Текст книги "Веруйте во свет. Сокровенная жизнь и богопознание по Добротолюбию"

Молитва Иисусова и ее плоды

Богомудрые отцы в своих писаниях с особым благоговением и любовью пишут о благодатном действии молитвы Иисусовой. Моление именем Иисуса Христа среди подвижников в древние времена было общеупотребительным и непрестанным и часто заменяло все другие молитвословия. Иисус Христос, Спаситель наш, для верных своих учеников есть, как говорит Писание, слава жизни, путь, истина и живот, райское древо жизни, вода живая, хлеб небесный, елей радования, доброта Иаковля, доброе семя, добрая закваска для троечастной души человеческой, краеугольный Камень нашего спасения. Сей Камень на восстание многим во Израиле (Лк. 2, 34) есть Христос Спаситель. Об этой истине Дух Святой устами апостола Петра перед синедрионом и всем Израилем свидетельствовал: Сей есть камень укореный от вас зиждущих, бывый во главу угла, и несть ни о едином же ином спасения. Несть бо иного имене под небесем, данного в человецех, о немже подобает спастися нам (Деян. 4, 11–12).

Спасительное призывание сладчайшего имени Иисуса Христа было постоянным поучением ума и сердца для восходящих по степени совершенствования. Св. Григорий Синаит рассуждает, что много петь, то есть совершать протяжное гласное пение Псалтири, Писания, молит вослови й, хорошо л и шь д л я новонача льн ых, проходящих деятельную жизнь по причине их трудничества, неведения ими умного поучения, а для восхотевших в меру духовного совершенствования довольно в Боге Едином пребывать, постоянно молясь умом в сердце и воздерживаясь от чувственных и мысленных помышлений. Св. Варсонофий Великий, отвечая на вопрос о том, как совершать молитву, сказал: «Часы и пения суть церковные предания и добре даны… Скитяне ни часов не поют, ни песней не имеют, но рукоделие на едине поучение (умную молитву)», то есть умное, или сердечное, делание. Итак, кроме деятельной жизни: поста, воздержания, бдения, псалмопения, поклонов, плача, нестяжания, – нужна еще умная деятельность, ибо если кто устами творит молитву, а ум его кружится в помыслах, то одно у него созидается, а другое разоряется. Деланий много, но не все честны, сердечная же молитва – великое и всеобъемлющее сокровище, как источник всех добродетелей. Совершенные мужи пребывали в непрестанной Иисусовой молитве и созерцании, и для них считалось падение, если случалось отступать от памяти Божией. Иисусова молитва умом и сердцем, сыновне любящим чувством непрестанно возносимая, утверждала благоговейную память о Боге, так что у многих христолюбцев и богоносцев молитва воспевалась даже во сне. Они проводили ангельское житие, ибо непрестанная Иисусова молитва, как благодатное дарование непрестанного таинства покаяния и непрерываемого богообщения, напоминала херувимское богоношение душами богоносных отцов Бога Слова. И в этом стяжении благодати Святого Духа отцы видели сущность христианства и цель всех своих покаянных трудов. Но такая сердечная духовная молитва есть дар благодати мужей совершенных, как достигших великими подвигами и чистотой высокой степени молитвенного состояния. От степени состояния – совершенных, средних и ново начальных – различали и виды молитв соответственно их деланию: сердечную, умную и гласную. Отцы поучают, что делание Иисусовой молитвы начинать надо с устной молитвы и силой воли принуждать себя вникать в смысл произносимого, приобретать внимание, препобеждая рассеянность ума и холодность сердца. Затем при благоговейном, покаянном и неспешном произнесении молитвы гласно, когда разум в борьбе с помыслами сосредотачивается во внимании, она помощью Божией переходит в умную. В этот период молящийся несет особенно тяжкие труды и подвергается многим испытаниям, ибо Господь хочет, чтобы мы больше трудились и всегда хранили веру и любовь к Нему. В дальнейшем уже умная молитва переходит в чистую молитву сердечную. Тогда рождается умиление, ничем не прерываемое оттого, что не только ум, но и сердце глубоко переживает те чувства, которые вложены в молитву. И эта уже благодатная сердечная молитва есть высшее выражение нашей любви к Богу.

