Текст книги "Корабль под названием «Пелла»"

– Наверняка здесь что-то есть! Димон, втыкай вешку! Похоже, что-то большое. Хватай ящик за вторую ручку! Пойдем, измерим расстояние.

Встав друг напротив друга, под заполошные завывания магнитометра, кладоискатели двинулись вперед. Метров через сто они уже переглядывались с нескрываемым недоумением – аппарат не умолкал. Через триста метров у обоих возникло ощущение, что под ними как минимум внезапно открытые залежи железной руды. Однако через пятьсот метров их надежды оборвал грубо столб, на котором под коротким матерным словом отчетливо читалось: «Осторожно! Кабель».

Все, Гендос! Пойдем домой! Хватит на сегодня! Эта хрень орет на любую железку! Я думал, что только на благородный металл так реагирует… Здесь железа – сам знаешь сколько! Война же была. Обалдеем копать! Пойдем, лучше я тебе карты покажу! Есть кое-что интересное!

Молодые люди пошли прочь от столбика с надписью, время от времени лениво переругиваясь. Самый короткий путь к дому был поперек поля. Его-то они и выбрали.

– Давай, плюнем на этот ход… – мусолил свое разочарование Генка. – Может, его вообще, никогда не было – и все вранье!.. Лучше, в озеро сплаваем… Там где-то баржа утопленная. У косы… Найдем ее… Разбогатеем враз. Слышишь?! Завтра поплывем! На катере… Да подожди ты! Куда несешься?! Давай, отдохнем хоть!

Димон остановился, и Генка с облегчением опустил на землю порядком оттянувший руки магнитометр и машинально нажал кнопку пуска. Аппарат, помедлив буквально секунду, встрепенулся и внезапно заверещал так, словно под ним прятались все клады мира.

Поморщившись от резких звуков, Генка взял лопату и, вопросительно глянув на Димона, воткнул ее в землю.

– Копнем напоследок? Да?

Димон снисходительно кивнул. – Копни-копни. Видать, не накопался еще!

Генка снял кусок дерна, чтобы облегчить работу, потом взял щуп, воткнул его в землю и надавил. Щуп ушел в мягкую землю сантиметров на сорок и во что-то уперся.

– Ага! Совсем рядом! Хорошо! Значит, копать недолго. Неглубоко!

Через пять минут энергичных движений лопата скользнула по чему-то железному, вызвав металлический скрежет. Генка забрался в вырытую яму и начал аккуратно очищать от налипшей земли находку. Кое-как очистив, он поднял на Димона свой взор, в котором отчетливо сквозила крайняя степень изумления, и произнес, облизнув пересохшие губы:

– Сундук! Сундук, твою мать! Наш сундук! Наш! Ну как так-то?!

Глава III
Складывай все в одну кучу!!! Потом разберем

Развеселое солнце показалось в небе уже не на миг, а вполне основательно, что вселило радостную надежду в измотанные тяжелым ураганом души северных воинов.

Несмотря на свалившиеся неудачи в виде утерянных безвозвратно парусов, разбитых вдребезги весел и драккара с пробоиной, который застрял на мели, викингам все больше хотелось пить и воевать. Тем более что внезапно появившийся караван боевых судов русов так же внезапно исчез в туманной дали, не причинив потрепанным воякам никакого урона. Хоть русы могли! Превосходство в боевой силе и гражданской сознательности было очевидно.

Осмотрев стоящих по колено в озерной воде викингов, Эйвинд Лунолицый погрузился в нервные раздумья и подсчеты. Чем сильнее он старался свести дебет с кредитом к положительному балансу, тем отчетливей понимал, что ситуация складывается отнюдь не в его пользу. И не в пользу измотанной сумасшедшим ураганом команды! Но принять решение было надо. Пусть даже оно не очень-то понравится какой-нибудь части его команды. Эйвинд приготовился к небольшим возражениям и легкому бунту. Он соорудил на лице суровую мину и торжественно возгласил:

– Воины!

Цепочка стоящих в воде викингов, по горькому опыту предчувствуя подвох, забеспокоилась. Обнажились мечи и весла.

– Воины! – произнес он гораздо мягче, растянув пасть в доброй улыбке, ибо почуял стремительно приближение хаоса.

