Текст книги "2×2=5"

2×2=5
Лирика. Иронические. Внучке.
Савелий Баргер

© Савелий Баргер, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Лирика

Дважды два

 
Ты знаешь, дважды два – пять,
Иногда даже – шесть.
Опять не хочу спать,
И даже не хочется есть.
Я знаю, она – есть.
Я знаю, что ты – здесь.
Захочешь– я буду весь,
Ты только подай весть.
Услышала крик SOS?
Спасательный круг брось.
Спасение – рук кольцо
И глазами в глаза лицо.
Рука твоя в руке,
Ты рядом и вдалеке.
Надо знать, что ты – есть,
Знать хочу, что ты – здесь.
 

Ночью и днем

 
Ночью и днем
О тебе и о нем,
О нем – обо мне,
О стене
Между нами.
Трагедии, драмы?
Брось, все не так —
Проще.
Листья падают в роще,
скоро зима.
В бороду седина?
Нет. Просто– ты у меня одна,
в голове, в сердце…
И это – проще?!
Сам —
и ничего от тебя не хочу,
молчу.
Ты скажи: -" Надоел!
У меня много дел,
дом, муж, встречи.
Шутка – не более.
Такая история…»
Молчи!
Ну что ж, если это – проще —
прости.
И мне надо:
во-первых, готовить статьи,
доклады —
и что то еще надо…
не вспомню что…
А, все не то!
Слушай, не грусти!
Хочешь анекдот?
Я смеялся до колик!
«Один алкоголик…»
Забыл, как там дальше,
а ты говоришь – проще…
Молчи!
Ну, хоть иногда
в асю стучи?
Я буду здесь,
адрес знаешь.
Боишься что потеряешь?
Я напомню при случае,
Можно?
И просто —
будь осторожна.
 

Стены

 
Слёз стена, стена молчанья.
Отчужденья и отчаянья,
Стены криков бесконечных,
Стоны мук нечеловечьих.
За стеной – клубами дыма
Бьется мысль – неповторима.
За стеной «Привет» и «здравствуй»,
За стеной упрек напрасный,
В лабиринте этих стен
Ночь и день.
 

Цвета

 
Счастье бывает разного цвета:
Нежно-молочное детское лето,
С синью реки, с небесами без края
Детство стремительное пролетает.
Розово-нежным восходом светила
Юность все ночи и дни осветила.
Взрослая жизнь ляжет охрою гуще —
Комочками глины в облезлой мерлушке.
И радуг сиянье все реже и реже,
Кисло-молочный закат уже брезжит.
Краской тускнеющей за день усталость
К тебе подкрадется серая старость.
 

Местоимения

 
Она любила его
И говорила, что больше всего.
Он просто любил её
Солнце свое.
А еще ведь была она,
Быть может – луна?
Но он то её не любил,
Хотя… говорил.
И её не любила она
За ночи без сна,
Когда знала: он у неё,
И зная, что все – вранье.
Но она то не знала её,
И думала: «Всё -моё!»
Удивляясь редкости встреч,
Но так хотелось сберечь.
И вопрос – он только в глазах,
А вслух – так мешает страх
Расстроить, обидеть, вспугнуть.
Казалось, что будет – будь,
А поняв – в никуда этот путь,
Боялась, что скажет: «Забудь.»
Так любили она, он, она,
Дни в заботах, ночи без сна.
Она любила его,
И она любила его
Каждая – своего.
 

Когда ты уйдёшь

 
Когда ты уйдешь, да, когда ты уйдешь,
Не разверзнется бездна, не грянет гроза.
Прольется лишь дождь, теплый ласковый дождь,
Когда ты уйдешь…
Когда ты поймешь, может быть ты поймешь,
По теплой щеке лишь скатится слеза.
Над пропастью так же колышется рожь,
Над пропастью рожь.
 

Понтий Пилат

 
Под крики толпы: «Распни! Распни!»
Я умываю руки.
И это – народ, это – они,
Те, за кого на муки.
 
 
Они не ведают, что творят,
К голосу сердца глухи.
На крест его, с убийцею в ряд!
А я умываю руки.
 
 
Я не решаю: случай, судьба.
А совесть легко убаюкать,
Я знаю, как с ними бесплодна борьба,
И я умываю руки.
 

Слова

 
Соленый дождь сольется с морем,
Обида горьким комом в горле,
И радуга в осколки брызнет,
Когда молчание повиснет.
Все повторится снова, снова:
– В начале было только слово.
 

Осень

 
Ноябрь заглянул в окно,
Листва лоскутным одеялом
Легла под ноги, прошептала
Что лето кончилось давно.
 
 
Дожди косые чередой,
Хрустальной коркой утром лужи.
Я так хотел услышать: «Нужен»,
Окурок – мертвою звездой.
 
 
На улице сейчас теплей
Чем на душе, я в этой стуже.
В осеннем парке листья кружат,
А тополя ждут теплых дней.
 

Иуда

 
Я уверен, ты, Учитель, не прав.
Ну зачем тебе терн, а не лавр?
Искупают чужие грехи
Дураки.
 
 
Как базарный плясун, как фигляр,
В грязь бросаешь божественный дар.
А в попытках учить, что есть зло
Не везло.
 
 
Я хочу прекратить этот фарс.
Что за чушь: «Пострадаю за вас!»
Поцелуй на щеке, как печать,
Наплевать.
 
 
Я не первый на этом пути.
Ты же сам нас учил, что простишь?
Кто пойдет за тобой, кто за мной,
Бог с тобой.
 
 
С нами Бог… он поймет и простит,
Сколько б мы не грешили в пути.
Наплевать, что кривым будет путь —
Как нибудь.
 