Отцы указывают еще некоторое состояние, когда христианин, переходя как бы за предел чистой молитвы, уже молится безгласно, без слов, и бывает в созерцании неизъяснимом от восхищения к Богу благодатью Святого Духа.

Устная молитва Иисусова

Сам Господь гласно молился перед воскрешением Лазаря и пел с учениками, когда восходил на гору Елеонскую (Мф. 26, 30). Апостолы Павел и Сила пели в темнице громогласно.

Молитва Иисусова: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго», произносимая устами и языком, бывает вначале трудной, и называется она трудовой, деятельной, телесной. Вначале молиться очень тяжело. Сердце делается жестоким, холодным, усиливается рассеянность в мыслях, восстают страсти, душа поражается нечувствием, ощущается как бы непреодолимая стена. Состояние гнетущее, томительное, безутешное. Язык выговаривает слова молитвы с трудом, приходят нечистые, а иногда и богохульные помыслы.

Говорить молитву нужно негромко, себе вслух, благоговейно, не спеша, чтобы не было рассеянности. Надо собирать внимание, заключать ум в словах молитвы при сокрушении духа и мысли о помиловании. После каждой молитвы полезно делать паузы, ибо быстрое произношение усиливает рассеянность. Молящийся ясно ощущает проявление темной диавольской силы, но благодать Божия укрепляет его. Христианин усилием своей свободной воли в трудничестве выявляет перед лицом призываемого им Сладчайшего Иисуса Христа желание разорвать общение с сатаной, выйти из тьмы духов злобы и войти в состояние богообщения. Господь особенно радуется расположению нашего самовластного произволения и, взирая на наши труды, подкрепляет нас, когда ослабеваем. Гласная же молитва при действии рассеянности, печали, уныния, лености, при нападении демонских помыслов и мечтаний плотского вожделения, раздражения и гнева умиряет душу и отгоняет духов злобы.

Уста и язык, внимательно совершающие молитву, стяжают воздержание от празднословия, смеха, шуток, непристойных песен, недобрых слов. Сам воздух освящается внимательной благоговейной молитвой, так что бесы трепещут. Призывающий во смирении Господа Иисуса часто и терпеливо, бичует бестелесных супостатов, которые, не терпя брани, как огнем палимые, отбегают. Тогда порождается святой мир души, соединенный с тихой, молчаливой радостью, умилением и восхождением в благие помыслы.

Отцы устное призывание Иисуса Христа совершали всегда и везде, при всяком занятии, особенно телесном. С молитвой склонялись ко сну, повторяли ее, засыпали и, проснувшись, первым словом и чувством призывали Иисуса в помощь.

Когда молитвой насыщались уста, язык и чувства, то сладчайшее имя Иисусово призывалось и во сне, ибо постоянное возвращение ума к словам молитвы привлекало сочувствие сердца. Это сочувствие сердца уму, хранящему внимание, выражается умилением, то есть таким благочестивым чувством, при котором печаль соединяется с тихим, кротким утешением. В этом внимании состоит качество истинной молитвы, требующей свободы ума от множества всяческих впечатлений. Невидимый ум, как образ Невидимого Бога, не должен представлять ни образов, ни видов, ни мечтаний, чтобы избежать прелести, как порождения тщеславия и сладострастия, от которых теряется самовластие ума, и тогда молитва его да будет в грех (Пс. 108, 7).

Главное в молитве – не искать в тщеславии даров, а только воли Божией и смирения в себе, заключая мысль в словах молитвы.

В этом делании качество истинной молитвы: внимание, благоговение, страх, теплота сердечная и умиление – даруется Богом, а количество молитвы, приводящее к качеству, происходит от усердия, благой воли и труда человека.

