Текст книги "Попаданец. Маг Тени. Книга 8"

На своём личном прошлом боевого офицера Анд ол Рей убедился в размерах приписок в войсках. Даже во время войны недокомплект штатов достигал пятой части от заявленной численности, получаемые деньги, понятно, присваивались командирами всех степеней. В мирное же время нехватка личного состава могла достигать и половины от положенного. Так было в Далие, не сомневался землянин, что такая же картина и в Миллете.

– Ты куда, папа? – За квартал перед выходом на площадь у ратуши Гадюка потянула командира за рукав. – Нам туда, – показала на пересекающую улицу, где две женщины устроили скандал у прилавка зеленщика. – Гильдия портных там. Мы же не ростовщики или торговцы, чтобы рядом с городским начальством обитать.

В Далие, как и в тех же Нагабине или Фоже, гильдии находились на одной улице. В Ровене, если воровка права, немного по-другому.

– Надо же, не знал, – хмыкнул попаданец. – О сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух.

– Чего? – поинтересовался Жора.

– Учёбы, сын. – Андрей проследовал с Алей в проулок. – Век живи, век учись. Кстати, ты будешь жить с сестрой и зятем, надеюсь, они тебе выделят комнату. Так что ещё одно задание: найди школу поближе к мастерской. Нравится тебе это или не нравится, но доучиться придётся, а потом на следующий год и в университет поступить. Уверен, Ровенский ничуть не хуже Далийского образование даёт.

– А может…

– Не может, Жора. Я сказал. Мне неучи не нужны. Сестрица твоя не в счёт, она свои университеты прошла. Это не про Ганю.

– Я понял, – тяжело вздохнул бывший беспризорник.

Присутственные организации начинали работу довольно рано и рано же заканчивали, так что далиорские лазутчики пришли, можно сказать, в самый разгар рабочего дня гильдии.

Внутрь направились вдвоём, ол Рей и Аля. Они принесли деньги за право заниматься в Ровене пошивом, потому их приняли весьма благожелательно.

Заплатив пятьдесят оборов, получили свиток пергамента, с которым уже можно было идти в ратушу оформлять куплю-продажу мастерской, но времени ещё оставалось достаточно и на регистрацию брака, и на сделку, так что Джеймс Бонд предложил детям и зятю посидеть в кондитерской.

Поморщился только Жора, парень вступил в тот возраст, когда хочется выглядеть старше и солиднее, он бы с гораздо большим удовольствием выпил эля в трактире или вина, и неважно, что ещё утро, хоть и позднее. Остальные согласились с удовольствием, и Андрей уступил своё место рядом с Алей влюблённому джигиту, как он в шутку обозвал для себя Рика ол Шеми.

Напротив кондитерской давали представление уличные артисты, и весь народ собрался там, в зале совсем никого не было, только ол Рей со своей небольшой компанией.

Они уже доедали медовые пирожные, когда в кондитерскую зашли парень с девушкой, бросили на далиорцев беглый взгляд, и парень провёл указательным пальцем по переносице.

Этот жест землянин знал ещё от Цории, своей первой служанки, некогда промышлявшей в Нагабине тем же мастерством, что и Гадюка в Фоже. С помощью этого вполне естественного движения воры опознавали друг друга.

– Как он тебя узнал, Аля? – негромко спросил Немченко, сразу догадавшись, что за парочка пожаловала в зал. – Ты чем-то себя выдаёшь?

– Прости, госпо… отец. Виновата. Почувствовала в них коллег и скрыть этого не смогла. Вот и догадались.

– Понятно. Рыбак рыбака видит издалека. А ты сможешь больше так не выставляться?

– Смогу. Прости ещё раз. И я им не ответила, так что уверенности в том, кто я, у них нет.

– Но лучше нам уйти. Доели всё? Тогда в ратушу.

Глава 3

Неудивительно, что не только попаданец, но и его соратники ни разу не присутствовали на церемонии заключения брака между простолюдинами, проходившими в ратуше.

Андрей в своё время не нашёл возможности сходить на такое мероприятие, когда его служанка Цория выходила замуж за Чинтера, Рик бывал только в храмах, а у Али и Жоры вообще никто из близких знакомых на их памяти семью не создавал.

