Текст книги "История «латышских стрелков». От первых марксистов до генералов КГБ"

Большую часть времени правления Колчака и его последователей партийный и советский актив Сибири проводил в подпольной работе и партизанских отрядах. Латышские переселенцы и ссыльные активно включались в подпольную работу. В Канском уезде Екаб Трейманис входил в подпольную организацию, заведовал шифрованием в партизанских отрядах легендарной «Тасеевской партизанской республики». Находились на подпольной работе и партизанили Арвид Дубельштейн, Волдемар Бертин, Кристап Салнин, Карл Карлсон, Волдемар Бисенек, Август Берзин, Анна Короле-Вилюмсоне, Рудольф Лапинь, Карл Озолс, Леонид Папардэ, Дав Розит. Через колчаковские тюрьмы прошли Эдуард Вейсс и Мартин Зелтынь; расстреляны: Арнольд Нейбут, Карл Карлсон, Адольф Клеперс, Август Берзин. Будучи управляющим Госбанка в Красноярске Эрнест Шульц сумел эвакуировать часть ценностей, но был схвачен колчаковцами и после пыток расстрелян.

Отдельно нужно отметить деятельность бывшего ссыльного Карла Некундэ, взявшего впоследствии псевдоним «Байкалов». Вслед за Карлом в Сибирь приехали его мать и отец, братья и сёстры. И все так или иначе участвовали в установлении Советской власти, организовали «семйный» партизанский отряд. Карл успел повоевать затем в Монголии и был направлен в Якутию. Здесь были нанесены удары по последнему оплоту Белых – отрядам генерала Пепеляева.

Нельзя не упомянуть героический бой в марте 1923 года в деревне Сасыл-Сысыы, вошедший в историю как «Ледяная осада в Амге». Сводный отряд по командованием «якутского Чапаева» Ивана Строда 18 дней находился в осаде превосходящих сил генерала Пепеляева в условиях жестоких якутских морозов. Грамотная оборона и беспримерная стойкость бойцов позволили дождаться помощи Красной Армии. Отряды Пепеляева были разбиты. Последняя битва Гражданской войны была выиграна…

Латышские стрелки выполнили свой интернациональный долг по защите Революции. …и это ещё один исторический феномен, за который латыши удостаивались повышенного уважения и доверия Советской власти.

Навыки и опыт революционной борьбы и военных действий неоднократно применялись во время интернациональной помощи трудящимся других стран.

Большая группа латышей участвовала в оказании интернациональной помощи в революционных событиях в Персии (Иран) в начале 1920-х. Участвовали специалисты всех уровней: разведка, военспецы, дипломатия, партийная работа. Такой эпизод есть в биографии Франциска Граудина, Милды Булле, Макса Думписа, Константина Юренева, Карла Подниека, Андрея Охтина. Тогда же была оказана помощь в установлении Народной республики в Монголии. Там мы заметим: Александра Аппена, Роберта Бродса, Эдуарда Васкиса, Яна Звирбула, Карла Зейтэ, Константина Неймана, Карла Некунде-Байкалова, Георгия Овчинникова, Андрея Охтина, Яна Райнберга. Некоторые военные специалисты работали в Монголии в 30-х годах. Часть специалистов работала южнее – в Китае, во время конфликта на КВЖД, в период Советско-японской войны. Евгений Шмидт работал связным в Харбине и Шанхае, помогал легендарному Рихарду Зорге. Генерал-лейтенант Альберт Штромберг заканчивал свою славную военную карьеру военспецом при Высшей военной академии Народно-освободительной армии Китая в конце 1950-х. В 1923 году в Германию для помощи немецким коммунистам в подготовке вооружённого восстания были направлены советские коммунисты владеющие немецким языком, среди них были, конечно, военспецы-латыши: И.Вациетис, А.Гайлис, Я.Жигур, В.Розе, К.Салнин. Милда Фос с 1918 года вела партийную работу в Германии и чудом совершила побег из «эшелона смерти» в 1945. Вильгельмина Хекерт прошла путь от боевика до партийного работника КПГ, познакомила своего мужа, немецкого революционера Фрица Хекерта, с Лениным. Оставили след латыши в послевоенной Германии – ГДР. Марта Крастиня и Марта Фишер работали в Институте Маркса-Энгельса-Ленина, переводили и издавали труды Ленина на немецкий язык. Все они получили признание в ГДР и были награждены государственными наградами. Отметились латвийцы-интернационалисты впоследствии участием в Гражданской войне в Испании…

1919 г., апрель. Бойцы 1-го полка Армии Советской Латвии

13 января 1920 года правительство Советской Латвии объявило о самороспуске и прекращении существования республики. История борьбы компартии и латышского народа за идеалы социализма продолжилась в новых условиях.

Антанта посадила правительство Ульманиса править в Риге. В начавшейся «войне за независимость» Латвии при помощи Антанты были повержены части Бермонта-Авалова, войска Гольца оказались биты объединёнными силами эстонской и латвийской армий под Цесисом. Латвийская армия, малочисленная поначалу, после мобилизации почти утроилась. В том числе в неё вошли военнопленные красноармейцы из Валмиерского концлагеря. Комитетами военнопленных было решено не отказываться от мобилизации, идти в бой с немцами на стороне буржуазной власти, в то же время добиться этим свободы и продолжать пропаганду в войсках. По мере роста армия всё больше становилась большевизированной и нелояльной. 5-й Цесисский полк отказывался идти воевать против Красной Армии на Латгальский фронт, после истязаний 9 солдат были расстреляны, 25 отправлены в крепость в Даугавгриву. В других частях также были зафиксированы бунты и уклонения от отправки на фронт – сотни солдат были арестованы, около сотни расстреляны. После войны была проведена властями большая работа по фильтрации армии на лояльные и нелояльные части – «учебные» батальоны. Польские войска, подойдя к границам Латвии, намеревались захватить Латгалию, планы такие были известны, но были «попрошены» Антантой этого не делать и остались у латвийской границы.

Укрепляя западные границы в ходе Советско-польской войны РСФСР заключило 30 января 1920 года перемирие с буржуазной Латвией, а 11 августа в Риге был заключён мир между буржуазной Латвией и Советской Россией.

Здесь встречаем следующий исторический феномен влияния красных латышских стрелков на становление власти Ульманиса и государственности буржуазной Латвии, который старательно обходится стороной буржуазными историками. Во всей этой передряге с латвийскими правительствами (Ульманиса и Ниедре), немецкими войсками фон дер Гольца, англо-французской Антантой, американцами и русским Белым движением выпадают действия красных латышских стрелков на Южном фронте…. Какая связь? Для Латвии – самая непосредственная! Когда на немецких штыках было создано марионеточное правительство Ульманиса никто не торопился его признавать и уходить из Латвии. Когда немецкий военный министр Носке вернулся из Лиепаи, он сказал, что «Германия, конечно, по условию с союзниками не обязана оставлять свои войска в Курляндии, но она вынуждена это делать, иначе эта немецкая земля подверглась бы нападению неприятеля и особенно грабежам большевиков». Латвия считалась немецкой землёй и точка!