Итак, внимательная молитва вводит кающуюся душу в живое богообщение сыновства. Этот дар сыновства дается во святом крещении «туне» – даром, а усваивается в богоуподоблении через веру в трудничестве, покаянии, благочестии, непрестанном призывании Иисуса Христа, достойном причащении Тела и Крови Его.

Память Иисусова способствует познанию Бога, Его ощущению, помогает усматривать во всем Промысл Божий, вводит в простоту младен чества. Отпадает любопытство, мнительность, подозрительность. От воздержания, уединения, молчания порождаются слезы и память о смерти, возрастает умозрение и различение добра и зла. Душа молится о врагах своих, как о благодетелях, и благословляет их, ибо через них избавляется от страстей и грехов своих. И когда христианин молится за обижающих и оскорб ляющих его и просит врагам своим блага временные и вечные, приходит к нему смирение, а тогда уже благодать и помощь от Бога, и совершается поклонение духом и истиною.

Итак, благодатная молитва есть благодатное смирение, даруемое Богом верному рабу Своему, призывающему Его во внимании непрестанно устами и языком.

Весь многоплодный труд в молитве Иисусовой состоит в том, что ум, внимающий только словам молитвы, сосредотачивает в памяти своей мысль о Спасителе и о помиловании. Такое умное безмолвие, умное внимание приводит к исполнению заповеди о любви Бога сердцем, душою и помышлением.

Умная молитва

Сущность умного безмолвия заключается не в затворничестве только и удалении в пустыню, а в том, чтобы пребывать в Боге. Ведь если к уму прилепляется память о каких-либо вещах и ум помышляет о них, то, значит, заповедь любить Бога всем умом и всем сердцем не исполнена. Вот поэтому и говорят, что хотя верующих на земле очень много, но таких, которые знают Бога и любят Его, очень мало. А знающие Бога, то есть совершенные, при молитве умом разумеют, что произносят словом, а сердцем чувствуют, что это же помышляет и ум. Тогда нет воображения ума, и владычественный ум – весь слух и зрение и видит и слышит всякий приближающийся помысл, ибо весь он во внимании, благоговении и покаянии. Таким только умным безмолвием можно избежать действия страстей и сложения лукавых помыслов, за которые будут истязуемы грешники на Страшном суде. Но, по словам прп. Филофея Синайского, «редко очень можно найти безмолвствующих умом. Это есть принадлежность только тех, которые все средства употребляют к тому, чтобы привлечь к себе Божественную благодать».

Благодать же даруется в смиренной молитве. Поэтому и поучает св. Нил, говоря: «Если желаешь стяжать молитву, отрекись от всего, да все наследуешь».

Как учат святые отцы, для того чтобы удержать ум неудержимый, скитающийся и рассеиваемый вражеской силой, нужно иметь память Божию вместо дыхания, соединить Иисусову молитву с дыханием своим, то есть непрестанно предстоять Богу в любви.

И блаженный Диадох, рассуждая об этой приснодвижности ума, говорит, что когда памятью Божией нашему уму затворим все исходы, то следует ему в глубине своей непрестанно изрекать священное имя Господа Иисуса и этим удовлетворять его ревность присно движности. Тогда ум уже не будет уклоняться в посторонние мечтания и омрачаться неведением, ибо святое и преславное имя, непрестанно мысленно в глубине сердца произносимое, призывает Божью благодать, которая попаляет всякую скверну мечтаний, дарует видеть свет и просвещение ума своего в ясности мысли. Такую душу Господь далее возводит в познание Божественной любви, ибо памятование о Нем порождает навык любить Бога.

Эта же любовь есть бисер многоценный, который в сердце полагают после того, как избавится оно от всех стяжаний суетного ума-скитальца. Поэтому-то и нужно запереться в себе и править умом, искать милости этой, призывать Господа с утра до вечера и понуждать ум свой на это дело до самой смерти и всякий помысл, всякое лукавство диавола казнить, призывая: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго».

