Текст книги "Игра по его правилам"

Лили пребывала в некоем трансе. «Почему он так спокоен, когда подруга бросила его?» – размышляла она.

– Почему вы не стали защищаться?

– Зачем?

– Вы могли бы объясниться, и она вас простила бы.

– Я никогда не объясняюсь. И кстати, – он пожал плечами, – вы и так все ей объяснили.

– Она мне не поверила. Если бы сказали вы, это прозвучало бы правдоподобнее.

Ник стоял, загораживая проход.

– Полагаю, вы сказали правду? Вы действительно уборщица?

– Конечно.

– В таком случае мне нечего было добавить.

Будь Лили на его месте, она умерла бы от унижения, но он оставался невозмутимым, хотя ему дали отставку при свидетелях.

– Вы, кажется, не слишком расстроились, – заметила она.

– С чего мне расстраиваться?

– Многие люди расстраиваются, когда их отношения разлаживаются.

– Я к таковым не принадлежу.

– Вам ни капельки не жаль?

– Я не знаком с такой мерой, как «капелька», но мне ни капельки не жаль. Чтобы переживать, мне не должно быть все равно, а мне все равно.

«Потрясающе!» – мысленно восхитилась Лили. Почему она не смогла сказать это профессору Ашурсту, когда тот выразил притворное сожаление по поводу того, что ранил ее чувства?

– Извините, – пробормотала она и, оставляя позади себя мокрую дорожку, прошмыгнула мимо Ника, открыла сумку и вытащила блокнот.

– Что вы делаете?

– Записываю. Когда меня бросают, я теряюсь и не знаю, что сказать, но в следующий раз обязательно использую ваши слова. Это лучше, чем лить слезы. – Лили писала, вода капала на блокнот, чернила растекались.

– И часто вас бросают?

– Довольно часто. Я влюбляюсь и разбиваю себе сердце. Это стало закономерностью, но я стараюсь изменить положение вещей.

Лили уже жалела, что заговорила с ним на эту тему. Хотя она была довольно открытым человеком, все же существовала черта, за которую не стоило заходить.

Это был ее секрет.

– Сколько раз вы влюблялись?

Она раздраженно потрясла ручку, не желавшую писать на мокрой странице.

– Три.

– Сколько?! Невероятно.

– Готова спорить, что вам тоже не везло в любви.

– Я никогда не любил.

– Вам просто не встретился человек, в которого вы могли бы влюбиться.

– Я не верю в любовь.

– Да? – Лили заинтересованно взглянула на Ника. – А во что вы верите?

– Деньги, влияние, власть. – Ник пожал плечами. – Ощутимые, достижимые цели.

– Разве можно измерить власть и влияние? Впрочем, вам, наверное, достаточно топнуть ногой, и все сразу начнет измеряться.

– Вы будете удивлены…

– Я уже удивлена. Боже, вы такой невозмутимый. Вот пример для подражания. – Наконец Лили удалось заставить ручку писать. – Меняться никогда не поздно. Начиная с этого момента, я за достижимые цели. Кстати, какова ваша цель в отношениях?

– Оргазм. – Ник медленно улыбнулся, и Лили почувствовала, что заливается краской.

– Ясно. Так мне и надо. Это отучит меня задавать дурацкие вопросы. А вы, похоже, способны эмоционально отстраняться, когда речь идет об отношениях. Я ставлю перед собой такую же задачу. Кстати, я намочила вам пол. Будьте осторожны, не поскользнитесь.

Ник прислонился к стене и наблюдал за ней. Она его забавляла.

– А вы способны эмоционально отстраняться?

– Вообще-то я еще не пробовала. Но в будущем мой радар предупредит меня, что я готова влюбиться не в того типа, и бац! – Лили взмахнула кулачком. – Я превращусь в ледышку. Впредь мое сердце будет одето в броню. – Она чуть смущенно улыбнулась. – Наверное, вы думаете, что я рехнулась. Но это первая ступень по изменению личности. Я бы хотела, чтобы это произошло, как операция под наркозом. Просыпаешься – и бам! – ты уже новый, недоступный для любви человек. Но раз это невозможно, постараюсь как-нибудь пережить процесс.

Ухо Лили уловило вибрацию, она взглянула на его пиджак. Ник не пошевелился.

– Это ваш телефон.

Он продолжал пристально смотреть на нее, и это смущало.

– Да.

– Вы не собираетесь ответить? Это, возможно, она. Звонит, чтобы попросить у вас прощения.

– Уверен, что так оно и есть, поэтому не собираюсь отвечать.

Лили посмотрела на него с восхищением:

– Это подтверждение того, что мне надо стать похожей на вас. Если бы позвонили мне, я бы ответила. И если бы человек извинился передо мной, я простила бы его.

– Вам действительно нужна помощь, – обронил Ник. – Как вас зовут?

– Лили.

– Вы мне кого-то напоминаете. Мы с вами раньше не встречались?

– Последние пару месяцев я в качестве стажера два раза в неделю работала второй помощницей вашего личного ассистента.

«Я сломала копировальный аппарат и кофеварку».

Темные брови приподнялись.

– Мы сталкивались?

– Нет. Я видела вас только однажды. Не считая тех случаев, когда я пряталась в туалете.

– Прятались в туалете?

– Вы увольняли сотрудников одного за другим. Я не хотела попадаться вам на глаза.

– Значит, – подытожил Ник, – вы работаете на меня два раза в неделю, а остальные три дня трудитесь уборщицей.

– Нет, обычно уборку я делаю по вечерам. Я работаю этим летом на раскопках в Аптере. Но там почти все закончено. Я добралась до перепутья в своей жизни и понятия не имею, в каком направлении двигаться.

– На раскопках? – В нем пробудился интерес. – Вы археолог?

– Да, но эта работа не позволяет мне выплатить приличный кредит за обучение, поэтому я подрабатываю.

– Что вы знаете о минойской культуре?

Лили заморгала:

– Возможно, больше, чем нужно двадцатичетырехлетней женщине.

– Хорошо. Отправляйтесь в ванную и обсушитесь, а я найду платье для вас. Сегодня мне предстоит открыть крыло в музее. Вы поедете со мной.

– Я? Разве вам не с кем поехать?

– Было с кем, – невозмутимо произнес Ник. – Так как на вас частично лежит вина за то, что она ушла, вы ее замените.

– Но… – Лили облизала губы. – Мне надо убирать вашу виллу.

Ник посмотрел на лужу в ванной:

– К тому времени, когда мы вернемся, вода стечет по ступенькам в гостиную, так что все помоется само собой.

Лили не сдержала нервный смешок. Интересно, знает ли кто-нибудь из сотрудников Зервакиса о его чувстве юмора?

– Вы не собираетесь меня увольнять?

– Вам следует стать более уверенной в себе. Если вы знакомы с минойской культурой, то можете понадобиться, а я не увольняю людей, которые мне полезны. – Ник отобрал у нее униформу, оставив Лили в мокром белье.

– Что вы делаете? – взвизгнула Лили, умирая от смущения, и потянулась за одеждой.

– Перестаньте голосить, – спокойно сказал Ник, отходя. – Вряд ли я первый мужчина, который увидел вас полуобнаженной.

– Обычно мужчины видят меня обнаженной, – уточнила Лили. – А когда пристально разглядывают, это действует на нервы, особенно если перед этим меня назвала толстушкой женщина, худая как щепка. – Лили умолкла, когда Ник повернулся и зашагал прочь. Она не знала: то ли испытывать облегчение, то ли оскорбиться. – Если хотите знать мой размер, можете спросить!

Ник достал телефон и позвонил. Ожидая, пока ему ответят, он снова прошелся взглядом по ее фигуре и улыбнулся медленной, чувственной улыбкой.

– Мне не нужно спрашивать, моя милая, – мягко проговорил он. – Я уже знаю твой размер.

