Текст книги "Искупление Путника"

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
У леса Безмолвной Женщины

Переход из Тэара до леса Безмолвной Женщины занял пять дней. Наступил месяц Обнаженных Деревьев, и погода резко ухудшилась. Небо заволокло свинцовыми облаками, и все пять дней путешествия всадники мокли под нудным моросящим дождем, что не могло не сказаться на настроении женщин, теперь угрюмых и молчаливых. Впрочем, Мерлион отыскала себе отдушину, принявшись снова честить в душе графа Айсенда, отправившего ее с дочерью в Арсен в сопровождении жестокосердных топороносцев. Фарадей ругать было некого, и она просто думала о своем, печально взирая на окружавшую путешественников равнину, поросшую чахлой травой и низкорослым кустарником. Иногда к дамам подъезжал Тимозел, пытаясь развеселить их анекдотическими историями, но все его усилия вызывали лишь натянутые улыбки.

Дождь прекратился лишь к вечеру пятого дня перехода, когда под все еще мрачным небом на линии горизонта показалась темная полоса леса Безмолвной Женщины.

– Вряд ли Артор доволен, что этот лес остался в целости и сохранности, – сказал Велиар, поравнявшись с Аксисом.

Аксис кивнул. Он лишь однажды бывал в этих краях, да и то объехал лес стороной, предпочтя сделать крюк, чтобы добраться до цели.

– Мы разобьем лагерь в пятистах пейсах от леса, – ответил Аксис. – Если остановиться ближе, без кошмарных снов ночью не обойтись. В лес войдем утром.

– Всеми силами? – спросил Велиар, с тревогой глядя на видневшуюся вдали чащобу.

Боевой Топор улыбнулся.

– Чтобы выполнить поручение Брата-Наставника, достаточно четверых. Я сам возглавлю четверку. Со мной отправятся Гилберт, Тимозел и кто-нибудь из командиров когорт. Пожалуй, Арн. Ты останешься в лагере за меня.

– Как прикажешь, – ответил Велиар, облегченно вздохнув.

С того места, где топороносцы разбили лагерь, лес выглядел еще более мрачным и неприступным. Впереди была сплошная стена высоких сучковатых деревьев с переплетенными ветками и, казалось, в лесу стоит кромешная темнота. Из леса доносились странные звуки: треск, хруст и даже невнятный шепот, как будто деревья шушукались, осуждая появление незваных пришельцев. Топороносцы старались не смотреть в сторону леса и, разбив лагерь, в ожидании ужина молча приводили в порядок свое нехитрое снаряжение.

Таинственный лес внушал тревогу и Фарадей. Заметив, что Аксис и Гилберт смотрят в сторону леса и о чем-то беседуют, она рискнула вмешаться в их разговор и, подойдя к ним, сказала дрожащим голосом:

– Ничего страшнее в жизни не видела. По-моему, в этой чащобе могут жить одни демоны.

Успокоить девушку взялся Гилберт.

– Лес Безмолвной Женщины под присмотром религиозного братства. Беспокоиться не о чем: Артор с нами.

– Всегда и везде, – машинально продолжила Фарадей и посмотрела на Аксиса. – И ты отправишься в этот лес?

– Мне надо выполнить поручение Брата-Наставника, – ответил Аксис, не отрывая взгляда от леса. – Там живут наши братья.

Фарадей повернулась к Гилберту.

– А почему этот лес назвали «лесом Безмолвной Женщины»?

– Чтобы дать понять любопытным, что среди женщин встречаются приятные исключения, – ответил Аксис, опередив Гилберта.

– Если я помешала, прошу извинить меня, – с трудом сдержав возмущение, произнесла Фарадей и поспешила к своей палатке.

Крутившаяся у нее под ногами белая кошка побежала за ней.

Ночь выдалась беспокойной. Топороносцы спали тревожно, многие из них просыпались в холодном поту и чтобы снова не оказаться во власти ужасающих сновидений, вылезали из палаток и подсаживались к кострам, у которых бодрствовала охрана.

Аксис и вовсе думал, что не заснет в эту ночь: поручение Брата-Наставника не давало ему покоя. Он долго ворочался с боку на бок, но глаза его стали постепенно слипаться, и он погрузился в тяжелое забытье.