Многие отцы преимущественно молились и лишь при утомлении переходили к другому деланию. Если сначала молитва совершалась с принуждением, то потом труд, терпение и усердие приводили к тому, что она творилась сама собою и ум с верою, упованием и благоговением всегда предстоял Богу. Такую молитву сопровождает некая теплота оттого, что ум, пребывающий в сердце, с любовью и слезами чисто памятует о Сладчайшем Иисусе и посвящен одной молитве и созерцанию.

Когда же ум начинал изнемогать творить молитву, то при этом некоторые переменяли молитву путем чтения первой или второй части полной молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», что, впрочем, прп. Григорий Синаит делать не советует, а лучше поучает творить молитву и умом, и устами. Иногда советует он произносить молитву умом, иногда же устами, но тихо, без смятения взывать ко Гос поду, чтобы сохранить внимание и молитву. А Феолипт, митрополит Филадельфийский для оживления ослабевшей молитвы поучает совершать даже псалмопение, но тоже тихим голосом и со вниманием к произносимому устами, языком. Если же читаемое не внимается умом, то нужно повторять чтение стиха, хотя бы и несколько раз, до тех пор, пока ум не будет внимательно следить, ибо он силен и читать, и памятовать о Боге, то есть держать качество молитвы. О качестве молитвословия прп. Никита Стифат рассуждает, говоря, что прекрасно и количество в молитве, когда она совершается с терпением и вниманием, но собственно качество оживляет душу и рождает плод при молении в духе умном. Тогда ум созерцает красоты уготованных святым благ, очи источают в радости слезы, а душа забывает о телесной пище.

Когда же ум, укрепляясь, получит от Духа силу, то начинает крепко молиться сам в себе, так что, по словам прп. Григория Синаита, «тогда не будет нужды произносить молитву устно, да и невозможно, потому что достигший сего довольствуется вполне умным деланием молитвы и не имеет желания отставать от нее».

Итак, если вначале Иисусова молитва совершается одними собственными усилиями человека, то потом благодать Божия про являет свое присутствие и действие уже ощути мо, соединяя ум с сердцем, даруя молитву без помыслов, с сердечным сокрушением, пла чем и те пло тою. Поэтому надо, как рассуждает прп. Гри горий Синаит, внимать себе и навыкать вводить свой ум внутрь себя через дыхание, чтобы крайне подвижный ум наш не смешивался, как пшеница, с плевелами лукавых мечтаний, а укреп лялся и просвещался от внимательной молитвы и созерцания Единого.

Соединение ума с сердцем

Святые отцы говорят, что когда по действу благодати вводится ум в сердце вместе с дыханием, то молящийся получает благодатную силу противостоять всем страстным помыслам и греховным ощущениям и внимательно молиться.

Но чтобы ум соединился с сердцем при молитве, предстоит немалый труд, привлекающий милость Духа.

«Сердечное место» расположено в верхней части сердца, немного ниже левого сосца, где и устанавливается внимание. Это место называют иногда «святое святых», жертвенником, где заложена сила словества, выражающаяся в совести или в сознании нашего духа, без участия разума, в страхе Божием, в духовной любви к Богу и ближнему, в ощущении покаяния, смирения, кротости, в сокрушении духа или глубокой печали о грехах и в других духовных ощущениях, чуждых животным. Сила души – ум; сила словества, или дух человека, духовна и имеет местом пребывания своего верхнюю часть сердца, находящегося под левым сосцом груди, около сосца и несколько ниже его. Со единение ума с сердцем есть соединение духовных помыслов ума с духовными ощущениями сердца.

Итак, местом совершенного внимания, обнимающего одновременно ум и сердце, является сердечное место, где молитва может совершаться с энергией и силой, причем со стороны разума не требуется больших усилий к тому, чтобы внимание не рассеивалось и хранило в человеке слабый образ неизреченной и началообразной Троицы, показывая и всем, по словам прп. Григория Синаита, свое по образу Божию создание.

