Текст книги "1941. Пропущенный удар. Почему Красную Армию застали врасплох?"

Для усиления прикрывшей слуцкое направление дивизии полковника Иванюка, занявшей оборону основными силами у полотна железной дороги Русиновичи–Тальминовичи, был выделен небольшой отряд танков 14-го мехкорпуса. Под утро в район Синявки из окружения вышли небольшие отряды советских воинов под командованием генерал-майора И.С. Лазаренко и полковника М.Е. Козыря, тоже несколько усилив оборону 55-й стрелковой дивизии.

Около 10 часов на командный пункт армии, расположенный у деревни Гулевичи, возвратился из района Слонима полковник Кривошеев, доложивший, что недалеко от Барановичей встретил командующего фронтом, который приказал передать генералу Коробкову, что к Днепру сосредотачиваются войска из внутренних округов.

Перед Западным фронтом поставлена задача: обеспечить их развертывание. Задача 4-й армии – упорно обороняясь на реке Щара, подготовить оборонительный рубеж в Слуцком укрепрайоне и на реке Случь. На поддержку войск, оборонявшихся в районе Слонима, от Столбцов выдвигается механизированный корпус генерала Никитина[436]436
  См.: Сандалов Л.М. Указ. соч. С. 480.


[Закрыть].

Выслушав этот доклад, генерал Коробков вызвал командира 28-го стрелкового корпуса и поставил перед ним задачу – вместе с начальником инженерного отдела полковником Прошляковым немедленно заняться оборудованием рубежей обороны на реке Случь. В их распоряжение передавались остатки 28-го стрелкового и 14-го механизированного корпусов и запасной полк, дислоцировавшийся в районе Слуцка. Но создать надежную оборону на этом рубеже было проблематично. Вызванный для доклада комендант Слуцкого укрепрайона полковник И.Н. Денисов доложил, что все построенные долговременные сооружения в начале весны были демонтированы, ни в одном из них не осталось вооружения, а гарнизон представлен только одним батальоном, охранявшим доты[437]437
  См.: Там же. С. 480, 481


[Закрыть].

Но противник не давал советским войскам времени на передышку. Утром его части возобновили наступление в районе Слонима. Около 9 часов танки противника прорвались через Щару восточнее города, но, продвинувшись на 3–5 км, они были вскоре остановлены контратаками подошедших частей 17-го мехкорпуса генерала Петрова.

Враг в течение всего дня пытался атаковать наши части в районе Слонима, но заметного успеха в этот день так и не достиг. Стойко держались на своих рубежах воины 121, 155 и 143-й стрелковых дивизий, 17-го механизированного корпуса. Несмотря на сильный натиск противника, они мужественно отбивали все его атаки.

Но отсутствие единого командования этими крупными силами так и не позволило четко организовать действия советских войск на этом рубеже. К тому же в районе Обуз-Лесной под удар врага попал штаб 143-й стрелковой дивизии. В завязавшемся бою погиб ее командир – генерал-майор Д.Ф. Сафонов, в плен попал начальник штаба полковник С. Перелехов, что внесло некоторую сумятицу в управление частями дивизии.

Около 18 часов на командный пункт 4-й армии прибыл из Бобруйска командир 47-го стрелкового корпуса генерал-майор С.М. Поветкин. Командарм ознакомил его с обстановкой и объявил, что штаб корпуса должен будет объединить 143, 121 и 155-ю стрелковые дивизии, на что генерал ответил, что до прибытия всего корпусного управления со средствами связи он считает нецелесообразным вступать в командование этими соединениями[438]438
  См.: Сандалов Л.М. Указ. соч. С. 481.


[Закрыть].

Тяжелые бои продолжались и на слуцком направлении. В 11 часов мотомеханизированные части противника после мощной артиллерийской и авиационной подготовки форсировали Щару и атаковали отряд прикрытия 55-й стрелковой дивизии. Кровопролитный бой продолжался до 14 часов, и только атака танков противника сломила сопротивление советских воинов.

