Текст книги "Иллюзия правды"

– Да нет, он просто от диеты загнулся. Знаешь ведь, как это бывает, – оправдалась я.

– Я тебе вчера весь вечер звонила. Где шаталась? А главное – с кем? – любопытствовала Наташка.

– Вчера была дома. Депрессовала.

– Лен, я тебя целую неделю не видела! А ну выкладывай, что нового, из-за чего депрессия? Не томи, – загалдела Наташа.

– Да вроде ничего особенного. Была на неделе в суперсовременном местечке, – ответила я.

– Надеюсь, не со своим Сергеем? – осторожно вымолвила Наташа. – Лен, ты знаешь, что я тебя люблю и желаю только добра. Он не нужен тебе. Это – герой не твоего романа. Он причиняет тебе боль, а сколько еще причинит! Ты же – красивая, умная, успешная девушка. Ты – замечательный человек и великолепная хозяйка…

– Такая, что даже цветы чахнут, не выдерживая жизни со мной, – прервала я ее тираду.

– Цветы – это частности, – продолжала она, – я же говорю в глобальном масштабе.

– Ага! ВсеЛенском, – рассмеялась я. – Успокойся, я была с Андреем Смирновым. Помнишь моего однокурсника?

– Это – тот самый, который начал за тобой ухаживать, а потом неизвестно почему женился на твоей подруге?

– Ну, «на подруге» – это сильно сказано, – проговорила я, – скорее, одногруппнице. Но ты правильно поняла. Речь – о нем.

– Он же женат, – возмутилась Наташка. – Ты знаешь, что связи с женатыми ни к чему хорошему не приводят?

– У нас нет никакой связи, – ответила я, – и он, кстати, уже не женат. Они прожили совсем недолго, и она ушла от него. Я не стала расспрашивать Андрея обо всех этих подробностях. Захочет – сам расскажет. И так по всему видно, что для него это – больная тема. Мы случайно встретились, когда я как дура проторчала у тебя на дне рождения и потом через ночной город добиралась одна, шарахаясь от любой тени.

– И ты столько времени молчала! – возмутилась Наташа. – Я, твоя самая близкая подруга, все узнаю последней!

– Наташ, перестань, – успокоила ее я, – нечего рассказывать. Мы пару раз увиделись, он меня пригласил в то кафе, ну, помнишь – мы туда ходили Ольгин день рождения отмечать? Вот и все. Рассказывать-то, собственно говоря, нечего.

– Он по-прежнему тебя любит? Уже признался тебе в любви? А ты что чувствуешь к нему? Колыхнулось что-нибудь в груди? – засыпала меня вопросами Наташка.

– Остынь, мы просто вышли вместе поговорить. Мы столько не виделись, нам есть что вспомнить как старым друзьям, – проговорила я, причем на словах «старым друзьям» я специально сделала акцент, чтобы уже прекратить эти расспросы.

В этот момент зазвонил домашний телефон и почти одновременно – сотовый. На сотовой связи – Андрей, на стационарной – неизвестно кто. Я почти одновременно сняла обе трубки. Только в трубку домашнего телефона успела сказать: «Минутку, отвечу на звонок», – и нажала на кнопку сотового.

– Как там поживает звезда эстрады? – услышала я веселый голос Андрея. – Предлагаю съездить в этот прекрасный день куда-нибудь на природу. Ты – как?

– Не знаю, я не думала об этом, – ответила я. – У меня сейчас в гостях Наташа, мы с ней запланировали массу важных дел.

Наташка с изумлением посмотрела на меня. Я показала: «Тихо!»

– Давай возьмем и Наташку, – предложил Андрей.

– Она, наверное, будет против, – мгновенно сориентировалась я.

– Совсем нет! – громко проговорила Наташка. – Я – всегда «за»!

– Вот и ладненько, – засмеялся Андрей, услышав ее ответ, – через два часа я за вами заеду.

И быстро отключился, наверное, чтобы я не успела передумать или возразить. Да и зря: я даже не думала этого делать.

Затем я обратила внимание на домашний телефон и сказала в трубку:

– На связи!

