее, словно черная дыра.

Пальцы сомкнулись вокруг ее горла.

Пожиравший ее монстр поднял голову.

Морана отбивалась от руки, крепко державшей ее за шею, впивалась ногтями во все, до чего могла достать, в попытке убежать от всего глубоко внутрь себя.

Ее запястья быстро оказались перехвачены одной рукой и заведены ей за спину, а та, что держала за шею, хорошенько тряхнула ее голову.

– Посмотри на меня.

Три слова проникли сквозь туман в голове.

Этот уверенный тембр.

Резкий тон.

Виски.

Грех.

Моране был знаком этот голос. Она знала этот баритон, отозвалась на слышимую в нем холодность. Она цеплялась за него, жадно глотая сочащийся в нем виски, позволяя ему стекать в горло и наполнять тело, согревать изнутри, пока ее сотрясала дрожь.

Темнота, застилавшая обзор, слегка рассеялась, отвратительное чувство, захватившее ее в плен, ослабило хватку.

– Дыши.

Она моргнула, пытаясь прогнать черноту.

Раз.

Два.

Чернота отступила, а за ней осталась…

Синева.

Чистый голубой цвет.

Бесподобный голубой цвет.

Морана устремилась к ней, к этой ослепительной голубизне, напоминавшей горящий сапфир, к темным зрачкам, которые расширились в этих голубых омутах, к напряженному, сосредоточенному на ней взгляду.

Она устремилась к ним, не смея моргнуть, чтобы не утонуть снова, не смея отвести взгляд, чтобы не потерять этот якорь.

Боже, как она замерзла.

Ужасно замерзла. До кончиков пальцев на руках и ногах. Морана чувствовала, как по спине бегут мурашки, но, как ни старалась, не могла прогнать лед.

Давление в груди усилилось.

– Дыши.

И вот что-то сильное, крепкое и теплое прижалось к ее груди, двигаясь в ритме, который помогал сдвинуть давящий на нее камень. Морана ухватилась за это, позволила себе сосредоточиться на ритме прикосновений и попыталась его повторить.

Нечто, что прижималось к ее груди, сжалось.

Морана вторила движению.

Вдох.

Первый поток воздуха, наполнивший легкие, едва не лишил ее сознания.

Жадно, неосознанно она вдыхала как можно больше воздуха, не сводя глаз со сверкающей голубизны. Она не узнавала себя в это мгновение, но узнала эти глаза.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Выдох.

– Дыши.

Дыхание.

Она дышала.

Чернота, застилавшая все чувства, медленно отступала; прикасавшиеся к ней длинные пальцы монстра отпускали, отдалялись и исчезали по мере того, как ее физические ощущения и разум вновь объединяли свои силы. Тени отступили, возвращая ей прежде затуманенную ясность.

Постепенно, со временем она пришла в себя.

Постепенно, со временем начала осознавать окружающую обстановку.

Ощутила его присутствие.

Пока он удерживал ее.

Сковывал ее.

Окутывал ее.

Морана осознала, что все так же сидит на кухонном табурете, а ее ноги расставлены, чтобы он мог встать между ними. Осознала, что он намеренно прижался к ней всей верхней частью тела, чтобы она могла уловить каждый его вдох, могла подстроиться под ровный ритм дыхания и успокоить бешеное биение своего сердца. Она осознала, что одна из его крупных ладоней за запястья удерживает обе ее руки у нее за спиной крепкой, но не болезненной хваткой. От этого жеста он еще плотнее прижался к ее груди.

Мощная дрожь сотрясла все ее тело.

Пальцы на шее слегка сжались.

Внезапно Морана остро ощутила, что эта большая, грубая ладонь держит ее за горло.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 5 Оценок: 1

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации