Текст книги "Академия Ранмарн"

– Сань, к чему весь этот бред? – уже не сдержалась я.

Ведущий посмотрел на меня и тихо ответил:

– Я хотел порадовать тебя, рассказать об этом, и мы нашли вас на озере…

Теперь понятно, почему он вчера был таким обиженным. Пришел герой спасать прекрасную девушку, а девушка устроила скандал и не выслушала. Да-а-а, хороша я вчера была. Просто выше всяких похвал! Нужно было выслушать и разобраться на месте. Герои!

– Прости, что я так повела себя, – холодно извинилась, – действительно, нужно было выяснить, в чем дело.

– Это еще не все. – Санька глубоко вздохнул и добавил:, – Киен увидел тебя вчера и сказал… что не будет отзывать контракт.

Я же его тоже обидела! Осознание собственной глупости было болезненным, но с другой стороны… Причем его обида, пусть даже и обида ведущего с невероятным самомнением, и стандартное супружеское соглашение? Это он так сильно обиделся, что решил меня сделать спутницей жизни? Как глупо, а еще и ведущий.

– Не поняла… Сань, при чем тут все это? Вы повели себя глупо, я повела себя глупо, поговори с ним, и прекращайте геройствовать, я не нуждаюсь в спасении.

– Эля… – Санька встал, с грустью посмотрел на меня, – ты ничего не поняла… Просто осознай, что Шао не отзовет контракт… А если и отзовет, то все, кто видел тебя вчера, пришлют свои… Прости, Лирель, я сглупил…

Герой моего детства покинул аудиторию с поникшей головой и опущенными плечами, а я… ничего я не поняла! Совсем ничего! Собрала свои вещи и задумчиво направилась к лифту. Возле него стоял Агейра с небольшим сеором, явно ожидая меня.

– Маноре Манире, доброго дня.

– Доброго дня, инор Агейра. Вы с домашним заданием?

– Да, маноре. – Он улыбнулся мне очень тепло, и я невольно улыбнулась в ответ. – Вы просили принести утром, но я не застал вас в преподавательской.

Приглашающим жестом указала на кабинку лифта, и он вошел вслед за мной.

– Я вам сейчас покажу свой стол и дам код, сможете отныне сбрасывать информацию и в мое отсутствие, – ответила я, нажимая на символы. – Все в команде выполнили?

Он улыбнулся шире и кивнул. Невольно залюбовалась этим лицом с тонкими чертами, этой искренней улыбкой, которая, казалось, играла не только на губах, но и в темно-фиолетовых глазах, заставляя улыбаться в ответ.

– Вы чем-то расстроены? – очень приятным, низким голосом спросил Агейра.

Я тяжело вздохнула и тихо ответила:

– Иногда встречаются трудности, которые на первый взгляд трудно преодолеть, но история учит нас, что нет ничего невозможного.

Агейра кивнул, соглашаясь с моими словами, и в глазах его мелькнула мудрость… Наверное, это глупо, но иного определения для странного взгляда у меня не было… Словно на меня смотрел очень знающий и проницательный человек… Но вот лифт остановился, и Агейра стал прежним, умным, но слегка нахальным и взбалмошным… А может, мне показалось?

– Идемте. – Я вышла из лифта, прошла к преподавательской и, подождав, пока дверь с шипением втянется в стену, вошла. – Мой стол третий от окна в семнадцатом ряду, – давала я указания, следуя к своему месту, – чтобы скинуть выполненные задания, необходимо подойти, внести свой код. – Я указала на сверкающую зеленую панель. – Затем вставите сеор в панель неоса и введете мой код – 754993872009. Если код не запомните, он здесь…

Я протянула руку к основной части стола и замерла… На поверхности лежали шоколадные фигурки и коробочки конфет, маленькие самодельные открытки, украшенные бантиками цветочки. Пока я стояла с глазами, полными счастливых слез, Агейра взял одну из открыток и своим тихим, завораживающим голосом прочитал:

– «Мы без вас скучаем, маноре Манире! Мы вас любим!» – положил открытку поверх вороха и достал другую: – «Маноре Манире, я вчера летал! Почти пять кан, у меня баллы девяносто восемь! Подпись: «Ваш самый вредный обучающийся, Елька!» – Агейра перевел взгляд на растроганную меня и спросил: – Вы так любите детей?