 
Оцени результаты, итог,
Сделал я, что ты сделать не смог.
Пусть твердят, словно есть в этом прок
– С нами Бог!
 
 
Предавали и вновь предают,
Продают – за покой и уют.
Денег ради? На них наплевать
Трать не трать.
 
 
По сей день, через двадцать веков
Учат Словом твоим простаков.
Но за мною с тех памятных дней
Кто умней.
 

Синий тихий вечер

 
Тихий-тихий синий вечер
Ожиданьем был отмечен,
Так надеялся прошепчешь
В этот синий тихий вечер:
– Да.
 
 
Легкий ужин был намечен,
В канделябр я вставил свечи,
В нежный тихий синий вечер
Обниму тебя за плечи:
– Навсегда.
 
 
Твердо знал – тебя я встречу,
Ту, что боль мою излечит.
Счастье тихо в сердце плещет,
Зря пытается перечить
Нам беда.
 

из глупых слов

 
Из глупых очень нужных слов,
Из грустных очень нежных снов,
Самой себе еще не веря,
Вдруг пробивается любовь.
Ей трудно без прикосновений,
Ей невозможно без мгновений
Глаза в глаза, дыханье слито,
И только гром сердцебиений.
Наивно веря – навсегда
С улыбкой глупой шепчешь:-«Да».
 
 
И вспоминаешь как полезна
Спасительная немота.
 

Облака

 
Мне как прежде бы – в облака
Шаг один – и за горизонт
Где, прошу я, твоя рука
Чтобы вместе – и в грешный сон?
От земли оторваться, забот
Но оковами тяжесть лет
Это кажется, что вот-вот
Только слышытся:-«Нет, нет, нет.»
Облака плывут стороной
И под радугой не пройти
Не прощайся, нельзя простить
Если я заблудился в пути
 

Палач

 
Тяжела ты, судьба палача,
Тихо плачет палач по ночам.
Жизнь у них, ну совсем не калач,
Если дед и отец был палач.
Жертвам что – им то можно кричать,
Или в писк, словно бьешь ты крольчат,
А палач – он же должен молчать,
Зубы сжал, просто так, что трещат.
А хлопот палачу? Полон рот.
Вот сапог – не «испанский» – не жмет,
Наточи ты топор, чтоб был остр,
А в распятие вбей новый гвоздь.
Он с допроса «домой» – отдыхать,
Ну а мне здесь торчать, я ведь кат.
Вот и мучает нас, вот подлец!
Всё с идейками, нет чтобы – без.
Мы тут паримся – в огне и в дыму.
Мы за деньги, а им? Не пойму.
Я то профи – на дыбу тащи,
Ну а если – веленьем души?
Можно ведь в кабинетной тиши:
«Постучи», позвони, напиши.
Крепко спит темной ночью палач,
Не разбудит его детский плач…
Новый Дом
 

новый дом

 
А давай мы построим Дом?
А давай вместе жить будем в нем?
Будет в Доме тепло и уютно
И вообще, и сиюминутно.
В Доме крыша, фундамент и стены,
Ах, какие нас ждут перемены!
«С Новым Домом и с Новым Счастьем!»
Не страшны в нем любые ненастья.
 
 
Серой тучкой ненастье в окно,
Мелким дождиком сеет давно,
Гром и град, гром и град, гром и град,
А минуют – уже будешь рад.
Отчего в Доме том сквозняки?
Просто строили Дом мудаки.
 

Зеркала

 
Зеркала на стене,
Зеркала на столе,
Свет погашен и блики
На темном окне.
В ярких вспышках костра,
В черных водах пруда,
Если память моя —
Это все зеркала.
Отражением снов
Или откликом слов,
В зазеркальный тот мир
Прихожу вновь и вновь.
Отраженья в глазах,
И на глади реки,
Вижу я в облаках
Очертанья руки.
Это ты в зеркалах
И в мельканьи теней,
И в предутренних снах
И в туманных мечтах.
 

Белый снег

 
Белый снег покроет всё —
Радость встреч
И боль прощаний,
Обещания сберечь,
Дни и годы расстояний.
Чуть неловко, что мечты…
Горько – сам себе ведь клялся…
Задержись у пустоты,
Тот, что прежде – тоже ты.
Тот, что раньше, что когда-то,
Жизнь-злодейка виновата?
Всё покроет белый снег,
Вечер прекратил свой бег.
 

Смешной человек

 
Послушайте, говорит, ведь все это ерунда!
Ведь вы не серьезно, не правда ли, господа?
Засунув свой длинный и крючковатый нос
Он способен в смехе утопить, наверно, любой вопрос.
Без смеха нельзя ведь даже смотреть на жизнь,
Ты только лишь за живот свой покрепче держись.
За смехом и шутками кожа обнажена
И содрана в клочья, как же болит она!
И снова вытаскивает кого-то из-под огня,
Сегодня – тебя, а завтра, быть может, меня.
А умирая на плахе, он палачу говорит:
«Возьми меч полегче, у тебя ведь рука болит.»
Он тихо уходит и некого тут винить,
Но в горле ком. Как хочется закурить…
 

Зима

 
Мир словно сошел с ума,
Мир снова сошел с ума,
И словно пришла зима
В застывшие в страхе дома.
 
 
А будет опять весна,
Когда отойдем от сна?
Надежды мотив тих
И только маршевый стих.
 
 
Бьет барабан дробь
Вновь холодя кровь,
Что скажешь детям своим,
Вернувшись с зимы живим?
 
 
Смотри, я вернулся – герой!
Не в сказке, а в жизни бой.
А бабы кинутся в вой,
Когда придут за тобой,
 
 
И снова зима, зима,
Слева и справа зима,
Кругом…
Кру-гом! Кроком руш!
 

