Текст книги "Герцог ре Сфорц"

Глава 10

Кто-то поджёг несколько домов на окраине деревни. Кому и зачем была нужна эта глупая затея, Уля выяснять не хотела. Отсюда, с небольшого хуторка в полулиге от деревни, где расположился их десяток ниндзя, был виден не только густой чёрный дым, но и языки пламени, вырывавшиеся из-под крыш строений.

– Госпожа графиня, полковник приглашает вас в штаб, – посыльный с восторгом ел её глазами.

– Скажи, что подойду попозже, сначала съезжу в лазарет, – Уля даже не посмотрела, лишь мазнула взглядом на молодого лейтенанта, одного из ашеровских штаб-офицеров.

Лолита быстро закончила плетение косичек у хозяйки и, недобрым взглядом окинув восторженного лейтенантика – наверняка из младших ненаследных баронетов, буркнула:

– Вас там полковник не заждётся, пока вы тут глаза таращите?

Лейтенант не смутился. Браво ударил себя кулаком по груди, коротко поклонившись, вскочил на коня и рысью направился в сторону деревни, где пламя уже начинало стихать. Но пока был в зоне видимости, часто оглядывался.

– Пока ты отдыхала, тут ри Зенд опять хотел с тобой о чём-то поговорить, – доложила охранница. – Герда его отвадила. Вместе с его свитой. Сказал, что очень хочет с тобой поговорить.

Лолита не любила о чём-то докладывать графине, отвлекая её от приведения себя в порядок. Если, конечно, не было чего-то срочного или важного. Визит графа Олни ни к тому, ни к другому не относился, поэтому охранница дождалась, пока хозяйка не будет полностью готова приступить к делам.

Из убогого домишки высунулась любопытная мордочка пацанёнка лет пяти-шести. Перепачканное чем-то вроде сажи смышлёное личико выглядело так потешно, что Уля невольно улыбнулась.

– Иди сюда, – позвала она мальчишку.

Когда тот довольно смело подошёл к ней, одарила его одной из удивительных придумок брата – леденцовым петушком на палочке.

Этот петушок оставался последним из тех, что она брала с собой, и, говоря по правде, ей его было очень жаль отдавать. Но когда она увидела, в какой восторг привёл малыша её подарок, всякое сожаление тут же исчезло.

Семью, жившую в домишке, вчера они не стали выселять, хотя лейтенант предлагала. Герда думала устроить в этой развалюхе место отдыха для безумно уставшей после сражения и лечения раненых графини. Но Уля категорически этому воспротивилась и не прогадала – в стоге свежего, приятно пахнущего сена между сараем и изгородью, она, забравшись в спальный мешок, выспалась просто чудесно. А проснувшись и проверив свой магический резерв, увидела, что он практически полностью восстановился.

– Проверяет, наверное, не уехала ли я, – высказала она своё предположение о причинах столь раннего визита графа из королевской свиты. – А всё, что я хотела ему сказать, я вчера уже сказала. Давай завтракать и поедем в лазарет.

Сразу после боя, стоило ри Зенду, застав её возле раненых, похвастаться своей догадливостью, что он легко угадал, где можно найти графиню, она довольно невежливо призналась в своей недогадливости и явной глупости, тщетно пытаясь увидеть воина столь славного, если судить по его рассказам на королевском балу, среди сражавшихся на поле боя.

Граф пришёл в бешенство. Она это увидела по его побелевшим губам и яростному взгляду. Но надо отдать ему должное, сдержать себя он сумел. Впрочем, это и неудивительно – довольно тяжело высказывать свое возмущение той, которая на его глазах уничтожила полк мятежников целиком.

– Ну он-то думает, что его гонец мчится во весь опор к королю. И привезёт оттуда какой-нибудь новый приказ нашего славного короля, – с усмешкой сказала подошедшая от колодца Герда, где она только что пила воду.

– Кстати, что с гонцом? – поинтересовалась графиня. – И граф ещё одного не пошлёт? Вы там присматривайте за его свитой. Вдруг кто ещё уедет.

Лейтенант заверила, что за свитой графа присматривают, а гонец накормлен, напоен, связан и находится под постоянно сменяемой охраной одного из ниндзя.

На въезде в деревню, там, где с самого утра горели дома, была сколочена виселица в виде длинной перекладины, на которой висели шесть тел. У последнего ещё в судороге дёргались ноги и вдоль голых ступней стекали моча и фекальные массы.