– Очень, – не стала я лгать, – особенно этих. Видимо, принесли во время занятия, сегодня катер должен был вернуться, а малыши появятся только через два дегона. – Глубокий вдох, и я вытерла так глупо навернувшиеся слезы. Потом обязательно все перечитаю и сложу в стол. – Итак, мой код. Остальные мои обучающиеся знают, теперь показываю и вам…

Вообще-то это было запрещено, но нам с детьми так оказалось проще, теперь подключила к нашему маленькому заговору и «Атакующих». Нажала символы «Лирель», и код высветился на панели.

– Это первый вариант, – шепотом сообщила я, – а вот это второй…

Подняла вазочку с искусственными цветами (сегодня поставлю их в шкаф и буду наслаждаться живыми…), на пластиковом донышке написан код.

– Это вариант для самых маленьких, но на всякий случай показываю и вам. Запомнили? – спросила и, повернувшись, посмотрела на Агейру. Он странно меня разглядывал, словно вообще впервые видел, потом, будто нехотя, кивнул. – Вот и отлично, теперь проделайте всю операцию по передаче вашей знающей домашнего задания, – шутливо приказала я.

Алес улыбнулся, набрал свой код, вставил сеор, проследил, как идет передача информации, и, завершив, вынул инфоноситель.

– Спасибо, – я обошла его и села на стул, – результаты будут уже перед занятием. Можете идти.

Агейра еще несколько мгновений смотрел на меня, потом резко вскинул руку, провел пальцами по моей щеке и внимательно рассмотрел серый налет, оставшийся на подушечках пальцев.

– Я все не мог понять, как это вы так почти до неузнаваемости вчера преобразились, – задумчиво проговорил атакующий, и не думая извиняться за свое поведение.

– И как? – Мне всегда смешно наблюдать у детей подобную реакцию, они тоже норовят выяснить, почему я такая, а потом пытаются подражать и приходят на занятия, намазанные всем, чем угодно, от крема, который взяли у мамы, до черной пудры, предназначенной для обуви. И стоит им намазаться, ходят с такими серьезными лицами, словно сами стали знающими.

– Я понял. – Агейра улыбнулся.

– Очень рада за вас. – Улыбка у него бесподобная, добрая и искренняя. – Ступайте.

Атакующий покинул преподавательскую, а я поймала удивленный взгляд маноре Лейсе, пожилой знающей науки.

– Они все как дети, – произнесла тихо, та понимающе улыбнулась, – я думала, вести занятия у старших будет проблематичнее.

– Чем мы старше, тем все более скупы на эмоции, – мудро ответила Лейсе, – многие знающие неодобрительно относятся к той эмоциональной связи, которая образовалась у вас с младшими группами, но я вспоминаю свои первые годы и прекрасно понимаю вас… Дети любят молодых, да и вы их обожаете.

– А разве их можно не любить? – удивленно переспросила я.

– Можно. – Маноре Лейсе грустно пожала плечами. – Рутина со временем затягивает, и это становится просто работой, и даже уже не любимой…

Знающая взяла сеор и направилась на урок, явно шла к прикрывающим, только эти группы постоянно учили терпению, приучали ожидать знающего, чтобы затем они столь же терпеливо ожидали приказа командующего. Проводя ее взглядом до двери, я взялась за проверку выполненных заданий. Сначала «Атакующие», шестнадцать работ на тему «Предполагаемые итоги поражения Талары в битве при Карадаре». Что примечательно для «Атакующих» – война с покоренными называется Оаэсская война, а «Ведущим» преподается с ее истинным названием и значением. Лучшие баллы, как и следовало ожидать, у Агейры и, как ни удивительно, у Тео.

Расположила их работы на экране рядом, интуиция отчего-то завопила – работы похожи, но не могу понять чем. Даже не слова, но обороты речи подобны. Сравнила с другими работами и поняла, что эти две выделяются из общего потока – может, выполняли вместе?