Тем не менее в общих чертах, как это всё должно происходить, Немченко представлял, поэтому чувствовал себя уверенно.

Если королевский дворец в Ровене чуть уступал размерами и помпезностью далийскому, то вот ратуша, наоборот, выглядела внушительнее – первое увиденное в этом мире присутственное здание в четыре этажа. Раньше выше трёх встречались совсем изредка только доходные дома.

Высоко подниматься не пришлось, та часть секретариата, которая занималась регистрацией браков, разводов, рождений и смертей, располагалась на втором.

– Где нам оплатить свадебный сбор, почтенный? – поймал попаданец за рукав какого-то молодого клерка.

– Так вот же дверь, – махнул тот рукой и убежал дальше.

В прошлой жизни Андрей не раз бывал в загсе. Ещё ребёнком присутствовал на свадьбе двоюродной тётки, затем несколько раз у приятелей, однажды довелось даже побывать свидетелем у Валерки Козлова. Так что сравнить гертальские порядки бракосочетания ему было с чем.

Здесь значительно меньше оказалось бюрократии – никаких тебе очередей и предварительных записей, зато поборы на каждом шагу.

За сам обряд выложи пять оборов, три за регистрацию в городской книге браков и разводов, за свиток, подтверждающий создание новой семьи, ещё клади три, но самое дорогое удовольствие, аж в десять оборов, за аналог земного брачного контракта, где Рик и Аля Шеми – воровка теперь будет носить фамилию мужа – обозначались равноправными владельцами всего нажитого имущества.

Всё прошло достаточно быстро, уложились менее чем в два часа.

– Да ты никак волнуешься, Аля? – негромко спросил Андрей у Гадюки, когда вчетвером они всей дружной компанией спускались, чтобы дождаться прихода портнихи Иванны. – Всё ведь хорошо?

Воровка с мужем шли первыми, держась, как и положено влюблённым, за руки.

– Непривычно, – вскинула та голову. – Мне потребуется… нам потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Да, любимый? – улыбнулась она благородному олу Шеми, по воле судьбы и собственному желанию ставшему её супругом.

– Ты права, дорогая, – ответил Рик.

Почтенная Иванна явилась не задержавшись, долго смотреть на потешные представления циркачей далиорским лазутчикам не пришлось. Точнее, олу Рею и молодожёнам не пришлось, Жору оставили на площади продолжать наслаждаться зрелищем, остальные вернулись в ратушу, только в этот раз идти пришлось на этаж выше, в отдел регистрации сделок с недвижимостью.

Опасений, что городские чиновники начнут выяснять, откуда у приезжего Джеймса Бонда средства на покупку столичной мастерской, не возникло изначально. Местные порядки не предусматривали борьбы с нелегальными доходами. Есть у человека деньги и есть, кому какое дело, где он их взял?

У землянина даже появилось юношеское желание расплатиться одним из тех неименных векселей, которые ему достались в качестве трофея в особняке вице-канцлера. Понятно, делать этого не стал, не мальчишка всё-таки.

Отдал Иванне поручительство для абонирования в имперском банке на три тысячи оборов и увесистый мешочек с тысячей золотых монет.

Пока почтенная пересчитывала, Джеймс Бонд заплатил ещё сорок оборов сбора со сделки – сотую часть от её размера, а делопроизводители выправили все нужные документы.

– Аля Шеми – это?.. – Чиновник, мужчина среднего возраста, но уже полысевший, вопросительно посмотрел на того, кто платил деньги, то есть на ола Рея.

– Так вот же она, – показал Андрей на Гадюку, сидевшую с мужем позади него у входной двери. – Моя дочь. Уезжаю я скоро. Вот, помогаю Алечке устроиться в столице.

– Возьми, девушка, – протянул чинуша пергамент, подтверждающий право владения почтенной Шеми мастерской и рабами. – Поздравляю с покупкой и с тем, что у тебя такой заботливый отец.

– Люблю я её, свою кровиночку, – скромно улыбнулся Джеймс Бонд. – А тебе спасибо, – выложил он на стол новенькую золотую монетку в десять оборов с профилем короля Нигарда Первого на ней.

