Текст книги "Тайная история отечественной контрразведки"

Понятно, что у этих людей летом 1944 года было два пути: перебираться на Запад или уходить в подполье, с оружием в руках защищая свою свободу и жизнь Называть этих людей «борцами за независимость родины» не совсем корректно. Ведь они участвовали в уничтожение граждан собственных стран. Да и Германия, которой они служили, не планировала дать свободу и независимость их государствам.

Была и еще одна группа «вооруженных оппозиционеров» советской власти. Несмотря на то, что эти люди сотрудничали с фашистским режимом, они его ненавидели и старалась использовать для достижения собственных целей Советская официальная история всячески избегала темы антифашистского сопротивления местных националистов.

Когда советская армия начала освобождение Прибалтики, то те и другие начали активное сопротивление Красной Армии. Для одних это был последний шанс спасти собственную жизнь, а для других наконец то получить свободу для своей родины.

Например, 11 августа 1944 года Лаврентий Берия докладывал в Москву:

«Во всех освобожденных уездах (Литовской республики – прим авт.) местная администрация, состоявшая исключительно из литовцев, сбежала. Полицию и карательные органы немцы оставляли на месте, организовывали из них отряды самообороны и предлагали им защищать свой город. Так, например, города Тракай и Паневеж защищали отряды самообороны. После того как Красная Армия входила в город, эти отряды скрывались в лесах»[67]67
  Как «порабощали» Прибалтику. // http://stalinism.newmail.ru/narod/pribalt.htm


[Закрыть].

После окончания Великой отечественной войны они перебрались на Запад или остались на родине, занявшись воровством и бандитизмом. Оказавшись на чужбине многие из эмигрантов связывали свою судьбу с одной из иностранных разведок. Затем нелегальный «вывод» в СССР и схватка с чекистами. Обычно она заканчивалась арестом или гибелью незваного гостя. Большинство из задержанных, спасая собственную жизнь, изъявляли желание работать на Москву. На «работу» принимали не всех. Если повезло, то новичок привлекался для участия в одной или нескольких оперативных играх, в любой момент рискуя снова лишится призрачной свободы, а то и самой жизни. Таковы суровые правила «тайной войны». Счастливчики, а таких единицы, не только доживали до своего освобождения, но и могли вернуться в Западную Европу. О нескольких таких случаях будет рассказано ниже. Большинство иностранных агентов, после того, как следователи «выжимали» из них всю интересную информацию, по приговору суда отправлялись на много лет в лагеря, честным трудом искупать свою вину перед советской властью.

На ушедших в «подполья» фашистских карателей советскими органами госбезопасности была объявлена охота. Понятно, что иметь в тылу многочисленную вооруженную и обученную партизанскую армию руководству СССР не хотелось. Да и нужно было продемонстрировать силу и сурово покарать врагов советской власти. Поэтому, 29 мая 1945 года Приказом НКГБ № 00252 была введена в действие «Инструкция по учету и розыску агентуры разведывательных, контрразведывательных, карательных и полицейских органов воевавших против СССР стран, предателей, пособников, ставленников немецко-фашистких оккупантов».[68]68
  История советских органов госбезопасности. М., 1977. – С. 610


[Закрыть] Хотя жесткие меры начали приниматься сразу же после освобождения Прибалтики от немецко-фашистких захватчиков. Об эффективности принимаемых мер можно по фрагменту одного из отчетов.

В результате оперативно-чекистких операций:

«с 14 по 20 июля 1944 года НКВД и НКГБ Литовской ССР было арестовано 516 человек, в том числе 51 шпион, 302 активных пособника немецких оккупационных властей, 36 участников подпольных антисоветских националистических организаций и 35 уголовников. На освобожденной территории Латвии в мае-августе 1944 года были арестованы 190 немецких агентов, сотрудников полиции, предателей, изъято 1412 винтовок, 162 автомата, 66 пулеметов, 670 гранат, 43 револьвера.