Во второй половине дня части противника атаковали основные силы 55-й стрелковой дивизии, следуя своей излюбленной и не раз приносившей им успех тактике. Атаки врага следовали по всему фронту обороны частей дивизии в поисках слабых мест. Одновременно вражеская авиация непрерывно наносила бомбовые удары по всей глубине нашей обороны. Не успевали уйти с поля боя самолеты, как в атаку устремлялись вражеские танки с автоматчиками и мотоциклистами.

Артиллеристы, поддержанные несколькими боевыми машинами 14-го механизированного корпуса, встретили врага метким огнем. Подбив несколько вражеских танков и бронетранспортеров, они заставили немцев отойти. Но это затишье длилось недолго.

Командование армии в 19 часов доложило в штаб Западного фронта:[439]439
  ВИЖ. 1989. № 7. С. 28.


[Закрыть]

ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ШТАБА 4-Й АРМИИ № 02

25 июня 1941 г.

1. Части 4-й армии в течение прошедшего дня продолжали обороняться на Слуцком и Пинском направлениях.

2. Остатки 28-го стрелкового корпуса (6-я и 42-я стрелковые дивизии) собираются в районе Слуцк для переформирования.

Штакор – Слуцк.

3. 55-я стрелковая дивизия, оказывая упорное сопротивление, отошла на рубеж Русиновичи, Тальминовичи. Дальнейшее наступление противника отражалось контратаками.

4. От 49-й и 75-й стрелковых дивизий сведений нет.

5. От 121-й и 143-й стрелковых дивизий сведений не поступило.

6. Управление 47-го стрелкового корпуса к 18.00 разгрузилось на ст. Слуцк и поступило в распоряжение 4-й армии.

7. 14-й механизированный корпус проводит реорганизацию остатков дивизий в отдельные отряды, находясь в районах: остатки 22-я танковая дивизия – Милашевичи; 30-я танковая дивизия – Вессия; 205-я моторизованная дивизия и штакор – район Лидно.

8. Связь с частями только делегатами.

Начальник штаба 4-й армии

полковник Сандалов.

Продолжали сражаться в районе Малориты и части 75-й стрелковой дивизии, предпринимая попытки выйти на соединение с главными силами армии. Как отмечал противник, эта дивизия при поддержке небольших сил артиллерии вновь предприняла 25 июня контратаку с рубежа Влодава–Малорита[440]440
  См.: Сандалов Л.М. Указ. соч. С. 113.


[Закрыть].

А в лесах, восточнее Ясельды, продолжали бои отходившие к Ружанам части 205-й моторизованной и остатки 22-й танковой дивизий вместе со сводным отрядом полковника Ф.А. Осташенко. Советские воины наносили ощутимые удары по тылам прорвавшейся к Ивацевичам моторизованной дивизии гитлеровцев. В 19 часов дружным, совместным ударом этих частей был освобожден городок Коссово.

Таким образом, в полосе обороны войск 4-й армии боевые действия продолжались на нескольких отдельных, удаленных друг от друга рубежах. Естественно, штаб армии был не в состоянии наладить управление этими большими разбросанными силами (связь с ними осуществлялась главным образом делегатами связи), создать единый фронт обороны.

Вечером резко обострилась обстановка в полосе обороны 55-й стрелковой дивизии. Противник внезапно нанес по ней сильный удар танками с десантом автоматчиков, смял оборону ее частей, которые начали беспорядочный отход к Слуцку, непрерывно преследуемые вражескими мотоциклистами.

На плечах отступавших гитлеровцы быстро подошли к Слуцкому укрепрайону и прорвались к Филипповичам. Здесь генерал Попов с помощью отряда заграждения пытался организовать оборону отходивших частей 55-й стрелковой дивизии, но остановить натиск врага ее подразделения, охваченные паникой, не смогли. Некоторые из них открыли огонь по врагу, а другие, лишившись управления, начали беспорядочный отход, бросая оружие и боевую технику, стремясь под покровом темноты как можно дальше оторваться от врага.