сумасшествие

 
Я
Словно сошел с ума,
Мир точно сошел с ума.
Там где рассвет – тень,
Тени входят в дома.
Пиная земной шар,
Бредем сквозь фебрильный жар.
Компрессом на лоб рука
И взгляды издалека,
Невзгоды, как пена дней,
Рядом плечо и щека.
Мир словно сошел с ума,
И чашу каждый – до дна.
 

Множественное число

 
Множественное число
Мы, вы, они
Множественное число —
Мерцающие огни.
Множественность миров,
Где каждый с собою сам,
Множество из миров,
И каждый напополам.
Множества большинства,
Измерить их все до дна,
Множество, большинство,
В финале один, одна.
 

Хаим

 
Жид как жид.
Жил как жил,
Не корил, не молил,
Никуда не спешил.
Шил —
стежок за стежком,
Пел
стишок за стишком,
Проходя не спеша
Жизнь
за шагом шажок.
За субботней главой
Кубок, хала, «Лехаим!»
Йом ришон – и шабат,
Поживем, правда, Хаим?
 

Вздорный человек

 
Вздорный человек
Вызывает только смех.
Он кричит и негодует,
Он смеется и тоскует,
Вздорный – в тональности «до»,
А всем хочется в «соль».
Быть может, в том соль,
Что он не после, а до?
 

Смелые люди

 
Смелые люди,
Их есть, ведь их будет?
С мелками цветными,
С мелом белым,
С мелкими лицами,
Всем страшно – убийцы!
 
 
Лишние люди:
Базаров, Рахметов.
Лишние люди —
Можно ракетой.
Лишних – лишили,
За них все решили.
 
 
Люди, эх, люди,
В театре на блюде…
 

Dixi!

 
Я все сказал. Dixi!
Сомненья зажал в тиски.
Романтичные дали и выси
Зимним холодом жгут виски.
Не нужна мне уже награда,
Я за первый приз не боец,
Кривая улыбка:– «Рада»,
Пух волос – терновый венец.
Dixi, сказано все, довольно,
Вечера и ночи -до дна.
Я сегодня вздохнул – вольно,
Ты сегодня со мной– одна.
 

груз 200

 
Я врач.
Тебя убьют, но я пришью тебе ноги и руки,
Чтобы ты длинной ночью не погибал бы от скуки.
Я б постарался пришить тебе голову,
Чтобы ты не умер от голода.
Все равно ты в неё только ешь
И наряжаешь её, словно вещь.
 
 
Я мама.
Я рожала сыночка мучительно больно.
Первый шаг, первый крик «Мама!» – и я довольна.
Я хотела внуков и чтобы все были счастливы,
Чтобы женщины сына были ко мне участливы.
Врач суровыми нитками зашил моего маленького,
Чтобы я целиком похоронила его, миленького.
 
 
Я командир.
Я мог послать любого, того или этого.
Чтобы они стреляли сюда и туда,
Приближая день Страшного суда.
Какая мне разница —
Кто-то сердит, кто-то дразнится.
И этот убит и тот…
************ в рот!
С кем выполнять задачу,
Ей богу, я сам заплачу!
 
 
Я противник.
Я противный,
Но меня называют еще «любимый», «милый» и «друг»,
Но все меняется вдруг,
Если я смотрю в прицел.
Грохот разрывов вокруг,
Я прав,
А напротив собака, не лев,
И я кричу, захмелев
От кров…
 
 
Я – невеста.
Которая получила груз-200.
Это я звала его «милый», «любимый», «друг».
Он мне говорил: я тебя никому не отдам,
Я ему говорила: я тебя никогда не предам!
Он так любил свою маму, он во всем доверял врачам,
Он писал мне из армии: «что нам эти собаки, львам!»
Он не будет кричать по ночам…
 
 
Я груз 200.
Ничего вокруг нет.
Врезался в вечность, мой выиграл билет.
Мама, ты боялась, что я застужу свое горло?
Мама, теперь мне совсем не больно.
Командир, ты скомандовал «Пли!»
Сейчас, командир, ты остался один.
Врач, ты лечил мой грипп…
 
 
Вы все придете ко мне под надпись R.I.P.?
 

В соавторстве с marhelf

Враг

 
Вот враг и ты должен его убить,
А пока он жив, ты ни есть не можешь, ни пить.
А что он крови с тобой одной и говорит на одном с тобой языке —
Ты мысль эту держишь в далеком своем далеке.
Пусть с ним будут невеста его, сестренка и мать,
Только мертвым его должны они будут обнять.
Потому что твои невеста, сестра и мать
Тебя, не его должны с победой встречать.
А после один в ночной тишине
Ты будешь курить и думать о той войне,
Где только за то, что кто-то думал иначе,
Он стал врагом, был убит тобой и сейчас мать его плачет.
Ты куришь сигареты одну за одной, во рту твоем горечь, в душе твоей муть.
Но тебя, кем ты раньше был, никогда не вернуть.
 

Власть

 
Нет, не люблю я власть:
Отжать, раздербанить, украсть.
Но те, кто придет вослед
Лучше будут? Не верю, нет!
Покрытые лжой, как коростой,
С амбициями и корыстью,
Припавши губой к корыту,
Сыто-пьяно и вновь пьяно-сыто.
Революции каждой в итоге:
Торжествующий хам, дай бог ноги!
 

