Текст книги "Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом. Материалы к изучению приходской жизни. Выпуск 3. Благочиния Подмосковья и Новой Москвы"

Коллектив авторов
Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом. Материалы к изучению приходской жизни. Вып. 3. Благочиния Подмосковья и Новой Москвы

© Издательство Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, 2015

Предисловие

Третий выпуск сборника «Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом» Факультета социальных наук ПСТГУ продолжает серию публикаций интервью и аналитических материалов по приходской жизни Церкви, начатую в первых двух выпусках 2011 и 2013 годов. За эти годы уже сформировалась определенная исследовательская перспектива, методологические основы изучения приходов, основанные на принципах невмешательства, которое предполагает не просто принятие, но максимальное раскрытие точек зрения участников событий и процессов, самих социальных акторов, учета не только социального, но и личностного измерения церковной жизни.

Как в первых двух выпусках, подзаголовок сборника – в данном случае «Благочиния Подмосковья и Новой Москвы» – говорит о его тематичности, хотя в рамки отмеченной тематики укладываются материалы только где-то двух третей книги. Треть коллекции составляют материалы уже ставшего традиционным «зарубежного» направления. Заявленная в подзаголовке тематика отсылает к ряду аналитических категорий и факторов, связанных с административными реформами и территориальной организацией церковной жизни, ее географией и своего рода «экологией» в городской и сельской среде. Однако так как собранные материалы – глубинные экспертные интервью и аналитические статьи подготовлены для публикации социологами, причем социологами, предлагающими определенный взгляд на происходящие в Церкви процессы, сформировавшими определенный подход к их исследованию, то и акценты в данных материалах расставлены определенным образом. Данная тема предполагает, во-первых, увидеть роль географических, «экологических» факторов в церковной, приходской жизни. Территория, бывшая раньше сельской, в результате административной реформы была переведена в город, причем не просто город, а мегаполис[1]1
  Проект «Новая Москва» о присоединении к Москве около 160 тыс. га Московской области, после чего территория Москвы увеличилась в 2,4 раза. Изменения законодательно были закреплены с вступлением в силу с 1 июля 2012 г. Федерального закона от 29.06.2012 № 96-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», которым регламентируется постепенное устранение различий между региональным законодательством Москвы и присоединенных к столице территорий Московской области.


[Закрыть]. Что при этом изменится в жизни священников, прихожан, приходских сотрудников?

Какое личностное и социальное измерение имеет реформа административно-канонических форм церковного управления? Как видятся богословские, экклесиологические вопросы через призму личных, биографических историй?

Первая часть сборника «Православный приход в структуре благочиния: Влияние территориального и административного факторов» включает интервью двух благочинных районов в Московской области и Новой Москве. Разные биографические истории, но общее видение смысла своей пастырской миссии и работы по опеке приходов благочиния.

Вторая часть сборника состоит из интервью священников благочиния, они более «сфокусированы» на проблематике прихожан, на пастырских вопросах формирования общины, приходского актива, доверия, вхождения в приходскую общину и т. д. Условно данное направление можно было бы назвать «социология на службе у практического пастырского богословия». Социология Православия здесь может быть полезной, при применении теоретических ресурсов, для осмысления тех проблем, которые формулируют приходские священники.

Третья часть сборника «Роль женщины на приходе» предоставляет голос традиционно вроде бы «молчащей» в Церкви женщине. Матушки-помощницы священников рассказывают о приходе как о большой семье – продолжении их собственной, о приходских проблемах, как они видятся в повседневности, сквозь калейдоскопическую призму «убираюсь, готовлю, шью, когда это требуется, пишу сценарии для праздников, занимаюсь церковной флористикой, веду канцелярию и т. д.», за личной историей вырисовывается «богословие повседневности», богословие каждодневного христианского служения, самоотдачи и любви.