– И, как я заметил, не только со мной, – услышала я голос, показавшийся мне знакомым. Но я никак не могла сообразить, кто это.

– А еще эти связи очень легко прерываются, – осторожно сказала я, – достаточно положить трубку – и все.

– Но ведь можно снова позвонить, – ответил знакомый голос.

– При условии, что кто-то снимет трубку, – ответила я. – Вам повезет, если этот «кто-то» буду именно я, ведь кроме меня тут еще масса домочадцев. Да и перезвонить можно только в том случае, если набирали именно этот номер, а не ошиблись при наборе. Проверим? Я вешаю трубку.

Голос был очень приятным и – до боли знакомым. И вдруг меня осенило: конечно, это же Никита!

– Никит, хватит дурачиться, – засмеялась я.

В этот момент Наташка, делавшая вид, что очень занята изучением каталога AVON, удивленно посмотрела в мою сторону, и у нее вырвалось:

– Ой-ля-ля! Кажется, я много пропустила.

На другом конце провода повисла пауза.

– Как вы меня узнали? Мы же с вами никогда не разговаривали по телефону. А телефон ведь искажает голос… – наконец прорвал тишину Никита своим вопросом.

– Это только мужчины ошибаются, не узнают собеседника по телефону. Это – ваша особенность. Женщины узнают сразу. Никит, я к тебе обращаюсь на «ты», а ты ко мне – на «вы». Мне несколько неудобно. Давай я тоже перейду на «вы»? – предложила я.

– Нет-нет, – поспешно сказал Никита, – лучше уж я – на «ты»! Так как же ты меня узнала?

– Ну, такого примечательного мужчину – и не узнать?! – польстила ему я. – Мы с тобой не одну песню вместе спели.

– Ага, аж целых полторы. Одну спели, вторую я ужасно подыграл, – усмехнулся Никита. – Я звоню с предложением.

– Только – не руки и сердца, – засмеялась я. – У меня вся морозилка забита уже.

– Почему – нет? – как-то слишком искренне удивился Никита. – А я хотел вас, то есть тебя, пригласить куда-нибудь, чтобы поговорить о нас.

– Никит, – уже серьезно заговорила я, – ты понимаешь, что НАС – нет? Мы знакомы с тобой два часа. Я даже не знаю твоей фамилии, сколько тебе лет, где ты учишься, работаешь, я НИЧЕГО о тебе не знаю. Ты не знаешь ничего обо мне. Может, у меня трое детей, может, я ужасная гадина…

– Я знаю о тебе все, – прервал он меня. – Все, что мне надо. И хочу, если ты тоже этого хочешь, увидеться и просто поговорить. Ты же не откажешь мне в такой ерунде?

А почему нет? Никита вызвал у меня симпатию, он – мой типаж, да к тому же очень настойчив в достижении своей цели. Откровенен, симпатичен и напорист – все, что нужно настоящему мужчине и что так нравится любой женщине. Если он еще окажется верным – цены ему не будет.

Я согласилась на предложение Никиты. Однако назначила встречу на девять вечера, прикинув, что с Андреем мы к тому времени завершим общение.

Правда, пришлось рассказать все последние события Наташе, но я все равно разболтала бы, так что дважды уговаривать меня не надо. Мне кажется, «умение хранить» секреты – это отличительная черта женщин.

– Ну ты даешь, подруга! – только и смогла промолвить Наташа после всего услышанного. – Даже меня тебе удалось удивить, хотя я знаю тебя всю свою жизнь. Или почти всю.

– Карета подана, – услышала я веселый голос Андрея в телефонную трубку. – Спускайтесь, мадам.

– Мадемуазель, не льсти мне, – рассмеялась я.

– Вам все льстят, – продолжал Андрей. – Брать с собой весь гардероб вовсе не обязательно, достаточно маленькой сумочки.

Мы с Наташей спустились и, весело щебеча, выскочили из подъезда на улицу.

– Я имел в виду маленькую женскую сумочку. Про чемодан я ничего говорил, дорогая, – рассмеялся Андрей, – мы еще не настолько знакомы, чтобы перевозить все вещи на мою квартиру.

