Текст книги "Зачем мы верим в Бога?"

Даже когда человек грешит и падает, он сохраняет этот образ. «Образ есть неизреченной твоей славы, хотя и язвы ношу согрешений», как говорится в церковной молитве. Поэтому с каждым человеком следует обращаться так, как если бы у него было много dignitas – как с кем-то почтенным. Мы проявляем нашу веру в творение, когда делаем именно это – почитаем образ Божий в каждом из ближних. Наш ближний достоин уважения, признания, служения его нуждам не потому, что он умен, или красив, или имеет заслуги, но потому, что он создан по образу Божию.

ВЛАДЫЧЕСТВО ЧЕЛОВЕКА: МОГУ ЛИ Я ЧТО-ТО ИЗМЕНИТЬ?

Иногда люди чувствуют себя бессильными – жертвами обстоятельств, других людей, своих собственных дурных привычек… Им кажется, что они ничего не могут изменить. На самом деле это не так – люди обладают владычеством; каждому из нас делегированы огромные полномочия.

О том, что Бог наделяет человека владычеством над тварным миром, говорит уже первая глава книги Бытия: И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими [и над зверями], и над птицами небесными, [и над всяким скотом, и над всею землею], и над всяким животным, пресмыкающимся по земле (Быт. 1, 27–28).

В языческих повествованиях о творении людям отводится служебная роль – снабжать богов жертвоприношениями; библейская картина мира говорит о том, что человек поставлен владыкой над делами рук Божиих. Как говорит псалмопевец, когда взираю я на небеса Твои – дело Твоих перстов, на луну и звезды, которые Ты поставил, то что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его; поставил его владыкою над делами рук Твоих; все положил под ноги его: овец и волов всех, и также полевых зверей, птиц небесных и рыб морских, все, преходящее морскими стезями. Господи, Боже наш! Как величественно имя Твое по всей земле! (Пс. 8, 4–10).

Власть человека должна была проявляться в «возделывании и хранении» мира: И взял Господь Бог человека, [которого создал], и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его (Быт. 2, 15).

Святитель Иоанн Златоуст учил: «Человек есть превосходнейшее из всех видимых животных; для него-то и создано все это: небо, земля, море, солнце, луна, звезды, гады, скоты, все безсловесныя животныя. Почему же, скажешь, он создан после, если превосходнее всех этих тварей? По справедливой причине. Когда царь намеревается вступить в город, то нужно оруженосцам и всем прочим идти вперед, чтобы царю войти в чертоги уже по приготовлении их: так точно и теперь Бог, намереваясь поставить как бы царя и владыку над всем земным, сперва устроил все это украшение, а потом уже создал и владыку, и таким образом на самом деле показал, какой чести Он удостоивает это животное… Сказав: сотворим человека по образу нашему и по подобию, (Бог) не остановился на этом, но последующими словами объяснил нам, в каком смысле употребил слово “образ”. Что говорит? – И да обладают рыбами морскими, и птицами небесными, и всеми гады, пресмыкающимися по земли. Итак, образ Он поставляет в господстве, а не в другом чем. И в самом деле, Бог сотворил человека властителем всего существующаго на земле, и нет на земле ничего выше его, но все находится под его властью» (Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия. Беседа VIII).

Итак, мы живем в мире, в котором от нас что-то реально зависит в силу того, что в нем нам дал власть Бог. Эта власть имеет свои границы, и особенно она ограничена в результате грехопадения, о чем мы подробнее будем говорить далее, но она реальна. Мы можем изменять этот мир, исцелять или губить, разрушать или созидать. Иногда люди заявляют что-нибудь вроде «от меня ничего не зависит», «я ничего не могу поделать». Им кажется, что они могут только пассивно претерпевать то, что происходит, и ничего не могут изменить.

