Текст книги "Сказка для Алисы"

К примеру, я пыталась было найти Цорва и тот самый клан, где провела детство и юность, но оказалось, что от них мало что осталось… И вроде как их неудачи оказались как-то связаны с появлением той девочки, которую я перехватила, – с твоим появлением… Да и многое другое теперь было иначе…

Тем не менее, я, как могла, пыталась расстраивать планы „Ордена“. Особенно я старалась разбираться с так называемыми „высшими“ агентами, борьба которых зачастую определяла историю… А в этих делах, как уже говорила, в дело шел меч, а они были серьезными противниками, несмотря на мои таланты… Да и мечи их порой бывали намазаны такой дрянью, что на регенерацию требовалось время, даже со всеми моими инъекциями… Поэтому и приходилось использовать дополнительные средства, вроде знакомой тебе мази…

Ничего лучше работы в цирке для маскировки своих похождений я не придумала – надо же было как-то объяснять эти шрамы. Но это, я думаю, ты уже поняла… Мазь, кстати, не только усиливает регенерацию, но и нейтрализует яды… Жаль, что почти ничего не осталось…

Кстати, цирк мне правда нравился – никогда раньше не выступала перед публикой. Это прикольно… – бабушка как-то смущенно улыбнулась. Затем, будто собравшись с мыслями, она набрала в грудь воздуха:

Ладно, пора к сути, – нервно произнесла она. – Я понимаю, что это прозвучит очень и очень странно… И, как ни стараюсь, не могу сообразить, как лучше… Поэтому скажу просто: я уверена, что ты – это я сама. Как я говорила тебе, историю своего появления на свет я так и не узнала… Но…»

Алина хлопнула по клавиатуре, снова остановив запись. Откинувшись на стуле, девочка тяжело дышала. Она уже смутно понимала, к чему все идет, но все равно оказалась не готова это услышать…

Рука легла ей на плечо. Алина не смогла бы понять, молчит ли незнакомец, или она просто ничего не слышит от стучащей в висках крови. Наконец, гость растормошил ее и увел на кухню.

В себя Алина пришла минут через десять. Перед ней стояла кружка горячего чая.

– Послушай, если ты будешь такой впечатлительной, мы с тобой каши не сварим, – обратился незнакомец к девочке, которая смотрела на него полубезумным взглядом. – Эй, на вахте! Приходи в себя, а то придется тебя дальше на руках носить, а на такое я не подписывался!

Алина сама удивилась, как прозвучал ее голос:

– Заварите мне травы, пожалуйста… Там, на второй полке… – показала она на шкаф.

Чай оказался в раковине, и через две минуты он сунул ей в руку кружку с разбавленным холодной водой отваром.

Сделав несколько глотков, Алина обратилась к незнакомцу:

– Скажите, кто вы, как вас зовут?…

– Можешь звать меня Эд… – ответил он.

Алина удивленно взглянула на мужчину в старомодной одежде, которому это имя никак не подходило. Словно прочитав ее мысли, он добавил:

– У меня было много имен. Настоящее, пожалуй, будет для тебя не слишком благозвучно, а самое простое его сокращение – как раз Эд, – на секунду он задумался: – Но, раз я пока в таком образе, можешь, пожалуй, звать меня Федор Сергеевич…

– А кто вы? Бабушкин… – тут Алина осеклась и замолчала.

– Давай так: чтобы тебе было проще, считай, что я джинн…

– Джинн? – с удивлением переспросила Алина.

– Ну, не совсем, но так будет проще. И нет, я не живу в лампе. Остальное потом, как ты сама просила.

– Я просила?…

– Ну да, когда заявилась ко мне с медальоном.

Нахмурив брови, Алина машинально нащупала под футболкой старинную монету.

– А сколько у меня желаний? – встрепенулась было она.

