Текст книги "До Библии. Общая предыстория греческой и еврейской культуры"

Гомеровский эпос в отношении торговли волнений не испытывает[8]8
  Таблички линейного письма «Б» описывают экономическую и административную стороны микенской цивилизации.


[Закрыть]. Гомеровское общество славилось аристократией воинов (это характерно для индоевропейцев. – Ред.), которые владели землей и скотом, а также драгоценными изделиями, и охотно оставляли коммерцию на попечение финикийцев и других народов с торговыми наклонностями. Еврейская же традиция, как это описано в повествовании об Аврааме, этом основателе еврейского народа, сочетает самые разные способы поведения для выживания. Идеал Гесиода (VIII–VII вв. до н. э.) отличается от идеала Гомера (IX–VIII вв. до н. э.). Для Гесиода наилучший образ жизни – это успех в сельском хозяйстве; но следующим идет успех в коммерции.

Распространение тамкаров, достигшее кульминационной точки в «век Хаммурапи», приносило вавилонский бизнес, закон и письменность до самых окраин Ближнего Востока, включая Эгейский регион на северо-западе и Египет на юго-западе Тамкары для ведения учета, заключения контрактов и переписки, куда бы они ни двигались, вводили вавилонский язык. Их писцы во время обучения чтению и письму должны были вначале выучить основы литературы, и знание классики Месопотамии экспортировалось повсюду, где тамкары открывали свои заведения. (Письменность вавилоняне унаследовали от шумеров (как и памятники литературы, пантеон богов, научные достижения). Произошло приспособление всех этих шумерских достижений: письменность была приспособлена к семитскому языку (однако писцы были вынуждены изучать и шумерский язык и литературу для лучшего понимания письменности, изначально шумерской); в религии шумерские боги получили семитские имена (Думузи стал Таммузом, Инанна – Иштар, Ишкур – Ададом, Уту – Шамашем, Нанна – Сином, Энлиль – Белом) только Эа (Энки) сохранил былое шумерское имя. – Ред.)

Тамкары также распространяли методы ведения бизнеса. Семена капиталистической системы (громко сказано, товарообмен был известен еще в палеолите. – Ред.) проросли в Месопотамии, а затем посеяны по Древнему миру с помощью тамкаров и их преемников. Самая фундаментальная часть капиталистической экономики состоит в поощрении инвестиций капитала и получении прибыли. Месопотамцы такой основной капитал называли qaqqadum (буквально «голова»). С возникновением это название прошло через еврейское rôš, греческое kefálaion и латинское caput, откуда и произошло английское слово capital (капитал). Ведение бизнеса посредством оставления залога (в ожидании уплаты) тамкарами древнего Ближнего Востока также активно применялось. В Ханаане «залог» писали ^crbn в Угарите и произносили ‘êrābôn на иврите. Греки называли его arrabṓn; римляне – arrabō (gen. arrabōnis); а французы до сих пор называют это les arrhes – то же самое слово, хотя и «изношенное» в лингвистическом смысле.

Все общества стратифицируются на слои, и люди, составляющие эти слои, ведут разный образ жизни, а также выполняют разные функции. К разнообразию такого расслоения обычно приводят несколько различных действующих факторов, взаимно дополняющих друг друга до такой степени, что многие индивидуумы, а также целые социальные группы оказываются одновременно под воздействием нескольких факторов. Например, деление на богатых и бедных не всегда происходит в ожидаемой форме разделения на свободных и рабов. Часто свободные люди бедны; а рабы иногда бывали богатыми. Кодекс Хаммурапи делит общество сложнее. Помимо выделения рабовладельцев и рабов, кодекс делит свободное население на полноправных и неполноправных. Представители полноправного населения назывались «сыновьями мужа» или просто «мужами». Им противопоставлялись так называемые «мушкену», «покорные». Неравноправие было хорошо видно в определении кары за нанесенное телесное повреждение. Если членовредительство, нанесенное «мужу», каралось соответствующим членовредительством виновного, то за членовредительство по отношению к «мушкену» виновный платил лишь денежный штраф. Полноправные граждане, в свою очередь, делились на экономически сильных и экономически слабых, обедневших «мужей». Законы Хаммурапи пытались облегчить положение беднейших слоев свободного населения. Так, «муж» не мог стать рабом-должником, его имущество нельзя было отчуждать без решения суда. Если разорившийся «муж» (или член его семьи) отрабатывал свой долг в хозяйстве заимодателя, он назывался не «рабом», а «заложником». В случае смерти такого должника в результате плохого обращения ростовщик отвечал жизнью одного из членов своей семьи.