Так в чем же причина постоянного отхода наших частей? Как вспоминал один из участников боевых действий, «к сожалению, из-за плохого управления и неумения воевать пехоты мы не можем задержаться, а не то что наступать. Чем берут немцы? Больше воздействием на психику бойца, нежели какими-либо «ужасными» средствами, причиняющими урон. Его авиация господствует, но она не столько поражает, сколько пугает. Так и все его боевые средства. Часто наши бойцы отходят, не видя немцев, лишь под воздействием авиации, незначительных групп танков и часто только от немецкого огня артиллерии. Командиры не держат в руках бойцов, не несут ответственности за невыполнение приказа и отходят по своему усмотрению»[441]441
  Сборник боевых документов... Вып. 33, с. 12.


[Закрыть].

Но не все воины были охвачены паникой, в войсках находилось достаточно много отважных командиров и красноармейцев, которые мужественно и стойко защищали свою Родину. На некоторое время противника остановили на линии Тимковичи–Семежево–Красная Слобода сводные отряды корпуса генерала Оборина[442]442
  В этих боях генерал был ранен и эвакуирован в тыл, командование 14-м мехкорпусом принял полковник И.В. Тутаринов.


[Закрыть].

Но надолго задержать противника эти ослабленные непрерывными боями, почти не имевшие боевой техники части, конечно, не могли. В оперативно-тактическом очерке боевых действий бронетанковых и механизированных войск Западного фронта сказано: «14-й мехкорпус в течение трех дней войны выведен из строя по причине неполной готовности, недостаточно умелых действий, отсутствия поддержки авиации, отсутствия противотанковых и зенитных средств, слабого взаимодействия с пехотой, плохой организации тыла и обеспечения, а также внезапности нападения противника и сильного воздействия его авиации»[443]443
  ЦАМО РФ, ф. 15, оп. 977444, д. 58, л. 12.


[Закрыть].

Положение всей 4-й армии становилось угрожающим, фронт ее обороны трещал по всем швам.

Боевые действия войск 4-й армии 25–27 июня 1941 г.

Не приносили заметного успеха и предпринимаемые удары частей конно-механизированной группы генерала Болдина и соединений 3-й армии. Это явилось следствием почти полного отсутствия авиационного и зенитного прикрытия, недостаточной артиллерийской поддержки, острой нехватки боеприпасов, горючего и продовольствия. Потери наших войск в личном составе и боевой техники в боях под Гродно были неоправданно велики.

Несмотря на мужество и стойкость, высокие морально-политические и боевые качества, проявленные в боях красноармейцами и командирами Красной Армии, контрудар, наткнувшись на сильную противотанковую и полевую оборону противника, захлебнулся. Под ударами подошедших резервов противника фронт наших войск под Гродно был разорван. Ведя кровопролитные бои, неся большие потери и испытывая недостаток материально-технического снабжения, советские войска начали отход на рубеж реки Свислочь. Но они отходили, сражаясь, нанося противнику значительные потери.

Штаб группы армий «Центр» докладывал в Ставку фюрера: «В тяжелые бои 24 и 25 июня командованием 9-й армии были введены в действие все имеющиеся в его распоряжении силы, в это же время в пройденных армией лесных районах, позади фронта, оживились действия русских частей, и этим была создана серьезная угроза армии. При создавшейся обстановке командующий 9-й армией просил разрешить ему, вопреки приказу главного командования сухопутных сил, использовать для этих срочных и необходимых задач части СС по ту сторону границы...»[444]444
  Смирнов С.С., Брагин М., Кожевников В. и др. Очерки о Великой Отечественной войне 1941–1945. М., 1975. С. 58.


[Закрыть]

Позднее начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер записал в своем рабочем дневнике: «Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные вольности и отступление от уставных принципов, теперь это уже недопустимо».

Командование 6-го механизированного корпуса получило распоряжение командующего фронтом на отход в 17.25, но выполнить его было уже не в силах. Управление соединением нарушилось, части вели изолированные сдерживающие бои, пытаясь оторваться от преследовавшего их противника. Сконцентрировавшись в районе Старого Дубового, основные силы мехкорпуса вели бой в 10-километровой полосе. Экипажами уничтожались оставшиеся без снарядов и горючего танки и бронемашины.