Даже тогда, когда пала Советская власть в Латвии, когда немецкие войска с белогвардейцами при помощи Антанты были политически и военно нейтрализованы, эмиссары и министры буржуазного правительства Латвии не получали ожидаемого признания на Западе. «Без ведома России независимость балтийских государств не может быть признана», «Самостоятельность балтийским государствам теперь не будет дана, этот вопрос совершенной ясен», – отвечали представители Антанты осенью 1919 года. Чего ждала Антанта? Она ждала развязки Гражданской войны в России, потому что Антанта «ставила» на Белое движение: Юденича, Врангеля, Колчака, Деникина. В этой «ставке» государственности Латвии не существовало, была оговорена лишь государственность Польши и Финляндии, а Россия признавалась «единой и неделимой». Прибалтика гарантировала Гражданскую войну против РСФСР. Чтобы сохранить государственность Латвийской республики правительству Ульманиса оставалось лишь молиться на… Советскую Россию. Точнее – на Красную Армию 1920-го года, в рядах которой сражалась Латышская дивизия и разнообразные латышские региональные части. Неудивительно, что с этой целью были проведены секретные переговоры с Советской Россией по итогам которых была укреплена восточная граница Латвии и, соответственно, западная граница РСФСР. Прибалтика пообещала удерживать белогвардейцев на своей стороне и ждала того же от Советской России. Часто историки и журналисты пишут, что Ленин признал первым Латвию и поэтому латышам надо быть ему благодарными, пытаясь вызвать когнитивный диссонанс у современных обуржуазившихся латышей. Но, давайте уточним одну вещь: дело не в «признании Лениным» Латвийской республики. Советскому правительству был нужен мир на границах и выход на международную арену. «Самым важным мотивом, побудившим союзников признать де-юре прибалтийские государства, было окончательное поражение Врангеля и уверенность в неминуемом крахе всякой вооружённой интервенции в России» – говорил в Учредительном собрании Латвии министр иностранных дел Зигфрид Мейеровиц. Правительство Ленина первым признало Латвийскую буржуазную республику, а красные латышские стрелки помогли расправиться с врагами латышской буржуазной государственности… В то же время Латвийская буржуазная армия старалась обеспечить мир на Восточной границе. Латышские стрелки воевали за имперскую Россию в Первую мировую, за Советскую Латвию против немцев, за Советскую Россию против Белой армии и «помогли» созданию буржуазной Латвийской Республики. История не так проста, как кажется…

После поражения Белого движения Антанте ничего не оставалось как признать независимость прибалтийских государств и начать формировать пояс лимитрофных государств вокруг Страны Советов.

По условиям советско-латвийского договора Советская Россия обеспечивала беспрепятственное возвращение латышей на родину. В 1917-18 годах на территории России находилось около 700 тысяч латышей, к 1922 году по подсчётам Отдела по латышским национальным делам (Латотдела) Наркомата национальностей РСФСР в Советской России и других советских республиках находилось около 500 тысяч латышей. Часть латышей-беженцев отправилась на родину, надеясь получить обещанную правительством Латвии землю. В том числе латышские стрелки. Большинство, конечно, осело в России – членство в партии и идеологическая нелояльность не делали их желанными на своей родине – все «возвращенцы» на границе Латвии проходили обязательную фильтрацию.

По данным Латотдела на 1923 год латышей в Петрограде и губернии проживало 25000; на Дальнем Востоке – 50000; в Уфимской – 40000; в Витебской, Енисейской по 35000; в Омской, Томской, Барнаульской, Псковской губерниях по 30000; в Новгородской, Минской по 25000; в Смоленской, Гомельской по 20000; в Ставропольской, Кубанской, Харьковской по 10000; в других губерниях меньшее количество. Рабочие составляли 15 %, остальные были крестьяне-колонисты. В ноябре 1922 года на территории РСФСР существовало 30 латышских секций при губкомах РКП(б).

