Текст книги "Иран. Страна-загадка, открывающаяся миру"

С запада ахеменидской империи угрожала набравшая огромную силу македонская держава. Македония располагала первоклассной по тому времени армией, которую возглавлял уже одержавший не одну победу полководец Александр Македонский. Основой армии македонян была фаланга в 16 рядов в глубину. Воины задних рядов были вооружены сариссами, копьями пятиметровой длины, которые поддерживали впередистоящие, и, таким образом, вся фаланга принимала участие в битве, не нарушая строя. По бокам фаланги размещались легковооруженные и маневренные воины. Армия имела тараны, катапульты и другую осадную технику.

1 октября 331 г. до н. э. на территории Мидии, близ селения Гавгамелы (30 км от современного Мосула и Ираке) произошла крупнейшая в истории мира битва.

В ней в жестоком единоборстве столкнулись войска Александра Македонского и персидского царя Дария III. На этот раз фортуна отвернулась от персидского монарха, на счету которого было немало блестящих побед. Правда, на какое-то мгновение показалось, что персы возьмут верх, так как на одном из важнейших участков фронта македонский военачальник Парменион попал в западню и срочно обратился к Александру с просьбой о помощи. Осознав всю опасность сложившейся ситуации, Александр Македонский лично возглавил отряд лучших копьеносцев и прорвал оборону противника на том участке, где располагался командный пункт Дария.

Македонские воины поразили копьями телохранителей персидского царя. Весть об этом с быстротою молнии облетела его войска, их моральный дух был подорван, и они потеряли прежнюю способность продолжать боевые действия.

В битве при Гавгамелах была предрешена участь ахеменидской державы. Путь на Персеполь, Сузы и Экбатаны был открыт.

Дарию III удалось избежать плена, и он отошел с частью своих войск в Мидию, надеясь собраться с силами и дать сражение Александру Македонскому. Но этому намерению не суждено было осуществиться. Сатрап Бактрии по имени Бесс, не скупившийся до этого на заверения в покорности персидскому монарху, вероломно изменил ему. Он пробрался в лагерь Дария и убил его. В то время ахеменидскому монарху было 50 лет. Бесс провозгласил себя царем под именем Артаксеркса IV.

До настоящего времени Дария III изображают бездарным и трусливым противником Александра Великого. Тем не менее этот пристрастный портрет необходимо несколько подкорректировать: бегство ахеменидского царя необходимо рассматривать в контексте идеологии сохранения царской ахеменидской власти, которая ему была поручена богами. Более того, его оборонительная стратегия по отношению к македонским захватчикам была абсолютно логичной и понятной, а не являлась хаотичным бегством и следствием паники. В конечном счете, прекращение ахеменидской династии объясняется в наименьшей степени, так называемым упадком – скорее всего, это произошло вследствие неспособности добиться настоящей лояльности к империи со стороны подчиненных народов.

Завоевание ахеменидской империи Александром в немалой степени было обусловлено не только исключительными военными способностями царя Македонии, незаурядного человека, но и превосходством его армии, в том числе искусством осады городов. Для завоеванных народов Александр не был освободителем от персидского ярма. Он видел себя не только мстителем, но и наследником последнего из рода Ахеменидов, стремясь к соблюдению персидских традиций.

В то время как персидские аристократы постепенно признали его одним из своих, бактрийско-согдийская аристократия продолжала сопротивляться ему в течение некоторого времени, до его брака с бактрийской принцессой Роксаной. Более того, поведение царя в обществе, использование им церемониала ахеменидского двора (с земным поклоном и простиранием ниц, царским приемом и т. д.) постепенно отдалили его от собственных греко-македонских войск.

Благодаря дальновидным действиям сатрапа Певкеста, в которых не было ничего «македонизирующего», общее положение в Персии оставалось спокойным и после смерти Александра, но в других областях (Бактрии, Индии и мидийской Атропатене) вспыхивали мятежи, приводившие к постепенному отпадению от центральной власти. Селевк I, один из военачальников Александра, который сочетался браком с бактрийской принцессой Апамой в ходе массового заключения браков в Сузах в 324 г. до н. э., подчинил себе Месопотамию и между 312 и 301 гг. до н. э – Иран.

