Текст книги "Причерноморье в Средние века. Вып. IX"
Автор книги: Сборник
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
В самой Каффе его присутствие прослеживается лишь с 12 ноября 1465 г.[177]177
ASG. SG, 34. 590/1256. Massaria Cafe (далее – MC) 1470, f. 87r [24.12.1470]: «Item die ea pro brandonis duodecim videlicet sex pro cofero | et sex pro magistro Constantino de Sarra qui sibi | dantur pro scribendo cronicam annuatim | ponderatis tochetis 25½ ad asperos 11 pro tocheto | pro capsia Lazari Cattanei 58 asperos 280».
[Закрыть], но это не должно вызывать у нас никакого удивления. О том, что назначения в Генуе происходили задолго до вступления в должность, хорошо известно по мандатам консулов Каффы, давно опубликованным А. Винья. Проволочки с отбытием чиновников и стипендиатов случались регулярно. Ансальдо почти наверняка прибыл в Крым вместе с новоназначенным консулом Джованни Ренци да Кабелла[178]178
Этот консул (Iohannes Rentius de Cabella, 12.12.1465–11.01.1467) был не нобилем из рода Кабелла, имевшим двойное имя, а всего лишь ремесленником (artifex) по фамилии Ренци. Он принадлежал к партии гибеллинов (albus) и, судя по прозванию, лигурийское местечко Кабелла было его малой родиной: «… Et primum in Dei nomine elegerunt: Consules massarios et provisores Cafe. Gregorium de Reza coloris nigri mercatorem… Iohannem Rentium de Cabella, album artifcem…» (Vigna A. Codice diplomatico… T. 7/1. P. 184–185, doc. 583). Вместе с Джованни в Каффу прибыли стипендиаты – его сын Маттео Ренци де Кабелла и Лоренцо Ренци де Кабелла, наверняка, его родич. Имя последнего ясно показывает, что трактовки «Rentius’ как уменьшительного от «Laurentius», необходимые для того, чтобы у консула появилась фамилия «Cabella», несостоятельны. ASG. SG, 34. 590/1248. MC 1466, f. 244r, 257r. Ср.: Tacchella L. Tre Cabellesi consoli in Crimea nel sec. XV // Storia dei Genovesi. Genova, 1991. T. 11. P. 445–465.
[Закрыть]. Примечательно же другое: одновременно с ним стипендиатами Каффы становятся еще шесть других ювелиров[179]179
В массарии фигурируют как стипендиаты коммуны: Franciscus de Amigloda, Iohannes de Sancto Romulo, Christophorus de Sancto Romulo, Ambrosius de Russiliono, Lancelotus Bederinus, Baptista Bederinus, Guliermus Bonicius, Ansaldus de Michono и подмастерье последнего. Они приступали к своим обязанностям по прибытию, не дожидаясь, пока 12 декабря 1465 г. вступят в должнось консул и старшие оффициалы (ASG. SG, 34. 590/1264. Massaria Cafe 1465, f. 224r, 237v, 245v etc.).
[Закрыть]. И это – не результат стремления Банка гарантировать населению Крыма избыток предметов роскоши. Даже «златокузнец» не является точным синонимом «aurifaber», ювелир же – лишь одна из возможных дефиниций профессии «faber». Как и Ансальдо Миконо с его подмастерьем, шестеро новеньких прибыли для работы на монетном дворе.
Рис. 1. Серебряные монеты Каффы сер. 1460-х – сер. 1470-х годов
a) Хаджи Гирей, данг «круг-круг», ок. 870 г. х. (NB&c 108710);
b) Хаджи Гирей, акча, 870 г. х. (NB&c 108285);
с) Нур Давлат, акча, 871 г. х. (NB&c 104814; Elsen, 80:1175);
d) Менгли Гирей, данг «круг-круг», после 872 г. х. (NB&c 104746)
В предшествующие годы Каффа обходилась всего двумя местными мастерами[180]180
Пьетро де Ассерето (Petrus de Axereto faber) стипендия была назначена на месте, в Каффе, 16 мая 1465 г., а Каспару де Ассерето (Caspar de Axereto faber) – 13 июня (ASG. SG, 34. 590/1264. MC 1465, f. 233v, 237r).
[Закрыть], и увеличение их числа вчетверо говорит о запланированных если не в 1464, то в 1465 г. изменениях в деятельности монетного двора. Результат призыва на службу бригады столичных ювелиров становится очевиден, если сравнить выработку эмиссии с четырехлепестковым картушем и внешний вид дангов с картушами «круг-круг» (рис. 1a, b). Комбинация «круг-круг» появилась в результате последовательных изменений в облике двуязычных дангов Хаджи Гирея. За годы его власти на смену ранней эмиссии с двумя ромбическими картушами пришла монета с картушем «ромб» на аверсе и «круг» на реверсе, и за нею последовало сочетание «круг-круг», внутри которого можно выделить штемпели с точечными картушами и последовавшие за ними – с картушами линейными. Эти последние (рис. 1a) настолько неказисты, что мастерство их создателей впору сравнивать с поделками имитаторов джучидской монеты.
Понять хотя бы отчасти, насколько серьезны были намерения попечителей Банка и администрации Каффы, позволяет счет из массарии Каффы, открытый 11 сентября 1466 г.[181]181
ASG. SG, 34. 590/1247. MC 1466, f. 80v.
[Закрыть] Хотя в его заглавии есть слова «Расходы монетного двора…» («Expense ceche…»), речи о тратах, связанных с чеканом монеты, там нет. В этот день казначеи начинают выплаты каменщикам и камнерезам, плотникам и грузчикам, которые строили новый монетный двор, судя по всему, с июня месяца[182]182
См. ниже прим. 38.
[Закрыть]. Его местоположение рядом с центром деловой активности – базаром можно определить по позднейшему свидетельству, сообщающему, что конвент францисканцев церкви Девы Марии на базаре получил арендную плату за принадлежащий ему участок, занятый монетным двором[183]183
ASG. SG, 34. 590/1255. МС 1470, f. 61r. [15.02.1470]: «Item die 15 Febrarii pro fratribus Sancte | Marie de bazalli et sunt pro terraticho | ceche anni unius fnitis primo Ianuario | proxime elapsi et dictis pro Petro de Alegro | emptore salse quatuor pro centenario | de 264 – asperos 100» («Затем в день 15 февраля братии Святой | Марии на базаре [как арендную плату] за участок | монетного двора в течение одного года, оканчивающегося с наступлением ближайшего 1 января, | и указанным [братьям] со [счета] Пьетро де Алегро, | откупщика четырехпроцентного налога на солонину | на [листе] 264–100 аспров»).
