Текст книги "Королевство шипов и роз"

Нет, я ни в коем случае не могла… не могла остаться здесь до самой смерти. Быть может, все-таки есть способ. Или есть кто-то, знающий такой способ. Я успокоила сбившееся дыхание, запихнув подальше тревожные, пугающие мысли.

– Надо же, сколько усилий ты тратишь! – ухмыльнулся Ласэн.

На этот раз я не стала играть в учтивость и сердито полоснула по нему глазами.

Мы ехали молча. В ветвях щебетали птицы. Изредка мелькали беличьи хвосты. Все звуки и запахи были вполне привычными, лесными, и мне удалось успокоить бурление мыслей.

– А где же остальные придворные Тамлина? – спросила я. – Неужели все бежали, когда странная болезнь повредила вашу магию?

– Откуда ты знаешь про двор? – торопливо спросил Ласэн.

Наверное, он понял мой вопрос по-другому.

– Разве у хозяев поместий бывают посланцы? – спросила я, стараясь выглядеть невозмутимой. – И ваши служанки болтают ничуть не хуже человеческих. Не потому ли вы с Тамлином заставили их надеть для того празднества маски птиц?

– Никто никого не заставлял, – возразил Ласэн. – Мы хотели отпраздновать искусство превращения, которым владеет Тамлин. И слуги нас поддержали. Будь у нас возможность, мы давным-давно сорвали бы проклятые маски.

Ласэн взялся за свою. Маска даже не шелохнулась. Она стала частью его лица.

– А с чего вдруг ваша магия обернулась против вас?

Ласэн зловеще рассмеялся:

– Не вдруг. На нее повлияло нечто, проникшее в наш мир из самых отвратительных глубин ада.

Он огляделся по сторонам и выругался.

– Напрасно я вообще заговорил об этом. Если вдруг до нее дойдет…

– Она – это кто?

Подбородок Ласэна побелел. Он запустил руку в свои рыжие волосы.

– Не имеет значения, – с тяжелым вздохом ответил он. – Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Тамлина зачем-то потянуло рассказать тебе о болезни, но я бы не стал доверять такие вещи людям. Вы же не преминете обернуть это себе на пользу.

Опять он задевает людей! Я возмутилась, однако поспешила погасить возмущение. Сведения, которые он выболтал, были на вес золота. Значит, существует какая-то «она», и этой женщины – или существа – он боится. Вероятно, это существо женского рода способно подслушивать на расстоянии и вообще следить за его поведением. Я огляделась по сторонам, но ничего настораживающего не увидела.

Я знала, что Притиания управляется семью верховными правителями. Возможно, «она» была верховной правительницей, управлявшей этими землями. Если, конечно, у фэйри женщины допускались к власти.

– А сколько тебе лет? – спросила я, надеясь, что Ласэн ненароком выболтает еще какие-нибудь полезные сведения.

– Достаточно, – уклончиво ответил он.

Ласэн вглядывался в окрестные кусты, но вряд ли высматривал за ними дичь. И плечи у него сильно напряглись.

– Какими способностями ты обладаешь? Ты умеешь превращаться в зверя, как Тамлин?

Ласэн вздохнул и зачем-то поднял глаза к небу. Может, ждал нападения с воздуха. Его металлический глаз тоже щурился. Зрелище было не из приятных.

– Пытаешься вызнать наши слабые места, чтобы потом…

Я сердито посмотрела на него.

– Ладно. Отвечу. Я превращаться не умею. Только Тамлин.

– Почему только? Твой друг… Он появился в обличье волка. Если это не было его…

– Нет, нет, – замотал головой Ласэн. – Андрас тоже был из числа фэйской знати. Если нужно, Тамлин может превратить каждого из нас в зверя или птицу. Но это он делает лишь со своими дозорными. Когда Андраса отправили в мир людей, Тамлин сделал его волком, маскируя фэйскую природу. Однако на самом деле таких громадных волков не бывает… Могла бы догадаться.

Меня пронзила совсем другая догадка, от которой стало страшно. Красно-коричневый глаз Ласэна горел сердитым огнем, но я даже не замечала. Я не решилась спросить, способен ли Тамлин и меня превратить в какого-нибудь зверя.