– Воины! Сейчас мы будем принимать решение, как положено, на совете, что нам делать дальше. А вы пока забирайтесь обратно, в свой дырявый драккар и ждите его – этого решения! Все! Арн! Ты лезь на мой корабль. Выслушаешь, чего мы там надумали, и перескажешь людям.

Рыжебородый главарь разбитого судна кивнул головой и двинулся в сторону ярлова драккара. Он успел сделать буквально пару шагов, когда на безмятежной поверхности озера осталась видна только его рогатая шапка. Арна не было. Местонахождение рыжебородого скитальца теперь определяли только пузыри на воде.

Ярл боковым зрением заметил, как с борта его корабля сиганула чья-то туша, вызвав каскад брызг и бурление вод. Через минуту туша показалась на поверхности, и он с облегчением узнал берсерка Хьялти – доблестно-злого воина главверха Одина. Хьялти держал подмышки незадачливого Арна.

– Так! Совета не будет! – передумал Эйвинд. – Оставайтесь на своих местах и оттуда слушайте! Вигге! Проверь, насколько широка эта мель! Вилфред! Приготовь веревки! Попробуем сдернуть с нее драккар. Хьялти! А ты пока что проверь здесь глубину! Вдруг наш сундучок недалеко лежит – достанешь!.. Вагни! Распорядись насчет обеда! Ну, все! Вперед, воины!

После проведенных мероприятий обстановка несколько поменялась. Правда, хуже стало или лучше, ярл определить не мог. Дырявый драккар общими усилиями, вместо того чтобы вытащить на чистую воду, посадили еще глубже на мель. Эйвинд с гордостью подумал, что так могли сделать только его славные воины. Результат их трудов был всегда абсолютно непредсказуем! Напрашивался вывод, что они, а значит и он – непобедимы!

Вигге уже пятый час измерял ширину мели. Вернее, ширину он определил довольно быстро. И в данный момент, видимо, измерял ее длину, так как давно пропал из вида где-то у горизонта, в районе какого-то зеленого острова.

Сундучок так и не достали. Глубина помешала. И даже Ингвар, которому для устойчивости привязали к ногам здоровый камень, не смог как следует прояснить ситуацию. Потому что так и не вернулся – ни с сундуком, ни без сундука. Видно, до дна еще не добрался!

Его подождали минут десять и плюнули. Решили обедать без него. Явится, тогда…

После того как все более или менее прояснилось, Эйвинд Лунолицый собрал на своем драккаре особо приближенных викингов, чтобы держать совет.

– Слушайте меня все! Но, прежде всего, Арн – это относится к тебе! Ни для кого здесь не секрет, что дырявый драккар вытащить не удалось! Это значит, что команда осталась без средства передвижения. На свой корабль я всех посадить ее не могу… Да и не хочу!

Эйвинд взглянул на насупившегося Арна, но продолжил:

– Бросать вас, конечно, никто не собирается, но некоторое время придется посидеть на берегу. Здесь нас дожидайтесь. А мы пока сплаваем за Аки и обратно. На том острове будете жить, откуда сейчас Вигге притащился. Даже весла на оружие вам поменяем! И вот еще что! Для укрепления вашего боевого духа и подъема сил оставлю вам сундучок с золотом, чтобы значит, жить стало лучше, жить стало веселее. Арн! Все понял-то?! Ну так иди! Чего дальше высиживаешь?!

Остатки команды с покалеченного драккара собрались быстро: взяли только по паре сухарей на брата, оружие и маленький тяжелый сундучок, который торжественно пер Вигге, как человек уже знакомый с донным рельефом и поэтому могущий обеспечить наилучшую сохранность ценностей по пути к острову. Впрочем, Арн на всякий случай в подробностях расписал наказание, которое неотвратимо воспоследует, если драгметаллы в сундучке подвергнуться «усушке» или «утряске».

Викинги выстроились в цепочку и по колено в воде побрели в сторону маячившего в тумане острова, а уцелевший драккар, ловко поменяв курс усилиями дюжих гребцов, поплыл на вход – к устью реки, впадающей в это озеро.

Добрались без приключений: летний ветер дул ласково, волны не разгуливались, и видимость была хорошая. Корабль легко скользил по тихой воде, и даже сидевший за веслами раб-грек – толмач старался грести за двоих, в надежде обменять ударный труд на вольную.