Глава 2

Пока машина ползла по оживленным вечерним улицам, Ник откинулся на спинку сиденья. Рядом с ним извивалась Лили, словно выброшенная на палубу рыба.

– Мистер Зервакис! Это платье куда более открыто, чем моя обычная одежда. И у меня из головы не выходит ужасная мысль. – Ее голос срывался.

Ник взглянул на нее, напоминая себе, что девушки с чудесными улыбками, готовые поведать первому встречному о своем горьком опыте с противоположным полом, его не интересуют.

– Зови меня Ник.

– Я не могу называть вас Ник. Это неправильно, поскольку я работаю в вашей компании. Меня по-прежнему не отпускает та ужасная мысль.

Ник оторвал взгляд от ее рта и попытался избавиться от греховных мыслей.

– О чем ты?

– Ваша подружка может узнать, что вместо нее вы взяли сегодня меня.

– Она узнает.

– И это вас не волнует?

– Почему это должно меня волновать?

– Разве это не очевидно? Она не поверила, что я уборщица. Она подумала, что вы и я, что мы… – Лили зарделась. – Если она узнает, что сегодня мы были вместе, ей станет ясно, что мы лгали, хотя люди, у которых есть мозги, сразу сообразят: если вам нравятся такие, как она, я уж точно не могу быть вашей подружкой.

Ник попытался расшифровать это путаное заявление.

– Боишься, что она решит, что у нас с тобой может быть секс? Почему это ужасная мысль? Ты находишь меня непривлекательным?

– Дурацкий вопрос. – Лили взглянула на него и сразу же отвела глаза. – Извините, но это все равно что спросить у женщины, любит ли она шоколад.

– Некоторым женщинам шоколад не нравится.

– Они лгут.

– Значит, шоколад, – протянул Ник, пытаясь вспомнить, когда в последний раз он получал столько удовольствия от разговора.

– Если вас интересует, считаю ли я вас соблазнительным, то мой ответ «да». Однако мы совершенно не подходим друг другу, я даже не смогла бы расслабиться, чтобы заняться с вами сексом.

Ник ощутил вызов.

– Я буду счастлив…

– Нет. – Лили устремила на него строгий взгляд. – Я видела ваши фотографии в бассейне. Я никогда не смогу раздеться перед мужчиной, тело которого подобно вашему. Я буду из кожи вон лезть, чтобы соответствовать вам, а стресс убьет страсть.

– Я уже видел тебя в нижнем белье.

– Не напоминайте мне.

Ник заметил в зеркале веселый взгляд своего водителя. Вассилис работал у него больше десяти лет и не стеснялся высказывать свое мнение по поводу личной жизни хозяина. Было очевидно, что он полностью одобряет Лили.

– Если ты придешь сегодня со мной, люди решат, что нас связывает секс, – вернулся Ник к разговору. – Не могу сказать, что я знаком со списком гостей, но предполагаю, что среди них будут и твои коллеги. Это тебя не беспокоит?

– Нет. Это будет означать, что сердце мое не разбито. Более того, время выбрано очень удачно. Сегодня утром я разработала операцию «Льдинка». Не интересно узнать, что это? – Не дожидаясь ответа, она продолжила: – Я собираюсь заняться сексом, не испытывая к мужчине никаких чувств. Да. – Лили кивнула. – Вы не ослышались. Только классный секс.

С водительского места донесся какой-то звук, и Ник нажал на кнопку, поднимая разделительный экран.

– У тебя есть кто-нибудь на примете для операции… э-э-э… «Льдинка»?

– Пока нет, но если они подумают, что это вы, отлично. Если я когда-нибудь скажу, что была с вами, это поднимет меня в моих собственных глазах.

Ник откинул голову и засмеялся:

– Лили, ты бесценна.

– Не похоже, что это комплимент. – Лили попыталась поправить вырез платья, и ее груди буквально выпрыгнули наружу. – Фактически вы говорите, что я не стою и гроша.

Оторвав взгляд от ее тела, Ник решил, что давно так приятно не проводил вечер.