– Одно, – покачал головой он. – И ты его уже использовала. Так уж получилось, что я пообещал помочь тебе… А насчет всей этой истории, – он махнул рукой в направлении комнаты, где стоял компьютер, – ты мне все рассказала, и просила рассказать… тебе. Но я посоветовал, чтобы ты сама это сделала, а то мне ты сама потом не поверишь. Запутанно, правда? – добавил он с улыбкой, видя, что глаза девочки лезут на лоб. – Хлебни-ка еще чаю своего, на всякий случай…

Алина послушно сделала три глотка.

– Я пойду, досмотрю дальше, – обратилась она к Федору Сергеевичу.

Он согласно кивнул.

«…Поняла я это не сразу… – продолжила „бабушка“ на записи. – Хотя между нами – просто поразительное сходство…

Да и, наверное, это и вправду – единственный способ исправить все разом… Даже если бы у меня была карманная машина времени, решить это иначе не получилось бы… Хотя мои дела – лишь ничтожная капля в море… И сдается мне, что дело вовсе не в этом… Ведь не обязательно было отправляться в детство и перевоспитывать саму себя… Чтобы исправить то, что я наделала, можно было бы просто вернуться в прошлое и убить меня на заре моей карьеры. И дело с концом…

Я не знаю, кто мы с тобой, – бабушка улыбнулась и покачала головой, – и зачем понадобились „Ордену“…

Но могу сказать точно – видимо, есть некая особенность, которая позволяет нас отслеживать. Поэтому еще раз повторю: кольцо никогда не снимай! Как сказал Дагмар, сначала они найдут планету, потом материк, страну, а потом смогут безошибочно найти тебя даже в толпе. Времени на это может понадобиться совсем немного – от нескольких часов до нескольких дней, в зависимости от обстоятельств. Не хотела тебя пугать, но планету, на которой ты сейчас, спасли лишь „перехватчики“.

Эта планета – тоже часть глобальной игры, хоть пока ее значение ничтожно мало. У группировок, входящих в „Орден“, как у мафии, тоже есть свои законы, и не все они делают в открытую. Там очень любят несчастные случаи и тому подобное. Потому что открытое уничтожение того, что кто-то из них лелеет – это путь к прямому конфликту. А его стараются избегать, чтобы не началась всеобщая бойня. Но здесь, как я поняла – особый случай. И все же мои товарищи вовремя слили информацию другому клану, преподав все так, как нужно… Поэтому линкор, к счастью, просто не долетел… – Перед последней фразой раздался тихий стук и на экране показался потолок – видимо, телефон соскользнул с подставки, к которой был прислонен. За время небольшой паузы, пока бабушка возвращала все на место, Алина ощупала кольцо на пальце и допила остывший травяной чай.

Так вот, – продолжила бабушка, – я полагаю, что разгадка нашей истинной цели заключена в тех снах, что ты видишь. Именно в этом все дело…

Еще раз повторюсь: всего этих необычных снов было семь, и все те, кто мне снились – погибли, и никто этому не помешал. Архивы и мои наброски, к большому сожалению, не сохранились, иначе, наверное, было бы проще… Я пыталась было воспроизвести то, что еще бродит в моей голове, но решила, что не стоит – теперь я совершенно не уверена в своих расплывчатых воспоминаниях, и мои попытки могли лишь повести тебя по ложному следу… Да, я надеялась, что сама смогу с этим разобраться, но вышло так, как вышло… – бабушка через силу улыбнулась.

Когда ты рассказала мне о том, что стала путать сон с реальностью и видеть как бы моими глазами, – продолжила она, – я поняла, что что-то не так. Эти „временные петли“, и то, что мы много времени проводим вместе – все это как-то странно влияет на восприятие, и не исключено, что в какой-то момент наши ощущения и воспоминания моли начать сливаться или перемешиваться. С одной стороны, это и позволило мне вновь увидеть тот сон одновременно с тобой, но возможно, что со временем это „смешение“ стало бы большой проблемой… Кстати, возможно именно с этим связана и твоя, скажем так, рассеянность… И что было бы дальше – не берусь судить. Так что, возможно, все к лучшему…

