Текст книги "Фридрих Энгельс. Великий мыслитель, ученый-энциклопедист и теоретик марксизма"

3. О рабочем классе

Сегодня от разного рода критиков и хулителей марксизма можно услышать, что, дескать, он устарел, его основатели в своих выводах исходили из реалий времени, в которых они жили и, дескать, эти выводы неприменимы в современную эпоху научно-технического прогресса, высоких технологий и т. п., когда многое изменилось, в том числе и сам характер труда. Это касается и такого понятия, как рабочий класс.

Давайте, не заниматься фантазиями, а то и клеветой, а обратимся к самим классикам – К. Марксу и Ф. Энгельсу.

В «Проекте Коммунистического символа веры» и в «Принципах коммунизма» Энгельс дает принципиально важное определение того, что такое пролетариат, рабочий класс, трудящийся в отличие от класса капиталистов.

В «Проекте Коммунистического символа веры» он пишет: «Пролетариат – это тот класс общества, который живет исключительно за счет своего труда, а не за счет прибыли с какого-нибудь капитала…»

В «Принципах коммунизма» читаем: «Пролетариатом называется тот общественный класс, который добывает средства к жизни исключительно путем продажи своего труда, а не живет за счет прибыли с какого-нибудь капитала… Одним словом, пролетариат, или класс пролетариев, есть трудящийся класс Х1Х века… Пролетариат возник в результате промышленной революции, которая произошла в Англии во второй половине прошлого века и после этого повторилась во всех цивилизованных странах мира».

В примечании к английскому изданию «Манифеста Коммунистической партии» (1888 год) Энгельс повторяет аналогичное определение: «Под буржуазией понимается класс современных капиталистов, собственников средств общественного производства, применяющих наемный труд. Под пролетариями понимается класс современных наемных рабочих, которые, будучи лишены своих собственных средств производства, вынуждены, для того, чтобы жить, продавать свою рабочую силу».

Исследование капиталистического способа производства привело Маркса в его главном труде «Капитал» к концепции «совокупный рабочий».

В 1862 году во втором черновом варианте «Капитала» Маркс отмечает: «К числу производительных работников принадлежат, разумеется, все те, кто так или иначе участвует в производстве товара, начиная с рабочего в собственном смысле слова и кончая директором, инженером (в отличие от капиталиста)».

В 1873 году в авторизованном французском издании 1 тома «Капитала» Маркс конкретизирует это определение: «один больше работает руками, другой больше головой, один как управляющий, инженер, технолог и т. д., другой как надсмотрщик, третий непосредственно как рабочий физического труда или даже как простой подручный».

Наконец в последнем прижизненном, третьем издании 1 тома «Капитала» (1883 год) Маркс приводит окончательную формулировку, вводя понятие совокупного рабочего и заключая ее в следующую мысль: «Пока процесс труда является чисто индивидуальным, один и тот же рабочий объединяет все те функции, которые впоследствии разделяются. При индивидуальном присвоении предметов природы для своих жизненных целей рабочий сам себя контролирует. Впоследствии его контролируют. Отдельный человек не может воздействовать на природу, не приводя в движение своих собственных мускулов под контролем своего собственного мозга. Как в самой природе голова и руки принадлежат одному и тому же организму, так и в процессе труда соединяются умственный и физический труд. Впоследствии они разъединяются и доходят до враждебной противоположности. Продукт превращается вообще из непосредственного продукта индивидуального производителя в общественный, в общий продукт совокупного рабочего, т. е. комбинированного рабочего персонала, члены которого ближе или дальше стоят от непосредственного воздействия на предмет труда. Поэтому уже самый кооперативный характер процесса труда неизбежно расширяет понятие производительного труда и его носителя, производительного рабочего. Теперь для того, чтобы трудиться производительно, нет необходимости непосредственно прилагать свои руки; достаточно быть органом совокупного рабочего, выполнять одну из его подфункций. Данное выше первоначальное определение производительного труда, выведенное из самой природы материального производства, всегда сохраняет своё значение в применении к совокупному рабочему, рассматриваемому как одно целое. Но оно не подходит более к каждому из его членов, взятому в отдельности».