На территории Эстонии, в октябре-декабре того же года, отдел по борьбе с бандитизмом НКВД СССР провел несколько чекистско-войсковых операций, в результате которых были задержаны: 356 повстанцев и 333 бандпособника. А так же изъяты: 712 винтовок, 28 автоматов, 45 пулеметов, 32 револьвера и 43 500 патронов»[69]69
  Пыхалов И. Как порабощали Прибалтику. // газета «Спецназ России» № 07 (69) июль 2002 года.


[Закрыть].

Среди «лесных братьев» действовавших в первые послевоенные годы иногда встречались и обычные уголовники. Они входили в состав отрядов националистов или действовали самостоятельными бандами. Ликвидацией указанных формирований занимались внутренние войска и войска отдела борьбы с бандитизмом (ОББ) НКВД СССР.[70]70
  Скороход Ю. В. Что мы знаем о чего мы не знаем о Великой Отечественной войне. // http://mrk-kprf-spb.narod.ru/skorohod.htm#11


[Закрыть]

Пока мы говорили преимущественно о тех, кто оказывал вооруженное сопротивление советской власти. А ведь были еще многочисленные «демилитаризованные» антисоветско-националистические структуры.

Вот как характеризовались они в одной из ведомственных монографий, посвященных истории КГБ. «Лица, настроенные против Советской власти занимались антисоветской агитацией и пропагандой, создавали нелегальные группы из враждебных элементов, распространяли антисоветские листовки и анонимные документы, пытались совершить диверсионные и террористические акты. За 1945 год, например, «было зарегистрировано 272 случая распространения листовок, 22 террористических акта над уполномоченными партийных комитетов и колхозов, 18 поджогов колхозных строений. Виновные действовали по заданию иностранных разведок или антисоветских организаций, а иногда и самостоятельно (одиночки зараженные буржуазной идеологией)».[71]71
  История советских органов госбезопасности. М., 1977. – С. 452, 453


[Закрыть]

Многие из этих радикальных диссидентов были представителями мирных профессий. Их трудно было представить их в качестве классических «лесных братьев» – коварных и жестоких, с многомесячной щетиной на обветренных лицах, одичавших от многолетней жизни в лесу, мужиков. Например, арестовали в конце 1944 года 14 музыкантов Вильнюсской филармонии. Семеро из них в период немецкой оккупации были активными карателями. После освобождения страны от германских войск эти «служители муз» создали националистическую организацию и стали вести активную работу против Советской власти[72]72
  Пыхалов И. Как порабощали Прибалтику. // газета «Спецназ России» № 07 (69) июль 2002 года.


[Закрыть].

Органы госбезопасности уделяли повышенное внимание различным антисоветско-националистическим организациям не только из-за того, что они мешали становлению советской власти, но и их многочисленных контактах с зарубежными спецслужбами.

Сторонники независимости республик советской Прибалтики действовали традиционным способом. За рубежом создавались многочисленные эмигрантские организации, которые финансировали и координировали всевозможные движения сопротивления на родине. Понятно, что эти структуры были вынуждены активно взаимодействовать со спецслужбами приютивших их стран.

Один из первых контактов с британской разведкой в конце 1945 года установили представители «Верховного комитета по освобождению Литвы» (LLKS, Union of Lithuanian Freedom Fighters). Члены этой организации (прибывшие из-за «железного занавеса») встретились с Александром МакКиббином (Alexander McKibbin), который координировал разведывательные операции в Прибалтике (подробнее об этом человеке будет рассказано ниже).

В апреле 1946 года состоялась вторая встреча, теперь уже с участием руководителей «Верховного комитета по освобождению Литвы». Она прошла в городе Любеке. Основная цель – определить, какие действия необходимо предпринять Британии в политической и военной сфере для поддержки движения сопротивления. Нужно учитывать тот факт, что на Западе знали очень мало о том, что происходит за «железным занавесом», поэтому только руководители LLKS могли точно определить свои потребности.