Монета тут же исчезла, будто бы её и не лежало, а землянин по выражению лица лысого мужика понял, что теперь в отдел недвижимости может дверь ногой открывать, не исключено, что однажды пригодится. «Этот мир погубит коррупция», – подумалось.

– Такое двойное событие, дочь выдал замуж, приданое достойное купил, можем и отпраздновать, – весело сказал Анд ол Рей, когда они покинули ратушу, подозвали не скучавшего Жору и направились в сторону дома Агаи Вист. – Какие будут предложения?

Бывшая хозяйка мастерской обещала до завтра съехать, так что на следующий день можно было выселяться из съёмного жилья. Аренду, правда, землянин проплатил столько, что ещё на полторы недели хватит, но пусть это останется домохозяйке премией за её хорошее отношение, пирожки и соленья с вареньями.

Ответить ему никто не успел, раздался выкрик одного из двух верховых солдат, едущих им навстречу по неширокой улице, сопровождая повозку с клеткой, в которой сидели трое полуголых мужчин со спутанными копнами волос на головах и такими же неухоженными бородами.

– С дороги! А ну, с дороги! – Голос вояки был какой-то несерьёзно высокий, в конце сорвавшийся почти на петушиный. – Эй, плохо слышишь, что ли, оборванец? – Он попытался достать плетью вовремя не отскочившего нищего, но тот сумел увернуться.

– Что за бандиты такие жуткие? – спросила молочница из-за своего прилавка.

– Далиорские лазутчики, – важно ответил возница, одетый в лохмотья раб. – Из Ормска везём, префект распорядился.

Андрей с сомнением посмотрел на сидевших в клетке, она как раз проезжала мимо. На чьих-либо лазутчиков мужчины походили мало, типичные разбойники, такие что в Далиоре, что в Миллете или ещё где-либо выглядят примерно одинаково. Он уже насмотрелся.

Впрочем, не исключено, что конкретно эти, возможно, действительно земляки ола Рея, миграция бандитских шаек через границы проходила постоянно. Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше.

– Ну так что? – посмотрел Немченко на своих спутников, как и он, прижимавшихся к стене доходного дома. – Или дома себе пир устроим?

– За нами следят от самой ратуши, – равнодушно сказала Гадюка и, поднявшись на цыпочки, поцеловала молодого супруга в щёку. – Мальчишка в коричневом берете. Да, сейчас вслед клетке глазеет, он. Увязался возле подъезда.

– Оперативно работают, – удивился Немченко.

Тут всё ему понятно. Кто-то в ратуше оповещает бандитов о крупных сделках. Теперь надо ждать беседы с кем-нибудь из представителей криминала.

– Хуже, если пацан работает не на Борзого, – сказала Аля, когда их компания двинулась дальше.

– Чем хуже? – уточнил Андрей, миновав прилавок любопытной молочницы. – Как я понимаю, если ты станешь платить ему, то уже его проблемы отвадить других своих собратьев. Так?

– Всё так, папа. Только это не означает, что твою, то есть мою мастерскую не сожгут. Не знаю, будет Борзой мстить, спалив что-нибудь на чужой территории, или договорятся, нам-то от этого не легче. Я права?

– Ладно, Аля, будем считать, напугала. Что предлагаешь?

– Сразу идти к нему. Если это от него соглядатай, то ничего не поменяется, а если от другого уважаемого авторитета, то пусть увидит, что вопрос с покровительством уже решён. Одно дело создать неприятности новичку без защиты, и другое – тому, кто уже ею озаботился.

– Вот теперь понятно, – кивнул Андрей. – Куда идти, знаешь?

– А чем я тут, по-твоему, все эти дни занималась, папа? Конечно знаю.

– Тогда пирушка переносится, – решил попаданец. – Иди с Риком впереди. Жора, ты пока не нужен, беги займись поиском школы для себя. И не криви рожу. Не посмотрю, что любимое чадо, навешаю подзатыльников.

– Может, останется с нами? – предложила Аля. – Борзой квартирует в трактире «Бедная вдова», не смейся, отец, вполне приличное заведение. Мы там и с авторитетом поговорим, и попируем.

Поймав взгляд Жоры, Андрей мысленно махнул рукой, и они продолжили движение также все вместе.