[Закрыть]. Выдача денег производилась по представлении своеобразных докладных записок, вкладывавшихся в книгу казначеев, но не сохранившихся. Суммы, обозначенные при данной выдаче, не столь значительны: меньше 600 дангов (в лучшем случае это оплата 100 трудодней), потребовавшихся для возведения каменной постройки с воротами, украшенными каменной резьбой с гербами. Завершение «отделочных» работ в неделю, последовавшую за 11 сентября, потребовало еще 200 дангов. Не стоит полагать, что 800 дангов, т. е. 4 сума – сумма незначительная, и подозревать неполную отчетность: в прежние годы не просто дом, а дом на дворцовой площади продавался за 12 соммо 33,5 саджо[184]184
ASG. SG, 34. 590/1226. МС 1381, f. 283r.
[Закрыть]. Настоящие траты пришлись на закупку инструментов и оборудования: Никколо Докто, назначенный администрацией распорядитель строительства, закупавший все на средства Грегорио Дельпино, откупщика монетного двора в 1466 г., представил расписок более чем на 12 тыс. дангов. Их откупщику вернули, оформив как долг, переведя в пассив массариев следующего года службы.
Счет «Expense cece que nunc fabricatur» (ASG. SG. 34. 590/1247. MC 1466, f. 80v)
Строительство монетного двора в сочетании с озабоченностью квалификацией мастеров и неожиданным увеличением их числа должно подсказать нам, что целью попечителей Банка было отнюдь не улучшение условий труда. Создание комфортных условий для функционирования откупа, приносившего в казну сотню-полторы рублей[185]185
В 1470 г. откуп был продан Джованни ди Дзоальи (Iohannes de Zoagli) за 33500 аспров (ASG. SG, 34. 590/1254. MC 1470, f. 134r). В четырех фрагментах массарии 1466 г., которые известны, счета откупов и откупщика монетного двора Грегорио Дельпино не сохранились. Однако то, что на счет Хаджи Улу, посланца хана (т. е. в пользу хана), поступило в 1466 г. от Грегорио Дельпино 34100 аспров, должно говорить об откупе более высоком, чем в 1470 г. (ASG. SG, 34. 590/1264. MC 1466, f. 19r). Сp. ниже прим. 37.
[Закрыть], также нельзя рассматривать как заветную цель метрополии. Масштаб задачи был иной. Скупые свидетельства этому можно найти в самой массарии, но судить о ней лучше мы можем, разгадав, что представляли собой двуязычные монеты Каффы с замком в четырехлепестковом картуше на реверсе.
Их кардинальное отличие от предшествующих дангов XV в. было отмечено выше. Ординарные данги в Орде и в Крыму чеканились по весу 0,655 г, но еще О. Ф. Ретовский отмечал, что двуязычная монета с четырехлепестковым картушем много тяжелее – по его свидетельству, их вес варьирует в пределах 0,95–1,27 г[186]186
Ретовский О. Ф. Генуэзско-татарские монеты. C. 48.
[Закрыть]. После того, как была прослежена приверженность монетчиков к простейшим дробям при выборе стопы[187]187
О принципах выбора стопы, о том, насколько просто выражаются законные веса татарской монеты через татарские же меры веса см.: Пономарев А. Л. Эволюция денежных систем…
[Закрыть], стандарт данной эмиссии можно реконструировать просто как треть дирхема – 1,0915 г (четыре дирхема по 3,2745 г были равны трем генуэзским саджо по 4,366 г)[188]188
Известный мне вес 13 экземпляров (0,78; 0,92; 0,97; 0,98; 1,00; 1,00; 1,01; 1,01; 1,02; 1,02; 1,04; 1,09; 1,09 г) допускает, что за стандарт веса была взята 1/300 генуэзской лиры, 1,048 г. Нельзя не заметить, конечно, что тяжелейший данг Гиреев легче любого из акча (ср. рис. 6).
[Закрыть]. Трактовать монету 1466 г. как данги с пробой, упавшей на треть, невозможно не только потому, что отличий в качестве их серебра не наблюдается. Этот тип не столь уж редко (среди 100 монет нашлось 4) перечеканивался на османских акче. О последних же известно, что они были дороже дангов. Курс османского акче в 1466 г. бухгалтеры определяли как «120 за сум»[189]189
ASG. SG, 34. 590/1247. MC 1466, f. 187r.
[Закрыть], тогда как курс данга составлял «202 за сум». Разумеется, о том, что из дорогой турецкой монеты кто-то пожелал сделать дешевые данги достоинством 1/202 сума, речи быть не может. С маржой меньше 40 % акче на данги поменял бы любой меняла. Налицо появление в Крыму второго номинала серебряной монеты, причем соотношение его весового стандарта со стандартом данга почти точно соответствует разнице котировок акче и данга к суму (оно совпало бы абсолютно, если бы в суме считали не 202, а 200 дангов) [190]190
Столь ничтожную разницу легко было компенсировать на монетном дворе путем ничтожного изменения пробы или платы за чекан.
[Закрыть]. Не связать новоявленный номинал с турецким акче было бы странно, и легко можно понять, почему татары не могли не позаимствовать имя для своей новой монеты у турок. Естественно, в татарском варианте оно звучало как «акча»: в корпусе татарского языка слово «акче» не зафиксировано. Появление в 1466 г. 1-граммовых акча, несомненно, должно огорчить тех «экспертов», которые выдают предшествовавшие им данги за акче.
Политическая и военная экспансия османов, взявших в 1453 г. Константинополь и ликвидировавших в 1461 г. Трапезундскую империю, сопровождалась и экономической экспансией. Османская монета была общепризнана, проникала на все рынки Черноморья, поэтому неудивительно, что администрация Каффы и попечители Банка св. Георгия посчитали целесообразным введение новой монеты, соотносившейся со старой в несложной пропорции «5 к 3». Однако серебряная монета, выпускавшаяся в Каффе, не была лишь монетой самого консулата. Она была монетой Крымского ханства – и не только потому, что у нее был татарский аверс. Хан своей властью узаконивал ее пригодность для всего государства, этот же хан, как верховный сюзерен генуэзского консулата, владел правами монетной регалии. За то, что он дозволил генуэзцам чеканить монету, они обязаны были вернуть ему сеньораж. Тот составлял в сумме откупа на чекан заметную долю: Хаджи Гирею причитались 100 сумов = 20200 дангов[191]191
ASG. SG, 34. 590/1264. MC 1466, f. 19r. [19.08.1466]: «+ die 19 Augusti 1466 Agiolo Tartarus nuntius et sindicus d. Impe | ratoris Agigarei missus Chafam ad exigendum | pensionem seche que solvit summos centum in | anno prout pro compositione facta cum dicto d. Im | peratore continentur debet pro Gasparo Iudice | bancherio diferente Baptista Sidrach de 100 asperos 3500» («В день 19 августа 1466. Хаджи Улу татарин, посланник и синдик государя Импе-| ратора Хаджи Гирея, присланный в Каффу для того, чтобы получить | плату за содержание монетного двора, который платил 100 соммо в | год, как определено в соглашении, заключенном с указанным государем Императором, получил от Гаспара Джудиче | банкира через Баптисту Сидрака со счета на листе 100–3500 аспров»).