– Фотографы!

Когда машина подъехала к музею, Лили пригнулась. Ник, взяв ее за запястье, заставил выпрямиться.

– Ты выглядишь ослепительно. Если хочешь, чтобы они думали, что мы только что выбрались из постели, сотри с лица виноватое выражение.

– Я видела несколько телевизионных камер.

– Открытие нового крыла музея – это новость.

– Мое декольте тоже может стать новостью, – пробормотала Лили, подтягивая платье повыше. – Мои груди слишком велики для этого фасона. Могу я одолжить у вас пиджак?

– Твои груди заслуживают такого платья, и пиджак я тебе не дам. – Голос Ника был низким, воркующим, и Лили почувствовала, как ее тянет к нему.

– Вы флиртуете со мной?

Он был совсем не похож на дружелюбных мужчин, с которыми ей приходилось сталкиваться в своем кругу. В нем чувствовались сила и непоколебимая уверенность в себе.

Ее вопрос позабавил Ника.

– На сегодня ты моя подружка. Флирт – обязательное условие.

– Меня это нервирует, а я и так взвинчена.

– Потому что ты со мной?

Она ни за что не признается, какие чувства он вызывает у нее.

– Нет, потому что открытие этого крыла музея – грандиозное событие.

– Наши представления о грандиозном событии разнятся, Лили. – Его глаза смеялись. – Никогда еще мне не наносили такой удар по эго.

– Ваше эго в броне, как и ваши чувства. Вы не сомневаетесь, что правы, а остальные ошибаются. Хотелось бы мне быть похожей на вас. Что, если репортеры спросят, кто я такая? Что ответить?

– Ты археолог. И сказать ты можешь все, что захочешь. Либо не говори ничего. Решай сама. Скажи, почему тебя волнует предстоящий вечер?

– Если не считать того, что мне пришлось принарядиться? В новом крыле будет выставлена крупнейшая в Греции коллекция памятников минойской культуры. Она позволит археологам уточнить многие данные. Это здорово. И кстати, мне нравится платье.

– Тебя интересуют расколотые горшки?

Лили моргнула:

– Не говорите это журналистам. Коллекция будет играть большую роль в исследованиях, не говоря уже о том, что люди получат уникальную возможность ознакомиться с предметами древности.

Машина остановилась возле музея, и один из сотрудников службы безопасности открыл дверцу. Лили вышла и зажмурилась от вспышек фотокамер.

– Невероятно, – пробормотала она. – Теперь я понимаю, почему знаменитости носят солнцезащитные очки.

– Мистер Зервакис… – Фотографы и репортеры бросились в атаку. – Пожалуйста, пару слов по поводу открытия нового крыла.

Ник помедлил и заговорил с невозмутимым видом, повторяя то, что сказала ему Лили, слово в слово.

– У вас потрясающая память, – прошептала она.

Вперед выступил репортер:

– Кто ваша гостья, Ник?

Ник повернулся к ней, и Лили осознала, что он предоставляет ей право ответить на этот вопрос.

– Я друг, – пробормотала она.

Ник улыбнулся и, взяв ее за руку, повел по лестнице вверх.

Первым Лили заметила Дэвида Ашурста и в смятении остановилась. Увидев вопросительный взгляд Ника, она быстро покачала головой, чувствуя, как ее затапливают паника и отчаяние.

– Все нормально. Просто я увидела человека, которого не ожидала встретить. Я не думала, что он осмелится появиться здесь.

– Это он – причина твоего желания измениться?

– Это профессор Ашурст. У него есть жена, – сдавленно пробормотала Лили. – Представляете? Я плакала из-за этого неудачника. У меня есть время, чтобы заглянуть в блокнот? Я не помню, что написала.

– Я подскажу тебе, что говорить. – Ник наклонился и зашептал ей на ухо.

Лили потрясенно выдохнула:

– Я не смогу.

– Нет? А как насчет этого в качестве альтернативы?

