Текст книги "Тайная история отечественной контрразведки"

Я считаю, что с самого начала все эти операции были обречены на провал. Тайные операции оказались не более, чем хитроумной выдумкой, дающей результат лишь в том случае, если внутренние силы какой-либо страны уже движутся в том направление, котором хотелось бы подтолкнуть ЦРУ. Если такая ситуация отсутствует, тайная операция или провалится, или даст обратные результаты».[85]85
  Найтли Ф. Ким Филби – супершпион КГБ.; М. 1992. – С. 200–201


[Закрыть]

Несмотря на скептическое отношение самих сотрудников ЦРУ к возможностям засылаемой за «железный занавес» агентуры, в СССР к этой угрозе относились очень серьезно. Дело не только в традиционной для И. Сталина «шпионофобии», но и стремление скрыть от потенциального противника реальный уровень боеготовности к третей мировой войне. Первая пятилетка «холодной войны» – это не только создание «ядерного щита и меча», но и строительства множества аэродромов, восстановление ресурсов военно-промышленного комплекса и т. п. Не следует забывать и о «железном занавесе», который в буквальном смысле скрыл от Запада все, что происходило на бескрайних просторах Советского Союза.

Москву очень беспокоила активизировавшийся иностранные спецслужбы. После того, как удалось ликвидировать большинство отрядов «лесных братьев», сотрудники органов госбезопасности занялись борьбой со шпионажем. Первый нормативный акт изданный НКГБ СССР – Циркуляр под № 115 от 30 октября 1945 года «О работе английской разведки против СССР». Прошло четыре месяца, и новый документ: Указание НКГБ СССР от 6 февраля 1946 года «О выявление агентов английской и американской разведки среди репатриантов» Похоже что данная проблема стала актуальной даже для руководства страны. Об этом свидетельствует такой факт – 20 августа 1946 года вышло Постановление ЦК ВКП (б) «Об усиление борьбы с агентурой американской и английской разведки». А 2 февраля 1947 года вступил в действие Приказ МГБ СССР № 0048 «Об усиление контрразведывательной работы по борьбе с агентурой английской и американской разведок»[86]86
  История советских органов госбезопасности. М., 1977. – С. 610–612


[Закрыть].

Чем же должны были заниматься иностранные агенты? Например, английский журналист и авторитетный специалист по истории спецслужб Филлип Найтли в книге «Ким Филби – супершпион КГБ» так охарактеризовал операции британской разведки в Прибалтике в первые: годы «холодной войны»:

«начатая в 1945 году девятом отделом СИС латвийская операция была расширена и распространена на территорию Литвы и Эстонии. Она превратилась в дерзкую и наглую операцию, когда молодые сотрудники СИС совершали ночные рейсы к советскому побережью на быстроходных патрульных катерах с целью обеспечения антисоветских групп радиосредствами, взрывчаткой и цианистыми таблетками».

Звучит романтично, в стиле похождений Джемса Бонда. В жизни все было значительно проще.

Пассажиры – агенты, которые «вербовались в лагерях для перемещенных лиц в британской зоне оккупации Германии и переправлялись в Великобританию для прохождения подготовки. Германские патрульные катера переделывались в британские и, действуя, под прикрытием службы по защите рыболовства, сотрудники СИС высаживали с них агентов на побережье Балтики. По высадке агенты прятали радиоаппаратуру и оружие и пытались установить с местными антисоветскими группами»[87]87
  Найтли Ф. Ким Филби – супершпион КГБ.; М. 1992. – С. 197


[Закрыть], которые сражались за независимость своей родины.

Одна из первых успешных операций советской контрразведки в Эстонии того периода – ликвидация двух разведывательных групп «Хаукка» («Haykka») и «Тюмлер».(«Tumler») Руководители организаций Лео Талгре (Leo Talgre) и Тоомас Хеллат (Toomas Hellat) (сотрудничал с абвером – германской военной разведкой). Большинство членов «Хаукка» – бойцы диверсионного отряда «Эрна» (Erna), который летом 1941 года действовал в тылу Красной Армии.

