Текст книги "История «латышских стрелков». От первых марксистов до генералов КГБ"

17 мая второй Съезд латышских стрелковых полков провозглашает лозунг «Вся власть Советам!» и окончательно переходит на сторону СДЛК и большевиков. К июню 1917 года СДЛК объединяла более 1700 членов, в июле – 2000, в августе – 3000. Несмотря на разгул июльской реакции в Риге прошёл открыто V съезд СДЛК. На съезде СДЛК переименована в СДЛ (Социал-демократия Латвии). На съезде присутствовало 116 делегатов с решающим голосом, представлявших 7616 членов СДЛК, и 32 делегата с совещательным голосом, представлявших 6417 членов партии. Делегаты с решающим голосом представляли: Военную организацию 12-й армии, Рижскую, Малиенскую, Видиенскую, Валкско-Руиенскую организации; делегаты с совещательным голосом – латышские группы, входившие в местные организации РСДРП Архангельска, Брянска, Харькова, Екатеринослава, Коломны, Костромы, Курска, Лысьвы, Москвы, Минска, Нижнего Новгорода, Новгорода, Одессы, Оренбурга, Перми, Петрограда, Пскова, Подольска, Самары, Славянска, Тулы, Твери, Великих Лук, Выборга, Витебска, Воронежа и других. Был организован Левый блок 12-й армии, объединявший 28 полков. На состоявшемся VI съезде РСДРП(б) 14 делегатов представляли СДЛ, Ян Берзин был избран в ЦК РСДРП(б). Выступая на съезде представитель СДЛ и Левого блока Андрей Дижбит в частности отмечал: «Единение между латышскими и сибирскими стрелками полное… Если работа будет и в будущем идти таким же темпом, то, повторяю, мы не только латышские полки, но и 12-ю армию сделаем «красной армией»».

Назначенный летом 1917-го Верховным главнокомандующим России генерал Корнилов на волне реакции угрожал сдать Ригу и повести войска на подавление Советов в Петрограде. Начавшееся наступление немецкий войск на Ригу в августе сдерживали латышские и сибирские стрелки практически в одиночестве без высшего командования. В результате ожесточённых боёв и больших потерь была сдана Рига, но фронт был удержан севернее. Войска не пошли на поводу «корниловщины», 12-я армия обретала новых командиров-лидеров, из «старых» в авторитете оставался лишь Вациетис, чей полк стоял непосредственно на оборонительных рубежах Малой Юглы перед Ригой. В сентябре Исколастрел направил в Смольный телеграмму с призывом взять власть в свои руки. ЦК СДЛ назначил Семёна Нахимсона комиссаром всех латышских полков.

В середине октября 1917-го на чрезвычайной конференции СДЛ было сообщено о решении начать вооружённое восстание и о поручении латышским полкам взять под контроль район действия 12-й армии с целью недопущения отправления какой-либо военной помощи Временному правительству. Был образован Военно-революционный комитет (ВРК), стрелки нейтрализовали штаб 12-й армии в Валке, Иоаким Вациетис стал командующим. Поставленные задачи стрелками были выполнены.

С этого момента латышские стрелки начали завоёвывать тот авторитет среди руководства Советской России, который позволил опираться на латышей в самые трудные и ответственные моменты истории Революции и Гражданской войны.

После победы Октябрьской Революции в Петрограде состоялся II Всероссийский съезд Советов, на котором присутствовали делегаты от латышских полков, а в президиум съезда был избран делегат от СДЛ Пётр Стучка. Выступление делегата Карла Петерсона описал в своём произведении «10 дней, которые потрясли мир» американец Джон Рид. В состав ВЦИК вошли Стучка, Я. Петерс, Петерсон и Нахимсон.