Библейская доктрина творения говорит о том, что это неправда. Мы всегда остаемся человеческими существами, а значит, мы всегда наделены властью в сотворенном мире. От нас всегда что-то зависит. Иногда наши возможности что-то изменить в мире очевидны и велики; иногда они представляются нам совсем маленькими, однако то, что кажется нам незначительным, может принести великие плоды. Безыскусные слова простой женщины могут привести к обращению будущего великого святого, который в свою очередь приведет к Богу великое множество людей; смиренные молитвы незаметного служащего способны предотвратить опустошительную войну. Когда мы обращаемся к тому, кто поставил нас владыками над делами рук Его и ищем у Него мудрости и сил, мы можем изменить очень многое; мы становимся соучастниками Его замысла о творении и спасении мира, замысла, в котором нет неважных деталей. В вере и послушании каждый из нас принимает на себя уникальную и исключительно значимую миссию. От каждого из нас зависит нечто крайне важное.

В нашем падшем мире «владычеством» часто называют возможность навязывать свою волю другим людям, принуждать их к повиновению. В этом смысле «владычеством» обладал, например, римский император, в распоряжении которого были легионы опытных воинов и огромные богатства.

Но подлинное владычество подобно владычеству Христа – оно глубочайшим образом меняет мир, но не через насилие, а через упорное и терпеливое служение Богу. Больше всего мир изменил сам Христос – который не имел ни богатств, ни войск, и за Которым люди следовали – и следуют – исключительно добровольно. Сами Евангельские события показались незначительными историкам того времени – которые были поглощены войнами и другими деяниями царей и императоров – но именно эти события определили лицо мира, в котором мы живем. На историю России огромное влияние оказал святой Сергий Радонежский, который никогда не желал подчинять других, но своим примером и наставлением изменил и судьбы множества людей, и целую страну.

Наши слова и поступки имеют значение – и последствия, иногда далеко выходящие за рамки того, что мы в состоянии увидеть и понять. Иногда мы видим результаты наших усилий; иногда – нет, и от нас требуется упорная вера в то, что ничто из того, что мы делаем для Бога, не пропадает и не останется тщетным. Когда мы принимаем решение служить Богу и искать Его воли, мы становимся активными участниками Его замысла, в котором каждый человек бесконечно важен и каждое наше решение имеет значение.

Я расскажу реальную историю, которую слышал несколько лет назад. Один христианин родился в сельской местности в очень бедной семье. Он упорно трудился, получил образование, и жизнь его стала устраиваться; он женился и был вполне счастлив. Потом у него родился ребенок с тяжелейшими врожденными повреждениями. Врачи сказали, что ни в физическом, ни в умственном отношении он никогда не будет здоров. Даже родная мать, жена этого христианина, едва смогла принять родившееся дитя. В крайне подавленном состоянии отец обратился за объяснениями к своему священнику. «Как же так? – спросил он. – Я всю жизнь старался жить так, как хочет Бог. За что Он теперь так наказывает меня?» И священник ответил: таких детей Бог доверяет тем, кто может о них позаботиться.

Вера в то, что Бог наделяет нас властью что-то сделать, что-то изменить, означает, что мы должны видеть Божественное поручение там, где глазами неверия мы увидели бы только тяготы, отравляющие нашу жизнь. Таких детей, таких мужей и жен, такие обстоятельства Бог доверяет тем, кто может о них позаботиться.

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЧЕЛОВЕКА

Итак, Бог сотворил наш мир – в нем есть цель и замысел, надежда и предназначение. Человек наделен владычеством, то есть его решения имеют реальные последствия для него самого и всего мира. Мы можем разрушать и созидать, спасать и губить. Мы наделены свободой и ответственностью.

Наша свобода означает, что именно мы сами являемся авторами собственных решений. Конечно, на нас оказывают влияние, доброе или дурное, люди или обстоятельства, но решаем всегда мы. Не гены, не погода, не соседи, не государство, не Церковь – мы сами принимаем решения и сами выбираем свой путь в жизни, даже когда не признаем этого и приписываем наши поступки другим людям или обстоятельствам, которые «довели» нас или «не оставили иного выбора». Это неправда, выбор всегда наш. Мы можем совершить подвиг или преступление; акт благородства или подлости, верности или предательства.

Из веры в творение следует, что этот выбор имеет вечное значение. Очень важно, каким человеком вы являетесь и как вы себя ведете.

Конечно, неверующий человек тоже может иметь твердые нравственные принципы и совершать достойные поступки, но беда в том, что в мироздании без Бога это не имело бы абсолютно никакого значения. Без Бога в мире нет ни нравственного закона, которому нам следовало бы повиноваться, ни награды праведникам, ни кары злодеям.