– Пусть в бою не отличились, зато полезны в поимке и казни мятежников, – с напускным безразличным видом прокомментировала Герда.

В увиденную Улей, Лолитой и пятёркой ниндзя во главе со своим лейтенантом картину, кроме виселицы, вписывались и четверо королевских солдат из свиты графа Олни. Именно этих солдат и имела в виду лейтенант.

По характерным ранам и запекшейся крови на телах повешенных Уля поняла, что это были раненые мятежники, оказавшиеся не в состоянии сбежать вслед за своими драпавшими товарищами. А пожилая женщина, повешенная вместе с ними, видимо, помогала им укрываться.

В отличие от наёмников, у мятежников шансов стать военнопленными не было. Их ждала казнь на месте или в ближайшем городе для показательного урока.

– Госпожа графиня, все живы! – радостно доложил ей начальник лазарета, пожилой усталый мужчина. – Молятся за вас Семерым.

Радоваться вместе с лекарем Уле мешало то, что с целью экономии оставшегося у неё после сражения резерва ей пришлось пожертвовать почти полутора десятками наиболее тяжелораненых солдат, которых, будь количество критически раненых не столь велико, она бы смогла вытянуть к жизни. А так пришлось оставить их умирать, чтобы спасти максимальное количество тех, получивших менее тяжёлые раны, кого можно было спасти, но без её помощи до утра бы не доживших.

Тут был как раз один из тех случаев, про которые ей брат говорил, что часто придётся выбирать между плохо и очень плохо. Он, правда, тогда употребил, вместо «плохо» какое-то иноземное слово «х. во», но смысл Уля поняла.

Осмотрев и доисцелив ту часть раненых, которых без её помощи бригадные лекари не смогли бы вылечить вообще или лечили бы очень долго, Уля истратила почти треть своего восполненного за ночь резерва.

– Некоторым не помешало бы всё же пару дней отлежаться, – кивнула она лекарю, когда тот, всё с той же усталой улыбкой, вышел её провожать за пределы обширного постоялого двора, в котором был развёрнут лазарет.

– Говорят, что эта пара дней у нас будет, – ответил он.

В его правоте графиня убедилась, когда прибыла в штаб бригады, который расположился в доме деревенского управляющего.

Полковник Ашер при виде её расцвёл, как весенний цветок. В прошедшем сражении он был дважды ранен, и оба раза в левое предплечье. Герой. Вчера почти полностью опустошившая резерв и увидевшая, что немедленная смерть полковнику не грозит, Уля оставила его раны без внимания.

Но сегодня, войдя в большую комнату, где сейчас проходило совещание, она направила на героя конструкт Малого Исцеления, хотя у неё просто свербило от желания на Ашера наорать. Большие потери баталий она считала результатом косности его мышления.

Ри Зенд, по-хозяйски располагавшийся на середине грубо сколоченной лавки перед большим вытянутым в длину столом, вставая, тоже изобразил радость от встречи с графиней, хотя глаза его смотрели зло, а улыбка была кислой.

– А мы вас заждались, дорогая графиня, наша спасительница, – первым поприветствовал её граф Олни, пока полковник отдирал повязки с мгновенно заживших ран.

Кроме полковника и королевского представителя, Улю поприветствовали, вскочив со стульев, командиры всех трёх баталий и четыре капитана – командиры кавалерийской, инженерной и хозяйственной рот, и командир полутора сотен кавалеристов второго егерского пограничного полка.

Майор Товбис, командир второй баталии, которая вчера понесла самые тяжёлые потери, посчитал для себя нужным низко поклониться магине.

Тут Ашер, справившись, наконец, с отдиранием повязок, бодро вышел вперёд и, ударив себя кулаком в грудь, поприветствовал Улю.

– Позвольте ещё раз выразить вам благодарность и высказать своё восхищение, – искренне сказал он. – Вы спасли нас всех.

Уля, конечно, считала, что можно было бы обойтись и без её помощи, окажись Ашер и его комбаты более решительными и дерзкими. Вот что им мешало по частям, как не только их учил Олег, но и показал на примерах, разгромить сначала наёмников, а затем и мятежников? Но говорить об этом она не стала. Тем более в присутствии графа ри Зенда. Не стоит ругать своих людей в присутствии посторонних. Этому её ещё Гортензия научила.