«Хаукка» была создана в октябре 1943 года немецкой разведкой и формально просуществовала до мая 1944 года. Просто потом Берлину потребовались кадры для шпионской деятельности в тылу советских войск и большинство членов «Хаукка» были распределены в шесть агентурных групп и рассредоточены по наиболее важным в стратегическом отношение районам Эстонии. Операцию по развертыванию своей резидентуры немцы закодировали и дали ей название «Тюмлер».[88]88
  Лебедев Е. Конец «Хаук» – «Тюмлер». // сб. Операция «Синий треугольник». – Таллин. – С. 139


[Закрыть]

В качестве примера численности и уровня оснащения такого разведывательно – диверсионного подразделения – эпизод из работы советской контрразведки того периода. В октябре 1944 года была ликвидирована агентурная группа фашисткой разведки. По этому делу было арестовано 25 человек, у которых изъято 6 портативных радиостанций, 2 ручных пулемета, 19 автоматов, 14 винтовок, 17 пистолетов, 170 ручных гранат, боеприпасы, обмундирование солдат и офицеров советской армии, советские ордена и фиктивные документы. Ядро группы – шесть агентов немецкой разведки, основная задача которых – диверсии на территории Эстонии.[89]89
  Барков Л. В дебрях Абвера. Таллин, 1971. – С. 119


[Закрыть]

А вот ситуация в соседней республике – Латвии. С сентября по декабрь 1944 года в северных районах этого государства действовало около 50 диверсионных групп. Для них было оборудовано около 100 тайных хранилищ оружия и взрывчатки. В «Курляндском котле» с октября 1944-го по май 1945 года нацисты завербовали около 2000 диверсантов почти во всех волостях этого западного региона республики. Из немецких полицейских были созданы диверсионные группы по 10–12 человек в каждой.[90]90
  Рубикс А. Осторожно! Пахнет фашизмом. // газета «Трудовая Россия» № 189 http://www.tr.rkrp-rpk.ru/get.php?109


[Закрыть]

Четырнадцать радистов из отряда «Эрна» прошло специальную подготовку в Финляндии, поэтому нет ничего удивительного в том, что руководство организации довольно быстро договорилось с начальником финской радиоразведки Халламаа (Hallamaa) и капитаном 3-го ранга Аулио (Aulio). В обмен на информацию, касающуюся немцев, финны брали на себя обязательство осуществлять подготовку членов группы «Хаукка», а так же снабжать их снаряжением и транспортом. Довольно быстро была организована радиосвязь. Сотрудничество продлилось недолго.

В октябре 1944 года, после того, как СССР и Финляндия объявили о перемирии, руководство организации получило краткое сообщение: «Ваш вывоз невозможен, скрывайтесь». Вот и все, что смог сделать Центр. А еще позаботиться о безопасности своих кадровых сотрудников. В ходе операции «Стелла Полярис» (Stella Polaris) в Швецию были эвакуированы финские офицеры разведки, наблюдавшие за работой группы.

А вот второй группе повезло еще меньше. Радисты «Тюмлера» летом 1944 года прошли подготовку в немецких разведшколах. После серии военных неудач и освобождения Красной Армией Балтии выяснилось, что группа оказалось «бесхозной». И тогда, летом 1944 года, Тоомас Хеллат отправился на шведской моторной лодке в Стокгольм. В течение недельного пребывания там он установил контакты с британским офицером разведчиком Александром Васильевичем Мак-Киббином, а так же секретарем американского посольства Гарри Карлсоном, руководящим американской разведывательной службой в Швеции.[91]91
  Indrek Jurjo «Operation of Western intelligence Services and Estonian Refugees in Post-War Estonia and the Tactics of KGB Counterintelligence»./ The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 243–247


[Закрыть]

Английский разведчик сыграет одну из ведущих ролей в серии операций проводимых советскими органами безопасности. Именно его самонадеянность и идеализм в отношение антисоветско-националистического движения в странах Балтии станут роковыми для Лондона. А ведь он был профессионалом и в Москве внимательно следили за его карьерой.