Экономика Латвии после всех военных действий пережила практически откат на десятилетия назад. На 37,5 % сократилась численность населения по сравнению с 1914 годом, до миллиона 600 тысяч человек. Численность рабочего класса по всей Латвии составляла чуть более 10 тысяч человек, половина из которых находились в Риге. Наблюдался высокий уровень безработицы. К концу 1920 года промышленность развивалась за счёт мелких мастерских, число рабочих увеличилось до 20 тысяч. В стране было всего 3 предприятия с количеством работников свыше 500 человек. Техническое оснащение предприятий и сельского хозяйства было на низком уровне. Урожайность злаковых в 1920 году упала на 35–40 %, поголовье скота составляло 16–19 % от довоенного. Главными статьями экспорта являлись сельхозпродукция и лесоматериалы. Осенью 1920 года была проведена аграрная реформа. Бывшие безземельные крестьяне получали мелкие и худшего качества наделы. Устанавливались выкупные платежи за отчуждённые земли у помещиков. Мелкое хозяйство не обеспечивало крестьян и главной оставалась работа на местного кулака – батрачество. Шло стремительное разорение бедноты и отход в города на заработки и проживание. К 1925 году, после возвращения латышей из-за рубежа население в Латвии выросло до 1 845 000 человек. С установлением финансовой системы и денежных единиц – латов (с 1923 года), правительство стало производить выплаты бывшим союзникам за продукцию военного и промышленного характера по завышенным ценам и с грабительскими процентами. Бывшая Антанта не упускала случая получить с Латвии «должок» за помощь в Гражданской войне, была выплачена определённая сумма и соседней Эстонии за военную помощь.

В этих условиях разворачивалась борьба КПЛ за интересы трудящихся. Партия и комсомол активизировали подпольную деятельность. В условиях «тесной» и малочисленной страны это было очень трудной задачей. Компартия постоянно теряла людей. Весной 1921 года была арестована большая группа коммунистов: члены ЦК КПЛ Август Берце и Янис Шилф-Яунзем, коммунисты Алкснис, Бергманис, Эглитис, Легздиньш, Лидумс, Куммерманис и Миеркалнс. В ночь на 11 июня они все были расстреляны. Большое число коммунистов томилось в тюрьмах, части из них по соглашению с РСФСР или путём обмена удавалось добиться высылки в Совесткую Россию. Практически все они после партийной учёбы возвращались на нелегальную работу в Латвию и неоднократно попадали в тюрьмы. Двадцать лет латышские коммунисты находились в таком «замкнутом круге»: подпольная работа – арест – тюрьма – освобождение – подпольная работа – снова арест – тюрьма… и так далее. Люди теряли здоровье, умирали от истязаний охранки, ужасных тюремных условий, как Эдуард Смилтенс и Фрицис Гайлис. Некоторые коммунисты-подпольщики набирали до 10 и больше лет тюремного стажа и каторги. Терявшие здоровье в застенках освобождались охранкой «по состоянию здоровья» и умирали в считанные дни и недели, но на свободе! Нередко похороны жертв полицейского террора сопровождались массовыми демонстрациями рабочих. Все годы буржуазной Латвии обозначены провалами и новым возрождением структур КПЛ, все члены ЦК успевали побывать в застенках, ЦК партии постоянно обновлялся и ротировался. Связь с Заграничным бюро КПЛ в СССР то налаживалась, то терялась. Коммунисты нелегально перебирались в СССР под угрозой провала, «переводили дух», оканчивали очередной заочный курс Коммунистического университета национальных меньшинств Запада имени Ю.Ю.Мархлевского (КУНМЗ), затем снова обратно. Выбывших товарищей замещали советские латыши, после подготовки выводившиеся на подпольную работу в Латвию. СССР подпитывал подпольную КПЛ латышскими кадрами. В период 1937-38 годов находившиеся в СССР часть бывших подпольщиков оказалась репрессированной.

В 1922 году была принята Конституция (Сатверсме) Латвии, образован парламент – Сейм Латвии. На территории Латвии действовали все законы принятые в России на 24 октября 1917 года, было принято только два новых закона. Этим объясняется упоминание политических преследований и наказаний «по закону Керенского» в биографиях латвийских революционеров. 15 мая 1924 года в Латвии отменено Чрезвычайное положение, в период которого действовали военно-полевые суды.