Он предпринял несколько завоевательных походов на восток, пытаясь сохранить за собой верхние сатрапии на северо-востоке Ирана. Но борьба на западе мешала Селевку управлять восточными областями. Возвышение его сына Антиоха I, рожденного от союза с иранкой и воспитанного в обеих культурах, как соправителя отца на востоке, на территориях по эту сторону Евфрата, было актом предусмотрительности. Впоследствии, в ходе длинной восточной кампании Антиоха III (212–204 гг. до н. э.) против парфян и греко-бактрийцев, отпавших от империи в середине III в., эти последние были вынуждены вновь на короткий период частично признать селевкидский суверенитет. Но вследствие тяжких поражений Антиоха от Рима под Фермопилами (191 г. до н. э.) и Магнезией (190 г. до н. э.) и после окончательного фиаско его восточной кампании Бактрия была непоправимо потеряна для Селевкидов, а Парфия получила возможность приобретения территорий к западу. Поощряемые таким развитием событий, начинают отделяться правители других селевкидских областей (Фратарака в Персии, Камнаскир в Элимаиде, Гиспаосин и его преемники в Харакене, в устье Тигра и Евфрата), которые впоследствии вошли в образовавшуюся позднее парфянскую империю.

При Селевке II Каллинике (246–225 гг. до н. э.) селевкидская империя начала испытывать серьезное давление на нескольких фронтах (мятеж сатрапа Парфиены Андрагора, борьба за трон с братом Антиохом Гиераксом, мятеж бактрийского сатрапа Диодота, создавшего независимое государство). Воспользовавшись неопределенностью, возникшей по причине отделения сатрапа Андрагора, парнские полукочевники во главе с Аршаком вторглись в Парфиену, изгнали мятежного сатрапа и быстро захватили некоторые другие бывшие ахеменидские и селевкидские территории, впредь именуя себя парфянами и датируя основание своего царства согласно новой, аршакидской эре.

Аршак I сумел укрепить свое положение, был провозглашен царем, основал столицу Дара и начал чеканить собственную монету. Со временем имя «Аршак» стало чем-то вроде почетного титула парфянских царей.

И хотя основателем этой парфянской династии считают именно Аршака I, реально же первым царём из этой династии, правившей Парфией, стал его брат Тиридат, принявший тронное имя – Аршак II. Представители (младшие ветви) этой династии находились у власти и правили также в Кавказской Албании, Армении и Иберии.

При Антиохе III на некоторое время (ок. 210–188 гг. до н. э.) парфяне были вынуждены снова признать селевкидский суверенитет, но взамен Аршак оставил за собой завоеванную власть.

После поражения от римлян при Магнезии (190 г. до н. э.), гибельного для Антиоха III и Селевкидов, парфяне снова провозгласили свою независимость и при Митридате I заложили основы многонационального парфянского государства, завоевав области западного Ирана и Месопотамии и подчинив часть территории греко-бактрийского царства. За этой фазой создания империи последовал период военных стычек, в том числе с правителями Харакены и кочевниками на северо-востоке, но впоследствии, при Митридате II, были окончательно восстановлены власть и могущество Парфии.

Первое парфянское вторжение в Армению вызвало соответствующую реакцию у римлян. В течение последующих десятилетий противостояние Рима и парфян по поводу армянского вопроса – вопроса первостепенной значимости по причине геополитического положения Армении – военные столкновения были постоянными, особенно после первого тяжелого поражения Красса при Каррах (53 г. до н. э.), от которого римляне оправились только лишь более тридцати лет спустя, когда парфянский царь царей Фраат IV, занятый династическими междоусобицами, согласился наконец вернуть Августу флаги разбитых римских легионов (20 г. до н. э.).

Враждебность между Парфией и Римом, в том числе и по причине борьбы за влияние в Армении, продолжалась до поражения и капитуляции римлян при Рандее (63 г. до н. э), после которых наконец наступил мирный период во взаимоотношениях. Парфию тогда волновали другие заботы, но во время восточной кампании Траяна (114–117 гг. н. э.), вторгшегося в Армению, отношения с парфянами вновь обострились. Адриан мудро отказался от новых завоеваний Траяна и снова признал общую границу по Евфрату (в 123 г.), установленную ранее Лукуллом и Помпеем (69 и 66 гг. до н. э.). Последние столкновения парфян с Римом при Септимии Севере и Каракалле завершились в 218 г. подписанием мирного договора между императором Макрином и Артабаном и не вызвали существенных изменений в отношениях между обеими державами. Однако Парфия в то время была ослаблена уже до такой степени, что вскоре, в 224 г., персидская знать во главе с родом Сасанидов смогла бросить вызов своему парфянскому сюзерену. Сражение на равнине Ормиздраган решило судьбу государства парфян – оно погибло. На месте его возникло иранское государство Сасанидов.