Важным каналом передачи профессиональных знаний были гильдии, о чем говорится в Одиссее, 17: 382–386: «Приглашает ли кто человека чужого в дом свой без нужды? Лишь тех приглашают, кто нужен на дело: или гадателей, или врачей, иль искусников зодчих, или певцов, утешающих душу божественным словом, – нищего ж, каждому скучного, кто пригласит произвольно?» Выводы из этого пассажа ясны. Такие обычные люди, как разорившиеся крестьяне и пастухи, за границей не нужны. По всему свету желательны только искусные мастера, которым будут рады, т. е. искусные ремесленники и профессионалы, члены определенных гильдий. Эти четыре примера, предоставленные нам гомеровским текстом, не являются исчерпывающими, но они очень интересны. Подвижность такого связанного с религией персонала, как предсказатели, объясняет распространение религиозных культов. Упоминание о врачах – ключ к распространению искусства врачевания. То, что строители пользовались спросом от страны к стране, объясняет диффузию архитектурных форм в широких географических пределах[9]9
  Так, Соломон для сооружения своего храма в Иерусалиме пригласил финикийских строителей.


[Закрыть]. Распространение музыки и поэзии во многом обязано бродячим сказителям.

Военное сословие тоже объединялось в своего рода «гильдии», причем каждая формировалась по своей воинской специальности. Воины, сражавшиеся на боевых колесницах (maryannu), находились на вершине воинского сословия, и они появляются по всей Месопотамии, Анатолии (Малой Азии), а также в Ханаане и Египте. Когда сталкивались две армии, можно было обнаружить, что в обоих лагерях находились воины одних и тех же специальностей. Лучники и пращники были специализированным контингентом пехоты. Часто в военную классификацию вводилось еще более дробное деление. Например, умевшие сражаться двумя руками воины ценились выше, чем их менее разносторонние коллеги.

Древним солдатам не полагалось быть «гибкими» настолько, чтобы им можно было сменить специальность. В этом плане они отличались от современных солдат, которые часто имеют как первичную, так и вторичную специализацию, и, в соответствии с темпами нынешнего технического прогресса, должны вносить коррективы в свои военные навыки. От древних записей у нас создается впечатление, что воины, сражавшиеся на колесницах, никогда не брали в руки вожжей, в то время как возничие никогда не брали в руки лук и стрелы (Илиада, 15: 463–483 приводит редкое исключение: когда тетива лука Тевкра рвется, он берет в руки копье.)

Членство в военных гильдиях передавалось по наследству, члены гильдий пользовались царской защитой в обмен на службу. Кодекс Хаммурапи регулирует военную сферу, включая Закон о правах ветеранов, защищающий ветерана от утраты того, чем его вознаградил царь (состоящего из земельного надела и движимого имущества), которое обеспечивало ему и его семье средства к существованию. Взамен ветеран обязан был служить как «постоянно готовый резервист» и должен был готовить сына продолжать свое дело в армии царя.