Ввела код доступа к внутренним файлам Академии и просмотрела оба профиля – Агейра типичный отличник. Высшие баллы по всем предметам, с такими баллами должен был бы попасть в «Ведущие», но внешность не та, не похож он на целиком и полностью положительного героя, да и тело более тонкое. Поразилась количеству сериге внизу его файла – похоже, Алеса Агейру проверяли все мыслимые и немыслимые силовые подразделения… Интересно…

Просмотрела файлы Дана Тео. Успеваемость явно зависит от настроения, потому что скачет то вверх, то вниз. Тоже тонкое телосложение, хотя и мускулистый, как и Агейра. Я тихо рассмеялась, представив, как это выглядит со стороны – одинокая знающая рассматривает весьма откровенные фотографии двух обучающихся. Радовало, что в преподавательской никого не было, потому что уже шли занятия, и я оказалась совершенно одна. Просмотрев еще раз Агейру и Тео в одном нижнем белье, свернула файлы, собираясь вернуться к проверке заданий.

– Маноре Манире! – От неожиданности я подскочила и испуганно прижала руку к груди. – Что вы делаете?

Сильный и властный голос вынудил повернуться.

– Инор Осане, вы напугали меня!

Он победно усмехнулся, бесшумно подошел ближе, присел на край моего стола.

– Так что же вы тут делаете, Манире? Просматриваете личные файлы обучающихся? Интересно, с какой целью…

На что он намекает? Я боялась главы Академии до дрожи в коленках, как, впрочем, и все остальные знающие в Ранмарн.

– Меня несколько удивило сходство работ Агейры и Тео, была уверена, что они росли в одной местности, оказалось, что это не так.

Инор Осане с интересом взглянул на меня, затем ввел свой собственный код, и, подключившись к управлению преподавательской, создал себе стул рядом с моим, быстро сел.

– Покажите работы!

Я показала. Несколько кан глава Академии внимательно вчитывался, затем с недовольным лицом произнес:

– Действительно, сходство есть, но не могу понять в чем… Странно, никогда прежде не замечалось, чтобы между ними… Очень странно… Агейра и Тео… А личные изображения зачем смотрели?

Я несколько смутилась, но все же ответила:

– Строение тел тоже чем-то похоже… на мой взгляд…

На изображения инор Осане глядел значительно дольше, затем удовлетворенно откинулся.

– Неверно вас отбирающие определили, Лирель, – с усмешкой произнес знающий третьего танра, – совсем неверно… С вашими способностями следовало бы направить вас в структуры контроля и разведки! – Он с торжествующей усмешкой щелкнул меня по носу: – Ну да поздно уже! И даже использовать вас уже не получится, будущая маноре Шао!

Мое возраставшее по мере его слов удивление достигло апогея, и глава Академии с мальчишеской ухмылкой щелкнул моей отвисшей челюстью.

– То есть в академию действительно проник шпион? – возмущенно спросила я.

– Действительно, – благосклонно согласился инор Осане.

– И он в группе «Атакующих»?

– Или «Ведущих», – с улыбкой отозвался глава академии, – суть в том, что найти его никак не получалось, хотя нам было достоверно известно, что он в одной из этих выпускных групп.

Я вспомнила глаза Агейры, не хотелось верить, что это он…

– Это Агейра? – расстроенно спросила я.

– Сами посудите, если бы Агейра был шпионом, стал бы он так выделяться из общего потока и внешностью и знаниями?

– Нет. – На душе сразу стало легче. – А Тео действительно норовит не выделяться из массы, да и успеваемость у него то вверх, то вниз… Хотя я их знаю лишь день…

– Но уже заметили то, что другие несколько лет увидеть не могли! – Глава академии смотрел на меня очень пристально, видимо, ожидал вопросов. Не дождавшись, продолжил: – Киен Шао, насколько мне стало известно, согласился на условия вашего отца и подписание традиционного супружеского соглашения. Судя по вашей реакции в аудитории «Ведущих» и покаянному рассказу инора Эстарге, вы этому не рады?