Запомни одно: свои сны ты будешь отчетливо помнить лишь недолгое время, а потом все начнет путаться и затираться… А когда ты увидишь седьмой, последний, то все воспоминания исчезнут, все спутается и померкнет настолько, что этому уже нельзя будет доверять… Так что, на всякий случай, постарайся все зафиксировать… Хотя, по правде сказать, смысла в этом особого я не вижу – тех, кто погибнет, ты уже не вернешь…

Вообще, порой меня не покидает чувство, что я упускаю из виду что-то очень важное… Словно память, что сейчас в моей голове – и вовсе не моя, словно ее подменили… Будто в том, что я помню о своем прошлом, есть огромные дыры, а остальное сшито на скорую руку… Иногда какие-то смутные воспоминания, как детские сны, всплывают, а затем растворяются вновь… Мне видятся то какие-то… ведьмы, с ярко-зелеными волосами… То вспоминаются несуществующие друзья и подруги, то мерещится какая-то смешливая девушка с металлическим имплантом… То видятся мрачные призраки, с черными, дымящимися мечами… Но все – как в бреду, будто из прошлой жизни или какой-то сказки… А порой меня не покидает ощущение, что я вообще жила не в этом мире… Седобородый смуглый великан и забавный рыжий зверек у него на плече… Чушь какая-то… – бабушка снова глубоко вздохнула.

Я так и не смогла разгадать эту загадку. Может быть, у тебя это получится. Должно получиться!

Первому я успела помочь, и мне показалось, что этой ночью я увидела что-то важное, но на утро я так и не сумела вспомнить… Остальные – на тебе… Обычно первый сон, словно предупреждение, снится за пару-тройку дней, по местным меркам, и, если постараться, то можно успеть. А если прошло больше времени, то можешь особо не стараться – скорее всего, все кончено… И подтверждением этому будет то, что сон или видение повторится.

Кстати, так как мы – одна личность, то и „отсвечиваем“ одинаково. Поэтому, покончив со мной, они будут считать, что наконец-то решили вопрос окончательно… И ты, возможно, будешь чувствовать себя свободнее… Наверное, так и было предначертано… – тут она вновь ненадолго замолчала.

Береги себя – лицо, к которому Алина так привыкла, улыбнулось с экрана – Пока все хорошо с тобой, все хорошо и со мной! Давай, не подведи!»

Бабушка поднялась с дивана и потянулась за телефоном. На этом видео закончилось.

Остаток дня Алина пролежала на кровати, глядя в потолок. Федор Сергеевич, чтобы не беспокоить ее, ушел прогуляться.

Сказать, что услышанное потрясло девочку – ничего не сказать. Но, к своему удивлению, когда действие отвара закончилось, никакой истерики не случилось. В душе проснулось какое-то спокойствие и целеустремленность.

Она больше не оплакивала бабушку – глупо оплакивать саму себя. А еще она вдруг поняла, что все идет именно так, как нужно. Именно ради этого и нужен был весь этот сложный «маневр» – может быть, единственный путь к цели.

Ей даже удалось обуздать бесконечный вихрь эмоций, образов и переосмыслений многих моментов собственной жизни.

Возможно, виной всему было какое-то слияние сознаний, которое незаметно для Алины произошло, когда она лишилась чувств. Но теперь изнутри нее на мир смотрел совершенно другой человек – намного взрослее, рассудительнее и спокойнее. И на смену страху и сожалениям пришли азарт и решимость.

Девочка снова уселась за компьютер и пересмотрела оставшиеся файлы. Там оказалось кое-какая информация об «Ордене» – то, что бабушка успела рассказать. Впрочем, эта информация была обрывочной, и больше касалась конкретных событий, которые, как говорила сама бабушка, теперь могли и вовсе не произойти, а потому и ценность этой информации казалась довольно сомнительной…

К вечеру Алина уже с нетерпением ждала своего нового знакомого. Вернулся Федор Сергеевич, когда уже совсем стемнело.

– Одежду новую купили? – спросила Алина, увидев на нем новые джинсы и футболку с принтом.

Из-за своего состояния девочка и не заметила, что он оказался одет так еще до того, как покинул квартиру.

– Что-то в этом духе, – он улыбнулся. – А здесь многое изменилось… Ты как?

