Текст книги "Судьбы российской науки. Сборник материалов круглого стола по теме: «О кризисном состоянии российской науки и путях выхода из него»"

2021 год объявлен Годом науки. Но оптимизма эта инициатива власти не вызывает. Год науки был объявлен Путиным 24 декабря прошлого года внезапно, без обсуждения с научным сообществом. Цели проведения Года науки в указе президента не обозначены. Администрацией президента создан оргкомитет под руководством его помощника Фурсенко и вице-премьера Чернышенко. Доминируют в этом оргкомитете чиновники. В насущные проблемы российской науки эти люди вникнуть не в состоянии.

Корни проблем российской науки лежат вне научной сферы. Они относятся к сфере политической и касаются далеко не только науки. Наша страна по методам управления вернулась в XIX век. Наука оказалась заложником полуфеодальной системы принятия решений и полной безответственности высших должностных лиц. Последние изменения, внесенные в конституцию, сделали и без того чрезмерную власть президента абсолютной. Его окружение остается на плаву независимо от результатов своей деятельности. В таких условиях на всех этажах чиновничьей пирамиды нас подстерегают три опасности – невежество, стяжательство и вредительство. Не исключен злой умысел в принятых решениях, касающихся науки. Совету Безопасности пора комплексно проанализировать итоги реформ научной сферы.

И.М. Братищев,
первый заместитель
Председателя ЦС РУСО,
д. э.н., профессор,
академик РАЕН
Российская экономическая наука: от либеральных «реформаций» к обеспечению самодостаточного устойчивого развития страны

«Наука необходима народу.

Страна, которая ее не развивает,

неизбежно превращается в колонию».

Фредерик Жолио-Кюри

Планируемый к проведению 24 марта 2021 года по инициативе РУСО и движения «За возрождение российской науки» Круглый стол актуален по многим причинам. Во-первых, 297 лет назад славным Петром Первым была образована Академия наук России и это исторический факт. Во-вторых, 2021 год объявлен «Годом науки» и не прореагировать на это научное сообщество не может, коль скоро это касается ее напрямую. Наконец, в-третьих, в научной среде продолжаются дискуссии по поводу состояния российской науки, немалое место которых занимает реформа РАН. Ее результатом стала передача управления академией от учёных чиновникам. Алгоритм такого рода передачи апробирован в свое время, к примеру, в Министерстве обороны Российской Федерации, создавшем, как известно, «Оборонсервис». Последствия этого эксперимента также хорошо известны.

В свое время Минобрнауки поручило оценивать эффективность деятельности российских научных организаций не кому-нибудь, а зарубежной фирме «Прайс Вотерхау Куперс» (Prece Watcrhose Coopers). Продуктом деятельности этой фирмы, специализирующейся на финансовом аудите, стало создание «Карты российской науки», знакомство с которой ничего, кроме недоумения не вызывает. Наш знаменитый баснописец Крылов Иван Андреевич (между прочим, академик Петербургской АН, 1841 г.) с его пирогами, сапожниками и пирожниками отдыхает.

Ученые России всё отчётливее начинают осознавать, что власть не защищает их интересы, а попросту не умеет управлять важнейшими сферами жизнедеятельности общества, к числу которых, безусловно, относится и отечественная наука. Думается, что не у меня одного создаётся впечатление, что Российское Правительство мало чем занимается с большим энтузиазмом, как распродажей созданной в советское время общественной собственности и всего национального богатства страны, т. е. накопленного материального продукта истории. И даже не пытается что-либо изменить в своей неолиберальной политике и практике.

Почему-то не удостоился внимания штатных российских пропагандистов тот факт, что Всекитайское Собрание народных представителей в марте 2021 года приняло решение увеличить расходы на науку в 17 раз (!). Не обсуждаются на российских телеканалах и в других СМИ уверенные шаги Китая по наращиванию своего могущества, повышению уровню независимости от Запада и росту благосостояния граждан (официально заявлено о ликвидации в Китае бедности). Логичен вопрос: можно ли было этого достичь без опоры на науку? Ответ очевиден.