Впрочем, в любом случае выбора у него особенно не было – напарник громко храпел, прикорнув к борту.

Однако безмятежный ход судна вскоре был нарушен пренеприятнейшим известием: викинги путешествовали по этой реке не одни! На том самом месте, где они давеча зализывали раны, нанесенные штормом, стояли на якоре шесть чужих кораблей, причем явно укомплектованные воинами под завязку. И их заметили!

Эйвинд Лунолицый, смотрящий вперед с носа своего корабля, резко обернулся к гребцам и ошалело крикнул:

– Стой! Сто-ой! Табань! Да табань же! По курсу – драккары! К бою!

Пока команда выполняла приказ, ярл попробовал идентифицировать противника: не русы, точно! Похоже, даны… Да! По расцветке парусов и гортанной речи – они!

Вот ведь непруха! Ужас! В поисках какой-нибудь поддержки он обвел взглядом товарищей.

– Ну, что?! Похоже, приплыли! Готовьтесь к битве! Одно хорошо – к Одину придем с оружием в руках. Утонуть разбитыми в щепки волнами – куда позорнее. Посмотрим еще, что за соперники! Первыми нападем – чего тянуть-то?!

Он слегка задумался, глядя на вражеские драккары. Понятно уже, что это за публика – датские «братья», воины конунга Рагнара. Ярлом у них, похоже, Эрик. Эти не русы – не отпустят восвояси. Тем более Эрик знает о сундучках! Его дружина преследовала уже драккары Эйвинда в Варяжском море. Только благодаря урагану – ценой разбитых кораблей, потеряв полкоманды – удалось уйти в русло этой реки. И теперь – снова здорово – нашли! Ну, что ж?! Померяемся силой!

– Хьялти! Где бабушкина настойка? Налей-ка мне целый рог. Вообще, всем налей! И греку! Что он там стоит как не родной?! Грек! Завязывай глину теребить! Иди, меч бери! Дайте ему меч, кто-нибудь!

Приняв из рук Хьялти рог, наполненный мухоморовой настойкой до краев, Эйвинд Лунолицый выпил и задумчиво прикрыл глаза. Через минуту в ушах что-то зазвенело. Однако, вопреки ожиданиям, шум раздавался не внутри головы, а шел с берега и был каким-то уж очень необычным.

Усилием воли открыв глаза, Эйвинд с удивлением обнаружил нечто не просто неожиданное – невообразимое! Берег был утыкан железными мачтами! Каменными высоченными постройками! Светился разноцветными огнями! По зеленой палубе шустро сновал какой-то странно одетый народ. И над всем этим гигантским кораблем висело ослепительно яркое солнце!

– Это корабль, Хьялти! Корабль! Какой громадный! Что это?! Чье это судно?

Хьялти, который еще не приложился к рогу с заветной бабушкиной настойкой, вопрос застал врасплох. Но он быстро нашелся, переадресовав его греку, который стоял неподалеку и, как обычно, мял в руках кусочек синей глины.

– Ну-ка, элладин сын, говори, что это?! Что за корабль? – Хялти сначала ткнул его в плечо, а потом – в сторону берега.

Но грек-толмач как всегда был глубоко в себе, поэтому отнесся к рукоприкладству довольно равнодушно. Он задумчиво посмотрел на свои руки и произнес:

– Пелла… Глина… Пыль…

Проклятый грек опять говорил загадками, и Хьялти чуял, что эти слова вряд ли удовлетворят ярла, потому как к вопросу имеют самое туманное отношение. Однако, взглянув в глаза Эйвинда, понял, что отвечать придется именно ему. А что говорить-то?!

– Пелла, ярл! Пелла!

– Корабль под названием Пелла! – торжественно произнес Эйвинд Лунолицый, поднимая меч.

* * *

– Сундук! Ей богу, сундук! – Генка снова облизнул пересохшие от пыли губы, выпрямился и со отчетливым подозрением посмотрел на Димона: – Иди-ка сюда, родной мой друг! Руки из карманов вытащи! Давай, вытаскивай! Кому сказал?!

Димон удивленно уставился на так внезапно изменившего тон Генку и на всякий случай сделал шаг назад – от друга подальше.

– Чего надо?!

– Иди, иди сюда!