– Да вроде нормально…

– Ну да?! – изображая недоверие, он выгнул одну бровь. – Не каждый день узнаешь, что сама себе бабушка…

К своему собственному удивлению, Алина улыбнулась.

– В общих чертах я понимаю, на какую помощь ты рассчитываешь, – продолжил он. – И я постараюсь помочь, чем смогу. Но, на самом деле, мои возможности не безграничны…

– Как, вы же сказали, что вы джинн? – удивилась Алина.

– И что с того? – хмыкнул он. – Я кое-что знаю о той организации, про которую шла речь… Я смогу доставлять тебя туда, куда нужно, но этого мало. Да и толку от тебя сейчас никакого не будет. Тут нужна команда, и серьезная… Я готов помочь, но сделать все за тебя не смогу, да и в наш уговор это не входило… К тому же я не совсем джинн. Я так сказал, чтобы было проще, для пущего эффекта – нужно было переключить твое внимание…

– То есть, вы не джинн? – Алина разочарованно скривила губы.

– Ну, в классическом понимании нет…

– Но тогда что вы можете? Чем сможете помочь?

– Перемещения в пространстве, хороший совет… А еще я мастер перевоплощений. А вот доставать ли ради всего этого меч, решу позже. Хотя дело намечается интересное, а мне сейчас не помешает отвлечься…

– Никак не могу понять, зачем меч, если можно взять пистолет, – спросила Алина.

Она вспомнила свой сон. Да и бабушка на записи что-то говорила об этом, но мысли путались у девочки в голове…

– Как говорила твоя «бабушка», у некоторых такой уровень регенерации, что из них можно хоть решето сделать, – ответил Федор Сергеевич. – Единственное – это кардинально нарушить функции организма, и меч – один из вариантов… При этом голову лучше отбросить подальше или забрать с собой…

Алина слегка передернула плечами:

– Как-то мы с бабушкой… – девочка опять запнулась. – Знаете, я так и буду ее называть – пока в голове не укладывается…

– Да на здоровье! – улыбнулся Федор Сергеевич. – Кстати, ты новых снов не видела?

Алина отрицательно помотала головой.

– Тогда нам пока спешить некуда. Слушай, а ты не хочешь в Москву на денек? Давай, а?

– Хочу, – вздохнув, ответила Алина. – Но сейчас еще больше я хочу спать…

В присутствии Федора Сергеевича, хоть он и оказался вовсе не джинном, девочка почувствовала себя в безопасности; к тому же многое из того, что тревожило ее в последние дни, прояснилось, хоть и совершенно не так, как она хотела. И к осмыслению всего услышанного она решила приступить, скажем так, на свежую голову…

Глава 4. Москва

Проснувшись, Алина не сразу осознала, что произошло.

Но в следующий миг огненная лавина, которую вчера сдерживал контрастный душ из адреналина и успокаивающего чая, захлестнула ее.

Лавина эта, подобно извергающемуся вулкану, грозила окончательно смести разрозненные клочки сознания и остатки здравого смысла.

К тошнотворному чувству нереальности происходящего примешивались волнение, страх, и еще целая палитра малоприятных ощущений и эмоций. Все вместе это скорее напоминало какой-то горячечный бред.

Голова кружилась. Реальность, если это все же была реальность, навалилась тяжким грузом, и казалось, что еще немного, и она раздавит девочку…

И вдруг, к ее несказанному удивлению, все это куда-то исчезло… И страх, и отчаяние оказались словно под толстой коркой льда, будто кто-то железной рукой сдавил их и зашвырнул, измятые и изломанные, куда-то глубоко…

Она поразилась тому спокойствию, которое зародилось где-то в глубине, и теперь разливалось внутри, гася разгоравшееся было пламя. Огненная лавина промчалась и исчезла, пусть и не без следа…

Внутри, словно запертая в клетке, все еще металась маленькая вопящая девочка, но Алина твердо решила не выпускать ее наружу… Когда через десять минут после пробуждения она встала с постели, то почти полностью пришла в себя.

