Текст книги "Сталинградская эпопея. Свидетельства генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса. 1939—1943"

Поучительный кризис: битва под Харьковом

Советское зимнее наступление остановилось из-за упорной немецкой обороны, и благодаря тому обстоятельству, что эта оборона устояла до февраля, когда наступившая распутица парализовала всякое передвижение войск, на фронте установилось затишье. 5 апреля 1942 года была издана Директива фюрера № 41 о летней кампании 1942 года[90]90
  Текст директивы опубликован в кн.: Дёрр Г. Поход на Сталинград. Попытка оперативного анализа. Дармштадт, 1955; рус. перевод: М., 1957. Приложение 1. С. 120 (в рус. переводе с. 127).


[Закрыть].

Эта кампания должна была принести победу!

В директиве были указаны две цели наступления: операция «Северное сияние» – захват Ленинграда и соединение с финским союзником; эта задача была поставлена группе армий «Север». Главная операция, названная «Блау», была запланирована на южном фланге Восточного фронта: задача – прорыв на Кавказ. В этой операции были предусмотрены четыре этапа (см. карту 4 на с. 213):

1. Прорыв к Дону и захват Воронежа силами 2-й армии и 4-й танковой армии.

2. Уничтожение сил противника на фронте 6-й армии к востоку от Харькова в районе Волчанска и далее к востоку. При этом планировалось взаимодействие с 4-й танковой армией, которой предписывалось наступать от Воронежа на юг вдоль Дона.

3. Разделение группы армий «Юг» (командующий генерал-фельдмаршал фон Бок) на две группы: «Б» (фон Бок) с 6-й армией и 4-й танковой армией и «А» (генерал-фельдмаршал Лист) с 17-й армией и 1-й танковой армией. Обе группы должны были одновременными сходящимися ударами достигнуть Сталинграда.

4. Захват Кавказа с выходом на линию Батуми – Баку (от Черного до Каспийского моря); цель – нефтяные месторождения Северного Кавказа и Баку. (Этот пункт подробно освещен в Директиве № 45 (в той же книге Г. Дёрра). – Ред.)

Предпосылкой проведения этой крупной операции, которая, согласно первой директиве, была все же – несмотря на чрезмерные требования, предъявленные, в общем, слишком слабым для поставленных задач силам – составлена из разумной последовательности действий, было, во-первых, полное овладение Крымом вместе с мощной сухопутной и морской крепостью Севастополь силами 11-й армии под командованием генерал-полковника фон Манштейна и, во-вторых, ликвидация выступов у Изюма и Волчанска, оставшихся с зимы. Ликвидация Изюмского выступа была предусмотрена наступательными операциями «Фридерикус I и 11», Волчанский выступ на участке 6-й армии предполагалось ликвидировать в ходе операции «Вильгельм».

По поводу последовательности и начала этих трех подготовительных операций в апреле 1942 года возникли разногласия между фон Боком, самостоятельно мыслящим и талантливым военачальником, с одной стороны, и ОКХ и ОКВ – с другой – то есть, попросту говоря, с Гитлером. Фон Бок хотел начать операцию «Фридерикус I» к юго-западу от Северского Донца, Гитлер же настаивал на участке северо-восточнее реки, занятом 6-й армией. Фон Бок хотел, учитывая погодные условия, одновременно провести наступление на Волчанск. Гитлер же настаивал на том, чтобы начать операцию «Вильгельм» после захвата Керченского полуострова. Фон Бок не исключал также возможность того, что противник повторит попытку наступления на Харьков, что не оставит камня на камне от всех усилий по подготовке немецкого наступления. На резкий вопрос фон Бока о том, учитывает ли фюрер такую возможность, Гальдер ответил: «Нет!» Под Харьковом сконцентрировано так много наших сил, что противник остережется наступать[91]91
  Дневник фон Бока. Запись от 25 апреля 1942 года.


[Закрыть].

Все эти разногласия, так и не решенные, прекратились сами собой, так как фон Бок оказался прав в своих предчувствиях. Этими противоречиями можно объяснить тот факт, что фельдмаршалу фон Боку, едва лишь началась операция «Блау», пришлось уйти со своего поста, ибо его военное мышление оказалось выше гения фюрера. После Рейхенау Паулюс потерял второго испытанного командующего группой армий, человека, закончившего кадетский корпус и прошедшего школу службы в гвардии, дальновидного человека, привыкшего самостоятельно мыслить.

Первый сбой произошел 9 мая 1942 года, когда началось крупное советское контрнаступление под руководством маршала Семена Тимошенко (наступление войск Юго-Западного фронта началось 12 мая. – Ред.). Вероятно, высшее советское руководство, Ставка Верховного Главнокомандования под руководством Сталина и маршала Шапошникова, располагало сведениями о целях летнего немецкого наступления – были ли они добыты обычной войсковой разведкой или агентами в тылах германской армии.