Высокопоставленные военачальники, чья служба удовлетворяла царя, часто получали царские «гранты». В нашем распоряжении есть много табличек из Угарита, сообщающих, что царь дарит поместья своим приближенным. Интересно отметить, что царь часто отбирает у кого-то поместье, чтобы передать его другому. Иными словами, царь даровал землю в обмен на добросовестную службу. Когда царя уже не устраивала служба его подданного, он забирал свой подарок и отдавал кому-либо другому, чаще всего на свой выбор. Однако Законы Хаммурапи, излагая эти принципы, не отражают такой царский каприз, но указывают, что этот «грант» может быть отобран у ветерана лишь в результате явной некомпетентности.

Весьма часто встречались наемники. Давид и его преемники (единое еврейское государство существовало с около 1000 г. до н. э. по 925 г. до н. э., т. е. в основном при правлении Давида и Соломона (ум. 928), а затем при Ровоаме распалось на Израиль и Иудею. – Ред.) использовали хелефейских и фелефейских наемников в течение нескольких поколений (уже Давид, не доверяя своему народу, окружил себя наемной гвардией из хелефеев (критян, они также были и палачами) и фелефеев (филистимлян). – Ред.). В самом деле такие филистимлянские и им подобные наемники эгейского происхождения делали многое для распространения «кафторской»[10]10
  Кафтор – страна, откуда филистимляне пришли в Палестину. (Филистимляне (часть мощной волны «народов моря») оказались в Палестине после поражения, нанесенного «народам моря» египтянами в битве в дельте Нила Кафтор – современный о. Крит, откуда в основном и прибыли «народы моря», атаковавшие Египет и разбитые Рамсесом III (IV). – Ред.). Здесь мы термин «кафторский» используем для обозначения эгейской культуры в более широком смысле.


[Закрыть] культуры в Палестине и по всему побережью Леванта. Большие империи также пользовались услугами наемников. Нет необходимости перечислять доказательства использования наемников Египтом, Ассирией, Вавилоном, Мидийской и ее наследницей Персидской державой и т. д. Ясно, что войны несли с собой культурный обмен не только через вторжения и завоевания, но также через импорт наемников. Не будем забывать, что от Египта до Ирана греки (а также и более древние эгейские народы) были хорошо известны как наемники. Евреи на острове Элефантина у Сиены (Асуана) были наемниками.

Каждый студент-археолог скоро приходит к выводу, что артефакты, отражающие какой-нибудь особый метод, часто имеют широкое распространение. Мы здесь не ведем речь о случайных параллельных событиях, а скорее о распространении определенных школ промышленного производства. Например, в Римской империи два сосуда типа terra sigillata можно было обнаружить за тысячи километров друг от друга, но никто никогда не сомневался, что они – продукт одной и той же школы гончарного дела. Задолго до возникновения письменности мы сталкиваемся с преимущественно одним и тем же феноменом. В Угарите многие ремесленники объединяются в гильдии административным путем в интересах государства. То есть они связаны с властью и контролируются ею не через свои местные органы, а через свою гильдию. Гончары образуют одну из многочисленных гильдий ремесленников. Соответственно, мы должны относить распространение керамической продукции частично за счет мобильности гончаров. Когда общине был нужен горнчар, его предоставляла гильдия. Другая община могла быть в сотнях километров, но, если ей также был необходим гончар, она могла его получить из рядов все той же тесно сплоченной гильдии. Когда мы посмотрим на количество гильдий (кузнецов, плотников, кораблестроителей, скульпторов, пекарей (а это лишь немногие из гильдий, упомянутых в угаритских табличках), то получим представление то том, как благодаря подвижности ремесленников передавалась культура производства.