В 1920-е – начало 1930-х годов было проведено множество забастовок. В ранние двадцатые годы рабочих Риги редко поддерживали провинциальные рабочие в забастовочном движении. В 1923 году весенняя забастовка рижских портовиков (около 3700 бастующих) была поддержана в Вентспилсе и Лиепае. В 1924 году бастовали рижские деревообработчики, участвовало 3500–4500 рабочих. В 1925 году под руководством КПЛ бастовали рижские обувщики, деревообработчики, строители. В 1928 году состоялась всеобщая забастовка обувщиков в которой участвовало около 4000 работников. Забастовка продолжалась 3 месяца и принудила работодателей заключить коллективный трудовой договор и принять за норму 8-часовой рабочий день, также были учтены другие нужды.

Революционная деятельность КПЛ и нацеленность на крайние меры борьбы в рабочем движении породили раскол на легальном поле с социал-демократами. Единое профсоюзное движение в мае 1921 года раскололось на две крайних части: Центральное бюро профсоюзов Риги (левые, около 18 тысяч членов) и Центральное бюро профсоюзов Латвии (социал-демократы, около 25 тысяч членов). 22 августа 1928 года состоялась Вселатвийская забастовка в знак протеста против закрытия Рижского Центрального бюро профсоюзов. В Риге бастовало 15000 рабочих, в остальных городах Латвии ещё 8000 рабочих. Участвовала в забастовке и часть профсоюзных реформистов и социал-демократов. За время забастовки в Риге было арестовано около 1000 рабочих. После закрытия Центрального бюро был образован Союз латвийских профсоюзов, который проработал до июля 1931 года.

В октябре 1929 года такие же выступления прошли из-за реорганизации больничных касс и уменьшения выплат на соцстрахование. В результате управление больничными кассами было отдано в руки самих страхуемых. Затем в руководство больничных касс были введены работодатели, а после переворота 1934 года выборные органы больничных касс были упразднены.

В 1931 году было проведено 54 забастовки. Забастовки и стачки часто заканчивались успешно и для подавления активности рабочих 31 марта того же года был принят антизабастовочный закон. В июле были закрыты левые профсоюзы и другие левые легальные организации. В 1930-33 годах политзаключёнными стали более 6000 рижских рабочих.

В 1932 году было проведено 139 забастовок, в 1933 – 246.

В период острого экономического кризиса КПЛ возглавила борьбу безработных, организовала комитеты и конференции. Зимой 1933 года была организована демонстрация в Риге с участием около 3000 безработных.

На первых выборах в Сейм Латвии ведущую роль и победу завоевали социал-демократы, составившие коалицию с Крестьянским союзом Ульманиса. Это помогало в легальной печати размещать материалы марксистского содержания в меньшевистском изложении, что способствовало пропаганде марксизма в большевистском понимании. Коммунистические газеты были в подполье. Журналы и газеты левых организаций постоянно закрывались, тиражи арестовывались. «Дарбс ун майзе» («Труд и Хлеб») – печатный орган рабоче-крестьянской фракции в Сейме Латвии в период третьего Сейма 1928-31 годов закрывался 40 раз.

1933 г., февраль. Демонстрация безработных на улицах Риги

На выборах в третий Сейм Рабоче-крестьянский список получил 74 тысячи голосов и 7 мест в парламенте, на следующих выборах – 70 тысяч голосов и сохранил 7 депутатских мест. С 1922 года КПЛ через левые профсоюзние организации проводила в Рижскую городскую думу своих членов и сочуствующих. В разные годы фракция состояла из 7-13 депутатов, в том числе таких известных революционных писателей как Леон Паэгле и Линард Лайцен. В четвёртом Сейме, летом 1932 года, после ареста депутата Миезиса, четверо депутатов фракции были тайно «вывезены» по решению партии в СССР. Вставшие на их место депутаты были арестованы в составе всей фракции в ноябре 1933 года.