Сотрудники МГБ знали о первой встрече представителей национального движения сопротивления с офицером британской разведки, но не спешили принимать необходимых мер к курьерам. Только в июле 1946 года во Втором отделе республиканского МГБ было открыто дело «Западники» («West»).

В справке от 20 августа 1946 объясняется причина его заведения: «В 1945 и 1946 годах, МГБ ЛССР раскрыто и ликвидировано несколько комитетов и групп, которые предприняли попытки организовать военизированные структуры и националистические организации в Литве. Среди них были ЛЛА (LLA, Lithuanian Liberation Army), «Союз Литовских партизан» (Lithuanian Union of Partisans), ВЛИК (VLIK, Supreme Committee for the Liberation of Lithuania), «Совет за свободу нации» (Council for the Liberation) и другие. Для поиска помощи от зарубежных реакционных кругов (в первую очередь Англии и США) эти группы осуществляли путем установления контактов с литовскими эмиграционными центрами в англо-американской зоне в Германии и Швеции. В свою очередь, литовские националистические эмигрантские организации устанавливали контакты с антисоветскими организациями в Литве».

«Учитывая это, мы создадим информационный канал для проникновения наших агентов в националистическое движение Литвы и зарубежные центры, разобщить и ликвидировать банды». Очень интересный документ. В нем спланированы не только мероприятия по уничтожению «лесных братьев», но и активному противодействию иностранных спецслужб, которые постепенно, после выполнения первой задачи, становились основными противниками литовских контрразведчиков. В 1949 и 1950 году указанные выше организации чекисты использовали исключительно как «посредников» между республиканским МГБ и западными спецслужбами.

Если говорить о внедрение агентов отечественной контрразведки в зарубежные эмигрантские организации, то один из первых эпизодов произошел летом 1946 года. Тогда агент МГБ Юзас Маркулис («Норейка») (Juozas Markulis, Noreika), известный в подполье под именами «Орел» и Эрлис (Erelis) сыграл роль одного из уцелевших, после разгрома организации сотрудниками госбезопасности, руководителей «Совета за свободу нации» (Council for the Liberation). Операция получила название «Церберус» (Cerberuses). Один из результатов этой операции нейтрализация значительного числа «лесных братьев» (178 арестовано и 18 убито)[73]73
  Kuodute D. The Contacts between the Lithuanian Resistance and the West. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 75–78


[Закрыть]. Кроме него, еще нескольким агентом госбезопасности удалось занять руководящие посты в «партизанских» отрядов одного из уездов.

После этого возникла реальная возможность ликвидировать все бандформирования на этой территории. «Норейка» (Юзас Маркулис), в качестве руководителя одного из политических движений («Верховный комитет восстановление Литвы» (VLAK, «Supreme Committee for the Restoration of Lithuania»)) мог свободно разъезжать по уезду. При этом он не только мог выявлять места дислокации банд, но и пропагандировал «новую тактику»: он склонял «партизан» к «демобилизации, предлагал спрятать оружие и обещал фальшивые документы. Для этого он составлял списки «лесных братьев» и собирал их фотографии. Те из них, кто попался в эту ловушку, были арестованы. Лидер «партизан» уезда был вызван на встречу в Вильнюс агентом МГБ Витаутасом Печюра (Vytautas Peciura). Понятно, что вместо конспиративной квартиры он оказался в камере городской тюрьмы.[74]74
  Gaskaite-Zemaitiene N. The Partisan War in Lithuania from 1944 to 1953. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 32


[Закрыть]

А в Латвии другой агент госбезопасности Маржерс Витолиьш («Танкист»)(Margers Vitolins, «Tankist») представлялся местным «партизанам» как агент британской разведки. В октябре 1947 года ему удалось организовать «совет» их депутатов. В результате без единого выстрела было арестовано 14 командиров курляндских «лесных братьев»[75]75
  Indrek Jurjo «Operation of Western intelligence Services and Estonian Refugees in Post-War Estonia and the Tactics of KGB Counterintelligence»./ The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 244


[Закрыть].