В Москве Октябрьскую Революцию также поддержали латышские рабочие. В Московской латышской секции состояло 1100 членов, работала типография газеты «Социалдемократс». В результате эвакуации предприятий с началом ПМВ в Москве проживало около 80 тысяч латышей. В московской Рабочей Гвардии (около 30 тыс. чел.) состояло около 1500 латышей, из которых треть были членами партии. В состав Московского штаба Красной Гвардии входил Ян Пече, в районных штабах и непосредственно в боях участвовали Оскар Калнин, Ян Рудзутак, Иван Биксон, Роберт Викман, Андрей Лепин, Роберт Пельше, Роберт Баузе, Петр Межерауп и другие. В отличие от бескровного восстания в Петрограде, в Москве проходили настоящие уличные бои. В боях участвовали как революционеры-большевики так и рабочегвардейцы завода «Проводник». Улицы Москвы политы, в том числе, латышской революционной кровью. В боях погибли Ян Звейниек и Ольга Вевер. Они, в числе многих других участников московских боёв, похоронены у Кремлёвской стены…

После Революции все латышские полки перешли в распоряжение ВРК и приступили к установлению Советской власти на неоккупированной северной части Латвии, а в местных Советах была образована Красная Гвардия. На назначенных выборах во Всероссийское Учредительное собрание в ноябре 1917-го латышские стрелки подали 95 % голосов за большевиков, всего по неоккупированной Латвии большевики получили 72 % голосов. На съезде 12-й армии был избран новый Искосол, председателем избран комиссар латышских полков Семён Нахимсон.

После выхода 2 ноября «Декларации прав народов России» СДЛ и Исполком Совета рабочих, солдатских и безземельных депутатов (Исколат) высказались против отделения Латвии от социалистической России и за автономию. Состоявшийся II съезд Советов Латвии окончательно укрепил Советскую власть, избрав Исколат во главе с Ф.Розинем. Исколат взял на себя все функции институтов государственной власти на территории неоккупированной Латвии. На проходившем V Съезде латышских стрелков был избран новый состав Исколастрела. Было решено приступить к формированию латышского стрелкового корпуса. 17 декабря 1917 года верховный главнокомандующий Республики Крыленко подписал приказ о формировании Латышского стрелкового корпуса под командованием Вациетиса. Осенью 1917 года в латышских полках состояло 30 тысяч человек, на начало 1918 года в полках оставалось 20 тысяч. В неразберихе смены власти ряды латышских стрелков таяли – к времени расформирования старой армии весной 1918 года в полках оставалось 10 тысяч человек списочного состава. Стрелки рассеивались по неоккупированной части Латвии – кому-то надоела война, а кто-то устанавливал Советскую власть вне военных частей. Эти тенденции были характерны для всей русской армии. Часть латышских стрелков в составе революционных отрядов переходили в подчинение Советов и ВРК в других городах России.

Интересным забытым фактом деятельности Исколата оказался Декрет «Об употреблении латышского языка», изданный 4 января 1918 года, в котором провозглашался язык делопроизводства – латышский, а языкам других народов предоставлялись «равные права с латышским языком, там где это оказывается необходимым».

3-4 декабря в Резекне состоялся съезд представителей Латгалии, ранее входившей в состав Витебской губернии, где большевистское большинство делегатов проголосовало за отделение Латгалии от Витебской губернии и присоединение к остальной части Латвии. Была направлена делегация Совета депутатов Латгалии в Петроград для решения вопроса об отделении. Советское правительство признало присоединение Латгалии к Латвии.

Защита Революции является первоочередной задачей. В ноябре было решено послать в Петроград 6-й Тукумский Латышский стрелковый полк (ЛСП) и 17-й Сибирский. Дополнительно из латышских полков сформирована Сводная рота для охраны Смольного – по 40 стрелков и одному офицеру от каждого полка. Первоначально в Сводную роту избирались самими солдатами самые достойные стрелки. С расширением круга задач рота постепенно пополнялась и на март 1918 в ней состояло 540 стрелков.

