Текст книги "Хорошо ли мне жить? Сборник участников Международного литературного фестиваля фантастики «Аэлита»"

Путевая заметка московского идальго

Комфортабельная электричка выпорхнула из городских зарослей Мадрида и на скорости двести с лишним километров в час нырнула, как угорь, в тину бесконечных испанских степей.

К слову, в Испании нет понятия «бросовая земля». Все земли страны, даже самые, казалось, безжизненные каменистые плоскогорья, разбиты на строгие прямоугольники и распаханы селянами.

Электричка мерно буравила испанскую ойкумену. Я откинулся на спинку пассажирского кресла и стал с интересом разглядывать в окно вереницу огромных загадочных ветряков, этакую фантастическую мегапоросль неземной цивилизации.

Пригубив купленный в Мадриде не самый плохой французский коньяк, я вскоре почувствовал, как подо мной сокращаются изношенные спинные мускулы верного Росинанта, а сзади и почему-то спиной ко мне покачивается на ослике милейший Санчо Панса. Я повернул голову и снисходительно улыбнулся, глядя, как Санчо старательно кутал голову в дорожную шаль в надежде хоть как-то отгородиться от всепроникающего полуденного солнца.

«О солнце, свет очей моих, отчего ты так безжалостно к своим верным идальго и их благонамеренным подданным!» – воскликнул во мне голосом великого Сервантеса утомлённый глашатай справедливости.

Я почувствовал, как правое плечо немеет под тяжестью копья, а нагрудные доспехи острыми выступами металлических пластин терзают мою несчастную плоть, привыкшую к лёгкой сатиновой одежде и городскому книжному благополучию.

– Скажи, друг Санчо, далеко ли до города? – спросил я, не опуская копьё.

– Нет, благородный дон, скоро будем! – ответил мой провожатый.

В вагон вошла девушка с лотком мороженого.

– Ты будешь мороженое? – спросил я жену, наливая себе ещё одну волшебную меру.

– Тебе хватит! – сказала она. – Возьми шоколадное.

Я переложил копьё в левую руку и стал искать в кошельке испанскую евромелочь. Поверьте, даже это простое действие для нас, рыцарей, весьма затруднительно. Перекладывая копьё с руки на руку, мы можем заточенным остриём легко поранить подголовники соседних кресел и доставить несколько неприятных минут мирно дремлющим пассажирам.

Однако на этот раз всё обошлось благополучно. Я взял из рук девушки два шоколадных пломбира, расплатился и тронул шпорами верного Росинанта. Конь правильно понял команду и перешёл на рысь.

Испания! Тихая и счастливая страна. Мой знакомый занимается строительным бизнесом. Он рассказывал мне, что сейчас для рыцарей строительных котлованов наступило золотое время. Европа переполнена мигрантами из Азии и Африки. Наглые иноверцы «прут» в богатые европейские страны – Германию, Англию… Испания же бедна, пособие по безработице не выплачивает и потому практически не участвует в миграционном процессе. Разве что марокканец, получив вид на испанское жительство, пару раз грабанёт восторженных русских туристов (поверьте, говорю не понаслышке!) и тотчас чалит на север за вожделенной и безответственной халявой.

Многих европейцев эта миграция достала по самое не могу! Всё большее их число (в основном немцы и англичане) продают своё имущество, «нажитое непосильным трудом», и бегут… в Испанию. Там вкладываются в недвижимость и оседают.

Разбросанные по склонам холмов ветряки всё кружили и кружили, будто целью их была не выработка электрического тока, но некое приветствие, обращённое ко мне и моим товарищам по путешествию. Вслед за этой круговертью мои мысли кружились, будто расштопанная на страницы бессмертная книга Сервантеса.

Однако время шло. Сквозь тёмный морок французского питейного стекла стало подозрительно проглядывать дно. Копья со мной уже не было. То ли я забыл его на одном из привалов, то ли оружие вообще мне приснилось. Бугристая спина Росинанта и несносные укоры Дульсинеи (дамы моего израненного сердца) могут отвлечь рыцаря от чего угодно, даже от личного оружия!

Примерно через три часа горизонт затянули внушительные горные хребты. Вообще испанское побережье Средиземного моря очень напоминает наш Крым. Горы, теснящиеся вплотную к нему или стоящие грядой вдоль кромки моря, образуют в прибрежной зоне особый целебный микроклимат для лечения лёгочных и сердечных заболеваний.