Лозунг «заграница нам поможет» вдохновлял лидеров движения сопротивления и в соседних республиках. Вот, что происходило в это же время в Эстонии. Цитата из подготовленного сотрудниками МГБ этой республики документа:

«Краткая справка. Органы Государственной безопасности располагают данными, что к началу 1944 года на оккупированной немцами территории Эстонии буржуазно-националистические элементы активизировали свою подрывную деятельность. Основной борьбой националистического подполья ставило борьбу с Советской властью, рассчитывая после отступления немецко-фашистких войск при поддержке США и Англии, возродить буржуазную Эстонию. Общее руководство всей этой деятельностью исходило от эстонского эмигрантского центра в Швеции.

Для осуществления практической антисоветской подрывной работы на территории Эстонии был создан подпольный «национальный комитет» и по предложению последнего сформировано «правительство Эстонии» во главе с премьер-министром бывшим профессором Тартуского государственного университета Юрием Улуотсом. Большинство членов подполья сразу же после вступления частей Советской Армии в Таллин пытались нелегально перебраться морем – на лодках рыбаков и мотоботах – в Швецию…»[76]76
  Лебедев Е. Конец «Хаук» – «Тюмлер». // сб. Операция «Синий треугольник». – Таллин. – С. 129


[Закрыть].

Поясним, что в справке речь идет о Национальном Комитете Эстонской Республики созданном 23 марта 1944 года. Миссия организации – добиться восстановления Эстонской Республики на основе правопреемственности буржуазной Эстонии. Действительно, отдельным членам комитета во главе с Юрием Улуотсом удалось благополучно пересечь границу, остальные были задержаны советскими пограничниками и приговорены к длительным срокам тюремного заключения. Те, кто после смерти Иосифа Сталина рискнул вернуться на родину (например, Отто Тиэф, Рихард Ёвел и Юхан Каарлимяе), стали объектами повышенного внимания (слежка и неоднократные попытки вербовки) со стороны сотрудников 4-го отдела республиканских управлений КГБ.

Британская разведка после окончания Второй мировой войны начала активно работать в Литве, Эстонии и Латвии с середины 1945 года, когда советский агент Ким Филби обжился в кресле начальника IX сектора (работа против Советского Союза) МИ-6, а главой подсектора, ответственного за страны Балтии, стал Александр Васильевич МакКиббин. Он возглавил группу «Норд», которая отвечала за проведение различных активных мероприятий на территории Эстонии, Литве и Латвии. Этот человек жил в дореволюционной России и сохранил любовь к той Империи. Для проведения разведывательных операций он решили использовать многочисленных беженцев, обосновавшихся в Швеции. Среди них сотрудники сектора вербовали агентов, обучали их азам шпионского ремесла и отправляли обратно на родину.

Говорить об эффективной работе этой структуры сложно. Во время Второй мировой войны работой IX сектора (четырех человек) руководил контрразведчик Гарри Карр. У которого, по меткому замечанию Кима Филби было, как минимум, три недостатка: он не знал специфику работы разведки, был глухой и его возраст приближался к пенсионному. Более того, все понимали, что после окончания войны этого человека заменят профессионалом из МИ-6.[77]77
  Я шел своим путем. Ким Филби в разведке и в жизни. – М. 1997. – С. 160


[Закрыть] Так оно и произошло. Пока шла реорганизация и расширения подразделения, набирались новые сотрудники прошло еще, как минимум, полгода. И когда британская разведка начала отправлять за «железный занавес» своих агентов, чекисты успели подготовиться к встрече незваных гостей.