С этого момента исторический феномен латышей-революционеров, подкреплённый дисциплинированными воинскими формированиями, вошёл в историю Революции – Революции поистине интернациональной и потрясшей Мир. Конечно, этому способствовала не только война и разруха, но и революционность небольшого народа, впитанная событиями 1905 года. На войну отправились молодые люди, которые будучи подростками видели, как унижали, пороли и убивали их родителей. Средний возраст стрелков в 1918 году составлял 22–23 года.

В январе 1918 года отряды из 6-го ЛСП участвовали вместе с петроградской Красной Гвардией и красными финнами в боях за Советскую Финляндию. В сложной политической обстановке Брестского мира 6-й полк оборонял форт Ино. Некоторые стрелки отказались идти на кораблях морем – они были изгнаны из полка с позором. Что ж, были и такие страницы! 525 стрелков 6-го полка 27 апреля прибыли в форт и держались там вместе с матросами-артиллеристами, финскими красногвардейцами и рабочими-красногвардейцами из Новгорода до оставления форта с подрывом батарей 14 мая 1918 года.

Тогда же в январе 1918 года в числе сводных частей Советских войск части 1-го и 4-го ЛСП успешно участвовали в подавлении мятежа генерала Довбор-Мусницкого, освободив часть Белоруссии от белополяков. Тогда же был послан 3-й ЛСП и красногвардейцы на помощь на калединский фронт на Дон, была установлена Советская власть в Таганроге, Ростове и Новочеркасске.

Широта охвата и рассеяние латышей порождало много мифов и слухов о том, что «в большевиках одни латыши и это не русская власть». Это очень широко и часто использовалось в белогвардейской пропаганде.

Практически в каждом губернском городе были латышские рабочие отряды, члены Советов и губчека, отправлялись на помощь в установлении Советской власти отряды в Пензу, Архангельск, Иркутск, Самару, Саратов, Нижний Новгород, Рыбинск, Омск, Кострому, Ярославль, Тамбов, Севастополь, Ялту и многие другие города. Ярко проявили себя командиры и ревкомовцы первых революционных месяцев: Ян Кришьян, Юрий Гавен, Рейнгольд Берзин, Жан Миллерс, Карл Зедин, Роберт Эйдеман и другие.

Бойцы латышской Сводной роты в Петрограде были поделены на отряды и кроме охраны занимались борьбой с контрреволюцией, охраной и сопровождением советских представителей и учреждений, грузов с деньгами и материальными ценностями. Всё это производилось в строгом соответствии с военной дисциплиной. Например, эвакуация Монетного двора из Петрограда в Пензу была доверена отряду латышских стрелков 6-го полка, затем перешедшего в местное подчинение. Не удивительно, что при образовании Чрезвычайной Комиссии (ЧК) в неё вошло столько латышей – дисциплинированность, честность и преданность делу Революции не вызывали сомнений. Принципы образования и работы ЧК показывали, что национальность не имела значения для Советской власти. Можно упомянуть такой расхожий миф о том, что «как только закрывались двери за выходящим Дзержинским все переходили на латышский язык». В нём нет ничего кроме злобы к Советской власти. Превалирование латышей в органах ВЧК значительно преувеличено, но для антисоветской агитации всякое лыко в строку. В первый состав Комиссии из 10 членов входили К. Петерсон и Я. Петерс, в Президиум ВЧК в составе 5 членов в декабре 1917 года входил Я. Петерс. В мае-июле 1918 года в ВЧК входил М.Лацис, с августа 1918 года зампредседателя ВЧК становится Я.Петерс. С марта 1919 года в Коллегии ВЧК из 14 человек состояли Петерс, Лацис и А.Эйдук. В 1920-21 годах Петерс, Лацис и Эйдук уходят на периферийную работу в Особые отделы, РВС и советские органы власти. Нередко работали латыши в Особых отделах, Секретных отделах и подобных структурах, но «национальную погоду» там не делали. Ян Фогель побывал на заре ВЧК адьютантом, а Вениамин Герсон личным секретарём Дзержинского с 1920 года до самой его смерти. В экипаже поезда наркомвоенмора Троцкого был отряд латышских стрелков, Фёдор Эйхман известен как комендант поезда, а Рудольф Петерсон как начальник связи, впоследствии комендант Московского Кремля. В начале января 1918 года роты 6-го Латышского полка прикрывали разгон Учредительного собрания. В марте 1918 года латышские стрелки сопровождали поезд Советского правительства при переезде из Петрограда в Москву, а затем охраняли Кремль. Легенды о «всесильных латышах» могли исходить из того, что они оказывались в значимых моментах событий того времени и всегда находились поблизости при крупных руководителях большевистской партии и правительства.