Иногда люди говорят о том, что мораль – это что-то само собой разумеющееся и без Бога, но это не так.

Люди придерживаются разных нравственных предпочтений. По мнению секулярных гуманистов (как и христиан), моральные убеждения нацистов преступны и порочны. На взгляд нацистов, преступны и порочны моральные убеждения гуманистов. Обе группы глубоко убеждены в том, что их взгляды вполне обоснованы с точки зрения науки и здравого смысла. Совершенно непонятно, кто полномочен выступать в роли пророка от имени «человека с большой буквы», от имени «общечеловеческих моральных ценностей». Все, что у нас есть, – это мнение одной группы людей против мнения другой группы людей. В рамках атеизма вы можете поступать так, чтобы заслужить одобрение определенных людей, – тех, чье мнение для вас важно, тех, кого вы считаете своими. Но вы не можете заявить при этом, что другие люди – те, которые возьмутся порицать вас за то же самое, – неправы. Не существует никакой объективной, выходящей за рамки человеческих мнений, правоты или неправоты. Ведь есть только люди, (и группы людей) со своими субъективными оценками, несогласные между собой, а над ними нет никакого третейского судьи, который мог бы рассудить, кто из них прав.

Атеистический гуманист может сказать, например, что идеология и практика нацизма ему отвратительны и он не намерен терпеть их рядом с собой. Но он не может сказать, что нацисты объективно неправы.

Я могу возмущенно воскликнуть: «Как, Вы пьете кока-колу? Эту коричневую химическую гадость?!», и это будет не больше чем декларация личного вкуса, с которой одни люди согласятся, а другие – нет. Не существует объективного критерия «гадостности» и «негадостности» напитка. Возможны только предпочтения определенных людей и групп. Точно так же одни люди могут одобрять кровавых диктаторов вроде Гитлера или Пол Пота, другие – подвижников милосердия вроде Фридриха Гааза или матери Марии. В рамках неверия между их точками зрения нет никакой объективной разницы, потому что нет никакого объективного морального стандарта, с которым мы могли бы их соотнести.

В таком случае вы можете совершить что-то хорошее или плохое в глазах определенной группы людей; но вы не можете совершить то, что обладало бы объективной моральной значимостью.

Более того, окончательность и необратимость смерти в атеистической вселенной означает, что в вечной (и даже сколько-нибудь долгой) перспективе вы не отличите праха садиста от праха подвижника милосердия. Злодеи и благодетели, герои и изверги завершат жизненный путь одинаково – полным и окончательным небытием.

С точки зрения одних людей, забота о больном ребенке в ситуации, о которой мы раньше упоминали, будет правильным и достойным делом, по мнению других – глупостью, на взгляд третьих – преступлением. Кто-то (и необязательно нацисты) может считать, что нравственный долг взрослых – как можно раньше избавить этого ребенка от мучительной жизни, а семью и общество – от лишних тягот и расходов. Люди при помощи подложных свидетельств о смерти, спасавшие «неполноценных» в нацистской Германии, совершали преступление с точки зрения своего государства; с точки зрения многих современных людей, мать, которая отказывается пресечь жизнь больного ребенка еще в утробе, совершает предосудительную глупость. В разные времена в обществе может преобладать тот, или иной, или третий взгляд как на эту, так и на другие моральные проблемы, и чаще всего люди в своем мнении следуют за большинством.

Доктрина творения, напротив, говорит, что у человеческих поступков есть объективная моральная значимость, есть истинный Судия, в глазах Которого они получают оценку. В данном случае человек, который заботится о больном ребенке, поступает «воистину достойно и праведно, должно и спасительно». Это так с точки зрения вечного, объективного, независимого от переменчивых людских мнений критерия. Есть вечный Судия, который оправдывает такое поведение; Тот, Кто скажет: «Хорошо, добрый и верный раб; войди в радость Господина твоего».

Властью в творении, о которой мы говорили выше, наделил нас Бог, ответственность за то, как мы ею пользуемся, мы несем перед Ним. Государство, общественное мнение, партии, СМИ, какие-то еще общественные силы могут пытаться навязать нам свои заповеди и притязать на то, чтобы судить нас, но единственный Судия, перед Которым мы отвечаем на самом деле, – это Бог.