– Чего тебе, придурок?! – неуверенно просипел Димон, но отступать больше не стал и руки из карманов вытащил. Они к нескрываемой радости Генки были пусты.

Генка подошел вплотную, подальше отшвырнул лопату и проворно обыскал ничего не понимающего дольщика. В результате обыска были обнаружены: перочинный ножик, рулон туалетной бумаги, спички и какой-то подозрительно знакомый флакон с непонятной жидкостью.

Ножик, лопату и рулон бумаги он метко забросил в ближайшие кусты. Потом обстоятельно проверил местность вокруг ямы с сундуком на предмет камней, палок, железок и прочих годных для разбойного нападения предметов.

– Ты че, сбрендил?! Зачем все это?!

– А чтоб, когда я буду сундучок вынимать, у тебя не возникло намеренья меня по башке чем-нибудь приложить!

– Совсем спятил!.. Ну, а рулон бумаги чем помешал?

– В газете читал! Рулон туалетной бумаги, если намочить, становится крепче шпагата.

– Да, Гена… Туалетная бумага, если ее намочить, становится как кисель! Придурок! Иди копай! То есть доставай!

Генка вернулся в яму, но бдительности не терял и искоса поглядывал в сторону стоявшего поодаль Димона. Через пару минут, под торжествующее кряхтенье сундучок был извлечен на свет. Генка порылся в карманах, нашел грязный носовой платок и протер крышку сундучка.

– Вязь какая-то… Арабская, наверное… Сундук-то явно старый очень. А сохранился отлично! Интересно, он здесь давно лежит?

– А чего ему не сохраниться-то?! Глина кругом! Глина – воздух не пропускает, вот и не гниет. Ты лучше открывай давай, не томи!

– А чем открывать? Нож давай – открою!

– Ты же, придурок, выкинул его! Типа, подстраховался! Вот ведь…

Димон безнадежно махнул рукой и двинул к кустам, куда предусмотрительный Геннадий пошвырял колюще-режущие предметы. С трудом отыскав нож, он вернулся. Протянул приятелю инструмент и усмехнулся:

– На, Кулибин!.. Кстати! Делить-то как будем?!

– Что значит «как»?! Как договаривались! Тебе – тридцать процентов. Мне с женой – семьдесят.

– Жена-то причем?! А бабушка, случайно, не в доле?! А тетя с дядей?!

– Не ори! Я тебе про жену говорил! Когда ход найдем, она помогать будет: кирпичи выносить или, например, еду готовить.

– А сундук-то причем?!

– Ну хорошо! Ни при чем… Тогда тебе – сорок, мне – шестьдесят. Магнитометр-то мой! Я в него кучу денег вбил… Все! Получилось! Открылся сундук-то!

Несколько раз щелкнув, крышка сундучка поддалась, и Генка, затаив дыхание, медленно ее приподнял.

– Облом!

Сундук был совершенно пуст…

Дорога домой была недолгой, но грустной. О чем тут было говорить?! Обсуждать горькое разочарование?! Лучше, вообще ни о чем – помалкивать в тряпочку!

Генка с Димоном так и сделали, хоть время от времени бросали полные ненависти взгляды на темный сундучок, который Генка нес под мышкой, зачем-то обернув его старыми тряпками.

– Ну, давай! До завтра! Не забыл? Хрен с ним, с этим подземным ходом – о нем, похоже, все равно никто не знает. На озеро – завтра. Баржу искать. Или якоря! Якоря в цене теперь… Дубина сказал. Там на озере, у косы якоря валяются! Дубина видел. Там неглубоко – метров двадцать. У меня все принадлежности есть: баллоны, костюм… Я все купил. Только компрессора нет, чтобы баллоны воздухом наполнять. Ну и наплевать! Минут на тридцать хватит. Я заправил. А потом, когда якоря найдем – купим.

Генка закончил тираду, сплюнул и начал прощаться.

– Кстати, Димон, а где бумаги-то из архива? Ты ж говорил, что накопал интересного?

– Ну, да! Накопал… Какой же ты, Гена, придурок! Ты их вместе с туалетной бумагой выкинул!

Димон устало выругался, зло зыркнул на подельника и побрел обратно. Геннадий вошел в дом.

– Бабуля! Вот! Смотри, что принес! Можешь там нитки хранить. Возьми! Я его, это… на рынке купил.