Сасаниды

В течение первых лет господства Ардашира I, первого крупного правителя из рода Сасанидов, все территории Парфии, за исключением Армении, перешли под его контроль.

В эпоху Сасанидов Иран в действительности представлял собой конгломерат объединенных полунезависимых государств, управлявшийся высокопоставленными лицами. Эти люди обыкновенно назывались царями (шах), иногда – правителями (хватай) или имели другие титулы. Все они подчинялись единому центру – царю царей (шахиншах), а во внутренних делах были до некоторой степени независимы – с тем условием, чтобы они платили установленные подати и хорошо исполняли свои обязательства перед центральной властью, включавшие эффективное управление, охрану границ и рубежей провинций, и предоставляли при необходимости в распоряжение центра войско для ведения боевых действий. Хотя центральным правительством осуществлялся особый надзор за их действиями с использованием специальных рычагов, обычно для предотвращения создания устойчивых государств в провинциях власть в таких регионах не делали наследственной, а постоянно меняли там правителей в соответствии с требованиями времени, дабы уменьшить вероятность мятежа и поддерживать их политическую и экономическую власть в нестабильном и шатком состоянии. В важные и склонные к мятежу провинции, особенно приграничные, в качестве наместников направляли принцев с тем, чтобы они набирались политического опыта и приобретали навыки управления страной.

Дворец Ардашира близ Фирузабада

Каждый регион в соответствии со своим географическим, культурным, национальным, языковым, религиозным, политическим и приграничным статусом имел особые полномочия; так, некоторые имели право чеканить монету, однако изображения на монетах и ее проба соответствовали монетам столицы. В некоторых существовали особый язык и письменность. В случае начала войны они были обязаны в меру своих возможностей выслать на фронты снаряженных необходимыми принадлежностями воинов под собственным командованием. Также они должны были выплачивать установленный хараг. Иногда правителей провинций называли остандарами. В сферу их деятельности входило управление государственными землями. Они пользовались относительной независимостью во внутренних делах, однако во время смены царя обязательно приезжали в столицу и выражали покорность новому царю: «Тот познает корону, которому царь возложил ее на голову, царствование узнает тот, которому он его поручил; если он сделал так, титул царя с него не сложим».

В конце сасанидской эпохи в этой системе произошли изменения, главным их результатом была передача управления провинциями исключительно спахпатам, которым подчинялся паткоспан.

Спахпат, обладавший чрезвычайными полномочиями и военно-экономической мощью, в действительности распоряжался четвертью царства, и масштабы его возможностей превосходили имевшиеся у ахеменидских сатрапов и даже трансформировались в наследственные.

Правители провинций имели особые титулы в соответствии с названиями каждой из них. Например, правитель Кабула назывался кабул-шах, правитель Хорезма – хорезм-шах, Кушана – кушан-шах, цари Ферганы – ихшид, цари Усрушаны – афшин, цари Систана – ратбил, цари Забулистана – пируз, цари Абиварда – бахмана и т. д.

Территориальное деление и ситуация в различных районах, особенно управлявшихся марзпанами, по политическим, военным и административным причинам постоянно менялись. Городами в регионах управляли шахредары, а деревнями – катак-хватаи.

При Сасанидах управление провинциями и их границы постоянно претерпевали изменения, пока наконец Хосров Аноширван в результате своих разнообразных реформ не разделил всю территорию Ирана на четыре крупных округа (паткоса), сообразно с четырьмя сторонами света. В каждый из них он назначил наместника – чиновника, называемого паткоспаном, или эран-спахпатом, а в военной администрации упразднил должность эран-спохпата. Эти спахпаты управляли четырьмя сторонами страны: спахпату востока были вверены Керман, Систан и Хорасан, спахпату юга – Парс и Хузестан, спахпат запада управлял Ираком вплоть до границ с Римом, а спахпат севера – Мидией, а также осуществлял военное командование воинами и руководил этим округом.