Аксис почувствовал, что он лежит на земле, связанный по рукам и ногам. Кругом царил полумрак, в котором перемещались причудливые расплывчатые тени. Они сбивались вместе, сгущались. И этот зловещий сонм медленно, но неуклонно надвигался на Аксиса. Он попытался освободиться от пут. Тщетно! Веревки только сильнее впились в запястья и щиколотки.

Но вот от скопища наступавших теней отделилась одна, принявшая очертания человека. Аксис покрылся холодным потом, его дыхание сбилось.

– Нет, ты не мой отец, – с трудом выдавил он. Призрак остановился, недоуменно глядя на Аксиса.

– Кто ты? – прошептал Аксис.

– Кто ты? Кто ты? – подхватило эхо зловещим шепотом, казалось, отражаясь от темноты.

Внезапно Аксис почувствовал, что путы исчезли. Он поднялся на ноги, огляделся. Кругом жуткие зловещие призраки.

– Мы не знаем, кто он и откуда пришел, – раздались со всех сторон приглушенные голоса. – Зачем он явился сюда? Как отыскал дорогу?

– Кто вы такие? – с ужасом в голосе спросил Аксис.

– Мы те, кто мы есть. Мы здесь испокон веков. А ты кто?

– Я Аксис, сын Ривки, Боевой Топор, командир топороносцев.

Призраки пришли в возбуждение. Недоумение сменилось злобой и ненавистью. Аксис сжал кулаки, готовясь отразить нападение.

– Убирайся прочь, Аксис, сын Ривки, Боевой Топор, командир топороносцев! – раздался хор голосов, исполненных негодованием и угрозой. – Убирайся туда, откуда пришел. Тебя никто не звал.

Неожиданно в глаза Аксису брызнул свет. Он зажмурился. Привыкнув к свету, огляделся по сторонам. Он стоял посреди поляны, окруженной кольцом деревьев, за которыми двигались мрачные тени, исчезавшие за стволами и вновь появлявшиеся в полосе света. Но не они привлекли внимание Аксиса. Он остановил взгляд на диковинном существе с туловищем взрослого человека и головой оленя с огромными развесистыми рогами. Человек-олень стоял на краю поляны, держа в руке горящий светильник.

– Убирайся! – оскалив зубы и гневно сверкнув глазами, крикнул он во все горло.

Аксис издал душераздирающий крик и проснулся. Он сел на походном матрасе, прислушался. Не всполошил ли он своим криком топороносцев? Только этого не хватало. Но нет, в проеме палатки виднелись люди, сидящие у костра. Никто из них не повернул головы. Аксис закрыл руками лицо. Когда же прекратятся ужасные сновидения? Внезапно он вздрогнул, почувствовал чье-то прикосновение. Открыл глаза: кошка. Аксис придвинул кошку к себе и вытянулся на своем ложе. На этот раз он быстро заснул и спал крепко. Его разбудил Велиар, когда над горизонтом поднялось солнце.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Котел-озеро

Позавтракав, пятеро всадников отправились к лесу Безмолвной Женщины. Аксиса, Гилберта, Арна и Тимозела провожал Велиар. У леса, с трудом отыскав дорогу, всадники встали.

– Дорога слишком узка, вам придется ехать цепочкой, – определил Велиар.

Аксис бросил озабоченный взгляд на дорогу, узкую, заросшую травой ленту, уходившую в полумрак, а затем угрюмо спросил:

– Далеко ли до башни, Гилберт?

– Я не знаю, – Гилберт смутился.

– А где находится башня?

– Наверно, в конце дороги.

– Наверно? – вознегодовал Велиар. – В башне живут монахи, а ты, советник Брата-Наставника, не знаешь туда дорогу! Хороши же твои познания. На кой черт ты с нами поехал?

– Его послал Брат-Наставник, – миролюбиво произнес Аксис. – Не станем осуждать Гилберта. Думаю, башня и впрямь в конце этой дороги.

– Мы давно не имели связи с людьми из башни, – добавил Гилберт, оправдываясь.

Аксис нахмурился.

– Джейм собирался послать верхового, чтобы предупредить монахов о нашем приезде.

– Брат-Наставник действительно послал верхового в башню, но только этот посыльный не вернулся обратно, – мрачно пояснил Гилберт.

Всадники тревожно переглянулись. Тимозел и Арн положили руку на топоры.

Аксис перевел взгляд на Гилберта.

– А когда ты или Джейм в последний раз видел этих монахов?