[Закрыть], то есть фактически половина платы, за которую казначеи продавали право чекана двуязычной монеты на монетном дворе Каффы. Так что появление нового номинала в консулате, и соответственно, в ханстве, не могло произойти без согласования с ханом. Ведь даже для того, чтобы заложить новый монетный двор, генуэзцам потребовалось послать в Кырк Ер посольство за разрешением[192]192
ASG. SG, 34. 590/1247. MC 1466, f. 75v [14.06.1466]: «Expense Campanie debent… | Item 14 Iunii pro Baptista de Martiros misso ad | dominum Imperatorem Chelcheris cum duobus orogu | xiis causam obtinendi cecham et extraсtam victia | lium [sic] quam obtinut [sic] et pro expensis per eum in dicto | itinere factis et primo pro mercede ipsius asperos 200 | pro duobus oroguxiis asperos 140 pro consteo littere Imper | atoris asperos 40 pro expensis in itinere factis asperos | 40 in summa pro dicta capsia de 41 asperos 420» («[Счет] расходов на Поле дебетует … | также 14 июня за Баттисту де Мартирос, посланного к | государю Императору в Кырк-Ер вместе с двумя оргу– | зиями, чтобы получить [право на] монетный двор…»).
[Закрыть].
О масштабе задуманных перемен говорит и возобновление чекана медных пулов[193]193
Какое название было у медной монеты в Крыму, загадки не представляет. Названия разнобразной мусульманской меди – фельс, фулус, пул восходят к римскому «follis» и византийскому «φόλλις». Именование же генуэзской меди как «follero» было предложено Б. Кёне в 1857 г., когда нумизматика Каффы находилась еще в пеленках, и апробировано О. Ф. Ретовским. Оправданием им служит то, как флорентинец Пеголотти называет золотоордынскую медь в своей «Prattica della mercatura» (Pegolotti F. B. La prattica della mercatura. Cambridge (Mass.), 1936. P. 25): «E spendesi alla Tana una moneta, che è tutta di rame sanza argеnto, che s’appella folleri…» («И используют в Тане монету, которая целиком из меди безо всякого серебра, называемую „фоллеро“…»). Однако «follero» из лингва-франка западноевропейских торговцев Леванта – отнюдь не какая-то новая монета, а все тот же самый «follis». Языковые процессы привели к тому, что в средневековой латыни существительное мужского рода «follis» стало склоняться не по смешанной разновидности III склонения, а по согласной. Обусловленные этим фонетические изменения у филологов носят название «ротацизма» – конечный согласный основы «s» меняется на «r». Поскольку же в итальянском языке падежные окончания отсутствуют, «follis» превращается в слово, где к основе добавлено окончание, обозначающее в итальянском мужской род: «follaro / follero». То есть Пеголотти честно перевел на свой итальянский татарское название монеты «пул». Называть или не называть пулы Каффы «фоллеро» зависит только от того, считаете ли вы, что настоящее название иоахимсталеров и прочих западноевропейских талеров – русское «ефимок», а мусульманских акче и прочих номиналов – итальянское «аспр».
[Закрыть]. Последним, кто обратил на них внимание, был, видимо, тот же К. К. Хромов. Однако сказать больше того, что разные типы меди были выпущены в 1430–е–1450-е годы, ему не удалось[194]194
Хромов К. К. Новое в изучении медных генуэзско-татарских монет города Каффы XV века // Труды III Международной нумизматической конференции «Монеты и денежное обращение в Монгольских государствах XIII–XV вв.» Старый Крым, 3–9 октября 2004 г. М., 2005. С. 6–8.
[Закрыть]. Причина его неудачи понятна. Несмотря на свой многолетний стаж коллекционера-исследователя, украинский нумизмат до сих пор неаккуратен в поштемпельном анализе[195]195
На актуальность проблемы указывает и прошлогодняя публикация (Хромов К. К. О хронологии правления Давлат Берди хана в Крымском улусе по нумизматическим данным (последние джучидские серебряные монеты Крыма) // От Онона к Темзе. Чингисиды и их западные соседи. М., 2013. С. 378–416). Зафиксировав среди эмиссий Давлат Берди, произведенных в Крыму, как кажется автору, в 824825 гг.х., 33 сочетания реверса и аверса, К. К. Хромов ошибся в восьми случаях. Он не установил, что штемпель аверса из № 1 – позднейший, поэтому монета представлена как чекан Давлaт Берди 824 г. х., а не гибрид с реверсом от Бек Суфи. То, что в № 18–19 аверсы гибридов перепутаны с реверсами – не слишком критично. То, что № 27–28 – монеты с именем соперника Давлaт Берди в борьбе за престол, вероятно, Ярхаса (на их аверсе легенда «»), – отнесены к чекану Давлaт Берди, согласимся, странно. Прискорбно то, что идентичные штемпели аверса (в № 2 и 7, № 26 и 29), а также реверса (в № 3 и 5) трактуются как разные. Действительно, нумизматическая, а по сути, источниковедческая часть работы ошибок, подобных указанным, содержать не должна. Даже испорченная полиграфией, она – единственное, к чему можно будет обращаться в последующем, ибо фактология событий 1420-х годов, на которой К. К. Хромов попытался, в очередной раз и не первый, построить хронологию власти в Крыму, окончательно устарела накануне появления его статьи в свет. Как раз этой теме был посвящен доклад, прочитаный мной и прослушанный им 18 марта 2013 г. в Казани на 3-м Международном золотоордынском форуме (одноименную публикацию см.: Пономарев А. Л. Первые ханы Крыма…).
[Закрыть], и даже те связи между медными и серебряными эмиссиями, которые заметил О. Ф. Ретовский[196]196
«Главная сторона совершенно та же, как у монет, описанных выше под № 175–180 и, как мне кажется, она даже чеканена тем же самым штемпелем…» (Ретовский О. Ф. Генуэзско-татарские монеты. № 260). Ср.: Numismatica Fiorentina. Аsta 1126, lot 5088; museum-of-money.org/view/genuezsko-krymskiy_period_1396_1471/8/.