Через десять лет, развивая идею Маркса, Энгельс вводит понятие «пролетариат умственного труда». В 1893 году, выступая на Международном конгрессе студентов-социалистов, он сказал: «Пусть ваши усилия приведут к развитию среди студентов сознания того, что именно из их рядов должен выйти тот пролетариат умственного труда, который призван плечом к плечу и в одних рядах со своими братьями рабочими, занятыми физическим трудом, сыграть значительную роль в надвигающейся революции.

Буржуазным революционерам прошлого от университетов требовались только адвокаты, как лучшее сырье, из которого формировались их политические деятели; для освобождения рабочего класса понадобятся, кроме того, врачи, инженеры, химики, агрономы и другие специалисты, ибо дело идет о том, чтобы овладеть управлением не только политической машиной, но и всем общественным производством, а тут уж нужны будут отнюдь не звонкие фразы, а солидные знания».

Итак, пролетариат умственного труда по определению Энгельса – это врачи, инженеры, химики, агрономы и другие специалисты. Сегодня к ним можно добавить, офисных работников, как принято говорить, офисный планктон, программистов, операторов станков и оборудования с компьютерным управлением, наладчиков сложной техники и приборов, авиадиспетчеров и т. д. Рабочий класс никуда не исчез, ни во что не выродился, как считают некоторые нынешние опровергатели Маркса и Энгельса. Да, изменился характер труда, усложнилась, стала более разнообразной специализация, повысился его интеллектуальный уровень, но рабочий, вынужденный продавать свои физические и интеллектуальные способности ради выживания, будь то шахтер или сталевар, тракторист или агроном, инженер или менеджер, был и остается главной производительной силой, подвергающейся в капиталистическом обществе жестокой эксплуатации.

В целом, как видим, классики марксизма дали четкое определение рабочего класса во всей совокупности его многообразия. В то же время, в сочетании с концепцией Энгельса о возрастании роли общественного сознания в жизни общества, а, соответственно, и с возрастанием роли того, что Маркс и Энгельс называли духовным производством, что наглядно продемонстрировано современной научно-технической и информационной революцией, учитывая диалектический характер развития и познания, представления Маркса и Энгельса о рабочем классе нацеливают нас на теоретические предпосылки для дальнейшего их развития, в равной степени как и концепции его политического господства в переходный период к коммунизму.

4. Проблемы государства

Прошло почти полтора столетия со времени создания труда Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884 год). Современная наука полностью подтвердила незыблемость сформулированных в труде принципиальных положений о причинах возникновения частной собственности, классообразования, генезиса государства, его сущности и т. д. Попытки фальсификаторов марксизма опровергнуть выводы Ф. Энгельса не увенчались успехом.

Общий вывод Ф. Энгельса об исторически классовом характере государства, его обусловленности экономическим базисом был принципиально новым в науке об обществе. В классовом подходе к возникновению и сущности государства, в историко-материалистическом понимании государства – непреходящая значимость работы Ф. Энгельса. «Государство, – писал он, – никоим образом не представляет собой силы, извне навязанной обществу… Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно».

Это положение В.И. Ленин рассматривал как одно из основных в марксистском учении о государстве. В.И. Ленин в своей работе «Государство и революция» указывает, что именно по этому важнейшему и коренному пункту начинается искажение марксизма, идущее по двум главным линиям. «С одной стороны, буржуазные и особенно мелкобуржуазные идеологи, – вынужденные под давлением бесспорных исторических фактов признать, что государство есть только там, где есть классовые противоречия и классовая борьба, – «подправляют» Энгельса таким образом, что государство выходит органом примирения классов, а не органом классового господства, органом угнетения одного класса другим, который узаконяет и упрочивает это угнетение, умеряя столкновение классов. «Каутскианское» извращение Энгельса гораздо тоньше. «Теоретически» не отрицается ни то, что государство есть орган классового господства, ни то, что классовые противоречия непримиримы. Но упускается из виду или затушевывается следующее: если государство есть продукт непримиримости классовых противоречий, если оно есть сила, стоящая над обществом и «все более и более отчуждающая себя от общества», то явно, что освобождение угнетенного класса невозможно не только без насильственной революции, но и без уничтожения того аппарата государственной власти, который господствующим классом создан и в котором это «отчуждение» воплощено».