– А вот зря, – подхватила я, – а то вдруг, когда ты будешь готов, я уже не смогу поднять свою косметичку от старости?! Хотя – да, зачем мне тогда косметичка, если только мешки под глазами на бигуди наматывать.

– Фу, – вмешалась в разговор Наташа, – я вдруг живо себе все это представила. Давайте о чем-нибудь веселом.

Андрей устроил нам с Наташей настоящий праздник. Как оказалось, он приготовил еще один сюрприз. После того как я сказала, что буду с подругой, он прихватил с собой своего лучшего друга – Мишу.

Михаил – интересный парень, своеобразный, но с богатым внутренним миром. Собеседник он великолепный. Внешне – как будто персонаж с обложки мужского журнала. Черные волосы и такие же глаза, чуть смуглая кожа, греческий профиль, мужественные черты лица. Явно видно, что занимается спортом: фигура подтянута, нигде ни капельки жира, а мышцы прорисовываются сквозь одежду. Наташе Миша понравился с первого взгляда, и она принялась оживленно с ним болтать и открыто флиртовать. Даже смешно было смотреть, как моя лучшая подруга пускает в ход все свое обаяние и использует чары, чтобы произвести на Михаила впечатление. И он, как истинный мужчина, попадал в одну ловушку за другой.

Мы выехали в пригородную зону и провели весь день на природе. Это был один из счастливых дней моей жизни. Такие спокойствие и защищенность мне редко приходилось испытывать. Я чувствовала себя в полной безопасности рядом с моими друзьями, все черные мысли и тревоги покинули мою голову.

Я даже была благодарна Андрею, что он устроил мне такой отдых. Да и сам он выглядел счастливым. Мне кажется, он искренне любит меня и готов сделать все, что я ни попрошу. Я чувствую, как сильно начинает биться его сердце, когда он прикасается ко мне. Как с любовью смотрит мне в глаза и старается угадать любое желание. Мне даже кажется, что он с трудом сдерживается, чтобы не начать целовать меня, со всей страстью, на которую он только способен. И, не чувствуя ответной подобной реакции с моей стороны, испытывает боль от этого.

Он мне нравится, мне хорошо с ним, но я его не люблю. У меня не перехватывает дыхание при виде его. Мне не хочется умереть в его объятьях. Мне вообще не хочется какой-то близости, ну, разве что дружеской. Возможно, эта отчужденность пройдет, возможно, наступит день, когда я не смогу представить жизни без него, а возможно – и нет.

Во время нашего загородного пикника моя память иногда напоминала мне о еще одной, назначенной на сегодняшний вечер, встрече. И это воспоминание вызывало небольшой укол совести: Андрей так старался, а я пойду на встречу с другим! Это ведь нечестно. А с другой стороны, я ничего не обещала Андрею. Мы даже официально не встречаемся! С какой стати я должна сидеть дома и отказываться от встречи с другими парнями?! Я уже насиделась, ожидая Сергея, и осталась, как та старуха из сказки – у разбитого корыта. Причем в моем случае даже корыта не осталось.

Мне просто интересно: как поведет себя Никита при нашей встрече? Да и, честно говоря, какая-то искра между нами все-таки пробежала. Возможно, это из-за песни. Я давно не выступала на публике и уже забыла, что значит видеть восторг публики, испытывать на сцене такой драйв, который невозможно получить больше нигде.

…Никита стоял у фонтана и нетерпеливо ожидал моего появления, нервно передергивая руку в кармане пальто. Я остановилась невдалеке. С одной стороны, мне хотелось немного полюбоваться им, его поведением, его ожиданием. Он сейчас должен испытывать прекрасные ощущения – ожидание девушки, которая ему нравится. Он до конца не уверен, приду ли я, и это ожидание несколько теребит нервы. С другой стороны, мне самой хотелось перед тем, как приблизиться к нему, еще раз подумать: а стоит ли что-то менять? Нужен ли мне этот человек? Нужен ли он так сильно, чтобы причинять боль Андрею, который готов носить меня на руках и бесконечно боготворить?