[Закрыть], не говоря уже о связях с акча Нур Давлата, которые К. К. Хромов почитает фальшивыми, не помогли ему сказать действительно новое слово в изучении медных татаро-генуэзских монет города Каффы XV в. Появление в Каффе новых медных пулов одновременно с серебряными акча определяет замысел администрации как многостороннюю реформу денежной системы, по сию пору не обнаруженную историками. Обильная генуэзская эмиссия начала 870-х гг.х. и, потенциально, легализация турецкого акче как законного средства платежа, объясняют, почему налоги стало возможно устанавливать и в дангах, и в акча. Не случайно, что в ярлыке Менгли Гирея, выданном вскоре после описываемых событий, 30 сентября 1468 г., мы находим первое письменное упоминание о татарских акча: среди прочих ставок налогообложения указано, что «… с крупной соли (следует взимать) две деньги, а с горькой соли пять денег; с лошади семь акча, с коровы пять денег, с барана одну деньгу»[197]197
Березин И. Н. Ярлыки крымских ханов Менгли-Гирея и Мухаммед-Гирея // ЗООИД. Одесса, 1872. Т. 8, отд. 2: Прибавление к сборнику материалов. С. 13.
[Закрыть].
На рис. 2 представлены реконструкция штемпелей и последовательность их использования на монетном дворе Каффы. У каффинских акча Хаджи Гирея легко заметить две особенности оформления – на аверсе этих монет изображена тамга двух видов (с горизонтальной чертой сверху и без нее), а на реверсе после названия города «Cafa» помещены различные сиглы (BGL, BG, dS, dH (?), II, BS). Помимо этого на монетах присутствуют дифференты неизвестного назначения (различные сочетания точек вокруг тамги на аверсе, а также звезда, крестик, ромбик и точка под изображением замка на реверсе), применявшиеся, на мой взгляд, не бессистемно, а в определенные отрезки времени. Выдавать сиглы и дифференты за типологические признаки невозможно и не нужно. Другие отличия, учет которых позволяет верифицировать последовательность штемпелей, связаны с индивидуальностью почерка и с композицией арабской легенды.
При соблюдении обычных правил построения сетки штемпельных связей и учете указанных особенностей оформления образуется вполне строгий порядок применения сигл, присутствующих на реверсе. За использованной первой «BLG» следует «BG», далее употребляются сиглы «II» в готическом начертании, схожем с сегодняшним «YY», и завершает последовательность «BS». Место в сетке двух групп штемпелей с сиглами «dS» и сиглами не до конца ясного начертания (это может быть и та же «dS», и «dH») задает палеография татарского аверса. Хотя данные группы не связаны с прочей последовательностью напрямую, исполнение харфов, позиционирование легенды и начертание тамги указывают, что монеты с сиглами «dS/dH» появились вскоре после тех, которые имеют сиглы «BG», и в начальный период использования сигл «II».
Табл. 1. Конкорданции номеров штемпелей, реконструированных на рис. 2, с типологией О. Ф. Ретовского
Рис. 2. Реконструкция штемпелей и штемпельные связи эмиссий меди и серебра Каффы 1466 г. (870–871 г. х.) (При сомнении в тождестве или точности рисунка О. Ф. Ретовского, представленная у него прорись трактовалась как отдельный штемпель)
Рис. 2b. Реконструкция штемпелей эмиссий меди и серебра Каффы 1466 г. (870–871 г. х.)
Рис. 2c. Реконструкция штемпелей эмиссий меди и серебра Каффы 1466 г. (870–871 г. х.)
Рис. 2d. Реконструкция штемпелей эмиссий меди и серебра Каффы 1466 г. (870–871 г. х.)
Как было замечено в начале, все эти сиглы не могут быть инициалами консулов просто по определению – данный чиновник не мог метить монету своим именем. То, что среди сигл на акча 1466 г. выпуска нет инициалов консула этого года Джованни Ренци, или то, что в ограниченной по сроку эмиссии мы имеем сразу пять-шесть сигл, еще раз говорит о том, что не в консулах дело. Хотя определить безапелляционно значение сигл на акча Каффы сейчас нельзя, расширить круг лиц, которые наверняка не могут быть связаны с ними, возможно.
В самой Генуе инициалы различных персоналий регулярно появлялись на монетах. Они могли быть двойными в том случае, если за ними скрывался правитель-дож, и тогда на монете появлялась первая буква его имени и первая – фамилии. В Каффе упоминание дожей на дангах не практиковалось, да и в 1466 г. было не их время: государями генуэзцев в очередной раз были миланские герцоги, сначала Франческо Сфорца, умерший 8 марта, затем его сын Галеаццо Мария. Ни одну из указанных сигл объяснить именами суверенов нельзя. Инициалы появлялись на генуэзских монетах и в другом качестве: это были инициалы монетариев, на которых лежала ответственность за чекан. Благодаря такой практике всегда было ясно, кому надо предъявлять претензии к качеству монеты. Практика предполагала маркировку, и для маркировки было достаточно одной начальной буквы от имени мастера; двойной же инициал появлялся на монете как сочетание имен двух сотоварищей по должности на монетном дворе.
Предположить маркировку акча по этому сценарию также невозможно: тех имен мастеров, которые трудились под началом Ансальдо Миконо (Франческо, Джованни, Кристофоро, Амброджо, Баттиста, Гулельмо и Ланчелото) достаточно лишь для того, чтобы их инициалы могли составить две сиглы, «BGL» и «BG». Кроме прочего, в реальности они были рабочими, а не ответственными начальниками. Нельзя приспособить также имена чиновников 1466 г., которые имели хоть какое-то отношение к финансам и, сверх ожиданий, могли оказаться причастны к маркировке монеты. Это массарии (Calocius de Ghizulfs, Gregorius de Recia, Gentile de Camilla) и члены финансовой оффиции Каффы (Christophorus Narixius, Abrahe de Vivaldis, Melchio Iudex, Iulianus de Flischo, Simon de Carmadino, Lazarus Cataneus, Gregorius de Pinu). Даже простейшее предположение – что за инициалами скрываются откупщики монетного двора (superstantes seche) – абсоютно неприемлемо, поскольку для 1466 и 1467 г. их имена известны (Gregorius de Pinu и Georgius de Prerio).