В четвертой части «Православный приход в России и за рубежом глазами его прихожан» поднимается проблема соотношения универсализма и местных особенностей, проблема соотношения общецерковных программ и их адаптируемости на конкретном приходе, в локальных условиях, которые, может быть, и очень специфичны. Работа с молодежью, катехизация, преподавание в воскресной школе – вклад, который вносят в приходскую деятельность прихожане, чьи интервью вошли в данный раздел.

Интервью со священниками приходов Русской Православной Церкви в Куала-Лумпур и Байоне, пригороде Нью-Йорка, составили пятый раздел сборника – «Православный приход в инославной и поликонфессиональной среде», и они интересны не только географической особенностью приходов, но и особенным, как представляется, очень важным для «социального богословия прихода» акцентом, который должен не теряться во всей социальной и внебогослужебной деятельности приходской общины. «Первично духовное, а потом уже все остальное, в том числе социальное служение», «конечно, главное – литургия. Пусть на службе будут двое или трое, Господь уже среди них, и это самое важное» – это позиция, своего рода манифест, который должна принимать во внимание и социология Православия, формулируя своей подход в понимании церковной жизни.

Следующий раздел включает аналитические материалы, точнее академические статьи, посвященные исследованию благочиния и прихода в контексте благочиния. В статье кандидата социологических наук М.А. Подлесной предлагается рассмотреть ресурсы теоретического подхода изучения влияния городской среды, разработанного представителями Чикагской школы, при исследовании приходских проблем и организации церковной жизни и взаимодействия приходов на уровне благочиния. Статья кандидата социологических наук И.С. Бидихиной представляет результаты анализа данных опросов церковной и нецерковной части населения территории благочиния на предмет их оценки благополучия, оптимизма и деятельности приходов благочиния с точки зрения теории социального пространства.

В приложении приводятся дополнительные данные о некоторых храмах благочиний Никольского и Каширского районов, а также сведения о священнослужителях, выступивших авторами предлагаемого сборника, которым хотелось бы выразить огромную благодарность за то, что они нашли время и силы для участия в исследовании.

Также хотелось бы поблагодарить руководство Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета за оказываемую в течение последних пяти лет финансовую и моральную поддержку, всех координаторов данного проекта, живущих и служащих в самых разных странах мира и действенно поддержавших нас в наших исследовательских командировках.

Отдельной строкой хотелось бы отметить вклад в создание и подготовку данного сборника двух благочинных – протоиерея Александра Балглея и протоиерея Виталия Коценко, которые поверили в наше исследование, организовали «поле», разместили исследовательскую группу совместно со студентами-практикантами факультета социальных наук и с отеческой любовью заботились обо всех наших нуждах. Нельзя также не упомянуть настоятеля храма Успения Пресвятой Богородицы в Александрове (Щапово) Никольского благочиния протоиерея Георгия Еварестова, который с такой любовью принял и разместил нас на территории своего храма, обеспечив нас всем необходимым на все время нашего пребывания в Никольском благочинии.

Наконец, особую благодарность мы выражаем О.В. Трофимовой – нашему критику и редактору текстов, работающему с нами уже не первый год, а также всем студентам факультета социальных наук, принявшим участие в сборе интервью и в их расшифровке.

Introduction

The third issue of the volume “Parish of the Russian Orthodox Church in Russia and abroad” of the Faculty of Social Sciences of St. Tikhon’s Orthodox University continues a series of publishing of interviews and analysis findings concerning parish life of the Church, which started in first two issues in 2011 and 2013. During these years certain research perspective, methodological foundation of parish study based on principles of non-intervention at more than accepting, but maximum revealing of point of view of events’ and processes’ participants, social actors themselves, consideration both social and personal measurement of church life have already been formed.