Грехопадение. Порча

В предыдущих главах мы говорили о владычестве человека. В Творении человек поставлен владыкой над делами рук Божиих; у людей есть реальная власть и реальный выбор. Человек – наследный принц творения, наделенный огромными возможностями, любимое творение Бога. Человек призван к близким, доверительным отношениям со своим Создателем.

Бывают счастливые семьи, где младшие почитают старших, а старшие оберегают младших, все любят друг друга, все вместе заботятся о доме, и хозяйство процветает. Бог в Писании сравнивает Себя с Отцом именно в такой семье. Однако отношения подобного рода могут быть только добровольными – люди по своей воле выбирают верность, любовь и заботу. И здесь возникает возможность греха, ведь люди могут и не выбрать любовь. Люди могут начать обманывать старших и притеснять младших; они могут разорять хозяйство, вместо того чтобы заботиться о нем. Примеров тому в нашей жизни более чем достаточно.

Люди, наделенные властью и свободой, способны употребить ее во зло; чем больше у них власти и свободы, тем худшее зло они могут совершить. Именно это и произошло с нами; именно поэтому мы живем в таком мире.

У всех нас есть опыт греха. Почти все мы помним, как наши поступки или слова разрушали наши отношения с окружающими, приносили вред нам или другим людям. Многие из нас могут вспомнить, как наше собственное безрассудство оборачивалось болью для нас и наших ближних. У нас есть и опыт столкновения, как личного, так и заочного, с грехом других людей. Мы знаем, какое зло приносят алчность, зависть, высокомерие или безответственность. Об очень многих проявлениях зла мы можем сразу сказать, что они порождены злой волей людей. Мы можем понять, что причина, по которой «мир лежит во зле», – это злая воля людей, в том числе наша собственная злая воля.

Но христиане видят в грехе нечто большее, чем просто отдельные плохие поступки. В результате греха изменилась сама природа человека. Это можно сравнить с алкоголизмом. Сам алкоголик считает: вот он напился позавчера, вчера и сегодня – и это просто отдельные проступки; но со стороны видно, что это болезнь и отдельные провалы – ее проявления.

Пока вы читаете эту страницу, страшная и трагическая человеческая история продолжается: армии воюют, террористы взрывают бомбы или захватывают заложников, преступники совершают громкие злодеяния. Возможно, вы услышите об этом в ближайшем выпуске новостей. Но в нем не расскажут о преступлениях помельче: о брошенных детях, распавшихся браках, оставленных умирать в одиночестве стариках. Многие люди, в том числе нехристиане, признают, что с человеческим родом что-то очень сильно не в порядке. Феминистка Риан Айслер пишет в своей книге «Чаша и клинок»: «Почему мы охотимся друг за другом и преследуем друг друга? Почему наша жизнь переполнена чудовищной бесчеловечностью мужчин по отношению к мужчинам – и к женщинам? Как могут люди быть столь жестокими к себе подобным? Что постоянно склоняет нас к жестокости, а не к доброте, к войне, а не к миру, к разрушению, а не к созиданию?» Автор не принимает христианского ответа на этот вопрос, но то, что она им задается, весьма показательно. Много раз в истории предлагались те или иные рецепты исправления человечества; люди видели корень зла в невежестве, или в несправедливом социальном устройстве, или в подавлении сексуальности, или в мужском доминировании, или в чем-то еще. Последняя глобальная попытка вывести «нового человека» была предпринята в нашей стране, и мы знаем, что из этого вышло. Увы, все подобные попытки обречены. Проблема не в чем-то внешнем по отношению к людям – глубоко повреждена сама человеческая природа, «сердце», как говорит Библия.

Эта испорченность в христианстве называется первородным грехом.