Таким образом, имена всяческих генуэзских оффициалов и стипендиатов не могут объяснить нам сиглы на акча и пулах Каффы 1466 г. Выражаясь иначе, лица, причастные (и потенциально причастные) к производству монеты в то время, свою ответственнось на ней не обозначали. Мы можем трактовать сиглы на акча и далее как инициалы лишь в том случае, если скажем, что за ними скрывались лица из последней категории, имевшей хоть какое (а вернее, самое непосредственное) отношение к монете, отчеканенной на монетном дворе Каффы. Речь идет о заказчиках монеты. То есть, остается предполагать, что искомые инициалы на акча Хаджи Гирея и Нур Давлата появлялись вследствие того, что граверы создавали штемпели под конкретный договор на поставку монеты из серебра, переданного на монетный двор[198]198
Записи о подобных заказах, выполненных самой администрацией Каффы, сохранились в Массарии 1470 г. См. например, ASG. SG, 34. 590/1256. MC 1470, f. 64r [30.04.1471]: «… Comune Ianue in Cafa… Item 30 Aprilis pro Cocos iudeo racio contractorum | asperorum 70000 pro proventibus sive denuo kunimenti | ipsorum asperorum 70000 habitorum ab ipso termino 30 Novembris | proxime venturi de 71 asperos 91210 vigore contractis | secum facti usque 3 Mai anni elapsi | de 70 de quo constat apodixia manu Sisti | Centurionis etc 48 asperos 21210». – Ответная запись в приходе счета Кохоса более прозрачна: ASG. SG, 34. 590/1256. MC 1470, f. 48r [30.04.1471]: «Item 30 Aprilis in damno kunimenti ipsorum asperorum | 70000 in comune Ianue in Cafa 69 asperos 21210» («Также 30 апреля в убыток от чекана своих 70000 аспров на [счет] коммуны Генуи в Каффе [на листе] 69 – 21210 аспров»). Ср. ниже прим. 92.
[Закрыть]. Рынок благородных металлов был отнюдь не хаотичен в Средневековье: скупкой сырого металла занимался или сам монетный двор, или посредники, аккумулировавшие его до объемов, позволявших монетариям начинать производственный цикл. Нас поэтому должны в первую очередь заинтересовать банкиры Каффы к которым, помимо прочего, стекалась чужеземная монета (поскольку ее обмен на местную был одной из функций банков). Эти предприниматели могли располагать (и располагали) значительными – десятками и сотнями тысяч дангов – суммами в серебре, которое монетарии могли принять в работу. Кроме того, кредитование торговли, которым банки как раз и занимались, требовало наличности, и именно через кредит банкир мог без проблем реализовать выполненный монетчиками заказ. В 1466 г. в Каффе практиковало минимум четыре банкира (Abrahe de Vivaldis, Lazarus Cataneus et socius, Gaspal Iudex), еще один, Gregorius Rubeus оставил банковское дело в 1465 г. и стал заниматься откупами, в частности, монетного двора.
Три из пяти-шести имеющихся сигл включают инициал «B», поэтому полагать, что между ними нет ничего общего, трудно. Еще труднее сказать, что за «BGL» и «BG» не стоят одни и те же лица. Пытаясь идентифицировать их имена, необходимо понимать, что искать постоянного заказчика монеты с именем, начинавшимся на «B», вовсе не обязательно. Дело в том, что заглавный инициал «B» использовался в делопроизводстве казначейства Каффы для обозначения интересующего нас рода занятий. Когда писарь массарии ставил его после личного имени (Gaspal Iudex B., Lazarus Cataneus et socius B.) он просто приводил сокращение слова «bancherius». То есть за сиглами «BG» должно стоять «banchum Gaspalis», а за родственными ей «BGL» – «banchi Gaspalis et Lazari». Несмотря на то, что имя компаньона Ладзаро Каттанео (естественно, тоже банкира) в сохранившихся счетах массарии 1466 г. нигде не раскрывается, существование акча с сиглами «BS» дает нам подсказку и надежду определить, кому пошел заказ на акча Нур Давлата.
Дело в том, что круг горожан, авторитетных и компетентных для того, чтобы участвовать в управлении консулатом в качестве членов Совета и оффиций, был не безграничен. Компетенция в финансовых делах была естественным требованием для членства в финансовых оффициях (Ofcium memorum, Ofcium monete), и именно в силу этого среди чиновников, перечисленных выше, фигурируют два известных нам банкира – Абрахе де Вивальди и Ладзаро Каттанео. Но кроме них, еще одним многолетним членом финансовой оффиции служил генуэзец с именем, начинавшимся на «S» – Симоне де Кармадино. Предположив, что он был неназванным компаньоном Ладзаро Каттанео, мы получим объяснение сиглы «BS».
Причастность банкиров к заказам на монету Каффы объясняет нам часть сигнатур. Но ведь нужда в монете была не только у банкиров, но и у власти! Такой властью могла быть как генуэзская администрация (ср. прим. 43, 91), так и крымские владетели. На мой взгляд, странное появление строчного «d» среди прочих инициалов связано с тем, что за ним стояло не личное имя: «dS» обозначало очередного заказчика акча – солхатского бея Мамака, который был «господин (повелитель) Солхата», «dominus Sorcati». Ведь в отличие от «bancherius’ «dominus’ сокращалось писарями и нотариями стандартно, до строчного «d.», даже когда оно прилагалось в значении «государь» к титулу или имени хана. Однако ассоциация сигл с поставщиками серебра подразумевает, что самые объемные заказы на монетный двор шли от кого-то, кто обозначен на монете инициалами «II». Судя по количеству штемпелей, его потребности в монете (а равно его обеспеченность серебром) превосходили потребности любого из упомянутых банкиров или бея Солхата. Можно было бы искать среди жителей Каффы пару каких-нибудь богатеев[199]199
Десятью штемпелями реверса можно было отчеканить порядка 200 тыс. монет; для этого бы потребовалось более 1500 сумов, более 300 кг серебра.
[Закрыть] – например, откупщиков, чьи имена начинались на «I», – если бы не то обстоятельство, что в средневековой латыни, и в латыни генуэзцев в частности, c заглавной буквы, подобно личным именам, писались так называемые «nomina sacra». К ним, в отличие от «dominus», всегда относился титул «Imperator». Несмотря на то, что будет рассказано ниже о событиях 1466 г., я не рискую сказать, что это был крымский хан (т. е. «Император») с именем, начинавшимся на «I»[200]200
Данные сиглы, как показывает рис. 2, присутствуют на монетах, которые следует относить к правлению Хаджи Гирея (его имя указано на их аверсе). Возможность того, что в последовавшую за смертью хана смуту в Каффе практиковался «посмертный» чекан, требуется доказывать специально.
[Закрыть], а предпочитаю думать, что сиглы «II» были сокращением латинской формы стандартного титулования правителей «», присутствующего на аверсе татарской монеты не только времен Гиреев. Таким образом, сиглы «II» на реверсе означают, что «султан законный», «Imperator Iustus» был заказчиком этих татаро-генуэзских акча[201]201
Настаивать на том, что для сигл в легенде реверса татаро-генуэзской монеты использовался один-единственный принцип маркировки, будет на мой взгляд, ошибочно. На дангах Хаджи Гирея и его сыновей встречаются сиглы, выглядящие как «IZ, CRG, IRG, CGG, CGS, C, AC, IC, bI, PI, I», а на предшествовавшей эмиссии 1430-х годов – «B, d, D, ALI»; их еще предстоит интерпретировать.