Пока еще есть возможность повернуть все назад. Еще не поздно уйти и все оставить так, как есть. Без лишних иллюзий для нас обоих. Если честно, мне не хотелось бы еще раз терять свое сердце и находить его под черствой подошвой чужих сапог. Слишком много страданий уже выпало на мою душу. Нужны ли они – новые? Мне кажется, лучше все-таки уйти, пока Никита меня не заметил!

Я повернулась, чтобы уйти. Да, так действительно будет лучше! Но… Но вдруг Никита – это тот самый шанс, который мне в последний раз дан судьбой? А вдруг это – моя вторая половинка на этой Земле? Может быть, это мой билет в страну любви и счастья, а я сама отказываюсь от него?! Ведь не случайно с самой первой минуты между нами возникло какое-то притяжение.

Я вновь развернулась и двинулась в сторону Никиты. Он заметил меня и радостно замахал рукой. Отступление теперь уже невозможно, все мосты сожжены!

Никита вдруг сорвался с места и побежал мне навстречу, улыбаясь ослепительной улыбкой. У меня внезапно возник точно такой же порыв: мне захотелось броситься ему навстречу. И я тоже побежала, широко раскинув руки. В этот момент я поняла: я не пожалею ни о чем! Даже если это будет наша единственная встреча, я сохраню ее в своем сердце, как приятное воспоминание.

Он нежно заключил меня в объятья и прокружил два раза.

– Я сомневался, что вы, то есть ты придешь, – проговорил Никита с какой-то трогательной нежностью в голосе.

– Я же обещала, – возмутилась я, решив умолчать, что всего пару минут назад была готова убежать без оглядки.

– Пойдем в кафе? – предложил он.

– Нет, – ответила я, – пойдем лучше в парк. Там можно спокойно поговорить, и там красиво, а сейчас еще и немноголюдно.

– А ты не замерзнешь? – поинтересовался он.

– А ты меня не согреешь? – скокетничала я.

– Я уже готов начать согревать, – подхватил игру Никита.

– Смотри, а то мой жених твою печку выведет из строя, – рассмеялась я.

Упоминание о женихе как-то сразу испортило ему настроение, и Никита сник.

Мы двинулись в сторону парка. И пока шли, начали вести непринужденный разговор: кто чем занимается, кто что любит, чем интересуется и о прочей ерунде, которая, как фрагменты мозаики, складываясь, дает полную картинку. Проблема только в том, насколько фрагменты мозаики реальны. Ведь это каждый из нас сам рисует картинку о себе, и где уверенность в том, что фрагменты складываются правильно и картинка не искажается?

Тем не менее Никита мне был приятен. Он не похож на других. И иногда высказывал мнение, точно отражающее и мои взгляды. Он оказался настоящим меломаном. Причем его привлекает как классическая музыка, так и все другие направления – рок, попса, рэп, рок-н-ролл… Он достаточно легко рассказывает о хардроке и о российской современной эстраде, и его слова перекликаются с моими мыслями.

Никите исполнилось 25 лет, он оказался моложе меня. Как, впрочем, и все остальные – даже Андрей на две недели моложе меня! Появилось ощущение, что я – самая старая дама на свете и никого старше меня на планете уже нет… Разница между нами в три года внешне не особенно бросалась в глаза. Как оказалось, Никита готовился стать юристом, то есть получал образование на юридическом факультете. Он уже делал трехлетний перерыв в своей учебе – ездил за границу, чтобы подзаработать и подучить язык, поэтому только сейчас заканчивает учебу. Однако его главное занятие – музыка. Юриспруденцию он стал изучать по настоянию родителей, которые хотели, чтобы сын получил достойную профессию, а не каким-то там музыкантишкой – перекати-поле был. Занятия на юридическом факультете вызывают его интерес, но достаточно тяжело заниматься не тем делом, которым хочется! Более того, за время пребывания за границей Никите удалось получить музыкальное образование в одном из американских музыкальных колледжей. Была возможность продолжить образование, но приходилось работать, чтобы прожить там и часть заработанных денег привезти еще и домой. Да и надо было возвращаться по основному месту учебы, а то могли отчислить из вуза. Но самое главное – то, что Никиту всегда тянуло обратно, на родину. Чужбина – не для него.