Как бы то ни было, Тимошенко ударил во второй декаде мая, расширил к западу Изюмский выступ, а мощные соединения противника глубоко вклинились в расположение готовых к наступлению германских армий. Это наступление не смогло окончательно помешать наступлению, но несколько оттянуло сроки его начала.

О ходе этой «второй битвы за Харьков», продолжавшейся до конца мая, подробно рассказано в документальной части настоящего исследования. Для Паулюса это сражение явилось новым и пока самым тяжелым испытанием на прочность. Снова благоприобретенное оперативное искусство играло здесь меньшую роль, чем железная выдержка. 6-й армии пришлось встретить направленный в глубину германской обороны удар советских танковых, механизированных, кавалерийских и пехотных соединений и держаться до тех пор, пока на южном фланге не началось ответное немецкое наступление (практически это было детище фон Бока, исходно задуманная операция «Фридерикус I»). Начальники штабов фон Бока и Паулюса были за это «большое решение», Паулюс и фон Бок за местные вспомогательные операции, хотя фон Бок в своем дневнике утверждает, что сначала он был за «большое решение», но потом склонился к проведению более мелких операций, но подчинился решению Гальдера и Гитлера о начале крупномасштабных боевых действий[92]92
  Дневник фон Бока. Запись от 14 мая 1942 года. В единственном опубликованном немецкой стороной исследовании весеннего сражения за Харьков (в кн.: Рерихт Э. Проблемы сражения в котле. Карлсруэ, 1958. С. 68 и след.) об этих разногласиях не упоминается. См., с другой стороны, «Архив АШ». Генерал-лейтенант Шмидт придает большое значение опыту, приобретенному Паулюсом в этом втором сражении под Харьковом.


[Закрыть].

Как бы то ни было, в данном случае Гальдер, советам которого последовал Гитлер, оказался прав. Отсюда Паулюс сделал вывод, что главное командование сухопутных сил (ОКХ) часто оценивает общее положение лучше, чем отдельные, лишь функционально связанные друг с другом командующие армиями! Эти выводы произвели неизгладимое впечатление на въедливого мыслителя и сторонника строгого, внятного и точного планирования[93]93
  Архив АШ.


[Закрыть].

В конце мая 1942 года весенняя битва за Харьков закончилась. Результатом стала крупная германская победа, увенчанная окружением значительной части наступавших армий противника. (Безвозвратные потери советских войск в Харьковском сражении 12–29 мая 1942 года составили 170 958 человек, санитарные – 106 232 человека. – Ред.) После сражения фон Бок воздал должное умелому командованию Паулюса[94]94
  В архиве Паулюса написанная рукой фельдмаршала его оценка действий командования 6-й армии под Харьковом (оригинал находится в распоряжении семьи Паулюс).


[Закрыть].

Но сам Паулюс отнюдь не надувался от тщеславия и гордости. После сражения он разговаривал со своим сыном Эрнстом Александром, офицером-танкистом, получившим ранение в закончившейся битве, и сказал ему следующее: «Ваши танки нанесли русским большой урон. На полях сражений буквально груды подбитых русских танков. Мы взяли в плен одного русского офицера, и он рассказал, как Тимошенко участвовал в одном танковом сражении и видел, как наступающие немцы разрывали в клочья его войска и жгли танки. (В советских танковых соединениях было еще много легких танков, а у немцев появилось немало танков T-IV, оснащенных новой длинноствольной (43 или 48 калибра) 75-мм пушкой, успешно поражавших и Т-34, и даже КВ. – Ред.) Он сказал только: «Да, это по-настоящему страшно». Потом он развернулся и покинул поле боя…» Но сын услышал в этих словах отца не удовлетворение, а вопрос. Сколько танков, какие резервы может выставить эта многоглавая русская гидра?[95]95
  Архив ЭАП. 1959.


[Закрыть]

За битву под Харьковом Паулюс получил Рыцарский крест. Тогда, в начале войны, эта награда еще не успела обесцениться. Имя Паулюса попало на страницы газет. На короткое время Паулюс стал главным героем национал-социалистической пропаганды, как это немного раньше случилось с Роммелем. Посыпались поздравления от генералов, бывших штабных офицеров, от забытых родственников, от старых боевых товарищей по войне 1914–1918 годов, от подруги детства его сестры и от румынских родственников жены. Во многих газетах красовались его фотографии. 6-я армия прославилась еще под командованием Рейхенау, теперь казалось, что под командованием Паулюса она стала еще доблестнее. По-человечески можно понять и бывших подчиненных Паулюса, которые напомнили ему о себе в надежде, что он поможет их продвижению по службе, похлопочет о новом назначении или о назначении в Генеральный штаб.