[Закрыть]. Хаджи Гирей, действительно, как будет рассказано несколько ниже, заказывал монету у генуэзцев.
* * *
Главной особенностью чекана 1466 г., является, конечно же, не то, что на монетах имеются сиглы, а то, что серебряный и медный чекан объединяются в одной последовательности использованием общих штемпелей. Само по себе это явление не является уникальным: монетчики различных держав, в том числе и Золотой Орды, а также самой Каффы, в прошлом прибегали к приему, прямолинейно декларировавшему обеспеченность меди наравне с серебром. Для нас важнее то, что начало (вернее, возобновление) медного чекана, совпало с интродукцией акча.
В XV в. возрения татарских финансистов на монетную политику претерпели коренные изменения. Выражалось это в том, что монетные дворы, активно чеканившие пулы при Токтамыше и достаточно активно в первую четверть XV в., фактически прекратили выпуск медной монеты. Буквально по пальцам можно пересчитать типы пулов, как сейчас представляется, выпущенных от Волги до Дуная в полвека, последовавших за смертью Идегея и сыновей Токтамыша, за отделением Крыма и Болгара. Для самого Крыма нумизматами выявлена лишь медная эмиссия с датой 823 г. х., осуществленная либо Бек Суфи, либо Улуг Мухаммадом[202]202
Этот анонимный тип с датой 823 г. х., написанной прописью, В. П. Лебедев предположительно отнес к чекану Бек Суфи, поскольку данги последнего с этой датой также известны (Лебедев В. П. Корпус монет Крыма в составе Золотой Орды (сер. XIII – нач. XV в.) // Вестник Одесского музея нумизматики. Одесса, 2000. Вып. 2. С. 21, 33; № M56). О том же, что в этом году в Крыму пребывала орда Улуг Мухаммада, известно по ярлыку, выданному дароге Керчи в апреле 1420 г. (Березин И. Н. Тарханные ярлыки крымских ханов // ЗООИД. Одесса, 1872. Т. 8, отд. 2: Прибавление к сборнику материалов. С. 5; Григорьев А. П. Золотоордынские ярлыки: поиск и интерпретация // Тюркологический сборник, 2005: Тюркские народы России и Великой степи. М., 2006. С. 112–114).
[Закрыть]; один немногочисленный и второй редчайший тип меди отчеканили генуэзцы в Каффе в 1425 г.[203]203
Эта медь с джучидской тамгой на аверсе имеет штемпельные связи с дангами Улуг Мухаммада (Ретовский 1906.59), которые при первой публикации типа не были выявлены (напр. NB&c104974 и NB&c105641; ср.: Евдокимов В. Н. Нумизматика генуэзской Каффы. No. 49). Соответственно, указанные пулы – эмиссия Улуг Мухаммеда.
[Закрыть] После этого на десятилетия наступает затишье и лишь в конце царствования Хаджи Гирея мы снова видим на рынке новые пулы.
Фактическое отсутствие меди (число находимых пулов даже трудно сравнивать с валом гирейских и позднеордынских дангов) указывает на то, что государство избавило себя от забот по насыщению рынка разменной монетой. Населению оставили право довольствоваться завозными турецкими мангирами и застрявшими в обращении ордынскими пулами XIV – начала XV в. Обыватели приписали им никем не гарантированный и неизвестный нам курс по отношению к дангу, лишь бы иметь возможность совершать каждодневные покупки, ходить в харчевни и посещать бани.
Ситуация, к которой подданые ханов за поколения полностью адаптировались, ставит перед исследователем денежной системы логичный вопрос: а были ли те выпуски меди, которые мы знаем, мероприятием, перед которым стояла цель обеспечить рынок фракциями для размена серебра? По меньшей мере для одного случая я могу сказать, что это было не так: медные «фолларо» с генуэзским замком и тамгой-вилкой Давлат Берди появились по нужде с номиналом в полданга[204]204
ASG. SG, 34. 590/1264. MC 1424, f. 159v. См. ниже, примеч. 54. Указанный тип известен давно и широко, еще до работ С. Г. Бочарова и К. К. Хромова. Уже при первой публикации монет Каффы он был отмечен Мурзакевичем (Мурзакевич Н. М. Медные монеты города Кафы // ЗООИД. Одесса, 1853. Т. 4. Табл. 9.1; Schlumberger G. Numismatique de l’Orient Latin… Tabl. 17.33; Ретовский О. Ф. Генуэзско-татарские монеты… Табл. 6.258).
[Закрыть]. Номинал большинства прочих эмиссий, по-видимому, останется загадкой: он может оказаться теми же полданга, если в медь были заложены кредитные функции «военных денег», а может быть и в разы меньше, если это были всего лишь донативы, предназначенные для церемониальных раздач. Чекан же меди в Каффе, потребовавший 15 штемпелей аверса, в сжатые сроки давал консулату количество пулов, достаточное для того, чтобы наполнить десяток тысяч среднестатистических «кошельков», что недалеко от оценки численности всего дееспособного мужского населения консулата[205]205
Пономарев А. Л. Население и территория Каффы по данным бухгалтерской книги Массарии – казначейства за 1381–1382 гг. // Причерноморье в Cредние века. М.; СПб., 2000. Т. 4. С. 317–442.
[Закрыть]. Значит, если одинокие штемпели меди, выпущенной, возможно, в 1430–1440-е гг. в Ордабазаре, означают разовое действие, уместное в случае как «военных денег», так и донатив, то эмиссия меди Каффы, растянувшаяся на месяцы в конце правления Хаджи Гирея, имеет совсем иное объяснение. Размер подобной изолированной эмиссии и ее тесные штемпельные связи с одним-единственным типом серебра не позволяют повторять вслед за С. Г. Бочаровым или К. К. Хромовым, что чекан растянулся «на десятилетия». Принимая в расчет, максимум, двухнедельный срок службы штемпеля[206]206
Такой расчет будет, скорее всего, завышен. О двухнедельном ресурсе нижних штемпелей по серебру говорит их число, определенное для эмиссии времен Бек Суфи (822–824 г. х.) За два с небольшим года монетный двор Крыма задействовал примерно 57 штемпелей реверса (Пономарев А. Л. Хан Крыма Бек Суфи, его законные данги и лже-Едигей…).
[Закрыть], можно утверждать, что производство требовало нескольких месяцев, и даже если предполагать активное матрицирование штемпелей – порядка года. Впрочем, это будут опять лишь максимальные цифры, ориентированные на занятость единственного чеканщика, тогда как указано, число известных поименно и нанятых для работы на монетном дворе Каффы ювелиров в 1465–1466 г. возросло до восьми.