Свою шпионскую деятельность против СССР он начал еще во времена существования Эстонской буржуазной республики, действуя на территории этой страны под «прикрытием» лесопромышленника. После национализации лесоэкспортной фирмы в 1940 году он был назначен официальным сотрудником английского паспортного бюро в городе Таллине, под прикрытием которого английская разведка вела шпионаж из Эстонии против СССР. В августе 1940 года в составе английского консульства он срочно покинул страну. Во время Второй мировой войны он не утратил своих тесных связей с британскими секретными службами. Мы еще не раз встретимся с этим человеком. Ведь, «по данным 2-го Главного Управления МГБ СССР (контрразведка – прим. авт.) за 1951 год, МАК-КИББИН до последнего времени являлся официальным сотрудником английской разведки, руководил подготовкой и заброской английской агентуры на территорию Советской Прибалтики. В настоящее время (по состоянию на 1954 год – прим. авт.) МАК-КИББИН находится в отставке и проживает в Лондоне».[92]92
  Отчет О работе 2 го Контрразведывательного отдела Комитета Госбезопасности при СМ ЭССР За период с 1/IV-1954 г. по 1/IV-1955 г. // http://www.agentura.ru/Forum/archive/4563.html


[Закрыть]

Многие историки считают, что о встрече Тоомаса Хеллата с представителями британской разведки стало известно Москве и обе группы были обречены на провал. Действительно, 6 ноября 1944 года в Эстонии арестовали Эрика Ионаса (Erik Joonas), Тарма Меристу (Tarmo Meristu) и Хельмута Педаника (Helmut Pedanik). После серии интенсивных допросов офицеры контрразведки установили почти всех членов «Хаукка» – «Тюмлера». Их задержали 5 и 6 декабря 1944 года.

А 10 числа того же месяца сотрудники советских органов госбезопасности схватили самого Тоомаса Хеллата. Во время одного из допросов он «сломался» и согласился сотрудничать с чекистами (освобожден 11 июля 1955 года). Подробное признание, написанное собственной рукой, до сих пор продолжает храниться в Партийном архиве – филиале Эстонского Государственного Архива. А сам он активно сотрудничал с чекистами в качестве внутрикамерного агента (псевдоним «Хаакла» (Haakla), часто исполняя роль «подсадной утки».

Понятно, что после вербовки Тоомаса Хеллата последние члены «Хаукка» оказались в заключение. Всего же он назвал более 200 имен соратников, большинство из которых погибло при задержание (пытались оказать вооруженное сопротивление) или были осуждены на длительные сроки тюремного заключения Прошло две недели и во время задержания 17 декабря на улице Ныыма в Таллине застрелен Лео Талгре. Известие о полной ликвидации этих двух групп эмигранты получили слишком поздно[93]93
  Indrek Jurjo «Operation of Western intelligence Services and Estonian Refugees in Post-War Estonia and the Tactics of KGB Counterintelligence»./ The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 243–246


[Закрыть].

Зато в Москве 27 декабря 1944 года получили донесение такого содержания:

«В процессе дальнейшей ликвидации вскрытого НКГБ ЭССР националистического подполья, возглавляемого так называемым «национальным комитетом», арестована большая группа участников подполья. В их числе руководитель «национального комитета» в Эстонии Эрнст Куль; возглавлявший агентуру подполья Рандма, его помощник и основной радист, поддерживающий постоянную связь со Стокгольмом, Михкель Тоомсалу.

Следствие и розыск агентуры продолжается».

Один из руководителей разведывательных групп и националистического подполья Ранда рассказал чекистам много интересного. Вот фрагмент его показаний:

«О деятельности «Тюмлера» в тылу Красной Армии мне ничего неизвестно, но слышал, что после ухода немцев из Эстонии агенты не имели с ними связи. Я тоже делал попытки связаться, когда жил в бункере, но безуспешно.