Я посмотрел на часы. Всё верно. Минута в минуту, согласно расписанию, верный Росинант, цокая «копытцами» вагонных сочленений, припарковался к платформе кабачка аккурат под вывеску «Городок Аликанте».

Простившись с Росинантом, мы побросали вещи в арендованный там же в кабачке симпатичный «ситроен» и помчались по идеальной испанской дороге в городок местных долгожителей – Торревьеху Коньяк, который я вынужден был выпить в поезде, никак не помешал оформить аренду и уверенно сесть за руль. Вообще водитель, не пригубивший бутылки пива или грамм двести сухого вина, в Испании считается непрофессионалом (это моё личное и абсолютно верное наблюдение).

Мы весело мчались вдоль лазурной кромки моря, а по пути из фиолетовых солиносов[2]2
  Солинос – солёное озеро.


[Закрыть] на нас глазели настоящие розовые фламинго! То тут, то там встречались щиты с изображением грозных быков – вестников корриды.

Мы не заметили, как прошло полчаса, и в розовой дымке закатного солнца показался, как видение, приморский городок Торревьеха.

Я прислушался. Сквозь мягкое урчание мотора до меня донеслись призывные звуки и восторженные голоса горожан. Всё верно! Гостеприимный город встречал нас музыкой и танцами, потому что каждый, кто считает себя испанцем, обязательно поёт и танцует фламенко!

Гюля Ализаде

Гюля Ализаде (Гюльшен Арифовна Ализаде) родилась в Азербайджане, Баку. По профессии врач. Также является кандидатом в члены Интернационального Союза писателей, автором исторических романов, романов в жанре фэнтези, стихов. Среди её произведений: исторический роман «Амазонки» (Союз писателей Санкт-Петербурга, Интернациональный Союз писателей); роман в жанре фэнтези «Ожившие камни Аргоса» (Интернациональный Союз писателей, серия «Война миров», премия им. Герберта Уэллса); «Эпосо Гильгамеше» (Академия наук Азербайджана); сборник произведений «Та суть…» («Сборник современной прозы», Интернациональный Союз писателей).

Возлюбить Лолу

Отрывок из рассказа

Её, заметно распухшую, едва различимо раскачивало у самой поверхности воды. Она лежала брюшком кверху, плавники её торчали в стороны, словно сухие безжизненные щепки. В первую минуту Руна, не понимая, в чём дело, широко раскрыв полные недоумения глаза, так и смотрела на свою подругу, но осознание действительности неумолимо уничтожало её неистовое желание неприятия необратимой трагедии…

Лола, как и миллионы (а может, даже намного больше) особей её породы, была рождена в специализированном рыбоводческом предприятии в коммерческих целях. С момента появления на свет в виде рыбки она стала представительницей созданной человеческим мышлением экосистемы, именуемой чрезвычайно заумным термином, – аквариумистика.

Долгие годы пребывания в самых различных по формам, но одинаковых по содержанию аквариумах сделали из Лолы созерцателя, неустанно впитывающего в своё сознание проявления отличающихся по существу человеческих эмоций. Да, Лола проводила свою жизнь в гипермаркете мегаполиса.

Она жила одна, как ни странно… Оказавшись по чистой случайности в аквариуме весьма небольших размеров, Лола была лишена всякого общества. Наблюдая за тем, как из соседнего аквариума забирали рыбок, она удивлялась тому, что на следующий день их возвращали обратно. Лола не знала о том, что это были уже другие – такие же, как она, но не те, что прежде. Она не догадывалась об этом вовсе не потому, что была глупа, нет! Просто Лола была рыбкой. Да, конечно же золотой, но всё же рыбкой, а этот факт учитывать надо обязательно.

Время шло. Лолу не забирали. С надеждой смотря на каждого подходящего к огромному столу с аквариумами человека, она начинала волноваться и подплывала к самой поверхности воды. Но Лолу не замечали, несмотря на все её ожидания. К концу дня, когда большинство аквариумов уже начинали пустеть, она забивалась в один из четырёх углов, пытаясь представить своё местопребывание пустым, без себя.

Потихоньку волнение Лолы начало угасать. Она перестала проявлять реакцию на людей, поскольку постепенно теряла веру в возможные изменения. Лола уже с неохотой проглатывала несколько кусочков корма, который подсыпал в воду человек с каменным выражением лица. «Но почему?» – в тысячный раз задалась вопросом она и прошмыгнула за ветку тянущейся по всему аквариуму водоросли.