Революционная песня

 
Революции затевают поэты,
Все идет вкривь и вкось поэтому.
Сделать счастливым каждого —
Чрезвычайно задача важная.
Свобода, равенство, братство!
За мир до конца будем драться!
Землю-крестьянам, рабочим – заводы,
Матросам – селедку и воду!
Venceremos! No pasaran!
Небесная сотня!
Holy срань…
 
 
Собрались мудаки под знамёна,
Помянуть бы их всех поименно!
Взяли Зимний и взяли Бастилию,
Цветочки в стволы – идиллия.
Свобода, равенство, братство!
За мир до конца будем драться!
Землю-крестьянам, рабочим – заводы,
Матросам – селедку и воду!
Venceremos! No pasaran!
Небесная сотня!
Holy срань…
 
 
От восторгов поэтов «путчит»,
Потянулись за ними лучшие:
Полета высокого птицы,
Увидев их лица, хочется застрелиться.
Свобода, равенство, братство!
За мир до конца будем драться!
Землю-крестьянам, рабочим – заводы,
Матросам – селедку и воду!
Venceremos! No pasaran!
Небесная сотня!
Holy срань…
 

Родительская суббота

 
Мама умеет всё:
Любую беду унесёт,
Упал и коленки в кровь,
Или Вовка разбил бровь —
Обнимет и боль пройдёт,
Руками беду отведет.
 
 
«Мама, а что на обед?»,
«Ну мне же не пять лет!»,
«Мама, ты не поймёшь…»,
«Схитрил. Но ведь это не ложь?»
 
 
«Познакомься, мама, – Она!»
У матери ночи без сна:
«Она сможет сына любить?
И как они будут жить?»
 
 
Сын стал взрослым только теперь,
Когда тихо закрылась дверь…
И не спросит: «Ну как ты там?»
Сам… сам… сам…
 

Адам

 
Если создан я был по подобию,
Отчего ж мир ко мне не по доброму?
А когда был изгнан во гневе я —
Знала правая, что делает левая?!
И теперь я в поту хлеб свой днесь,
На Земле жить – не лапти ведь плесть.
Я в желаниях и сомнениях,
Не дрожащая тварь – ждать смирения.
По подобию, будь по твоему.
 
 
А попробовать все же стоило!
 

Суд

 
У каждого своя стезя
своя дорога,
Идешь ты к Богу, пусть ты мнишь
идешь от Бога.
А подойдет твоя пора
сводить итоги,
Ты так надеешься, что суд
не будет строгим.
Ты сам судья и сам палач
в полночных бденьях,
Нет адвоката у тебя
в судебных преньях.
За то, что в жизни совершил
и что не сделал
Ты сам свершишь жестокий суд
и неумелый.
 

Песни

Солдатская

 
Кто мечтает про победы,
Кто мечтает про обеды,
Кто бы в лес да по грибы,
А нам полгода Ба Бу Бы.
 
 
Генералам снятся карты:
Туз с десяткой или дамой,
Нам про выпить и пожрать бы,
И еще нам снится мама.
 
 
Нам полгода просто выжить,
Нам погода – без дождей бы,
Старшина литр крови выжмет,
Нам домой, да поскорей бы.
 

Фигу!

 
Мы сидим и держим фигу,
Не канальи, не задрыги,
Не банан, не ананас —
Фига вдохновляет нас.
 
 
ПРИПЕВ:
Россиянам – всем квартиры,
Проиграешь – голосуй,
ГКО закроет дыры
В паруса нам ветер дуй,
Дуй!
 
 
Всем квартиры – по два метра,
Всем богатства – два гроша.
Облака раздуют ветры
Обещанья – ни шиша.
 
 
Мы не яблоки, не груши —
Фиги держим по карманам,
Но зато лапшу на уши,
Но зато нас не обманут.
 
 
ПРИПЕВ:
Россиянам – всем квартиры,
Проиграешь – голосуй,
Голосуй не голосуй,
Все равно получишь ***
 

Стихи для детей

Зоологические

 
Видит слон чудесный сон:
На лугу пасется он,
Он восторгом упоен,
Слон цветами окружен,
В сон чудесный погружен
Он.
 
 
Бродит в джунглях лев,
Захмелев,
Ищет юных дев,
Осмелев.
Но пугает юных дев львиный
Рев,
Холодеет от него в жилах
Кровь.
 
 
«Лев, ты не прав!» —
Сказал жираф.
Прав иль не прав…
А где жираф?
 
 
Был зол осел,
А бобр был добр.
Бобра борьба
С ослом – труба!
 
 
Говорил бобер бобрихе:
«Ты отплясывала лихо!
Наскакалась ты козлом,
Пока спорил я с ослом.»
«Ты, бобер, борись с ослом,
Эх, бобер Борис! SOS! Лом!
Ну, бобер – Борис с Ослом.
И не будь, бобер, добер,
Пусть тебе не будет в лом,
Я надеюсь, ты допер?»
Ведь в борьбе бобра с ослом,
Как в борьбе добра со злом,
Как в добре бобра,
Как в бобре добра.
 
 
«По морям – по волнам
Нынче здесь – завтра там!»
По но-там —
по сту-пень-кам
Идет гиппопотам.
Он там – гиппопотам,
Он тут – гиппопотам,
Загадочно, таинственно
И непонятно нам.
Пусть там – гиппопотам,
Но тут – гиппопотут?!
А словари, учебники
Отчаянно нам врут!
 
 
Совсем-совсем-совсем не ах!
Сложилась жизнь у черепах.
Есть домик маленький
От папы с маменькой:
На чай не пригласить гостей
Чтоб выпить чаю без затей,
Ну а захочешь танцевать —
Об этом можно не мечтать.
Совсем не ах!
Жизнь черепах:
Чуть зазевалась – сразу в суп,
Или жарким на чей-то зуб,
Или гребенкой в волосах…
Совсем не «ах» жизнь черепах.
 