Первое появление левых депутатов в парламенте в 1928 году прошло под лозунгом: «Амнистия политзаключённым!», что посеяло панику в устоявшихся политических кругах буржуазии. Требование амнистии поддержали выступления рабочих в городах Латвии и массовая голодовка политзаключённых в тюрьмах. Заседания того времени стали впервые транслироваться по радио, всё привело к тому, что выступления левых стали «случайно» отключаться. Депутаты активно пользовались трибуной парламента и своими правами устраивая легальные левые организации и общества, участвуя в выступлениях рабочих, выступали за дружбу с СССР и пропагандировали достижения Советской власти. За пять лет депутаты выступили около 900 раз с трибуны, внесли 32 законопроекта, 99 запросов и 310 предложений. Хороший пример того как должны действовать большевики в парламенте!

Коммунисты участвовали в работе легальных профсоюзов, больничных касс, культурных и спортивных обществ. Всё время буржуазной республики действовала такая беспартийная подпольная профсоюзная организация как «Красная помощь».

Экономический кризис 1929-33 годов ударил по Латвии. Экспорт промышленных товаров сократился наполовину, число безработных выросло вдвое, огромное число мелких крестьянских хозяйств были разорены. Однако, это не мешало ввозить для батрачества в Латвию сельхозрабочих из соседних Литвы и Польши. С 1932 года зарегистрировано 30000 безработных. Объём промпроизводства в 1932 году сократился на 36 %, в сравнении с 1929 годом. За два года экспорт промтоваров упал на 50 %.

Экономический кризис в части Европы усилил фашистские тенденции. В начале ноября 1933 года премьер-министр Ульманис «лечится» в Германии и знакомится с опытом немецкого фюрера по установлению диктатуры. С Германией Ульманис был неплохо знаком – он изучал её сельское хозяйство перед Первой мировой войной. Экономический кризис угрожал привести политическую ситуацию в Латвии к революционным волнениям. Над Ульманисом повисла угроза потери власти – его Крестьянский союз стремительно терял популярность. 21 ноября 1933 года с одобрения Сейма арестованы все 7 депутатов рабоче-крестьянской фракции Сейма Латвии.

К тому времени вокруг Латвии уже установлены диктаторские режимы в Польше и Литве. В марте 1934 года происходит государственный переворот в Эстонии. В ночь с 15 на 16 мая 1934 года происходит государственный переворот в Латвии под руководством Ульманиса. Упразднена Конституция, распущен Сейм, запрещены все политические партии, президент формально остался на своём месте, вместо министерств установлена система отраслевых камер. Диктатура Ульманиса, в отличие от фашистской диктатуры в Германии, сохраняла определённую степень законности, не была направлена на террористическое уничтожение части населения, отсутствовала боевая партия, как НСДАП в Германии, политические репрессии не были кратно усилены, были запрещены как левые, так и правые националистические организации. Однако, в тот период исторических событий в Европе латвийская диктатура вполне укладывалась в общий фашистский тренд – вождизм, упразднение парламентских органов власти, выборов, конституции, экономическая политика под диктовку местного крупного капитала, обращение к национальному самосознанию народа. Ульманис шёл по пути Муссолини, без расизма. Авторитарную диктатуру Ульманиса вполне можно называть профашистской, учитывая вышеупомянутые особенности.

Ещё до переворота Ульманиса КПЛ выступила за создание антифашистского народного фронта. Стало происходить резкое политическое размежевание с социал-демократами (ЛСДРП). Впоследствии, создавая широкий Антифашистский фронт летом-осенью 1933 года КПЛ и ЛСДРП пришли к соглашению о совместных действиях. После переворота 1934 года социал-демократы ушли в подполье и объединились с коммунистами в борьбе. После установления Советской власти членов ЛСДРП индивидуально принимали в КПЛ, отказавшись от автоматического присвоения членства в КПЛ всем социал-демократам.

