Текст книги "Жизнь как секс на первом свидании. Записки Тревел-Маньяка"

Мама

«Формула-1» в Баку – наконец-то, поездка в Лагыч, селфи с Леклером и Маттиа Бинотто, очередное разочарование от поражения Феррари, которое не скрасили даже устрицы и фантастическая вечеринка в Mariott. А несколько дней спустя – поездка, которую я ждал с нетерпением.

В гости к родителям. В последний год я стал очень часто к ним ездить, и каждая поездка отдается глубоко в душе совершенно новыми для меня эмоциями. Я стал очень скучать по маме, папе, брату. Как-то иначе скучать. С непреодолимым желанием бросить все, купить билет и улететь к ним в гости. Раньше этого не было. Много лет не было. Даже не так: вообще никогда не было! Сначала студентом я был недалеко, и «скучать» не накапливалось, потом круговерть, семья, бизнес, путешествия… Да что там, буду честным: живешь, радуешься своей жизни или сопротивляешься проблемам и трудностям, а с родителями разве что созваниваешься. Даже в студенческие времена ездил редко. А потом…

Грустно и стыдно: с тех пор, как стал блогером-путешественником, объехал все континенты и больше 80 стран, немало из которых не по одному разу, а у родителей в гостях был… раз пять? Я даже не знаю, что произошло в последнее время. Но к родителям я сейчас езжу 3–4 раза в год. С удовольствием. С нетерпением, прямо как в детстве, когда на носу была поездка на море.

Может быть, это тоже часть того момента, что ты уверенно стоишь на ногах и у тебя есть возможность и время думать не только о себе, но и о близких?

Или это оборотная сторона яркой жизни блогера-пилигрима, отражение моего одиночества? А может, какое-то переосмысление ценностей?

На самом деле хорошо, когда ты не в бесконечной борьбе за существование, когда есть возможность оглянуться, посмотреть по сторонам, приостановиться. Пусть даже твой ритм жизни сумасшедший и картинки меняются с калейдоскопической скоростью.

Мама, мамочка… Через несколько дней у тебя день рождения, и все мои мысли уже на пути к родителям. К путешествиям в последнее время у меня таких эмоций и горячего ожидания нет и близко. Конфеты «Москвичка», «Птичье молоко», крем «Бархатные ручки». Машину поудобнее на парковку, чтобы никому не мешала, аэроэкспресс, досмотр, cabin crew, prepare to landing.

Ослепительное солнце первым встречает тебя на выходе из аэропорта. Невольно прищурившись, одним глазом высматриваю белую «КИА» брата.

Объятия.

Люблю своего брата, хотя было время, когда мы не ладили. Ругались, не разговаривали: издержки молодецкой горячности. Мама может нами гордиться: нормальные, дружные, без подлости, зависти и соперничества. Круто, что никто из нас не лезет в жизнь другого, но при этом не остается безучастным, когда в жизни что-то происходит.

Нам обоим не повезло с женами. Не удалось создать примерные семьи. Зато нам обоим повезло с нашей общей семьей. Чем больше живу, чем больше вижу, чем с большим количеством людей знакомлюсь, тем больше убеждаюсь в этой мысли. И, может быть, поэтому мне хочется почаще быть со своей семьей, чаще к ним приезжать. От осознания этой ценности и желания ее ощущать, не пройти мимо, не прожить в круговороте событий.

В последний раз у мамы на дне рождения я был в 2014-м. Сложный год, трудное время, много разных событий произошло за эти 5 лет. Я стал трепетнее относиться к маме. Наверное, таким я никогда не был. Мама встретила улыбкой. Время идет, мама меняется: возраст все сильнее берет свое. И только ее улыбка все такая же, как в далеком детстве: как тогда, когда приезжал с сумкой на плече на каникулы из института, как тогда, когда в кризисе после развода просто молча приходил посидеть рядом, а мама ласково гладила по плечу и молча улыбалась…

Время, время. Иногда ты его торопишь, чтобы какое-то ожидаемое событие произошло поскорее: день рождения в детстве, поездка на море, каникулы, грядущее путешествие… А иногда так хочется повернуть ручку времени на минимум, чтобы оно замедлилось. Чтобы мама с папой не старели, чтобы секунд в минуте стало хотя бы 120, а лучше 360, когда ты рядом с ними.