К концу дня в дивизиях был получен приказ генерала Хацкилевича на отход за реку Свислочь, но выполнять его предусматривалось только по особому сигналу[445]445
  См.: ВИЖ. 1988. № 11. С. 35.


[Закрыть]. 4-я танковая дивизия, не дожидаясь этого сигнала, в ночь на 26 июня отошла за реку, открыв фланг соседних соединений, поставив их в дальнейшем в тяжелое положение.

Части 11-го механизированного корпуса в это время вели очаговые бои на рубеже Погараны, Гибуличи, Кузница, Сокулка, неся большие потери в личном составе и боевой технике[446]446
  См.: Евгений Дриг. Указ. соч. С. 329.


[Закрыть]. В танковых дивизиях корпуса осталось по 300–400 человек, около 30 танков. В полках 204-й моторизованной дивизии (ведущих бои в районах Коробчицы, Каролин) – по неполному батальону и до 20 бронемашин. Все тылы дивизий были разбиты.

Большие потери, в основном от авиации противника, понесли части 6-го кавалерийского корпуса. 36-я кавалерийская дивизия разрозненными группами действовала в районе Горчаки-Гурне, Бабики вместе с 14-м танковым полком. В это время ее танковый полк вел бои в 10 км от Крынок, неся большие потери. К исходу дня его остатки (около 100 человек, один танк и одна бронемашина) отошли в район Берестовиц[447]447
  См.: Жунин С.Г. От Днепра до Буга. Мн., 1974. С. 6.


[Закрыть]. А двигавшийся из Крупок на соединение с главными силами дивизии отдельный зенитно-артиллерийский дивизион был разбит под Столбцами прорвавшимися туда танками противника.

Кавалерийская дивизия полковника Калюжного, находясь в исходном районе для наступления (Маковляны, колхоз «Степановка»), утром подверглась сильной бомбардировке авиацией противника, продолжавшейся несколько часов. Понеся потери, рассеянные по близлежащим лесам ее полки и подразделения потеряли связь со штабом дивизии и начали неорганизованный отход к местечку Крынки. В ночь на 26 июня их остатки с примкнувшими к ним красноармейцами и командирами других частей начали поспешный отход к Волковыску.

35-й танковый полк после двух дней боев в районе Сокулок понес большие потери и тоже начал отход на восток. Из-за нехватки горючего вскоре были взорваны и оставшиеся в строю боевые машины.

Под сильным натиском противника беспорядочно отходили вдоль южного берега Немана в направлении Лунна–Мостов–Дятлово и разобщенные части 3-й армии. 25 июня закончились бои в районе Скиделя. Под сильными ударами авиации и моторизованных частей противника советские воины переправились на левый берег Немана и влились в длинные колонны отступавших от Гродно советских войск. Выходил из окружения и 444-й корпусной артиллерийский полк, который свой последний бой принял под Слонимом, потеряв почти весь личный состав и боевую технику...

27-я стрелковая дивизия, державшая оборону на реке Лососна, под сильными ударами наседавшего с двух сторон противника начала отход к Свислочи. Тяжелый кровопролитный бой произошел у Подлипок, и только наступившая темнота спасла дивизию от полного разгрома. Вечером поступил приказ – закрепиться у Берестовиц и обеспечить отход за Свислочь войск 10-й и 3-й армий.

А 85-я стрелковая дивизия, получившая распоряжение о наступлении, утром двинулась в направлении Гродно. К 15 часам ее 141-й стрелковый полк (командир – подполковник Малинин) вышел к Кошовникам, 103-й (командир – майор М.Ф. Каравашкин) – к Гнойнице. В это время через их боевые порядки поспешно отходили от Гродно части и подразделения КМГ и 3-й армии. Попытки генерала Бондовского и его командиров задержать отходивших не приносили успеха. А вечером пришел приказ об отходе дивизии на рубеж реки Свислочь.

Сейчас, по истечении времени, оценивая наступательные действия наших войск в направлении Гродно, можно сделать следующий вывод: безусловно, замысел удара по флангу 3-й танковой группы вермахта был правильным. В случае достижения поставленной перед нашими войсками цели танковые и моторизованные дивизии этой группы были бы отсечены от своих пехотных соединений, от тыловых частей и баз снабжения и, продолжая движение на восток, могли попасть в трудное положение.