Что заставило меня принять участие в организации «Тюмлера»? Это было необходимо «комитету». Я и Талберг по существу представляли Центр националистического подполья в Эстонии, и все сведенья, получаемые от разведчиков «Хаукка» и «Тюмлера», мы передавали националистическим кругам эстонской эмиграции в Швеции. По своим убеждениям мы сами были националистами. Установив связь с тогдашними финской и фашисткой разведками, мы много добились в интересах нашей политической борьбы. Полученные от немцев средства связи и моторные лодки, например, мы использовали для поддержания регулярной связи между националистическим подпольем в Эстонии и эстонскими националистическими группами в Швеции. Создавая «Тюмлер» и «Хаукка», мы по существу готовили собственные разведывательные кадры, которые при необходимости можно было использовать в интересах националистического движения в Эстонии. Все разведчики «Тюмлер» и «Хаукк» были завербованы среди националистически настроенных эмигрантов, и воспитание их велось нами в националистическом духе. Используя «Тюмлер» и «Хаукк» мы могли регулярно информировать эстонские националистические круги в Швеции о положение дел в Эстонии. Прикрываясь официальной вывеской «Бюро Целлариуса», мы освободили разведчиков от службы в немецкой армии и тем самым могли заниматься нелегальной работой в интересах возрождения независимой буржуазной Эстонии. В интересах нашей борьбы за самостоятельную буржуазную Эстонию мы установили связь с английской и шведской разведками. Была установлена прямая связь со Стокгольмом и эстонскими эмигрантами. В дальнейшем мы надеялись установить прямую связь с Англией, которую считали своей союзницей и от которой рассчитывали получить военную и политическую помощь.

В августе-сентябре, когда стало ясно, что фашистам уже недолго быть в Эстонии. Я по своей инициативе, тайно от немцев, прикрепил лучших радистов-разведчиков к эстонским частям, находящимся в составе немецкой армии, с тем. Что бы в решающий момент объединить эти части и взять их под свое командование. Все прикрепленные радисты должны были поддерживать связь только со мною. Мы поставили перед собой цель: как только немцы начнут отступать, мы объединим эстонские части и попытаемся своими силами сдержать наступление Советской Армии. Появится шанс для создания самостоятельного буржуазного государства, правительство которого незамедлительно установило бы контакты с Англией и США и вместе с ними повело борьбу за восстановление Эстонского буржуазного государства»[94]94
  Лебедев Е. Конец «Хаук» – «Тюмлер». // сб. Операция «Синий треугольник». – Таллин. – С. 139–140, 145


[Закрыть].

В 1945 году еще никто не знал, что через девять лет эстонским чекистам придется запросить из архива все материалы по делу «Хаукка» и внимательно изучить их. Дело в том, что британская разведка в 1954 году вдруг заинтересовалось судьбой советского агента «Хаакла» (Тоомаса Хеллат).

У сотрудников госбезопасности курировавших тюрьму к своему негласному «негласному помощнику» претензий по работе не было. Об этом они сообщили своим коллегам из контрразведки. «Как внутрикамерный агент «Хаакла» зарекомендовал себя с положительной стороны, и по своим личным качествам категории агента соответствует».

И тогда чекисты решили: «в целях использования его в мероприятиях против иностранных разведывательных органов, намечено осуществить его досрочное освобождение из заключения, и с легендой о побеге с места обязательного поселения, перевести на нелегальное положение (вышел на свободу из ворот таллинской Внутренней тюрьмы КГБ 11 июля 1955 года. – прим. авт.).

После освобождении «Хаакла» из заключения работа с ним будет вестись в направлении его тщательной перепроверки и дальнейшего закрепления на практической работе с органами госбезопасности, в зависимости от этого будут разработаны мероприятия по его использованию против иностранных разведывательных органов, по линии ведущихся радиоигр с английской и шведской разведками». Предложенный выше план так и не был реализован[95]95
  Отчет О работе 2-го Контрразведывательного отдела Комитета Госбезопасности при СМ ЭССР За период с 1/IV-1954 г. по 1/IV-1955 г.// http://www.agentura.ru/Forum/archive/4563.html


[Закрыть].

Понятно, что если в Лондоне и Стокгольме в 1954 году не знали об успехах советских органов госбезопасности, то что тогда говорить про 1945 год. Поэтому зарубежными разведцентрами предпринимались неоднократные попытки поддерживать тайную связь с националистами в советской Эстонии. Для этого использовали флотилию катеров, которая была создана еще во время фашисткой оккупации. С октября 1944 года этим каналом руководила иностранная комиссия Национального комитета Эстонской республики, который находился на территории Швеции. Она вербовала агентов из числа беженцев, с тем, что бы заслать их в Восточную Европу. Эта линия связи была рассчитана на то, что группа «Хаукка» существует и продолжает осуществление своей миссии в Эстонии. Помимо патриотических мотивов, ряд агентов, направляемых в Эстонию, руководствовался личными интересами, возвращаясь на родину.