– Сдается мне, что вы, смертные, не делаете особой разницы между народом фэ и фэйри, – продолжал Ласэн. – И это ваша ошибка. Народ фэ – высшее сословие. Знать. Далеко не у всех нас есть способности, которыми обладают фэйри. Могу тебе сказать, что у меня нет таких прирожденных качеств. Я не умею убивать взглядом, заманивать смертных в воду, чтобы утопить. Если бы люди захватили меня в плен, я бы не нашел общего языка с ними. У нас иное предназначение. Мы рождаемся, чтобы управлять.

Я отвернулась, чтобы он не увидел моих выпученных глаз.

– Значит, в вашем мире я была бы не фэйской знатью, а кем-то из простых фэйри? Кем-то вроде Асиллы, ожидающей ваших повелений и распоряжений?

Ласэн не ответил, но его молчание сошло за «да». Конечно, с его высокомерием я казалась Ласэну слишком отвратительной заменой убитому Андрасу. И поскольку он успел возненавидеть меня на всю мою жизнь, сразу разгадав мой замысел, я спросила:

– Откуда у тебя этот шрам?

Ласэн нахмурился:

– Позволил себе открыть рот, когда требовалось молчать, вот и получил наказание.

– Не от Тамлина?

– Ты что, в Котле сварилась? Его здесь не было. Но потом он нашел мне замену.

Опять туманные ответы, которые и ответами-то назвать нельзя.

– Значит, все-таки есть фэйри, которые способны ответить на любой вопрос?

Может, они знают, как мне избавиться от тягот Соглашения?

– Есть, – нехотя ответил Ласэн. – Суриели. Но они стары и коварны. Искать их очень опасно. Если же ты настолько глупа, что пропустишь мои слова мимо ушей и попытаешься их найти, я сочту твое поведение подозрительным и предложу Тамлину посадить тебя под домашний арест. Своим глупым любопытством ты уже выманила одного.

Я не понимала, так ли это на самом деле или Ласэн вздумал меня попугать, но вскоре я поняла, что он сам напуган. Повернув голову вправо, он прислушивался. Металлический глаз медленно вращался. У меня волосы стали дыбом. Повинуясь охотничьему инстинкту, я подняла лук, вложила стрелу и направила ее туда, куда тревожно вглядывался Ласэн.

– Опусти лук, – грубо потребовал Ласэн. – Опусти лук, глупая девчонка, и смотри только вперед.

Я повиновалась. В кустах что-то зашуршало. У меня по телу побежали мурашки.

– Не откликайся, – велел Ласэн, заставляя и себя глядеть прямо перед собой. Его металлический глаз замер. – Что бы ты сейчас ни увидела и ни почувствовала – никаких ответных действий. Поняла? И головой не верти. Смотри только вперед.

Потными, трясущимися руками я сжала поводья. Мелькнула мысль: «А не вздумал ли Ласэн зло подшутить надо мной?» Его побелевший подбородок доказывал, что нет. Лошади прижали уши, но продолжали идти вперед, словно повиновались приказу Ласэна.

А потом я почувствовала…

Глава 10

Ледяной холод сковал все тело, проникнув даже в кровь. Краешком глаза я уловила движение – что-то мелькнуло, и… все. Как тогда, в саду. Лошадь подо мною напряглась, я же изо всех сил старалась сделать безразличное лицо. Мне показалось, что даже весенняя листва на деревьях пожухла, словно сюда ворвалось дыхание зимы.

Вокруг нас двигалось нечто холодное – я ничего не видела, только чувствовала. Где-то на самых задворках сознания звучал древний бесцветный голос, нашептывая мне:

«Когтями я размолочу твои кости, а потом выпью из них мозг. Я славно попирую твоим телом. Я – то, чего ты боишься. Я – твой кошмар наяву… Посмотри на меня. Посмотри же на меня».

Я не могла проглотить скопившуюся слюну, горло сомкнулось. Я старалась смотреть на деревья, на их сочную весеннюю листву, на что угодно, только не на холодного невидимку, кружащего вокруг нас.

«Посмотри на меня».

Мне хотелось взглянуть. Отчаянно хотелось.

«Посмотри на меня».

Помня слова Ласэна, я пялилась на ствол вяза, стоящего в отдалении, и старалась думать о чем-нибудь приятном вроде горячего хлеба и сытого живота.

«Я досыта наемся тобой. Я проглочу тебя за один присест. Посмотри на меня».