Наступление на Сталинград

Лето обрушило зной на степи по берегам Айдара, Чира, Дона и Волги. После прекращения сильных дождей и гроз началось новое наступление. Во второй половине месяца 6-я армия в ходе операции «Вильгельм» ликвидировала Волчанский выступ к северо-востоку от Харькова. Потом наступил черед новой крупной операции – «Блау». Понес ли противник под Харьковом невосполнимые потери? Мобилизовал ли он резервы (судя по всему, так оно и было![96]96
  По поводу погоды см.: Дневник фон Бока. Записи от 6 и 7 июня 1942 года и далее, например от 17 июня 1942 года. В отношении положения противника у командования сухопутными силами не было ясности, во всяком случае, он не был сломлен. См.: Дневник фон Бока. Запись от 10 июня 1942 года.


[Закрыть]) или собирается отступать на восток, в глубь своей бескрайней территории?

Казалось, судьба подала еще один сигнал: 19 июня 1942 года на фронт летел в «Шторьхе» штабной офицер оперативного управления Генштаба при 23-й танковой дивизии майор Г. Рейхель. Над линией фронта самолет был сбит. Офицером было допущено неоправданное легкомыслие: без всякой необходимости он имел при себе карты и приказы, касающиеся операции «Блау-1». Прежде чем германской разведгруппе удалось вытащить с ничьей земли трупы штабного и пилота, эти карты и приказы попали в руки противника. Итак, для советского командования первая фаза операции «Блау» перестала быть тайной. Эта фаза операции предусматривала взятие Воронежа для прикрытия северного фланга запланированного наступления. Последствия могли быть гибельными, ибо в планах наступления уже ничего нельзя было изменить; но, как ни гротескно это выглядит, неприятность имела совершенно неожиданные последствия: изучив захваченные приказы, противник пришел к выводу, что немцы, взяв Воронеж, пойдут на север, на Москву! Советские войска были сконцентрированы к северо-востоку от Дона, а на юго-востоке, в большой излучине Дона, цели немецкого наступления главными силами, их почти не было…

В дело вмешался Гитлер: оба ответственные за происшедшее (на его взгляд) лица – командующий ХХХХ танковым корпусом генерал Георг Штумме и генерал-лейтенант барон фон Бойнебург, командир 23-й танковой дивизии, были по его распоряжению – несмотря на заступничество генерал-фельдмаршала фон Бока – привлечены к ответственности[97]97
  См. соответствующие выдержки из дневника фон Бока в документальной части, с. 242–245.


[Закрыть]. Снова вспомнили о Приказе № 1, согласно которому никто не должен был знать больше того, что было необходимо для выполнения им его непосредственной задачи. Нарушителям приказа грозило суровое наказание[98]98
  Архив АШ.


[Закрыть].

Если попытаться выразить одной фразой то, что происходило в конце июня на этом участке фронта группы армий «Юг», то можно сказать, что победы следовали одна за другой. При этом Верховное главнокомандование перестало думать о том, что частям и соединениям наступающих армий, и прежде всего, 4-й танковой армии и 6-й армии, надо было дать передышку или, по меньшей мере, заменить часть личного состава свежим пополнением. Но ничего этого не было сделано, невзирая на тяжелые потери в живой силе и технике, несмотря на сложности со снабжением, и прежде всего со снабжением топливом танковых и моторизованных частей, станового хребта наступающей армии, действующей на бескрайних степных просторах.

Можно было сказать и больше: победа следовала за победой, но это нисколько не приближало «окончательную победу», если воспользоваться любимым словом из лексикона Гитлера. Паулюс мог многому научиться за это время и до блеска отточить свое оперативное искусство, но решающая, великая победа, цель любого оперативного искусства старой школы, продолжала ускользать. Когда Фридрих Великий сказал, что солдату должно сопутствовать везение, он имел в виду, что не бывает настоящего солдата без везения, без удачи, а в Сталинграде солдатское счастье изменило Паулюсу, хотя и казалось таким близким – и в этом особая трагичность судьбы этого талантливого штабного офицера!

С 28 июня 1942 года на восток, волна за волной, покатилось новое немецкое летнее наступление. 3 июля 1942 года, действуя совместно с покрывшим себя славой ХХХХ танковым корпусом и 2-й венгерской армией, 6-я армия разгромила и уничтожила крупные силы противника на фронте 6-й армии в районе Старого Оскола. Немцы взяли 40 тысяч пленных. Когда же обмелеет источник живой силы противника? Казалось, он был неисчерпаемым!

Но это были второстепенные операции. Главную цель предстояло достичь в ходе третьей и четвертой фазы операции. Предстояло взять в клещи Сталинград, промышленную столицу юго-востока России и крупный речной порт на Волге, а кроме того, захватить Кавказ с его нефтяными месторождениями.