Гилберт отвел глаза в сторону и нехотя буркнул:

– Тридцать девять лет назад.

– Тридцать девять лет назад? – удивленно воскликнул Аксис. – Тогда откуда известно, что монахи все еще в башне? Джейм говорил мне о брате Огдене, нисколько не сомневаясь, что мы увидимся с ним. Откуда он знает, что Огден все еще исполняет свои обязанности?

– Брат-Наставник, видно, решил, что монахи чрезвычайно живучи, – усмехнувшись, произнес Арн, высокий молодой человек с суровым лицом и темными волосами.

Гилберт натянуто улыбнулся.

– Монахи малообщительны, – пробормотал он.

Аксис задумался. Почему Джейм ничего не сказал о том, что уже много лет не имеет вестей из башни Безмолвной Женщины? Не найдя тому разумного объяснения, Аксис недоуменно пожал плечами и обратился к своему лейтенанту:

– Велиар, если мы не вернемся через три дня, пошли к башне отряд. Если и отряд не вернется через три дня, снимай лагерь и возвращайся в Карлон. Передай Джейму, что если хочет, пусть отправляется в башню сам, а если он такого желания не изъявит, то может отправиться в Горкентаун, чтобы выяснить самому, кто нападает на севере на наших людей.

Велиар кивнул и подал коня назад.

– Да хранит вас всех Артор! – сказал он на прощание.

– Всегда и везде! – ответил хор голосов.

– Арн, Тимозел, вы готовы? – спросил Боевой Топор. Те кивнули. Аксис перевел взгляд на Гилберта. – Брат Гилберт, поезжай впереди. Твои молитвы уберегут нас от демонов. Тимозел, следуй за мной. Арн, поедешь последним. Вы готовы, топороносцы?

– Мы готовы следовать за тобой, Боевой Топор, – ответили в один голос топороносцы.

– Тогда вперед! – скомандовал Аксис и пришпорил коня.

Велиар проводил отряд взглядом. Когда последний всадник исчез под пологом леса, он повернул коня и медленно поехал обратно. На полпути в лагерь он увидел одиноко стоявшую Фарадей. Девушка не сводила глаз с леса.

Углубившись в лес, топороносцы обнажили мечи на случай внезапного нападения, если молитва Гилберта не поможет. Дорогу заволокла тьма. Аксис посмотрел вверх. Деревья сомкнулись, и лишь самые верхние ветки филигранным узором сквозили на фоне странного серебристого цвета. Стояла глубокая тишина: ни крика птицы, ни шелеста листьев, в воздухе не чувствовалось ни малейшего дыхания ветра. Неожиданно тишину прорезал крик Тимозела:

– Боевой Топор!

Аксис оглянулся. Тимозел сползал с лошади.

– Мой топор! – крикнул он и грохнулся оземь.

Внезапно Аксис почувствовал, что и его тянет вниз. Казалось, чья-то чудовищная рука схватилась за висящий на перевязи топор, стараясь сорвать оружие. Аксис ухватился за луку седла. Не помогло. Последовали яростные рывки, и он свалился на землю. Топор потянуло дальше. Аксис освободился от перевязи, вскочил на ноги.

Невдалеке Тимозел, а чуть дальше и Арн, стараясь ухватиться за ближайшее дерево, сопротивлялись неведомой силе, тащившей их по земле за топор.

– Освободитесь от перевязи! – крикнул Аксис и побежал к Тимозелу.

Внезапно земля начала расступаться, и Тимозел стал проваливаться в образовавшуюся воронку, увлекаемый все той же таинственной силой, теперь тянувшей топор под землю. Аксис склонился над Тимозелом, распустил ему перевязь и, потянув за руки, вытащил на ровное место. Топор скрылся в воронке, земля сомкнулась. Арн освободился от топора сам.

– Артор спас нас, – сказал он, тяжело дыша. Наступило молчание. Все трое с трудом переводили дыхание, дико озираясь по сторонам. Их руки тряслись, а лица были мертвенно бледны. Что за чертово место! Как сражаться с противником, если земля разверзается под ногами?

– Интересно, был ли топор у того верхового, которого Джейм послал в башню? – наконец сказал Тимозел. – Если был, то, верно, он от него вовремя не избавился.

– Возможно, не один он погиб в этом лесу, – глухо проговорил Аксис. – Однако не станем мешкать. Поехали дальше. Что до меня, я себя чувствую гораздо увереннее, когда подо мной Белагез.