Очевидно и другое: нарастающие успехи Китая во многом связаны с обобществлением, а не с диффузией собственности. По словам Си Цзиньпина, «китайский народ ясно высказался о том, что он думает о так называемой приватизации – фактически воровстве социалистической собственности». Девять лет назад в 2012 году был взят курс на народную, как они ее называют, «декабализацию». Тогда же было официально объявлено о завершении кампании по расследованию и отмене приватизации и завершении рыночных реформ, проведенных в 90-е годы. Сейчас мало кто помнит, что в конце работы Второй Государственной Думы РФ (1999 г.) была создана специальная Комиссия по расследованию негативных последствий российской приватизации, в которую меня общим голосованием Думы избрали заместителем ее председателя. Аналогичные комиссии были созданы и в региональных законодательных органах. Собранные нами материалы легли в основу Парламентских слушаний, проведенных совместно с Комитетом Госдумы по экономической политике (Глазьев С.Ю.) Однако вскоре работа Комиссии была свернута, а ее оценки и выводы так и не были хотя бы как-то осмыслены во властных структурах. В Китае же деприватизация была осуществлена в судебном порядке в течение 8 лет. В результате у 4082 акционеров (в т. ч. 1039 иностранных) было отобрано заводов, фабрик и других предприятий на 122 трлн. юаней (1 доллар равен примерно 6,5 юаней). Государству удалось вернуть 45 трлн. юаней, выведенных за рубеж. По всей вероятности, этот опыт может навеять на российских бенефициаров приватизации тихий ужас, поэтому они препятствуют и будут препятствовать научной и экономической оценке отрицательных последствий итогов приватизации в России. По опросам ВЦИОМ, ее отрицательно оценивают сейчас 73 % жителей нашей страны и только 18 % относятся к ней положительно.

Справедливости ради надо сказать, что в сложившейся ситуации во многом повинны и мы – учёные. Прежде всего, я имею ввиду учёных – гуманитариев, главным образом, политэкономов. С какой-то необъяснимой поспешностью многие из них отказались от марксизма – ленинизма и с энергией, достойной лучшего применения стали обвинять его во всех смертных грехах. Здесь нельзя не вспомнить слова незабвенного советского поэта Расула Гамзатова:

 
                  «Если верный конь поранил ногу,
                  Вдруг споткнулся, а потом опять,
                  Не вини коня, вини дорогу
                  Ты коня не торопись менять»
 

Нельзя не отметить и то, что отделение общественных наук РАН, имеющего 84-летнюю историю, реформировалось наиболее часто. В своём современном виде оно существует с мая 2002 года, т. е. 12 лет. Наиболее распространённый возраст академиков 60–70 лет, а это люди выросшие и сформировавшиеся как учёные в Советском Союзе. Поэтому не может не вызывать удивления такие, к примеру, особенности, (своеобразный либеральный геном), присущие отдельным академикам Отделения, как заискивание перед властью, откровенное угодничество (не секрет, что в 90-е годы прошлого века некоторые из чиновников стали член-корреспондентами в знак благодарности за поддержку ельцинского конституционного переворота).

Удивительно, но некоторые ученые Отделения продолжают заниматься мифотворчеством, разработкой иллюзорных, прожектёрских, откровенно пароноидальных проектов. И если в середине 80-х годов многие из них говорили и писали о «перестройке» и «ускорении», затем с начала 90-х годов не менее энергично стали уверять общественность «в действенности рынка», который должен был «всё разрулить». И разрулил так, что от отечественной промышленности и сельского хозяйства камня на камне не осталось. Спрашивается, где сейчас эти рулевые?

Разве не было понятно уже тогда, а тем более сейчас, что «воинствующий монетаризм есть особая характеристика и свойство западной цивилизации? И, что в столкновении «западнизма» (понятие А.А. Зиновьева) и цивилизации русской, на поверхность истории выносится вопрос о судьбе России и Русского мира. Мира сложноустроенного, со своим местообразованием, множеством связей, богатым, красивым и разнообразным по природно-климатическим условиям (11 часовых поясов) пространством, ставшим местом проживания множества народов и народностей. Многие столетия наша цивилизация и наш мир оставались и остаются связующими звеньями между «Западом» и «Востоком».