К явному неудовольствию фон Бока, Гитлер разделил группу армий «Юг» на две части – «Б» и «А». Фон Бок, прусский дворянин, выпускник кадетского корпуса, гвардеец и офицер Генерального штаба, воспитанный в традициях Шлиффена, Гинденбурга и Людендорфа, ставший теперь командующим группой армий «Б», был внезапно смещен со своего поста. Он стал неугоден, потому что противился разделению руководства. Его место занял генерал Максимилиан барон фон Вейхс цур Глон.

Шаг за шагом 6-я армия продвигалась вдоль Чира на восток, к большой излучине Дона к изгибу Волги, где стоял Сталинград.

23 июля 1942 года Гитлер издал Директиву № 45. Теперь стало совершенно ясно, что здравый смысл отправлен в отставку. По мнению Гитлера, противник был окончательно повержен. 17-я армия, 3-я румынская армия, 1-я и 4-я танковые германские армии должны были теперь в составе группы армий «А» (командующий генерал-фельдмаршал Лист) наступать через Ростов-на-Дону на Кавказ, где Гитлер намеревался устроить русским грандиозный котел!.. 6-я армия (в составе группы армий «Б») должна была под командованием Паулюса взять Сталинград и запереть междуречье Волги и Дона. Очень скоро было решено, однако, подчинить группе армий «Б» – для ее усиления перед наступлением на Сталинград – также и 4-ю танковую армию генерал-полковника Гота. Она наступала на Сталинград в северо-восточном направлении от восточного берега нижнего Дона, в то время как готовая к броску на советские предмостные укрепления 6-я армия сосредоточилась севернее – к западу от Дона в районе Калача-на-Дону.

Для этих операций – это будет нелишне повторить – были характерны два условия: они осуществлялись на фоне регулярно повторявшихся кризисов снабжения, и, кроме того, группа армий «Б» не располагала никакими резервами. Очень скоро взаимодействующему с обеими группами армий («Б» и «А») 4-му воздушному флоту под командованием генерал-полковника барона фон Рихтгофена[99]99
  Рихтгофен Вольфрам барон фон (1895–1945) – доктор технических наук, генерал-полковник, с 1 февраля 1943 года – генерал-фельдмаршал. Командир VIII авиационного корпуса с 1939 по 1942 год. В 1942–1943 годах (до 10 июня 1943 года) командовал на Восточном фронте 4-м воздушным флотом. В 1943–1944 годах командующий 2-м воздушным флотом в Италии.


[Закрыть] пришлось с воздуха прикрывать колонны грузовиков, чтобы хоть как-то спасти положение со снабжением горючим[100]100
  См. выдержки из дневника командующего 4-м воздушным флотом генерал-полковника барона фон Рихтгофена в документальной части на с. 249 и след. См. также кн.: Детлеф Г. Люфтваффе в небе Сталинграда. Висбаден, 1950. С. 11 и след.


[Закрыть].

4-я танковая армия, после того как из ее состава были выведены два танковых корпуса, располагала XXXXVIII танковым корпусом с одной танковой и одной моторизованной дивизией, IV корпусом из двух пехотных дивизий, а также находившимся на марше VI румынским армейским корпусом, состоявшим из четырех дивизий, из которых две только начинали грузить в эшелоны. 6-я армия, разделенная на две ударные группы «Север» и «Юг», располагала XIV и XXIV танковыми корпусами, а также VIII, LI и (не всегда) также XVII армейскими корпусами.

В конце июля 1942 года противник – вначале успешно – попытался расширить удерживаемый им плацдарм в районе Калача-на-Дону. Враг располагал здесь двенадцатью стрелковыми дивизиями и пятью танковыми бригадами. Только к 7 августа (к 10-му. – Ред.) Паулюс оказался в состоянии выдавить противника на правый берег Дона. В ходе трехдневных боев большая часть собранных здесь сил противника была уничтожена[101]101
  См.: Дёрр Г. Указ. соч. С. 40 и след, (в рус. переводе 44: «В трехдневных боях (с 7-го по 10-е. – Ред.). характеризовавшихся участием крупных сил танков, большинство оборонявшихся до последнего патрона русских западнее Дона было уничтожено».


[Закрыть].

Сражение под Калачом-на-Дону снова было – если воспользоваться терминологией Шлиффена – одной из тех «рядовых побед», коими была так богата Восточная кампания. Исключительно упорная оборона противника позволяла ему постоянно выигрывать время. За зноем нестерпимо засушливого степного донского лета уже маячила следующая зима.