В том, что латыши между собой говорили на латышском, а не на не родном русском – ничего удивительного, а на каком языке они должны были разговаривать?! Советская власть несла в себе подлинный интернационализм, на что не способна другая власть. На этом, фактически всё – «проблема» высосана из пальца…

К разряду мифов относится обвинение латышей в расстреле семьи Романовых, бывшей царской, в июле 1918 года в Екатеринбурге. До сих пор прямых документальных доказательств этому представлено не было, кроме мнений и фальсификаций. Как «вероятное» историками указывается участие одного латыша в расстрельной команде.

Развенчивая очередные мифы о латышах нельзя не упомянуть о Легендах. Это не только известные революционеры и военные деятели. Это и рядовые, шагнувшие в историю Страны Советов. Женя Егорова, она же Элла Лиепиня, была в числе встречавших Ленина на Финляндском вокзале в апреле 1917 года и подписала ему партийный билет за № 600; Зельма Пиген своей боевой биографией вдохновила Михаила Светлова на «Песню о Каховке»; Якова Тимме 1917-й застал в Архангельске, где он своей энергией заслужил звание «Архангельского Ленина» и ушёл из жизни раньше Владимира Ильича… Можно сомневаться в стопроцентности некоторых утверждений, легенды на то и нужны, чтобы вдохновлять следующие поколения. Можно точно сказать, что тело военкома Генриха Звейниека по личному указанию Владимира Ильича Ленина перевезли из Луганска в Москву и захоронили к Кремлёвской стены, а место гибели командира 3-й латбригады Яна Юдина было переименовано в его честь специальным решением Совнаркома по инициативе Ленина, это было первое переименование географической точки в честь героя Гражданской войны. Не только о Мировой Революции думал Владимир Ильич Ленин, но и о рядовых бойцах за неё.

К концу февраля 1918 года Латвия полностью была оккупирована немецкими войсками. Но борьба за Советскую власть продолжалась. На оккупированной территории действовали партизанские отряды, подпольные комитеты СДЛ, в Риге были организованы забастовка и демонстрация рабочих, подавленная немцами.

13 апреля 1918 года образована Латышская Советская стрелковая дивизия. Демобилизация «старой армии» и организация советских полков проходила самым простым образом: стрелки заходили в комнату, где за одним столом ставили подпись под документом о демобилизации, а за соседним подписывали заявление о вступлении в Красную Армию. Первым командиром Латышской дивизии был назначен Вациетис. Списочный состав дивизии на момент основного этапа формирования в апреле 1918 года составлял 7 тысяч человек, к ноябрю – 17 тысяч. В дивизии были авиагруппа и артдивизион. Латышские полки стали одной из первых регулярных частей РККА и одними из самых идеологически стойких, с большим удельным весом членов партии. Стрелковые полки сохраняли свою структуру и стрелковые комитеты, которые имели право назначать командиров. Исколастрел назначил командиров полков, бригад и дивизии. Партийная организация и комитеты дивизии были настолько сильны, что институт комиссаров в 1918 году «не получил широкого развития». Комиссары дивизии Петерсон и Дозитис занимались в основном вопросами дисциплины. Командный состав был хорошо подготовлен и имел большой опыт сражений в Первой мировой войне. Коммунисты составляли в среднем 13–18 % численного состава полков, большинство коммунистов были рядовыми. В связи с ростом числа русских коммунистов были образованы русские секции в партячейках полков. Широко была представлена культурная жизнь. Как и во время войны, в латышских полках были библиотеки, театры, оркестры, художественные мастерские, общеобразовательные и партийные курсы и лекции.