Но выполнение этого плана! Ко всем причинам, приведшим к неудаче нашего контрудара, о которых уже писалось, прибавим следующие:

– соединения 10-й армии, выделенные в состав КМГ, были удалены от рубежей развертывания для наступления на 60–70 км. Несмотря на это обстоятельство, времени на подготовку корпусов к удару не было дано, они прямо с марша вступали в бой;

– полностью отсутствовали разведывательные данные о противнике, о рубежах его обороны, о противостоящих силах;

– все боевые действия наших войск проводились без тщательной наземной и авиационной разведки;

– неграмотная тактика действий наших конно-механизированных войск – удары в лоб вместо обхода флангов, ввязывание в затяжные бои – позволила четырем пехотным дивизиям вермахта противостоять достаточно большим силам Западного фронта (в том числе и двум механизированным корпусам);

– стрелковые соединения, выделенные для контрудара, действовали самостоятельно, без взаимной поддержки танками на поле боя;

– отсутствие связи, взаимодействия, четкого и непрерывного управления со стороны всех штабов, информации о действиях соседей;

– слабое обеспечение наступавших войск всем необходимым для ведения боя;

– отсутствие эвакуационных и ремонтных средств приводило к оставлению техники на поле боя;

– значительная часть боевой техники была брошена экипажами на дорогах, стоянках из-за их недостаточной технической подготовки, отсутствия ГСМ и боеприпасов.

Таким образом, неорганизованный во всех отношениях контрудар наших войск под Гродно задержал по меньшей мере на два дня с отходом из Белостокского выступа войска двух наших армий, что в сложившейся на фронте обстановке было невыгодно в связи с угрозой их полного окружения, что вскоре и последовало.

6-й и 11-й механизированные корпуса были втянуты в затяжные бои с пехотой противника и лишились в них почти всей своей материальной части. Потеря управления войсками, совершенно не отвечавшее обстановке требование Генерального штаба на ведение только наступательных действий привели к тому, что войска Западного фронта не смогли оказать организованного сопротивления врагу и понесли огромные потери (особенно в танках и авиации). Результатом проигранного сражения под Гродно явилось то, что у командования Западного фронта не осталось бронетанковых и воздушных сил, способных решающим образом повлиять на дальнейший ход боевых действий.

Противнику удалось осуществить глубокие прорывы в обороне войск фронта, обойти фланги его армий и соединений, вынуждая их вести бой в окружении или искать пути отхода на новые оборонительные позиции. Но это было сильно затруднено активными действиями вражеских войск. Уже к вечеру моторизованные части противника в нескольких местах вышли на дорогу Гродно–Волковыск–Зельва–Слоним, перерезав наиболее удобный и прямой путь отступления наших войск.

Для отхода соединений 10-й армии от Белостока на Волковыск и Новогрудок свободной оставалась только полоса шириной до 50 км (без шоссейных дорог), по обеим сторонам которой действовали части противника. Плохие дороги и нехватка горючего затрудняли использование автотранспорта и тягачей, ощущалась и нехватка лошадей. Отступавшие колонны войск подвергались непрерывному авиационному воздействию, срывавшему весь график их движения.

Сложная обстановка сложилась на левом крыле армии. Остатки 113-й стрелковой дивизии продолжали беспорядочный и никем не управляемый отход через Беловежскую пущу без тяжелого вооружения и техники. Положение усугубило то обстоятельство, что в плен попали генерал Х.Н. Алавердов, многие командиры частей и подразделений.

Разбившись на небольшие отряды и группы, руководимые инициативными командирами, отступавшие воины пробирались на восток глухими лесными и проселочными дорогами, переправлялись через множество рек и речушек. В ходе непрерывных боев с преследовавшими их отрядами гитлеровцев редели ряды воинов, но оставшиеся продолжали свой тяжелый путь к фронту, на соединение с основными силами Красной Армии. Дойти удалось немногим. А оставшиеся в окружении в лесах Белоруссии воины сформировали партизанский отряд, назвав его номером 113-й дивизии, мужественно сражавшейся с врагом в первые дни войны.