Трехдневные бои за Калач-на-Дону с его важными мостами через Дон имели следствием то, что 6-я армия всего две недели спустя, 21 августа 1942 года, оказалась в состоянии развить успех, форсировать Дон и начать наступление к главной цели – Сталинграду. В те августовские дни генерал Холлидт, XVII пехотный корпус которого прикрывал тогда на Дону левый фланг 6-й армии, в последний раз повидался тогда со своим старым товарищем по службе в рейхсвере. Паулюс выглядел очень уставшим и напряженным, когда возвращался на пропыленном армейском вездеходе с передовой на свой командный пункт. Его очень тревожило состояние войск, перед которыми непрерывно ставились новые, все более трудные задачи, и это при том, что не могло быть и речи ни о пополнении, ни об отводе на отдых измотанных частей[102]102
  Сообщение генерал-полковника в отставке Холлидта, уже неоднократно цитированного.


[Закрыть].

В главном командовании сухопутных сил (ОКХ) генерал-полковник Гальдер внимательно следил за продвижением 6-й армии. Он находил, что Паулюс вполне справился с порученным ему командованием и на должности командующего армией доказал свою пригодность. Во второй половине августа, непосредственно перед началом нового наступления на Сталинград, преемник Паулюса на должности первого обер-квартирмейстера, генерал-лейтенант Блюментритт, бывший до этого начальником штаба 4-й армии на центральном участке Восточного фронта, посетил, по поручению Гальдера, расположение 6-й армии. Штаб армии располагался тогда в командирской машине среди степи к востоку от Миллерова в излучине Дона.

Паулюс не стал скрывать от Блюментритта свои опасения по поводу недостаточно прикрытого левого (северного) фланга, который надо было растянуть еще дальше на восток, для того чтобы согласно плану захватить пространство между излучиной Дона и Волгой вместе со Сталинградом. Левее, на стыке с XVII корпусом Холлидта, позиции заняла 8-я итальянская армия, сформированная из частей итальянского экспедиционного корпуса, переброшенного весной 1942 года на Восточный фронт. У итальянцев не было самого элементарного снаряжения и вооружения для проведения масштабных операций, не говоря уже об отсутствии внятных планов действий на просторах России.

Судьбе было угодно, чтобы в ночь на 20 августа 1942 года противник небольшими силами предпринял наступление через Дон на юг против итальянцев. Итальянская дивизия «Сфорцеска», не выдержав натиска, отступила. Паулюс, озабоченный положением на этом фланге, попросил генерала Блюментритта уточнить, что происходит у итальянских соседей. Блюментритт выяснил, что отважная и доблестная, но очень плохо вооруженная кавалерийская группа Барбо, состоявшая из старых славных кавалерийских полков «Савойя» и «Новара», ценой больших усилий сумела закрыть брешь и восстановить позиции дивизии «Сфорцеска». (В ходе наступательных действий 20–28 августа советские войска создали здесь важнейший плацдарм, сыгравший позже едва ли не главную роль в окружении немцев и их союзников под Сталинградом. – Ред.)

Но этот успех не отменял того печального факта, что северный фланг германского клина, нацеленного на Сталинград, так и остался недостаточно прикрытым. Ничего не изменилось и после того, как Блюментритт подробно доложил о ситуации генерал-полковникам фон Вейхсу и Гальдеру.

Новый Верден

21 августа 1942 года, преодолев упорное сопротивление противника, 6-я армия – по обе стороны от Вертячего – форсировала Дон, а 23 августа танки XIV танкового корпуса, пройдя Рынок – один из районов протянувшегося вдоль Волги Сталинграда, вышли к берегу великой реки. Остальные части 6-й армии продвигались к городу значительно медленнее. Тем временем в районе Рынка создалась в высшей мере тяжелая ситуация. Командир XIV корпуса генерал фон Витерсгейм попросил у Паулюса разрешения отвести свои танки назад. Паулюс отказал, и, как впоследствии выяснилось, был прав[103]103
  Дневник Гальдера. Запись от 26 августа 1942 года. Цитируется также в кн.: Дёрр Г. Указ. соч. С. 45 (в рус. переводе 48).


[Закрыть]. Генерал фон Витерсгейм был отстранен и заменен генералом Хубе[104]104
  X у б е Ганс Валентин (1890–1944) – генерал-полковник, последняя должность – командующий 1-й танковой армией на Восточном фронте. Погиб в авиационной катастрофе 21 апреля 1944 года. Под Сталинградом сначала командовал 16-й танковой дивизией, а затем XVI танковым корпусом. В январе 1943 года по приказу Гитлера вылетел из котла. Отвечал за снабжение окруженных войск.


[Закрыть], командиром 16-й танковой дивизии, которая первой достигла берега Волги и сумела закрепиться у Рынка. В конце августа соединения 4-й танковой армии вышли к Сталинграду с юга и 2 сентября 1942 года соединились с 6-й армией.

Противник отступил до черты города. Потом начались напомнившие о Вердене бои за овладение руинами города на Волге. Это сражение продолжалось пять месяцев, но, несмотря на отдельные успехи немцев, так и не увенчалось победоносным концом.