Я представила ясное звездное небо: безмятежное, бескрайнее, сверкающее. Восход солнца летним утром. Бодрящее купание в лесном ручье. Встречу с Икасом. Пару часов забытья в его объятиях, когда нет ничего, кроме нашего слившегося дыхания.

Невидимка окружил нас холодом, напомнив о моих зимних странствиях по лесу. «Посмотри на меня».

Я смотрела на приближающийся ствол вяза, не осмеливаясь мигать. Глаза стало жечь, потом они наполнились слезами. Я не мешала им капать, отказываясь признавать существование невидимки, который шнырял вокруг нас.

«Посмотри на меня».

Запрет смотреть отзывался острой болью в глазах. Я чувствовала, что не выдержу и взгляну. И вдруг невидимка скрылся в кустах, оставив за собой полосу поникшей от холода травы. Только после этого Ласэн отважился выдохнуть. Наши лошади мотнули головами. Я обмякла в седле. Воспрянувшие крокусы подняли головки.

– Что это было? – спросила я, смахивая слезы.

– Лучше не спрашивай, – ответил все еще бледный Ласэн.

– Прошу тебя, скажи. Это и был… суриель, о котором ты рассказывал?

Живой глаз Ласэна почернел.

– Нет, – хрипло проговорил он. – Это существо вообще не должно появляться в наших землях. Мы называем его «богге». Охотиться на него бесполезно, а убить – невозможно. Даже твоими любимыми рябиновыми стрелами.

– А почему нельзя на него смотреть?

– Посмотреть на богге – значит подтвердить его существование. Так он становится реальным и затем убивает тебя.

У меня по спине катился холодный пот. Значит, не все легенды о Притиании – досужая выдумка людей. Иные рассказывались вполголоса, шепотом, с оглядкой. Вот почему несколько дней назад я хладнокровно убила волка, хотя интуиция и намекала мне, что это фэйри. Пусть одним страшным существом станет меньше.

– Я все время слышала у себя в голове его голос. Он убеждал меня посмотреть.

Ласэн расправил плечи:

– Хвала Котлу, что ты этого не сделала. Иначе мне бы пришлось весь день отмываться от твоих останков.

Он вяло улыбнулся. Меня же не тянуло улыбаться. Я и сейчас слышала голос богге: он шептал из листвы, звал меня.

Наша «прогулка верхом» продолжалась. Где-то после часа неспешной езды я более или менее успокоилась, чтобы продолжить разговор.

– Стало быть, лет тебе достаточно, – сказала я.

Ласэн почему-то сжался.

– Ты ходишь с боевым мечом, несешь караул на границе. Может, ты и на Войне сражался?

Мне до сих пор было любопытно, когда и где он лишился глаза.

– Что за чушь ты городишь, Фейра! – поморщился Ласэн. – Я не настолько стар.

– Но ты – воин?

Иными словами: смог бы ты меня убить, дойди дело до поединка?

Он глухо засмеялся:

– Конечно, с Тамлином мне не сравниться, но владеть оружием обучен.

Ласэн похлопал по эфесу меча.

– Хочешь, поучу тебя искусству сражения на мечах? А может, ты уже умеешь, искусная смертная охотница? Раз ты сумела убить Андраса, тебя ничему не надо учить. Только указать, куда целиться.

Он постучал себе в грудь.

– Мечом я не владею. Надобности не было. Я лишь умею охотиться.

– Разве это не одно и то же?

– Для меня нет.

Ласэн умолк, раздумывая над моими словами.

– Люди ужасно трусливы. Если бы ты знала, кто такой Андрас на самом деле, ты бы обмочилась со страху, сжалась в комок и ждала смерти.

Ну сколько можно?

Ласэн вздохнул и снова поглядел на меня:

– Ты когда-нибудь отбросишь свою жуткую серьезность и угрюмость?

– А ты когда-нибудь перестанешь быть таким придурком? – огрызнулась я.

За эти слова он вполне мог меня убить, но Ласэн только улыбнулся:

– Гораздо лучше.

Похоже, Асилла была права.

* * *

Наше хрупкое перемирие, заключенное днем, кончилось за обеденным столом.