Сами многочисленные эмигрантские организации активно пользовались ресурсами иностранных спецслужб в качестве источника финансирования и координации освободительного движения у себя на родине. Как и их предшественники (жертвы операций «Трест» и «Синдикат 2» в двадцатые годы прошлого века) они надеялись свернуть ненавистных им большевиков спровоцировав народное восстание.

В вербовке агентов участвовали не только англичане, но и литовский профессор истории Стасис Жимантас (Stasys Zymantas), латвийский офицер летчик Рудольф Силарайс (Rudolfs Silarajs), бывший посол буржуазной Эстонии в Англии Аугуст Торма. А так же бывший оберштурмбанфюрер СС Альфонс Ребане (Alfons Rebane) и его бывший подчиненный Вяйно Пяртеле, который, используя личные связи, искал кандидатов среди тех, кто воевал против Красной Армии на Восточном фронте.

Тогда они еще не знали, что большинство запланированных операций будут реализованы под чутким и тайным руководством Москвы. История повторилась вновь. Хотя, например, считать дилетантами «тайной войны» Аугуста Торма и Альфонса Ребане сложно.

Первый – эстонский дипломат, работал в Министерстве иностранных дел Эстонской Республики и дипломатическим представителем Эстонии в Литве, Италии, Англии и во Франции. После второй мировой войны помогал беженцам и был связан с организацией эстонского общества в Англии. КГБ внимательно следил за его деятельностью – даже заведено дело агентурной разработки «Сплетник».

Второй – кадровый офицер. После окончания эстонского военного училища он служил в 1-ом бронепоездном полку в Тапа, за тем был инструктором Сакалаской дружины «Кайтселийта» и с 1939 года комендантом в Лихула. Летом 1941 года он был одним из руководителей партизан Вирумаа. Приобрел известность когда служил командиром эстонского 658-го батальона восточного фронта, за что был награжден Рыцарским крестом, В 1944 г. он сражался на Нарвском фронте командиром 46-го полка Эстонской СС-дивизии. В конце войны он был командиром полка и заместителем командира дивизии в Силезии. После капитуляции немецких войск ему удалось попасть в оккупационную зону Великобритании, откуда он затем переехал в Англию.

В годы «холодной войны» был на службе английской разведки и организовал вербовку эмигрантов для отправки их в Эстонию для сбора секретной информации. После серии провалов отправлен в отставку и в начале шестидесятых годов прошлого века переехал в Западную Германию. КГБ СССР 27 марта 1965 года возбудило заочно против него уголовное дело, в результате которого появилось 2-х томное следственное дело.

Вот типичный пример того, как чекисты использовали в своих целях намеренье отдельных эмигрантских организаций установить контакты с соотечественниками живущими за «железным занавесом» и настроенными критически к советской власти.

Члены действовавший на территории Швеции «Латвийского центрального комитета» решили установить контакты с движением сопротивления у себя на родине. Вечером 15 октября 1945 года на побережье Курляндии, вместе с несколькими единомышленниками, высадился Артур Арнитис (Arturs Arnitis). При десантирование их катер перевернулся и агентам пришлось вплавь добираться до берега. Через какой-то время часть шпионского снаряжения обнаружили советские пограничники. В течение нескольких недель все четверо были арестованы. Перед задержанием руководитель группы сообщил в Стокгольм по рации о благополучном прибытие на территорию СССР. Зная об этом майор латвийской контрразведки Янис Лукашевич предложил своему руководству провести радиоигру.

Пока Рига и Москва согласовывала детали операции, арестованных интенсивно допрашивали. В результате, когда нужно было начинать оперативную игру, выяснилось, что агенты не годятся для этой роли – после слишком интенсивных и продолжительных допросов. Да и долгое радиомолчание могло насторожить Стокгольм. В такой ситуации чекисты могли использовать только шифроблокноты и сам радиопередатчик. Не хватало самого важного – нового радиста, которому могли бы доверять в Швеции.