Более древние своды законов Месопотамии вплоть до Хаммурапи показывают структуру гильдий в древнем ближневосточном обществе. Но после воздействия индоевропейцев эта стратификация становится значительно более сложной. Угарит имеет такое обилие гильдий, что мы подозреваем влияние индоевропейской системы, сродни той, которая позднее превратилась в «окаменелость» в форме кастовой системы Индии. (Автор правильно подозревает. Население Угарита (и всей Финикии) – продукт смешения древнего несемитского культурного населения с пришлыми (из соседних пустынь) кочевниками-семитами в III тысячелетии до н. э. Тогда же была семитизирована и Месопотамия. Семитский язык стал господствующим, но пришельцы в процессе ассимиляции усваивали культурные и производственные достижения, религию и, в данном случае, характерную для индоевропейцев кастовость. – Ред.) Вначале эта система была всего лишь отражением профессиональной специализации, но со временем становилась все более склонной к скрытности и наследственности до тех пор, пока классы гильдий не стали кастами. Систему гильдий на Ближнем Востоке явно запустили индоевропейцы.

Мы уже отмечали, что служители культа также были организованы в мобильные сообщества – тоже своего рода гильдии. Гомеровский эпос показывает предсказателей, которые пользовались спросом повсюду. Пророки и священники в те дни были не столько приверженцами какого-то определенного культа, сколько профессионалами, предлагавшими свои услуги любому нанимателю. Можно быть уверенным, что они настаивали на профессиональной свободе и отказывались действовать как простые «пешки», но их услуги выставлялись на продажу. Библия отражает ту же самую ситуацию в Числах, 22, где Валак, царь Моава, стремился заполучить Валаама из Пефора на Евфрате, чтобы тот оказал свои профессиональные услуги в проклятии израильского народа (который после исхода из Египта и 40 лет блужданий по Синайской пустыне собирался вторгнуться в Палестину с востока через реку Иордан, в районе древнейшего (с VII тысячелетия до н. э.) города Иерихона. – Ред.). Валаам пользовался широкой известностью за свое умение провозглашать эффективные проклятия и благословения, и Валак полагал, что проклятие на израильский народ от столь признанного пророка Валаама может усилить его позиции в борьбе против израильтян.

В Израиле и Угарите возникли две гильдии священнослужителей. В Библии можно проследить, как гильдии kôhēn (от нее пошла фамилия Коган) удалось изгнать в Израиле соперничавшую гильдию qādēš.

Мобильность священнослужителей самым потрясающим образом иллюстрируется в Судьях в главах 17–18. Частное гражданское лицо Миха оборудовал святилище в своем доме (поставив отлитого из серебра истукана) и назначил одного из своих сыновей священником, пока некий левит в поисках работы по профессии не перебрался из Иудеи (из города Вифлеем) на гору Ефремову, где жил Миха. Миха сказал: «Останься у меня и будь у меня отцом и священником; я буду давать тебе по десяти сиклей серебра на год, потребное одеяние и пропитание» (Суд., 17: 10). Но затем несколько израильтян из колена Данова, нуждавшегося в священнике, который бы делал для них предсказания, выкрала этого левита, а также украла и объекты культа, принадлежавшие Михе. Люди из колена Данова отправились вместе с левитом «в Лаис, против народа спокойного и беспечного, и побили его мечом, и город сожгли огнем» (Суд., 18: 27). Затем до того безземельные израильтяне из колена Да-нова «построили снова город и поселились в нем. И нарекли имя городу: Дан, по имени отца своего Дана, сына Израилева; а прежде имя городу тому было: Лаис (Суд., 18: 28–29). Эта история важна потому, что показывает, что священники могут сниматься со своих мест и находить работу вдали от дома и что на священников тогда был такой спрос, что иногда их выкрадывали для получения от них профессиональных услуг. Заметим, что в данной истории раскрывается желание заполучить настоящих священников из гильдии, а не назначенных впопыхах.

Импорт преданных культу священников из одной страны в другую иллюстрируется в отчете о правлении Ахава, когда финикийская принцесса Иезавель, став царицей Израиля (северного из двух еврейских царств, Израиля и Иудеи, на которые распалось единое до 925 г. до н. э. царство), завозит священников культа Ваала в Израиль (3 Цар., 16). Здесь, однако, мы наталкиваемся на соперничество культов, которое имеет современное звучание, а план Иезавель привел к бурной реакции поклонников Яхве, закончившейся убийством жрецов Ваала при царе Иуде (4 Цар., 10).