В человеке ум говорит посредством слова, слово же проявляется силою духа, но когда ум, слово и дух (сердце) припадают к Богу (первый – вниманием, второй – призыванием, третий – умилением), тогда весь внутренний человек службу совершает Богу, как и заповедано (Лк. 10, 27).

Таким образом, молитва соединяет душевные силы тричастной души, то есть бывает согласием и единением ума, слова и души (сердца). Если сначала беседа с Богом (псалмопение, чтение писаний, молитва в деятельности) привлекает благодать, которая искореняет страсти, а устремление ума в подвиге делания, поучения и трезвения избавляет его от помрачения и неведения, то сердечное умиление в чувстве духовного благоговейного предстояния пред Богом полностью отвергает падшее естество. Только тогда по милости Духа и Истины происходит соединение ума с сердцем и даруется чистая молитва. О такой молитве так говорит Феолипт, митрополит Филадельфийский: «Чистая молитва, соединив в себе ум, слово (внутреннее) и дух (сердце), словом имя Божие призывает, умом воззревает без парения к призываемому Богу, духом (сердцем) являет сокрушение, смирение, любовь и таким образом преклоняет к себе безначальную Троицу, Отца и Сына и Святого Духа, Единого Бога».

Желающему научиться такому образу внимания и молитвы иноки Каллист и Игнатий советуют приучить свой ум со вдохом воздуха вводить внутрь себя и опытно познавать, как при этом отвергается множественность помышлений, ум делается единичным и чистым и приобретает желание призывать только Гос пода нашего Иисуса Христа. При этом возможны и внешние приемы. Свт. Григорий Палама говорит, что внешними приемами во время молитвы, чтобы быть услышанным Богом, пользовались не только пос ле Христа, но и п р еж де п ри шестви я Его к нам. Так, совершенный в бого виде нии Илья приклонился на землю и по ложи лицо свое между коленами своима (3 Цар. 18, 42) и, так ум свой собрав в себе и к Богу привергнув, прекратил многолетнее бездождие.

У отцов при описании приемов сведения ума в сердце указывается на основной, при котором молящийся садится на седалище высотою в пядь (около 23,5 см), низводит свой ум из головы в сердце и держит его там. Потом болезненно приклонившись в напряжении мышц груди, плеч и шеи, начинает вызывать умносердечно: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Ноздревое дыхание при этом удерживается в тихости, чтобы не рассеивались мысли. Следить нужно за вниманием, не принимая не только суетные и нечистые помыслы, но и простые и добрые, и за ровностью дыхания, заключая ум в сердце и призывая Господа Иисуса Христа часто и терпеливо. От такого трезвения сокрушаются и истребляются всяк ие п ри лог и рат ников. Когд а же от на п ряжен ного призывания Господа Иисуса Христа изнемогут ум, тело и сердце, то нужно встать и петь одному или с учеником своим, или размышлять о какомлибо месте Писания, или о смерти памятовать, или заняться чтением, рукоделием или другим трудом. Этот прием соединения ума с сердцем и умносердечной молитвы прп. Симеон Новый Богослов называет третьим образом внимания и молитвы. Чтобы его стяжать, он советует утвердиться в кротости и послушании. Все свои дела нужно делать с чистой совестью, как бы пред лицом Бога. Совесть нужно стараться хранить чистой и к Богу, и к своему духовному отцу, и ко всем людям и даже вещам, предметам, пище, питию, одежде. Хорошо, чтобы совесть никогда ни в чем не обличала, что не сделано какое-либо дело хорошо. Отличительная черта же третьего образа внимания – уму быть в сердце, там молиться и всегда пребывать в хранении сердца. А чтобы утвердить этот образ внимания, нужно сесть в безмолвном месте, в тишине собрать свой ум, отвлекая его от всякой суеты, прижать к груди голову и, сдерживая дыхание, низводить свой ум в сердце, обратив туда и чувственные очи. В сердце держать ум и пробовать умом найти место, где находится сердечный вход, чтобы там утвердиться умом. Сначала ум там встречает тьму и холодность, но потом, молясь, найдет место сердечное и увидит себя светлым, исполненным ведения и рассуждения. Ум ощутит благого Бога и усладится Им. Тогда ум уже не желает отделяться от места сердечного, всегда будет взирать внутрь сердца и там неисходно вращаться, отгоняя все помыслы, всеваемые диаволом. Когда же благодать даст сладость и теплоту молитвенную, то тогда уже, откуда бы ни возник и ни явился помысл, прежде чем он войдет в сердце и отобразится в уме, ум будет отгонять и истреб лять его именем Иисусовым. С этого времени боголюбивый ум начинает иметь памятозлобие и ненавист ь к беса м и ве ст и с ними непре ста н ну ю бра нь, гоня с гневом, бичуя и истребляя их козни. Остальное же, что обычно следует в этом делании, узнает с помощью Божией каждый, кто посредством внимания в сердце своем непрестанно призывает Сладчайшего Иисуса. Таково учение о молитве и трезвении ума в сердце прп. Симеона Нового Богослова.