As in first two issues, subheading of the volume in this case – “Deaneries of the Moscow Region and New Moscow” – implies this theme, although only about two thirds of the materials of the book find room within the framework of the stated subject. At the same time one third of the collection is materials of already traditional “foreign” direction. Subheading stated theme refers to a number of analytic categories and factors, related to administrative reforms, and territorial organization of church life, its geography, and a kind of “ecology” within urban and rural environment. However, as gathered materials – deep expert interviews and analysis findings are collected and prepared for publishing by sociologists, namely sociologists who suggest specific view of occurring processes in the Church, which formed a certain approach to their research, key points in these materials are highlighted in a certain way. The subject firstly suggests discerning the role of geographic, “ecologic” factors in church, parish live. A territory formerly being rural, and, as a result of administrative reform, “transferred” into a city, and not just a city, but a metropolitan city – what are the changes in the lives of priests, parishioners, ministers, everybody who helps at parish? What personal and social dimension has the reform of administrative and canonic forms of church administration got? In what way theological and ecclesiologic issues are seen in terms of personal, biographic stories?

The first part of the volume named as “Orthodox Parish in the Structure of Deanery: Territorial and Administrative Factors Impact” consists of interview of two rural dean districts in the Moscow Region and New Moscow. There are two different biographic stories, but the common vision of the essence of their ministerial mission and care work of deanery’s parishes.

The second part of the volume consists of priests’ interviews of these two deaneries, they are more “focused” on the range of parishioners’ problems, ministerial issues of parish formation, parish core group, trust, entering to parish community, etc. For our purpose this direction could be named “sociology in the service of practical pastor theology”, although sociology of Orthodoxy, possibly, has a space not only for being useful, but also for some theoretical resources, which are necessary for the correct understanding of those problems that are stated by parish priests.

The third part of the volume “Woman’s Role at Parish” gives a “voting right” for traditionally, as it seems in the Church, “silent” woman. Priests’ wives and helpmates see their parishes as big family, as a continuation of their own family, tell about parishes’ problems, what do they feel in everyday life through the kaleidoscopic prism of “cleaning, cooking, sewing, when it’s necessary, holiday script writing, church floristry, office management, etc.”; behind a personal female story there is a “theology of everyday life”, day-to-day Christian ministering and commitment and love.

In the fourth part “Orthodox Parish in Russia: View of Parishioners” is raised a question of universalism and local specifics relation, problem of general church programs and their adaptability to a certain parish, within local conditions, which can be very special. Working with youth, catechesis, teaching at Sunday-school – contribution made into parish’s activity by parishioners, which interviews are included in this part.

Interviews with priests of the Russian Orthodox Church parishes in Kuala Lumpur, Bayonne and suburb of New York City complete the fifth part of the volume “Orthodox Parish in Non-Orthodox and Poly-Confessional Environment”, and they are interesting not only due to geographical features of these parishes, but due to special, it would seem vital for “social theology parish”, emphasis that should not be missed in all social and non-liturgical activity of parish community. “The primary thing is spiritual, and then all the rest, including social ministering”, “of course, the main thing is Liturgy. Let there will be only two or three persons, God will be among them, and that’s the most important thing” – this attitude, a sort of manifesto, which sociology of Orthodoxy should take into account stating its approach of understanding church life.

The last section includes analysis findings, namely, academic papers concerned with the research of deanery and parish in the context of deanery. The paper of Candidate of Sociology M.A. Podlesnaya offers to consider the resources of theoretical approach of studying urban environment impact, developed by the representatives of Chicago School, in studying parishes’ problems and organizing church five and cooperation of parishes at the level of deanery. The paper of Candidate of Sociology I.S. Bidikhova represents results of analysis of this data survey of church and non-church part of population within the concerned deanery territories from the point of view of their evaluation of well-being, optimism, and activity of deanery’s parishes in the context of social space theory.

Attachments include additional information of some churches of deaneries of Nikolsky and Kashirsky districts, and information about the churchmen who are the authors of the offered volume as well. We would like to express our gratitude to them, for their time and energy, in taking part in the research.

Also we would like to thank the management of St. Tikhon’s Orthodox University for provided financial and moral support during the last five years, all project coordinators living and serving in the most diverse countries worldwide, but effectively supporting and meeting us at the time of our research mission.