Федор Сергеевич в соседней комнате увлеченно смотрел телевизор: по одной из многочисленных программ шла «Кавказская пленница». Очевидно, ему нравилось – на лице то и дело появлялась широкая улыбка.

Алина быстро сжарила яичницу с колбасой и заварила чай.

Увидев поставленную для него тарелку, ее новый знакомый заметил:

– Я вполне могу и без этого, но спасибо, не откажусь! В Москву отправимся?

Алина с набитым ртом кивнула, а прожевав, спросила:

– Скажите, а что случилось там, в степи?

Она почему-то считала, что он должен знать все. Но после того, как заметила недоумение в его взгляде, рассказала свой необычный «сон наяву».

– Вы думаете, что она, то есть я… другая я, погибла? – девочка замерла, ожидая ответа.

– Вероятно… – Федор Сергеевич не стал ее успокаивать. – Даже на эту несчастную планету «метеориты» и побольше падали, в тайгу и не только… Благо, что удалось уйти подальше… И это, можно сказать, был еще «точечный» метод…

Алина грустно кивнула. Сама она была того же мнения.

От мысли, что ее рассеянность могла привести к гибели всей Земли, она содрогнулась.

– А кто мог быть тот человек, с которым… она разговаривала там, перед взрывом? – спросила девочка.

– Понятия не имею, – пожал плечами Федор Сергеевич. – Да кто угодно!

По всему было видно, что Алина не собирается прекращать расспросы.

– И еще я тут подумала, – продолжила она, – если я – это она, то почему у нас глаза разного цвета? Как такое может быть?

– Послушай, то твое, скажем так, воплощение, – ответил Федор Сергеевич, – прожило довольно долгую жизнь – мы поболтали немного, когда она ко мне заявилась. По местным меркам, ей было бы лет пятьсот или больше… – рука Алины замерла, не донеся кружку до рта, а он продолжил: – Даже в этой еще молодой Вселенной есть множество способов продлить человеческую жизнь. К примеру, помимо инъекций, я слышал про источники и еще много чего. Возможно, что цвет глаз связан с чем-то подобным, а там – кто его знает…

Алина вздохнула, а он, помолчав немного, добавил:

– Даже если захочешь, ты не сможешь повторить ее путь. У тебя – своя дорога…

Мысли девочки вихрем унеслись куда-то, и чай они допили молча.

– Ну, готова? – Федор Сергеевич, поставив кружку на стол, поднялся и протянул ей руку – как она полагала, чтобы помочь встать из-за стола.

Но в следующий миг они оказались на улице, прямо среди толпы.

– Если появляешься где-то, то лучше или укромное место, или толпа – здесь никто не заметит, откуда ты взялся, – пояснил Федор Сергеевич ошарашенной Алине.

Девочка поняла, что одно дело – говорить о таких вот перемещениях, и совсем другое – испытать это. Ощущения оказались очень необычными.

Спохватившись, она глянула вниз, ожидая увидеть домашние шорты и босые ноги, но на ней оказались джинсы и синие кроссовки.

Федор Сергеевич улыбнулся и пожал плечами.

Пробившись сквозь толпу, они свернули в переулок.

Федор Сергеевич растерянно остановился, и следующие минут пятнадцать они только и делали, что огибали многоэтажные дома. Но за каждым новым поворотом его ожидало очередное разочарование.

– Что мы ищем? – не выдержала Алина.

– Один дом… Я очень хотел взглянуть…

– Что за дом? Вы в нем жили?

– Да, когда-то…

– Знаете, если он был построен тогда же, когда сделаны рубашка и штаны, в которых вы появились, то мы запросто можем его никогда не найти. Вы что, не слышали о «реновации»? – в этом вопросе сквозила ирония, и Алина с удивлением заметила, что это было слишком похоже на манеру ее «бабушки»… – Извините, наверное, он был дорог вам… – спохватилась девочка.

– Ничего страшного, значит, в другой раз… – Федор Сергеевич, казалось, был не сильно расстроен, и, заметив удивленный взгляд Алины, добавил: – Время и вправду очень занимательная штука… Вчера я уже побывал здесь, но вдруг подумал – мало ли… Глупость, правда?