Когда соединения 6-й армии вошли в пределы города, стало ясно, что здесь перестает играть всякую роль оперативное искусство. Нацеленные далеко на восток ударные клинья оказались втянутыми в изматывающую позиционную войну. Далеко на юге – на Западном и Центральном Кавказе, а также в предгорьях Восточного Кавказа, у Терека, – то же самое происходило с группой армий «А»: расходящийся удар обеих групп, обеспеченный недостаточными силами, распыленными на огромных пространствах, при необходимости жонглировать одними и теми же соединениями, перемещая их с места на место из-за отсутствия резервов, выдохся. Наступление на обоих участках фронта остановилось.

Для Паулюса главная задача теперь состояла в том, чтобы полностью занять город, на 35 километров протянувшийся по правому (западному) берегу Волги полосой, ширина которой достигала 8 километров, ликвидировать плацдарм советских войск на правом берегу и полноценно взять под контроль этот берег Волги. Сделать это можно было только за счет изнурительных, перемалывающих нервы и людей уличных боев, боев за каждый дом, и здесь боеспособность германской армии оказалась ниже боеспособности противника, в первую очередь боеспособности переброшенных советским командованием в Сталинград 62-й и 64-й армий.

Если характер боевых действий уже перед занятием городских окраин создавал впечатление, что советское командование целенаправленно хочет связать германские силы у Сталинграда, а затем выиграть следующую зимнюю кампанию, то в октябре это сентябрьское опасение достоверно подтвердилось. Советское командование накапливало значительные свежие силы в районах к северу от Дона и к востоку от Волги. Перевод советской военной промышленности в Уральско-Сибирский регион – это было большим организационным достижением – дал свои плоды. Перемещенные сюда заводы стали в полном объеме выдавать военную продукцию. Кроме того, бесперебойно поступала помощь от англосаксонских союзников.

Когда командующий 4-м воздушным флотом генерал-полковник барон фон Рихтгофен, увлекающаяся натура, склонная к скоропалительным суждениям, говорил во время своих приездов на фронт, что, по его убеждению, требуется еще одно, последнее усилие, и со Сталинградом будет «покончено», он не видел, что у командующего сухопутными войсками уже не было на это сил. Ни 4-й танковой армии не удалось занять господствующие высоты близ Красноармейска к югу от города, ни 6-й армии не удалось у Котлубани занять между Доном и Волгой позиции, надежно прикрытые с флангов.

Да и сам Паулюс в эти дни конца лета 1942 года был на пределе своих физических сил. Бывший штабной врач доктор Фладе, проходивший лечение в Дрездене в связи с переломом ноги, полученным во время транспортировки фельдмаршала фон Рейхенау из Полтавы в Лейпциг, в письме, направленном Паулюсу, сожалеет, что не смог остановить дизентерию, на пороге штаба армии и кабинета ее командующего. Дизентерия не проявила должного уважения к начальству, шутливо замечает Фладе. К этому он добавляет: «В военном отношении дела идут фантастически. Представляю, в каком чудовищном напряжении Вы находитесь…»[105]105
  Оригинал в архиве Паулюса.


[Закрыть]

Если второе утверждение полностью соответствовало действительности, то с первым все обстояло не столь уж блестяще. Тонкой тысячекилометровой дугой германский фронт протянулся от горных вершин Западного и Центрального Кавказа в районе Анапы и Туапсе и в бассейне Кубани и Терека (17-я армия и 1-я танковая армия), через калмыцкие степи, прикрытые всего одной моторизованной дивизией, и дальше до Волги и Дона. Слева от 6-й армии позиции занимали 8-я итальянская, 2-я венгерская и 2-я германская армии. Перед фронтом итальянской армии русские закрепились на двух плацдармах южнее Дона – у Клетской и Серафимовича.

Даже полному профану в военном деле было ясно, что длинная и тонкая линия германского фронта с выступом в сторону Сталинграда создает идеальные условия для концентрических ударов с целью отрезать либо 6-ю армию у Сталинграда, либо наступавшую на Кавказе группу армий «А». Генерал-полковник Гальдер постоянно говорил Гитлеру о стратегической недопустимости такого положения. Кроме того, нельзя было считать, что советское командование сплошь состоит из одних любителей. Но Гитлер упрямо считал, что противник находится при последнем издыхании. «Педантичность», как он говорил, Гальдера все больше и больше раздражала фюрера. Навлек на себя его гнев и командующий группой «А» генерал-фельдмаршал Лист, который настаивал на приостановлении наступления на Западном Кавказе, причем генерал Йодль, посетивший этот участок фронта, признал правоту Листа.