Он с размаху опустил сундук на пол и пристроился пить чай в ожидании товарища.

Димон обернулся быстро. Видно, сегодняшняя находка прибавила ему энтузиазма. Только переступил порог – сунул Генке в руки пачку каких-то листков и, не переведя толком дыхание, заговорил:

– На вот! Здесь разные, но все касаются нашей местности. Интересного, конечно, мало. Некоторые вообще тупые! Но я и их взял. Хотя бы эта! Какая-то вдребезги древняя. Но к ней перевод есть. Сам смотри, – он протянул лежащему на диване напарнику бумагу с пятнами неизвестного происхождения.

– Давай, чего там у тебя…

Генка взял замаранный листок и стал медленно читать вполголоса, силясь осмыслить прочитанное. Не слишком успешно…

– Сыроядцы поганые присестити ны… Вот белиберда-то! Ладно! Дальше… Голомя гобино яти… Не понять ничего!.. Голомя истаяти. Узоречье… Злато чи… Да ну тебя! Выкопал не пойми что. Ты бы еще на эсперанто принес чего-нибудь!

– Не тупи! Там на обратной стороне – перевод. Дай-ка сюда! Вот!.. Варвары языческие посетили нас. Много золота захватили. Много людей погубили.

Генка не дал Димону дочитать. – Не надо про это захватили-погубили. Решили же все: завтра пойдем на озеро, к косе. Там якорь и баржу поищем. Понял?! Все, пока! Надо отдохнуть хоть немного.

Наутро, как договорились, кладоискатели встретились на берегу реки. Конечно, быстро отчалить не удалось: они битый час укладывали в Генкин катер всевозможные свертки, мешки, мешочки, в которых были упакованы продукты, лопаты, уголь, кислородные баллоны, свинцовые боты и много других полезных вещей. Когда осадка катера стала уже впечатляющей, Генка волевым решением оборвал загрузку.

– Хватит! А то потонем в этом и озере без якорей!

– Так, все взяли! Можно ехать! С ветерком! – Димон вальяжно раскинулся на сиденье и шикнул на нахальную ворону, расхаживающую по борту. Та грубо каркнула, и вместо того чтобы улететь, надменно повернулась к человеку черным хвостом. Это вывело Димона из себя! Он порылся в кармане и извлек из него небольшой аптекарский флакончик с мутной жидкостью. Прищурился, прикидывая расстояние до наглой птицы. Геннадий еле успел перехватить его руку.

– Откуда у тебя эта хрень?!

– На берегу нашел! А что?!

– Ничего! Мой этот флакончик. Я его как раз потерял недавно. Там капли от поноса! Да ладно! Расслабься! Шучу я! От носа! От насморка… Ладно! Наплевать на капли эти! Выдвигаться надо!

До косы добирались быстро. Как птицы долетели, если учитывать среднюю скорость катера. Волны не было, поэтому шли ровно, уверенно, без толчков в корпус, не болтались как пробка на воде. Генка сидел на капитанском месте и давил на газ, пытаясь выжать максимум мощности из японского мотора.

– Приехали! Здесь нырять будем!

– Главное – не нырнуть, главное – вынырнуть! – хохотнул Димон.

Генка напяливал неспешно дайверскую амуницию и одновременно просвещал приятеля по части техники безопасности. Очевидно, что способность Димона влезать в неприятности на ровном месте была феноменальной, и никакие советы тут не помогут, но все же… Предупрежден, значит, вооружен. И ответственности меньше. Хотя, ответственности, в силу авантюрного склада характера, Генка как раз не боялся.

– Ты, главное, Димон, в бинокль смотри – не отвлекайся! Я двинусь туда, – он махнул рукой. – К острову. Увидишь, что я всплыл – заводи катер и забирай меня. Якорь поможешь поднять. Понял?! И не спи тут! Да, с Дубиной и то легче! Ему хоть по сто раз объяснять ничего не надо. Ладно! Пошел я!