После переворота, в 1934-35 годах, в Риге работало 60–70 нелегальных групп по 4–5 человек на заводах и фабриках. В конце 1935 года после ряда провокаций властям удалось арестовать большое число руководителей и рядовых членов КПЛ. Все получили длительные сроки и вышли только после восстановления Советской власти летом 1940 года. В 1936-37 годах в Латвию на подпольную работу из СССР прибыли видные революционеры: Ян Калнберзинь, Жанис Спуре, Фрицис Деглавс.

Состав действительных членов КПЛ в 1920-е составлял 200–300 членов и постоянно рос, но в середине 1930-х количество членов упало до 65-100, к моменту легализации в КПЛ летом 1940 насчитывалось около 600 человек. Совместно с молодёжным крылом подпольной социал-демократической партии (Союз социалистической молодёжи Латвии) в конце 1936 года создан Союз трудовой молодёжи Латвии (СТМЛ), подавляющее большинство членов которого состояли ранее в Коммунистическом союзе молодёжи Латвии (КСМЛ). Союз действовал под руководством КПЛ и КИМ.

В период 1920-40 годов в разное время рижскими организациями КПЛ и КСМЛ издавалось около 100 наименований нелегальных газет и журналов, в Риге было оборудовано 95 подпольных типографий. В период 1920-36 годов в Риге действовало пять районных организаций, в следующий период включая 1940 год – 10 районных организаций. На VIII съезде КПЛ, проходившем в начале 1931 года в Москве, 29 делегатов представляли около 1000 членов партии.

1936 год обозначен как год окончания экономического кризиса и начало периода «жирных лет». Отчасти это обусловлено востребованностью продукции из Латвии на внешних рынка в странах, готовящихся к военным действиям в грядущей мировой войне. Отчасти это объясняется девальвацией лата, допущенной правительством Ульманиса. Население было обложено косвенными налогами, безработица сократилась за счёт открытия крупных строек, таких как Кегумская ГЭС, перестроение центральной части Риги, открытие новых железнодорожных линий и шоссе. Экспорт сельхозпродукции дотировался государством, сельская буржуазия получала доплаты и премии. Непрерывно рос государственный долг Латвии.

4 мая 1939 года правительством Ульманиса создан «Центр труда» («Дарба централе») для управления и распределения рабочих ресурсов в условиях массовой безработицы. Безработных регистрировали и отправляли в принудительном порядке на работы в сельское хозяйство, на лесозаготовки, торфоразработки взамен на пособие по безработице. Рабочая сила безработных использовалась государством с минимальными затратами. Реальная зарплата квалифицированных работников за 1939 год упала на 7 %, неквалифицированных на 4 %. В Риге закрылось 70 предприятий, у 10 % работников была сокращена рабочая неделя.

После начала Второй мировой войны экспорт практически прекратился – Балтийское море стало объектом военных действий и торговые связи с Великобританией оборвались. Швеции латвийская продукция была не нужна. Нейтралитет также обязывал не поддерживать Германию. Латвия оказалась в экономическом вакууме, прибалтийский триумвират (Литва, Латвия и Эстония) пытался активизировать внутреннюю торговлю. Но все эти страны были экономически слабы и неизбежно попадали в зону экономического влияния СССР.

5 октября 1939 года Латвией заключён договор о взаимопомощи с СССР. В ноябре 1939 года прошла репатриация немцев в Германию, всего Латвию покинуло, практически с «одним чемоданом», около 47 тысяч немцев. Впоследствии Германия безрезультатно требовала компенсацию за утерянную собственность.

31 мая 1940 года согласно новому закону в ведение «Центра труда» попали новые категории граждан, что вызвало большое недовольство.

16 июня 1940 года после ноты СССР по обеспечению договора о сотрудничестве в Латвию введены дополнительные контингенты Красной Армии. 17 июня население Латвии горячо встречает подразделения РККА с цветами и советскими лозунгами, что вызывает столкновения с полицией. В Риге после полицейского умиротворения демонстрантов ранено 29 человек, двое из которых скончались. Объявлено Чрезвычайное положение и комендантский час, Ульманис выступает по радио призывая оставаться на своих местах.