Так же учит об этом Никифор Уединенник в своем слове о трезвении и хранении сердца. В начале своего слова он желающим получить Божественное просвещение Спасителя нашего Иисуса Христа предлагает науку вечного небесного жития, чтобы прийти в пристань бесстрастия, для чего и нужно, поучает он, постараться взыскать внутри сердец наших сокровище, крепко держать, делать и хранить его. Кто войдет во внутреннюю сокровищницу свою, тот увидит и небесную сокровищницу, то есть одним входом обретает лествицу в Царство, сокрытую в своем сердце, естественный путь к которому лежит через ноздревое дыхание, ибо легкие, проводя через себя воздух, обдают им сердце. Поэтому нужно собрать свой ум в себе, вести его тем путем, которым воздух идет к сердцу, и понудить его сойти в сердце вместе с вдыханием воздуха и там его оставить. Вначале ум там очень унывает от внутреннего затвора и тесноты, потом он привыкает и не желает оставаться во внешних блужданиях, а когда наш ум соединится с сердцем, то исполняется он неизреченно и сладости, и веселия. Тогда уже ему ясно бывает, что Царство Небесное внутри нас есть. Когда же ум утвердится в сердечном мес те, то, желая войти в любовь Божию и научиться тому, чего другим путем никогда не узнать, начинает он непрестанно творить молитву «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Такое делание сохраняет ум немечтательным и неприкосновенным для прилогов диавольских. Для тех, кто безуспешно потрудился и не мог войти в область сердца, Никифор Уеди ненник с помощью Божией советует неотступно искать желаемое, творя молитву пока в груди. Он рассуждает, что сила словества (говорения) всякого человека находится в персях его, где мы, когда молчат наши уста, и говорим, и совещаемся с собой, и молимся, и псалмопение совершаем. Этому словеству вместо всякого другого помысла можно при желании дать молитву и непрестанно взывать: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». При усердной молитве со вниманием откроется со временем и сердечный вход.

По словам Феолипта, митрополита Филадельфийского, искание истины совершается разумом, которым ум ищет и обретает, а соединение – любовь ради добра.

Ум, соединившись с сердцем, становится хранилищем помыслов, внутриннейшим телом тела, ибо вся слава дщере Царевы внутрь (Пс. 44, 14).

Это потому, что при стоянии ума в сердце с памятью Божией неподвижно и как бы естественно, умный невещественный свет озаряет внутреннюю храмину человека, и тогда уже что он делает и говорит, помышляет – все совершает по воле Божией с полным сознанием и вниманием.