– Ну как ты? Как твои дела? Ты очень хорошо выглядишь!

– Спасибо, сынок, все хорошо. Немного болела, но, видишь, к твоему приезду выздоровела.

И снова улыбается.

В комнату ураганом влетел Юрчик – младший брата.

– Бабуля, можно телефон?

Поразительно, как меняется мир. Тридцать пять лет назад вот точно так же я влетал в мамину комнату, но чтобы попроситься на улицу погонять мяч. Смотрю на малыша и представляю, как когда-то мама тоже сидела с книжкой, листом бумаги и карандашами со мной и моим братом, тоже Юрой. В этой же самой комнате, на этой же самой кровати.

– Знаешь, Сережа. Я когда-то подумала, что ведь фактически ты реализовал мою мечту. Я же в школе писала статьи, отправляла в юношеские журналы, несколько из них даже печатали.

– Да, я помню, ты рассказывала!

– И вот знаешь, я же какое-то время хотела стать журналистом. А вот ты пишешь, ездишь по миру, рассказываешь об этом людям, тебя читают!

И снова улыбка.

А у меня комок внутри и спазм в горле. Сдерживаю слезы, обнимаю маму.

Ей уже за шестьдесят. Все эти события остались далеко там, где-то позади, и мне снова хочется установить ручку остановки времени на минимум.

– Мам, у тебя есть мечта? Вот что-то такое, что всегда хотелось?

– Я хочу увидеть океан…

Я летел обратно с легким сердцем. После поездки в гости к родителям так всегда. В голове карусель мыслей: они то возвращаются на несколько дней обратно, то летят вперед, продумывая ближайшие планы, грядущий крупный проект в Казахстане, поездку на Кавказ и наметки уже на свой день рождения.

Подумал об океане. Может, на сентябрь?

Но не сложилось.

Когда раздался звонок телефона, я стоял у окна, придумывая заголовок к статье о золотодобытчиках: «О, мама звонит!» Улыбнулся ей на расстоянии:

– Привет, мамуль!

– Сынок, мне нужно тебе кое-что сказать.

После разговора я все так же стоял около окна, напрочь забыв о золотодобытчиках, статье, планах на сентябрь.

По щеке текла слеза, а в голове пульсировала мысль: «Только бы доброкачественная, только бы доброкачественная».

Все анализы нужно было ждать еще неделю, и только после этого могли назначить дату операции.

– Мам, как только станет известна дата, сразу мне напиши, я мигом куплю билеты и прилечу.

– Сынок, не нужно, мы тут сами.

– Мам, я обязательно прилечу…

Это была моя самая эмоционально сложная поездка к родителям: неизвестность, страх, боязнь за маму. Представляете, а мама на пороге встречала все той же нестареющей улыбкой! Та улыбка была самым главным маркером маминого состояния. Нет, она не повесила нос, не грызет себя мыслями: «Что будет?», не барахтается в липком страхе.

Молодец! Хрупкая женщина в возрасте с плохим диагнозом, который врач обозначил с высокой степенью вероятности, оказалась очень сильной и решительной в тот момент, когда ей нужно было собраться.

Другой бы раскис и покорно ждал, а она улыбалась, читала с Юрчиком книжку, варила свой потрясающий борщ к приезду сына и расспрашивала о моем следующем проекте.

– Операцию закончили, она сейчас в реанимации, медсестра отзвонилась, – коротко бросил папа в трубку. – Будь дома, я минут через 15 заеду и отправимся к ней.

– Зачем ты будешь делать крюк? Приезжай прямо туда, а я сам на такси.

Мы встретились у входа в онкокорпус. Папа очень волновался.

– Анашкевич? Она пришла в себя. Ее скоро переведут в палату, перед входом в отделение есть сиденья, можете там подождать.

– А можно поговорить с заведующим отделением? (Он оперировал маму).

– Подождите, он сейчас занят.

Пот ручьем стекал по позвоночнику: то ли из-за одноразовых халатов и июльской духоты в отделении, то ли из-за натянутых как струна нервов в ожидании того, что скажет хирург. Папа крутил в руках сумочку с документами. Мы молчали и иногда вздыхали.

Из кабинета вышел врач. Мы постучались в дверь. Заведующий – седоватый хирург с острым взглядом – был немногословен:

– Операция прошла хорошо, без осложнений, опухоль я удалил.