Лист был смещен с поста командующего, а Йодль на какое-то время впал в немилость. Гитлер решил лично взять на себя командование группой армий «А», осуществлять которое собирался из выдвинутой вперед ставки «Вервольф» («Оборотень») под Винницей в Подолии на Западной Украине. Во время этого очередного кризиса руководства в Виннице, 12 сентября 1942 года, встретились две родственные натуры, генералы Вейхс и Паулюс. Оба указали на крайне опасное положение 6-й армии и на тот факт, что южный фланг армии прикрыт недостаточно, а северный почти не прикрыт вовсе (видимо, румын и итальянцев (8-я (итальянская) прибыла в августе, а 3-я (румынская) в сентябре) за серьезное прикрытие не посчитали. – Ред.). Временное утешение заключалось в том, что Восточный поход вообще представлял собой череду импровизаций, подчас делавших невозможное возможным. Гитлер отлично умел использовать такое утешение, ибо обладал сверхъестественной способностью внушать уверенность. Однако Паулюс уехал из Винницы по-прежнему обеспокоенным.

Двенадцать дней спустя он получил известие, которое, как видно из коротких писем, которыми обменялись Паулюс и Гальдер, сильно его задело: 24 сентября 1942 года генерал-полковник Гальдер был смещен с поста начальника Главного штаба сухопутных сил[106]106
  См. обмен письмами между Гальдером и Паулюсом в документальной части, с. 226 и след.


[Закрыть]. Преемником его стал бывший начальник штаба при главном командовании на Западе пехотный генерал Курт Цейцлер[107]107
  Цейцлер Курт – генерал пехоты, затем генерал-полковник, преемник Гальдера на посту начальника штаба главного командования сухопутных сил. До этого был начальником штаба главного командования «Запад» (группа армий «Д»).


[Закрыть]. Этим завершилась долгая перестройка Генерального штаба. Теперь Генеральный штаб сухопутных войск руководил операциями только на Восточном фронте, причем самостоятельный отбор офицеров руководством штаба был отменен. Кадрами стал распоряжаться генерал-лейтенант Шмундт, новый руководитель, о котором можно сказать, что он был преисполнен национал-социалистического рвения, которого Гитлер у Гальдера не находил!

Для Паулюса падение Гальдера означало еще более тяжкие последствия, чем смерть фельдмаршала Рейхенау. Это не означает, что генерал Цейцлер не стал оказывать поддержку Паулюсу. Но для Гальдера Паулюс был не только и не столько командующим армией, оказавшейся в тяжелом положении на решающем участке фронта; Паулюс был его любимым учеником, в котором не склонный к сантиментам генерал-полковник видел родственную душу, близкого ему военного мыслителя[108]108
  В письме Паулюсу от 23 июля 1942 года генерал-полковник Гальдер говорит «о верной дружбе, которая давно связывает нас, старых солдат…» (оригинал находится в архиве Паулюса).


[Закрыть]. Вопрос о том, сумел бы Паулюс добиться большего при Гальдере, чем при Цейцлере, остается открытым. Еще одно событие, происшедшее в те осенние дни, показывает, с каким хладнокровием Гитлер расправлялся с оппонентами. В 4-й танковой армии был отстранен от должности командир IV корпуса генерал пехоты фон Шведлер[109]109
  Шведлер Виктор фон (1885–1954) – пехотный генерал, до конфликта с Фричем (1938) занимал должность начальника управления кадров сухопутных сил, а после падения Фрича был назначен инспектором 4-го военного округа в Дрездене.


[Закрыть] за то, что недвусмысленно высказался против оставления армии под Сталинградом в очень невыгодной позиции.

Паулюс, который хорошо знал Шмундта еще по прошлой беззаботной службе в рейхсвере, счел возможным поздравить его с новым назначением. После всех этих кадровых перестановок речь шла, между прочим, и о новом назначении для самого Паулюса, о чем он по большей части не знал. Близкие Паулюса, в особенности Елена Констанция, упрямо придерживались той версии, что в случае победоносного завершения Сталинградской операции Паулюса предполагалось назначить на должность начальника штаба Верховного главнокомандования вермахта (ОКВ) вместо Кейтеля. Елена Констанция Паулюс находила удовлетворение в этой мысли, ибо считала, что ее муж смог бы навести там должный порядок[110]110
  Архив ЭАП. 1959.


[Закрыть]. Поговаривали также, что Паулюс заменит Йодля на посту начальника штаба оперативного руководства Верховного главнокомандования вермахта[111]111
  Версия о том, что Паулюса прочили на место Йодля, всплыла на Нюрнбергском процессе, когда трибунал заслушивал показания Паулюса (Процесс по делу главных военных преступников. Т. VII. С. 323). Профессор доктор Экснер, защитник генерал-полковника Йодля: «Знали ли вы о том, что Гитлер решил назначить вас преемником Йодля в случае победоносного завершения Сталинградской операции, так как Гитлер больше не желал работать с Йодлем?» Паулюс: «В такой форме мне это не было известно. Это были исключительно слухи». (Если верить «Архиву АШ», то в октябре 1942 года генерал Шмундт говорил Паулюсу о том, что его хотят назначить на место Йодля.)