Из-за того, что акча и данг были независимы (не были фракциями друг друга) и котировались в соотношении «5 к 3», рыночные операции ожидали изменения. Покупатель, отдавший акча за товар, стоивший данг, или отдавший два данга за товар ценой в акча должен был получить сдачу. Эта проблема была несколько иной, нежели при операциях с дангом и ничем не обеспеченной мелочью. Дело было в том, что сдача, которую покупатель должен был получить в этом случае, была не следствием того, что он ограничил себя в количестве покупаемой снеди, а следствием того, что он в реальности переплачивает за товар, и переплачивает, заметим, в полноценной монете. Сдача в таком случае становилась компенсацией, но компенсация полноценного серебра ничем не обеспеченной медью должна была казаться несправедливостью и каждый раз вызывать душевный дискомфорт. Проблема была новой, потому что ее вызвало появление нового монетного номинала, обеспеченного, как и данг, гарантиями государства. Но поскольку синхронно (и впервые за сорок лет!) в Каффе начали чеканить медь, становится ясно, что эти пулы и входили в программу решения этой проблемы. Они были одновременно фракциями и акча, и данга, поэтому теперь на сдачу с узаконенного серебра покупатель получал медь – причем со стоимостью, впервые за долгие десятилетия прокламированной властью.
Номинал монеты, достаточный для того, чтобы совместить на рынке данг и акча, определяет указанное соотношение «5 к 3». Для размена требовалась монета, чья стоимость равнялась ⅓ данга и 1/5 акча или же более мелкой кратной фракции. Каким же был номинал у медных «фолларо»: ⅓ данга или меньше? Появление на нумизматическом рынке еще одного неопубликованного ранее типа татаро-генуэзской монеты дает ответ на этот вопрос. Прошлогодний лот 428709 аукциона Violity (NB&c 106505; ср. также 104972) представляет собой монету диаметром 11 мм и весом всего 0,4 г, исполненную в стиле, характерном для последних эмиссий Каффы. В целом она выглядит как уменьшенная копия данга, и ее можно было бы принять за 2/3 данга (разница между акча и дангом), если бы не низкое качество серебра, из которого она сделана. Оно заставляет считать ее редким и маловостребованным номиналом в треть данга. Таковой известен также в чисто татарском исполнении: биллонная монета Нур Давлата аналогичного веса и размера (10–11 мм; 0,4 г) была недавно опубликована[207]207
Бойко-Гагарин А. С. К вопросу о фальшивых монетах в Крымском ханстве во второй половине XV–XVI вв. // Восточная нумизматика в Украине: Ч. 3. Киев, 2013. С. 90, рис. 3.6). Состав металла, на который нет указаний в самой публикации, автор сообщил мне в личном письме. Тамга с этой монеты, идентична тарак-тамге на монете Ибрагима (см. рис. 7.2); также см. NB&c 106952; zeno.ru:59295.
[Закрыть]. В таком случае для пулов Каффы остается ниша стоимости в 1/6 данга, и его номинал в серебряном исчислении, 0,16 г, оказывается в пределах того доверия, которое средневековый менталитет отпускал медной монете[208]208
Медные пулы, эквивалентные 0,26 г серебра, в государстве Тимуридов никакого неприятия у обывателей не вызывали: «Шесть или девять пу-ли составляют один цзя-цзи-мэй (мири – А.П.)» («Си юй фань го чжи» в переводе Б. И. Панкратова // Страны и народы Востока. Петербургское востоковедение. СПб., 1998. Вып. 29. С. 250). В то же время выпуск в 1425 г. в Каффе медных полданга с номиналом 0,47 г серебра не прошел гладко: «Multe facte per spectabilem dominum Petrum de Flisco consulem Cafe etc… Recepimus… | Item die 22 Ianuariis [1425] in Antonio de Savignono cavale | rio in quadam multa facta de quodem qui | renunciabat seu refutabat peccunia de medio | aspro nuper facta etc et de eo in capsia in 56 | asperos 50» («[Счет] штрафов, наложенных светлейшим господином Пьетро Фьески консулом Каффы и прочая… Кредитован… | 22 января [1425 г.] со счета кавале– | рия Антонио ди Савиньоно из штрафа, наложенного на лицо, | которое отвергало и отказывалось от монеты в поласпра, сделанной ныне и т. д., и поступившего с его счета на счет кассы на листе 56, | в размере 50 аспров») (ASG. SG, 34. 590/1264. MC 1424, f. 159v).
[Закрыть].
Многоплановость предпринятых монетчиками действий говорит о продуманности замысла. Но следует отметить, что генуэзские финансисты думали в первую очередь об интересах собственно консулата. Типология медных пулов должна служить тому свидетельством. С генуэзским реверсом двух типов (св. Георгий и замок в четырехлепестковом картуше) сочетаются три типа аверса – два татарских (тарак-тамга Крыма и тамга-вилка) и один генуэзский – замок в круглом точечном картуше. С последним аверсом используются лишь штемпели, на которых изображен св. Георгий (с нимбом и без, влево и вправо). Монеты с замком на аверсе по хронологии были первыми из пулов, выпущенных в 1466 г. на монетном дворе Каффы. То, что на них отсутствует ханская символика, с одной стороны подтверждает известный по джучидским эмиссиям XIV в. факт, что монетная регалия верховного правителя, право ас-сике, предписывавшее размещать на монете его имя, не прилагалась к медной монете в обязательном порядке. Отсутствие имени хана и ханской властной символики, с другой стороны, является показателем того, что данная монета не рассматривалась как ханская, не была обязательна для приема его поддаными, и соответственно, появилась лишь как внутренняя монета Каффы. Приступая к реформе разменной монеты, генуэзские финансисты задействовали монетный коктейль из прошлого, существовавший на рынках Каффы. О том, что это был не воровской промысел чеканщиков, а акция, спланированная официально, говорит и многочисленность монет, и динамика процесса. Если ранние пулы Каффы с изображением св. Георгия на коне (рис. 2: 72–77; cf870b) чуть ли не наполовину являются перечеканом, то для прочих типов меди использование старой монеты – исключение. В качестве многих заготовок для чекана послужили турецкие мангиры Мехмеда II. На монетах нередко нет даже отпечатка нижнего штемпеля, а только аверс с генуэзским замком. Подобный односторонний перечекан сродни контрамаркированию, и его называют «надчеканкой большой портал», что ошибочно уже вдвойне. Под псевдонадчеканку попадают даже неизвестно откуда взявшиеся пулы Крыма 743 г. х. с двуглавым орлом[209]209
NB&c 105245, 105271, 108134. Нелишне будет отметить, что использование штемпеля с генуэзским замком для одностороннего чекана говорит нам о том, что он был верхним (шибалом); из этого нетрудно установить, какие из остальных штемпелей серебряно-медной эмиссии были верхними, а какие – нижними (см. рис. 2a).