Особую роль сыграли латыши на всех уровнях в подавлении мятежа левых эсеров в июле 1918 года. До этого были подавлены мелкие выступления анархистов-максималистов в Вологде, Ярославле, Рыбинске, Калуге и других городах. Левоэсеровский мятеж в Москве начался с убийства германского посла Мирбаха и захвата в заложники Феликса Дзержинского, Мартина Лациса и председателя Моссовета Смидовича. Кроме латышской дивизии на тот момент надёжных сил в городе не было. Лениным было поручено латышам подавить мятеж. По составленному плану при поддержке артиллерии под командованием Эдуарда Берзиня штаб левых эсеров был разгромлен. Латышскими полками также был подавлен мятеж в Петрограде, Симбирске. Мятежниками в Ярославле был убит Семён Нахимсон – председатель местного губисполкома. Ярославский мятеж был подавлен частями Красной армии, в которые входили 6-й и 8-й Латышские полки. При помощи того же Эдуарда Берзиня в августе 1918 года был раскрыт заговор Локкарта, британского консула в России, который пытался подкупить именно латышских стрелков, как организованную реальную военную силу. Операция ВЧК прошла успешно – латышские стрелки и чекисты «сыграли» свои роли противников Советской власти. В итоге 15 человек были осуждены, в их числе дипломаты и разведчики Великобритании и Франции. Латыши снова показали свою приверженность делу Реваолюции, а ВЧК пополнился новыми кадрами.

В марте 1921 года во время работы X съезда РКП(б) поднял восстание гарнизон Кронштадта. В подавлении восстания принимали участие делегаты съезда, в том числе латыши. Ян Фабрициус принял на себя временное командование Рогожским полком и умелым командованием, в числе других, занял достойное место в ряду защитников Революции. Фабрициус стал единственным латышом награждённым орденом Красного Знамени четыре раза и смог достичь наивысшего армейского чина, но трагическая смерть в авикатасрофе оборвала жизненный путь «Железного Мартына».

С восстанием Чехословацкого корпуса в мае 1918 года обстановка на полях Гражданской войны значительно усложнилась. Латышский батальон задержал чехословаков под Самарой, 5-й полк героически оборонял Казань. Вациетис назначен командующим Восточного фронта, военкомом Роберт Апин. В образованной 5-й армии командующим стал Петр Славен, помощником Ян Гайлит. Для борьбы с чехословаками в Сибири был образован Северо-Урало-Сибирский фронт с командующим Рейнгольдом Берзинем, членом РВС обоих фронтов был Ивар Смилга. Фронты наполнялись латышскими полками и отрядами. Дела на фронтах шли не так успешно, чехословаками были захвачены Самара, Казань, Омск, Челябинск, Екатеринбург.

В сентябре создан Реввоенсовет Республики по главе с Л.Д.Троцким, введена должность Главнокомандующего Вооружёнными Силами РСФСР, которым стал Вациетис. Карл-Юлий Данишевский стал членом РВС Республики. Красная Армия перешла в наступление, были отбиты Казань, Симбирск, Самара. В армиях Восточного фронта латышские части составляли около трети наличного состава.

Латышские полки и батальоны были призваны подавить Ижевское восстание в августе 1918 года. Латышскими стрелками и интернационалистами командовал Ян Рейнфельд, а сводной дивизией, впоследствии названной «Железной», командовал Владимир Азин. Часто в связи с подавлением восстания утверждается об особом участии латышей в «красном терроре» по отношению к побеждённым. Историки на основе документов это не подтверждают, латышские части практически сразу были переброшены на другой боевой участок фронта и в делах ижевского ЧК участия не принимали.