Среди тех, кто регулярно совершал опасные рейсы за «железный занавес», был бывший артиллерист – лейтенант советской армии Аркадий Валдин, который в бою под Старой Руссой перешел на сторону врага. В годы немецкой оккупации был начальником оперотдела пярнуской «Омакайтсе» и в то же время резидентом 182 Немецкой военно-полевой комендатуры.

Бывший его командир по «Омакайтсе» так характеризовал его деятельность:

«… он знал хорошо службу, был дисциплинированным офицером, но пытался самостоятельно вести дела без ведома командира. Подчиненные его не любили, так как он относился к ним грубо. Иногда излишне употреблял алкоголь. Его часто посещал немецкий зондерфюрер Редлих (руководитель абвергруппы 326)…»[96]96
  Мюрк В. Бой у заставы.// сб. Компромиссы исключаются. – Таллин. 1982. – С. 196


[Закрыть].

В 1946 году его арестовала шведская полиция. В тюрьме он стал агентом местной разведки по кличке «Атс» («Ats»). Первое задание – найти и подготовить людей для заброски в Прибалтику.

В октябре 1946 года он завербовал Гарри Вимма («Вилли») (Harri Vimm, «Villi»), а год спустя – Энделя Унта («Сузи») (Endel Unt, «Susi») и Иоанна Малтиса («Ионас») (Joann Maltis «Joonas»). Все они в период с 1944 по 1945 год бежали в Швецию и работали там чернорабочими. В СССР у них оставались семьи. Курс специальной подготовки был поверхностным и включал: обучения работы на радиостанции, шифрованию и тайнописи.

Три шпиона 15 октября 1948 года высадились возле Лохусалу на северо-западе страны. Планировалось, что агенты установят связь с группами «Хаукка» и «Тюмлер», а так же другими группами сопротивления. Весной 1949 года Аркадий Валдин намеревался вывезти их вместе с женами обратно в Швецию. Хотя в первоначальный план пришлось вносить коррективы. Выяснилось, что среди адресов «явок», которые им дали, оказались имена давно арестованных связников Тоомаса Хеллата и Уло Ыги (Ulo Iogi). Этот факт остался без должного внимания Аркадия Валдина.

После высадки «Ионас» (Иоанн Малтис) отправился в западную часть республики, а его напарники в Таллин. При этом все трое вели себя неосторожно. Посещали родных и знакомых, хвастались всем о том, что они прибыли из Швеции со специальным заданием. В условиях жесткого контрразведывательного режима это гарантировало почти мгновенный «провал». Поэтому ничего удивительного в том, что 22 октября некий лесничий, в гостях у которого побывал «Вилли» (Гарри Вимма), сообщил о визитере куда следует. В тот же день его арестовали в городе Синди. После допроса, на основание полученной информации, 28 октября в Таллине задержали «Сузи» (Энделя Унта), а 18 ноября «Ионаса» (Иоанна Малтиса).

Агенты прекрасно понимая, что их ждет в случае молчания, поэтому подробно рассказали следователям обо всех, кого они успели или планировали посетить. На основание их показаний арестовали 20 человек[97]97
  Indrek Jurjo «Operation of Western intelligence Services and Estonian Refugees in Post-War Estonia and the Tactics of KGB Counterintelligence»./ The Anti-Soviet Resistance in the Baltic States. – Du Ka., Vilnius 1999. – С. 248


[Закрыть]. Хотя в тюрьме оказались не все названые ими люди. Например, проверка Эрвина Сааре длилась до 1954 года. В отношение него было заведено дело-формуляр № 167 по подозрению в принадлежности к агентуре американской разведки. Почему к этому человеку советская контрразведка проявила повышенное внимание?