[Закрыть]. Сам Паулюс свидетельствовал о том, что во время посещения фронта в октябре 1942 года Шмундт говорил, что Паулюс скоро получит новое назначение, а его место командующего 6-й армией займет генерал артиллерии фон Зейдлиц-Курцбах (командир LI корпуса), пользовавшийся доверием Гитлера.

С определенностью можно утверждать лишь то, что генерала Паулюса, учитывая его румынских родственников, предполагали назначить представителем германского главного командования в будущей немецко-румынской группе сухопутных войск «Дон», которую должны были подчинить румынскому государственному руководителю (кондукатору) (диктатору. – Ред.) маршалу Антонеску[112]112
  Антонеску Ион (1882–1946) – маршал, с сентября 1940 года – вождь, диктатор (кондукатор) Румынского государства. 23 августа 1944 года был свергнут королем Румынии. По настоянию румынских коммунистов был казнен 1 мая 1946 года. В то время (в 1942 году) должен был стать командующим группой армий «Дон», которой с 15 сентября 1942 года временно командовал глава германской военной миссии в Румынии генерал Гауффе.


[Закрыть]. Ранней осенью на левый и правый фланги 6-й армии были переброшены две румынские армии, 3-я и 4-я, соединения которых были совершенно недостаточно вооружены тяжелыми и противотанковыми орудиями. Под командование румынского диктатора маршала Антонеску отдавали все румынские и германские войска между Доном и Волгой – 3-ю и 4-ю румынские армии, германские 6-ю армию и 4-ю танковую армию. Для подготовки к формированию этой коалиционной сухопутной группировки в Ростов-на-Дону прибыла «мобильная группа» под началом генерал-майора Гауффе, руководителя германской военной миссии в Румынии, которая должна была стать ядром будущего штаба новой группы армий[113]113
  См. выдержки из актов германской военной миссии в Румынии в документальной части, с. 258 и след.


[Закрыть].

Между тем на фронте продолжалось то, о чем Гальдер в своих дневниковых записях[114]114
  Дневник Гальдера. Запись от 20 сентября 1942 года. Приводится также в кн.: Дёрр Г. Указ. соч. С. 53. Си. 32 (в рус. переводе 56, сноска).


[Закрыть] незадолго до смещения пишет: «В Сталинграде начинает постепенно чувствоваться усталость наступающих [немецких] войск».

Мало-помалу, шаг за шагом германские войска, неся большие потери, вгрызались в разрушенный огромный город. Паулюс умолял о подкреплениях, о прикрытии флангов, о лучшем вооружении румын на соседних участках фронта. Ему были нужны свежие пехотные дивизии, но взамен он получил всего лишь пять штурмовых батальонов, переброшенных в Сталинград по воздуху. Паулюс тревожил высокопоставленных инспекторов – генерала Шмундта, своего друга генерала Фельгибеля, начальника разведывательного управления вермахта генерала Окснера. Он пытался подключить генерала Думитреску[115]115
  Думитреску Петре (1882–1950) – генерал армии (генерал-полковник), командующий 3-й румынской армией с июня 1941 по 23 августа 1944 года. Дёрр в своей книге «Поход на Сталинград» (с. 78) характеризует его как «осмотрительного и вдумчивого генерала».


[Закрыть], командующего 3-й румынской армией, чтобы тот, через Антонеску, смог хоть что-то получить от Гитлера – получить помощь для румын и одновременно для 6-й армии. Своего верного штабного врача доктора Фладе Паулюс просил подумать о своем пошатнувшемся здоровье. Фладе посчитал необходимым лечение в Бад-Киссингене, Бад-Эльстере или Бад-Брамбахе[116]116
  В письме от 14 сентября 1942 года доктор Фладе настоятельно советовал Паулюсу после окончания боевых действий в Сталинграде безотлагательно пройти курс лечения в Бад-Киссингене в связи с кишечным заболеванием. Доктор Фладе настаивал на лечении в санатории на Венцельштрассе. 23 сентября 1942 года Фладе повторил рекомендацию, посоветовав также Бад-Эльстер. В третьем письме от 30 октября 1942 года он рекомендует лечение в Бад-Брамбахе, тем более что там в это время на лечении находилась Елена Констанция Паулюс. В этой связи доктор Фладе напоминает, что зимой 1939/40 года ему уже приходилось лечить Паулюса (оригиналы в архиве Паулюса, которые находятся в распоряжении его семьи).


[Закрыть].