Из всего этого монолога я вынесла две истины – в Академии прослушивается все, и мы тоже под постоянным наблюдением. Так это я и раньше знала. Но вторая истина не радовала – Санька оказался прав, во всем прав.

– По-вашему, мне есть чему радоваться? – спокойно спросила я.

Чуть склонившись ко мне, инор Осане тихо уточнил:

– Это из-за отношений с Шенондаром Кисаной? – Я промолчала, он продолжил: – Смотрел ваше личное дело, вы с двенадцати лет вместе.

Лично я никогда не задумывалась над этим вопросом, просто Шен всегда находился рядом, хоть и был старше меня на шесть лет, как и Олини. На мой пятнадцатый день рождения он меня поцеловал, мне не понравилось, но Шен всем объявил, что теперь будет добиваться традиционного супружеского соглашения. Я была не против, потому что это позволяло не ходить на собрания молодежи и меньше посещать гоар. Наши отцы находились в дружеских отношениях с детства, в результате матримониальные устремления Шенондара поддержали все родственники. В этом году Шен оканчивал обучение, и родители настаивали на подписании супружеского соглашения, едва придет разрешение от связующих. Хотела ли я этого? Наверное, хотела, потому что не представляла рядом никого иного, да и Шен мне все же нравился, когда не начинал странно дышать и трогать. Я догадывалась, чего он хочет, но, видимо, рассказы Вин отбили всякое желание этим заниматься… Шен терпел и это, за что я ему была безмерно благодарна… была… Даже думать о том, что на месте Шена может быть Киен Шао, не хотелось.

– Я все же рассчитываю, что моим спутником будет Шенондар Кисану, – после недолгого раздумья сообщила я. – Киен Шао пытался помочь Сань… Санорен Эстарге, уверена, они отзовут контракт в ближайшее время.

Чуть склонив голову набок, глава Академии ответил:

– Я бы не был так в этом уверен. Хотя мне жаль, что мы потеряем столь талантливую знающую, потому что ваш дар преподавания можно оценить лишь как великолепный.

То есть действительно всё? Этого не может быть! Это просто немыслимо!

– И вы ничего не сделаете, чтобы оставить меня в Академии Ранмарн? – Мой голос дрогнул.

– Ничего. – Инор Осане с грустью посмотрел на меня. – Разве что искренне порадуюсь за вас, Лирель. В любом случае до возвращения знающего Атанара вы будете вести эти группы.

– А как же Тео?

– Пока у нас не будет доказательств, о вашей находке вы обязаны молчать. Вам все понятно? – Невольно вспомнилось, как изменился цвет его кабинета, поэтому я кивнула весьма поспешно. – Вот и замечательно. И, маноре Манире, вы станете прекрасной спутницей для Киена Шао. В глубине души, отринув мысли об Академии, я понимаю, что он сделал лучший выбор, и рад за вас обоих.

На глаза набежали слезы, и я не услышала, как глава Академии покинул преподавательскую… Просто в одночасье хорошо продуманное будущее рухнуло, и теперь все казалось скрытым в тумане… Есть ли у меня выбор? Я знала ответ, хоть и не хотела его принимать. Киен Шао для меня лишь обучающийся, стать его спутницей – все равно что стать спутницей малыша Ельки. Это неправильно! Моим спутником должен стать Шен, потому что… потому что так должно быть.

С трудом взялась за проверку работ «Ведущих», мстительно срезала балл в идеальной работе Шао… Но все же этика знающих и профессионализм взяли верх, и в результате я выставила заслуженный высший балл. Как и всегда – у «Атакующих» баллы колебались от восьмидесяти и до ста пятидесяти (у Агейры и Дагана) – высшего балла. У «Ведущих» традиционно от ста тридцати до ста пятидесяти, эти предпочитали во всем быть лучшими, впрочем, так их воспитывали.

Мысли вернулись к Киену Шао – идеальный почерк, идеальная работа, идеальное владение фактами… идеальная жизнь!