Укрепление и сохранение неприступности границ страны лежало на плечах марзпана и было одной из главных задач царя. До Аноширвана слово «марзпан» обозначало в целом правителей и наместников приграничных земель, а в частности – военных командующих приграничными регионами, т. е. хранителей рубежей, которые во время войны выходили на поле брани под командованием спахпатов в качестве офицеров войска. Марзпаны постоянно менялись, и их деятельность носила скорее военный характер, нежели административный. При Аноширване марзпаны стали подчиняться четырем спахпатам.

По словам ученых, еще одной проблемой, с которой столкнулось сасанидское государство, было неподходящее и опасное местоположение их столицы, которая постоянно подвергалась нападениям римлян и арабов. Иными словами, отдаленность столицы от восточных регионов не давала Сасанидам уделить большее внимания этим районам, в то время как те сталкивались с угрозой со стороны эфталитов, гуннов, тюрок и др.

В результате продвижение сил противника постоянно ставило столицу в опасное положение, что не совсем соответствовало канонам управления страной. Так же было при Омейядах в Андалузии, когда после первых военных поражений столицу всякий раз захватывали войска противника и существование государства было под угрозой.

Необходимо также упомянуть и о другом сословии во времена Сасанидов, имевшем относительно высокий статус в экономическом и, естественно, политическом отношениях. Это сословие – азаты, они по своему положению были ниже, чем знать, и многие из них были заняты в административных структурах страны. Азаты занимались управлением деревнями и их земельными владениями. Катак-хватаи и дехкане также входили в это сословие. Руководство деревнями доставалось азатам по наследству, они считались исполнительной инстанцией, представителями подданных – сельчан и посредниками между ними и центральной властью, и самой главной их задачей было взимание податей и харага.

Особо стоит отметить первые успехи Сасанидов в борьбе с Римом после 230 г., в том числе взятие городов Нисибина и Карр в 235 г., после убийства Александра Севера. Три военные кампании его сына и наследника, Шапура I, сопровождались вторжениями в Сирию, Киликию и Каппадокию и привели к поражению римлян. Персами была завоевана Армения, молодой император Гордиан III погиб в битве на Евфрате (244 г.), а его преемник, Филипп Араб не имел другого выбора, как заключить унизительный мир с персами. Валерий стал первым римским императором, который был захвачен в плен врагами Рима (260 г.). К концу своего правления в 272 г. Шапур управлял территорией, которая раскинулась от Месопотамии до Пешавара. Эта удачная для Сасанидов ситуация в корне изменилась уже в конце III в.: династические междоусобицы и агрессивная восточная политика императора Диоклетиана привели к унизительному для персов мирному договору в Низибе (297 г.), по которому они на несколько десятилетий потеряли земли на восток от Тигра и Армении.

Пришлось дожидаться военных и дипломатических успехов Шапура II в переговорах с Иовианом в 363 г. (и возвращения Армении после 368 г., разделенной между римлянами и персами в 377 г., что было подтверждено договором с Шапуром III в 387 г. н. э.), чтобы забыть этот позор.

Руины дворца Шапура около Казеруна

В V в. на восточных границах Ирана появляется более серьезный для Сасанидов противник – эфталиты, или белые гунны (они представляли большую угрозу, чем хиониты и кидариты, вторжения которых были отбиты Сасанидами ранее). Но в отличие от войн с римлянами источники донесли до нас мало информации о борьбе Сасанидов с эфталитами. Передвижения гуннов начались после распада империи Сюнну в Монголии в IV в. Два раза (в 465 и 484 гг.) сасанидский царь царей Пероз терпел поражение от эфталитов и, в конечном счете, стал их данником. Постоянные вторжения кочевников и периодический голод углубили и без того серьезный кризис сасанидской империи, и народные восстания не заставили себя ждать.

Все эти мятежи, названные по имени одного из их руководителей, Маздака, движением маздакитов, поддерживались недовольной аристократией. В конечном счете, все эти мятежи были потоплены в крови Кавадом и его сыном Хосровом I в 528 г.

Последний сумел повернуть ситуацию с большой выгодой для себя, чтобы глубоко реформировать государство в социальном, экономическом и военном планах. Когда покой воцарился в стране, Хосров и Сасаниды снова усилили внешнеполитическую активность: они порвали «вечный мир» с Византией, чтобы заключить его снова, но на более выгодных для себя условиях.