Обвив рукой ее талию, Ник привлек Лили к себе.

Она смотрела на него, загипнотизированная его неправдоподобно темными глазами, в которых читалась неприкрытая страсть. Прежде чем она успела спросить, что он задумал, Ник наклонил голову и поцеловал ее.

Удовольствие затопило женщину, кожа вспыхнула от пробежавшей между ними искры, в теле разгорелся пожар. Ее целовали и раньше, но так – еще никогда. Лили воспламенилась, как спичка. Ее накрыла с головой новая, неведомая прежде волна желания. Забыв про то, что они находятся на людях, она прижалась к крепкому, сильному телу Ника. Она почувствовала себя ненасытившейся, когда он наконец оторвался от ее губ. Лили покачнулась.

– З-зачем ты это сделал?

Ник медленно провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе.

– Поступки иногда говорят громче слов.

– Ты потрясающе целуешься. – Лили зажмурилась из-за очередной вспышки. – Теперь твоя подружка ни за что не поверит, что я уборщица.

– Не поверит, – согласился Ник, не сводя глаз с ее губ. – И она не моя подружка.

Голова у Лили кружилась, ноги дрожали. Она чувствовала на себе завистливые взгляды женщин и краем глаза заметила потрясенное лицо Дэвида.

Проплыв по последним ступеням, она улыбнулась ему, ощущая прилив сил.

– Здравствуйте, профессор Лживая За… Ашурст. – В том, что она чувствует головокружение и дезориентирована, виновата жара, а не поцелуй, твердила про себя Лили. – Желаю вам добраться до дома без происшествий. Уверена, что ваша семья скучает без вас.

Профессору Ашурсту не представилась возможность ответить, так как вперед выступил куратор музея. Он затряс руку Ника, буквально пластаясь перед ним в выражении благодарности.

– Мистер Зервакис, ваша щедрость… это крыло – самый волнующий момент в моей карьере. Знаю, что у вас нет ни одной свободной минуты, но вы окажете нам честь, если взглянете на экспозицию.

Лили отодвинулась, но Ник взял ее за руку и снова прижал к себе. Британи, очень красивая в коротком голубом платье, увидев это, слегка приподняла брови. Глаза Спая были прикованы к декольте Лили, подтверждая ее наихудшие опасения…

Ситуация казалась Лили нереальной. Даже не верилось, что познакомилась она с Ником, когда была полуобнажена и дрожала от холода. Через несколько минут она оказалась в роскошной спальне, где над ней колдовали четыре человека: одни укладывали волосы, другие наносили макияж. Откуда-то появились три платья. Ник зашел в спальню, прижимая к уху телефон, указал на одно из них и, не переставая говорить, вышел.

Лили из принципа хотела надеть другое платье. Однако она была вынуждена признать, что он выбрал платье, которое понравилось ей больше всего…

Когда куратор подвел их к первому экспонату, она забыла о том, что ей следует держаться с достоинством, и внимательно изучила горшок.

– Ранний период.

– Ты сделала этот вывод потому, что на нем больше трещин, чем на других? – поинтересовался Ник.

– Нет, потому что для керамики этого периода характерны линейные узоры. Взгляни! Спирали, кресты, треугольники, волнистые линии.

Лили говорила, и Ник внимательно ее слушал. Они подошли к следующему экспонату.

– На нем изображена птица.

– Мотивы, близкие к природе, свойственны среднему периоду. Именно изображения на керамических предметах помогли археологам выделить три периода минойской культуры.

– Обалдеть!

Сердце сильнее забилось в ее груди, и, когда куратор покинул их, чтобы ответить на вопросы прессы, Лили придвинулась к Нику.

– Ты говоришь не то, что думаешь.

– Я действительно ошеломлен. – Он с нескрываемой жадностью взглянул на ее губы. – Потому что говоришь об этом ты. Мне нравится, как ты воодушевляешься, рассказывая о вещах, которые нагоняют сон, а когда ты произносишь «минойская», твой ротик выглядит очень мило. Ты словно надуваешь губки.