18 июня в Ригу прибывает представитель СССР Андрей Вышинский, 20 июня объявлено о формировании нового беспартийного правительства во главе с Августом Кирхенштейном. В Лиепае, после демонстраций рабочих и молчаливого наблюдения со стороны дислоцированных подразделений РККА, формируется Советская власть. Демонстрации проходят во всех крупных городах страны. 21 июня на первом заседании нового правительства принимается решение об освобождении политических заключённых. После переворота Ульманиса в тюрьмах находилось около 300 коммунистов, а на начало 1936 года в тюрьмах в общей сложности находилось около 800 политзаключённых. К лету 1940 года в заключении находились практически все члены ЦК КПЛ. По Риге проходит 70-тысячная демонстрация под руководством КПЛ, освобождаются сотни политзаключённых коммунистов из Рижской центральной тюрьмы и других тюрем страны. КПЛ берёт на себя права и обязанности выразителя интересов трудящихся Латвии. Компартия предъявляет правительству требования по устранению прежних органов буржуазной власти. На следующий день разоружаются айзсарги (силы самообороны), закрывается «Центр труда», выходит первый номер легальной газеты «Циня». С июля коммунисты входят в правительство, принято решение об организации выборов в Сейм Латвии. На 14–15 июля назначены первые за долгое время выборы в Народный сейм. 6 июля образован «Блок трудового народа» под руководством КПЛ и союзных организаций. Альтернативный «Демократический блок» не был допущен к выборам. «Блок трудового народа» получил на выборах 97,8 % голосов и занял все места сейма. После утверждения результатов выборов, 18 июля проходит огромная манифестация в Риге с лозунгами с призывами о присоединении к СССР.

21 июля на первой сессии Народного сейма была провозглашена Советская власть и образована Латвийская Советская Социалистическая Республика (ЛССР), принято решение обратиться в Верховному Совету СССР с просьбой о принятии в состав СССР. 22 июля сейм принял декларацию о национализации предприятий и земли. Образована комиссия по выработке Конституции.

1940 г., июнь. Освобождённые революционеры (слева направо): А.Зандманис, Р.Нейланд, Ж.Грунтал, А.Курпниек

5 августа 1940 года Латвия на сессии ВС СССР принята в состав СССР как равноправная республика. 24–25 августа состоялись последняя сессия Народного сейма и первая сессия Временного Верховного Совета ЛССР на которой председателем президиума ВС ЛССР был избран Август Кирхенштейн, а председателем Совета Народных Комиссаров ЛССР – писатель Вилис Лацис. 12 января 1941 года состоялись выборы в Верховный Совет ЛССР.

На проходящем в декабре 1940 года IX съезде КПЛ 165 делегатов с решающим голосом представляли 2800 членов партии. К июню 1941 года в КПЛ состояло более 5000 коммунистов. Комсомол Латвии также пережил преобразование. СТМЛ 2 августа 1940 года преобразован в Коммунистический союз молодёжи Латвии, а 18 октября принят в состав ВЛКСМ и стал именоваться – Ленинский Коммунистический союз молодёжи Латвии (ЛКСМ Латвии). К маю 1941 года в нём насчитывалось более 6000 членов и кандидатов в члены ВЛКСМ.

На время национализации и перехода властных функций 2 июля 1940 года была образована Рабочая Гвардия, по охране порядка и целостности предприятий. Она существовала как самостоятельная структура наравне с милицией. В других республиках Прибалтики подобного типа формирований не было. В рабочих батальонах состояло 9500 человек. В Риге было вооружено 12 батальонов, около 3500 человек. Начальником Штаба Рабочей Гвардии стал Август Страупе. После завершения национализации экономики в мае 1941 года гвардия была демобилизована.