Сердечная молитва

При сердечной молитве душа видит, какие приходят помыслы, желания, мечтания, и человек охотно понуждает ум, сердце и волю на послушание Христово при исполнении спасительных Его заповедей. Всякое же уклонение от них Духа стремится загладить чувством сердечного покаяния и сокрушения со смиренным обращением к Богу. И Бог, видя смирение и покаяние человека, не лишает его благодати. Отцы учат, что без благодати Святого Духа удержать молитву в сердце нельзя. Человек во время молитвы, трезвенно углубляясь умом в сердце, ничему уже, кроме Бога, внимать не должен. Тогда ум неисходно будет стоять в сердце при молитве, ибо если сердце сочувствует и благоговеет к словам молитвы, то в сердце внимание; а если внимание в сердце, то там и ум. Направлять нужно свой подвиг к тому, чтобы наш внутренний человек имел постоянное духовное молитвенное общение с Богом и наш владычественный ум из глубины сердца направлял внутрен нюю и внешнюю жизнь, проявляющуюся в помышлениях, словах и делах, только по животворящим и спасительным заповедям Еван гелия Христова. Когда ум, сердце и все духовные силы в единении и соединении, то и исполнение заповедей совершается легко и радостно, потому что душа, наше чистое сердце, стало храмом Живого Бога (2 Кор. 6, 16), ибо чудный нерукотворный дом, «святая святых», образуется там. Тогда душа, возгреваемая Духом Святым, со всей отрадой, как говорит блаженный Диадох, поет и молится в одном сердце со слезами духовными и радованием. В этом и есть семена молитвы, посеваемые на земле сердца, с верной надеждой получить обильную жатву боголюбивой теплоты, мирной и непрестающей, подаваемой Духом Святым. «Потом она все части души призывает к возлюблению Бога и вовне сердца не порывается, но сама собою всего человека обвеселяет любовью некоей безмерной и радостью». Блаженный Диадох говорит, что после крещения благодать сокровенно начинает пребывать в самой глу бине ума (духа), но не выявляет присутствия в чувствах;, когда же человек начнет любить Бога всем сердцем, тогда благодать неизреченным словом беседует в душе, сообщая ведение и блага.

Все святые отцы подвизались в хранении сердца, чтобы стяжать духовные блага и ведение Бога. От этого делания на них сходил весь лик добродетелей. Это делание отцы в своих писаниях называли сердечным безмолвием, или вниманием, или трезвением и противоречием (помыслами), или рассмотрением помыслов и хранением ума. Они блаженствовали, будучи нищими духом (Мф. 5, 3), ибо не стяжали в своих сердцах пристрастия к миру, не носились умом в мечтаниях, но были бедны всяким мирским помыслом. О важности сердечного безмолвия так пишет прп. Симеон Новый Богослов: «Кто не внимает себе, тот не может быть нищ духом, не может сокрушаться и плакать, ни быть тихим и кротким, ни плакать, ни алкать и жаждать правды, ни быть милостивым, ни миротворцем, ни перенести гонения за правду. И вообще говоря, нет возможности стяжать добродетели иным каким-либо способом, кроме этого внимания».

Такое благодатное внимание, трезвение ума и сердца святые отцы называют ангельским пением.

Высшая молитва

Святые отцы, проводя равноангельскую жизнь, сподобились высшей степени совершенствования молитвенного состояния. Если на первых степенях молитвы весь труд в том, чтобы отгонять приходящие помыслы, затем заключать ум в словах, которые мы говорим или помышляем, то при совершенстве ум восхищается ко Господу в чистой молитве. Тогда душа вся прилепляется к Богу, бывает нерасторжима с Ним и ум неотторжим от Бога в богохвалении, как воспевает об этом пророк: Прильпе душа моя по Тебе (Пс. 62, 9), возжада Тебе душа моя (Пс. 62, 2), желает душа моя к Тебе, Боже (Пс. 41, 2), возлюблю Тя, Господи, крепосте моя (Пс. 17, 2).

До такой чистой молитвы доводит благодать и самовластие подвизающегося. После чистой молитвы иной молитвы – словесной – нет для ума, а есть уже после словесного сеяния изумление, созерцание, как собрание рукоятей. Сподобившихся чистой молитвы едва ли найдется из тысячи один, а достигнувших ведения, пути, умного видения таинства будущего века, которое уже за пределом чистой молитвы, едва по благодати Божией находится в роде.