С боями отходила в направлении Свислочи непрерывно преследуемая и опережаемая врагом 49-я стрелковая дивизия. Противник стремился не допустить ее отхода за реку Нарев.

Отдельными частями и подразделениями отходили от рубежа к рубежу и остатки 13-го механизированного корпуса, ведя бои с преследующим их противником. Остатки танковых дивизий отходили в направлении Беловежской пущи, а моторизованной – от Нарева к Свислочи, не имея связи ни с армией, ни с корпусом. Фланги были открыты, части неоднократно попадали в окружение, прорвавшись из которого попадали в следующее. Тяжелый бой произошел у местечка Мстибово, после которого заметно поредели ряды бойцов, на вооружении которых осталось только стрелковое оружие и несколько противотанковых пушек.

В ночь на 26 июня небольшой отряд под командованием генерала Ахлюстина вышел к реке Зельвянка, восточнее Волковыска. На этом рубеже и закончилось горючее у оставшихся танков. Не имея связи с армией, комкор принял решение двигаться на север вдоль реки, в поисках удобного места для переправы. Передохнув, остатки корпусного управления вместе с примкнувшими к нему красноармейцами и командирами разных частей двинулись по намеченному маршруту.

25 июня правый фланг и центр обороны 10-й армии не испытывали сильного давления со стороны противника. Все так же стойко продолжали обороняться в Осовецком укрепрайоне части 1-го стрелкового корпуса. 2-я стрелковая дивизия вела бой северо-восточнее крепости, не имея связи с вышестоящим командованием и соседями. Целый день сдерживал противника на граевском направлении ее 200-й стрелковый полк, только с наступлением темноты он отошел на левый берег Бобра, заняв оборону в районе Довнар (3 км восточнее крепости).

13-я стрелковая дивизия в этот день боевых действий не вела, вечером получив приказ из штаба корпуса на отход в район Супросельской пущи. 86-я стрелковая дивизия, теснимая превосходящими силами противника, под прикрытием арьергардов в полуокружении отходила к Свислочи.

Боевые действия 86-й стрелковой дивизии 22–27.06.41 г.

Особенно досаждала отходящим войскам вражеская авиация. В течение всего дня самолеты противника, обеспечивая наступление своих наземных войск, проводили разведывательные полеты и наносили бомбовые удары по аэродромам, мостам, железнодорожным станциям, железным и шоссейным дорогам, препятствуя передвижению и сосредоточению войск Западного фронта. Налетам подверглись и города Минск, Бобруйск, Борисов, Гомель, Витебск.

Советские летчики самоотверженно сражались с врагом в воздухе, прикрывая города Белоруссии, но все меньше и меньше советских истребителей поднималось в воздух. Большие потери, понесенные авиацией Западного фронта в первые дни войны, давали о себе знать. В дни тяжелых июньских боев летчики фронта действовали с огромным напряжением всех сил, выполняя в день по 5–6 боевых вылетов. Только 25 июня, отражая налеты врага на Минск, зенитная артиллерия и истребительная авиация сбили шесть самолетов противника.

Бомбардировочная авиация фронта наносила удары по колоннам моторизованных войск противника в районах Молодечно, Ошмян, Радошковичей, Барановичей, Гродно. Наземные тараны по колоннам вражеских войск в этот день совершили экипажи капитанов А.Н. Авдеева (на дороге Ольшаны–Воложин) и Г.А. Храпая (у деревни Броды Гродненской области).

В середине дня два звена самолетов 207-го дальнебомбардировочного полка совершили налет на Вильнюсский аэродром. Немцы не ожидали этого удара, в результате на земле, по советским данным, было уничтожено около 40 немецких истребителей[448]448
  Скрипко Н.С. Указ. соч. С. 76.


[Закрыть].

Ночью летчики 313-го отдельного разведывательного полка во главе с командиром первой эскадрильи майором Титовым нанесли бомбовый удар по военным объектам Гамбурга. Выполняя полеты без прикрытия, бомбардировщики продолжали нести большие потери от атак истребителей противника. И хотя авиация фронта была усилена 25 июня двумя авиационными дивизиями, это не повлияло существенно на ход боевых действий.