Тамлин сидел на своем обычном месте, покачивая в руке бокал с вином. Высунувшийся коготь царапал стенку бокала, но замер, едва я переступила порог столовой. Ласэн вошел следом за мной. Зеленые глаза Тамлина пригвоздили меня к месту.

Поделом. Утром я отвергла его общество, заявив, что хочу побыть одна. А на самом деле…

Взгляд Тамлина переместился на Ласэна, чье лицо превратилось в подобие камня.

– Мы ездили на охоту, – сказал Ласэн.

– Слышал, – рявкнул Тамлин, следя, как мы рассаживаемся. – И что же? Приятно провели время?

Его коготь медленно втянулся под кожу.

Ласэн промолчал, перепоручив ответ мне. Трус!

– Более или менее, – сказала я.

– Что-нибудь добыли? – отрывисто спросил Тамлин.

– Нет, – ответил Ласэн и многозначительно кашлянул, словно требуя от меня рассказать подробности.

Мне было нечего сказать. Точнее, я не знала, можно ли рассказывать Тамлину о случившемся. Тамлин наградил меня долгим взглядом и принялся за еду. Похоже, и ему не хотелось со мною говорить.

– Слушай, Тамлин, – осторожно начал Ласэн.

Тамлин поднял голову. Сейчас в его зеленых глазах было больше звериного, а еще в них звучал молчаливый приказ говорить без обиняков.

У Ласэна дрогнул кадык.

– Сегодня нам в лесу попался богге.

Вилка в руке Тамлина согнулась сама по себе.

– Вы с ним столкнулись? – с ужасающим спокойствием спросил Тамлин.

Ласэн кивнул:

– Прошел мимо, но приблизился почти вплотную. Должно быть, прошмыгнул через границу.

Высунувшиеся когти Тамлина расплющили вилку. Он резко поднялся. Я чувствовала: он едва сдерживает свою ярость. Его клыки удлинялись на глазах.

– В какой части леса?

Ласэн пояснил. Взглянув на меня, Тамлин вышел из столовой. Я думала, он хлопнет дверью. Наоборот. Дверь он закрыл с раздражающей осторожностью.

Ласэн вздохнул, отодвинул от себя полупустую тарелку и принялся растирать виски.

– Куда он направился? – спросила я.

– Охотиться на богге.

– Не ты ли говорил, что на богге охотиться невозможно? Даже смотреть нельзя.

– Тамлин может.

У меня перехватило дыхание. Угрюмый фэец, принадлежащий к высшей знати, обладал такой силой, что способен убить страшную тварь вроде богге. И тем не менее он пытался говорить мне приятные слова и даже прислуживал за столом. Тамлин, имевший все права меня убить, предложил мне жизнь. Пусть он предельно опасен, а о его воинских умениях я боялась даже думать, но…

– Он поехал в то место, где мы сегодня были?

Ласэн пожал плечами:

– Если Тамлин сумеет взять след, то куда-то туда.

Я не представляла, как Тамлин собирается одолеть нечто бессмертное и ужасное, что звалось богге. Но… ему лучше знать свои возможности.

У Ласэна пропал аппетит, зато мне отчаянно хотелось есть. Погруженный в раздумья, Ласэн даже не заметил сколько всего я умяла.

Я вернулась в свою комнату. Делать было нечего, спать не хотелось. Я стояла у окна и смотрела в сад. Подспудно я ждала возвращения Тамлина, но он не возвращался.

В саду я подобрала камень, заменивший мне брусок, и теперь точила на нем украденный нож. Так прошел час. Тамлин не возвращался.

Взошедшая луна светила мне в лицо, заливая сад серебром и наполняя его причудливыми тенями.

Мне вдруг стало смешно. Что я, как дура, жду возвращения Тамлина? Что движет мною? Хочу убедиться в его способности убить богге и уцелеть? Или… Я задвинула занавески и пошла в кровать.

Однако сад не пустовал. Там что-то двигалось.

Я снова подбежала к окну. Если это Тамлин, мне не хотелось, чтобы он меня видел, поэтому я немного раздвинула занавески и выглянула в щель.

Нет, это был не Тамлин. Но в живой изгороди кто-то прятался. Я чувствовала, как он смотрит на дом. На меня.

Я увидела сгорбленный мужской силуэт. Незнакомец приблизился еще на пару шагов и попал в полосу света.

Это был не фэйри, а человек.