Проверив все, отправила баллы каждому на сеор, потом коснусь ошибок и мизерных недочетов, а сейчас нужно готовиться к занятию у «Атакующих». Почему-то вспомнились добрая улыбка Агейры и его умные глаза… Странно, к чему бы это… Неужели уже начинаю тосковать по любимой работе?

…Поднимаясь в лифте на занятие к «Атакующим», улыбнулась своему бледному серо-синему отражению и решила, что о ситуации с Шао буду думать после, о шпионах также, об Агейре… а он тут при чем? На отметке восемьдесят восемь лифт остановился, и я направилась в аудиторию. На этот раз меня встретили стоя. Начинаю любить эту группу, особенно за разнообразие в прическах и лицах.

– Рада приветствовать «Атакующих» старшего ранга! – произнесла, направляясь к доске.

Поднялась на наран, подошла к столу, ввела свой код, поставила сеоры с расписанием и планом урока. Выпрямилась и с улыбкой взглянула на тех, кто являлся совершенной противоположностью «Ведущим».

– Садитесь, «Атакующие». – Они подчинились и приготовились меня слушать, я не стала их разочаровывать. – Сегодня у нас очень увлекательное занятие. – Обучаемые невольно заулыбались, едва в моем голосе прозвенели нотки, с которыми обычно обращаются к детям. – Мы рассмотрим Карадарское и Сиарийское соглашения, коснемся идеологии вошедших вследствие этого в состав Талары народов и… – Выдержала паузу, потом с улыбкой добавила: – И в конце поиграем, потому что у вас это получается бесподобно, у меня еще никто из обучающихся не дрался, соблюдая абсолютную тишину, а учитывая, что все делается с таким стремлением к победе… В общем, команда инора Агейры, – у вас есть шанс отыграться. Команда инора Дагана – надеюсь, вы сумеете удержать первенство?

Вот после этих моих слов в глазах всей группы зажегся алчный огонек жаждущих знаний, и все занятие они ловили каждое слово, а даты явно старались заучить на ходу, в результате игру мы начали за пятнадцать кан до окончания занятия. Было бы ложью, если бы сказала, что не заразилась азартом, у меня у самой горели глаза, но на сегодня я подготовилась лучше. Разослав всем баллы за домашнюю работу, быстро прокомментировала основные недочеты – ибо откладывать критику, как и похвалу, никогда нельзя, и потому наряду с недочетами отметила также положительные моменты.

А затем загрузила на доску вопросы и ответы, создав себе через панель высокий стул в конце аудитории, поубирала парты обучающихся. «Атакующие» уже были охвачены азартом, вскочили раньше, чем я успела сказать, отошли от своих мест. Расчистив место для маневров и едва не подпрыгивая от нетерпения, объявила:

– Сегодня вопросы зачитывать буду не я, они будут вспыхивать на доске, правильность ответа также контролирует система. – Достала два икате нестандартной формы и добавила: – Всего вопросов сто двадцать, я включила и вчерашнюю тему, поэтому выдаю икате, которые будут сканировать вас, на моем сеоре будет отражено, кто на какой вопрос ответил, соответственно вы получите баллы. Это же лучше, чем проверяющая работа, правда? – Они согласно закивали в ответ, боясь даже прервать меня. – Итак, капитаны?

Даган и Агейра подошли ко мне, протянула им икате и почувствовала себя прекрасной познающей искусство, которая подает кинжалы для дуэли… Да, были в нашей стране темные времена… Даган взял икате резко, словно действительно это было оружие, Агейра принял аккуратно и нежно, коснувшись пальцами моей руки… С трудом подавила желание отдернуть руку, потому что странное тепло словно пронзило все тело… Нужно провериться у лечащих.

В конец аудитории я почти бежала, придерживая сеор, забралась на стул, радостно ощутила себя самой высокой и весело крикнула:

– Начали!