Переход родовой организации в доклассовом обществе в государственную организацию в обществе классовом Ф. Энгельс связал с развитием производительных сил, общественным разделением труда и их последствиями: обменом, изменением отношений собственности, сменой коллективной собственности собственностью частной, повлекшей за собой имущественное неравенство, эксплуатацию, появление антагонистических классов и государства. Первобытнообщинный строй «был взорван разделением труда и его последствием – расколом общества на классы», и был заменен государством.

Зарождение общественных классов и переход от родовой организации общества к государственной – сложный процесс, обусловленный развитием производительных сил, крупными общественными разделениями труда, повлекшими за собой появление регулярного прибавочного продукта, обмена, частного присвоения, имущественного неравенства, социальной дифференциации, эксплуатации.

Ф. Энгельс подчеркивает, что в результате общественного разделения труда возникли и новые отношения собственности, иные производственные, семейные отношения. Увеличение производства дало возможность рабочей силе человека производить большее количество продуктов, чем это требовалось для ее поддержания. Появилась необходимость в привлечении новой рабочей силы. Ее доставляла война. Пленных стали обращать в рабов.

Первое крупное общественное разделение труда повлекло за собой раскол общества на классы: рабов и рабовладельцев. Рабство военнопленных открывало, по словам Ф. Энгельса, перспективу порабощения собственных соплеменников, а также членов своего рода. Новое крупное общественное разделение труда привело к эксплуатации рядовых общинников формирующейся общинной и родовой знатью. Постепенно эта знать подчиняет себе основную часть имущества родообщинных организаций и присваивает право распоряжаться им по своему усмотрению. Руководящие должности родовых организаций начинают передаваться по наследству, а наряду с родовой и военной знатью появляются богатые и бедные. Все более углубляющаяся имущественная и социальная дифференциация взрывает коммунистическую общину.

Победа частной собственности над первобытнообщинной, рабовладельцев над рабами, имущих над неимущими, классового общества над доклассовым означала и победу политической организации господствующего класса над родообщинной организацией доклассового общества, расколовшегося на непримиримые противоположности. «А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство».

Методологическое начало теоретического познания государства по Энгельсу – признание его продуктом классов и классовой борьбы. Именно генезис классов, обусловленный экономическими предпосылками, определяет и генезис государства, этапы его развития. Но государство возникает не сразу, не вдруг, а «По мере того, – писая В. И. Ленин, – как возникает и упрочивается общественное разделение на классы, по мере того, как возникает общество классовое, по мере этого возникает и упрочивается государство».

Углубление имущественного и социального неравенства, раскол общества на антагонистические классы с их непримиримой борьбой неизбежно привели к распаду первобытнородовой общины, исчезновению демократизма родовой организации, постепенному созданию иной, государственной организации, которая развивается, частично преобразуя органы родового строя, а частью вытесняя их посредством внедрения новых. В «Происхождении семьи, частной собственности и государства» Ф. Энгельс на примере Древних Афин показывает необходимость государства именно в силу раскола общества на противоположные классы.