Генка вставил в рот трубку, натянул очки и перевалился через борт катера. По воде пошли пузыри. В темноте, на глубине озера, где он медленно дрейфовал, ничего интересного как всегда не было. Посмотрев на часы, он решил, что пора выбираться потихоньку – кислорода оставалось маловато. Он уже приготовился оттолкнуться от дна, но заметил рыбку, притаившуюся в иле. Вокруг кружила щука – готовилась к атаке. В Генке внезапно проснулся ихтиолог и дарвинист – надо было помочь. Помочь щуке пообедать. Он шаркнул ногой по дну, взбив песок, и рыбешка стремительно поплыла прямо хищнику в пасть.

Насладившись сценой естественного отбора, Генка посмотрел под ноги. На дне что-то поблескивало сквозь донную грязь. Он встал на колени и разгреб рукам грунт. То, что он увидел, едва не заставило его проглотить дыхательную трубку.

Это был… сундук. Сундук! И за что ж такое везение-то?!

Глава IV
Потери и находки. Важные и не очень

– Это корабль, Хьялти! Лопни мои глаза! Какой громадный! Как может быть судно такой величины?!

Хьялти еще не приложился к рогу с бабушкиной настойкой, и вопрос застал его врасплох. Однако он быстро нашелся, призвав к ответу грека-толмача, который молча стоял неподалеку, растирая в пальцах, по своему обыкновению, кусочек синей глины.

– Что это, грек? – Хьялти широким жестом указал в сторону берега, который своими очертаниями и впрямь немного напоминал огромный корабль. Флегматичный эллин как всегда был на своей волне – он задумчиво поглядел на свои руки, синие от глиняной пыли и произнес:

– Пелла. Пыль. Глина.

Довольно скоро до Хьялти дошло, что эти три слова никак не отвечают на вопрос, который задал ему храбрый ярл. Кроме того, в глазах Эйвинда ясно читалось, что отмолчаться не получится. Надо было сказать, хоть что-нибудь!

– Пелла, ярл! Это Пелла! – и на всякий случай, тихо добавил, – Глина. Пыль.

– Это корабль! Корабль под названием Пелла! – прокричал Эйвинд Лунолицый, воздевая меч. – Викинги! Воины! Берите в руки оружие! Защищайте своего ярла! Защищайте богатство, которое послали нам великие боги! Готовьтесь к встрече с Одином, который ждет вас, своих верных храбрецов в Вальгалле! Так вперед!

Все, не исключая берсерка и грека с синими ладонями, прослушали выступление ярла с большим интересом. И всем, кроме зануды-толмача, речь очень понравилась.

Грек не особенно возражал против того, чтобы взять в руки оружие, но к Одину и прочим Вотанам не собирался, равно как к Аиду или даже к Осирису со всеми гуриями. Он, конечно, в общем порыве поднял навязанный ему Хьялти меч, но при этом не забыл присмотреть пути отступления.

Датские викинги, побросав весла, привалились к бортам и с интересом рассматривали героических норманнов Эйвинда, которые под воодушевляющую речь своего ярла выстроились в боевой ряд.

Игра «в гляделки» продолжалась недолго. Даны вернулись к веслам. Их корабли быстро окружили судно противника, после чего на нос флагманского драккара взошел сам Предводитель. Широко ухмыльнувшись, он смерил взглядом кучку разнокалиберных бойцов, которые, судя по удалому бряцанию мечей, видимо, решили дорого продать свою жизнь и честь, несмотря на явное меньшинство, и зычно прокричал:

– Я Эрик! Верный воин и сын своего конунга Рагнара! А вы, похоже, воины Эйвинда Лунолицего?! Я вижу его среди вас! Точнее, впереди вас. А еще вижу, вы все собрались к нашему великому Одину в Вальгаллу! Спрашиваю вас, викинги, зачем?! Зачем так рано покидать этот мир?! Наши противоречия можно разрешить, не вступая в схватку… О! Бесстрашный берсерк Хьялти! И храбрый Вилфред!.. Принимать решение, конечно, тебе, Эйвинд…

Какое решение должен был принять ярл, Эрик сказать забыл. Может, от волнения, но, скорее всего, наоборот, от очевидной безнаказанности. Смерив тоскливым взглядом драккары датчан, обложивших его судно со всех сторон, Эйвинд опустил меч, шагнул вперед и заорал во всю силу легких:

– И что ты предлагаешь, Фенриров сын?!