– Что за гадюшник, Аля? – негромко спросил попаданец, когда они пришли в трактир и сели за стол у среднего окна. – Ладно по делу сюда прийти, но что-то здесь отмечать? Ай-ай-ай, такая приличная девушка, молодая жена прекрасного принца, и вот тебе на.

Андрей с закрытой аурой и так чувствовал себя неуютно, а тут ещё оказался в настоящем бандитском притоне.

– Чистенько же, папа. Как ты любишь. Еда с вином приличные, попробуй запечённого гуся, и эль здесь не разбавляют.

– Тесть про собравшуюся публику тебе намекнул, – пояснил Рик, беря ладонь супруги в свои и напоказ прижимая к губам. – Можешь найти среди всех полутора десятков хотя бы одного, по которому виселица не скучает? Командир, думаю, стоит освободить ауры. Всё равно кроме нас тут олов нет.

Идея здравая. Устрой сейчас хмуро смотрящие на чистеньких гостей мужчины и трое потасканных шлюх у стола на входе какую-нибудь заварушку, им с олом Шеми необязательно ведь магию в ход пускать, оба вполне физически крепкие и драться умеют хорошо.

Он кивнул и раскрылся, сразу заметил, что одарённый помощник сделал то же самое. А проблемы наметились сразу.

Одновременно с мальчишкой-разносчиком, одетым довольно опрятно, но явно не по росту, к их столу, прихрамывая, направился сутулый мужчина в кожаном жакете, напяленном на голое тело.

– Привет, почтенные. – Он сел на край лавки, не спрашивая разрешения. – Смотрю, первый раз сюда заглянули?

«Вообще-то, Гадюка здесь побывала, но не рассказывать же об этом каждому кретину», – подумал землянин.

– Первый, – кивнул он. – И хотим пообедать в семейном кругу.

– И вином не угостишь?

– За какие, позволь, уважаемый, спросить, заслуги? – Андрей, заметив, как сидевший напротив Рик сжал кулаки, незаметно толкнул его по ноге. – У нас лишних монет нет. Если мы и хотели бы с кем-то посидеть за кувшином вина, так это с Борзым.

– А я не подхожу для компании? – Услышав имя местного авторитета, мужик, набивавшийся или на дармовщинку, или на ссору, в ходе которой он и его дружки побили бы компанию чужаков, чтобы обобрать, решил сдать назад. – Тогда не стану мешать.

Он поднялся и похромал туда, откуда заявился. В это время Аля и Рик сделали заказ на всех четверых, воровка виновато посмотрела на командира и тут же отвела взгляд, чувствовала, что не продумала ситуацию.

Это для Гадюки подобные забегаловки были как вода для рыбы. Знала, как себя вести и какие сигналы нужно подать, чтобы в ней признали свою. Не учла начинающая разведчица, что теперь она не коллега собравшейся в «Бедной вдове» швали, а почтенная горожанка, владелица мастерской.

Распекать Андрей решил её не сейчас, они ведь тут по другому поводу, к тому же увидел того самого парнишку, который шёл за ними от ратуши. Значит, тот всё-таки был послан Борзым проконтролировать совершение сделки и узнать её сумму. Немченко не сомневался, что среди городских чиновников нашёлся тот, кто слил эту информацию.

Соглядатай что-то сказал мрачному верзиле у входа и быстро прошмыгнул вдоль барной стойки в хозяйственные помещения, но не настолько быстро, чтобы не прихватить с собой сумрачного слухача, подаренного олом Реем.

Один из друзей юности Немченко, Владимир Макаров, волею судьбы много времени стал проводить в Англии. Рассказывал, что в каждом лондонском пабе имеются комфортабельные туалеты, однако англичане предпочитают справлять малую нужду прямо возле крыльца даже в центральных, престижных районах столицы.

Слава Великому, у миллетцев, как и у далиорцев, такой традиции нет, что оказалось в данный момент удобно – можно, скрывшись в сортире, уйти в слой сумрака, не привлекая к этому внимания.

– Я сейчас приду, – сказал землянин своим помощникам, поднялся и вышел через чёрный ход.