Я нажала символы на сеоре, и на доске вспыхнул первый вопрос: «Соглашение по экономическим и идеологическим вопросам носило название…»

Мы кричали, вопили, подбадривали друг друга и безбожно обзывали тех, кто давал неправильные ответы. Теперь две команды не дрались и словно хранили грань посреди аудитории, но сколько было азарта! Вопросы вспыхивали, и двое из команд мчались давать ответы, чуть замирали с икате, словно боясь ошибиться, и таки писали. Впервые совершенно забыла, что это я тут знающая и по идее должна контролировать весь процесс. Я орала со всеми, два раза едва не свалилась с высокого стула, раза три нагло подсказывала, если было заметно, что никто не знает ответа, и едва не завизжала, когда с отрывом в двадцать баллов победила команда Агейры.

Когда все закончилось и прозвучал сигнал окончания занятия, искренне порадовалась, что в каждой аудитории идеальная звукоизоляция. Слезть со стула мне помог Агейра, не знаю, как быстро он оказался так близко, но я едва не упала.

– О-о, это было нечто! – произнесла восхищенно, обращаясь к обеим командам. – Но, похоже, что выполнение домашнего задания дало первой команде преимущество! Даган, теперь ваша очередь использовать все возможности выполнения работы на дом.

Темноволосый атакующий подмигнул мне:

– В первый оборот мы от них оставим лишь воспоминание! – Его команда выразила молчаливое согласие.

– Я в вас верю! – искренне произнесла я, думая, что такими темпами они подтянут свой балл до уровня «Ведущих». – Домашнее задание проигравшей команды ожидаю в первый оборот утром, за два акана до занятия, – сообщила, как и накануне. Затем прошла к доске, поднялась на наран и, повернувшись к группе, добавила: – Благодарю за чудесное, неповторимое и волшебное занятие! Все свободны!

Они покидали аудиторию с улыбками, громко обсуждая эту интеллектуальную схватку, полные намерения повторить пройденный материал, чтобы на следующем занятии быть еще лучше. Я и сама никак не могла скрыть счастливую улыбку и едва не напевала, пока возвращала помещению прежний вид и выключала доску. На время занятия обо всех проблемах забыла, да и сейчас вспоминать не хотелось. Только свет знаний, только мысли об обучающем занятии, только радость от этой маленькой, но победы.

– Маноре Манире… – Подняла голову и встретилась взглядом с темно-фиолетовыми глазами.

Агейра подождал, пока я соберу сеоры, помог спуститься с нарана.

– У вас талант вести занятия, – улыбаясь, сказал он.

– Спасибо, «Атакующие» просто замечательная группа, и я рада, что нашла к вам подход. Но, инор Агейра, – строго посмотрела на него, чувствуя странный, непонятный дискомфорт, – надеюсь, сегодня вы не будете прогуливать другие занятия?

Он таинственно улыбнулся и большим пальцем погладил мою ладонь. И тут я поняла, отчего испытывала дискомфорт – Агейра помог мне спуститься, но все так же держал мою ладонь. Он прикасался ко мне не как обучающийся, в этом прикосновении было что-то запретное…

– Отпустите… – Голос странно дрогнул, жар от прикосновения накрыл удушливой волной, ноги внезапно ослабели.

Подчеркнуто медленно Агейра поднес мою руку к губам и нежно поцеловал. Я не могу назвать это прикосновением, это был поцелуй. Что со мной? Я стояла и не могла пошевелиться, не могла оторвать взгляда от темно-фиолетовых глаз, не могла остановить его… А должна была! Жарко стало настолько, что хотелось расстегнуть тесный ворот, а потом бежать от него… бежать от себя… от этих странных ощущений. От чувства собственной беспомощности…

– Простите, – он, виновато улыбаясь, отпустил мою руку, – мне не стоило так делать… простите…

Но в глазах такой блеск. Агейра прекрасно знал, что делает, и был чем-то очень доволен… И я подозревала, что моей реакцией… А я…

– Инор Агейра, прошу вас больше никогда так не делать! – Нужно было сказать это строгим, ледяным тоном, но у меня вырвался лишь жалкий шепот. – Пожалуйста… – А это и вовсе прозвучало как просьба… – Никогда…

Я резко отвернулась, глубоко вдохнула и вышла. Нужно было остановиться, указать обучающемуся на его недостойное поведение, направить к лечащим души, но… я не смогла. Только в лифте позволила себе перевести дыхание и попытаться проанализировать происходящее. Холодный как лед Агейра опалял меня прикосновениями словно огонь… Я заболела? Или это стандартная реакция на поцелуи подобного рода? Попрошу, чтобы Шен поцеловал руку… Шен!..