– Не поверишь, Эйвинд, жизнь! Когда вы доблестно сбежали от нас, так ловко слившись в эти незнакомые воды, с вами были сундуки. Тяжелые такие сундуки с очень нужным нам богатством. Предлагаю вам их отдать! Вы нам сундуки, а мы вам – жизнь! Выгодный обмен! А после я, великодушный ярл Эрик, отпущу вас с миром!

Таких наглых слов Эйвинд Лунолицый не слышал отродясь! Он обернулся и, понизив голос, зло скомандовал:

– Значит, так! Когда я подниму меч, все – на абордаж ближайшего драккара! С нами Один! Поняли?! Меч – это сигнал!

Хьялти в ответ радостно кивнул головой. Бою быть! Викинги напряженно замерли в ожидании сражения, все как один сжимая в руках кожаные рукояти тяжелых мечей, и внимательно следили, как судно из вражеского кольца пошло на сближение.

Не иначе как прибрать сундучки!

– К бою! Вперед, Торовы дети! – заорал Эйвинд, энергично размахивая мечом в направлении шального датского драккара. Приученные понимать своего ярла с полуслова, воины тут же устремились в указанном направлении навстречу противнику с решимостью, сулившей беду всякому вымогателю чужих богатств.

Викинги во главе с Хьялти молча перепрыгивали на вражеский корабль, но там, на чужой территории давали волю чувствам и глушили данов нестройными боевыми выкриками, самым пристойным из которых было пожелание скорой и мучительной смерти. Остальные, не менее громкие, намекали на действия совершенно противоестественные.

Берсерк, успевший во время переговоров принять изрядную порцию бабушкиной настойки, работал за двоих. За себя и за трусливого сына Эллады, который в результате малой своей резвости не сумел одолеть высоту вражеского борта и теперь одиноко скучал, глядя, как викинги ярла Эйвинда очищают от викингов ярла Эрика их же собственный драккар.

Предводитель данов довольно скоро смекнул, что в этом бою перевес в ярости и физической силе на стороне северных братьев, и отдал приказ оставшимся кораблям присоединиться к схватке для восстановления status quo. Через час, несмотря на неизбежные людские потери, сражение успешно закончилось, и Эрик, ухмыляясь в рыжую бороду, язвительно поинтересовался у поверженного противника:

– Ну что, Эйвинд?! Где сундуки-то?! Где мой приз?!

– Твой приз – ты и забирай! Там он… на моем драккаре… С нами-то что делать будешь? – буркнул ярл, потирая разбитую челюсть.

– С вами?! А что, с вами? Сейчас решу что-нибудь! Ты меня, главное, не торопи!.. Эй, Снорре! Сходи-ка покуда за сундуками. Посмотрим, что за сокровища припрятаны у братьев наших норманнов!

Один из дружинников Эрика сорвался с места, перемахнул через борт и, отодвинув флегматичного грека, уверенно направился к носовой части драккара, как будто знал, что другого места для хранения добра еще не придумано.

– Ярл! Вижу два сундука!

– Два?! Странно! И что там?

Снорре открыл первый сундучок, с нежностью оглядел золото и драгоценные камни, которые так симпатично блестели, смешавшись в одну приятно большую кучу. Во второй можно было и не смотреть! Без надобности! Он был такой же милый, такой же тяжелый. Ну разве чуть легче…

– Золото, ярл! Золото и камни!

– Неси сюда!.. И вот что… Бери один! Тот, что потяжелей! А второй оставь, ладно уж! Я сегодня как-то особенно великодушен… Ты, Эйвинд, знатный воин! Да и вообще, противник хоть куда! Весело с тобой! Оставлю тебе твой драккар и сундук… Видишь, добр я, хоть и суров!.. Эй, Снорре! Ну, и долго ты там собираешься возиться?!

Снорре с явной неохотой оторвался от созерцания дивной картины: золото и камни – что может быть прекраснее?! Он закрыл сундук, прихватил второй подмышку и отправился в обратный путь – по дороге снова пришлось двигать грека.

– Вот, ярл! Я первый сундук там оставил. Второй взял! Чтобы интересней было! Те богатства-то уже видели. А здесь – неизвестно что! Но наверняка лучше, чем в первом! Камни крупнее, думаю! В общем, как ты велел, так я и сделал!