пёс и кот

 
Жил да был чудесный пес,
Был у пса холодный нос,
Был у пса веселый хвост,
Кто хозяин? Вот вопрос!
 
 
Жил да был прекрасный кот,
Толстый, словно бегемот,
Важный, словно пароход.
Кот с хозяином жил, вот!
 
 
Пес завидовал коту,
Одному – невмоготу,
А у рыжего плута
Жизнь – ну просто красота:
 
 
Рыбы – полная миска,
Соседка – милая киска,
Гуляю – там, где хочу,
Лапка болит? К врачу!
 
 
И завидовал пёс коту,
Без хозяина невмоготу!
«Я верно буду служить,
Мало есть и дом сторожить.»
 
 
– Мама, папа, разрешите взять собаку домой!
 

Бултых!

 
Я сделал БАХ! Я сделал БУХ!
А после и БУЛТЫХ!
И камень бухнулся на дно
Да, там он и затих.
Круги красиво по пруду…
Я завтра вновь сюда приду!
 

Кошки-мышки

 
На полу сидела кошка,
Под полом сидела мышка.
Как обычно, мышка кошки
Опасалася немножко.
 
 
И точила когти кошка,
С молоком стояла плошка,
А у бедной серой мышки
Сыра не было ни крошки!
 
 
Под полом сидела мышка,
На столе лежала ложка,
Под столом стояла кошка,
Над столом летала мушка…
 
 
Кошка мышке не подружка,
Мышка кошке не игрушка,
Мушка с мышкой по дорожке,
Разминает кошка ножки.
 
 
Погодите хоть немножко:
Над столом стояла мышка,
Под полом полола мушка?
Я запутался немножко!
 
 
Кто сидел и что стояло,
Кто стоял и что лежало?
Кошка мышку обожала,
Жаль, та быстро убежала.
 

Игра

 
На узенькой дорожке
Спиной сидели кошки.
– Спиной куда?
Спиной сюда.
– Но это, право, ерунда!
Ведь кошки не сидят спиной,
Не ходят на ушах.
Но это было на глазах,
Пусть было не со мной.
 
 
Я постоял на голове
И сделал БУХ! и БАМ!
Нашел я сам,
Скажу я вам,
Слона в сырой траве.
– Слоны – в траве?
Чушь, я не ве…
Не веришь, друг?
Я видел двух!
 
 
Я разошелся… в пух и прах,
Конь подо мною – трах!
И вот я с конской головой,
А хвост бежит за мной.
– Бежать не может конский хвост,
И сук – не голова!
Да ты, приятель, просто… прост,
Скучны твои слова
 

 
Собирал медведь в лесу
Собирал грибы в лису.
Ведь лисе грибы не есть,
Ей потом ни лечь, ни сесть.
Есть грибы или не есть,
Здесь они или не здесь,
Весь медведь – о том бог весть,
А грибы должон принесть!
Гриб в лесу был плох,
А в лисе гриб – ох
 

Пони

 
Пони понял – он не конь,
Кони злые, только тронь!
А на пони целый день
Ездят все, кому не лень.
 

Уж и еж

 
Повстречались уж с ежом
За гаражом.
«Кактус!» – так подумал уж,
Ёж сказал – «Вот это плющ!»
Уж не встречал ежа,
Ёж не видал ужа,
Но ни тот, ни другой не визжал,
Дрожа.
«Мне бы вот так в нору!
Да я бы в любую дыру!»
«Я бы в иголки врага,
Берегись, если жизнь дорога!»
Подружились ужик и ёж,
Каждый для друга хорош:
Уж в любую пролезет щель,
Ёж колючий, ну точно – ель,
А на Новый год на еже,
Как на ёлке игрушки уже.
 

 
Ты куда течешь, вода?
А в ответ ни слова, да.
Ты о чем, вода, журчишь?
Никогда ты не молчишь.
Без тебя, вода, беда.
Ты оттуда и сюда,
Из ручья течешь ты в пруд,
Родники водою бьют,
Ты и в речке, ты и в туче,
Море-океан могучий!
Грязной лужей, каплей слез
И туманом сладких грез.
Встало солнце и вода
Испарилась без следа.
 

Иронизмы

 
Трудней с годами гнутся члены,
А тот, что твердым был, как камень —
О нем останется лишь память
В легендах пары поколений.
 
 
Я был у многих обществ членом
Бывая в каждом не однажды.
Знал пораженья и измены,
Творец рогов у многих граждан.
Не побывал еще член-корром,
И верю, что еще не скоро.
 
 
В чем обвиняют Моисея
Благочестивые евреи?
Что вместо груды скрижалЕй
Не взял он карты нефтяных полей!
 
 
Коль на вас насрали пташки,
Не спеши искать бумажку,
Ждать не будут птички, чтобы
Подтирали птичкам жопы.
 
 
Старпом на судне, скажешь тоже: «Диво!»
Старпом на судне выглядит красиво.
Но кончен шторм, И санитарка Ната
Несет брезгливо судно из палаты…
 
 
Не надо делать брит-мила, чтоб стать евреем,
Достаточно услышать просто: «Жид».
И несмотря на свой славянский вид
Ты в жилах ощутишь кровь славных Маккавеев.
 
 
Чтобы правильно соблюсти кашрут,
Поверьте, два холодильника мало!
Скажите мне, не сочтите за труд,
Где ребе хранить будет сало?!
 
 
Приятно в юности за годом год
В торт добавлять свечу.
А нынче? Все свечи в жопу,
Когда геморрой лечу.
 
 
И даже будешь
правоверным евреем
И праведно жить сотню лет
Хочешь выиграть в лотерею?!
Купи лотерейный билет!
 
 
Наступит грустное время, когда
Лишь от банкира хочешь слышать «Да»,
Единственный друг не изменит, нет —
Старый клозет.
 