По возвращении Никита создал свою группу, и они с товарищами успешно выступают на различных концертах. В этом месте его рассказа я невольно улыбнулась: когда-то и мы с Димкой успешно выступали… А по вечерам Никита подрабатывает в уже известном мне кафе, выступает сольно. Мечтает исполнять не любимый публикой ширпотреб, как заставляет его хозяин, а песни, которые действительно нравятся ему самому.

Никита поразил меня. Поразил тем, что в его душе жила романтика. Он выкидывал номера, которых от него никто не ожидал, но которые так кружат голову девушке. Ведь только глупые мужчины думают, что нам нравится то, что мы требуем от мужчин. А на самом деле нас раздражают предсказуемые мужчины. Хочется, чтобы он выкинул что-то такое, что не укладывается в голове. Может, всякие экстравагантные выходки мы и воспринимаем как проявление любви? Не знаю. Мне всегда хотелось, чтобы, когда я говорю своему парню: «Оставь меня», он в ответ никуда не уходил, а целовал и говорил, что любит, что я – все, что у него есть в этом мире. А когда я говорю: «Я ничего не хочу знать», на самом деле это звучит так: «Я безумно любопытна, но если это причинит мне боль – не говори» и т. д. Как же хочется, чтобы я говорила: «Не приезжай», а он не поддавался на провокации и входил победителем в мой дом. Только такие поступки со стороны мужчины убеждают женщину в его любви к ней. Мужчина должен поступать по-мужски и завоевывать нас каждый день, каждую минуту, каждый миг. Вот это – счастье! Любить и быть любимой!

Чем больше я узнавала Никиту, тем больше он мне нравился. К концу вечера мне уже хотелось встретиться с ним вновь. Думаю, что он испытывал то же самое, потому что, проводив меня до дома, предложил увидеться на следующий день.

Стоит ли бросаться в водоворот возникающих чувств и надо ли мне это – необходимо было все хорошенько обдумать, прежде чем погружаться в пучину страстей. Нужен был тайм-аут. Сославшись на то, что очень много работаю, ненормированный рабочий день и очень устаю после работы, я отложила встречу на следующие выходные. Учитывая, что Никита работает по вечерам, встреча должна была состояться днем.

Никита замялся при прощании. Видно было, что ему очень хотелось меня поцеловать, но он не знал, какую реакцию у меня это может вызвать. Я приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в щечку, оставив на ней след от губной помады. И подумала: «А почему бы не пригласить его на чашку чая? Ведет он себя корректно, не пристает, весьма вежлив и учтив. Главное, чтобы он правильно воспринял это приглашение: я приглашаю только на чашечку чая сейчас и – с последующим его отъездом домой, а – не в постель для бурной любовной ночи.

– Ты не замерз? – завела разговор я. – Может, зайдешь погреться? Попьем чайку, а потом отправишься домой. Заодно посмотришь, как я живу.

– Конечно! – быстро и охотно согласился Никита.

– Ох, Никитка, не умеешь ты ломаться, – рассмеялась я. – Мог бы отказаться, чтобы тебя поупрашивали. А ты сразу и согласился.

– Ага, с тобой только начни ломаться, – возразил он, – сразу отправишь nach Hause. Да еще потом, может, никогда и не предложишь больше. Нет уж, чай – так чай!

– Стратег, – резюмировала я, открывая подъездную дверь.

Мы поднялись на этаж и вышли из лифта. Никита говорил какие-то глупости, а я смеялась как ненормальная. И в этот момент я остолбенела: на лестничной площадке стоял ОН! Думала, ноги меня не удержат и я тут прямо и рухну. На лестничной площадке стоял Сергей и смотрел на меня взглядом, полным ненависти и презрения.

– Привет честной компании, – ровным тоном промолвил он. – Смотрю, ты такая порядочная у нас, у тебя же все по порядку: вчера – один, сегодня – другой, просто секс-дива какая-то!

– Кто дал вам право так разговаривать с моей невестой?! – выпалил Никита раньше, чем я успела открыть рот.

– А тебя, головастик, никто не спрашивает, – презрительно буркнул Сергей. – «Невесте»! Да у нее таких, как ты, десяток в голодный год.