We would like to mention contribution of two rural dean archpriests into creation and prep aration of this volume – Alexander Вalgley and Vitaly Kotsenko, who have believed in our research, organized the “field”, accommodated study group together with students, assistants of the Faculty of Social Sciences, and took care of all our needs with fatherly love. We can’t help mentioning the prior of the Church of the Assumption in Aleksandrovo (Schapovo) of the Nikolsky deanery – archpriest Georgy Evarastov, who welcomed us with open arms and accommodated us in the territory of his church, providing us with all the things we need during all our stay at the Nikolsky deanery.

Finally, we express special gratitude to O.V. Trofimova, our reviewer and editor, who has been working with us for many years and also to all students of the Faculty of Social Sciences, who took part in interviews and its transcription.

Часть 1
Православный приход в структуре благочиния. Влияние территориального и административного факторов

Служение в непростом районе

Протоиерей Виталий Коценко, благочинный Каширского округа, настоятель Успенского собора г. Каширы: «Считаю самым главным для священника – нужно восстанавливать души человеческие, направить их на путь в Царство Небесное. Путь, который дается большим трудом, трудом молитвы, смирения и послушания».

Родился я в русском городе Оренбурге. Когда мне было семь лет, мои родители переехали в Казахстан, там же я пошел в школу. По окончании школы поступил в железнодорожное училище, далее железнодорожный техникум, а затем пошел служить в армию. Когда вернулся из армии, пытался пробовать себя на гражданке, работал в депо и какое-то время на буровой, но быстро понял, что это не мое, и решил связать свою жизнь с вооруженными силами. В армии я прослужил почти десять лет, и у меня было уже двое детей, когда я решил креститься. Само желание креститься у меня возникло благодаря настойчивости моей супруги, которая к тому моменту стала работать просфорницей в храме и очень переживала, что я – военный, участвующий в военных действиях (тогда уже происходили конфликты в Азербайджане, Армении, Грузии), и некрещеный. В результате в 1989 году крестились я и двое моих маленьких сыновей одновременно.

Воспринял я Таинство крещения действительно как дар Божий, вполне осознанно и серьезно. Во время крещения батюшка сказал, что нужно завершить это Таинство причастием и подсказал, как к нему подготовиться, объяснив, какие молитвы нужно вычитать, сколько дней попоститься. И я почему-то решил все это исполнить. Пришел на службу в воскресенье, исповедался и причастился. Батюшка в тот же день мне сказал, что если я крещеный и у меня с женой двое детей, – нам нужно обязательно венчаться. Что я сразу же и сделал. Правда, был у меня один нюанс, о котором я сообщил тогда священнику, сказав: «Батюшка, венчание – это праздник, а я человек военный и кроме обмундирования да спортивного костюма у меня ничего нет. А строгий мужской костюм покупать нам дорого». На что отец Валерий Щербаков, мой крестный и духовник, нисколько не смущаясь, ответил: «Ты ведь воин, вот и венчайся в военной форме».

В 1991 году начался распад Советского Союза, а вместе с этим и разделение воинских частей, которые стали принадлежать уже другому государству. Нужно было принимать присягу на другом языке и клясться в верности другой стране. Как человек на тот момент уже воцерковленный, я спросил у батюшки, что же мне делать дальше – переводиться в Россию или оставаться в Казахстане? На что батюшка ответил: «Ты всегда хотел служить, защищать свою Родину. Вот иди и служи, защищай свою Родину – Православную Родину. Иди в Церковь!» И, будучи еще военным, 28 июля 1991 года я был рукоположен в сан дьякона, а в августе того же года уволен из вооруженных сил. В декабре уже 1992 года я был рукоположен в сан священника и отправлен миссионером в Тургайскую область[2]2
  Тургайская область – административная единица в составе Казахской ССР (1970–1988) и в Республике Казахстан (1990–1997). Административный центр – Аркалык.


