Текст книги "Царство Вагуса. Кровь людская не водица"

Олег грозно глянул на шеренгу, стараясь прожечь взглядом каждого. То ли они слышали Аксона, то ли с одеждой у командира что-то не так. Руки Олега потянулись к промежности. Олег расхохотался – ну, какая ширинка в его комбинезоне?!

– Они слышали только до слова: «старик», – пояснил Аксон. – Это не враги, не мучайся догадками. Лимфоиды неуязвимы для адреналов. Собрался в отсек Симпатуса?

Олег кивнул.

– Так веди свою команду!

Олег приказал следовать за ним. Следом пошёл Корш. Замыкал колонну Чиж.

– Рецев не трогай, запасов энергии мало. Двигай между отростками… – голос Аксона ослаб и прекратился.

Олег шагнул в стену, не отворачивая лица, и не выставляя перед собой рук. В межрецепторном пространстве образовалась щель. Один за другим бойцы прошли внутрь. Вместо ожидаемого тоннеля за стеной оказалась большая округлая площадка. От стоящего в центре столба отходило множество отростков—трубок. Олегу показалось, что внутри трубок журчит вода. В ожидании пояснений, Олег посмотрел на Умника.

– Мы в среднем сегменте, – сказал Умник, прикрыв глаза от усиленной работы памяти. – Неподалёку плексус!

– Дальше! – потребовал Олег, но Умник, прислонившись спиной к стене, медленно осел на колени.

– Помощнички! Выдать паёк Умнику!

Помощники показали пустые ладони.

– М-да… Никакой экономии с вами. Куда дели запасы?

– Разреши доложить! – сказал Чиж. Получив немое разрешение, продолжил: – Фаги не дотащили бы нас без поддержки! Официант был блокирован Коршем, потому не мог обслужить нас.

– Ясно. Когда прибудут эритины, или они сюда вообще не проникают? – Олег, рассуждая вслух, с опаской поглядывал на множество трубок, поверхность которых сильно напоминала рецы, плюющиеся норадреналами. Подёргаешь такую штучку и ослепнешь, чего доброго!

– Нам, пожалуй, туда! – сказал Корш, подойдя к центральному стволу.

Олег подошёл ближе. Вокруг толстого ствола шла спиралевидная лестница, размещаясь между мощными пучками рецев.

Лестница под весом бойцов закачалась. Первым слетел Бурсик, рядом попадали тормоза и помощники. Хлопки, не дожидаясь неприятностей, спрыгнули и приземлились на ноги.

Олег сделал шаг наверх. Корш ступил следом.

Лестница качнулась.

– Старайся идти не в ногу, Корш!

Корш присел на корточки, сделал стойку на руках.

Олег улыбнулся. На руках уж точно, в резонанс не попадём!

Однако, сделав шаг и занеся ногу для следующего, Олег, что есть сил, уцепился за пучок рецев. Лестница выгнулась кошачьей спинкой, сбросив с себя Корша.

Корш сделал сальто в воздухе и приземлился на ноги.

Он поднял руки кверху, скрестив их.

Олег понял, дальше идти одному. Лестница продолжала качаться в ответ на каждый шаг. Олег старался не прижиматься к рецам, торчащим из основного ствола.

Постепенно лестница успокоилась, прижалась к стволу как припаянная. Дело пошло веселее. Олег разошёлся, через несколько пролётов помчался вприпрыжку. Нога соскользнула и провалилась в пролёт до колена. Олег взмахнул руками, чтобы удержать равновесие. В этот же миг нога Олега вернулась в исходное положение. Пролёт между ступенями заровнялся. Олег глянул вниз.

Среди мелких точек Бурсик выделялся лиловым цветом. Он ободряюще махал руками. Олег подмигнул в ответ, тотчас сообразив, что Бурсик вряд ли увидит его. Но Бурсик зажестикулировал активнее. Олег улыбнулся и получил лёгкий тычок в спину. Винтовая лестница следом за ним сворачивалась как ковровая дорожка! Олег прибавил шагу.

Вскоре Олег увидел перед собой люк в стене большого ствола. Не дожидаясь очередного пинка, Олег прикоснулся к овальной дверце. Дверь раскрылась без индикатора.

– Заходи! – раздался голос, усиленный многократным эхом.

– Куда?! – спросил Олег у кромешной тьмы. Однако нога уже ступила вперёд, дверь плавно, но неотвратимо закрылась. Опора ушла из-под ног – Олег полетел вниз…

Глава 10. Свободные радикалы

Удивительные эти люди науки. Казалось бы, всё уже открыто, изучено и описано. Так нет же, ищут, роются, доказывают, спорят с пеной у рта! Казалось бы, несущественные детали. А из деталей складывается определённая картинка. И картинка сия часто опровергает все имеющиеся данные: открытые, изученные и подробно описанные!

Иосиф Яковлевич прильнул к окуляру микроскопа. То, что ещё вчера казалось шарлатанством чистой воды, ныне приобретает форму неоспоримой истины! И эта истина откроется именно на его кафедре, и нигде больше.