После Ноябрьской революции в Германии и в результате давления Антанты немецкие войска стали оставлять позиции в оккупированной Латвии. Появилась возможность для возвращения Советской власти. Но, немецкие военные политики стремились застолбить за собой место в Прибалтике и инициировали 18 ноября 1918 года буржуазное латвийское правительство во главе с Ульманисом.

17 декабря 1918 года Манифестом Временного рабоче-крестьянского правительства Латвии провозглашена Советская власть, а красные латыши стремительно двигались к Риге. 22 декабря Ленин, как Председатель Совета Народных Комиссаров Советской России, подписал «Декрет о признании независимости Советской Республики Латвии». 2–3 января 1919 года в Риге было подготовлено и проведено восстание рабочих и первые части Армии Советской Латвии вступали практически в свободный город. Правительство Ульманиса на немецких штыках бежало в Лиепаю. Армии Советской Латвии удалось освободить почти всю республику, за исключением части Курземе.

1919 г., январь. Слева направо: член РВСР А.Окулов, член РВС Армии Советской Латвии Я.Пиече, главком Армии Советской Латвии И.Вациетис в Даугавпилсе.

13 января 1919 года на съезде Советов рабочих, безземельных и стрелковых депутатов объединённой Латвии была провозглашена Социалистическая Советская Республика Латвия (ССРЛ). На съезде присутствовало 705 делегатов, был утверждён состав правительства: председатель – Стучка, члены правительства – Д.Бейка, Я.Берзин, Ю-К.Данишевский, Р.Эндруп, О.Карклин, К.Крастинь, Я.Ленцман, К.Петерсон, Ф.Розинь, Я.Шилф. На съезде присутствовали и выступали Яков Свердлов и Лев Каменев. 28 февраля состоялся I съезд Союза трудовой молодежи (СТМ), делегаты представляли свыше тысячи членов комсомола. 1–6 марта состоялся VI съезд СДЛ на котором было принято решение о перименовании партии в Коммунистическую партию Латвии (КПЛ). Делегаты съезда представляли более 7,5 тысяч членов партии. На состоявшемся затем VIII съезде РКП(б) в ЦК был избран Стучка, а кандидатом в члены ЦК – Данишевский.

Латвия в то время, в результате неоднократного движения линии фронта и непрерывных военных действий в последние четыре года, предсталяла собой кусок выжженой земли и разрушенной инфраструктуры с голодным и безработным населением. Первым делом Советское правительство принялось восстанавливать транспорт, промышленность, школы, сельское хозяйство. Были образованы Высшая школа (впоследствии – Латвийский университет), Академия художеств, Латвийская консерватория – все эти и многие другие начинания буржуазная власть затем приписала себе.

По договорённости с РСФСР были взяты займы на развитие хозяйства, из России и Украины шли эшелоны с товарами первой необходимости и продовольствием. СНК РСФСР создал комиссию по восстановлению промышленности Латвии, Литвы и Белоруссии. Шла подготовка по возврату учреждений и предприятий, эвакуированных из Латвии в годы войны. Что-то Латвия уже могла экспортировать – намечался взаимовыгодный товарообмен между советскими республиками…