[Закрыть]. Как оказалось, это была область одной из трех новообразованных епархий (Алма-Атинская, Чимкентская и Уральская) в Казахстане, где не было ни храмов, ни священников (областной центр г. Аркалык, куда и был я направлен).

Меня отправляли туда первым и единственным на тот момент священником с наказом, что церковь я должен построить сам, и священников найти тоже сам. Так по промыслу Божию началась моя священническая деятельность, которая сразу же стала носить миссионерский характер, так как вокруг были либо мусульмане, либо русскоязычное население, слабо представляющее, что же такое Православие. Усложняла мою ситуацию и общая неразбериха в стране.

Надо сказать, что когда я только начинал свое священническое служение, то у меня, тогда молодого священника, не было ничего: ни богословского образования, которое пришлось получать позже[3]3
  Закончил Коломенскую духовную семинарию и Московский государственный открытый университет.


[Закрыть], ни большого духовного опыта, ни тех людей, кто мог бы подсказать, что и как делать правильно. Не было ни богослужебных книг, ни Минеи, ни Октоиха, ни Типикона, часто мы не знали, как составить службу, особенно праздничную, так как не было уставщика, а молитвы мы переписывали от руки в тетради. Они до сих пор хранятся в моем доме как память о тех временах.

Матушка, моя супруга, была у меня и просфорницей, и певчей на клиросе, и портнихой, которая шила мне подрясники и церковные облачения. Она же звонила и часами сидела на стационарном телефоне, выясняя каждый шаг, каждое движение службы. Конечно, мы все равно делали ошибки, но все получалось по милости Божией.

На тот момент у меня уже был духовник, отец Валерий, и его заслуга была именно в том, что он в целом изменил мою жизнь, приобщил меня ко всем Таинствам, которые может взять на себя человек, в том числе и Таинству Священства. Он смог найти и раскрыть во мне что-то новое, чего я не знал ранее, что позволило созреть мне духовно. Именно за это я безмерно благодарен ему до сих пор. Все остальное приходилось осваивать самому, просто некому было подсказать, был один подсказчик – Господь, который дал мне силы сообразовать мою духовную жизнь.

Вспоминается несколько случаев, характеризующих духовное наставничество тех лет. Как-то отправили меня, еще военного, в командировку на Северный Урал. Я должен был ехать за солдатами, было это накануне Пасхи. Перед моим отъездом отец Валерий сказал мне: «Вот тебе благословение – выучить за два дня Символ веры». И все эти двое суток, где бы я ни находился – в самолете, поезде, машине – я учил Символ веры. Когда прилетел обратно, то первое, что сделал, прочитал Символ веры батюшке наизусть. Вот такое было стремление, вот такая была вера в силу благословения священника.

Был и другой случай, который до сих пор дорог моему сердцу. Я был тогда еще в военной форме, пришел в храм святого князя Владимира на службу, и батюшка предложил мне задержаться, сказав: «Останься, Виталий!» Я остался. Батюшка достал Евангелие, положил на аналое и произнес: «Читай!» Текст был на церковнославянском языке, и я ничего не мог понять. Для меня это был как китайский язык, а он говорит: «Читай, как можешь». И я начал читать, неожиданно для себя вспоминая те и иные сокращения. Я прочитал приблизительно 4–5 строчек и был весь мокрый от волнения, он же мне тогда сказал: «Вот из тебя получится священник, потому что есть желание. Другой мог бы и отказаться, а ты склонен к послушанию».

После моего служения в Тургайской области меня перевели в деревню под Оренбургом, где мне достался разрушенный храм. Поэтому богослужения мы проводили в маленьком доме. А уже в 1998 году я поступил в клир Московской епархии, в приход города Раменское, и был назначен священником в Свято-Троицкий собор. Но в скором времени был освобожден от служения в этом соборе, так как вновь стал строить храм, уже в честь святой блаженной Матроны Московской[4]4
  Храм св. блж. Матроны Московской мркн. Холодов, г. Раменское. Основное строительство храма начато в конце октября 1998 г.