Мой отец.

Глава 11

Я не поддалась страху и сомнениям, лишь пожалела, что не припрятала еды от завтрака. Я торопливо одевалась, цепляя на себя несколько слоев одежды. Поверх надела плащ. Нож спрятала за голенище. Обойдусь без смены белья, мешок в пути – лишняя ноша.

Подумать только, мой отец! Мой отец приехал, чтобы меня спасти. Он не прельстился благами, полученными от Тамлина. Он решился меня спасти. Быть может, отец сумел договориться с капитаном какого-нибудь корабля и мы уплывем далеко-далеко? Наверное, он выгодно продал наше жилье и у нас появились деньги? Теперь мы начнем новую жизнь на другом континенте, далеко от всех этих фэйри с их болезнями и призраками.

Я не верила своим глазам. Отец – увечный, слабый, – однако сумел меня разыскать.

Рядом с домом не было ни души. Внутри – мертвая тишина. Скорее всего, моего отца никто не заметил. Он терпеливо ждал возле живой изгороди и делал мне знаки, убеждая выйти. Хорошо, что Тамлин не вернулся с охоты.

Я оглядела свою комнату. Прислушалась – не идет ли кто по коридору. Никого. Тогда я открыла створку окна, ухватилась за ближайший стебель глицинии и скользнула вниз.

Гравий под сапогами скрипнул излишне громко. Я замерла. Вдруг кто услышит? Отец пошел в сторону ворот. Как всегда, он хромал, опираясь на палку. И все-таки как он сюда добрался? Лошадей оставил где-то поблизости? Меня удивило, что отец довольно легко одет. А ведь по другую сторону стены нас ждала зима. Ничего, одежды на мне более чем достаточно. Поделюсь.

Я старалась двигаться бесшумно, избегая пятен лунного света. Отец шагал слишком быстро для своей увечной ноги, направляясь в сторону живой изгороди и дальше, к воротам.

В доме горели редкие свечи. Я не осмеливалась громко дышать. Окликнуть его? Нет, этим я все испорчу. Если мы уедем сейчас… если у отца есть лошади, когда нас хватятся, мы уже будем на полпути к дому. А потом – прочь с проклятого острова. Подальше от Тамлина и от их странной болезни, которая может перекинуться и на земли людей.

Отец уже достиг ворот. Они были открыты, за ними темнел лес, он манил меня. Скорее всего, лошадей отец спрятал в лесу. Так надежнее. Отец обернулся. Я увидела знакомое лицо – исхудавшее, осунувшееся. Карие глаза – ясные, зовущие. Отец нетерпеливо махал рукой. «Торопись!» – кричал каждый его жест.

Как некстати у меня заколотилось сердце. Спокойствие. Еще немного – и мы с отцом покинем этот мир. Впереди нас ждет свобода. Новая жизнь.

Чья-то рука сжала мою руку и сильно дернула.

– И куда ты собралась?

Я мысленно бормотала все ругательства, которые знала.

Когти Тамлина прокалывали мои одежды. Я в неописуемом ужасе смотрела на него и не осмеливалась двинуться. Его губы вытянулись в тонкую линию. Подбородок дрогнул. Потом он открыл рот, и я увидела длинные клыки. Лунный свет делал их особо зловещими. Таким клыкам ничего не стоит перекусить мне горло.

Сейчас он убьет меня. Прямо здесь. Потом убьет моего отца. Все лазейки кончились. Неуклюжие комплименты – тоже. Его милосердие не безгранично. Я не только убила его друга, но и плюнула ему в душу. Сама подписала себе смертный приговор.

– Пожалуйста, – прошептала я. – Там мой отец.

– Твой отец? – переспросил он, сделав упор на последнем слове.

Он поглядел в сторону ворот и зарычал, обнажая страшные клыки.

– Что-то я его не вижу. Впрочем, посмотри сама.

Он разжал пальцы.

Я качнулась, попятившись. Мне хотелось крикнуть отцу: «Беги!» – но…

Отца возле ворот не было. Там лежал белесый от лунного света лук, к створке ворот был прислонен колчан с такими же белесыми стрелами. Горная рябина. Откуда? Ведь еще мгновение назад их не было… Потом они качнулись, дрогнули, как отражение в воде, и превратились в мешок, туго набитый припасами. Вскоре исчез и мешок. Теперь на том месте стояли, обнявшись, мои сестры. И плакали.