Огромные потери понесли в эти дни и наземные войска Западного фронта, лишившись только за три дня боев 90 000 единиц стрелкового оружия, 1572 орудий и минометов, свыше 800 танков. Потери пленными составили около 50 000 человек[449]449
  1 См.: Журнал «Армия». 1997. № 3. С. 40.


[Закрыть].

Почти полностью лишились своей материальной части артиллерийские полки 3-й и 10-й армий. Как вспоминал генерал П.И. Ляпин, «первый удар противника наши дивизии, вступившие в бой с ходу, приняли на себя, вооруженные только пехотным оружием и полковой артиллерией, а значительная часть дивизионной и корпусной артиллерии и в дальнейшем совершенно не принимала участия в боевых действиях... пока не была разгромлена авиацией противника (и брошена в окружении. – Р.И.)»[450]450
  2 Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941–1945. Т. 1. М., 1958. С. 108.


[Закрыть].

Не смогли, видно, из-за быстрого приближения фронта полностью вывезти из-под Барановичей и орудия формировавшихся здесь 10 артиллерийских полков РГК, так как на каждый дивизион имелось только по одному тягачу. Поле боя оставалось за врагом, поэтому и подбитая техника оставалась ему, так как эвакуировать ее не представлялось никакой возможности.

В памяти нашего народа навсегда останется черный июнь 1941 года. Весь воздух Белоруссии был наполнен дымом, копотью, запахом сожженного пороха, повсюду висел удушливый смрад. Стоял непрерывный механический гул, грохот, повсюду была слышна артиллерийская канонада, раздавались разрывы снарядов и бомб.

Для защитников белорусской столицы наступили тяжелые дни. 26 июня по всему фронту обороны Минского и Слуцкого укрепрайонов начались ожесточенные бои, в которых со стороны немцев участвовало около 600 000 солдат и офицеров, около 1200 танков, свыше 1000 орудий и минометов. С воздуха наземные войска прикрывали 500 боевых самолетов Люфтваффе.

Около четырех часов утра 26 июня в штаб Западного фронта поступили данные (источник неизвестен) о прорыве вражеских танков в направлении Заславль–Минск. Сразу было принято решение о перебазировании руководства фронта в район Бобруйска[451]451
  3 Еще ночью 25 июня в Могилев перебазировались ЦК КПБ, Совнарком, Президиум Верховного Совета и другие правительственные учреждения БССР.


[Закрыть].

Когда часть руководящего состава находилась в пути, а некоторые отделы уже прибыли в назначенный район, последовало новое распоряжение – следовать в Могилев. Таким образом, в течение 26-го и ночью 27 июня руководство фронта находилось в движении. Конечно, в этой ситуации генерал Павлов и его штаб не могли оказать никакого действенного влияния на ход событий на фронте.

А обстановка под Минском значительно осложнилась. Утром в районе Острошицкого Городка гитлеровцы выбросили парашютный десант, а затем начали производить посадку самолетов с орудиями, бронетранспортерами, легкими танками[452]452
  1 См.: Акалович Н.М. Указ. соч. С. 6.


[Закрыть]. В этот же район вскоре подошли и прорвавшиеся через линию обороны советских войск передовые части 7-й танковой дивизии вермахта.

Одновременно десанты были выброшены в районе деревни Апчак, у Валерьян, Паперни, Колодищ, Уручья. Враг действовал уверенно и нагло, стремясь посеять панику, полностью деморализовать население и гарнизон белорусской столицы.

Толпы беженцев устремились на восток по Логойскому, Московскому и Могилевскому шоссе. Гитлеровские стервятники на бреющем полете бомбили и обстреливали толпы бегущих людей, сея среди них панику и ужас.

С утра начались бои на участке обороны 64-й стрелковой дивизии, особенно сильный удар противник нанес по стыку 30-го и 288-го стрелковых полков. Танки противника, сочетая свои действия с ударами авиации, небольшими группами продолжали терзать позиции наших частей. Несмотря на большие потери, враг продолжал рваться к городу, вводя в бой все новые и новые части. Ему удалось в некоторых местах прорвать оборону дивизии полковника Иовлева.