[Закрыть]. Это был первый в России храм, который носил ее имя, и приступили мы к строительству тогда, когда эта святая еще не была канонизирована[5]5
  Матрона канонизирована как местночтимая московская святая 2 мая 1999 г. В октябре 2004 г. состоялась общецерковная канонизация.


[Закрыть].

Так начиналась моя пасторская деятельность в Московской епархии. Прослужил я в Раменском более пяти лет. За эти годы мы успели построить здание воскресной школы, духовно-просветительский центр, открыть благотворительную столовую, православное издательство и многое другое. В настоящее время эти объекты действуют и развиваются, а в 2009 году на территории храма святой блаженной Матроны Московской в Раменском был заложен камень в строительство большого храма в честь Казанской иконы Божьей Матери. Это то приятное продолжение, которое начато не мною, но радует, так как является достижением того прихода, который заложил я.

В 2003 году, по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, я был назначен благочинным церквей Каширского округа и настоятелем Успенского собора города Каширы. Как я теперь вспоминаю, было очень тяжело начинать, так как не было ни взаимопонимания с администрацией, ни взаимосвязи с населением. Церкви были разрушены до основания, а о сплоченности среди духовенства можно было только мечтать. Когда я прибыл сюда и начал свою деятельность в качестве благочинного, то даже подумал, что в Казахстане среди мусульман мне было намного легче.

С чем это связано? Прежде всего, с особенностями самой Каширы и района, которые характеризуют население Каширы в целом и отражены в народной притче. Как рассказывается в ней, захотел однажды монах одного монастыря переплыть с одного берега Каширы на другой, подошел к лодочнику и попросил его оказать ему такую услугу. Тот согласился, но потребовал за это деньги. Монах сказал, что денег у него нет, но он готов помолиться о лодочнике. В ответ монах услышал: «Я и сам могу молиться. У меня детей много, их кормить надо». И так и не перевез монаха на другую сторону. С тех пор повелось, что Кашира – город, где живут, мол, неуступчивые люди, не готовые делать что-либо безвозмездно.

Вместе с тем, по данным нашего краеведческого музея, на начало XX века каширский район имел 89 приходов, что говорит об определенной религиозности местных жителей и, может, об их желании таким образом обезопасить себя, сохранить. Наличие большого числа храмов в городе всегда было неотъемлемой чертой Каширы. Эту традицию мы стараемся сохранять и теперь. Почти восемь действующих храмов в городе на сравнительно небольшой территории создают впечатление того, что город буквально окружен церквями – там и здесь виднеются маковки куполов.

Еще одной особенностью Каширы является, наверное, то, что среди жителей города много приезжих. В последнее время эту ситуацию усугубило то, что Кашира стала привлекательным местом для московских дачников. Постоянный приток случайных людей создает атмосферу разобщенного города. Не случайно, может быть, поэтому в Кашире за пять лет до моего назначения сменилось несколько благочинных, причем два из них ушли в раскол и сектантство. Именно здесь владыка митрополит Ювеналий какое-то время боролся с самоназванными епископами, митрополитами, патриархами. Это говорит в том числе о духовной атмосфере города, которую, конечно же, нельзя было назвать благополучной.

Поэтому первое, с чем мне пришлось столкнуться, став благочинным Каширского района, – это с последствиями городских и внутриприходских проблем, которые и сегодня, спустя одиннадцать лет моего служения, дают о себе знать. Сложный район, но слава Богу за все!

В настоящее время в нашем благочинии юридически числится 26 приходов, в четырех из которых установлены поклонные кресты на месте строительства будущих храмов. Несколько храмов находятся в разрушенном состоянии и требуют своего восстановления. Отмечу, что в настоящее время есть необходимость в том, чтобы вновь открывающиеся храмы делать приписными, так как, особенно в деревнях, не хватает священников.