У меня подгибались колени.

– Что это?..

Я не договорила. Возле ворот снова стоял мой отец!

– Разве тебя не предупреждали? Не говорили, что нужно быть бдительной? – сердито спросил Тамлин. – Или Асилла не объясняла тебе, что твое человеческое восприятие легко обмануть?

Тамлин отошел назад и злобно зарычал. Настолько злобно, что существо у ворот превратилось в сверкающую полосу и с быстротой молнии исчезло во тьме.

– Дура! – бросил Тамлин, поворачиваясь ко мне. – Если тебя все-таки угораздит бежать, делай это хотя бы днем.

Он смерил меня взглядом. Его клыки исчезли, когти остались.

– Ночью по лесу шастают твари пострашнее, чем богге. Правда, та, что пыталась выманить тебя, не настолько опасна. Но и она с удовольствием полакомилась бы тобой.

Я снова обрела дар речи. Из меня сразу же полезли сердитые слова.

– И ты еще смеешь меня упрекать? Я выглядываю в окно, вижу своего увечного отца. Он жестами зовет меня. Неужели ты думал, что я не выскочу наружу и не побегу к нему? Или ты решил, что я с радостью останусь здесь навсегда? Ну как же! Ты обещал позаботиться о моей семье! Тебе важны не они и не я, а это ваше Соглашение. Оно позволяет тебе и таким, как ты, убивать людей при каждом удобном случае!

Тамлин согнул пальцы, пытаясь убрать когти, но те не желали уходить внутрь. Они были готовы вцепиться мне в горло.

– Фейра, чего ты хочешь?

– Вернуться домой!

– А что ты называешь домом? Хочешь вернуться к жалкому существованию, которое влачила, пока не оказалась здесь?

Мне стало тяжело дышать.

– Когда-то я дала обещание. Пообещала умирающей матери, что буду заботиться о нашей семье, как могу. Этим я и занималась. Все, что я делала каждый день и каждый час, было выполнением моей клятвы. Охота стала единственным занятием, позволявшим мне кормить отца и сестер. Оказавшись здесь, я нарушила клятву.

Тамлин молча направился в дом. Постояв, я пошла следом. Он все-таки сумел втянуть когти и погасить звериный гнев.

– Ты вовсе не нарушаешь клятву, – не глядя на меня, сказал он. – Наоборот, ты ее выполняешь. Пусть ты находишься здесь. Но твои близкие живут сейчас лучше, чем прежде, когда ты была с ними.

Я вспомнила свои выцветшие, потрескавшиеся росписи, которыми пыталась украсить наше жилище. Наверное, отец и сестры скоро забудут, кто рисовал эти цветочные гирлянды. Человек быстро привыкает к сытой жизни. Еще немного – и годы, когда я лезла из кожи вон, стараясь поддержать и прокормить семью, покажутся отцу и сестрам чем-то незначительным и даже никчемным. Такой же никчемностью я была для здешних знатных фэйцев. А мои мечты о тихой жизни вдвоем с отцом, жизни, где хватает денег на еду и времени на живопись… останутся всего-навсего мечтами. Только моими.

– Я не могу бросить их на произвол судьбы. Это ты можешь понять?

Даже в собственных глазах я выглядела полнейшей дурой. Как я могла поверить, что отец вдруг явится за мной? Откуда он знал, где меня искать и в каком направлении ехать?

– Ты не бросаешь их на произвол судьбы, – возразил Тамлин, искоса поглядев на меня.

– Живя здесь в роскоши и наедаясь до боли в животе? Разве это не…

– Твои близкие не оставлены без заботы. Их кормят и снабжают всем необходимым.

«Кормят и снабжают всем необходимым». Если фэйри не умеют врать и это правда, тогда… тогда отец и сестры получили то, о чем я не смела и мечтать.

В таком случае… моя клятва матери исполняется наилучшим образом.

Эта мысль меня настолько ошеломила, что некоторое время я шла молча.

Моя жизнь отныне принадлежала Соглашению, но… быть может, я получу свободу в чем-то другом?

Мы достигли ступеней, ведущих к входным дверям. Я решилась задать новый вопрос:

– Ласэн ездит в дозор. Ты говорил и про других дозорных. Но за этих два дня я не видела ни одного. Где они?