 
Если фортуна повернулась спиной —
Не спеши на судьбу огорчаться,
Попроси ее наклониться немного
И продолжай наслаждаться.
 
 
У алтарей собрались власти,
В соборах просто нету места.
Кресты и свечи – честь по чести,
И Бог присутствует, отчасти.
 
 
Собираясь встречать Новогоднюю Ночь
Приготовьте, что утром вам сможет помочь
Потому что на утро вам будет невмочь
И с тоскою ты вспомнишь Новогоднюю Ночь.
 
 
А живет у нас душа в пузыре
И разбудит нас душа на заре
И каким ты бездушным ни будь
А душа поднимет – и в путь…
 
 
Чтоб с точностию завершить кашрут —
Молочным и мясным
на разных унитазах срут.
 
 
Опять в разладе сам с собой
И в споре с собственной судьбой.
А выигрыш в споре у судьбы —
Дым из трубы…
 
 
С судьбой играя в «дурачка»,
Умело сдавая карты,
Но даже с пятью тузами в руках
Останешься в дураках ты.
 
 
Пусть дьявол живет
или Бог в тебе,
Уже можешь быть
благодарен судьбе.
Но что о судьбе своей
скажешь ты,
Если живут в тебе
только глисты?
 
 
И стояла ты вся в слезах,
Рядом плакала тихо береза.
Подвела нас моя железа,
Отгремели весенние грозы!
 
 
Медленно и в печали
Вдова молодая кончала,
Из-за траура попросив
Черный презерватив…
 
 
Да не ищи ты смысла в жизни,
а лучше в жизнь ты спермой брызни.
Иль выпей сок,
не сок берез,
а бартолиньевых желез!
 
 
Выдавливая из себя раба
Не будьте немы
как рыбы.
Шумите, отстаивая
свои права,
Кто б перед вами не был.
А выдавил – не входи в экстаз-
Смой унитаз!
 
 
Да не испытывай судьбу,
Судьба испытанная дама.
Опять на собственном горбу
Несешь себе свой крест упрямо.
И роешь яму сам себе.
И это все – назло судьбе?!
 
 
Цинизм осушит вашу душу
От чуши, что нальют вам в уши.
Чтоб не сгубила души сушь
Размочим алкоголем чушь.
 
 
Слава Богу —
дел у Бога много
Мной ему заняться недосуг.
Все не слава Богу —
Мне без Бога,
Заниматься множеством докук.
 
 
Хотим, чтоб в нас принял участье
Златой Телец – Его Величество.
Конечно же, не в деньгах счастье
А в их количестве.
 
 
Так уж видно полагается,
Повелось так век от века,
Что на Пасху красят яйца,
А яйца красят человека.
 
 
«Как коварна бывает природа,»
Ежик с кактуса слез дрожа,
«Я то думал – другая порода!» —
И слезинка из глаз ежа.
 
 
Как хорошо любви начало,
Не будь печален ей конец!
Ты, чтоб любовь не подкачала,
Не подводи ее, конец.
 
 
Изменила – прости жене,
Изменила тебе, не стране!
 
 
Переживаю кризис личности
Всегда в отсутствии наличности.
 
 
Проктолог в церкви, ставит Богу свечи.
А Бог молчит,
и даже не перечит.
 
 
Всю жизнь свою провел в борьбе,
И вот стал старый.
Всю жизнь свою провел в нужде,
В большой и малой…
 
 
Кашрут геверет соблюдала точно —
Отдалась мяснику – но не дала молочнику!
 
 
Грызем, грызем гранит наук,
И корни горькие учений,
И вырастает в поученьях
Червивый горько-кислый фрукт.
 
 
«Свобода, равенство и братство!» —
Так шепелявы демократы:
«Слабай, лавешники и блядство»
Мы получаем в результате…
 
 
Глотали свободы воздух чистый,
Шалели от собственной смелости,
А деньги и власть вновь у плечистых,
Свободных от интеллигентской мшелости.
 
 
Милый друг, уж который раз
Я в квартире своей вижу вас,
Почему это вы неглиже,
Я надеюсь, что вы – уже?
Вот чего я в толк не возьму —
Ну зачем вы – мою жену?
Я то муж, я должен – а вы?
Ну никак не пойму, увы…
 
 
Мы в иронии утопим
Злую горечь, боль тоски,
Мы в иронию уроним
Недомолвки и «Прости!»
И хлебнув из этой чаши,
Сможем жизнь перетерпеть,
Можем. Только слезы наши
Утереть.
 
 
О классической музыке
Вы любите Брамса?
Без надрыва и драмы-с,
без Саган Франсуазы?
Услышал и – сразу.
Вы любите Баха?
И что там с Вивальди?
За Себастьяныча —
последнюю рубаху!
Люблю я Вивальди
под «Чинзано» и граппу.
Любите вы Бетховена?
Людвига ван —
только духовенно.
Токатты и фуги,
quasi una fantasia —
не рэп и не буги,
ни прочие безобразия.
 
 
Мест, где не был
Мест, где не был, их так много
Невозможно сосчитать,
Их гораздо меньше тех, где я бы
Так хотел бы побывать.
Что Париж, Мадрид и Ницца,
Что Сидней или Луксор,
Все одни и те же лица
И все тот же разговор.
Побывать бы вот в Багдаде
У Гарун аль– Рашида,
А с Олегом щит в Царьграде,
Нет – так нет, а да – так да.
Для кого-то из туманов
Выплывает порт Гель-Гью,
Пусть туманы не обманут,
В Зурбагане кофе пью.
Я б костер развел у речки
На пустынном берегу,
За неделю – полсловечка,
Рыба тоже «ни гу-гу».
Их немного, тех, кто не был,
Меньше тех, кто побывал,
Где-то – быль, а кто-то – «Небыль!»
Словно даже не мечтал.
 