Мысли, которые я так упорно гнала от себя, ворвались в сознание, разрушая тот уютный мирок, в котором я счастливо жила. Не было никакого желания оставаться в Академии! Едва лифт опустился, влетела в преподавательскую, прошла к столу, переслала оценки курирующему «Атакующих» и курирующему «Ведущих», получила от обоих знак восхищения. Потом прочитала сообщение от главы Академии: «Ваше занятие с группой «Атакующие» несколько отличается от общепринятых норм, но я никогда не видел их столь воодушевленными и стремящимися к знаниям, поэтому действуйте, как считаете нужным. И… помните, что Алес Агейра… впрочем, вы и сами понимаете!»

Осознала, что инор Осане все видел, и мне окончательно стало плохо. Выключив стол, взяла сеор старшего знающего Атанара, который наконец принесли, и сгрузила его в пакет к двум своим, затем переложила со стола открытки от моих деток в пакет – почитаю дома, хоть настроение себе подниму. Жаль, что не смогу ответить, но связь с местами полевой практики отсутствовала. Собрав пакет, отправилась в комнату омовений. Как ни странно, едва сняла форму, стало совсем тоскливо, словно теперь я оказалась беззащитной перед всем миром. Расчесав еще чуть влажные волосы, переоделась в свою одежду и вышла в преподавательскую. Забрав пакет, через выход для знающих покинула академию и направилась к остановке мигана.

…Высокую фигуру в черном мундире с длинными светлыми волосами я заметила сразу. Агейра стоял, прислонившись спиной к бетонной стене остановки, и ждал меня. И все повторилось снова – удушливая жаркая волна, я почувствовала, что даже кончики моих ушей покраснели, странная слабость, такая, что пакет показался безумно тяжелым, и дрожь в ногах, вынуждающая остановится. А ведь он и вчера ждал, просто я не заметила! Вот только зачем?

Агейра увидел меня, лениво оттолкнулся от стены, сложил руки на груди, выжидательно посмотрел. Пришлось идти, взяв под контроль все чувства. Это, наверное, после игры, не зря на Таларе азартные игры запретили еще две тысячи лет назад. Этот азарт, эти эмоции сделали меня слабее. И я шла, с трудом делая каждый шаг, и всё старалась взять чувства под контроль.

– Инор Агейра, – приблизилась, обошла его, проследовала к прозрачной стенке мигана, набрала на панели код вызова переместителя, – вы же обещали не прогуливать занятия!

Молчание, а затем тихие, но отчетливые слова:

– Я хотел извиниться.

У него был сильный, уверенный голос, перекрывающий шум промышленного города, заставляющий прислушиваться против воли… Властный голос, который должен бы был принадлежать ведущему.

– Вы уже извинились, я приняла извинения, – упорно смотрела на панель мигана, боясь взглянуть на Агейру.

Шорох шагов, и я поняла, что он стоит за моей спиной, совсем рядом, так что я сквозь легкую ткань костюма ощутила его тепло, но он не касался меня. Необходимо было повернуться и прекратить это, поставить его на место, используя нужные методики… Нужно повернуться прямо сейчас! Он коснулся моих волос… Провел пальцами по всей длине, и я оцепенела, не в силах противостоять этому. Сердце замерло, дыхание стало поверхностным и прерывистым, а все чувства сосредоточились на его прикосновениях.