До 1940 года подозреваемый работал обычным радиооператором. В 1928 году закончил курсы по данной специальности и до 1931 года плавал на эстонском пароходе дальнего плавания «Наутик». Затем, с января 1931 по май 1932 года служба унтер-офицером в эстонской буржуазной армии в батальоне связи радиотелеграфистом. После демобилизации из армии, до 1937 года, снова работа в качестве судового радиста на эстонских пароходах «Лембит», «Кейла» и других. С 1937 по 1940 года Саар работал на пеленгаторной станции Министерства путей сообщения буржуазной Эстонии в качестве радиооператора, а также летал в качестве радиста на пассажирских самолетах на линиях Таллин – Хельсинки – Стокгольм и Таллин – Рига-Кёнигсберг.

По мнению эстонских контрразведчиков, в апреле 1940 года, он был завербован сотрудниками британской разведки (кодовый номер «431 51»).

В период немецкой оккупации Эстонской ССР с октября 1941 по март 1942 года работал радиотехником в морских радиомастерских. В этом нет ничего криминального.

А вот когда, в июле 1942 года он поступил на службу в группу немецкой авиационной разведки референта «Люфт» разведоргана Абверштелле Ревель (Бюро Целлариуса) в качестве радиотехника, то этот факт насторожил чекистов. Ведь его непосредственный начальник прибалтийский немец капитан Бушман. А этот человек в начале пятидесятых годов прошлого века жил в Мюнхене, состоял на службе у американцев и являлся заместителем председателя местного эстонского комитета. С такой биографией чекисты «зачислили» Бушмана, если не в сотрудники, то хотя бы в агенты ЦРУ.

А сам Эрвин Саар прослужил в германской военной разведке недолго. В июле 1943 года он был мобилизован в немецкую авиационную часть (отделением немецкой морской разведки и занималась установлением местонахождения и маршрутов советских военных кораблей и подводных лодок путем радиопеленгации) на должность начальника радиостанции, где ему было присвоено звание фельдфебеля.

После освобождения Эстонской ССР Эрвин Саар до 1948 года работал в Эстонском морском пароходстве, затем на радиозаводе «Пунане Рет», а с 1954 года в драмтеатре.

Возможно чекисты о нем не вспомнили, если бы на одном из допросов Гарри Вимм, Энделя Унт и Иоон Мальтис не рассказали следователям, что Аркадий Валдин приказал им разыскать этого человека и использовать его в качестве радиста для поддержания нелегальной радиосвязи. Для установления связи с ним агентам был дан пароль «Сар-Пли», который они должны были предъявить Эрвину Саар, написанный знаками азбука Морзе. И только арест «нелегалов» помешал выполнить им это задание.

Пароль был выбран не случайно. При подготовке Энделя Унта в Швеции в 1947 году одно из занятий проводил агент немецкой разведки эстонец Карл Полли (на него в КГБ имелось розыскное дело). Инструктор хорошо знал Эрвина Саара по совместной работе на телеграфе в буржуазной Эстонии. В период совместной с Саар работы на телеграфе Полли подписывал свою фамилию сокращенно «Пли», а Саар «Cap».

Понятно, что чекисты среагировали на это сообщение. За подозреваемым организовали «наружное наблюдение». И результаты не заставили себя долго ждать. Первые сигналы о «странном» поведение Саара стали поступать начиная с 1949 года. Например, «служба наружного наблюдения в октябре 1949 года установила, что Саар фотографировал здания ЦК КП Эстонии, штаба эстонской бригады, штаба флоты. Совета Министров Эстонской ССР и республиканской прокуратуры».

А тут еще и в архивах начали находить интересные факты. Например, агент «Альфред» еще 12 ноября 1944 года и 10 января 1945 года доложил куда следует, что «Саар в разговоре с ним высказывал намерения бежать в США после окончания Отечественной войны».

Одна из причин, по которой Саара не арестовали в конце сороковых годов, его вербовка в июне 1950 года в качестве агента советской контрразведки. Вот только ничего хорошего из этого не получилось. Чекисты в 1954 году вынуждены были признать, что он «работал с нашими органами с нежеланием, проявлял элементы неискренности, в связи с чем в апреле 1952 года из сети исключен без отбора подписки».

Да и сама процедура вербовки не отличалась изящностью. Будущего агента задержали 23 июня 1950 года и доставили в республиканское Министерство безопасности, где подробно допросили о его деятельности радиооператором и о предполагаемых связях с «лесными братьями». А затем заставили под псевдонимом «Антон» тайно сотрудничать с органами госбезопасности что бы «искупить свою вину».