Двадцатью годами позже империя эфталитов была наконец разрушена, юг Аравии завоеван, эфиопские аксумиты изгнаны. Годы господства Хосрова I были благоприятны для культурного развития страны: расцвели искусства и литература (без сомнения, к этому времени относится и запись Авесты, до этого времени передававшейся исключительно изустно). Ситуация благоприятствовала обмену знаниями между Западом и Востоком.

При Ормузде IV все снова усложнилось как во внутреннем плане вследствие возобновления конфликта между царем и аристократией, так и во внешнем плане в связи с тяжелыми боями с тюрками на востоке страны. Казалось, сасанидская страница истории этой земли уже перевернута, но при Хосрове II империя познала последний короткий славный период, ознаменовавшийся покорением Египта (619–629 гг.) и победами над Византией, когда Сасаниды доходили до ворот Константинополя (625 г.). Никогда еще Сасаниды не были столь близки к восстановлению древних ахменидских границ. Но быстрый отпор, организованный византийским императором Ираклием (626–628 гг.), вынудил их в самые короткие сроки оставить завоеванные территории. Последовавший упадок, как внутренний, так и внешний, закончился в 651 г. убийством последнего сасанидского царя царей, Ездигерда III и поглощением сасанидского государства Арабским халифатом.

Арабское завоевание. «Праведные» халифы и Омейяды

Территорию сасанидского государства к началу арабских завоеваний (632–633 гг.) населяли многие народы, исповедовавшие различные религии. Большинство исповедовали зороастризм (иранцы), значительную часть городского населения в западном и северо-западном Иране составляли христиане (сирийцы, армяне, арабы), в Спахане (Исфахане) и Вавилонии существовали общины иудеев. Подчиненное положение иноверцев в Иране даже в годы наибольшей веротерпимости было достаточным основанием для недовольства центральной властью. И в этой связи становится понятным, почему отношение Мухаммеда и его сподвижников к «людям Писания» отличалось от их отношения к «язычникам» (к которым причисляли и зороастрийцев).

Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость быстро и успешно. Частично это можно объяснить тем, что христиане отвоеванных у Византии земель и зороастрийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто не слишком им чуждое: сложившаяся на доктринальной базе иудаизма и христианства, частично также и зороастризма, очень многое взявшая из Библии (Коран насыщен такого рода заимствованиями), мусульманская религия была достаточно близкой и понятной тем, кто уже привык верить в единого великого Бога, символизирующего собой все светлое, доброе, мудрое, справедливое. Кроме того, этому способствовала экономическая политика первых халифов: принявшие ислам платили в казну халифата только десятину – ушр, тогда как немусульмане были обязаны выплачивать более тяжелый поземельный налог – харадж (от одной до двух третей урожая) и подушную подать – джизью. То и другое генетически восходило к реформам сасанидского правителя Хосрова I (хараг и гезит) и явно было заимствовано арабами от иранцев.

Результаты не замедлили сказаться: завоеванные территории, от Испании до Средней Азии, энергично исламизировались, причем исламизация шла фактически добровольно, во всяком случае, без активного принуждения, без преследования немусульман.

В ходе экспансии ислама в Иран выработалось два типа завоевания иноязычного населения: насильственное (чаще всего) и мирное, предполагающее заключение мирного договора между победителями и побежденными. В зависимости от характера подчинения складывались и дальнейшие отношения между сторонами. Авторы книг, написанных в VIII–IX вв., сообщая о размерах поземельного налога с различных провинций, округов или населенных пунктов, почти всегда указывают на то, имело ли население завоеванных территорий договор с мусульманами или же было подчинено оружием. В первые десятилетия существования халифата способ подчинения мог иметь решающее значение в отношениях между мусульманской администрацией и иранским населением.

В сущности, подчинение всей территории сасанидского государства, за некоторым исключением, осуществлялось насильственным путем, силой оружия, ибо населявшие Иран народы уступили арабам, прежде всего как военной силе, о чем свидетельствуют многочисленные эпизоды истории завоеваний.

Наиболее бурная экспансия арабов за пределы Аравийского полуострова имела место в первые десятилетия завоеваний, приходившиеся на время правления четырех «праведных» халифов: Абу Бакра, Омара, Османа, Али (632–661). Походы и сражения мусульман тех лет стали позже важной частью исторических хроник и сочинений, специально посвященных военной истории ислама.