– А когда вы тут жили? – не зная, как прокомментировать то, что он сказал, спросила Алина.

Взгляд у Федора Сергеевича стал задумчивым.

Алина уселась на качели в одном из дворов, по которым они плутали, и стала слегка покачиваться, отталкиваясь одной ногой. Ее спутник пристроился на краю лавочки.

– Сложно сказать, вернее, тебе объяснить… – начал он. – Если брать сегодняшнюю точку отсчета, то относительно недавно – я родился в 1914-ом году, а умер в 1978-ом…

– Как умер? – глаза Алины полезли на лоб…

– Как обычно умирают… – с грустной усмешкой ответил он. – У меня появилась возможность по-настоящему испытать, что такое обычная жизнь, и мне досталась эта… Но вот сам этот дар я получил и использовал очень давно, по местным меркам – много тысяч лет назад…

На этот раз девочка даже приложила руку к виску:

– Ерунда какая-то получается… Вы же сказали, что родились в 1914-ом году? Откуда тысячи лет?

– Я же сказал, что объяснить будет сложно. Особенно сложно объяснять то, в чем сам не очень-то разбираешься…

– Давайте попробуем, я пойму…

– Ну да! – В его усмешке чувствовалась снисходительность, – Уверен, что в этом не разбираются даже те, кто всерьез считает себя знатоками… – он прищурился. – А впрочем, что мы теряем? Сразу предупреждаю: это – лишь одна из теорий, которую я слышал…

Федор Сергеевич погладил подбородок и начал рассказ, стараясь подбирать наиболее понятные Алине образы.

Он попросил представить некий отрезок, или, чтобы ей было понятнее, снятый на старую пленку фильм. И эту «пленку» нужно было выложить на прямую, от некой изначальной точки. А многочисленные копии этой пленки нужно порезать на кадры, и положить эти кадры стопками, друг на друга, таким образом, чтобы от каждого кадра первоначальной, растянутой пленки, вверх стопкой отходило то, что будет потом, а вниз – то, что было прежде. Таким образом, у первого кадра будет только последующее, а у последнего – предыдущее… Если посмотреть сверху, то получался некий ромб, который первоначальная, цельная пленка пересекала по диагонали…

Попасть в нужный «кадр» можно и двигаясь по кадрам первоначальной пленки, последовательно переходя из одного в другой, и перемещаясь «в глубину», двигаясь совсем другим способом, словно сквозь слои «кадров», лежащих в стопках. А еще – перемещаясь по диагонали, совмещая первый и второй способы.

И если первый путь – это всегда просто «путь вперед», как просмотр снятого фильма, то для двух других способов существуют свои законы.

А еще нужно представить, что количество кадров, на которые порезана пленка, стремиться к бесконечности, а их размер стремиться к нулю…

Алина старалась хоть что-то уловить, но мысль и вправду ускользнула от нее.

Затем из двумерной фигуры каким-то образом получилась трехмерная, и все оказалось умножено на бессчетное число перезаписей каждого эпизода, всевозможных ответвлений, петель и других последствий регулярных вмешательств.

На этом девочка окончательно потеряла нить повествования…

– Представь, что фильм якобы снят, но каждый, кто его смотрит – меняет его снова и снова… – попытался было Федор Сергеевич. – Поэтому таких кадров, таких пленок великое множество…

Но в глазах девочки читалось, что пытаться больше не стоит…

– Ну, это было очень образно, лишь для примера. И это далеко не все, – закончил он с улыбкой. – Еще раз напомню – я просто слышал это от одного «теоретика». И запомнил лишь потому, что мысль о способах перемещений показалась забавной…

А есть версия, что весь этот мир существовал всего одно мгновение, и все его бытие – один единственный взрыв, в самой первой точке, и никаких других точек вовсе нет… А сейчас мы просто просматриваем его как в замедленной съемке. Но вот это уже, как мне кажется – полная чушь…