Оригинальный пример проникновения культов дает арамейская надпись из Теймы (Аравия), датируемая примерно V в. до н. э. Священник с семитским именем Сальм-Шезеб, сын какого-то отца с чисто египетским именем Пет-Осирис, создает наследственное священство для недавно введенного бога Сальма из Хайяма. Община, видимо, не увидела ничего странного во введении поклонения новому богу при вновь созданном приходе.

Иногда культовые центры привлекали людей из отдаленных районов. Возможно, наиболее общим примером такого магнетизма было действенное, эффективное священство, которое заработало репутацию своим содействием людям, нуждающимся в практических советах, психологической ориентации или медицинской помощи. Греческий остров Китира (Кифера) стал привлекать иностранцев еще во времена пирамид. (Согласно «Теогонии» Геимода, именно у Китиры из пены, образовавшейся из крови и семени оскопленного Кроносом Урана, и родилась Афродита. Уже потом ее отнесло ветром к острову Кипр. – Ред.) На этом острове была найдена каменная чаша (фараона Усеркафа в Абусире близ Саккары) с названием храма солнца V династии (sp-r^c), надписанная египетскими иероглифами. В начале 2-й четверти II тысячелетия вавилонская надпись Нарамсина, царя Эшнунны, была посвящена Цитере (культовое прозвище Афродиты) «на всю жизнь» этого месопотамского монарха. Интересно, что оба этих текста, найденные на острове Китира, имеют религиозный характер[11]11
  В этом состоит одна из причин, чтобы верить, что оба текста были посланы в Цитеру в древности. Современная подделка вряд ли возможна, потому что текст Нарамсина был найден на Китире в 1849 г. до расшифровки клинописных табличек.


[Закрыть]. Геродот (I: 105) рассказывает, что финикийцы воздвигли храм на острове Китира в честь небесной богини. Наконец, в классические времена остров Китира был крупным центром поклонения культу Афродиты. Древние храмы строились поблизости от Палаиополиса. Я побывал на этом месте раскопок в 1958 г. и обнаружил, что оно обширное и перспективное в смысле ведения раскопок. Древние храмы были в основном разобраны, судя по прекрасно обтесанной каменной кладке, которую сейчас находят, а потом повторно используют при строительстве каменных стен на полях. Невредимый пифос (амфора с широким горлом), найденный местным крестьянином, ко времени моего приезда был на три четверти выкопан из земли. Островитяне, в отличие от греков многих других частей страны, не проявляют интереса к каким-то дохристианским древностям и ничего не знают о древнем значении острова Китира (Кифера), когда египтяне, вавилоняне и финикийцы прибывали сюда на поклонение великой богине. Древние культовые сооружения, высеченные в горных породах, все еще были видны на высоком месте на северной оконечности, возле берега. В колодце, который чистили несколько лет назад, на дне нашли древнюю святыню, как мне рассказал местный крестьянин, мой информатор, объяснивший при этом, что вода поступала так обильно, что стало невозможно доставать статуэтки, которые были видны сквозь слой воды. Недавно здесь была проложена дорога, в ходе строительства которой обнажились древние каменные стены, чьи подножия были погребены под слоем почвы, принесенной сверху дождями. Вся местность была усеяна керамикой, которая показывает, что эти места были заселены в среднюю минойскую III (примерно 1700–1570 гг. до н. э.), позднюю минойскую I–III эпохи (примерно 1570–1100 гг. до н. э.) и потом в классические времена (V–IV вв. до н. э.).