Разработка подозреваемого продолжалась. В 1952 году фамилия «Саар» вновь начала звучать в кабинетах офицеров эстонской контрразведки. Дело в том, что агент «Жарский» проинформировал компетентные органы о том, что Саар находился в дружественных отношениях с Вольдемаром Яновичем Соэ, с которым в 1952 году разрабатывал план побега за границу путем захвата пассажирского самолета.

«Воздушного пирата» арестовали и 23 мая 1953 года решением Верховного Суда ЭССР «за антисоветские убеждения, за агитацию и за хранение запрещенной литературы» его приговорили к 10 годам лагерей). В процессе следствия каких-либо показаний о Саар не дал, поэтому контрразведчикам пришлось продолжить разработку подозреваемого.

В декабре 1954 года составлен новый план агентурно-оперативных мероприятий, которым предусмотрено проведения ряда специальных мероприятий в направлении разоблачения Саар как вероятного агента иностранных разведорганов.

В соответствии с ним к подозреваемому 31 января 1955 года был направлен агент «Киви» с заданием рассказать ему, что он разыскал Саар по просьбе своего «знакомого» (агента КГБ «Муру» (бывшей британского шпион Энделя Унта («Сузи»)).

А вот что произошло дальше. Фрагмент отчета эстонских контрразведчиков.

«От своего «знакомого» «Киви» привез Саар рубль, на котором знаками Морзе был написан пароль. Пароль Саар понял, очень вежливо и радушно принял «Киви».

В процессе беседы Саар согласился на встречу со «знакомым» «Киви», но предупредил, что материально он «знакомому» помочь не сможет.

Саар рассказал «Киви», что дома он бывает, каждый день до 11 часов утра. Рубль с паролем он разорвал пополам, половину которого оставил у себя.

Из сообщения агента «Диапазон», с которым Саар активно старается сблизиться, известно, что Саар 7-го февраля 1955 года посетил агента и подробно рассказал ему о своей встрече с агентом «Киви». Агент «Диапазон» предполагает, что Саар опасается, не является ли «Киви» агентом органов госбезопасности.

В связи с тем, что Саар дал согласие на встречу со «знакомым» агента «Киви», в его разработку введен агент «Муру», который по нашему заданию посетил Саар 21 февраля 1955 года. Однако в этот раз у Саар оказались гости, в связи с чем «Муру» договорился с ним о следующей встрече через 1–2 дня.

23-го февраля 1955 года «Муру» вновь посетил Саар и застал его дома одного. «Муру» объяснил Саар, что у него испортилась рация и ему требуется его помощь, а также рассказал согласно заданию откуда он получил пароль к Саар. Последний в начале разговора стал говорить, что «Муру» является агентом органов госбезопасности, что к нему уже не раз подсылались агенты с такими же заданиями и один из них просил изготовить передатчик для «лесных братьев». (Действительно в 1950 году к Саар направлялся агент «Кукарский» с аналогичным заданием.)

Саар также рассказал «Муру», что он несколько раз вызывался в органы госбезопасности, заполнял анкеты и ему делались предложения о сотрудничестве. Однако пароль «Сар-Пли» ему никто не предъявлял.

На вопрос Саар о ПОЛЛИ «Муру» рассказал все, что ему известно в действительности, он сообщил некоторые данные о жизни в Швеции и у них оказался общий знакомый – летчик ААБЕЛЬ, с которым Саар до 1941 года вместе летал. ААБЕЛЬ находится в Швеции.

После этого Саар стал несколько доверять «Муру» и согласился произвести ремонт радиоприемника, но не у себя дома, а в лесу в районе станции Кийса в 45 километрах от гор. Таллина. Саар сказал «Муру», что он в лесу должен иметь аккумулятор, трансформатор и другие принадлежности, необходимые для ремонта.

Саар в разговоре дал понять «Муру», что он остался в Эстонской ССР в 1944 году для того, чтобы заниматься приблизительно такими же делами, какими занимается сейчас агент. Он также спрашивал, имеет ли «Муру» возможности переправить его за границу и рассказал, что несколько лет назад якобы имелись возможности нелегального выезда из Эстонии с помощью пограничников за вознаграждение в сумме 12 тысяч рублей. Однако этих возможностей сейчас не имеется.