Лили постаралась не рассмеяться.

– Ты невозможен. Для тебя это всего лишь старый разбитый горшок, но он имеет огромное значение. Керамика помогает археологам установить, например, где были поселения, как проходила торговля. Керамика может рассказать об очень многом. Почему ты выделил столько денег музею, который не вызывает у тебя интереса?

– Потому что я пекусь о греческой культуре.

– Почему ты не настоял, чтобы крыло назвали «Крылом Зервакиса»? Большинству дарителей это нравится.

– Я помогаю сохранить историю, а не рекламирую свое имя. – Его глаза блеснули. – «Зервако» – современная компания, лидер в области новейших технологий. Я не хочу, чтобы это название ассоциировалось с музеем.

– Ты шутишь?

– Да, шучу.

Его улыбка померкла, когда к ним подошли Спай и Британи.

– Это мои хорошие друзья, – быстро сказала Лили. – Забудь о своем внушающем трепет взгляде.

– Если ты так хочешь.

Ник представился и завязал непринужденную беседу со Спаем. Британи оттащила Лили в сторону.

– Даже не знаю, с каких вопросов начать.

– Я в таком же положении – не знаю, с чего начать объяснение.

– Подозреваю, что он владелец той самой виллы.

– Да.

– Не буду спрашивать, – пробормотала Британи, но потом усмехнулась. – О черт, нет, буду. Что случилось? Он застал тебя, когда ты дралась с противными сестрами, и решил отвезти на бал?

– Близко. Он обнаружил меня в ванной. Я облилась его душем. После того, как подружка порвала с ним, увидев меня, ему понадобилась замена, а я оказалась под рукой.

Британи рассмеялась:

– Ты облилась его душем? Такое может произойти только с тобой, Лили.

– Я в курсе. У меня руки – крюки, если дело касается техники.

– Зато ты знаешь, как подцепить классного парня. Он потрясающий. Да и ты выглядишь сногсшибательно. – Оценивающий взгляд Британи прошелся по ней от макушки до пят. – Это шаг вперед по сравнению с пыльными шортами и армейскими ботинками.

Лили нахмурилась:

– Я не подцепляла его.

– Он восхитительно хорош. К тому же в нем что-то есть. – Британи прищурилась, изучая широкие плечи и подтянутую фигуру Ника. – Что-то этакое, дикое, безрассудное, спрятанное под цивилизованной оболочкой, если ты понимаешь, о чем я. – Британи сжала ее руку и серьезно сказала: – Будь осторожна.

– Я не собираюсь больше ломать его душ.

– Я не об этом. Остерегайся его.

– Он поразительно легок в общении.

– Это делает его еще опаснее. Он тигр, а не кот. И он не сводит с тебя глаз. Я не хочу, чтобы он нанес тебе новую рану.

– Он не мой тип.

Британи взглянула на Лили:

– Ника Зервакиса можно сравнить с самой распространенной группой крови. Он нравится всем.

– Повторяю, он не мой тип.

– Он поцеловал тебя, – сухо напомнила Британи, – поэтому я подозреваю, что у него другое мнение на этот счет.

– Он поцеловал меня потому, что я не знала, как говорить с Дэвидом. Я оказалась в неловкой ситуации, и он мне помог. Ник сделал это для меня.

– Лили, парни, похожие на него, делают все исключительно ради себя. Не допусти ошибку. Он поступает так, как хочет, с кем хочет и когда его это устраивает.

– Я знаю. Не волнуйся за меня.

Улыбнувшись Британи, Лили вернулась к Нику.

– Похоже, церемония подходит к концу. Спасибо за приятный вечер. Я отошлю тебе платье по почте, а если понадобится привести в порядок ванную, обращайся. За мной должок.

Ник молча смотрел на нее, игнорируя окружавших их людей.

– Поужинай со мной. У меня зарезервирован столик в «Афине».

Она слышала об этом ресторане. Да и кто не слышал? Это был один из лучших ресторанов Греции.