Руководитель операции нашел нужного человека в рижском лагере для военнопленных. Аугуст Бергманис (Augusts Bergmanis) в германской армии осуществлял радиосвязь с антисоветскими организациями. В декабре 1945 года его освободили из лагеря, а в марте 1946 года он начал сотрудничать с советскими органами госбезопасности под именем «Друг»[78]78
  Indrek Jurjo «Operation of Western intelligence Services and Estonian Refugees in Post-War Estonia and the Tactics of KGB Counterintelligence»./ The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 250


[Закрыть]. Согласно легенде иностранные агенты, незадолго до своего ареста, отдали ему передатчик и коды. Через три месяца Стокгольм ответил на позывные нового радиста[79]79
  История советских органов госбезопасности. М., 1977. – С. 515–516


[Закрыть].

В «холодной войне» активную роль, в качестве одного из главных борцов с коммунистическими режимами в СССР и странах Восточной Европы, играла римско-католическая церковь. Экспансии церкви за «железным занавесом» мешали правительства стран «народной демократии». Мы не будем анализировать причины конфликта, отметим лишь, что одна из задач, которую поставил себе руководство Ватикана – крушение коммунизма, как государственной «религии» в странах Восточной Европы.

Понятно, что одиночку справится с этой задачей сложно. Нужны партнеры. Например, США, которое располагает необходимыми финансовыми, человеческими и материальными ресурсами, но у нее нет самого важного – достоверной информации о том, что происходит за «железным занавесом». А руководство римско-католической церкви готово предоставить эти данные.

Ведь не случайно на гербе Ватикана изображены скрещенные ключи. Одним ключом католическая церковь открывает доступ ко всему, что ее интересует, а другим – запирает все, что ей противоречит.

Что бы иметь доступ ко всему сокровенному в международной политике и влиять на происходящие процессы в других странах, римские папы на протяжение веков создавали широко разветвленную разведывательную организацию.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что 29 июня 1948 года парижское телеграфное агентство сообщило, что между правительствами Вашингтоном и Ватикана было заключено секретное соглашение, по которому США взяло на себя финансирование «антикоммунистической» деятельности Ватикана. Папа Пий XII, со своей стороны, обязался максимально активизировать деятельность Ватикана против стран народной демократии и СССР. Фактически Америка финансировала деятельность римско-католической церкви и раньше. Например, в 1947 году на ее разведывательную деятельность в Европе США предоставила около 500 тысяч долларов.

А в конце апреля 1947 года разгорелся международный скандал. В одной из румынских газет была опубликована статья под названием «Деятельность шпионской службы Ватикана», в которой излагалось суть новых директивных указаний, преподанных Пием XII своей разведки. Папа потребовал, чтобы все католические организации, монашеские ордена и отдельные церковные деятели максимально использовали свои возможности для сбора разведывательных сведений, чтобы вся периферийная сеть ватиканской разведки немедленно установила контакт с местными резидентами американской и английской разведок и передавала им всю информацию общего характера, которую возможно использовать для усиления борьбы с коммунизмом. Информацию особо секретного характера папа предложил направлять в главный центр ватиканской разведки.[80]80
  Минаев В. Н. Тайное становиться явным. – М., 1962. – С. 226–229


[Закрыть]

Понятно, что советские органы госбезопасности не могли оставить это и другие сообщения, получаемые из разных источников, без внимания. В Москве началась активная работа по противодействию деятельности агентуры римско-католической церкви. В силу определенных причин большинство мероприятий той эпохи остаются секретными и в наши дни. Можно лишь рассказать об отдельных операциях и методах работы МГБ.

В качестве примера – одна из типичных операций, которую провели латышские чекисты. Заметим, что имена участников этой акции – вымышленные. Все началось с того, что местные церковные деятели начали поиск кандидата для отправки за рубеж. Выбор пал на настоятеля Скайсткалинского прихода Генриха Тропа. Непосредственно подготовкой миссии занимался канцлер Рижской римско-католической церкви Валериан Зондак.