Кабинку увидел не сразу, она спряталась между дровяным сараем и птичником, зато оказалась свободной. Закрывшись изнутри на защёлку, перешёл в гости к Тени. Та уже ждала и немного волновалась.

– Как только ты меня выпустил, сразу почувствовала вокруг тебя опасность, – сообщила она.

– Ерунда, Таня, – успокоил. – Ситуация под контролем. Мне ли бояться всякой шелупони? Лучше давай послушаем, что там наш авторитет задумает.

Соглядатай уже докладывал Борзому о состоявшейся сделке, пояснил, что Джеймс Бонд купил мастерскую не для себя, а для дочери и зятя. Даже сумму, гадёныш, верную назвал. Какая-то крыса из числа чиновников ратуши выложила всё в подробностях.

– Этот Бонд вполне разумный, – произнёс хрипло третий голос, не принадлежащий ни Борзому, ни парнишке. – Пришёл сам. А то некоторых уговаривать приходится. – Он хохотнул.

– Бывший меняла, так Горш сказал, – пояснил соглядатай. – Скоро уедет из Ровены. Устроит детей – у него ещё сын есть, остаётся с сестрой и её мужем – и отправится в провинцию. Тут где-то неподалёку.

«А сбор сведений у шайки поставлен серьёзно», – хмыкнул попаданец. Впрочем, ничего удивительного, дураки или беспечные в криминале долго не живут.

– Позвать его к тебе? – опять хриплый.

– Нет, Тесак. – Главарь шумно что-то отхлебнул. Хотя почему что-то? Вино, не чай же. – Пусть Рая скажет, что меня сегодня нет. Завтра снова явится. Тогда и обсудим с ним условия. Красавчику передай, чтобы со своими парнями немного поучил жизни почтенного Бонда и его зятя. Не сильно, но чувствительно. Сговорчивей станут. Выступлю завтра судьёй и заступником.

– Хочешь поднять плату, Борзый? – Тесак тоже что-то пил и жевал, там явно застолье.

– Так цены на всё растут, всё дорожает. Ты когда последний раз в лавки заходил?

– Пару часов назад. С Аркитом куртки себе подбирали. Да, ждут войны с востоком. Шмотки ещё не сильно, а вот продукты реально поднялись в цене.

– Ну вот. Иди к Красавчику. Только скажи, чтобы пообтесал их не в самом трактире, а когда наши телята выйдут.

Дальше слушать Андрей не стал. С бандой всё ясно. Нагонят на почтенного Джеймса Бонда страха, сами же выступят в роли защитников и поднимут ценник на свои услуги по защите. Ну, так они планируют.

Причём прикрывать Борзый будет только от организованных, конкурирующих с ним шаек, а вот от всякой мелкой шпаны, действующей на свой страх и риск, как и от заезжих гастролёров вроде переехавшей из Фожа в Далий Гадюки потребуется помощь оборотня в погонах в лице некоего лейтенанта Дробова. С ним Джеймсу Бонду тоже надо в ближайшие же дни познакомиться.

За стол он вернулся одновременно с разносчиком, доставившим заказ. Отлучка много времени не заняла.

– У нас проблемы, дорогой тесть? – Рик что-то понял по выражению лица командира.

– Пока нет, но вскоре возникнут, – подтвердил предположение ола Шеми землянин. – Нам с тобой лучше животы не набивать. А жаль, выглядит и пахнет действительно вкусно. – Он кивнул на деревянный поднос, где лежал целиком запечённый с яблоками и черносливом гусь. – Ну, сынок, наливай, что ли.

Никак ему не удаётся почивать на лаврах. Опять вспомнилось про покой, который только снится. С другой стороны, ввязавшись в создание разведывательного управления, наивно было бы предполагать что-то другое.

Вопрос теперь заключался в том, нужно ли дать себя побить, чтобы достоверно выглядеть тем, кого бандиты называли телятами, или дать отпор? Среди ростовщиков немало прошедших огонь и воду. Почему бы Джеймсу Бонду не быть одним из таких?

Остановился на втором варианте, хотя здравый смысл подсказывал первый. Но тут ещё имелся фактор ола Шеми, вряд ли Рик сможет достоверно сыграть роль перепуганного мальчика для битья, да и самому благородному Анду выросший за время пребывания в Гертале аристократический гонор не позволял снизойти до унижения перед всякой швалью.