Его потрясающие темные глаза гипнотизировали. В голове Лили раздался голос Британи: «Он тигр, а не кот».

Ник так смотрел на ее рот, что становилось непонятно, кем она будет на этом ужине: гостьей или блюдом.

– Ты шутишь? – Лили слабо улыбнулась и отвернулась, испытывая неловкость.

– Я никогда не шучу по поводу еды.

Ее внутренности, казалось, ухнули куда-то вниз.

– Ник, все было потрясающе. Волшебно. Когда-нибудь я расскажу об этом дне своим детям, но ты мультимиллионер, а я…

– Сексуальная женщина, которая роскошно выглядит в этом платье.

Лили почувствовала, что ноги ее отрываются от пола и она парит в воздухе.

– Я – скучный археолог, который не может сообразить, как пользоваться душем.

– Я научу тебя. Поужинай со мной, Лили, – мягко проговорил он, однако интонация делала просьбу похожей на команду.

«Отказывал ли ему кто-нибудь когда-нибудь?» – подумала она.

Видя его пылающий взгляд, чувствуя, что воздух между ними буквально искрит, Лили испытывала огромный соблазн. Однако она вспомнила о своем списке.

– Не могу. Но этот вечер навсегда останется в моей памяти. Спасибо. – Боясь передумать, она заспешила к выходу.

Сумасшедший выдался денек!

Ей безумно хотелось обернуться и проверить, смотрит ли Ник ей вслед.

Конечно, он не станет смотреть. Достаточно вспомнить, как быстро он нашел замену Кристине. Через две минуты после ее отказа Ник Зервакис пригласит на ужин кого-то еще.

Дэвид стоял в дверях, преграждая ей дорогу.

– Что у тебя с ним?

– Не твое дело.

– Ты поцеловала его, чтобы я начал ревновать? Или чтобы поскорее забыть меня?

– Я поцеловала его, потому что он классный парень, а тебя я забыла сразу, как только узнала, что ты женат.

Лили стало легче, но к облегчению примешивалась горечь. Ее список несовершенен и нуждается в пересмотре.

– Я знаю, что ты меня любишь.

– Ошибаешься. Если бы ты в самом деле меня знал, то понял бы, что я не способна любить женатого мужчину. – Ее голос дрожал, руки тоже. – У тебя есть жена. Семья.

– Я что-нибудь придумаю.

Лили ужаснулась:

– Семью нельзя променять ни на что.

Она чувствовала отвращение, последние иллюзии относительно Дэвида развеялись. Лили попыталась пройти мимо, но он схватил ее за руку.

– Ты не понимаешь. У нас с женой сейчас все непросто.

Она попыталась высвободиться.

– Настоящий мужчина не бежит, когда все становится непросто.

– Ты забыла, как хорошо нам было вместе.

– А ты забыл свои клятвы. – Она вырвала руку. – Возвращайся к жене.

Дэвид взглянул поверх ее плеча на Ника.

– Не думал, что тебя возбуждают деньги, но, очевидно, я ошибался. Этот мужчина даст тебе лишь одну ночь. Таких, как он, интересует только секс.

– Что ты сказал? – Лили повернула голову и взглянула на Ника. Неприятные ощущения в животе исчезли, настроение улучшилось. – Ты прав. Огромное спасибо.

– За то, что помог осознать, что он тебе не подходит?

– Наоборот, он идеально подходит. А теперь перестань заглядывать мне в вырез и возвращайся домой, к жене и детям. – Лили вышла на воздух и заметила репортера, который интересовался ее именем, когда они с Ником приехали. – Лили, – четко произнесла она. – Лили Роуз.

Затем она вернулась в музей и направилась прямиком к Нику.

– На какое время заказан столик в ресторане?

Он даже бровью не повел.

– На девять.

– Тогда нам надо ехать, потому что мы не хотим опоздать. – Встав на цыпочки, Лили поцеловала его в губы. – И еще: платье я верну, но туфли оставлю себе.