Едва топороносцы вскочили в седла, вернулся Гилберт.

– Что случилось? – спросил он с тревогой. – Почему вы остановились?

– Нас чуть не утащило под землю, – ответил Аксис и вкратце рассказал Гилберту о случившемся.

Отряд двинулся дальше. Всем было не по себе. Даже треск сухой ветки под копытами лошади заставлял каждого вздрагивать и тревожно оглядываться. Топороносцы не выпускали из рук мечи.

Через восемь часов пути дорога пошла под уклон, стала скользкой, и всадникам пришлось придерживать лошадей. Еще часом позже Гилберт, по-прежнему ехавший впереди, оглянулся и крикнул:

– Боевой Топор, впереди вода. – Аксис приподнялся на стременах.

– Похоже, что это озеро, – предположил он. – Возможно, башня на его берегу.

– Если только и она не провалилась под землю, – пробормотал Тимозел.

Близился вечер, и Аксис со страхом думал о том, что не исключена вероятность провести ночь в лесу.

Между тем дорога расширилась, и всадники, к немалому удовлетворению Гилберта, поехали в ряд. Но вот лес стал редеть, а дорога резко пошла под гору.

– Внизу действительно озеро, – со вздохом облегчения сказал Аксис.

Всадники осторожно спустились к воде. Их взорам предстало круглое озеро со странной, золотистого цвета водой, освещенной косыми лучами заходящего солнца.

Аксис взглянул на Гилберта.

– Ты слышал об этом озере? – Гилберт покачал головой.

– Должно быть, это озеро заколдовано, – хмуро предположил Аксис. – Вода не бывает такого цвета.

– Может, это вовсе и не вода, – добавил в тон ему Тимозел.

– Посмотрите! – внезапно воскликнул Арн. – На том берегу башня, – он повернулся немного в сторону и вытянул перед собой меч.

Действительно, на другом берегу странного озера стояла высокая круглая башня, сложенная из светло-желтого камня. Кое-где виднелись узкие окна, но ни одно из них не светилось.

– Выходит, мы добрались до цели, – воодушевленно произнес Аксис. – Поспешим, скоро стемнеет.

Когда отряд обогнул озеро и подошел к башне, солнце село за лес. Теперь башня казалась мрачной, неимоверно огромной, и во всей этой темной массе не видно было ни огонька, а изнутри не доносилось ни звука. Аксису показалось, что в этой громаде, в ее безмолвии таится что-то зловещее, но не поворачивать же обратно. Аксис подъехал к обитой железом двери – ни колокола, ни молотка. Пожав плечами, он постучал в дверь рукояткой меча. Никто не ответил. Стояла полная тишина, будто в башне все вымерли.

– Откройте во имя Артора! – крикнул Аксис.

Не помог и крик. За дверью по-прежнему было тихо. Аксис замолотил в дверь кулаком. Неожиданно в двери отворилось маленькое окошко.

– Кто здесь? – раздался скрипучий голос. Аксис наклонился к окошку.

– Я – Боевой Топор, командир воинов Сенешаля. Со мной топороносцы, Арн и Тимозел, а также брат Гилберт, советник Джейма, Брата-Наставника.

В окошечке показались чьи-то глаза. Они забегали из стороны в сторону и исчезли.

– Вы не те, за кого себя выдаете, – проскрипел тот же голос. Окошко захлопнулось.

Аксис снова замолотил в дверь.

– Откройте! Именем Сенешаля, откройте!

Отворилось снова только окошко.

– Ты не Боевой Топор, – донеслось из-за двери. – Боевой Топор – Фингус. А тот человек, что рядом с тобой, не советник Брата-Наставника.

Окошко опять захлопнулось.

Аксис почувствовал раздражение. Эти монахи и в самом деле давно потеряли связь с Сенешалем. Фингус был Боевым Топором несколько десятилетий назад.

Аксис снова застучал в дверь. Ответом послужил гневный возглас:

– Убирайтесь!

– Нам негде ночевать, мы устали и голодны, – произнес Аксис в отчаянии. – Пожалуйста, пустите нас в башню.

На этот раз его слова возымели действие. Застучали задвижки, и дверь отворилась.

Перед всадниками предстал седовласый маленький кругленький человечек лет семидесяти с пухлыми щечками, носом-пуговкой, невыразительным ртом и блекло-голубыми глазами.