Поэтому, вызывает недоумение, что отдельные люди, называющие себя учеными, проявляют недоброжелательство, пренебрежение, снисходительное отношение к русскому народу, к русской философии и экономической мысли. Открестившись от советского прошлого, от рационального, теоретически осмысленного и систематизированного знания бывшие политэкономы, ставшие ревностными защитниками эклектичного, далёкого от практики «экономикса», загнали себя в тупик. Они смирились с тем, что в России были торпедированы историческая и экономическая науки, вымарано философское мышление. По всей вероятности, мало кого из них волнует «хирургическое вмешательство» со стороны олигархата в дела академии наук, не имеющего прецедента в мировой практике.

Помню, как в начале 2014 года ученые РАН, впрочем, как и всё научное сообщество России, жили на осадном положении и на пределе своих сил искали выход из ситуации, в которую их опустили чиновники. Дело в том, что 28 июня 2013 года в Государственную Думу в условиях полной закрытости был внесен разрушительный для отечественной науки законопроект № 305828–6 «О Российской Академии наук…». Теперь он стал законом. Согласно ему, РАН фактически БЫЛА УПРАЗДНЕНА. Право управления учеными, институтами и имуществом трех академий – РАН, РАМН и РАСХН передали новому органу власти под руководством чиновников. В Интернет – прессе данную инициативу охарактеризовали достаточно точно как «рейдерский захват».

Нельзя не напомнить, в каких условиях и на каком фоне происходило всё это действо. Шутка ли сказать, но 80 % российской собственности уже тогда принадлежало в том или ином виде иностранным фирмам, т. е. физическим и юридическим лицам США, Англии, Франции, Израиля, Италии, Германии и Голландии. Понятно, в чьих интересах под прикрытием безродных подставных лиц они действовали и продолжают действовать, точнее бесчинствовать, прикрываясь монетаристскими лозунгами и рыночными мантрами. Можно ли в таких условиях гарантировать России национальную безопасность? Ответ более чем ожидаем.

Экономическая политика господствующего в России оффшорного олигархата – это политика нефтяной и газовой труб, по которым наше национальное достояние перекачивается в карманы «бенефициаров» собственности.

Современная Россия являет собой характерный пример острейшего проявления основного противоречия капитализма, суть которого в ХIX веке раскрыл К. Маркс в «Капитале», а действие в эпоху его империалистической стадии рассмотрел В. И. Ленин. Осуществив отчуждение трудящихся от средств производства, так называемые «эффективные собственники» захватили командные высоты в промышленности, сельском хозяйстве, в торговле и финансах. Идеология, вдалбливаемая правящем режимом в головы людей, поставила своей задачей сделать из народа бездуховную массу, которой легко управлять и которую удобно эксплуатировать. Высокое понятие культуры сведено к поп-шоу, а нравственность – к принципам голого индивидуализма, проповедующего полную вседозволенность и своеволие низменных страстей. Таким способом мировой глобализм превратил российский олигархат в своего прислужника и управляющего, подготавливая условия для задуманного им территориального и экономического раздела самой большой и непокорной страны мира.

В итоге материально – техническая база России и бывших республик Советского Союза почти полностью разрушена. В результате шоковых реформ передовая советская наука, лучшее в мире народное образование понесли огромный ущерб. Ликвидированы многие отраслевые НИИ, из страны уехали за рубеж более 200 тыс. учёных, а общее их количество сократилось с 1,7 млн. человек (1990 г.) до 347 тыс. человек (2018 г.).

Россия потеряла две трети промышленности и свыше половины сельского хозяйства. Примерно 9/10 сохранившихся промышленных предприятий контролируется сейчас западными монополиями, а 95 % крупной частной собственности выведено из юрисдикции страны в офшорные зоны. Под контроль мирового капитала перешло около 3/4 финансов. За 30 лет из России вывезено более 2 трлн. долл. Вступление России в ВТО в корне подорвало национальную промышленность и сельское хозяйство. Правительство же намерено продолжить приватизацию. Вспоминаются слова К. Маркса, что нет такого преступления, на которое не пошел бы капиталист ради прибыли, даже «под угрозой сломать себе шею».