– Могу я узнать, что нам грозит? – поинтересовалась Аля и предложила: – Если что-то серьёзное, могу урегулировать эту проблему.

– С ума сошла? Даже не вздумай. Сто раз ведь уже обсудили. Забудь своё воровское прошлое. Ну, пока я не прикажу вспомнить. Что грозит? Видишь, за моей спиной сидит уродец со свёрнутым набок носом и запавшей нижней челюстью? Да, как у акулы. К нему сейчас трактирщик с длинным мужиком подошли. Этого уродца зовут Красавчик, а с ним трое – это его дружки-приятели. Вот они и есть наша проблема. Вернее, они думают, что являются проблемой. На самом деле всё будет по-другому.

Глава 4

Предстоящие неприятные события не испортили Андрею аппетит, землянин давно уже не был тем беззащитным аудитором, который когда-то в домовом лифте стал лёгкой добычей бандитов. Сейчас Немченко сам являлся хищником, даже без своей могущественной магии представляющим грозную силу.

Постоянные тренировки сделали его тело ловким, быстрым и мощным, хотя по виду это мог различить только опытный боец. Впрочем, сейчас и тот бы не смог, на попаданца наложена личина пожилого сухощавого обычного мужчины.

– Я могу взять на себя двоих, – предложила Гадюка, первой накладывая себе мясо, она тоже нисколько не переживала: Красавчик и его подельники воровку не впечатлили, а девушка умела взвешенно оценивать риски. – Даже сообразить не успеют, как сдохнут.

– Вот учишь вас, учишь, всё без толку, – укорил помощницу землянин. – Даже порой руки опускаются. Я же ясно уже сказал. – Он выбрал себе гусиную ножку. – Тебя это не касается. Как и Жоры. Сейчас поедим, и вы с ним выйдете первыми. Когда на нас с Риком нападут, побежишь по улице с криками «Стража! Стража!». Жора тоже не лезет в драку.

– Отец, – расстроился от перспективы парнишка. – Я…

– А ты ещё кричи: «Помогите! Помогите!». Тебе записать или запомнишь?

– Он-то запомнит. – Гадюка откусила мясо, задумчиво прожевала и одобрительно кивнула. – Только, раз ты говоришь, что мы должны соответствовать своим новым образам, это будет неправильно.

– Не понял. – Андрей с интересом посмотрел на воровку.

– Не станут взрослые дети убегать. Мы не должны этого делать. Наоборот, в меру своих сил должны попытаться тебе и Рику помочь, пусть даже от нашего участия будет больше вреда, чем пользы. И потом, звать стражу в этом районе откровенная глупость. Те стражники, что здесь могут оказаться поблизости, наверняка на плате у Борзого. Хочешь, чтобы мы провели ночь в околотке?

Да, тут ол Рей явно допустил промашку в своих планах, не учёл, что сейчас он чужак для ровенцев, а чужаков мало где жалуют. Вот попозже, когда обзаведётся знакомствами и связями хотя бы в лице того же лейтенанта Дробова, тогда и можно рассчитывать на чью-то помощь.

– Ты права, – согласился он. – Хорошо, не убегайте. Но своих умений в драке не демонстрируйте. Знаю я тебя, отобьёшь кому сокровище между ног или глаз лишишь, или и вовсе затычкой в кадык угостишь. Носишь, поди, с собой? Честно скажи.

– Заточку? Да, подвязана под блузкой. Прости, ты сказал убрать, но сроки не обозначил, а я пока неуверенно себя чувствую без оружия.

В трактир в этот момент ввалилась большая компания матросов, тут неподалёку был речпорт, и в зале стало ещё более шумно. Приведённых ими с собой двоих девиц крепко уже подвыпившим мужчинам было явно мало, и они с энтузиазмом подсели за стол к троице шлюх, взяв ещё одну скамью от соседнего.

Далиорцы могли говорить, не снижая голоса, всё равно никто ничего не разберёт.

– Ладно, – разрешил Немченко. – Носи пока, коли тебе так спокойней. Но в ход пускай, только если твоей жизни реально будет угроза.