 
Инструменты
«Повидал уж я уретр!» —
Гордо хвастался катетер.
«Жопа – вот моя подружка,» —
Горько жаловалась кружка.
Похвалялася игла: —
«Даже в вене я была!»
Скромно промолчал Гегар,
Расширять скандал не стал
 
 
Мы с приятелем
Мы с приятелем вдвоем
Замечательно живем,
Он решил быть Президентом —
Я премьерствую при нем.
Было дело – он Премьер
(Он решил подать пример)
Что ж, тогда мне Президентом,
Если так он захотел.
Мы с приятелем вдвоем
Замечательно живем,
Кто там БАБа недоволен?
Если надо – уберем.
На болотных площадях
Ситуация не «ах»?
Враз осушим площадей,
Разогнав оттель блядей,
Здеся вам не в гайда-парке,
Здесь накрутим бигудей.
Мы с приятелем вдвоем
Замечательно живем,
Кто-то спиздил миллиарды,
А министр здесь при чем?
Проведем Олимпиаду,
Мы построим все, что надо:
Домик, баньку сто на сто,
(Архитектор я простой).
Мы как «двое из ларца»,
Одинаковы с лица,
Нынче Первый, глянь – Второй…
Ламца-дрица– ом-ца-ца.
 
 
В луже возле магазина
Человек лежит в грязи, но:
Наш сосед – наш дядя Толик —
Он не просто алкоголик,
Он с получки и аванса,
Под Шопена и под Брамса,
Под еврея Мендельсона
И под вальс «Осенний сон»,
Не просто пьет, он размышляет,
Основной вопрос решает:-
«Если истина в вине,
То у горлА или на дне?»
Он в раздумьях неустанно,
А вы пОшло:-«Дядька пьяный…»
 
 
Человек от бессилья мечется,
Человек через силу мочится,
Ведь ему постоянно хочется,
К сожалению, это не лечится.
 
 
Обратиться к врачу-урологу
Иль по Фрейду поправить голову?
Настигают в ночи фрустрации,
И лежать до утра в прострации.
 
 
Съесть гуся или выйти в Крыжополе,
Может спеть «Не одна я во поле»
И о чем в этой пьесе Брехт?
Из-за окон собачий брех.
 
 
Человек одинок в ночи,
Пересохшие губы: – «Молчи!»
Постигая, се – человек,
На дворе 21-й век.
 
 
Мы меняемся с годами
Только если были хамы —
То нигде и никогда мы
Не станем дамами
и господами.
Мы меняемся с годами
Только чем – не знаем сами.
Шило на мыло,
носки на водку —
И остаемся с носами.
Изменились мы с годами,
Как и годы вместе с нами.
Мы такие же, как прежде,
Но с сединой и без надежды.
Мы меняемся с годами…
God’damm me!
 
 
В реестрах и списках поименованы,
До одного мы пронумерованы,
Прошнурованы
И проштампованы…
Но как хотелось бы мне
Забытым жить в своей стране!
Инспектор налоговый и паспортистка:-
«Не значится в списках!»
 
 
Жизнь похожа на рояль.
Усомнишься в том? Едва ль.
Черный клавиш —
Белый клавиш,
Раз сфальшивишь —
Не исправишь.
Черный-белый,
черный белый,
черный-белый —
крышка.
А в крышку – гвоздь.
Не слишком?
 
 
Паровозы идут – ни гу гу.
Пароходы не дуют в трубу.
Самолеты крылом не махнут,
Совершая чартерный маршрут.
Пионеры не стоят в салюте —
Заняты пионеры, покупают валюту.
И только седой Мальчиш-Плохиш
Навестит могилу, где лежит Кибальчиш.
Положит цветы, вспомнит старые дни,
«И битвы где вместе рубились они…»
Снова вдаль умчит Плохиша «Мерседес» —
Time is money. Прогресс.
 
 
У денег масса достоинств
С ними не волнует
икры черной стоимость.
А если они не в достатке —
То это не их недостаток.
У денег много достоинств,
Все равно, каких достоинств
Есть денежки у тебя,
Девушки смотрят, любя.
А ты выбираешь достойных,
Длинноногих и стройных.
Но есть у денег особенность —
При всех их достоинствах,
Они как начнут кончаться,
А то – прекратят начинаться.
У денег масса достоинств.
Но есть великое таинство —
Куда же они деваются?!
(Если все ж начинаются…)
Как же быстро они кончаются!
У денег масса достоинств,
Но терять из-за них достоиство?
 
 
Бывает приятно играться словами,
Но после слова играют с нами.
– Дорогая!
– Дорогой!
Ты со мною!
– Я с тобой!»
В любовь играть приятно тоже,
Всё в начале на сказку похоже,
Но наступает вечер и будни,
Словам превратиться в бредни нетрудно.
– Дорогая…
– Дорогой…
– Будь ты проклят!
– Чёрт с тобой.
 
 
Падеж предложный-
С ним невозможное
станет возможным.
Ты только найди
хороший предлог —
Чтоб все что угодно
объяснить мог.
Падеж именительный —
Такой извинительный.
Кого захочешь ты поимеешь,
О чем впоследствии пожалеешь.
Падеж дательный —
Такой мечтательный.
Даешь десять – получишь сто,
Но очень-очень это не просто.
Падеж родительный-
Всегда простительный
Только родители любят любых,
Желтых красных и голубых.
Падеж винительный —
Такой жестокий!
Но ты в винительном
не одинокий
Вина бутылочку, две или три
И жизнь прекрасна
Ты посмотри!
А вот творительный…
Всех тварей по паре —
И твари творят.
Тс-с… об этом не говорят!
 