Поучительным оказался опыт Советского правительства Латвии в сельском хозяйстве – ещё один феномен истории социализма. По декрету земля была полностью обоществлена, образованы советские хозяйства (совхозы). Пахотная земля свыше 100 десятин и брошенная владельцами «подвергалась советской обработке», а скот и инвентарь обобществлялись. То есть лишние и крупные земельные наделы не были розданы крестьянам в частную обработку. Было образовано 239 совхозов. Крестьяне считались сельхозрабочими с нормированным 8-часовым рабочим днём, социальными гарантиями и оплатой труда. В этом вопросе, латышские коммунисты оказались далеко впереди российских, раздавших землю крестьянам. Такое «опережение событий» вызвало некоторое недовольство среди части крестьян, стремившихся стать хозяевами на своей земле, независимо от величины наделов. Так же неопытность представителей советской власти сыграла свою роль. Впоследствии эта сверхпрогрессивная мера была признана КПЛ ошибочной, что немного странно. Часто на такой метод национализации земли ссылаются как на причину поражения Советской Латвии, но это не верно. Для такой малой территории, на которой после военных действий было практически разрушено крестьянское хозяйство, массы безземельных крестьян, создать крупные сельхозпредприятия было возможным и с течением времени работа наладилась бы. Об этом много писал в то время Стучка. Но, времени у Советской Латвии не было – всего пять месяцев было в запасе у республики и причиной была не земельная реформа, а Интервенция.

1919 г., январь, Рига. Правительство Советской Латвии.

Справа налево: К. Данишевский, К. Петерсон, П. И. Стучка, Я. Шилф, О. Карклиньш, Я. Ленцман, Д. Бейка

В начале марта 1919 года в Армии Советской Латвии состояло 22 тысячи человек. Большая часть армии сражалась на Северовидземском фронте против белоэстонских войск. На западе, в Курземе, дойдя почти до Лиепаи, латышские стрелки были остановлены немецкими войсками. Латвийская буржуазная республика представляла собой группу министров и Ульманиса на корабле «Саратов», стоящем в порту Лиепаи. Параллельно немцами было образовано новое правительство А.Ниедры. Ульманиса охраняли англичание. Всё время шло выяснение отношений между Англией, США и Германией, которую представлял фон дер Гольц. Это не означало откладывания подавления советской власти и 3 марта началось наступление немецких войск. Курземский фронт стремительно приближался к Риге. В этом не было ничего удивительного. На стороне Антанты были деньги, а на стороне немцев – люди – немецкая армия (около 20 тысяч челеловек), прибалтийский ландсвер, русские белогвардейцы и белолатыши (все суммарно около 50 тысяч). Вся эта армада троекратно превосходила Армию ССРЛ. Красные стрелки отступали также как в 1915 году, оставляя родину ненавистному врагу – немецким баронам и их латышским приспешникам. С севера усилилось наступление белоэстонских войск, среди которых были белофинны, русские белогвардейцы и Северолатвийская бригада под командованием Земитана. С юга наступали белополяки. Война на три фронта обречена закончится поражением и, как видно, земельная реформа тут не причём. Помощи ждать неоткуда – Советская Россия сама в кольце врагов – воевала с интервентами и белыми.

Наступающий ландсвер и многочисленные фрайкоры отличались особенно беспощадным террором. В Вентспилсе расстреляли 150 человек. В Кулдиге и окрестностях – около 500, в Елгаве – 600. Пленных практически не брали, всех заподозренных расстреливали без суда. Под Елгавой была попытка применить против красных латышей химическое оружие, но достигнуть результата помешала сырая погода. Там же был захвачен санитарный эшелон, расстреляно около 400 раненых и медперсонал. Из документальных кадров того периода известна кинохроника расстрела группы большевиков ландсвером под Елгавой, снятая американскими «инспекторами».

В этих условиях, дабы погасить волну террора, советское правительство было вынуждено прибегнуть к заложничеству из среды немецких буржуа и дворян. Кроме того, в обострившейся ситуации проводилась борьба с контрреволюционными заговорами и выступлениями. По решениям ревтрибуналов ССРЛ было расстреляно около 1000 человек. Это было время ответа Красным террором на Белый террор. 22 мая была оставлена Рига и в городе был устроен массовый террор в отношении всех подозреваемых в большевизме – расстреляно около 4500 человек. Против ландсвера и белолатышей действовали партизанский отряд Кретулиса, подпольные комсомольские ячейки. В декабре 1919 года в Валмиере было расстреляно 11 комсомольцев-подпольщиков. Деятельность немногочисленной буржуазной латвийской армии очень напоминала былые «подвиги» карательных экспедиций 1905–1906 годов. Крестьян пороли, расстреливали, содержали в тюрьме без суда. Об этом даже есть специальные сообщения меньшевистской фракции в Народном совете буржуазной Латвии, который начал заседать в июле 1919 года. Сообщалось также о расстреле солдат, арестах и тюремном содержании в латвийских частях. Открыто признавалось, что карательные экспедиции, действовавшие в Северной Латвии согласно приказу Земитана, «наделали таких дел, которых и при царе наверняка не было».