В конце концов, они с Риком открыли свои ауры, хотя использовать магические атаки не собираются.

– Можно мне первому поздравить сестру с замужеством? – Как самый младший в компании, Жора разливал вино.

– Не можно, а нужно, – улыбнулся землянин.

Подумал, что сейчас самая необычная свадьба, на которой ему приходилось когда-либо гостить. Зато драка уже заказана, всё по-настоящему.

«А ведь правда красивая пара», – оценил ещё раз Рика с Алей землянин, и дети, поди, тоже воронятами у них будут, если срастётся всё у благородного ола с воровкой. Попытка впрячь коня и трепетную лань. Хотя какая к чертям лань, тем более трепетная, из Гадюки? «Какая уж есть, – усмехнулся своим мыслям Андрей. – Что называется, чем богаты».

Минут через десять он опять встал из-за стола и направился к стойке, по пути едва не нарвавшись на незапланированную ссору с матросами – один из них, что-то оживлённо рассказывающий, размахивая руками, свалился спиной в проход с поставленной сбоку лавки и попытался обвинить в своей неуклюжести проходившего в этот момент мимо Джеймса Бонда.

– Да ладно тебе, Калина, – утихомирил товарища расхохотавшийся сосед. – Он-то тут при чём? Ври меньше и не вертись налимом. – Матрос весело подмигнул олу Рею.

Обойдя с трудом поднимавшегося Калину, Андрей подошёл к барной стойке и там на свой вопрос о Борзом получил ожидаемый ответ приходить завтра.

Сделав вид, что сильно огорчён, направился назад и увидел, как к их столу подсаживается Красавчик. Андрей предполагал, что ссору бандиты затеют не в зале. Во всяком случае, так он понял из контекста разговора авторитета с подручным, но, видимо, повод для драки кривоносый уродец решил создать не откладывая.

Даже не слыша его слов, по мерзкой ухмылке Красавчика можно догадаться, что тот говорит гадости. Так и оказалось.

– Оставьте здесь эту милашку, а сами проваливайте. – Гопник кривлялся, как последняя шпана, да, собственно, к таким он и относится, серьёзному вору, грабителю или убийце устроить мелкую драку бы не поручили. – О, а вот и папашка наш заявился, – посмотрел он на появившегося у стола Джеймса Бонда. – Жених твоей дочурке не нужен? А то я готов её взять.

Куражится, козёл. Его дружки, сидящие через пару проходов, с удовольствием наблюдают за своим приятелем и чему-то сильно радуются.

Давно Андрей не испытывал в душе такой злости. Как-то в последний год стал поспокойнее, вальяжнее, что ли, вельможнее. Сказывались не только обретённые магические умения и боевые навыки, но и полученные власть, статус, влияние. Казалось бы, раздражаться на мелкую крысу вроде Красавчика ниже достоинства благородного ола, но сыграла свою роль память бывшего землянина. Немченко терпеть не мог шпану, задирающую нормальных людей.

Однако приходится играть свою роль.

– У моей дочери уже есть жених, – ответил, присаживаясь рядом с Алей, его-то место оказалось занято уродцем, обнажавшим в ухмылке гнилые зубы. – А тебе лучше уйти к дружкам, если не хочешь неприятностей от Борзого, – прикрылся попаданец авторитетом. – Я сюда к нему пришёл по делу.

– По делу? Ну-ну. – Красавчик встал, подмигнув Але, та вела себя правильно, скромно потупила глазки и даже умудрилась побледнеть, изображая страх, артистка, чего не скажешь о Рике. Ол Шеми того и гляди готов взорваться. Взгляд командира, впрочем, его пыл немного остудил. – Посмотрим, действительно ли ты с ним дела порешаешь или гонишь мне тут пустую тачку. А то мы ведь с парнями тебя можем проводить. И твою компанию тоже.

Общий, почти слитный крик в этот момент сигнализировал о появлении в зале четвёрки музыкантов. Куда же в трактире без них? Хотя почему-то они пришли рано. Обычно музыка в заведениях начинает звучать ближе к вечеру, а сейчас только четыре часа после полудня.

Посмотрев на Джеймса Бонда и его семейство многообещающе и с угрозой, Красавчик двинулся к приятелям.