Становится научно доказанным фактом, что эффективность капитализма – это миф. В реальной жизни он показал свою полную иллюзорность и несостоятельность. Закрепленное ельцинской Конституцией господство частной собственности оборачивается потерей экономической независимости России, непрерывно утяжеляемой экономическими санкциями. Но коль скоро экономика является концентрированной политикой (по В.И. Ленину) наша страна лишается и политического суверенитета, превращается в поле ничем не ограниченного глобалистского экспериментирования, угрожающего самому её существованию.

В экономической и социологической научной литературе давно отмечается тенденция концентрации богатства в руках очень ограниченного слоя населения. Это характерно практически для всех стран мира. К примеру, известная британская благотворительная организация «Oxrin» как-то опубликовала доклад, озаглавленный «Работа на немногих». В нем утверждается, что самый богатый 1 % населения планеты сконцентрировал в своих руках богатство равное 110 трлн. долларов, то есть равное сумме, которая в 65 раз больше, чем имеет бедная часть населения мира. В таком случае напрашивается вопрос: нужно ли мировой отечественной властной элите развитие не вообще, а именно российской науки? Думается, ответом на этот вопрос может быть та возня, которую коллективный запад устроил по поводу достижения российских вирусологов, создавших на советских платформах уже несколько вакцин от COVID–19 и ее новых штаммов. И дело здесь не только в стремлении убрать с мирового рынка вакцин конкурентов, а в том, чтобы постоянно поддерживать условия, при которых этот конкурент смог бы в принципе появиться. Как видим, Запад нам не «партнер», не помощник и не друг при любых раскладах. Нельзя ни на минуту забывать, что мир всегда был и остается пространством борьбы, противостояния. Издревле эта борьба велась не только за территорию и ее ресурсы, а главным образом, за смыслообразующие основания человеческого бытия, т. е. за ценности. И совсем не случайно из предметной проблематики воинствующего либерализма, будь то западного или отечественного, напрочь исключен научный, формационный и во многом цивилизационный подход к анализу социально-экономических процессов.

А поскольку сверхзадачей современной России был и остается выигрыш в противоборстве за ценности (в широком смысле за их соответствие потребностям общества, социальных групп и личности, а в узком – за нравственные и эстетические императивы, т. е. требования, выработанные человеческой культурой, являющиеся продуктами человеческого сознания), то решить эту сверхзадачу без сохранения своей ценностно-нормативной системы, отражающей реальное взаимодействие идеалов и интересов всех социальных слоев и групп российского общества, без идеологического проекта, без когнитивной (познавательной) матрицы невозможно по определению. Как невозможно, опираясь на матрицу общественного сознания врага с его антропологическими попытками изменить природу человека свести ее к биологической (телесной) составляющей, гедонизму и потребительству, обратившись к посткорректности, постиндустриализму, трансгуманизму и другим големам западного общества, как-то: расовой евгенике, кибергизации, генной мутации, превращению человека в биоавтомат и т. д. и т. п., создать общество социальной справедливости, человеческого достоинства, материального благополучия и духовного богатства.

Западное жизнеустройство отжило свой век и единственное спасение общества и народа находится на путях всеобщего обновления. А, следовательно, назревает настоятельная потребность в переосмыслении всей общественной жизни на базе новой социально – экономической доктрины. Она предполагает чёткое, строго научное выявление содержания, целесообразности, выбора стратегии и тактики преобразований с учетом их реального влияния на общественные процессы и конкретных действий лево – патриотических сил в реализации инновационных проектов в приоритетных отраслях народного хозяйства и государства в целом. Нам наводить порядок в собственной стране и самим заниматься восстановлением и развитием на новой индустриальной базе и технологической основе.

Смена экономической парадигмы и формирование национальной, социально ориентированной политики – это объективная необходимость. Сколько нам нужно ресурсов и какие чрезвычайные меры должны быть приняты властями, чтобы спасти экономику страны – это вопросы, которые волнуют сейчас многих специалистов научного и экспертного сообщества. Очевидно, что проблемы российской экономики должны решать не временщики, а патриотически и по государственному мыслящие люди.