Проникновение арабов на территорию нынешнего Ирана началось с Хузестана, провинции, расположенной к востоку и северо-востоку от общего русла рек Тигра и Евфрата.

Результаты набегов на земли иранцев вначале были довольно скромными – они сводились к захвату продовольствия и фуража.

Одной из самых значимых побед арабов над персами была победа при Кадисии (638 г.). Случилось это во время правления халифа Омара. Персы под командованием Рустама Фаррухзада встали лагерем между Хирой и Силхином, а мусульмане – между Узайбом и Кадисией. В течение четырех месяцев ни одна из сторон не предпринимала попыток ведения боевых действий. В это время между двумя командующими войсками шли переписка и обмен посланниками, и переговоры между посланниками сторон и командирами двух армий были весьма интересными. В любом случае в последний день 638 г. началась крайне жестокая битва, закончившаяся поражением иранцев.

После этого мусульмане пошли в наступление и, дойдя до Бахр Сира в районе Куфы через девять месяцев или, по другим свидетельствам, через восемнадцать, овладели и этим городом.

Затем они завоевали район, расположенный восточнее Ктесифона, и оттуда направились в Джалулу (638 г.).

Ездигерд III, последний сасанидский царь, в тревожное время взошедший на шатавшийся трон империи и никогда не проявлявший выдающихся качеств в управлении страной, для того чтобы подбодрить иранцев, поехал в Хулван и назначил командующим войском Михрана из Раги, однако эти действия не принесли пользы, и персы были разбиты. Когда известие о поражении дошло до Ездигерда, он растерялся и в 640 г. бежал из Хулвана. Затем в 641 г. население Фарса, Раги, Дамгана, Исфахана, Хамадана и Нехавенда объединилось вокруг Ездигерда.

Омар же отправил воевать с иранцами Нумана ибн Мукаррина; два войска сошлись лицом к лицу в Нехавенде, и вновь победа досталась мусульманам. Арабы назвали эту битву «победой побед», поскольку после нее значительного сопротивления иранцы мусульманам не оказывали. До 643 г., последнего года правления Омара, мусульмане продолжали свои завоевания, взяв Кум, Кашан и Исфахан, а между 642–643 гг. овладели также и Рагой, Кумисом и Азербайджаном.

Ездигерд III бежал в Хорасан и в 651 г., в правление халифа Османа ибн Аффана, был убит в Мерве. Таким образом, значительная часть Ирана вошла в состав мусульманских земель.

С 632 г., на протяжении 25 лет, центром исламского государства был город Медина, и, естественно, в это время Иран, постепенно подпадавший под власть мусульман, управлялся халифами – до тех пор, пока имам Али, который был халифом в то время, не отправился в 656 г. в Куфу; с его приходом и утверждением этот город превратился до 660 г. в центр мирового исламского государства.

После мученической смерти этого великого человека (660 г.) и переходом халифата к роду Омейядов столица исламской империи была перенесена в Дамаск. В этот период Иран находился под контролем двух останов – Басры и Куфы. Остан Басры контролировал провинции Хузистан, Фарс, Керман и Мекран, а Кухистан, Исфахан, Рей, Дамган и Табаристан вошли в состав остана Куфы.

Правление рода Омейядов продолжалось до 750 г. Монархи этой династии превратили религиозный халифат в политический султанат и вновь оживили родоплеменную рознь арабов. Их обращение к настроениям языческого периода стало причиной того, что хариджиты создали для них массу проблем, так что Абд ал-Малик ибн Марван (684–705) даже назначил для их подавления правителем Басры Мухаллаба ибн Аби Суфру. Наместником Абд ал-Малика в Куфе был тот самый знаменитый Хаджжадж ибн Йусуф Сакафи.

Мухаллаб ибн Аби Суфра и Кутайба ибн Муслим были людьми Хаджжаджа ибн Йусуфа в Хорасане. Наср ибн Саййар, один из военачальников Кутайбы ибн Муслима, захватил Фергану, и они сумели в период Омейядов расширить пределы мусульманских владений вплоть до Средней Азии и границ Китая.

Так закончилось первое столетие хиджры, и иранцы мусульмане в качестве части армии исламского мира приложили немало усилий для завоевания других земель.