Учение о первородном грехе обычно вызывает наиболее решительную критику – и наиболее эмоциональное неприятие со стороны нехристиан. Это понятно: если не верить в Бога, тогда остается верить в человека, а в этом случае учение об испорченности человека разрушает всякую надежду. С точки зрения неверующего моралиста, вера в первородный грех подрывает желание и способность людей добиваться социального и морального прогресса; такая вера не менее вредна, чем вера здорового человека в то, что он болен. И действительно, внушать здоровому человеку, что он болен, – значит причинять ему несомненный вред; однако же несомненным вредом обернется и другое: если человек на самом деле болен, а мы будем внушать ему, что он здоров. У меня довольно плохое зрение, и если я внушу себе, что я вижу отлично, и откажусь от очков, то я буду налетать на все углы и, скорее всего, закончу свою жизнь под колесами автомобиля. А наша история, как и наша современность, свидетельствует о тяжелом нездоровье.

Такой взгляд на человека кажется обескураживающим и пессимистическим, однако на самом деле он связан с тем безмерным оптимизмом, который лежит в основе христианства: мы верим, что Бог всемогущ и что Бог есть любовь. Мы верим, что глубочайшая, вечная реальность – реальность Святой Троицы – исполнена безграничной любви и милости; Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы. Две эти доктрины – вера в благость Бога и в греховность человека – так связаны между собой, что вера в одно предполагает веру в другое. Мы верим в реальность греха, глубокой порчи, поразившей мир и человека, именно потому, что мы верим в абсолютную благость Бога.

Слова апостола Иоанна «Бог есть любовь», наверное, самые известные слова Библии; их часто повторяют и нехристиане, и те, кто вообще не знает, откуда они. Однако эти слова, если мы примем их всерьез, приводят нас к осознанию реальности греха. Бог есть любовь, а мир, как пишет тот же апостол в том же послании, «во зле лежит». «Мир полон кровью и слезами» настолько, что часто люди вообще отрицают бытие благого Бога. Если мы верим (как апостолы), что Бог все-таки благ, мы неизбежно приходим к признанию некой порчи, прежде всего в людях, которая противится любви Божией и вносит разрушение и боль в созданный Им мир. Как сказал английский писатель Гилберт Кит Честертон, «если правда (как оно и есть), что человек может получать изысканное наслаждение, сдирая шкуру с кошки, то приходится отрицать либо Бога, как атеисты, либо нынешнюю близость Бога и человека, как христиане». Именно эту порчу, которая стоит за всем злом и страданием мира, христианство и называет грехом. О ней мы подробнее поговорим далее.

ГРЕХОПАДЕНИЕ: ДРЕВНИЙ ОБМАНЩИК

Библейский рассказ о грехопадении использует самый простой, «детский» язык, чтобы помочь нам понять не только причины катастрофы, постигшей наш род на заре мироздания, но и природу греха как такового – греха, который мы совершаем здесь и сейчас. Третья глава библейской книги Бытия (если у вас есть Библия, вы легко найдете это место), начинается с упоминания некоего разумного нечеловеческого существа: Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог (Быт. 3, 1).

Змей, который появляется в этом рассказе, упоминается еще раз почти в самом конце Библии: И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним (Откр. 12, 9).

Речь идет о сатане; и нам нужно немного остановиться, чтобы понять, кто это такой.

У нас, христиан, есть уникальная информация, благодаря которой мы видим мир в совершенно иной системе координат. И мы понимаем, что он гораздо больше – у него есть духовное измерение, гораздо более обширное и важное, чем тот материальный мир, который мы воспринимаем органами чувств. Это измерение не находится где-то в другой вселенной – оно пронизывает материальный мир и активно взаимодействует с ним. Могущественные духовные существа пребывают рядом с нами – Божии ангелы простирают над нами свой покров и хранят нас от зла. Хотя мы не видим их, они принимают самое деятельное участие в нашей жизни. Но не все обитатели духовного мира добры. Он охвачен мятежом и гражданской войной.

Существуют духовные силы зла, силы, противящиеся Богу и стремящиеся погубить человека. Писание начинает разговор о грехе именно с них. За человеческим противлением Богу стоит некая нечеловеческая сила. Библия называет ее диаволом (то есть клеветником) и сатаной (то есть противником). Господь приходит, чтобы разрушить дела этой силы: Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола (1 Ин. 3, 8).