Вместо этого чиновники затеяли реформацию РАН и всей науки, а точнее её диффамацию (лишение сущностного содержания), приуроченную почему – то к 250-летию Российской академии наук. Ещё раз подчеркну, что главная беда современной российской экономики состоит в том, что ею по – прежнему пытаются руководить гайдаровцы, ведя страну к стагнации и окончательному развалу. Наверное, не случайно бывший министр экономического развития, мздоимец А. Улюкаев (патентованный либерал) заявил тогда же, что Россия до 2030 года будет развиваться по худшему сценарию. Уже только одно это откровение свидетельствовало о том, что ни о какой смене модели развития кремлёвские сидельцы и слышать не хотели. Думается, не хотят они этого и сейчас, о чем свидетельствуют «упрямые факты».

Становится все более очевидным, что уход (прежде всего в науке) от неолиберальной социально – экономической парадигмы – архиважная для России необходимость. В основу новой экономической доктрины следует положить рекомендации, выработанные учёными, свободными от рыночного фундаментализма и высказывающими в ходе дискуссий о различных аспектах антикризисной стратегии для России множество дельных предложений.

Новая экономическая доктрина должна представлять собой, на мой взгляд, систему официальных научно – обоснованных государственных положений о конфигурации российской экономики на перспективу, ее ключевых показателях и условиях их достижения. Такими показателями могут быть: производство важнейших видов промышленной и сельскохозяйственной продукции (всего в натуральном выражении и на душу населения); численность населения (млн. человек) и его возрастная структура; ожидаемая продолжительность жизни (число лет); среднегодовая численность занятых в экономике; среднемесячная заработная плата (в текущих ценах); потребление продуктов питания (на душу населения в год); обеспеченность населения медицинскими услугами и отечественными лекарственными препаратами; численность студентов (на 1000 человек населения); наличие у населения предметов длительного пользования (на 100 семей, шт.); обеспеченность россиян жильем (м2 на человека); среднегодовая добыча золота и его запасы в государственной казне (на конец года, млн. тройских унций); внешнеторговое сальдо России и др.

Экономическую доктрину целесообразно рассмотреть в Комитетах и на Пленарных заседаниях Государственной Думы и принять в форме Федерального закона.

Для ее реализации следует решительно:

– признать, что западное жизнеустройство не саморегулирующаяся экономическая система, способная к бесконечному процветанию (этот вывод был сделан еще Дж. М. Кейнсом и он многократно подтвержден всем ходом исторического развития);

– вернуть государство в экономику и восстановить её управляемость на научной плановой основе;

– обеспечить национальную безопасность страны по всем её общепризнанным параметрам;

– рассмотреть способность экономики к расширенному воспроизводству интенсивного типа, осуществляемому на основе неоиндустриализации и новых цифровых технологий и предполагающему использование Бюджета развития;

– осуществлять эффективную региональную экономическую политику, направленную на выравнивание уровней развития регионов, рост народонаселения и повышение качества его жизни;

– перейти от мегаполисной идеологии к рациональному размещению производительных сил и территориальной заселённости страны, развивая производственную, социальную и транспортную инфраструктуру;

– реинтегрировать постсоветское пространство, создав условия для возрождения «Большой России».

Представляется, что решить эти проблемы и, главным образом, проблему реинтеграции постсоветского пространства нельзя без устойчивых связей России не только с Белоруссией и Казахстаном, создавшими, как известно, Таможенный Союз (2014) и возвращение к упрочению отношений с Украиной. Это особенно актуально на фоне драматических событий, происходящих в братском для нас славянском государстве. Могут возникнуть вопросы: что это даст самой Украине? Как быть, если большая часть наших «небратьев» считает себя европейцами, а, скажем, не евразийцами? Как бороться за новую Украину?