Завершающей стадией перехода от родовой организации к государственной Ф. Энгельс считал военную демократию как организацию управления первобытнообщинного строя на той стадии его развития, когда «война и организация для войны становятся… регулярными функциями народной жизни». В этих условиях военачальник, власть которого резко усиливается, совет и народное собрание образуют новые органы родового строя, развивающиеся в военную демократию. Постоянно ведущиеся грабительские войны усиливают власть верховного военачальника, становящегося должностным лицом, окруженным приближенными к нему военачальниками. Его власть начинает передаваться по наследству. «Сарганы родового строя, – писал Ф. Энгельс, – постепенно отрываются от своих корней в народе, в роде, во фратрии, в племени, а весь родовой строй превращается в свою противоположность: из организации племен для свободного регулирования своих собственных дел он превращается в организацию для грабежа и угнетения соседей, а соответственно этому его органы из орудий народной воли превращаются в самостоятельные органы господства и угнетения, направленные против собственного народа». Именно в военной демократии у древних греков и римлян Ф. Энгельс видел начало упадка народной свободы и зародыш государственной власти. Военная демократия выступает как переходная форма управления обществом, развивающимся от общественного самоуправления к государству.

Государство у различных народов возникает на основе общих закономерностей. Но в генезисе государственности имеют место и специфические черты. В «Происхождении семьи, частной собственности и государства» подробно рассмотрены три основные формы возникновения государства на европейском континенте: у афинян, римлян и германцев. «Афины, – писал Ф. Энгельс, – представляют собой самую чистую, наиболее классическую форму: здесь государство возникает непосредственно и преимущественно из классовых противоположностей, развивающихся внутри самого родового общества. В Риме родовое общество превращается в замкнутую аристократию, окруженную многочисленным, стоящим вне этого общества, бесправным, но несущим обязанности плебсом; победа плебса взрывает старый родовой строй и на его развалинах воздвигает государство, в котором скоро совершенно растворяются и родовая аристократия, и плебс. Наконец, у германских победителей Римской империи государство возникает как непосредственный результат завоевания обширных чужих территорий, для господства над которыми родовой строй не дает никаких средств».

Важный признак государства, на который обращает внимание Энгельс – «учреждение публичной власти, которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое себя как вооруженная сила». И в первобытном обществе есть публичная власть. Но там она совпадает со всем населением, не противостоит ему и не возвышается над обществом. С расколом общества на антагонистические классы самодействующая вооруженная организация всего населения сделалась невозможной, и публичная власть отделяется от народа. Теперь она противостоит ему как чуждая, враждебная сила, осуществляется особой группой профессиональных управляющих, выражающих волю господствующего класса. Такая публичная власть состоит не только из людей в виде армии, полиции и т. п., но и таких вещественных придатков, как тюрьмы и различные принудительные учреждения, не известные родовому устройству. Для содержания такой власти необходимы налоги. «Обладая публичной властью и правом взыскания налогов, чиновники, – писал Ф. Энгельс, – становятся, как органы общества, над обществом». В работе особо подчеркивается усиление публичной власти по мере обострения классовых противоречий внутри государства и государств, соприкасающихся между собой. Актуально положение Ф. Энгельса о том, что обострение классовой борьбы и конкуренция завоеваний в Европе «взвинтили публичную власть до такой высоты, что она грозит поглотить все общество и даже государство».

В современных империалистических государствах усиление публичной власти проявляется в неуклонном возрастании роли тех политических институтов, которые в ходе подчинения государственного аппарата монополиям и создания военно-промышленного комплекса довели до предела обособление этих институтов власти от трудящихся масс.

Важное методологическое значение имеет и острая критика Ф. Энгельсом буржуазно-демократической республики, которая вопреки утверждениям буржуазных государствоведов не уничтожает классовой противоположности, а лишь подготавливает почву для разрешения этой противоположности. Именно в условиях буржуазной демократической республики доводится до конца классовая борьба. Прямой подкуп чиновников, союз между правительством и биржей в США (о котором сто лет назад писал Ф. Энгельс) вылился в прямое господство монополистической буржуазии, составляющее классовую сущность современного империалистического государства.

Ф. Энгельс многократно подчеркивал именно классовую сущность, государства. В условиях общества, разделенного на антагонистические классы, оно могло существовать лишь при непрекращающейся классовой борьбе.