– На границе, – коротко ответил Тамлин, видимо посчитав такой ответ достаточным. Однако потом добавил: – Когда я здесь, нам дозорные не нужны.

Конечно. Вся окрестная нечисть должна его бояться. Эта мысль пугала и меня, что не охладило моего любопытства.

– Ты проходил воинскую выучку?

– Да, – коротко ответил Тамлин и, не дождавшись нового вопроса, продолжил: – Я немало лет провел в пограничном отряде моего отца, прошел основательную воинскую выучку, чтобы служить ему… или другим. Я не собирался править этими землями.

Чувствовалось, он вовсе не горд своим положением. Скорее наоборот: оно его тяготило. Потому, наверное, ему и потребовался сладкоречивый помощник.

Спрашивать о причинах, сделавших его правителем, было неловко. К тому же мое любопытство могло ненароком вызвать вспышку гнева. Я спросила о другом:

– Ты говорил, что богге – не самая страшная порода фэйри. Значит, тот, кто приходил в обличье моего отца, – страшнее? Как вы называете таких фэйри?

На самом деле я хотела спросить другое: «Как называется чудовище, которое могло меня истерзать и съесть? Кто ты, если не боишься всех этих тварей?»

Тамлин остановился на нижней ступеньке, дожидаясь, когда я подойду.

– Таких фэйри зовут «пэками». Они подлавливают тебя на твоих же желаниях и заманивают в глухое место. А там медленно, с наслаждением тебя съедают. Скорее всего, этот учуял твой человеческий запах еще в лесу и последовал за тобой к дому.

Я содрогнулась всем телом, даже не пытаясь это скрыть.

– Прежде здешние земли надежно охранялись. Опасных фэйри удерживали в пределах их земель, там были свои правители. Самые дикие прятались по укромным углам, боясь расправы. Раньше тварь вроде пэки не сунулась бы сюда. У нас были магические заграждения. Но недуг, поразивший нашу магию, ослабил и их.

Тамлин надолго замолчал. Чувствовалось, ему больно говорить об этом.

– Нынче положение изменилось. Странствовать в темноте небезопасно. Особенно для людей.

Он подразумевал больше, чем сказал. Но я и так поняла. Люди в здешних местах – беспомощные младенцы по сравнению с такими хищниками, как Ласэн и особенно Тамлин. Этому и оружия не требуется. Я взглянула на его руки: когтей не было, Тамлин держал свой гнев в узде.

– Ты сказал, что положение изменилось. В чем?

Тамлин двинулся вверх по лестнице.

– Во всем, – ответил он, даже не обернувшись, чтобы посмотреть, иду ли я следом.

* * *

Я прекратила брыкаться. Поняла, что мне действительно предстоит навсегда остаться здесь. Не скажу, чтобы я полностью успокоилась. Мне и сейчас хотелось взглянуть, как отец и сестры живут без меня, проверить, хорошо ли о них заботятся… Даже если я действительно выполнила клятву, данную матери, и заботы Тамлина о моей семье перекрывали мои прежние усилия… Я вдруг ощутила, что вместе с клятвой у меня отняли смысл жизни. Груз обязательств сменился опустошенностью.

Три дня подряд я ездила с Ласэном в дозор, заменяя Андраса. Тамлин охотился на невидимого для нас богге. Не скажу, что мне очень нравилась компания Ласэна, напротив, иногда он выводил меня из себя. Но важнее, что он не тяготился моим обществом. Рот у него почти не закрывался. Это меня тоже устраивало. Я слушала его вполуха, а сама думала о том, насколько разительно изменила мою жизнь всего одна стрела.

Всего одна стрела. За эти дни я не выпустила ни одной. Не далее как сегодня утром я заметила рыжую олениху. Охотничий инстинкт заставил меня схватиться за лук и прицелиться. Я метила ей в глаз. Ласэн с его всегдашней ухмылкой заверил меня, что это не фэйри и я могу смело стрелять. Я смотрела на олениху – упитанную, здоровую, вполне довольную жизнью. Потом убрала стрелу в колчан и позволила оленихе неспешно удалиться. Зачем губить ей жизнь, если еды в поместье Тамлина более чем достаточно?