Представляется, что начать надо с осознания, что есть, по крайней мере, две внешние причины массовых «евромайдановых» протестов на Украине (о внутренних факторах говорить не буду). Это, во-первых, неприкрытое и агрессивное вмешательство Запада, которое прямо направлено на разжигание у братского нам народа антироссийских настроений. Во-вторых, фактическая отстраненность России от событий, которые именно для нее, а вовсе не для Запада, имеют жизненно важное значение.

Как член президиума Международной славянской академии и вице-президент ее Международного Кирилло-Мефодиевского отделения славянского просвещения позволю себе заметить, что Россия и Украина – это единое целое. Либо мы будем вместе развиваться, либо вместе распадемся и канем в политическое небытие. Третьего не дано. Более того, нельзя не видеть, что даже в условиях созданного и у нас, и у них криминального олигархического капитализма отчетливо проявляются объединительные тенденции. Искусственное разъединение границами двух братских народов было аномалией. И напротив – нормой, отвечающей нашим жизненным интересам, является ликвидация этих границ и воссоздание федеративного государства. Именно из этого и следует исходить, выстраивая новые подходы, которые вырисовываются вполне отчетливо:

• приоритетное и интенсивное развитие совместных проектов в разных сферах, включая научно-технические и социально-экономические проекты;

• перенесение центра тяжести в отношениях с Украиной с ее западно– ориентированных кругов на широкие трудящиеся слои населения, желающие сближения с нашей страной;

• активизация работы с русскоязычной украинской диаспорой в России и активная целенаправленная работа с русскими слоями населения в самой Украине, включающая поддержку различных прославянских организаций в наших странах, выступающих за их интеграцию и сотрудничество;

• подбор, поддержка и выдвижение на высшие государственные политические посты деятелей, выступающих за сближение, а в перспективе и объединение Украины с Россией;

• постоянное (насколько это возможно) и целенаправленное присутствие на Украине политиков, депутатов и общественных деятелей, отстаивающих и пропагандирующих интеграционные возможности наших стран;

• расширение приграничного сотрудничества, контактов и связей между соседними российскими и украинскими регионами;

• решение кадровых вопросов, замена бездеятельных, пассивных, тормозящих сближение между Россией и Украиной деятелей в МИДе, российском посольстве на Украине на людей активных и решительных, способных влиять на ситуацию в этой стране;

• предоставление Россией Украине льготно-преференциального режима в экономическом взаимодействии по аналогии с тем, как это делалось в Советском Союзе по отношению к братским советским республикам;

Понятно, что Россия имеет уникальное преимущество перед Западом в многолетних связях и контактах с Украиной по самым различным направлениям и в различных сферах. Надо в полной мере использовать его, отказавшись от установки «невмешательства во внутренние дела», обрекающей российскую политику на пассивность и бездействие и придающей ей оборонительный, т. е. заведомо проигрышный характер.

В большинстве развитых стран доля бюджетных расходов в ВВП на традиционные функции государства – оборону, правопорядок, управление – сохраняется на протяжении десятилетий практически на неизменном уровне, тогда как доля затрат на новые функции, прежде всего социальное обеспечение, образование, здравоохранение, науку и культуру, неуклонно возрастает. Объясняется это тем, что только в руках государства лежит возможность противодействовать стихии нарастающего социального расслоения, гарантировать справедливый доступ людей к общественным благам, способствовать тем самым общественному спокойствию. Отсюда и рост доли соответствующих бюджетных расходов в ВВП.

Если говорить о современной России, то речь, в первую очередь, должна идти о коренной модернизации и обеспечении самодостаточности нашей экономики на основе решения трёх взаимосвязанных задач: неоиндустриализации, неокооперации сельского хозяйства и духовно – культурного обновления общества.

Собственно говоря, здесь нет ничего нового, сверхнеобычного. Начиная с «Великой промышленной революции», индустриализация всегда считалась единственной дорогой к успеху любой страны, а промышленность её «золотым дном». Примерно с конца XV века и до окончания Второй мировой войны в умах громадного большинства экономистов и государственных деятелей царил настоящий культ обрабатывающей промышленности, в полной мере усвоенный пришедшими к власти большевиками. Обсуждалась не польза индустрии, а как лучше её развивать.