Всё произошло именно в тот день, когда Лола решила не думать ни о чём. Лениво окинув взглядом первых зашедших в гипермаркет посетителей, она удивилась тому, что перестала различать эмоции. Теперь вместо радости, скуки, печали или равнодушия на лицах людей были странные – белого, голубого и даже чёрного цвета – маски. Атмосфера гипермаркета представляла собой хаос, который люди и создавали, перебегая от полки к полке, проносясь по всем отделам, поспешно заполняя свои тележки тем, что попадалось им под руку «Есть проблема!» – подумала Лола и подплыла к стенке аквариума так близко, чтобы суметь рассмотреть всё и понять хоть что-то. Но всё вертелось настолько беспорядочно, что у неё закружилась голова.

«Я не ела! Он забыл про корм!» – внезапно вспомнила Лола. Действительно, равнодушный человек не показывался с самого утра. Лола заметила, как и в остальных аквариумах рыбки беспокойно прижимались к стенкам, и понимала, что ими движет не столько любопытство, сколько нарастающее чувство голода.

Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Гипермаркет опустел. Сонный охранник, сняв маску, начал бесцельно обходить отделы. Теперь абсолютно все рыбки, плотным слоем прижавшись к стенкам аквариумов, внимательно следили за каждым его движением. Он же широко открывал и закрывал рот, стараясь при этом ещё и улыбнуться. «Поёт!» – догадалась Лола.

Охранник прошёл в самую глубь гипермаркета. Теперь он уже находился вне поля зрения морских обитателей. Лола решилась оглянуться на своих сородичей. Она крайне редко делала это, поскольку не желала видеть в их глазах упрёки в своей несостоятельности, ведь ей не было известно о том, что рыбки в соседних аквариумах её просто не замечают. «Наконец-то судьба связала нас. Теперь они испытывают то же самое, что и я, – голод!» – подумала она.

Охранник вернулся. В руках он держал мешочек.

Такое Лола видела впервые за всё время проживания здесь. Рыбки буквально пытались выпрыгнуть из своих водоёмов, стремясь чуть ли не в воздухе подхватить кусочки корма, которые человек нарочно не высыпал, а подбрасывал, широко открывая рот. «Смеётся!» – поняла Лола по тому, как сильно дрожал живот охранника.

И она решилась на тот отчаянный шаг, о котором не раз задумывалась. Лола залегла на дно, спрятавшись за особенно пышной ветвью такой же золотой, как и она сама, водоросли, предназначением которой являлось спокойное, но совершенно бесцельное существование в роли украшения аквариума. «Посмотрим теперь, заметит ли он меня, – рассуждала она. – Если да, то не всё ещё потеряно для такой озабоченной собственной самооценкой несчастной рыбки.

А если нет, то и делать мне больше нечего, как жалеть себя, невозлюбленную и покинутую!»

Охранник обошёл огромный стол со всех сторон. Он подсыпал корм во все аквариумы, кроме… Он накормил всех, кроме… «Этот аквариум пуст!» – по всей видимости, решил человек. О Лола, бедняжка Лола! Она была не только голодна, но и подавлена морально.

Сотрудник ушёл, погасив свет в основных частях гипермаркета.

Жизнь изменилась. Дни посерели. Гипермаркет находился в тревожном ожидании беды. Равнодушного служащего с каменным видом заменил другой – с голубой маской и прозрачным шлемом на лице. Он высыпал корм в каждый аквариум, не обращая внимания на то, есть там кто-нибудь или нет. Служащему было не до этого. Он, как и всё человечество, переживал нелёгкие времена пандемии коронавируса, уже успевшей унести жизни миллионов людей. Лола же, несмотря на твёрдое решение не глотать корм, всё не могла справиться с собой и непроизвольно открывала рот, когда мелкие кусочки, будто по велению судьбы, сами к ней подплывали.

Она была уже далеко не молода и ощущала это. Лола чувствовала, как золотистые чешуйки на её туловище постепенно теряли свой яркий блеск. Это её очень огорчало, ведь ей так и не удалось стать возлюбленной, а времени оставалось уже мало…

Всё всегда имеет свой особенный день. Всё всегда происходит вдруг, непредвиденно, неожиданно. Обычное утро. Обычный серый, тянущийся с зимы, захвативший весну и распространившийся на лето тревожный день… Лола уже привыкла не различать эмоции. «Похоже, что они решили быть только такими», – посетила её мысль. Люди так и ходили в масках и шлемах, пугливо отбегая друг от друга. Вдруг прямо над аквариумом Лола увидела глаза.