Граф, уверенный, что его гонец через три-четыре дня уже будет в ставке короля, наверняка ждёт приказа баталиям выдвинуться к Лара-Сару. Король сообразит, что раз Уля находится вместе с бригадой, значит таковым было желание её брата. И вызвав к себе баталии, он получит и тяжёлый аргумент против защитников города в лице Ули. А про возможности магини Ули он догадывался. Как и его советники Доратий с Морнелией.

Её инкогнито со вчерашнего дня раскрыто, а, значит, прибавилась и головная боль, чтобы факт её пребывания в Сарской провинции оставался неизвестным королю и его приближённым. Или хотя бы чтобы они об этом узнали как можно позже. «Заставят тебя таскать для них каштаны из огня, – говорил ей Олег, – а я тебя знаю, ты ведь не сможешь послать нашего доброго короля лесом. В общем, прикрой, если потребуется, наших с тобой бойцов, это всё, что у тебя я прошу. И больше постарайся никуда не лезть».

Олег, хоть об этом и не сказал, но наверняка он больше переживал насчёт чувств к ней Лекса. Скорее всего, по этой причине, а не от нежелания спасти её от лишних нагрузок, брат настоял на том, чтобы не раскрывать факт её присутствия с бригадой как можно дольше.

Улю это немного смешило, но самой себе она признавалась, что внимание молодого короля ей льстит. Она видела, сколько блистательных дам крутилось возле него. Как они старались поймать его взгляд. Как жеманились и интересничали.

А он выбрал её, недавнюю замарашку. Прямо как в той чудесной истории про падчерицу, жившую рабыней при злой мачехе и её родных дочерях. Эту историю однажды, будучи в каком-то грустном настроении, рассказал Олег – тогда не только она и Веда были в восторге, но даже всегда выдержанная Гортензия не смогла сдержать своих эмоций. А Нечай, конечно, ревнует. Ну и пусть ревнует, раз такой дурак. А она, когда выдастся ещё возможность встретиться с королём, всё ему объяснит, и они могут стать хорошими друзьями.

– Но мне видится, что у вас озабоченности стало не меньше, чем было до сражения, – сказала Уля, садясь на стул, любезно подставленный ей худым, как жердь, капитаном хозроты.

Лейтенант Герда, пришедшая в штаб с графиней по её настоянию, от предложенного ей командиром первой баталии стула смущённо отказалась – ей вообще тут находиться было не по статусу. Если бы не прямой приказ графини, она бы сюда не сунулась. Она встала возле входа и старательно смотрела в сторону окна.

Эйфория от одержанной победы у офицеров бригады, действительно, довольно быстро сменилась тревогой, которую скрадывало только наличие с ними, как выяснилось, самой имперской графини ри Шотел. И причины для тревоги были понятны.

В ходе сражения был уничтожен целиком один полк мятежников и серьёзные потери понесли два полка наёмников, потерявших в общей сложности больше пятисот человек.

В ходе преследования, организованного Ашером силами кавалерийской роты и пограничными егерями, удалось уничтожить и взять в плен ещё около пятисот мятежников. Наёмники же довольно быстро организовались и отступали сомкнутыми строями, поэтому рубить их бегущими, как ополченцев, не получилось.

С учётом того, что где-то ещё должен быть на марше и четвёртый наёмный полк, а также ожидалось прибытие из крепости Вейнаг ещё магов, точной численности которых выяснить не удалось, но можно было предполагать, что их будет до полутора десятков, то обстановка складывалась ничуть не лучше той, что была до сражения.

А ведь баталии тоже понесли серьёзные потери убитыми и ранеными настолько тяжело, что их не смогла или не успела исцелить даже графиня ри Шотел.

– Я предлагаю совершить марш к Лара-Сару и соединиться с войском нашего славного короля, – вынес своё предложение граф ри Зенд. – Мы, сколько могли, задержали подкрепление мятежному городу и прикрыли тылы нашей доблестной армии, а теперь, объединившись, мы додавим мятежников в их главном логове, а затем разберёмся и с остальными их силами.