 
На Майдане
Up and down, up-n-down,
Мы скакали на Майдане,
На майдане возле Рады
Революцiя iде,
Революцiя iде —
Непременно быть беде.
Мы бойцы «небесной сотни»
Кто у нас наш разум отнял?
Кто-то отнял наши жизни,
Кто горилку пьет на тризне.
Выдвигаемся в АТО,
Поспешаемо, а то!
Революцiя иде,
Непременно быть беде!
Запрягайтесь хлопцы-кони
Да не смейте почивать!
Посчитаю я «зеленых»
Пока будете скакать.
Станем бить мы олигархов,
Будем жить под олигархом,
Нам в Европу путь,
Мы уж как-нибудь.
На гиляку москаляку,
Лучше с немцем, мы под ляха,
Мы помчимся, мы поскачем!
Прослезимся и поплачем.
Революцiя иде,
Непременно быть беде!
 
 
Пальцами шевеля ног
Лениво, лежу в нирване.
Я бы конечно мог
(Денег вот нет в кармане).
Я бы мог и это и то,
Я бы мог и так и эдак…
Но почему то никто
Не просит меня совета.
А пока я еще полежу
На продавленном мягком диване.
Громко капает кран в ванне,
Dum spiro… пока дышу…
 
 
Дядя лежит рядом с тетей,
УмнО рассуждая вслух,
О победе духа над плотью
(Чуть-чуть подпуская дух).
И рядом томится тетя,
Мечтая, чтоб в борьбе этих двух
Победа осталась за плотью,
А укроп победил бы дух…
 
 
На Руси всегда была
такая мода:
Много водки —
мало денег и свободы.
Толку чуть
от избирательного права,
Выберем, и сразу им налево,
нам направо.
И какого черта
нам в свободе слова,
Будто без газет не знаем —
все вокруг хреново.
Но не смейте
покуситься на святое —
Собираться
за бутылочкой по трое!
 
 
О Женщина, тебя люблю!
Тебя почти боготворю!
Но если суп ты пересолишь-
я тотчас вспомню мать твою…
 
 
Прошла походкой неземной,
Ну наконец то ты со мной!
Поможешь мне убрать квартиру,
ну и тарелочки помой…
 
 
О Боже, что за Красота
Ко мне сегодня в дом зашла!
А постирать носки забыла,
и как то быстро ты ушла…
 
 
Сварив обед – помой посуду,
И убери квартиру, наконец!
А я с тобою счастлив буду,
и ты получишь приз…
КОНЕЦ.
 
 
В России евреи не любят мацу,
Если есть кошерное сало.
И ермолка не кажется им к лицу,
Но стать русским – этого мало.
Пусть ты не носишь в штанах обрез,
Нету талеса и филактерий,
Мало ходить пейсов без,
Надо мышкой быть серой.
Мало носить фамилию Иванов,
Или быть Ивановым по матери —
Надо, пропив их, остаться без штанов,
И соседа послать по матери.
Надо мечтать до ночи грачьей
Мильонщиком стать. к исходу дня,
Но вечерами сидеть в «козла» играючи,
И просыпаться не раньше полудня.
 
 
Разрешено
стоять под стрелой,
Разрешено
под надпись «Стой!
Не влезай!», и зигзагом стрелы,
Можно не мыть
абрикосы неспелые,
Можно на красный
Если при власти,
Можно
голубым и коричневым,
Можно безналом,
но лучше наличными,
Если нельзя, но хочется очень,
Можно,
но лучше не очень порочно.
Можно то все,
но уже не хочу,
Просто влачу…
 
 
Возлежу то я на ложе, но,
Задаю вопрос тревОженно:
Отчего же не полОжено,
Что по праву нам полОжено?
Если было бы полОжено,
Мы бы тОтчас вам – налОженным.
Только где и что поклАдено,
Там сейчас же и украдено,
Жаль, украдено не нами,
А другими сволочами.
Отвечают мне обиженно:
Но с тобою не в Париже мы!
 
 
Ты со мной в дни печалей, тревог,
Ты со мной делишь горе и скорбь,
Рядом ты, когда я занемог,
В лихорадку, краснуху и корь.
Рядом ты, в нищете без гроша,
В жалком рубище – в холод и зной,
И в пустом очаге вороша
Угли, снова ты рядом со мной.
В глад и жажду – ты снова со мной,
Град и засуха – семь лет подряд.
О, мой Бог! Ведь все беды – с тобой!
Ввергла жизнь мою ты в этот ад!
 
 
Это что у вас растет
между ног?
Ты б ответить на вопрос
этот мог?
Это так, всего один
пустячок,
Доказательсто что мол,
мужичок.
Не мешает пустячок
по утрам,
Может стоит удалить
его вам?
Нет, подруга поиграть
пустячком
Очень любит язычком,
язычком.
 
 
Все воруют, кто то больше кто то меньше,
Кто ворует для почета, кто – для женщин.
По традиции российской, древней очень,
Если ты на нары сесть не очень хочешь,
То воруй отнюдь не меньше миллиона,
По понятиям живи, не по законам.
Не пытайся укусить родную власть,
Что казной дала попользоваться всласть.
Власть – та живо вырвет коренные одному,
Остальные быстро вникнут, что к чему.
 
 
Дед еврей и внук еврей,
Сын и папа – без затей
Ест свинину, яйца красит
И не мыслит жизнь без кваса.
Он в страну с текущим медом,
Там, где реки молока,
Где обрезы носят гордо
Не торопится пока.
 

Удивительные годы