В боевые порядки 30-го стрелкового полка прорвалось до батальона танков с пехотой, потеснив наши подразделения на юго-восток. Создалась критическая ситуация, враг ворвался в Рогово, захватил Жуки, Угляны, Казеково, создав непосредственную угрозу прорыва к Минску.

К деревне Казеково по приказу командира 64-й стрелковой дивизии была срочно направлена стрелковая рота, а 170-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион выдвинулся в район хутора Червоный Брод. Они и встретили огнем прорвавшегося врага, уничтожив несколько танков и бронемашин, потеряв в бою свыше половины своего личного состава и три орудия[453]453
  См.: Акалович Н.М. Указ. соч. С. 81.


[Закрыть]. Тяжелые бои в это время шли у Бовбли, Криниц, Мацки, Жуки, Пухляки, Глушниц.

Ход боевых действий 3-й и северного крыла 2-й танковых групп вермахта 26–28.06.41 г.

Сдержать превосходящего по силе противника было нелегко. К исходу дня 30-й стрелковый полк уже сражался на рубеже Скнаревичи–высоты 273.1, 266.1–Ошнарово.

288-й стрелковый полк (командир – подполковник Г.П. Кучмистый), державший оборону на рубеже Щедровщина–Довбарово–Стайки (20 км) и имевший небольшое количество артиллерии, не смог сдержать натиск бронетанковых сил врага. Немцы обошли полк слева, прорвались к Щедровщине и начали движение на Беларучье... Остатки полка, преследуемые противником, отходили в направлении Логойска.

Тяжелые бои разгорелись и за старинный городок Заславль (20 км северо-западнее Минска), который обороняли рота 159-го стрелкового полка, работники межокружной артиллерийско-оружейной мастерской и военно-технического склада № 11 погранвойск НКВД, взвод охраны 1-го Белорусского полка НКВД. Утром к защитникам городка присоединились пограничники 16-го Дзержинского погранотряда под командованием капитана Ломтева (около 80 человек) и экипаж бронепоезда № 73 (командир – майор Д.Ф. Малышев).

Под руководством майора Соболева, старшего лейтенанта Федулова, лейтенантов Топчия, Трегубова и Скурихина советские воины и вступили в бой с подошедшими частями противника. После нескольких отбитых атак врагу удалось захватить машинно-тракторную станцию и ворваться в Заславль. Теперь бои шли за каждую высотку, переулок, дом, но силы сторон были неравны – наши подразделения начали отходить к южной окраине городка. Немецкие танки, прорвав оборону защитников Заславля, устремились к Семкову Городку. Возникла угроза их прорыва в направлении Минска.

Командир полка подполковник Белов, узнав о тяжелом положении, сложившемся на этом участке, бросил в контратаку стрелковую роту, поддержанную огнем двух противотанковых орудий, но она не принесла успеха. И тогда командир дивизии ввел в бой резервный батальон и батарею истребительно-противотанкового дивизиона, которые лично возглавил подполковник Белов.

Наши воины нанесли удар во фланг немцам с юго-запада, ворвались в Заславль и завязали уличные бои. Одновременно с востока гитлеровцев атаковал подошедший разведывательный батальон майора Чумакова. На всей территории городка шли ожесточенные схватки, часто переходящие в рукопашные бои.

Особенно упорное сопротивление оказала группа немецких автоматчиков, занявшая оборону за каменной стеной костела. Заняв выгодную позицию, она держала под обстрелом всю прилегающую территорию. Попытки сломить их сопротивление не удавались. И тогда вперед бросился командир полка, увлекая за собой бойцов. Костел был взят, но автоматная очередь сразила храброго командира 159-го стрелкового полка.

В частях корпуса стала остро ощущаться нехватка противотанковых орудий и снарядов для 122-мм и 152-мм орудий, так как совершенно отсутствовал их подвоз. К тому же с 7 часов прекратилась связь и со штабом фронта.