С помощью агентуры в церковных кругах в качестве попутчика и помощника Тропу навязали молодого, но опытного чекиста Антона Берниса. Так получилось, что ксендз тяжело заболел. Поэтому 6 октября 1950 года контрразведчик сошел с моторной рыбацкой лодке на шведский берег в одиночестве. Бот так началась оперативная игра, которая помогла парализовать деятельность антисоветски настроенного духовенства.[81]81
  Веверс В. Не зная тишины. Рига. – 1969. – С. 67–90


[Закрыть] Подробности этой и аналогичных операций продолжают оставаться секретными и в наши дни.

Арсенал средств, которые чекисты использовали для «борьбы с подрывной деятельностью церковников, сектантов и других антисоветских элементов были: получение и проверка сигналов, агентурная проверка, агентурная разработка, оперативный розыск и оперативное наблюдение. В ходе работы по данной линии осуществлялись следующие мероприятия: разоблачение и арест наиболее активных преступников из этой среды; разложение антисоветских групп, организаций церковников и сектантов с помощью агентов; отрыв рядовых участников групп от церковно-сектантских авторитетов; компрометация антисоветский настроенных главарей церковных и сектантских организаций и групп; разоблачения их связей с иностранными разведками.

Главную роль в борьбе с подрывной деятельностью церковников, сектантов и антисоветских элементов играли агенты, внедренные в антисоветские группы, церковные и сектантские организации или вербуемые в данной среде. С помощью агентов, а так же оперативно-технических средств устанавливались участники этих групп и организаций, изучался их характер и содержание их враждебной деятельности, выявлялись их связи с империалистическими разведками и зарубежными антисоветскими центрами, проводились мероприятия по разложению организаций, разоблачению и компрометации их главарей и активных участников»[82]82
  История советских органов госбезопасности. М., 1977. – С. 480


[Закрыть].

На основание процитированного выше отрывка из ведомственной монографии, посвященной истории КГБ, можно понять – какие именно оперативные игры проводили работники органов госбезопасности в отношение различных церковных и секстанских организаций.

Оперативные игры с «участием» церковных деятелей по технологии проведения ничем не отличались от «светских» мероприятий. В качестве примера – краткий рассказ о такой операции.

В 1950–1956 годах органами госбезопасности была удачно проведена игра с английской разведкой с участием советского агента «Прут» Этот человек был нелегально выведен через морскую границу в Швецию с задачей установить контакт от имени легендированной антисоветско-националистической организации с закордонным националистическим центром и через него внедриться в закордонную сеть британской разведки.

Перед выездом он заручился письменными рекомендациями от двух разрабатываемых КГБ к проживающим в Швеции и Англии их друзьям, о которых было известно, что они связаны с МИ-6.

По прибытию агента в Стокгольм им заинтересовалась британская разведка, которая после соответствующего опроса и проверки направила его на трехмесячные разведывательные курсы в Лондоне. После окончания обучения «Прут» получил задание собрать военную информацию и в составе группы из трех британских агентов был переброшен с острова Готланд в советскую Прибалтику. Так как британцы решили использовать легендированую организацию в качестве стартовой площадки для начало работы агентов в СССР, было принято решение прибывших с «Прутом» людей взять в разработку, рассредоточив их по квартирам проверенных агентов КГБ. Ничего не подозревавшие гости сразу же установили радиосвязь с Лондоном. Так началась одна из самых результативных оперативных игр начала пятидесятых годов прошлого века.

В процессе проведения данной игры было захвачено более 20 британских агентов, десятки портативных радиостанций и радиомаяков, около 100 шифроблокнотов и кодов, большое количество оружия и боеприпасов, в т. ч. 40 автоматов бесшумного боя, несколько миллионов рублей и много различных ценностей.