Св. Максим Исповедник, рассуждая о такой молитве, говорит, что есть два высочайших состояния чистой молитвы, из которых одно бывает с людьми, проводящими деятельную жизнь в страхе Божием и благой надежде, а другое – с людьми созерцательной жизни, пребывающими в Божественной любви и чистоте.

В первом состоянии чистой молитвы ум отрекается всех мирских помыслов и творит молитву без развлечения и смятения, предстоя как бы Самому Богу, Которому ум и действительно предстоит. Во втором состоянии ум восхищается Божественным невещественным светом и совсем уже самого себя и ничего иного из сущих, кроме Единого, в любви не чувствует. В озарении от Бога ум получает ведение и чистые и светлые познания.

Чистый сердцем и стяжавший чистое боговедение прп. Феогност, говоря о состоянии молитвы бесстрастных, возглашает: «Ничего нет лучше чистой молитвы, из которой, как из источника, истекают все добродетели – благоразумие и кротость, любовь и воздержание и слез ради свыше нисходящее заступление и утешение». Ум тогда желает ненасытно беседовать с Богом, рассматривать Сущего и пламенной любовью ищет обрести Невидимого.

А свт. Григорий Палама о чистой молитве говорит, что есть такая чистота ума, в которой во время молитвы сияет свет Пресвятой Троицы, дарующий и телу знаки Божественной красоты и благодатное настроение, неподвижное на зло.

И у прп. Григория Синаита есть рассуждение о такой, подобно ангельской, молитве. Он говорит, что сила умной, чистой и ангельской молитвы есть духодвижная премудрость, которая выражается в том, что ум, просвещенный Божественным светом, становится и сам световидным и неизреченно в один дух с Богом со единяется, отрешаясь от всего и забывая и себя, и свои чувства, и все существующее и ничего не представляя.

Тогда ни ум, ни сердце не могут произнести молитвенных слов, а как бы в молчании пребывают в неподвижном состоянии. Кто достиг чистой молитвы, тот стал жилищем Духа.

Отцы, поучая, говорят, что кто желает в теле, подобно бестелесным, служить Богу, надо там стяжать непрестанную, сокровенную в сердце молитву, и тогда душа будет, как Ангел. От чистой непарительной сердечной молитвы бывает осияние от благодати и соединение с Богом. Тогда спит ли он, бодрствует ли, молитва не пересекается в душе его, ибо Дух Святой молится в нем непрестанно (Рим. 8, 26); такой человек ест ли, пьет ли, спит ли, делает ли что, даже и в глубоком сне сердцем своим издает молитвенные благоухания и воздыхания. Чистая молитва непрестанно священнодействует тайно в глубине сердца, чистым умом, в молчании, кротким гласом сокровенно воспевая Сокровенного, созерцая тайны будущего века.

Достигшие духовного созерцания, как сыны воскресения, подобны равноангельским умам и святым в будущем веке (или на небесах), которые вещают между собой внутреннее слово, Духом Святым изглашаемое.

Св. Ефрем Сирин еще на земле часто слышал это внутреннее слово духа и видел тайны будущего века, которые он созерцал в своей чистой молитве. Он сам об этом так пишет: «Как есть это видимое небо, называемое твердью, так превыше его есть другое, невидимое телесными очами светозарное небо, где полки Ангелов. Там нерукотворная скиния, в которой святые Ангелы совершают свою службу. Все это Божест венно, неизреченно, светоносно и принадлежит не этому веку, но иному миру, где нет ни но чи, ни лукавых духов, ни браней. Но поскольку не всякому, кто бы то ни был, позволяется внутренним оком видеть небесное, то для этого, подобно некоторой завесе, поставлена твердь, чтобы и им оттуда можно было не просто всех созерцать, но только тех, которые чисты сердцем и освящены в уме, одних сограждан и сотаинников своих. А когда завеса будет снята, тогда открыто будет праведным, что ожидает праведных».