Решение вопроса о сущности государства Ф. Энгельс связывает с анализом его происхождения. Поскольку государство возникло из потребности удерживать в узде противоположность классов, «так как оно в то же время возникло в самих столкновениях этих классов, то оно по общему правилу является государством самого могущественного, экономически господствующего класса, который при помощи государства становится также политически господствующим классом и приобретает таким образом новые средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса». При этом Ф. Энгельс подчеркивает, что античное государство прежде всего было государством рабовладельцев для угнетения и подавления рабов, феодальное – органом дворян для подавления крепостных, а современное буржуазное государство есть орудие эксплуатации капиталом наемного труда.

Марксистско-ленинское учение о классовой сущности государства подвергается ожесточенным атакам идеологов буржуазии. Некоторые из них называют положения К. Маркса и Ф. Энгельса о классовой сущности государства «марксистской сказкой». Подобного рода утверждения направлены прежде всего против учения о государстве как орудии власти экономически господствующего класса. Поэтому в труде Ф. Энгельса, в котором глубоко обоснован тезис о сущности эксплуататорского государства как машине для угнетения и подавления эксплуатируемых, подвергнута критике идея извечности государства, что имеет особое методологическое значение.

Вместе с тем, отмечая, что эксплуататорское государство «во все типичные периоды является государством исключительно господствующего класса и во всех случаях остается по существу машиной для подавления угнетенного, эксплуатируемого класса», Ф. Энгельс подчеркивал, что оно наряду с этим служит «связывающей силой» эксплуататорского общества. Иными словами, государства, в том числе и эксплуататорские, вынуждены принимать на себя определенные функции общесоциального регулирования, поскольку они официально представляют общество в целом, служат его связующей силой. Приведенное положение созвучно мысли К. Маркса о том, что в условиях эксплуататорских обществ деятельность государства «охватывает два момента: и выполнение общих дел, вытекающих из природы всякого общества, и специфические функции, вытекающие из противоположности между правительством и народными массами». Разумеется, осуществление функции «общих дел» в эксплуататорском обществе не является классово нейтральным. И при выполнении этой функции буржуазное государство как связующая сила буржуазного общества (а тем более при выполнении специфических функций) остается машиной классового господства буржуазии.

Идеи Ф. Энгельса о происхождении государства и его классовой сущности затрагивают вместе с тем и проблему исторических судеб государственности, исследованную и в иных произведениях основоположников научного коммунизма. Объективные законы генезиса, развития и исчезновения классового общества обусловливают и процесс отмирания государства. Государство стало необходимым в силу раскола общества на классы. Но наступит такое время, когда существование классов перестанет быть необходимостью. «Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором». Этот процесс связан со становлением бесклассовой структуры коммунистического общества. При этом важно понимать, что буржуазное государство не «отмирает», по Энгельсу, а уничтожается пролетариатом в революции. Отмирает после этой революции пролетарское государство.

Сегодня в России буржуазные идеологи и разного рода оппортунисты пытаются убедить ее народ, что демократическая республика есть наилучшая из возможных политических оболочек общества. Но при этом замалчивается, что капитализм и потому капитал, овладев этой «наилучшей оболочкой» и прикрываясь всесилием всеобщего избирательного права, закрепляет свою власть настолько надежно, настолько верно, что никакая смена ни лиц, ни учреждений, ни партий в буржуазно-демократической республике не колеблет этой власти.

Надо отметить, что Энгельс с полнейшей определенностью называет всеобщее избирательное право орудием господства буржуазии. Дать большее оно не может и никогда не даст в буржуазном государстве. Но мелкобуржуазные демократы, вроде наших эсеров из Справедливой России, а также их родные братья оппортунисты ждут именно «большего» от всеобщего избирательного права. Они разделяют сами и внушают народу ту ложную мысль, будто всеобщее избирательное право «в теперешнем государстве» способно действительно выявить волю большинства трудящихся и закрепить проведение ее в жизнь.

Труд Ф. Энгельса – образец классового исторического анализа генезиса, сущности, судеб государства и ныне не утратил своего научного значения. Он продолжает оставаться одним из основных произведений современного социализма, активно участвует в контрпропаганде, борьбе с идеологическими диверсиями классового противника против важнейших положений марксистско-ленинского учения о государстве.