– Какая же ты скотина, – презрительно ответила я. – И ты отлично знаешь, что такую верную, как я, еще поискать надо. И не тебе говорить о моем женихе, я его люблю и хочу быть с ним. А твой удел – потасканные шлюхи, ты на их фоне особенно хорошо смотришься.

Понятно, что все это было рассчитано мной на реакцию Сергея. Я сказала так, чтобы сделать ему больно. Сделать так, как он не раз делал мне. Ошибкой явилось то, что сказала я это при Никите. Он ведь ничего не знал о НАС. Он принял все это за чистую монету и с удивлением посмотрел на меня. А потом как будто что-то придало ему уверенность и силы. Никита выпрямился, стал уверенным и решительным. Я невольно залюбовалась им: лев! Ни дать ни взять лев! Он уничтожит любого, кто окажется на его пути! И, самое приятное, он уничтожит любого, кто причинит вред мне. Как же приятно осознавать это! Знать, что есть человек, который готов для тебя на все, на самый отчаянный поступок. Какое-то непонятное чувство – то ли радости, то ли гордости, то ли стыда, что сманипулировала таким человеком – царапнуло мне душу.

Реакция Сергея была обратной. Он сразу поник и обмяк как-то. На него было жалко смотреть, и мое сердце разрывалось. Мне хотелось броситься к нему и обнять, но я знала, что никогда не сделаю этого. Я уже приняла решение и знала, что с Сергеем мы не будем вместе. Наши жизни пересеклись в какой-то точке – и разошлись по сторонам. Мне тяжело было это признавать, но мне пришлось это сделать. Иначе я не смогла бы жить дальше, жить с такой душевной болью.

Все же какие мужики дураки! Когда мы не обращаем на них внимания, они добиваются нас; когда добьются нашей любви – начинают искать любви других неприступных твердынь, упиваясь нашей любовью и считая, что мы-то уже никуда не денемся. Они не удовлетворяются тем счастьем, которым одариваем их мы. А когда теряют нас – начинают себя жалеть, считая, что жертвы-то на самом деле они, а не мы, отверженные и растоптанные. Сергей оказался из таких. Я заметила, что внимание ко мне со стороны других мужчин сначала забавляло его, так как ему казалось, что я делаю назло ему. И правильно, скажу, казалось! Когда наметились у меня серьезные отношения с кем-то – появилось легкое беспокойство, но все же пока думалось: «Ничего серьезного, любит она все равно меня, никуда не денется». А услышав «невеста» и «жених» и то, что я кого-то кроме него могу любить, – запаниковал. Угроза потерять меня оказалась слишком реальной, а моя холодность к нему усугубляла его тревогу. Он все же меня любил! И не мог сделать ничего плохого мне. А вот Никита был ему явно неприятен, и всю свою ненависть и злобу Сергей переключил на него.

– Так говоришь – «невеста»? – заорал Сергей. – Она меня любит, ты понял, придурок?!

И со всей силы ударил Никиту в лицо. Никита попытался уклониться, но удар достиг своей цели. Никита ударил в ответ.

Завязалась драка, в которой я не могла определить, где чья рука, где чья нога, где кто. Казалось, что перед моими ногами шевелилось месиво из тел. Я не кричала, не пыталась их растащить, потому что не видела в этом смысла. Кричать – они не обратят на меня никакого внимания и не прекратят свой мужской «разговор». А влезть в гущу событий и получить от кого-то из них на орехи тоже не хотелось.

Я забежала домой, налила из крана в ведро ледяной воды, выбежала на площадку и окатила из ведра обоих. Сергей и Никита разлетелись в стороны, как две собаки, готовые снова вцепиться друг другу в глотки. Но было видно, что бой все же закончился и закончился ничем. Ни одна из сторон не была удовлетворена исходом битвы.

И тут Сергей в последний раз размахнулся и залепил Никите удар в грудь. Удар был не сильный, но соперник потерял равновесие, оступился и кубарем полетел вниз по лестнице.

Тело замерло на лестничной площадке. Никита не шевелился. Ужас охватил меня: нет! Этого не может быть! Он не может умереть! Я закричала и бросилась к нему.