Тамлина в эти дни я почти не видела. Ласэн рассказал мне, что охота на богге длится день и ночь. Тамлин появлялся к обеду, не задерживался за столом и снова отправлялся на охоту. По ночам его тоже не было в доме. Я не боялась, что в его отсутствие внутрь проникнет какая-нибудь опасная тварь. По правде говоря, без Тамлина я чувствовала себя спокойнее.

На третий вечер после моей встречи с пэкой я едва успела сесть за стол, как Тамлин стремительно поднялся и сказал, что не хочет терять драгоценное охотничье время.

Мы с Ласэном молча глядели ему вслед. Лицо посланца было бледным и напряженным.

– Беспокоишься за него? – спросила я.

Ласэн сегодня был не похож на себя, как-то размяк, если не сказать – раскис. Я и не подозревала, что фэйская знать на такое способна.

– Тамлин опять сползает в свои… настроения, – устало произнес Ласэн.

– Он не хочет, чтобы ты помог ему охотиться на богге?

– Тамлин предпочитает охотиться один. Сама мысль о том, что богге прорвался в наши края… Сомневаюсь, что ты поймешь. Богге не должно здесь быть ни в коем случае. А он есть, и это злит Тамлина. Пэки – мелочь. Из-за них он бы не стал волноваться. Самое скверное, что даже после уничтожения богге Тамлин не перестанет думать о нем.

– Неужели совсем никто не в состоянии помочь Тамлину?

– Это разъярит его еще больше, а «помощнику» достанется за неповиновение. Всем нам приказано держаться подальше от его охоты.

У меня похолодел затылок.

– Тамлин бывает настолько жесток?

Ласэн разглядывал вино в бокале.

– Дружить со всеми – опасное занятие. Не заметишь, как власти лишишься. Фэйри так устроены, что и низшим сословиям, и высшим одинаково нужна твердая рука. Мы слишком сильны. Бессмертие обрекает нас на скуку, а скука, как известно, мать всех безрассудств. Без жестокого правления не обойтись.

Я не завидовала Тамлниу. Тем более что он не жаждал этой власти. Наоборот, даже тяготился ею. Я лишь не понимала, какое мне до всего этого дело.

* * *

Снег все падал и падал, крупными, неумолимыми хлопьями. Утопая в снегу по колено, я натягивала тетиву лука. Сильнее, еще сильнее. До дрожи в пальцах. Позади меня притаилась тень. Тень наблюдала за мной, а я не решалась обернуться. Не до тени мне сейчас, когда я держу под прицелом волка. Зверь стоял на другом конце полянки.

Волк просто смотрел на меня. Он как будто ждал, словно подзадоривал меня: «Выстрели же».

Нет. Нет. Я не хотела стрелять. Хватит с меня одного раза. Больше я такого не повторю.

Однако пальцы меня не слушались. Волк продолжал смотреть. Он видел, как вылетела стрела.

Один выстрел. Стрела вонзилась ему в золотистый глаз.

На снег полетели брызги крови. Раздался тяжелый глухой стук. Вздох ветра. Нет!

Упавшее тело – не волчье. Это человек – рослый, ладно сложенный.

Не человек. Фэец из высшего сословия с заостренными ушами.

Я заморгала. Потом мои руки сделались теплыми и липкими от крови. Я увидела его тело – окровавленное, лишенное кожи. Оно остывало на морозе. А кожу – его кожу – я держала в руках. Потом…

* * *

Я проснулась вся в поту и заставила себя дышать. Открыла глаза, вгляделась в очертания комнаты. Вокруг ночь, комната – настоящая.

Но я и сейчас видела убитого фэйца, ничком лежащего в снегу, со стрелой, торчащей из глаза. Все его тело, лишенное кожи, было кроваво-красным.

Подступившая желчь обжигала горло.

Этого не было на самом деле. Сон. Всего лишь сон. Даже если я и убила Андраса, это был… был…

Я впилась ногтями в лицо, словно и оно перепачкалось кровью. Наверное, на меня так действует здешняя тишина и пустота новой жизни. Я еще не приспособилась к новому состоянию, когда не надо ежечасно думать о пропитании своей семьи. И все же… Меня до костей пронизывало раскаяние – от кончиков пальцев ног до языка.

Я вздрогнула, прогоняя остатки чудовищного сна, затем отбросила одеяло и вскочила на ноги.