Далее Саар спрашивал «Муру» не вызывал ли ПОЛЛИ его по радио, так как он якобы несколько лет назад слышал по радио позывные «Сар-Пли». «Муру» ответил, что ему ничего об этом неизвестно.

При последующей встрече с «Муру», проходившей 4-го марта 1955 года Саар рассказал, что он с 1940 года находится под наблюдением органов госбезопасности и его подозревают, что он является офицером английской разведки. Одновременно Саар спросил, стоят ли за делом, выполняемым агентом, «великие» государства и на уклончивый ответ «Муру» заметил, что «великие» государства наверняка помогают.

Далее Саар интересовался каким шифром пользуется «Муру» и не пользуется ли он номерным шифром, начинающимся с цифры 33. «Муру» отказался вести какие-либо беседы о своем шифре. Саар спрашивал «Муру» не арестовывался ли кто-либо из его друзей 4 года назад и вновь рассказал о посещении его «Кукарским» в 1950 году.

При этой же встрече «Муру» договорился с Саар о выезде 7-го марта 1955 года на станцию Кийса для ремонта приемника.

В день выезда, «Муру» нами был снабжен неисправным портативным радиоприемником, трансформатором, аккумулятором и другими необходимыми принадлежностями для ремонта. Все это «Муру» спрятал в сенном сарае в районе станции Кийса. Туда же поездом из Таллина приехал Саар и стал ремонтировать приемник.

Так как отремонтировать приемник Саар не смог, он предложил «Муру» принести его к нему на квартиру 10-го марта 1955 года, что «Муру» было сделано и Саар приемник отремонтировал.

После этого Саар сделал предложение «Муру» доверить ему прием телеграмм из заграницы, так как у него имеется мощный радиоприемник фирмы «Скотт» и сказал, что он всегда готов оказывать «Муру» помощь».

Чекисты решили получить гарантированный положительный результат (разоблачение агента иностранной спецслужбы), поэтому разработали еще один вариант проверки. Агентурную комбинацию, основанную на заинтересованности Саара документами секретного характера, планировалось провести с участием лейтенанта войсковой части 58 176 (агент «Диапазон»).

«Для этого в радиомастерских 8 ВМФ будет выделена отдельная комната для работы «Диапазона», которая будет оборудована литером «Н». мероприятиями по ее просмотру, сейфом с «секретными» документами.

В обусловленный день «Диапазон» под благовидным предлогом пригласит Саар к себе «на работу» в подготовленную нами комнату. Через некоторое время после прихода Саар «Диапазон» по телефону будет вызван якобы по срочному делу. Уходя из кабинета «Диапазон» забудет закрыть сейф и на столе оставит папку для доклада с «секретными» документами, изготовленные нами заранее для проведения этой комбинации.

Таким образом, Саар будет оставлен один на 30–40 минут. Дверь кабинета закроется на французский замок.

В период отсутствия «Диапазона» за Саар будет вестись наблюдение и в случае проявления интереса к документам он будет сфотографирован».

Понятно, что если события будут развиваться так, как планировали чекисты, то подозреваемый будет задержан с поличным[98]98
  Отчет О работе 2-го Контрразведывательного отдела Комитета Госбезопасности при СМ ЭССР За период с 1/IV-1954 г. по 1/IV-1955 г.// http://www.agentura.ru/Forum/archive/4121.html


[Закрыть]. Спустя шестьдесят лет не ясно, удалась или нет данная агентурная комбинация.

Описанная выше операция – лишь частный случай. С участием Гарри Вимма («Вилли») Энделя Унта («Сузи»)и Иоанна Малтиса («Ионас») контрразведчики планировали провести, как минимум, две радиоигры: «Слепой» и «Север».

В первой использовали «Вилли» (Гарри Вимма), который сообщил в Стокгольм о существование мифического «Комитета освобождения Эстонии» (EVK, Estonian Liberation Committee) и представил двух активных членов этой организации, по совместительству агентов органов госбезопасности: Гарри Моора («Историк») (Harri Moor, «Istorik») и Адама Рандалу («Москвин») (Adam Randalu).