– Никита, миленький, только не умирай, – кричала я, пока бежала (скорее, летела) по лестничному пролету.

Я склонилась над ним. Он дышал, но был без сознания.

– Быстро звони в скорую, – крикнула я Сергею, который оцепенел и, казалось, не соображал, что происходит вокруг. На его лице как будто застыл недоуменный вопрос: «Эй, мужик, ты куда, мы еще не договорили».

– Звони ноль три, идиот, пока тебя не посадили за убийство!

Сергей вздрогнул, достал мобильный и начал набирать номер. Оцепенение прошло.

Я бегло осмотрела Никиту, благо после курса медицины, изучавшегося мной в студенческие годы, сохранились остаточные знания. Видимых повреждений не было, переломов рук и ног, кажется, – тоже. Единственной угрозой могло стать внутреннее кровотечение или повреждение органов. А это может определить только специалист.

Скорая помощь приехала очень быстро. Никиту уложили на носилки и уже в машине сразу начали проводить первичную диагностику.

Я тоже забралась в машину. Ну, куда же они без его невесты! Назвался груздем – полезай в кузов. Я и полезла.

Все обошлось. В больнице Никита пришел в себя. Ушибы, сотрясение и перелом двух ребер – ужасный итог замечательно начинавшегося вечера.

Я здорово испугалась и переживала. Чувство вины, что все это произошло из-за меня и мной спровоцировано, не давало мне покоя.

Все свободное время я проводила рядом с Никитой, пока он не поправился, не прошел курс обследования и не выписался. Я была рядом с ним – и это оказалось лучшим лекарством для Никиты.

А Сергей? Да что – Сергей! После той драки он не появился больше у меня на пути. Даже случайной встречи не было. Скорее всего, он избегал меня. Ну что ж, это его выбор, и он сделал его сам!

Интересно, Сергей, наверное, думает, что, если не выяснять отношения и не пробовать разобраться в ситуации, то и ситуации-то никакой не было? Ему даже не хватило ума позвонить и поинтересоваться, как себя чувствует Никита, как – я. Зато хватает времени на своих подружек легкого поведения и увеселительные мероприятия с посещением всяких сомнительных заведений.

Для меня он показал всю свою сущность. Такого Сергея я еще не знала – жестокого, равнодушного и чужого. Да, наверное, я все это время себя обманывала и считала, что я для него что-то значу. Значимых людей не бросают. Увы, это всего лишь самообман. Придумала себе сказочку – и поверила в нее. И, что самое страшное, – мне было хорошо в этом самообмане. А теперь – что? Боль, разочарование и одиночество…

Конечно, у меня есть Никита, никуда не исчезал Андрей, хотя его отношение ко мне стало настораживающим. Он как-то особенно бережно стал относиться ко мне, как будто это я упала с лестницы, а не Никита. Я иногда думаю: какая же я все-таки стерва! Ведь Андрей любит меня. Любит, может быть, гораздо сильнее, чем я – Сергея, и ему наверняка невыносимо видеть меня с Никитой. Но не могу же я сделать всех на свете счастливыми. Да что – всех! Я себя не могу сделать счастливой.

А для счастья мне нужен только ОН. Конечно, Сергей. Пусть холодный, равнодушный, жестокий, но я люблю его! Я не могу приказать себе отказаться от него. Хотя и так я делаю все из последних сил – не звоню, не ищу с ним встреч, пытаюсь сконцентрироваться на его недостатках, чтобы вызвать у себя отвращение к нему. И ничего не получается! Это только в книгах или советских фильмах: он любит ее, она любит его – и все заканчивается счастливо! Увы, в моем случае этого не произойдет никогда.

Ну что ж, Сергей, игнорируй меня, не замечай и можешь вычеркнуть из своей жизни. Я сделаю то же самое. Видно, это мой удел – делать счастливыми других и оставаться несчастной самой. Я приму предложение руки и сердца от любого из претендентов – Андрея или Никиты. Мне – все равно! Кто из них раньше это предложение сделает, тому и достанусь. Я знаю, что буду хорошей женой, верной, заботливой и… несчастной.