– Я знаю, что не должен так делать, – Агейра шептал, все так же едва касаясь моих волос, – но очень трудно удержаться… Почти невозможно… Я заболел вами… Лирель…

И мое сердце замерло… «Я заболел вами» – это почти признание в чувствах, которые на Таларе запрещены. Любовь – болезнь. Неправильная, нелогичная, странная. И в нашем языке словосочетание «люблю тебя» давно заменено на «заболел тобой». Я должна это остановить! Прекратить на стадии формирования. Но… сердце замирает, и губы снова и снова беззвучно повторяют его слова: «Я заболел вами… Лирель…» Что же я делаю? Он, он обучающийся, он не понимает, что творит… Но я, я знающая, я должна это остановить… И в тот момент, когда почти собралась с силами… Поцелуй! Нежный, едва ощутимый… ласковое касание его губ…

Все, так больше не может продолжаться. Резко развернулась, посмотрела в фиолетовые глаза:

– Инор Агейра, что вы себе позволяете! Отойдите от меня немедленно! Как вы смеете говорить подобное вашей знающей? Вы понимаете, что это недопустимо?! – Я била его фразами, используя специальные, запрещенные тона голоса. Он вздрогнул и сделал шаг назад. – Я ваша знающая, инор Агейра! Вы не имеете права даже помышлять о личных отношениях! О вашем поведении будет доложено курирующему!

Его взгляд стал каким-то странным, тяжелым и таким… словно ему больно от моих слов. С перестуком подъехал перемещатель, я понимала, что долго он ждать не будет.

– Это недопустимо, инор Агейра, – уже мягче произнесла я, – прошу вас, никогда больше не подходите ко мне и не прикасайтесь… – Хотелось кричать, а я лишь попросила: – Пожалуйста… Ради меня…

Он вздрогнул, кивнул в ответ, сделал еще шаг назад и одними губами ответил:

– Хорошо… маноре Манире…

Я уезжала по прозрачной трубке мигана и умоляла себя не оглядываться. Слезы текли по щекам, глупые бесполезные слезы, застилающие панораму любимого города, застилающие все мое будущее. Я старалась думать о чем угодно, но в ушах звучал его голос: «Я заболел вами… Лирель…» Вся моя жизнь рассыпалась на осколки, а я не могла думать ни о чем, кроме Агейры. Мне было неважно, что сейчас произойдет, я забыла обо всем… Я ненавидела себя за ту странную слабость, которую испытала рядом с ним. Агейра словно опалил меня огнем, и теперь этот огонь медленно тлел в сердце, грозя перерасти в пожар… Но зачем… Зачем?!

Я не замечала, что доехала до нужной остановки, пока не раздался скрипящий электронный голос перемещателя. Когда успела ввести данные? Не помню… Вылезла и побрела по дороге, не обращая внимания на прохожих. Свернула к триста пятнадцатому входу, впервые за много лет села в лифт, который поднял меня на девятый этаж, и замерла от удивления, увидев белые крупинки от поздравительных цветов, а затем и сами цветы, украшающие вход в наше кимарти. Несколько мгновений с непониманием взирала на дверь, потом вспомнила – Олини и Ран! Сегодня день подписания супружеского соглашения!

Взяла эмоции под контроль, начала радостно улыбаться, держала улыбку, пока она не стала похожей на натуральную, и вошла в кимарти. Все же сегодня день Олини и Рана, я не имею права портить им праздник!

– Мама, я пришла. – Сгрузила пакет на столик в прихожей, вдохнула вкусные ароматы, доносящиеся из комнаты для еды, и прошла в гостевую – мама явно ее как раз сейчас украшала… наверное. Или все уже собрались? Из гостевой неожиданно вышел Ран, весь великолепный, темноволосый, в белоснежном праздничном костюме.

– Ран! – Бросилась ему на шею, радостно расцеловала в обе щеки. – Какой ты красивый, у вас с Олини прекрасные детки будут, главное, чтобы много. Оли уже пришла?

Он серьезный вышел, словно хотел что-то сказать, но после моих слов про деток не выдержал и рассмеялся:

– Эля, ну ты скажешь! – И, продолжая смеяться, окликнул: – Оли, ты слышала? Надо план выполнить!

Сестричка вылетела из гостевой пунцовая от смущения, и казалось, готова была меня придушить, но Ран удержал, прижал к себе, коснулся губами ее уха и что-то прошептал – Олини успокоилась мгновенно.

– Эля, хоть бы не при гостях! – Ран прошептал что-то снова. И Олини, счастливая, уже ласково, но очень тихо добавила: – Будут тебе детки, в большом количестве, уговорила!