К середине 1956 года, когда удалось достичь необходимых результатов и было признано нецелесообразным, чтобы у англичан создалось впечатление о существование в СССР «националистических групп», органы КГБ легендировали их ликвидацию.[83]83
  История советских органов госбезопасности. М., 1977. – С. 515–516


[Закрыть] Подробности этой операции даже в наши продолжают оставаться «закрытыми».

В связи с тем, что советской власти удалось оперативно ликвидировать основные очаги антисоветско-националистического сопротивления, истинные «лесные братья» крайне редко пытались самостоятельно установить контакты с иностранными разведками или быть готовы принимать их эмиссаров. А вот сотрудники госбезопасности, вдохновленные первыми успехами и опираясь на богатый опыт проведения аналогичных операций в отношение германской разведки во время Великой отечественной войны, наоборот, начали активно заманивать вражеских шпионов и диверсантов.

«О возвращение забыть»

Тема деятельности иностранных разведок на территории Советской Прибалтики в годы «холодной войны» почти не освещалась на страницах отечественной и зарубежной печати. Исключение составляли статьи, книги и кинофильмы пропагандисткой направленности регулярно «рождавшиеся» в Советском Союзе начиная с середины шестидесятых годов прошлого века. Тогда это было одним из элементов сражений на идеологическом фронте.

Даже тогда в «открытой» печати нельзя было встретить названий наиболее «известных» операций: «Дуэль» («Duel»), «Вента» («Venta»), «Метеор» («Meteor»), «Люрсен-С», «Волна» («Volna»), «Лес» («Les»), «Неман» («Neman»). Например, операция «Волна» стартовала в 1949 году, а «Лес» в 1950 году. Согласно формулировки сотрудников МГБ их: «главная задача – ввести в заблуждение британскую секретную службу путем создания фиктивных организаций «оппозиционеров» в Советском Союзе и следить за этими организациями…».[84]84
  Kuodute D. The Contacts between the Lithuanian Resistance and the West. // The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 82


[Закрыть]

Спустя полвека после тех событий Москва, Лондон, Вашингтон, Париж, Бонн и Стокгольм стараются избегать любых упоминаний в «открытой» печати подробностей операций собственных спецслужб. Ведь основу их работы в советской Прибалтике составлял факта существования антисоветско-националистического подполья и бандформирований на территории этого региона. Хотя к 1948 году, как уже говорилось выше, большинство «лесных братьев» погибло в боях с чекистами или оказалось в ГУЛАГе. При этом отсутствие «пятой колоны» старались не замечать по обе стороны «железного занавеса».

В СССР в существование мифа о многочисленных и коварных «лесных братьях» были заинтересованы сами чекисты. Об основных причинах рассказано выше. А еще на «врагов народа» можно было списать трудности послевоенной жизни.

А на Западе очень болезненно воспринимали любые публикации, где говорилось не только о многочисленных неудачах собственных спецслужб в Восточной Европе и об фактическом отказе от реальной поддержки антисоветских национальных освободительных движений оружием, боеприпасами и военными советниками. Ведь наличие многотысячной армии радикально настроенных оппозиционеров не требовало каких либо крупно масштабных акций. Да и опасно это было. Все помнили победоносный поход Советской Армии по странам Восточной Европы.

Была и еще одна причина. Запад пытался использовать многочисленные прибалтийские антисоветско-националистические организации для сбора информации о ситуации за «железным занавесом», хотя при этом декларировал просто поддержку в борьбе с советской властью. А в сфере шпионажа результаты не вдохновляли. Например, Гарри Розицке, руководящий сотрудник отдела стран советского блока ЦРУ, принимавший участие в разработке и осуществление операций по их «поддержке», сделал такие выводы:

«В конце концов, мы потеряли большую часть забрасываемых агентов. Мы не считали, что какие-либо из повстанческих организаций представит какую-либо угрозу для Москвы или агенты обеспечат наблюдение за большей частью территории СССР, как это позднее удалось сделать с помощью самолетов У-2 и спутников. Но тогда мы очень боялись русских и делали все, что могли…