Вопрос, поставленный древностями Китиры, все еще не нашел ответа. Остров достаточно отдален от Египта и Азии, чтобы люди могли туда плавать лишь ради достижения религиозных целей. И все-таки трудно представить себе другие, более практические причины. Остров Китира не славится своими полезными ископаемыми. Не была ли она последней остановкой на морском переходе перед тем, как древние мореплаватели добирались до Пелопоннеса (ибо Лакония с Китиры хорошо видна)? Но тогда что же могло привлекать корабли издалека сюда, к Пелопоннесу? Вероятно, не вино и масло, потому что люди с Ближнего Востока сами производили все это где-нибудь в Леванте. Было высказано предположение, что в Греции добывалось достаточно свинца и олова, чтобы привлечь сюда торговцев из «клинописного мира» (свинец и олово были наряду с другими металлами средством обмена). Может быть, и так. Но поскольку древние моряки предпочитали держаться ближе к берегу и передвигались от острова к острову, может быть, Китира была одной из главных остановок на пути на запад, который, не исключено, заканчивался в Испании (у важных месторождений олова, которое необходимо для производства бронзы, на северо-западе Испании; некоторые ученые считают, что «оловянный маршрут» еще во времена финикийцев доходил до Британии (Корнуолл). – Ред.). Еще много предстоит сделать, чтобы идентифицировать морские маршруты в различные периоды древности, устанавливая периоды занятия средиземноморских портов. Тем временем нам следует признать Китиру как место, где пока все свидетельства указывают на ее важность в качестве религиозного центра, имевшего международную привлекательность.

Когда Соломон освящал храм в Иерусалиме, он обратился к Богу со следующими словами (3 Цар., 8: 41–43): «Если и иноплеменник, который не от Твоего народа Израиля, придет из далекой земли, ради имени Твоего – ибо и они услышат о Твоем имени великом, и о Твоей руке сильной, и о Твоей мышце простертой, – и придет он и помолится у храма сего: услышь с неба, с места обитания Твоего, и сделай все, о чем будет взывать к Тебе иноплеменник, чтобы все народы земли знали имя Твое, чтобы боялись Тебя, как народ твой Израиль, чтобы знали, что именем Твоим называется храм сей, который я построил». Вложенная в уста Соломона мысль – не анахронизм. Крупные культовые центры (такие как Иерусалим, который стремился стать таковым) привлекали людей из дальних и ближних мест при условии, что люди находили здесь удовлетворение. Такие святыни функционировали по Восточному Средиземноморью задолго до завершения строительства храма Соломона в X в. до н. э., и еще долго после этого Соломон, имевший обширные коммерческие интересы, а также достаточные территориальные владения, естественно, хотел, чтобы его храм внушал международное уважение и привлекал людей из ближних и дальних стран. (Израильско-Иудейское царство было одним из небольших государств, возникших в Сирии и Палестине после гибели в результате ударов «народов моря» Хеттской державы и ослабления Египта. Соломону помогал уверенно сидеть на троне тесть, египетский фараон (например, 3 Цар., 19: 16). Но уже около 930 г. до н. э. новый фараон Шешонк I взял Иерусалим, разграбил собранные Соломоном сокровища храма, и в 925 г. до н. э. еврейское государство распалось на еще более слабые Израиль и Иудею.) Такие святыни оставались хорошо известными в течение столетий. В классической Античности пророчества оракула в Дельфах желали слышать люди из весьма отдаленных от Дельф мест. Сегодня Лурд на юге Франции привлекает со всех континентов людей, нуждающихся в помощи, которую они не сумели найти поближе к дому.

Китира, таким образом, стала подобным центром для египтян и семитов, а также других народов от Абусира на Ниле до Эшнунны за Евфратом. Такие посетители оказывали свое влияние на жителей побережья и островов Эгейского моря, а возвращаясь домой, они приносили с собой элементы эгейской культуры.

Наше исследование каналов передачи культурных ценностей далеко не исчерпывающее, но его должно быть достаточно, чтобы дать общую оценку многих путей, по которым происходил международный культурный обмен.