– Вам следовало сразу сказать, что вы нуждаетесь в крове, – раздраженно произнес он. – Входите, входите.

Всадники спешились, привязали коней к железным кольцам, вделанным в стену башни, и вошли в помещение. Позади застучали задвижки, ухнул засов.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
В башне Безмолвной Женщины

Войдя в башню, Аксис, Арн, Тимозел и Гилберт оказались в большой круглой комнате, пол которой был наполовину завален на вид пустыми коробками, а вся обстановка состояла из шкафа, изогнутого по контуру башни и заслонявшего часть стены и грубо сколоченного стола, стоявшего у камина, в котором весело потрескивали дрова, освещая комнату мутным светом. В верхние этажи башни вела винтовая лестница, еле видная в полумраке.

Оглядевшись, Аксис перевел взгляд на монаха.

– Ты брат Огден?

Монах кивнул.

– Брат Огден, меня зовут Аксис. Я – Боевой Топор, командир воинов Сенешаля. Не удивляйся, это действительно так. Вы, живущие в этой башне, давно порвали связь с внешним миром. За те тридцать девять лет, что вы здесь живете, многое изменилось. Фингус умер, и теперь топороносцами командую я. Король Карел тоже сошел в могилу. Сейчас на троне Приам.

– Я помню его сопливым мальчишкой, – задумчиво проговорил Огден. – Да, время неумолимо. А Братом-Наставником Сенешаля, выходит, стал Джейм. Я правильно понял тебя?

Теперь кивнул Аксис.

– Совсем неплохо для деревенского паренька, – рассудительно продолжил монах. – Верно, став священником при дворе, Джейм сумел обзавестись влиятельными друзьями. Как бы иначе он стал Братом-Наставником? – высказав это категорическое суждение, он выдвинул из-под стола пару запыленных скамеек и, улыбнувшись, продолжил: – Садитесь, садитесь. Мы сейчас вместе поужинаем, а потом расскажете, зачем приехали в башню, – Огден повернулся к винтовой лестнице и вдруг прогремел раскатистым басом, никак не сообразовывавшимся с его внешними данными: – Веремунд!

Гилберт, собиравшийся сесть, вздрогнул от неожиданности и сел бы мимо скамейки, если бы его не поймал за руку Тимозел.

– Веремунд! – снова прогремел Огден.

Крик Огдена мог не услышать только глухой, и вскоре на лестнице появился брат Веремунд. Держа в руке плошку с горящим маслом, он осторожно спускался вниз, опустив на грудь голову и бормоча что-то себе под нос.

Веремунд, такой же седой, как и Огден, внешне во всем другом оказался ему полной противоположностью. Он был высок, а его необыкновенную худобу подчеркивала длинная шея, на которой, как на шесте, сидела круглая голова с глубоко посаженными черными глазками.

– Как, у нас гости?! – воскликнул он, спешно спустившись с последних ступеней лестницы. Поставив плошку на стол, он с жаром пожал руки гостям. – Вот это сюрприз! – Веремунд потрепал Тимозела по голове, похлопал Арна и Гилберта по плечу, но, потянувшись к Аксису, замер, заметив на его тунике перекрещенные топорики. – Как, сам Боевой Топор?! Какая честь! Огден!

Огден, склонившийся к камину и передвигавший поближе к огню стоявший на каминной полке котел, буркнул что-то невразумительное.

– Мы оба действительно рады вам, – продолжил Веремунд с немного меньшим энтузиазмом. – Правда, брат Огден не любит, когда его отвлекают от размышлений, но, думаю, не грех и ему узнать, что нового в мире. А я просто счастлив, что вы приехали. Да вы садитесь, садитесь.

– Они еще не сказали, зачем пожаловали, – заметил Огден, теперь стоявший у шкафа и громыхавший тарелками. Он подошел к свету, задумчиво посмотрел на тарелки, а затем, протерев их полой сутаны, поставил на стол.

– А куда торопиться? – Веремунд широко улыбнулся. – Разве мы ограничены временем? Нам еще обо всем расскажут, – внезапно нахмурившись, он продолжил: – И все же я хочу для начала задать вопрос: с вами не случилось в лесу что-нибудь необычное?

Огден, опять подошедший к шкафу, выжидательно обернулся.