В словах графа было здравое зерно, это все понимали. Вот только Уля поняла, какую цель, на самом деле, преследует Олни ри Зенд – доставить её королю под любым предлогом, рассчитывая, что благодарность Лекса закроет самовольство ри Зенда в нарушении военных планов, к тому же граф всегда может выкрутиться, резонно указав на полковника Ашера, на котором и лежит полная ответственность.

Командира бригады предложение графа сильно удивило.

– Это противоречит тем приказам, которые были даны мне, и за исполнением которых должны были проследить вы, если я не ошибаюсь, – сказал он.

Предложение графа было отвергнуто всеми членами военного совета единодушно. Впрочем, ри Зенд, поняв, что его услышали, настаивать не стал.

А вот дальнейшее обсуждение предстоящих действий повергло Улю в тоску.

Бригада собиралась через два дня выступить в поход к Гота-Сару, небольшому городку в сорока лигах к северо-востоку, взять его под контроль и удерживать от мятежников, угрожая их тылам, если те решат пойти к Лара-Сару.

– Только мы очень надеемся на вас, госпожа, – обратился к ней Ашер. – Без вас мы город не удержим. Сами понимаете, силы слишком неравны.

Длительное время общения с братом научило её стараться смотреть на любую проблему нестандартно. То, что предлагали сейчас офицеры бригады было тем, что Олег называл «полной лажей».

А ведь он часто своим офицерам, и тому же Ашеру, не раз говорил: «Удивил – победил». Уля сама это много раз слышала, наряду и с другими его поучениями, даже и вовсе непонятными вроде «пуля – дура, штык – молодец». Но, видимо, Олегу действительно нужно активней омолаживать военные кадры. Она ему обязательно об этом скажет, когда вернётся в Псков, решила Уля.

Брат часто говорил, что ему не хватает надёжных людей в комендатурах и управах городов. Вот пусть таких, как Ашер, и назначает – всем хороши. И надёжны, и ответственны, и храбры.

– Я несколько раз слышала, что ключ к господству на востоке Сарской провинции – это крепость Вейнаг, – сказала Уля. – Я ведь правильно поняла? – на её вопрос никто не ответил, все только смотрели на неё внимательно, не понимая, куда она клонит, и ожидая продолжения её слов. – Ну так и надо забрать этот ключ себе, а не размениваться на всякую мелочь вроде Гота-Сара, – выдала она своё предложение.

В комнате воцарилась тишина. Было отчётливо слышно, как на улице переругивались с кем-то воины, дежурившие на крыльце штаба.

Наконец, возникшую паузу нарушил смех графа ри Зенда.

– Извините, графиня, – сказал он. – Вы просто не очень понимаете, о чём вы сейчас сказали. Крепость Вейнаг, после такой же пограничной, только на западе, крепости Наров, самое сильное укрепление Винора. Вам просто не приходилось там бывать и видеть высоту её стен и башен. А маги крепости – нет, я нисколько не сомневаюсь в вашем могуществе – но они в состоянии выставить столько слоёв Сфер, что даже вы, с вашей силой, не сможете их все развеять. А штурмовать стены… – граф развёл руками, не закончив предложение.

Полковник Ашер, несмотря на своё неприязненное отношение к графу, был вынужден его поддержать.

– Госпожа, – с сожалением сказал он, – как бы сказать, нас очень мало, сильно мало, чтобы штурмовать такую крепость, как Вейнаг. К тому же, если честно, слишком уж тяжёлое и неприспособленное для таких задач у моих бойцов вооружение, – полковник явно был не в своей тарелке из-за того, что ему приходится противоречить обожаемой им графине и поддерживать ри Зенда. – И это. Идти к крепости придётся по дороге, по которой отступили мятежники. А к ним ведь скоро подкрепление прибудет. Правда, у них нет такой великой магини, как вы, – подсластил он пилюлю, – поэтому и от ран их солдаты ещё не скоро оправятся.

Уля вздохнула и с сожалением посмотрела на полковника. Графа она проигнорировала.

– Все пленные офицеры мятежников, если мне не изменяет память, утверждают, что маги крепости должны прибыть на усиление полков ополчения. Нет? – иронично улыбнулась она. – А пройти можно ведь и другой дорогой. Неужели такая дорога только одна? Нойм? – обратилась она к капитану егерей.

Что значит косность мышления, Уля теперь увидела воочию. Ведь о том, что маги крепости Вейнаг прибудут на подкрепление полков ополчения, знала не только она. Но вбитая в подсознание мысль о том, что крепость неприступна, во всяком случае для такого небольшого войска, не позволила даже рассмотреть возможность её захвата.