Слышал я и то, что для каждого из нас время нелинейно. Человек в следующей жизни запросто может оказаться вовсе не в будущем. И того, кто в прошлом бороздил космические просторы, могут запросто вздернуть на дыбе или четвертовать на средневековой площади, и именно эти «декорации» станут его настоящим, которое он прочувствует сполна…

Впрочем, этому есть и более простое объяснение – разные планеты находятся на разных стадиях развития, и если уж говорить о перерождении, то никто тебе не обещал, что ты продолжишь там же, где и закончил…

Кстати, о памяти: с чем совершенно согласен, так это что все «прошлое» – лишь в нашем сознании. И, вполне возможно, что еще вчера ты помнила совсем другое. Хотя и самого «вчера», может быть, не существует… Короче, я и сам начинаю путаться, – закончил он уже со смехом. – Не помню точно, откуда в моей голове эти мысли, будто что-то ускользает, раз за разом… Да и вообще, считаю, что это ерунда… Нет смысла размышлять над тем, что все равно не постичь…

– Так все-таки бывает следующая жизнь? – Алина уцепилась за услышанную фразу.

Не успев разобраться с одним, она тут же переключилась на другое.

Федор Сергеевич задумался:

– Не знаю… – ответил он. – Вот это уж, наверняка, не знаю… Да и никто из живущих не знает. Но размышлять все любят… Многие, да что там – большинство народов считают, что бывает, так или иначе… Некоторые полагают, что существует непрерывное, ну, или почти непрерывное ощущение собственного «я», от самого начала и до самого конца. Просто оно якобы разбито на небольшие отрезки, отделенные друг от друга мгновением «перевоплощения», когда все начинается с чистого листа… А кто-то верит, что после смерти душа надолго попадает в иное измерение, где расплачивается за свои деяния… Кто-то считает то, что ты сейчас осознаешь себя – это и есть лучшее доказательство бесконечности бытия: так было раньше, так есть сейчас и так будет и впредь. А еще якобы бывает, что воспоминания о прошлых воплощениях не до конца стираются – так появляются настоящие гении, способные заглянуть в будущее, но еще больше сумасшедших, «бракованных»… – Федор Сергеевич откинулся на стуле. – Как я уже сказал, большинство не очень развитых цивилизаций сначала свято верят в перерождение на своей собственной планете, пока не столкнуться с «братьями по разуму». Потом их взгляды несколько расширяются, чтобы не вступить в противоречие сами с собой… Но хуже всего… Хуже всего – когда они перестают в это верить… Когда считают, что все, что у них есть – вот эта самая жизнь, и от нее, во что бы то ни стало, нужно взять сполна…

Он замолчал, устремив взор куда-то вдаль.

Алина напряженно ждала продолжения, хоть соображать ей становилось все труднее.

Словно почувствовав это, он сказал, хлопнув себя по коленям:

– А впрочем, давай как-нибудь в другой раз, ладно? Эта тема еще мудренее, чем время…

– Хорошо, – быстро согласилась Алина.

Она поняла, что еще одну «мудреную» тему сейчас не осилит… Тем более, что ее больше заинтересовало другое – то, чему виделось практическое применение.

– А как путешествовать во времени? – спросила она.

– Ну, если «своим ходом», все просто – живи себе…

– Нет, не… – она запоздало усмехнулась.

– Да понял! – он улыбнулся в ответ. – А вот по-другому – намного сложнее. Можно получить или найти «ключ», но это очень и очень непросто. Впрочем, иногда перемещения случаются сами по себе, по необъяснимым причинам. Есть, наверное, и те, кто обладает подобным талантом. Существуют и некоторые артефакты, причем, довольно капризные. А вот все рассказы про изобретенные машины времени пока оказывались лишь фантазиями… Время – особая материя, которая защищена от людей и их влияния. Так что путешествия эти – уж точно штука непростая…

Алина задумалась. Получается, что как минимум, один раз ей это удалось…

Они немного посидели молча, а затем Федор Сергеевич сказал:

– Слушай, раз уж мой дом мы вряд ли найдем – перепутать я не мог, мне бы хотелось сменить образ. Ты сама попросила этот, но думаю, что задача выполнена… Мне он по-своему дорог, и я не хотел бы, скажем так, его «занашивать».