Эрик Рыжебородый поставил военный трофей на гребную скамью и приготовился открыть крышку сундука. Однако в этот самый момент из-за поворота реки – откуда ни возьмись – показались незнакомые паруса, причем, в преизрядном количестве! Внимание ярла резко переключилось. Он быстро, навскидку, оценил приближающуюся силу: ситуация, очевидно, складывалась в чужую пользу.

Эрик спихнул сундук под скамейку.

– Эй, вы! Живо за весла! Уходим! А ты, Эйвинд, прощай! Нам больше встречаться смысла нет. Я свое взял. В общем, всего тебе, брат, самого хорошего!

Датчане довольно долго гребли без передышки и прошли значительное расстояние по этой доброй реке. Незнакомые паруса превратились в еле различимые точки. Только тогда Рыжебородый расслабился.

– Ну, все! Считай, оторвались! Снорре! Достань наш сундук с богатством. Посмотрим и поделим… Или нет… Поделим потом!

Снорре нагнулся, ловко достал из-под скамьи сундучок и передал его ярлу. Эрик любовно взял в руки увесистый груз и, на всякий случай повернувшись спиной к любопытным товарищам, открыл крышку. Команда, поднявши весла, смотрела на манипуляции с сундуком, стараясь угадать по реакции своего ярла размеры добытого сокровища.

Эрик не заставил долго ждать. Вряд ли его боевые товарищи были готовы к такому странному проявлению чувств: ярл выглядел растерянным.

Он приподнял повыше открытый сундук и перевернул вверх тормашками: сундук был абсолютно, безусловно пуст! Даже одинокая случайная монетка или камешек не завалялись в его недрах! Не говоря ни слова, под гробовое молчание верных соратников Эрик с размаху швырнул бесполезный сундук в быструю воду этой незнакомой реки.

* * *

«Тридцать процентов! Нет! Ну, как так-то?! Это, что, честно?! Разве тридцать – по-товарищески?! Пятьдесят – еще туда-сюда! А за тридцать пусть сам колупается в этом… в этих экскрементах! С женой на пару! Вот вынырнет – сразу ему скажу! Сходу! Или пятьдесят, или пусть другого дурака поищет! И это мое последнее слово! А кого он возьмет вместо меня?! Дубовика?! Нет! Дубина – занятой человек! Он ржавые корабли восстанавливает! И кстати, сам тоже якоря ищет. Вон, говорили, что недавно достал какой-то. Сто лет ему!.. Нет, тысяча… Ну, неважно! Вроде, с древней северной ладьи… Правда, едва из воды вынули, этот якорек в труху развалился… И ладно! Все равно – слава и почет! Музейные работники приезжали. Пыль ржавую сложили в мешки со всем почтением, а Дубину привлекли к сотрудничеству! А он, балбес, только рад этому! Так что, не помощник он Генке! Не помощник!»

Димон рассуждал почти вслух, удобно развалясь сразу на двух креслах Генкиного катера и при этом жмурился на солнце, словно сытый домашний кот, навернувший уже немалую порцию колбаски, но тем не менее небезосновательно рассчитывающий получить еще.

Неспешное течение Димоновых мыслей вдруг прервал нарастающий рокот какого-то мощного лодочного мотора. Мимо стоящего на якоре катера, со скоростью НЛО неслось неопознанное плавсредство, которое, однако, управлялось не инопланетными пришельцами, а нецензурно орущим мужиком. Кроме того, мужик периодически отвлекался от управления и, оборачиваясь назад, демонстрировал кому-то то кукиш, то обособленно торчащий средний палец.

Димон приподнялся и стал с интересом следить за развитием событий. Вслед за «НЛО» двигались, впрочем, не менее резво – благодаря висящим на корме японским моторам – два полицейских катера.

А на некотором отдалении, завершая кортеж, пыхтела видавшая виды лодка рыбной инспекции. В общем, зрелище было занимательное и даже отчасти поучительное.

Преследуемый объект совершил неожиданный «пьяный» маневр: внезапно развернувшись, помчался в обратном направлении, сопровождаемый сочным матом защитников правопорядка. Даже Генкин катер «заплясал» на разволновавшейся воде! Но, не долетев даже до рыбнадзорного баркаса, вдруг громко взревел и, клюнув носом воду, резко остановился. То ли намотал на винты какие-нибудь водоросли, то ли безнадзорные сети, густо расставленные в озере.