– Случилось, – ответил Аксис. – Едва мы въехали в лес, как лишились боевых топоров.

– Я так и предполагал, – сказал Веремунд, побледнев. – Это лес отнял у вас топоры.

– Да это проделки демонов, – мрачно возразил Аксис. – Разве лес может отнять оружие?

– Этот лес члены религиозного братства пытались вырубить еще тысячу лет назад, – сказал Огден, поставив на стол блюдо с холодным мясом. – Однажды по приказу тогдашнего Брата-Наставника к лесу явились пять тысяч топороносцев. И что же? – Огден коротко хохотнул. – Лес устоял, а вот никто из топороносцев не вернулся в казармы.

Аксис с удивлением поднял брови.

– А я думал, лес Безмолвной Женщины остался нетронутым, чтобы скрыть от посторонних глаз башню, полную тайн.

– К сожалению, это не так, – ответил Веремунд, тяжко вздохнув. – Просто Сенешаль до сих пор не может справиться с этим лесом. Лес Безмолвной Женщины – вотчина древней магии, существующей испокон веку.

Веремунд недоуменно взглянул на Огдена, направлявшегося к столу с подносом, полным еды. Огден пожал плечами. Оба не понимали, каким образом топороносцам удалось добраться до башни – до сих пор каждый, кто оказывался в лесу с топором, неизменно находил свою смерть, едва углубившись в лес.

Между тем котел засвистел, и Огден, поставив поднос на стол, принялся заваривать чай, предоставив Веремунду расставлять еду по столу, а гостям – таращить глаза на яства, увидеть которые они даже не помышляли. На столе, кроме холодного мяса, появились хлеб, масло, студень, горчица, несколько сортов сыра, соленые огурцы, свежие овощи, фрукты и даже ягодный пудинг.

– Простите, братья, – спросил удивленно Аксис. – Откуда все эти яства?

Огден и Веремунд недоуменно переглянулись.

– Как откуда? – ответил за двоих Огден. – Я только что достал их из шкафа. Вы разве не видели?

– Аксис спрашивает не об этом, – вмешался Гилберт. – Он интересуется происхождением этих продуктов. Вблизи башни мы не видели ни выгона для скота, ни сада, ни огорода.

– Да я же говорю: все продукты из шкафа, а положил их туда Веремунд.

– И вовсе не я, а ты, – запротестовал Веремунд.

– Нет, ты! – возмутился Огден.

– Не спорьте, братья, – примирительно произнес Аксис. – В конце концов для нас не имеет никакого значения, откуда эти продукты. Главное, что они на столе. Признаться, мы рассчитывали в лучшем случае на струганину из кролика, а ваш стол не уступает и королевскому.

– Рады вам услужить, Боевой Топор, – сказал Веремунд. – Пожалуйста, начинайте трапезу без меня. – Ваши лошади тоже голодны. Пойду отведу их в конюшню, она по другую сторону башни. Для лошадей найдется овес. Чтобы не повторяться, не спешите с деловым разговором. Подождите меня. Я скоро вернусь.

Ужинать закончили через час. К тому времени Веремунд успел не только вернуться в башню, но и напиться чаю. К другой еде он не притронулся. Заметив, что и гости поставили пустые кружки на стол, Огден наклонился вперед и сказал:

– Полагаю, теперь самое время узнать, зачем топороносцы во главе со своим командиром и в сопровождении советника Джейма, ставшего, как вы уверяете, Братом-Наставником, нарушили наше с Веремундом уединение.

– Братья, – ответил Аксис, – мы приехали к вам за помощью, – сделав это вступление, он с мрачным видом пустился в повествование о загадочных, страшных событиях, произошедших в Ахаре в последнюю зиму. Временами он уточнял детали у Гилберта или отвечал на вопросы внимательных слушателей. Закончив рассказ, Аксис спросил:

– Братья, вы можете нам помочь? Может, вы знаете, как бороться с бестелесными существами?

– Вы привезли ужасные новости, – ответил Огден, нахмурившись. – Но, боюсь, дело хуже, чем вы себе представляете.

– Поясни, что ты имеешь в виду, – нетерпеливо попросил Аксис.

Ему ответил брат Веремунд.

– Рассказывая о происшедших событиях, ты допустил, что не отверженные, а кто-то другой сеет смерть на севере королевства. Ты прав, Боевой Топор. Злодеяния, о которых ты рассказал, дело рук не отверженных, а Горгрила, Разрушителя, несущего с севера мрак и холод. Бестелесные существа – его воинство.