– А…

– Доброкачественная, но нужно дождаться расширенный анализ.

Д-о-б-р-о-к-а-ч-е-с-т-в-е-н-н-а-я: пот все равно струился по позвоночнику настоящим водопадом.

Пока мы разговаривали, маму как раз привезли в палату. Я никогда не забуду ее улыбку, когда мы открыли дверь с закрашенным белой краской стеклом.

Мама нам улыбалась сухими бледным губами. Еще от двери я показал ей большой палец вверх, по моей широкой улыбке она все поняла. И улыбнулась в ответ еще шире.

– Врач сказал – доброкачественная, мамулька! Все хорошо, – радостно добавил папа.

Пронесло!

Блудный сын

Лишь прилетев домой от родителей, я понял, насколько напряжен был последние полтора месяца. Как сжатая пружина. Мозг был занят мамой и необходимыми вопросами, как всегда в стрессовых и сложных ситуациях. Иногда я даже удивляюсь его способности при всей моей расхлябанности концентрироваться на делах, чтобы там ничего не посыпалось. Как робот или машина. Две статьи в «Дзен» в день? Болею, пьян, в блуде или путешествии – я напишу. И только потом лягу спать. Работа, доходы не должны страдать. Есть рекламный заказ, не пострадает и он. Иногда даже самому тошно от этого ощущения, что при любых раскладах работа и дела на первом месте.

Сколько раз было, когда я сидел над компьютером, писал очередной пост, сзади подходила голая девушка и прижималась к спине твердыми сосками, а я отмахивался.

– Сейчас допишу, потом приду…

И не дай бог попасть мне под руку, если я что-то не доделал!

Любая пружина неизбежно разжимается. То, что моя отстрелилась, я понял еще в самолете, когда открыл «Ватсап» и, пролистав немного вниз, тапнул на диалог с Олей.

– Привет, как дела? Давно не общались…

– Сереж, напомни адрес, я сейчас буду выезжать с «Комсомольской»…

Кухня, у меня в руках две бутылки шампанского, Оля смеется, рассказывая, как они накосячили на парапланах в Чегеме. Мы видимся редко. Она всегда рассказывает о парапланах и так увлекается, что мне становится неинтересно. Мы развлекаемся, нормально заливаясь шампанским, и в какой-то момент или моя рука оказывается у нее между ног, или она вдруг засовывает свою руку мне в джинсы. Оля красиво отдается. Есть такая категория женщин, которые в сексе действительно все делают красиво. Не захватывают инициативу, при этом давая понять, что им нужно все. И отдают все, что нужно тебе. С готовностью, ярко, развратно. Оля именно такая. Подобного рода женщин много и не много.

Всегда бурно, всегда еще шампанское, снова поржать и немного о приколах в парапланах. И еще не слишком долгий заход вседозволенности. На этот раз Оля даже осталась ночевать и, разбудив меня шаловливым ртом, уехала заниматься своим винным бизнесом.

Вся неделя была такой. Встретились с Оксаной. Это бывает очень редко, но бывает. Было еще рандеву с одной из самых странных в моей жизни. Она иногда комментировала в «Инстаграме», а затем было несколько хлестких ответов на мои околосексуальные сторис. Прямо зацепила. Попала в точку каких-то вещей, которые мне нравятся. Мы иногда зацеплялись короткими диалогами вокруг да около. И в этот раз произошло то же самое. Попала под пружину.

Обсуждали какой-то порнофильм и в итоге договорились о встрече в музее секса на Арбате, где она мне хочет сделать минет (там есть туалеты, на двери которых висит табличка, что там одобряется заниматься сексом). Мы оба хотели одного и того же. Так и познакомились. Она необычно занималась сексом: со стремлением к подчинению. Потом мы с ней встречались еще раз семь-восемь. Немного еще здесь, на «Белорусской», немного – уже на новой квартире, на «Беговой».

Но я так и не знаю ее имени… В «Инстаграме» оно у нее было левое, из ника непонятно. Однажды она открыла секрет, но мы были сильно пьяные и после жесткого секса. И я не запомнил. А спрашивать – ЛОЛ. Уже не общаемся.