Практически любую отсталость можно преодолеть. И сейчас нам надо пройти новый этап индустриального развития, а не поддаваться либеральным поучениям о необходимости тотальной конкуренции. Почему мы обязаны внутри страны конкурировать со всем миром? Надо, наконец, разорвать порочный круг и волевым путём резко снизить внутренние цены на энергоносители с тем, чтобы создать условия для возрождения реального сектора экономики.

Понятно, что для того чтобы достичь положительного результата необходим план, рассчитанный, по словам В. И. Ленина, «надолго и на длительную перспективу» (об этом мне приходилось говорить и писать не единожды). Но не меньше плана необходим образ результата, образ будущего. Можно ли жить, не зная какой будет экономика через пять, десять, двадцать лет? Пока государство в лице своих руководителей не высказалось о своём будущем, выраженном в конкретных показателях, никаких результатов достичь будет невозможно.

Недостаточно одних только расплывчатых и двусмысленных высказываний на этот счет. Нашей науке пора сформулировать четкую концепцию мобилизационного проектирования. И, разумеется, последовательно проводить ее в жизнь. Ясно, что роль РАН в решение этой задачи не преходяща.

Оздоровление всего организма нашей страны и её экономики следует начинать с изменений в общественном устройстве и выработки наукой достойной идеологии дальнейшего развития. При этом необходимо иметь ввиду, что источники большинства российских проблем находятся не где-то за океаном (хотя и там тоже, поскольку стараниями отечественных либералов, страна была насильно «вписана» в антиисторию), а внутри нас самих, прежде всего во властной элите. Именно сверху в России была создана обстановка безнравственности, бесчестия, социальной несправедливости, пренебрежительного отношения к науке и её невостребованности, эта болезнь возможно потребует глубокого и серьезного лечения.

Надо в конце – концов осознать, что длящийся и усиливающийся в результате пандемии финансово – экономический кризис – это глобальное, системное явление, способное перерасти в кризис всей мировой цивилизации. Его смысл в том, что стихийное развитие привело капитализм как ещё господствующее в мире жизнеустройство, на нисходящую ветвь развития. И если ничего не делать, то цивилизация развалится и человечество вряд ли переживет этот развал.

Государство должно стать гарантом безгранично бережного отношения к науке и ученым. Мы живем, забывая традиции, стремление народа к просвещению, породившее титанические фигуры Ломоносова, Пушкина, Менделеева, Павлова, Королёва… Почему, например, сегодня в Германии 90 процентов студентов – бюджетники, во Франции – 80 процентов, в России же только 40? А будет ещё меньше, если не изменить провальной «политики» под видом движения по «дорожной карте» реформирования образования и науки.

Создается впечатление, что реформа РАН фактически была направлена на приватизацию огромной государственной собственности, находящейся в настоящее время в ее управлении (это земли в центре Москвы, Санкт-Петербурга и других крупных городов РФ, институты, музеи, огромные научные базы, исследовательские центры, научные технологии и разработки); Всё это может перейти в руки чиновников и бюрократов – людей, которые вряд ли смогут привести пример хотя бы одной успешно проведенной реформы за последние 30 лет. Но поскольку чиновники не обладают знаниями, необходимыми для руководства научными разработками, это уже приведет к деградации интеллектуального потенциала нации, упадку культуры и победе в стране мракобесия.

В советские времена Российская академия наук была одним из наиболее крупных, успешных и авторитетных аналитических центров. В условиях упадка обрабатывающей промышленности и других отраслей экономики оценка крупных государственных проектов и программ, прогноз развития страны, мира, регионов мог бы быть одним из важнейших приоритетов академии. Это мнение, разделяемое многими сотрудниками научных институтов, высказывал и Президент РФ. В частности, в декабре 2001 года в качестве одной из двух ключевых задач перед РАН и научным сообществом России он поставил проблему независимой экспертизы принимаемых государственных решений и прогноза аварий, бедствий и катастроф в природной, техногенной и социальной сферах. К сожалению, это решение президента и соответствующие инициативы академии не нашли понимания у сменявших друг друга правительств России.