– О ком ты говоришь, Веремунд? – тревожно воскликнул Аксис. – Кто такой Горгрил? Что за таинственный Разрушитель?

Веремунда сменил брат Огден.

– Прежде чем рассказать о Горгриле, я скажу несколько слов о тех манускриптах, с которыми Брат-Наставник попросил вас тщательно ознакомиться. По твоим словам, Аксис, Джейм считает, что эти манускрипты составлены во времена Войн Топора.

– Джейм надеется, что они содержат ценную информацию об отверженных и, может, даже рекомендации, как лучше справиться с неприятелем, если он снова вторгнется в королевство.

– Вот уж нет! Какие рекомендации? Эти манускрипты составлены не ахарами, а отверженными. И потом первые из этих рукописей появились на свет восемь тысячелетий назад. Брат-Наставник об этом, видно, не знает.

– Как?! – поразился Гилберт. – Составители этих рукописей – отверженные? Почему же их не сожгли? – Гилберт знал, религиозное братство неизменно делает все возможное, чтобы вытравить саму память о ненавистных врагах.

– О чем ты говоришь, Гилберт? – возмущенно ответил Огден. – Как можно сжечь манускрипты? Манускрипты – это история. Оттого, что эти рукописи составлены отверженными, они не менее ценны.

– Но отверженные сущие дикари, – сказал Аксис. – Разве они умеют писать?

– Боевой Топор, люди, которых ахары называют «отверженными», обладают обширными знаниями, – пояснил Веремунд. – Изучая их рукописи, неизменно дивишься их высокой культуре и своеобразным интересным обычаям.

– Ты говоришь об отверженных, как о людях, которые внушают расположение, – удивленно произнес Аксис.

– Мы с братом Огденом не скрываем, что эти люди нам нравятся. Оба народа.

– Вам нравятся эти люди? – вознегодовал Гилберт. – Тогда вам не место в религиозном братстве.

– Подожди, Гилберт, – вмешался Аксис, хотя и согласился в душе с мнением Гилберта. Как можно питать расположение к людям, которые во времена Войн Топора не щадили даже детей и женщин? – Веремунд, ты сказал: «оба народа». Какие народы ты имеешь в виду?

– «Отверженными» ахары называют людей, населяющих Ледяные Альпы и лес Теней. Но это два разных народа. Одни – икарийцы, другие – авары. Первых также называют «людьми Крыла», а вторых – «людьми Рога». Манускрипты, хранящиеся у нас, в основном составлены икарийцами, но есть и рукописи аваров.

– Как вы сумели прочесть манускрипты, составленные отверженными? – спросил Гилберт, окинув Веремунда подозрительным взглядом.

– Ахары, авары и икарийцы когда-то жили в одном государстве и говорят на одном языке.

Аксис опешил. Неужели ахары с отверженными говорят на одном языке? Тогда, может, отверженные и не враги. Может, Ахару и в самом деле угрожает этот таинственный Разрушитель?

– А в манускриптах что-нибудь говорится о Разрушителе? – спросил Аксис.

– Говорится, – подтвердил Веремунд. – Я могу и сам рассказать о нем, но, верно, лучше принести фолиант, в котором собраны манускрипты.

– Так будет лучше, – поддержал его Огден. Веремунд забрал плошку и вскоре скрылся на лестнице. В комнате потемнело. У стены собрались мрачные тени.

Аксис поежился: по телу побежали мурашки. В этой башне можно ждать всякого, а мечи у дверей, пока до них доберешься…

Волновался не один Аксис. Тимозел, Гилберт и Арн сидели как на иголках.

Нервозность гостей не ускользнула от Огдена.

– Господа, не волнуйтесь, – спокойно произнес он. – Уверяю, вам не угрожает никакая опасность. Веремунд действительно отправился за фолиантом. Сейчас он его принесет.

И в самом деле, послышалось шарканье, и на лестнице, прижимая обеими руками к груди увесистый фолиант, показался брат Веремунд. Он подошел к столу, и фолиант грохнулся на столешницу. Огден повернул книгу к себе и стал перелистывать, шурша пергаментными листами.

Аксис вытянул шею. Листы были похожи один на другой. Текст каждого изобиловал витиеватыми завитушками, а верхние выносные элементы букв были удлинены и выписаны с нажимом, так что казалось, слова несут на себе пики. Необычными были и чернила: текст отливал всеми цветами радуги.