– А вы довольно сентиментальны для джинна…

– Наверное… – он снова улыбнулся. – Хотелось немного побыть «им», но это – совсем не то…

– А я уже привыкла…

Алина почему-то захотела, чтобы он остался прежним. Она и вправду успела привыкнуть к Федору Сергеевичу, да и эмоций за эти дни ей было достаточно…

Он на секунду задумался:

– Ну, тогда давай совсем чуть-чуть…

При этих словах Федор Сергеевич вдруг словно стал моложе, и черты его лица немного изменились. Образ почти сохранился, но воспринимался совершенно по-другому.

Теперь модные джинсы и футболка подходили ему гораздо больше, а вот имя внезапно перестало подходить.

– Давай все-таки я буду Эд, мне так привычнее, – улыбнулся он. – И перейдем на «ты»…

Он протянул руку, которую Алина пожала. Неожиданно для него, пожатие девочки оказалось довольно крепким.

Они покинули двор, пересекли несколько улиц и неспешно зашагали по проспекту. Алина с любопытством разглядывала все вокруг – в Москве она была во второй раз. Поездки до аэропорта и обратно – не в счет.

– А что дальше будем делать? – спросила она.

– Да ничего особенного… Ты пока останешься у себя дома – так будет проще. Я расскажу, как со мной связаться, поэтому, как только увидишь очередной сон – сразу зови! Я сначала кое-что разведаю, а потом сообразим, что делать. И как-нибудь вместе наведаемся к тому, кого удалось спасти – мало ли, может, проясниться что… Я вообще люблю загадки – за столько лет не мудрено немного заскучать…

– А сколько вам… тебе лет?

– Я уже сбился со счета. Но я постарше, чем эта Вселенная – она уже не первая на моей памяти… Так что находить себе занятия становится все сложнее…

Алина, удивление которой с каждым разом будто выходило на новый уровень, хотела продолжить расспросы, но ее спутник вдруг остановился, словно прислушиваясь, а потом потянул ее в проулок.

Четверть часа они плутали по дворам, которые становились все невзрачнее, пока не остановились перед входом в какой-то подвал.

Эд попросил Алину остаться снаружи, а сам, тихонько приоткрыв дверь, скрылся в темноте. Алина уселась на проржавевшую лавочку, у которой осталась лишь одна из трех дощечек.

Внутри проходило собрание какой-то секты. Его предводитель, за спиной которого стояли два «адепта», воздел руки к потолку и бормотал какую-то тарабарщину. Потом он распластался на полу и с минуту лежал недвижимо, почти в полной тишине. А когда поднялся, то произнес, обращаясь к присутствующим, которых набралось человек тридцать:

– Я говорил вам, друзья, что мне было откровение! – его пылающий взор выдавал психически нездорового человека, который свято верит в ту чушь, что несет. – Могучий дух явится нам, и я хочу, чтобы вы были этому свидетелями!

Подавляющее большинство присутствующих, судя по их ухмылкам, экстаза не разделяли – это было обычное отребье, которое заманили сюда лишь обещанием трех ящиков паленого вискаря – один из адептов, которому поручили любой ценой найти свидетелей «пришествия», другого способа не нашел. В накладе он не остался – в очередной раз довольно приличная часть средств, выделяемых на развитие «братства», осела в его кармане.

– Я чувствую, что он близко! Давайте же призовем его! – исступленно вопил глава секты.

После этих слов он начал рисовать на бетонном полу неровный круг, а рядом с ним – какие-то знаки. Рядом виднелось нечто подобное, только затертое подошвами. Судя по всему – следы предыдущей неудачной попытки.

Тихо стоящий в углу бывший Федор Сергеевич закатил глаза.

Когда сектант закончил, он снова воздел руки к потолку, и стал то бормотать, то выкрикивать какую-то бессвязную чушь.

Затем обратился к толпе:

– Повторяйте за мной: Риххэддарт-тор-Вандаран, взываю…