Они улыбались и искрились светом. Лола замерла и от неожиданности выпустила изо рта несколько пузырьков. Глаза же ещё некоторое время так и продолжали её разглядывать. Аквариум тронулся с места. Лолу раскачивало из стороны в сторону. Она не понимала, в чём дело, но почему-то радовалась. Ведь происходили какие-то изменения! Лола же не знала, что могло быть хуже её постоянного положения. «Я перемещаюсь, это точно! Где соседние аквариумы, где служащие? А это что?! Стало как-то теплее?» – возбуждённо чередовались один за другим вопросы в её голове.

Новая обстановка. Голубые стены с чем-то нарисованным – мелким, неразличимым. Мягкий свет. Гораздо теплее, чем в гипермаркете. Лола видела всё это впервые. «Неужели? Разве могут быть правдой мои предположения?!» – захотелось ей воскликнуть. Но она не смогла этого сделать, так как была всего лишь рыбкой. Правда, золотой, но рыбкой. Лола начала метаться из стороны в сторону, пытаясь привлечь внимание человека, в существование которого снова начала верить. В того, кто смог полюбить её настолько, чтобы забрать с собой!

Девушка с искрящимися глазами снова склонила голову над аквариумом. Это была она, спасительница Лолы – маленькой золотой рыбки с чрезвычайно простыми мирскими желаниями. Она что-то сказала и снова улыбнулась. Лола подплыла прямо к поверхности воды, попытавшись даже немного высунуться из неё. «Как ты прекрасна!» – мысленно направила она похвалу своей спасительнице. Та же, напевая песню (в чём Лола была совершенно уверена), стала тихонько постукивать по стенке аквариума красными ноготками. На какое-то мгновение Лола растерялась. Она усомнилась в том, что счастье действительно наступило, и снова подплыла к поверхности…

Халлыклыч Ахундов

Халлыклыч Ныгматыллаевич Ахундов родился 13 сентября 1987 года в городе Ашхабад, Туркменистан.

Творчеством увлёкся с пятнадцати лет. В школьные годы для друзей и знакомых сочинял тексты песен разного жанра. Будучи студентом, писал короткие рассказы и этим самым набирал опыт для создания художественных сюжетных линий. За всю творческую жизнь до сегодняшнего дня опубликовал две книги: «Злой Этундаш» (на английском языке Wicked Atundash; перевод Алёны Рудницкой; иллюстрации подготовил Рахман Рахманов) и «Бриллиантовое солнце». Также является соавтором книги «Апокалипсис для избранных» в жанре фантастики.

Злой Этундаш
Отрывок из сказки

Однажды, в далёком прошлом, существовала земля, на которой люди беспрекословно подчинялись богам. На этой земле обитали разные животные: кошки, собаки, овцы, коровы, верблюды и ещё много других зверей. Также здесь росли разные деревья и кустарники: яблоня, виноград, груша, персик, вишня и много других, приносящих вкусные плоды.

Люди на этой земле тоже были разные. Одни подчиняли других себе – их называли злыми. Они били животных, рубили плодовые деревья и поклонялись владыке Этундашу Сила владыки равнялась силе трёх быков. Он разбивал кулаком любой камень и мог руками вырвать огромное дерево.

Пытаясь овладеть целым миром, его огромная сила превращала слабых в рабов. Но подчинить весь мир и людей, в чьих сердцах живёт любовь, преданность и справедливость, было невозможно, так как их защищал кровный брат Этундаша владыка Сумур.

Сумур был полной противоположностью брата. Он всё живое называл природой и был добрым. И к тому же его сила в тысячу раз превосходила силу Этундаша. Одной рукой он мог перевернуть гору, одним дуновением – вырвать дерево с корнем, но вредить животным и растениям, которые были друзьями, и причинять боль людям, которые были братьями, не хотел.