При этом надо понимать: помимо того что священство занято на своих приходах, почти каждый из них несет дополнительное послушание, возглавляя в благочинии тот или иной отдел и организуя соответствующую работу, например по образованию и катехизации населения, работе с молодежью, социальному служению, окормлению воинских частей, медицинских учреждений, детских домов, школ и т. д. Соответственно, в обязанности священников благочиния, помимо проведения богослужений, входит посещение всех тех учреждений, которые находятся в их попечении, и организуемых ими мероприятий. Моя роль здесь, с одной стороны, координирующая, так как мы руководствуемся в том числе присылаемыми циркулярами из епархии, а с другой – контролирующая, когда я стараюсь либо поддержать какое-либо начинание священника, либо делаю нравоучение, если вижу недочеты в работе. Из последних успешных начинаний можно вспомнить недавно прошедший детский крестный ход.

Ежегодно в благочинии проводятся рождественские и пасхальные фестивали, в которых принимает участие более 1000 детей и где каждый из участников получает памятные награды или подарки. Это стало возможным в том числе благодаря тому, что есть солидарность и взаимопонимание с нынешним главой Каширского района – Дмитрием Викторовичем Бобровым, который поддерживает эти проекты административно и финансово. В результате чего в настоящее время у благочиния полное взаимопонимание и содействие с местной властью, в частности с главой района, многое стало легче, наши проекты стали осуществляться на совсем другом уровне. Дай Бог, чтобы было так и дальше!

Если говорить о моих обязанностях как благочинного, то, наверное, главная функция – это мой пасторский долг быть с болящими и осужденными, с угнетенными и страждущими, а также являть пример отца, горения сердца и любви к своей пастырской деятельности другим священникам. Одна из функций – административная, как благословил владыка митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий. И здесь уже важно – донести благословение владыки до священства, собрать материальные средства для тех, кто в них нуждается (возрождающимся монастырям, пострадавшим от стихийных бедствий) и т. д. Но главным для себя в этой должности я считаю все-таки являть пример и помощь духовенству, чтобы их сердца тоже горели и любовью, и стремлением к возрождению дома Божьего (и как храма, так и души человеческой).

Если посмотреть, то все мы – разные, и священники в том числе. Это видно даже внешне – есть полный и худой, высокий и маленького роста, быстрый и неторопливый. Обязанность благочинного – зажечь разных и по телу и по духу священников к исполнению любви к Богу и к ближнему.

Для меня не существует приоритетов в моей работе, так как на самом деле важно все: армия, образование, дети, пенсионеры, дом престарелых, тюрьма… Всем нужно заниматься, всем оказывать духовную помощь. Опять же строительство… Есть постоянная необходимость контролировать и проверять, как идут работы в том или ином храме. Поэтому еду и спрашиваю отцов: «Когда будешь строить?», «Почему куполов еще нет, почему они стоят внизу?» и т. д.

Духовная жизнь также требует внимания. Если я прихожу в какой-нибудь отдел подписать бумагу, то это не просто возможность сделать свое дело, но и малая проповедь, когда за 10–15 минут я могу поговорить с человеком о духовных вопросах, сосредоточить его мысль на потребностях души. При этом я всегда дарю журнал нашего благочиния «Вестник Каширского благочиния», который мы выпускаем с 2009 года.

Для меня было действительно важным в начале моей пасторской деятельности восстановить основные храмы города Каширы, так как храм – это дом Божий, и если я пришел в этот дом, а он разрушен, то я, как настоятель, обязан его восстановить. И прихожане не гости, а полноценные члены этого дома, поэтому и они ответственны за то, каким будет этот дом – красивым и ухоженным или разрушенным и опустевшим. И считаю самым главным для священника – нужно восстанавливать души человеческие, направить их на путь в Царство Небесное. Путь, который дается большим трудом, трудом молитвы, смирения и послушания.