Потом я улетел на Шантары к китам и сразу после – на Камчатку. Такой резкий месяц обратно в набор контента, впечатлений, фотосъемок и сторис-сериалов. Пружина сработала и в эту сторону. Плюс я сдвигал все проекты, чтобы освободить время для того, чтобы находиться рядом с мамой на операции. Тут еще «Дзен» летом хорошо раскачался, серьезно прирастая в доходе.

В августе в Москве у меня была всего неделя перед проектом на Северном морском пути.

И снова неделя в шампанском угаре, сексе: днем – корпением над постами-консервами на время двухнедельного путешествия; вечерними бурными отжигами.

Как раз тогда мы познакомились с Аленой. Я люблю свидания, на которых в самом начале понятно, что секс будет, и, вероятно, жесткий. В таких встречах есть какой-то свой особый кайф, кайф самого процесса свидания.

И совсем не люблю просто свидания. Вот это все – прогулка, ресторан, проводы и «спокиноки» перед сном в качестве прелюдии – настолько не мое, что мне становится скучно уже на середине фильма на втором свидании. А порой и раньше.

Особенно весело, когда между первой и второй встречей проходит пару недель или месяц, потому что у тебя проекты или серия путешествий. И как в таких условиях размусоливать? Конфетно-букетный в «Ватсапе»? Смешно! Да у меня тупо нет времени на отношения.

Как-то так получилось, что с Аленой мы общались относительно давно. Началось все с директа в «Инстаграме», и общаться было легко. И такими же легкими получались оргазмы. Кончать и ей, и с ней было круто. Хотелось иногда встречаться, мы это делали и делаем. Раз в два-три месяца она иногда проездом в Москве, тогда и я сдвигаю свои планы. Она живет эти пару дней у меня на подоконнике, я работаю над чем-то срочным и текстами. Но все заканчивается сексом.

Я люблю, когда женщины адекватны и умеют получать то, чего хотят, не испортив процесс лишними конструкциями и движениями. Никто не договаривался, но каждый это понимает и во время встреч отрывается по полной для себя, свободный от минимального морального подтекста.

Такие очень редкие, максимально свободные отношения, что ли…

Хочу ли я чего-то большего? Наверное, на этом этапе своей жизни – нет. Ну, вот что поделать, нравится мне сейчас вести такой блудливо-разгульный образ жизни в коротких перерывах между проектами и поездками.

Не ходить по парку за ручку, не ездить «к маме», не заниматься машиной благоверной, не выслушивать про работу, плохую подругу, упавшую инсту или бывшего козла.

Мне нравится погрузиться в работу тогда, когда я хочу, а не когда мне оставили на это время. По возвращении домой залипнуть на подоконнике, потупить в сериал, отоспаться, а вечером надраться и вкусно потрахаться. И затем снова заниматься своими делами.

А не вот это все: «Я по тебе соскучилась, пока ты там по своему Килиманджаро лазил, эти три дня я хочу провести вместе».

Нет, я понимаю эту женскую черту, прекрасно понимаю. Это искренне, это же по тебе скучали и с тобой хотят провести время. Но я буду мыслями в накопившейся за время путешествия работе, и мне совсем не по кайфу бродить по парку, ведь я за-дол-бался на этом Килиманджаро и мне гораздо более по кайфу сейчас ничего не делать дома… Ну да, эгоистично. А что поделать.

Сейчас я смотрю на это именно с такой точки зрения. Никому ее не навязываю и никому не делаю таким образом плохо.

Как-то раз мы горячо поспорили с одной девушкой по поводу моего образа жизни.

– Как ты можешь, ты же обманываешь этих несчастных девушек! Они думают, что их потом ждет продолжение, отношения, а ты только для секса и знакомишься.

На самом деле многие просто не понимают, что есть другие форматы общения мужчин и женщин, чем «отношения» и «секс на один раз». Вся соль в том, что в мире огромному количеству людей, мужчин и женщин, так же как и мне сейчас, нафиг не уперлись отношения, ответственность, необходимость уделять время, урезая его от своих дел, и так далее. Они с удовольствием за формат отношений, где иногда есть хороший секс, но нет сопутствующих мигреней и изжоги в виде всего того, что многие называют «отношения». Мы чувствуем друг друга: мужчины и женщины «из этой лиги».

Нас обоих все устраивает: каждый получает то, что он хочет, и не вешает на другого больше ни-че-го.