[Закрыть].
Последовавшее за тем появление пулов с двоякой, татарской и генуэзской, символикой свидетельствует о том, что ханские финансисты признали необходимость и пользу новой медной монеты, получившей гарантии власти, а ханство в целом присоединилось к начинанию консулата. Об этом же говорят и другие, не менее весомые свидетельства.
В записи от 19 августа 1466 г., отмечено, на первый взгляд, пустяшное событие: казначеи выдали 23 аспра на постой татарину Хаджи Улу, который прибыл для того, чтобы получить на монетном дворе монету[210]210
ASG. SG, 34. 590/1247. MC 1466, f. 77r [19.08.1466]: «Item ea pro alapha dato Agiolo Tartaro qui venit ad accipiendаm monetam ceche asperos 23 et pro nuncio qui aportavit equum parte flii Imperatoris asperos 30 in summa pro dicta capsia de 52 asperos 53» («Также тогда же за алафу, выданную Хаджи Улу татарину, который прибыл для того, чтобы получить на монетном дворе монету, 23 аспра…»). Содержание размером в 23 данга, предоставленное Хаджи Улу, – не столь уж малые деньги. В месячном исчислении это почти 700 дангов, то есть больше, чем стипендия капитана бурга Каффы. Одного этого было бы достаточно для признания высокого статуса посланника, даже если бы не было известно, что Хаджи Улу был послом, которого Хаджи Гирей уполномочил тогда же получить с генуэзцев причитающийся ему сеньораж от чекана монеты (pensio ceche).
[Закрыть]. Но давайте разберемся, почему и как такое могло произойти? Хаджи Улу был доверенным лицом Хаджи Гирея, не раз проявлявшимся в бухгалтерии генуэзцев: он регулярно приезжал к ним с поручениями и старого хана, и Нур Давлата. Если в этот раз он приехал забрать отчеканенную в Каффе монету и получил прокорм как посланец государя, значит, заказчиком монеты выступал сам Хаджи Гирей. Тогда сразу встает два вопроса: первый – разве хан не мог отчеканить эти деньги на собственном монетном дворе в Кырк-Ере? Более чем вероятный ответ на него, раз уж заказ поступил в Каффу, – нет, не мог. Тогда какую монету татарский хан заказал генуэзскому откупщику Грегорио Дельпино? Если в этот раз Хаджи Гирею понадобились двуязычные акча, тогда для чего ему нужна была его собственная монета, безо всяких генуэзских символов? Какие деньги увез из Каффы Хаджи Улу – акча с четырехлепестковым картушем на реверсе (вспомним о заказчиках и сиглах «II»), или что-то другое? По видимости, ответ дает типология монет Хаджи Гирея.
Рис. 3. Чекан различных номиналов монеты 871 г. х. общими штемпелями
a) акча, Хаджи Гирей, Кырк-Ер, 871 г. х. (серебро; 1,02 г); (NB&c 07143);
b) пул, Хаджи Гирей, Кырк-Ер, 871 г. х. (медь; 1,25 г); (NB&c 107144);
с) данг, Хаджи Гирей, Кырк-Ер, 871 г. х. (серебро; 13,5 мм); (NB&c 108143);
d) акча, Нур Давлат, Крым, 871 г. х. (серебро; 0,9 г; 14 x 15 мм); (NB&c 108194)
Среди известных и описанных еще О. Ф. Ретовским монет Хаджи Гирея числится тип дангов, который определялся как чекан Кырк-Ера 867 г. х. Первоначально мое внимание к нему привлекло то, что наряду с серебряной монетой существуют и медные пулы, отчеканенные теми же штемпелями аверса, хотя их реверс отличается по типу. Заподозрить ошибку атрибуции заставила находка уникальной серебряной монеты, которая отличалась от дангов и своим полуторным весом (0,9 г), и тем, что ее реверс был не только того же типа, что у медных пулов, но и того же самого штемпеля[211]211
Изображенные на рис. 3a, b монеты были обнародованы на «Портале нумизматики и истории Крыма» (coins.ucoz.ru/forum/57–1385–1); серебряное акча пока уникально, медные пулы этого типа неоднократно публиковались. М. М. Чореф считал произвольной трактовку К. К. Хромовым как даты «858» символов, выглядящих как «۸۸۷» и «۸۸۸۷» на двух известных штемпелях данной меди Хаджи Гирея, и предлагал ограничиться следующим: «… эти монеты являлись биллонными отбеленными или амальгамированными акче и могли быть выпущены в период с 858 по 871 г. х., т. е. с момента поступления в обращение монет с аналогично оформленным аверсом до прекращения эмиссии от имени Хаджи Гирая I». Не считать трактовку К. К. Хромова произвольной трудно, поскольку он интерпретировал дату, перевернув цифры; однако в последней работе, посвященной крымской меди, приведенное утверждение о серебрении, являющееся для М. М. Чорефа главным аргументом для того, чтобы не считать эти монеты особым номиналом, опровергается. См.: Хромов К. К. Медные монеты Хаджи-Гирея // Нумiзматика i фалеристика. Киев, 1997. № 3. С. 25–26; Чореф М. М. К вопросу о возможности медного чекана в Крымском ханстве в XV в. // Бахчисарайский историко-археологический сборник. Симферополь, 2008. Вып. 3. С. 270, рис. 1–7; Бойко-Гагарин А. С. К вопросу о фальшивых монетах в Крымском ханстве… С. 83, рис. 3.3).
[Закрыть]. Могло померещиться, что за три года до каффинских новаций, в 867 г. х., Хаджи Гирей предвосхитил их в Кырк-Ере. Казалось бы, налицо те же самые приемы, которые практиковались при реформе в Каффе: вдруг появились пулы (опять-таки, отчеканенные общими с серебром штемпелями), появился и новый серебряный номинал, соответствующий по весу османскому акче. Однако сравнение с теми деньгами, на которых не может быть даты 867 г. х., – монетой Нур Давлата, чье правление началось в 871 г. х., – заставляет забыть о сепаратной кырк-ерской реформе и о датировке указанных монет Хаджи Гирея 867 г. х. Дата на монетах Хаджи Гирея и Нур Давлата выполнена абсолютно идентично, и то, что почиталось за вычурную цифру «6», лежащую на боку, представляет собой семерку, слившуюся с единицей. Тот же знак, который трактовали как «7», оказывается просто предлогом «ба», как и привычный для нумизматов арабский «фи» имеющим в русском языке значение «в», то есть, «в 871 [году]».
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?