Перевернув несколько листов, Огден стал водить пальцем по строчкам.

– Вот то, что нужно: пророчество, – сказал он, удовлетворенно кивнув. – Оно составлено много тысячелетий назад, но в него до сих пор верят и авары, и икарийцы, хотя эти народы и различны по мироощущению и образу жизни. Сейчас я вам прочту его содержание.

Огден глубоко вздохнул и принялся за чтение, спотыкаясь почти что на каждом слове.

– Настанет день, когда родятся… Два чада, связанные кровью… Но кто… – Монах замолчал, протирая глаза. – Слишком темно. Веремунд, почему ты не принес назад плошку? Читай сам.

– Да я же вижу еще хуже тебя. Может, пророчество прочтет Боевой Топор?

– И то верно, – проворчал Огден. – Боевой Топор, у тебя молодые глаза. Думаю, справишься с чтением и при таком свете. Я раньше знал это пророчество наизусть, да сейчас подзабыл. Читай вот отсюда, – Огден ткнул пальцем в первую строчку.

Аксис повернул фолиант к себе. От многочисленных завитушек и переливчатых букв зарябило в глазах.

– Странный текст, да и чернила какие-то необычные, – обескураженно сказал он. – Ничего не понять.

– Ерунда! – зычно произнес Огден. – Сосредоточься, и ты справишься с этим текстом.

Вздохнув, Аксис снова уткнулся в книгу. Неожиданно он почувствовал, что у него кружится голова. К счастью, слабость быстро прошла, а текст, к его немалому удивлению стал отчетлив. В то же время Аксису послышалась музыка, нежная музыка ритмических переливов, раздававшаяся без внешнего звука, но легко и ясно воспринимаемая.

– Теперь мне кажется, я смогу прочесть этот текст, – сказал удивленно Аксис.

– Тогда читай, – мягко ответил Огден. – Мы слушаем тебя.

 
Настанет день, когда родятся
Два чада, связанные кровью.
Но кто рожден Крылом и Рогом
Невзлюбит названного Звездным:
Горгрил, на Севере поднявшись,
На Юг ведет бесплотных духов,
И перед ледяной атакой
И плоть и поле беззащитны.
Чтоб мир спасти, от заблуждений
Освободиться должен Звездный,
Успеть вернуть Тенсендор к жизни,
Конец кладя войне и сварам.
 

Аксис остановился.

– А что такое «Тенсендор»? – спросил он.

– Объясню позже, – ответил Огден, положив руку Аксису на плечо. – Пожалуйста, продолжай.

 
Коль Плуг, Крыло и Рог не сыщут
Моста к взаимопониманью,
Горгрил свое заслужит имя,
Неся народам Разрушенье.
Склони же слух ко мне, о Звездный, —
Твоя тебя погубит сила,
Коль применить ее напрасно,
В пустом растратить поединке.
Власть развратит сердца и души
Пределы стерегущих стражей;
Очнувшись, девочка заплачет —
И древняя волшба проснется;
Со страстью распахнет объятья
Жена в ночи убийце мужа;
Развоплотившиеся души
Над смертной запоют землею;
И породит мертвец оживший
Непредставимое исчадье,
Самой природы оскорбленье.
Тогда лишь сила, Тьмы темнее,
Окажется отцом спасенья.
Сплотятся воды в очи света,
И Жезл светящийся исторгнут.
 

Аксис снова остановился. Звучавшая в его ушах музыка стала громче, торжественней.

– Продолжай, – послышался словно издалека голос Огдена.

Аксис встрепенулся, когда почувствовал, что ему сжали плечо.

 
Мне ведомо, внимай же, Звездный, —
Волшебный жезл тебе поможет
Оборотить во прах Горгрила
И лед его разбить в осколки.
Но даже силой обладая,
Ты на стезе стоишь непрочно:
Ведь на тебя замыслил худо
Предатель, что с тобою рядом.
Не позволяй любовной боли
Тебя осилить – то погибель.
Одна лишь ненависть питает
Мощь Разрушителя, но это
Его, а не твоя дорога —
Во всепрощении спасенье
Души Тенсендора народов.
 

Наступило молчание. Аксис поднял глаза. Звучавшая в его ушах музыка смолкла.