В июне 1919 года отступающая Армия ССРЛ была переименована в 15-ю армию РККА РСФСР и представляла собой Латышскую дивизию под командованием Антона Мартусевича. За Советской властью ещё оставалась часть Латгалии, когда встала необходимость ослабить фронт, равномерно отступая. Главным было сохранить завоевания Октября в Советской России. Латышская дивизия была отправлена на борьбу с армией Деникина. На IV партконференции латышских стрелков в июле 1919 года в ответ на ленинский призыв «Все на борьбу с Деникиным!» стрелки постановили: «в настоящий момент Латвийский фронт не стоит на первом месте по сравнению с другими фронтами Советской России… Основное внимание надо уделить Украине для нанесения последнего удара по Деникину».

Ударная группа Южного Фронта, состоящая в основе из 9-го Латышского полка и 1-й Латышской батареи великолепно проявила себя в Орловско-Кромской операции, взятии Белгорода и Харькова. Операции разрабатывались начальником штаба дивизии Карлом Шведе. В ходе операций были биты белые части «марковцев», «корниловцев», частями под командованием Роберта Эйдемана и Яна Элсиса уничтожены «дроздовцы». Частями под командование Яна Фабрициуса взят Воронеж. За эти операции 5-й и 6-й полки были награждены Красным Знаменем ВЦИК, а отличившиеся бойцы и командиры орденами Красного Знамени. В декабре 1919 года Латышская стрелковая дивизия была награждена Почётным знаменем Революции. Продвижение Красной Армии на Юг позволило запереть белогвардейцев в Крыму.

Осенью 1919 года 5-й Латышский полк был направлен на помощь в составе Ударной группы на Петроградский фронт против Юденича. Наступления Юденича было остановлено и отброшено в Эстонию. Западная граница была укреплена окончательно. Полк получил второе Красное знамя и «задержался» в Москве на охранении Советского правительства.

У руля Белой Армии вместо Деникина встал Врангель. Бои шли с переменным успехом, но к ноябрю 1920 года были очищены Таврия и Каховский плацдарм. Красной Армии предстояло взломать Перекопский перешеек и войти в Крым. Перейдя Сиваш 2-й, 3-й, 7-й и 8-й Латышские полки штурмом взяли Юшуньские укрепления врангелевцев и открыли путь в Крым. 13 ноября латышские части взяли Евпаторию, к 17 ноября 1920 года Красной Армией был занят весь Крымский полуостров. В руководящий состав Крымского ВРК наряду с Бела Куном вошёл Юрий Гавен. С окончанием боёв на юге России и по договору с Латвией Латышская дивизия была расформирована.

В середине 1919 года Красная Армия повела наступление на Восточном фронте на силы адмирала Колчака. В феврале 1920 года с Колчаком было покончено, но остались большие разрозненные группировки атамана Семёнова, генерала Войцеховского и опасность наступления японских интервентов. В этой ситуации нескольких районах Дальнего Востока была большевиками провозглашена буферная Дальневосточная Республика (ДВР). В правительство ДВР вошли министры по национальным делам Карл Лукс и внутренних дел Яков Янсон, Главнокомандующим Народно-революционной армией назначен Роберт Эйхе. В существовавшей до этого Советской Республике Дальнего Востока наркомом промышленности, труда и транспорта был Анс Калнин, а по иностранным делам – Арнольд Нейбут.