Капитан егерей с сожалением покачал головой.

– Вынужден вас огорчить, графиня, – сказал он, немного растягивая слова. – Но эта дорога действительно единственная. Потому что та, что идёт через заболоченную низину, летом не проходима. Там грязи по колено. Даже пешком или на лошадях мы будем идти по ней не меньше полутора декад, и на выходе с неё нас наверняка уже будут поджидать, а Вейнаг тем более укрепят. Идти же с обозами – невозможно вообще.

– Ну это без нас с Мервиным так бы и было, – сказала Уля, улыбнувшись в ответ разулыбавшемуся капитану инженерной роты, который уже имел возможность поработать с графиней на строительстве дорог в герцогстве – для инженерных войск это было и тренировкой, и полезным делом. – Какое расстояние нужно будет пройти? – спросила она у Нойма.

– Лиг семьдесят, – ответил он.

Выражение лиц всех присутствующих доставило Уле одно удовольствие.

– А ведь может получиться, – вслух произнёс озарившую его мысль полковник.

– Обязательно получится, Ашер, – улыбнулась Уля.

Возбуждение, охватившее собравшихся, переросло в бурное обсуждение конкретных планов подготовки похода.

– Товбис, – обратилась графиня к командиру второй баталии, пока командиры первой и третьей делили между собой трофейные телеги. – Того парня, которого я наблюдала в бою на самом острие атаки, ты уже представил полковнику на временного лейтенанта вместо его погибшего командира? Пришлёшь тогда ко мне этого парня сегодня. Мне герцог дал право накладывать знак Сфорца на офицерские шевроны. До майорских включительно.

– Да, вернее, нет, – замялся майор. – Я сейчас как раз, после этого совещания, хотел Ковина, так его зовут, представить полковнику. Да, конечно, пришлю. Он заслуживает.

Олег не раз ей говорил, что одних только талантов и достоинств мало, чтобы чего-то добиться. Очень многое в жизни решает протекция. Поэтому ей надо быть очень внимательной и не лениться следить за тем, чтобы нужных им людей не затирали.

Про то, что вместо погибшего командира одной из полусотни алебардистов, как раз той самой, которая выстояла под напором многократно превосходящего противника, майор Товбис собирается назначить того сержанта этой полусотни, который больше всего проявлял себя в поставке ему непотребных девок во время долгих стоянок рядом с поселениями, Уля узнала от Лолиты, которая по мере возможностей, иногда приглядывалась и к своему приятелю, и к тому, что вокруг него происходит.

Сейчас Уля просто дала понять майору, что в курсе происходящего. Но он молодец. Сумел выкрутиться.

В армии герцога присваивать офицерские звания до майора включительно имели полномочия и командующий армией генерал Чек Пален, и начальник штаба генерал Торм Хорнер по представлениям командиров полков или бригады. Сами эти командиры, до утверждения их представления, могли присваивать только временные звания. Естественно, что полковников и генералов назначал сам герцог.

На офицерские шевроны Олег стал накладывать магический знак Сфорца, которому он обучил и сестру, одновременно с этим дав ей полномочия утверждать представления командиров полков.

В каждой баталии, кроме майора – командира баталии, десяти лейтенантов – командиров полусотен, были ещё и два капитана – один, командующий четырьмя полусотнями мечников, и второй, командующий шестью полусотнями алебардистов.

От Лолиты Уля узнала о гибели во второй баталии и капитана мечников, но предложение своей охранницы назначить Малыша капитаном, отвергла решительно. Протекция протекцией, но во всём нужно знать меру.

– Здесь оставим сотню кавалеристов, чтобы наш уход дольше не был заметен? А они потом догонят? – впечатлённый Улиными воинскими талантами Ашер, кажется, решил теперь советоваться с ней по каждому пустяку и ждать от графини одобрения каждого своего решения.

– Ашер, ты в этом лучше разбираешься, – Уля посчитала нужным подбодрить служаку, а то ещё скиснет.

Она поднялась и кивнула стоявшей у входа невозмутимой Герде.

– Позвольте вас проводить? – увидев, что графиня собирается покинуть штаб, поднялся и ри Зенд.

– Буду весьма признательна, – вежливо согласилась Уля.