Еще до грехопадения человека могущественный ангел восстал против Бога и обратился в того, кого Писание называет дьяволом (то есть клеветником) и сатаной (то есть противником), драконом и змеем. Он увлек за собой часть ангелов, которые обратились в «духов злобы поднебесных». Эти духовные мятежники непрестанно ищут разрушить Божие творение – и особенно взаимоотношения Бога и человека.

Цель диавола – разрушить все Божие творение, и особенно отношения человека с Богом; средство, к которому сатана прибегает, – ложь.

Господь Иисус говорит о нем: Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи (Ин. 8, 44). О чем эта ложь? Прежде всего о Боге и Его слове. Об этом и рассказывает книга Бытия: И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? (Быт. 3, 1).

На самом деле Бог этого не говорил; Его заповедь была такова: И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь (Быт. 2, 16–17).

Дьявол пытается переврать заповедь, чтобы представить ее как неисполнимую и бессмысленно тиранскую. Какой смысл поместить людей в саду, полном прекрасных плодов, и запретить им есть эти плоды? Как вообще они могут прокормиться, если все эти плоды им недоступны? Кто такой этот Бог, Который выступает со столь бессмысленным и жестоким запретом?

С тех пор тактика врага не изменилась. Для многих людей христианство – это набор бессмысленных и суровых ограничений. Многие неверующие обмануты змеем, потому и отворачиваются от христианства; многие верующие превращают свою жизнь во что-то безрадостное и унылое, веря, что именно этого от них хочет Бог.

И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть (Быт. 3, 2).

Ева не поддается на слишком грубую ложь; она помнит, что запрет касался только одного дерева, хотя и уступает врагу в том, что дополняет его запретом прикасаться к плодам.

И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло (Быт. 3, 4).

В этой фразе заключено очень многое, и мы рассмотрим ее по частям.

…нет, не умрете…

Сатана отрицает последствия греха: «Бог сказал, что вы умрете, если согрешите; но это не так. Вы можете согрешить, и с вами будет все в порядке». Грех не ведет к смерти – вот что змей старается внушить людям. Он может внедрять это в их сознание по-разному – отрицая бытие Бога вообще или внушая людям, что Бог слишком благ, чтобы допустить тяжелые, а тем паче необратимые последствия греха. Змей может действовать как-то еще, но главная мысль, которую он пытается внушить, – это мысль о том, что грех останется без последствий.

Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.

Змей внушает, что грех, напротив, принесет пользу: откроются глаза ваши, и вы будете как боги. Бог это знает и не хочет, чтоб вы получили пользу. Цель заповеди, как уверяет змей, – лишить людей чего-то хорошего. Талантливый антихристианский писатель Филип Пулман выразил это так: «Есть две великие силы, – сказал мужчина, – и они сражались с начала времен. Все улучшения в человеческой жизни, все клочки знания, мудрости и достоинства, что у нас есть, были вырваны одной стороной из зубов другой. За каждый клочок человеческой свободы шла ожесточенная борьба между теми, кто хочет, чтобы мы знали больше и были мудрее и сильнее, и между теми, кто хочет, чтобы мы лишь скромно подчинялись» (Филип Пулман. «Скрытый нож»).

Восстав против Бога, обещает змей, вы обретете «знания, мудрость и достоинство»; Бог – тиран, который хочет сделать вас слабыми и глупыми, чтобы властвовать над вами.

ГРЕХ КАК БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ

Рассказ третьей главы книги Бытия указывает на одну очень важную сторону греха – безответственность.

И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела (Быт 3, 9–13).

Адам пытается скрыться от Бога; Бог не изменился, но Адам больше не доверяет Ему; их отношения разрушены. Адам не хочет признать свой грех и просить о прощении – он не верит в доброту Бога и предпочитает лгать и изворачиваться, перекладывая ответственность на Еву и косвенно – на Бога (жена, которую Ты мне дал). Ева в свою очередь сваливает на змея. Люди постоянно оказываются перед выбором – признать свою вину и попросить прощения или искать виноватого, на которого можно было бы все свалить. Люди предпочитают искать виноватых или – нередко – обвинять Бога.