***

Каждый день мы делали ремонт, а вечером устраивались поудобнее и читали дневник. Потом еще долго обсуждали события, которые были оглашены. Елена нам определенно нравилась, только наш лагерь раскололся на две части. Мужчины не понимали ее отношений ни к Сергею, ни к Андрею, ни к Никите.

– Да никого она по-настоящему не любит, – горячился Роман. – Она ими крутит, как хочет.

– Если бы она любила Сергея, то никогда не пошла бы с другими ни на свидание, ни в рестораны, – поддерживал Руслан.

Девчонки, наоборот, были настроены решительно.

– Конечно, она должна была, по-вашему, сидеть дома до пенсии, – в запальчивости возражала Аня. – Он будет, значит, гулять с другими, изменять направо и налево, а она – жди сиди?!

– Вы, мужики, не можете понять нашу психологию, – спокойно возражала парням Валя. – Это у вас получается очень просто: увидели красивую картинку и все – влюблены! А у нас все по-другому. Нам надо узнать человека, и не всегда самый сильный – самый достойный. Мы можем выбрать того, кто, на ваш взгляд, менее достоин, потому что нам его жалко, ему будет больнее и т. д.

– Да нам не нужна ваша жалость, – распалялся Роман. – Нужно просто любить нас.

– Нас вообще легко понять, – продолжала Валя, – мы – как открытая книга.

– Ага, книга по квантовой физике на китайском языке, – пробормотал Роман.

– Но ведь открытая же! – возразила Валя.

– Ребята, давайте не будем ссориться, – пыталась успокоить я враждующие стороны. – Это же ясно, что Лена сама не разобралась в своих чувствах.

Так в дебатах и диспутах мы читали страницу за страницей. Мне казалось, что это – не реальные события, а как будто рукопись романа попала нам в руки, и мы должны оценить ее художественную ценность. Но постепенно события захватывали нас все больше.

Однако дневник остается дневником, а жизнь есть жизнь.

***

День за днем я ходила в больницу и заботилась о Никите. Я видела, какими влюбленными глазами он смотрит на меня, и с каждым разом его взгляд становился еще влюбленнее. Казалось, что весь свет и вся жизнь для него сосредоточены только во мне. Когда я уходила, он потухал.

Если бы мне кто-то рассказал о том, что такое возможно, я подумала бы: «Врут люди», а здесь я видела это своими глазами. Казалось бы, мне надо было радоваться: человек любит меня такой любовью, о которой можно прочитать только в романах и мечтать. Но я почему-то не испытывала ни радости, ни облегчения. Трудно даже сказать – почему. Может, потому, что как умная девушка понимала: разговор, которого я избегала, теперь обязательно состоится. Разговор с Никитой – о нас. Даже как-то непривычно. О нас! Я и Никита. Мне кажется это нелепым и смешным. Я старательно избегала этого разговора. Пока Ник (так, сократив имя, я стала его называть) находился в больнице, я старалась не думать об этом. Да и ему было бы неловко, лежа на больничной койке, начинать выяснение наших отношений. А что делать теперь? Он выздоравливает и скоро выпишется, и тогда разговора не избежать. Я уже точно знаю: Никита сделает мне предложение.

Я по уши увязла в этой ситуации. Все это время я была в больнице рядом с ним, и мой чисто женский порыв сестры милосердия наверняка будет истолкован превратно. Мужчинам свойственно воспринимать события так, как хочется им, и упиваться мыслью, что весь мир крутится вокруг них. Никита – не такой, но он же мужчина. И, честно говоря, мне не составляет особого труда просчитать его действия немного вперед.

Он наверняка воспринимает мое внимание и заботу о нем как чувства, которые якобы проснулись во мне. Да, впрочем, я никогда его и не разочаровывала. Я не говорила, что это не так. Наоборот, подогревала его чувства. Мне даже нравилось это. Раз одни меня отвергают, я купаюсь в искренних чувствах других. И мне это льстило. Мне было приятно. И, возможно, я даже себе не могу признаться сейчас в этом, но где-то в глубине души отлично понимаю: мне необходима любовь Никиты, и если я потеряю ее сейчас – мне будет не доставать ее.