Хотя, да, иногда бывает грустно. Ты можешь даже заглянуть в переписку с кем-нибудь из бывших, не этих, новых. А из бывших-бывших, когда ты еще был про отношения. И иногда даже вы общаетесь. Так, без всякой подоплеки. У всех своя жизнь. Но, видимо, чего-то тебе не хватает, что ты можешь получить только там. Потому что оно было там? Кто знает…

– Привет, Сереж, как ты? Это Оля. Есть планы на вечер?

Круиз на танкере

– Добро пожаловать на борт! Воду, сок желаете перед взлетом?

– Шампанского можно?

– К сожалению, у нас только вода или сок.

– Как так: в бизнес-классе нет шампанского? Это же главная фишка…

Самое крутое путешествие 2019-го начиналось с недобизнес-класса одного российского авиаперевозчика и потрясающей блондинки-стюардессы, которой я даже посвятил целый сюжет на «Дзене».

– Вам оладушки, рисовую кашу или омлет?

– Давайте оладьи.

– К сожалению, есть только каша.

– Омлета тоже нет?

– Омлета тоже нет, есть только каша.

– Странно, что у вас в бизнес-классе нет выбора блюд. Впервые такое вижу.

– У нас есть выбор! Я Вам его озвучила.

Она была прекрасна, вам феерична! Она была незабываема в своей логике и стремлении выгородить авиакомпанию, в которой работает.

Четыреста тысяч рублей штраф, если работник пытается провезти с собой на вахту бухло – вот где жесть!

В томительном ожидании посадки на вертолет, который должен был забросить нас на берег Обской губы, куда по-другому не зимой не добраться, мы изучали все, что только можно, в крохотном помещении вертолетной площадки Нового Уренгоя, в том числе и эту табличку – объявление про алкоголь. Вахтовики же молчаливо дремали на своих сумках. Все ждали погодного окна: несмотря на август, погода рвала и метала. Что поделать, это Русский Север, здесь всегда не сладко.

Следующие десять дней все прелести и сладости Заполярья нам удалось ощутить на себе по полной программе. Августовского снега, как предыдущим летом на Чукотке, конечно, не было, но выжигающую жару, шторм посреди моря, заморозки и ураганные ветры в купе с песчаной бурей ощутить удалось.

Это был полностью коммерческий проект. Но из той серии, который запоминается сильнее многих путешествий, настолько он оказался нестандартным, насыщенным событиями и приключениями и… нереализуем самостоятельно даже за большие деньги. Честно говоря, как раз за такие проекты я и люблю то, чем занимаюсь. Потому что в обычной жизни, не будь я блогером, точно никогда в жизни не получил бы и десяти процентов того, что увидел, где побывал, в чем поучаствовал.

– Блин, как попасть в такой круиз? Можно как-то купить тур или билет? – спрашивали меня десятки подписчиков в директе «Инстаграма». Разве что устроиться на танкер, другого ответа даже при всем желании я им дать не мог.

В рамках проекта мне нужно было рассказать аудитории в «Дзене» и «Инстаграме», какой путь проходит нефть от месторождения на Ямале до заказчика в Мурманске: пару дней прожить с вахтовиками в отгрузочном пункте Мыса Каменный, где нефть закачивают в танкеры; «поработать» на ледоколе сопровождения; затем пересесть на танкер и уже на нем отвезти нефть до Мурманска по Северному морскому пути. Не знаю, как вам, а для меня каждая деталь короткого описания уже звучит нескучно.

Небольшой поселок Мыс Каменный на берегу Обской губы впечатлил своей ветхостью, традиционной северной ушатанностью, частичной реновацией силами нефтяников, ценами на овощи и пропиской некоторых местных жителей, в паспортах которых в соответствующей графе значилось лаконичное: «Ямальская тундра». Прелесть, правда?

Никогда не забуду контраст с отделением «Сбербанка России» в дощатом сарае, который смело можно было снимать в фильме про голодные послевоенные годы, и виднеющимися в море на горизонте двумя оранжевыми ледоколами, снующими около суперсовременного гигантского терминала, похожего на огромный заправочный пистолет, который скрестили с подъемным краном.

Вы когда-нибудь поднимались на борт ледокола по веревочной лестнице с крохотного резинового катера в неспокойных водах северных широт? В теплом бушлате и с 15-килограммовым рюкзаком фототехники за спиной? То-то.

А другого варианта заброски на ледокол у нас не было, так что пришлось сжать сфинктер и шустро взлететь по лестнице на палубу.