С тех пор, как был записан этот рассказ, прошло очень много времени, но отношение людей к своей жизни остается тем же: мы склонны утверждать, что наши поступки определяются кем-то другим. Мы приходим в ярость потому, что другие люди нас злят; грешим потому, что другие люди вводят нас в соблазн; ненавидим ближнего своего потому, что он такой мерзавец, что мы не можем его не ненавидеть.

Наши поступки вынуждены окружающими нас обстоятельствами – погодой, страной, в которой мы живем, генами, чем угодно еще – исключая наше личное произволение. Мы не виноваты – виноват кто-то другой, или, возможно, и это всех устраивает – мать-природа.

Почему мы так жаждем сложить с себя ответственность? Ведь это чудовищно глупо и разрушительно с чисто земной, практической точки зрения. Отказываясь признавать свои поступки полностью своими, мы утрачиваем контроль над своей жизнью.

Кто оказывается автором книги нашей жизни, если не мы сами? Другие люди, обстоятельства, наши собственные внутренние импульсы, которые мы даже не пытаемся контролировать. На капитанском мостике нашей жизни оказывается всякий прохожий, наш руль поворачивает всякий случайный порыв ветра, всякая чайка, присевшая на него передохнуть.

Что будет с нашей жизнью? Ничего хорошего. В лучшем случае она будет просто пустой и жалкой – мы ничего не достигнем и ничего не обретем. В худшем – мы просто разобьемся о рифы алкоголизма, наркомании или закончим наши дни в тюрьме. В самом деле, что объединяет людей, потерпевших жизненное крушение? Их вера в то, что их жизнь и их поступки определяются кем-то другим. Они запили, потому что окружающие относятся к ним по-свински; бросили семью, потому что домашние «никогда их не понимали»; совершили преступление, потому что их довели или вынудили. Даже для того чтобы на чисто мирском, посюстороннем уровне привести свою жизнь в порядок, надо признать, что мы свободны в том смысле, что сами принимаем решения и сами несем за них ответственность.

Мысль, что грех каким-то образом сделает нас счастливыми, прекрасными и сильными, – самая глупая мысль на свете, но диаволу раз за разом удается внушать ее людям. Мы снова и снова думаем, что уж на этот-то раз, если мы послушаем змея, а не Бога, у нас все получится, мы будем счастливы… И раз за разом остаемся у разбитого корыта. История Адама и Евы – это, во всех подробностях, и наша история…

ГРЕХ И ВЕЧНАЯ ГИБЕЛЬ

Итак, мы все находимся в состоянии катастрофы, которую богословы называют первородным грехом. Эту катастрофу можно описать с разных сторон, но прежде всего первородный грех есть утрата отношений с Богом.

Человек создан так, что в центре его жизни должен быть Бог; находясь в правильных отношениях с Богом, человек состоит в правильных отношениях с самим собой, ближними, миром в целом.

Эти отношения отражают отношения в Троице, где Отец, Сын и Святой Дух предвечно вверяют Себя другу другу. Наилучшим образом рая, для которого мы созданы, может служить счастливая семья, в которой люди любят друга, радуются друг другу и служат друг другу.

В грехопадении человек отторг себя от Бога и, как планета, потерявшая орбиту, ныне ставит в центр своей жизни тех или иных идолов, чаще всего самого себя, но иногда «великое дело» или «великого вождя», или еще что-то либо кого-то. Все проявления зла и безумия, которыми так богата история, массовые или частные, суть результат утраты Бога как центра притяжения.

Грех порождает враждебность к Богу: для человека, желающего поставить в центре жизни самого себя или созданных им самим идолов, Бог оказывается угрозой его идолам, самовластию, самореализации, самоублажению – всему «само», вокруг чего вращается падший человек. Грех также неизбежно порождает враждебность к ближнему: все конфликты, начиная с семейных ссор и заканчивая мировыми войнами и геноцидом, обусловлены тем фактом, что мироздание – слишком тесное место хотя бы для двух грешников, каждый из которых хотел бы его себе полностью. Как это прекрасно формулирует немецкий мыслитель Фридрих Ницше, «если бы боги существовали, как бы я вынес, что я не бог?.. Следовательно, нет никакого Бога!». Но желание изгнать из Вселенной Бога, который мешает мне быть богом, также порождает желание избавиться и от ближнего, имеющего свое мнение на тему, кто тут бог.