«Получи, фашист, гранату», – вспомнилась Андрею фраза из детства, когда он наградил удаляющегося бандита заклинанием сумрачного проклятия в спину. Самому стало интересно, как скоро оно начнёт действовать. Понятно, что сразу же, но когда конкретно возникнут обстоятельства, способствующие проявлению обретённой Красавчиком невезучести, вот вопрос.

И долго ждать не пришлось: чуть поскользнувшись на сальном, плохо очищенном полу, уродец покачнулся и налетел на пытавшуюся его обойти разносчицу, худощавую женщину средних лет, которая несла деревянный поднос, наполненный грязной посудой.

Всё это полетело на соседний стол и сидевших за ним с краю двух мужчин – крепкого, мрачного вида верзилу и молодого хлыща, обнимавшего вполне прилично одетую девицу.

Всего в этой компании было семеро, трое мужчин и четыре женщины. Больше всего досталось тому самому верзиле, ему на колени выплеснулся жир из оловянной миски и эль на предплечье из глиняной кружки, разбившейся вскоре об пол.

– Ах ты, мразь неуклюжая! – Наиболее пострадавший вскочил с лавки и ударил разносчицу по лицу. Хорошо, что сделал это ладонью, а не кулаком, иначе разбил бы женщине лицо в кровь. Но и так ей хорошо досталось, от оплеухи служанка свалилась под ноги верзиле. – Красавчик, куда смотрел?! – Он злобно уставился на кривоносого. – Я же заметил, как ты её толкнул, урод неуклюжий. Сука, все штаны в жире.

Красавчик решил сделать примирительный жест. Он перешагнул съежившуюся в ожидании дальнейших побоев разносчицу и по-приятельски хотел хлопнуть верзилу по плечу.

– Эта дура сама мне…

Закончить фразу у него не получилось. Облитый жиром в этот момент решил что-то ещё высказать женщине, наклонил голову, и указательный палец Красавчика угодил ему в глаз, да вполне чувствительно. Не выбил, конечно, но видеть нормально в ближайшее время он не сможет.

Вот уж действительно не везёт уроду так не везёт. Сумрачное проклятие за минуту обеспечило ему сразу две неприятности. И ладно бы только одному, досталось и непричастным.

– Сдурел совсем, балбес?! – взревел окривевший.

Он вслепую схватил стоявший с краю стола кувшин и нанёс им удар по голове Красавчика.

Посудина разлетелась на осколки, оказавшись почти наполовину наполненной элем, который обильно окатил кривоносого и обрызгал сидевших за спиной Жоры носильщиков.

Заигравшая музыка не смогла заглушить злые крики политых душем из эля крепких мужчин.

Красавчик от встречи своей головы с кувшином упал поверх служанки, будто попытался закрыть её своим телом, а его приятели, опрокинув лавку, на которой сидели, бросились защищать товарища. Только там и без них уже начала образовываться куча-мала.

– Папа. – Гадюка еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. – Мне кажется, сейчас хороший момент, чтобы уйти из трактира.

– Или помочь поколотить Красавчика и его дружков. – Жора был более воинственен.

– Нет, сынок. Пожалуй, мы примем предложение Али, – дёрнул подбородком Немченко. – Встаём и двигаемся к выходу. Рик, не туда, в проходе затопчут. – В драку решили вмешаться и матросы, мигом забывшие о своих подружках. Правда, непонятно, на чьей стороне, но в кабацких потасовках это часто никакой роли не играло. – Вдоль стены пойдём.

Музыканты наигрывали плясовую как ни в чём не бывало. Именно к ним по узкому проходу между столами и стеной вышел землянин и его команда. Дальше пошли мимо барной стойки к выходу, где к вышибале присоединился его товарищ. Оба с интересом смотрели на начавшийся погром, но ни влезать в свару, ни бежать за стражей не спешили, видимо, считали ситуацию обычной и контролируемой.

Во входную дверь ввалились четверо матросов и сразу же заметили своих коллег, уже машущих кулаками.

– Наших бьют! – выкрикнул первый из вошедших лозунг, похоже, известный во всех мирах, где проживают люди. – Улаф, смотри, Гальперу голову разбили!