– Замерзли? Вам камин включить? – старпом оказался очень радушным и приятным, несмотря на всю суровость своей работы.

Камиииин? На ледоколе? Да ну на! Это мы еще не видели лифт, сауну, бассейн и тренажерный зал. Конечно, было просто поразительно увидеть все эти вещи не на яхте миллиардера, а на корабле – рабочей лошадке, где по 3 месяца несут вахту 20 человек – обычных моряков.

Камин и бассейн. На ледоколе. Для обычных моряков. Да это же показывают только в иностранных фильмах! Нет, бывает и у нас на севере.

– Ну что, ребята, могу вас обрадовать: похоже, вы у нас задержитесь на какое-то время.

До окончания загрузки нефтью танкера, на котором нам предстояло идти в Мурманск, оставалось каких-то два часа, когда разыгрался сильнейший шторм. В целях безопасности нужно было срочно прекратить перекачивать нефть и ждать конца разгулявшейся стихии. Фотографии, конечно, удалось сделать фееричные, но весь мир вокруг сжался до размеров кают-компании и столовой ледокола, а время резко замедлило свой ход, не торопясь с окончанием погодного мракобесия.

Интернета нет, мы же в море. Остается только спать, есть и время от времени выглядывать в иллюминатор в надежде увидеть просветы на небе и не такие высокие волны. Ну, или бродить по ледоколу, напрашиваться в те или иные помещения, искать сюжеты и снимать интересные нюансы. Благо на ледоколе этого добра было полно.

– Как насчет шашлыков? – Это был вопрос от Саши, повара ледокола.

Класс! Еще один сюжет, читатели офигеют от шашлыков на ледоколе.

В Северном Ледовитом океане нам повезло. И рассвет, и закат, и идеальная гладь бирюзового моря до горизонта. Ребята на танкере удивлялись нашей удаче с хорошей погодой, которая в этих краях довольно редкий гость.

А мы снова удивлялись обустройству быта для обычных моряков на стандартном российском танкере. Камина, конечно, здесь не оказалось, но сауна, бассейн, отличная кухня и… даже спутниковый интернет на борту переворачивали все представления о танкерном флоте. Причем не только у меня, но и у десятков тысяч подписчиков: такой бурной реакции и вовлеченности в сторис, как в этом проекте, у меня не было просто никогда.

Мощный ревун резко выдернул меня из-под одеяла, когда я дремал после сытного обеда окрошкой, гречкой с отварным языком и арбузом на десерт.

– Внимание команде, пожарная тревога! Экипажу срочно спуститься к спасательным шлюпкам согласно штатному расписанию.

Спасжилет поверх бушлата, красную сумку с комбинезоном в руки, и, ориентируясь по топоту ног, вперед по лестнице на нижнюю палубу: угораздило же попасть на учебную тревогу. Тренируются в погрузке в шлюпки и работе со спасательными средствами ребята постоянно: это их единственный шанс спастись, если эта гигантская железная бочка с десятками тысяч тонн нефти вдруг вспыхнет посреди моря. Только представьте!

Из Москвы четверо суток на танкере представлялись скучными и довольно унылыми: отосплюсь, обработаю все фото, набросаю черновики текстов. Но я недооценил танкер! Ночная вахта на капитанском мостике, мастер-класс по работе с азиподами, обучение морской навигации, чтению сигналов и карт – капитана и его замов в этом переходе я достал по полной программе. Вдобавок облазил танкер вдоль и поперек, от машинного отделения до нефтяных танков. Ну, правда, когда еще? Отлежать бока я смогу и дома.

Последним штрихом, добавившим этому круизу изюминки, стал Малахов в бизнес-зале аэропорта Мурманска. Он словно шторм из Обской губы ворвался в пустой зал, где скучали я и какой-то пожилой мужичок, и с ходу принялся тормошить флегматичную девушку-администратора, чтобы та поскорее оживила темный экран телевизора:

– …А с вами снова я, Андрей Малахов в прямом эфире на Первом канале и передача «Пусть говорят».

Мы переглянулись с тем мужичком, и каждый из нас в этот момент подумал про себя: «А что я, что я? Я сам офигел». А Андрей Малахов, ничуть не стесняясь, продолжал смотреть прямой эфир на Первом канале с собой в главной роли.