Владыка Сумур говорил, что только живое порождает жизнь и боги вселенной благоволят этому. Солнце греет землю, а вода орошает почву. Луна дарит свет и покой в тёмной ночи, и природа рождает жизнь. И люди должны быть добрее друг к другу, кормить животных и ухаживать за ними, и тогда те ответят взаимностью. Коровы дадут молоко, верблюды – чал, овцы – свою шерсть, чтобы люди не замёрзли от холода. И ещё владыка говорил, что необходимо беречь деревья и кустарники, которые являются прародителями всего живого. Поливать их сладкой (пресной) водой и с приходом весны вскапывать почву, и тогда созреют вкусные плоды: яблоки, вишни, груши, персики и ещё много фруктов и ягод.

«Братья, люди! – кричал с высокой горы могучий владыка Сумур. – Любите друг друга и помогайте друг другу. Только добро позволит мировым богам сохранить природу».

Так два брата разлучились, объявив бесконечную войну Этундаша как зла и Сумура как добра.

Многие годы владыка добра отбивался от нападений злого брата, который всячески вредил природе: поджигал деревья и кустарники, воровал слабых людей и превращал в рабов. И каждый раз Сумур тушил костры, с умом, без меча и крови возвращал на добрые земли братьев – людей. Но всё когда-то заканчивается! Пройдя по жизни восемьдесят восемь зим и восемьдесят семь жарких лет, добрый владыка покинул свет и земной бог принял его в объятия.

Сорок дней и сорок ночей оплакивали люди владыку, а кровному брату Этундашу было в радость, что того больше нет. Ведь в бесконечной борьбе зла и добра владыка Сумур успел вернуть животных-друзей, людей-братьев на земли, где всё живое посвятило себя природе и помогало ей. От злого владыки уходили животные и не паслись там, где жил Этундаш, люди сбегали, а деревья высыхали, разбрасывая листья по ветру. И когда уже иссякла фантазия на злые деяния, владыка Этундаш остался совсем один.

* * *

Спустя пару лет со дня смерти брата Сумура одинокий Этундаш как-то вышел на крыльцо дома. У порога стояло ведёрко, полное молока. Удивился владыка, посмотрел по сторонам. «Не отравить ли хотят?» – подумал он и поднял ведёрко.

Держа в руках деревянный сосуд, он повторно осмотрелся вокруг и, прислонив к губам край ведра, выпил молоко до дна.

– Кто это оставил?! – произнёс вслух владыка и сломал деревянное ведро о потрескавшуюся от засухи землю.

Раздумывая о случившемся на крыльце, долго ходил вокруг дома Этундаш и вдруг увидел старика. У него была большая седая борода, а на теле – изорванная лопоть.

– Странно, – пробурчал под нос владыка. – Эй, старик, что здесь делаешь, а? – крикнул в спину неизвестному путнику.

Тот остановился на пару секунд и, не оборачиваясь, сказал:

– Называя меня стариком, обратил бы взор на себя, у которого борода белее, чем облака на небе.

– Что ты сказал, нахал?! А ну, пошёл отсюда! И чтобы я тебя тут не видел! Кыш отсюда, кыш! – обкидывая кусочками иссохшей почвы, выгнал старика Этундаш.

На следующее утро владыка вышел на крыльцо дома и удивился: вновь стоит деревянное ведёрко, а в нём молока до краёв.

«Кто это принёс?» – подумал хозяин дома и снова выпил молоко до дна.

Теперь уже, когда во второй раз произошла странность, злой владыка задумался и, пытаясь найти ответ, кружил вокруг дома. Долго ходил и думал Этундаш и вдруг увидел идущего по полю старика, которого выгнал вчера.

– Эй, старик, я же тебе говорил, чтобы здесь не появлялся, а?! – крикнул в спину неизвестному путнику. – Кыш отсюда, грязнуля и нищета, кыш!

Старик остановился на пару секунд и, не оборачиваясь, сказал:

– Прежде чем называть грязнулей и нищетой, подумал бы о своём поведении. Грязным является твой язык, а нищей – душа.

– Что ты сказал?! – яростно выкрикнул владыка и выгнал путника, кидаясь вслед кусочками иссохшей почвы.

С тех пор как исчез из виду неизвестный путник, целый день и целую ночь гадал владыка, откуда взялся старик и почему он постоянно крутится возле дома. «Если вновь увижу, то прослежу за ним», – подумал хозяин жилища и лёг спать.

Следующим утром Этундаш в очередной раз увидел на крыльце ведёрко молока, посмотрел по сторонам и, опустошив деревянный сосуд, побежал искать путника.

Долго бегал вокруг дома владыка зла и всё же дождался, когда на горизонте появился старик. Этундаш, как и планировал, последовал за ним в неизвестность.