Странно, картинка на экране не соответствовала увиденному под микроскопом. Иосиф Яковлевич протёр окуляр стерильной марлевой салфеткой. Качество изображения на мониторе не улучшилось. Иосиф Яковлевич шлёпнул себя по лысине. Надо ж так оплошать! Не включена видеокамера!

Патологоанатом щёлкнул тумблером. Экран окрасился синим цветом.

– И где тут кровь? – спросил у компьютера Иосиф Яковлевич.

– Камеру надо инициировать, Иосиф Яковлевич! – сказал молодой доцент.

Заведующий кафедрой вздрогнул.

– Откуда ты, Паша?

– У меня занятия со студентами, Иосиф Яковлевич!

– Так и это… – Иосиф Яковлевич замахал руками, – иди, занимайся!

– Я уже пробовал так гемосканировать, – сказал старший помощник, не обращая внимания на слова начальника. – Чтобы получить картинку в цвете, необходимо… – Паша Доцюк пощёлкал по клавиатуре.

Иосиф Яковлевич, раскрыв рот, наблюдал за экраном. Картинка преобразовывалась. Монотонно синий цвет разбавился голубым. Затем появились мелкие точки.

– Желаете развёрнутый анализ, Иосиф Яковлевич, или так, понаблюдать?

– Не зеваки чай, глазеть просто так! – Иосиф Яковлевич подпихнул клавиатуру сотруднику.

– Понятно. Сейчас сделаем!

Доцент Доцюк вынул из компьютерного столика джойстик, начал давить на кнопочки, глядя на экран.

Иосиф Яковлевич не отрывался от изображения: в капле крови пациента разворачивалась борьба иммунных клеток!

– Резкость наведи в верхне-наружный квадрант!

Доцюк хмыкнул. Старичьё всё именует по старинке. Ещё иголочку подать для внутримышечной инъекции?!

– Теряем время, Паша!

– Айн момент!

Действительно, через секунду перед глазами Иосифа Яковлевича развернулась полная картинка. В верхнем правом углу экрана изображение затушёвано синей крупой.

– Метиленовая синь? – усмехнулся ассистент.

Иосиф Яковлевич взмахнул рукой. Доцент удалился.

На экране разворачивалась борьба клеток. Клетки—киллеры рвали на куски чужеродную фиолетово-серую массу. Тотчас ошмётки обволакивались скоплениями лейкоцитов, получившиеся шарики поглощались подоспевшими макрофагами без следа.

– Вот так да! – поразился доктор.

Иосиф Яковлевич позвонил Штукиной.

– Елизавета Оттовна, не могли бы вы уделить внимание моей персоне?

– Йося! Некогда, дел по горло!

Иосиф Яковлевич услышал шорох мембраны трубки о ворот халата коллеги.

– Дело срочное, на сто рублей!

– Скопишь до двухсот, звони! – Штукина бросила трубку и помчалась по вызову в палату интенсивной терапии.

Забежав в палату, Штукина спросила у дежурного ординатора:

– Банин?

– Состояние стабильное, – сказал доктор, стоявший у соседней кровати. – С этим хуже. Заикал.

– Что ж, если не гора идёт к Магомету… – развела руками Штукина, подумав, что без вызова патанатома сегодня не обойтись.

– Однако же, – покачал головой седовласый доктор.

– Я о своём, девичьем, – пояснила Штукина, глядя на Банина, по-прежнему, не подающего признаков жизни.

– Что это у него на лбу?

– От лампы отсвечивает, Екатерина Оттовна!

– Ну да, наверное. Больной в критическом состоянии? – Штукина указала рукой на хрипящего пациента. – Подключайте систему ПДД!

Врач вздохнул. У начальства своя программа. Всё возможное уже сделано. Дальнейшая реанимация не только тупик – издевательство над человеком!

Доктор кивнул на работающий аппарат.

– Для чего тогда вызвали меня в палату?

– Поставить в известность. Это депутат, как никак.

– Тогда б и звонили напрямую Главному!

Доктор развёл руками. Как же, мол, через голову-то?!

– Ох! – вздохнула Елизавета Оттовна. Старые кадры, что кони, борозды не портят, но и глубоко не вспашут!

Из ординаторской Штукина позвонила Главному, доложила о состоянии пострадавшего в автоаварии депутата местной думы.

– Родственников впустите, Елизавета Оттовна?

– Куда?! – рявкнула Штукина.

Главный врач опустил трубку. Зря он задал этот вопрос.

Штукина села на диван, отключила телевизор, задумалась.

Банин вывел формулу новейшего препарата для борьбы с лейкозом. Автореферат почти готов к защите, остались формальности. Штукина знакомилась с работой. Добротное исследование, свежие мысли. Препарат-то, стимулирует работу клеточного иммунитета! Неужели? Штукина поднялась на ноги. Лабораторные данные кричат об этом, как было сразу не догадаться? Банин принял собственное изобретение! Но что хотел доказать аспирант, если никто не препятствовал его работе, наоборот, фармацевтические компании намеревались выкупить патент на производство препарата?!

Иосиф Яковлевич прервал размышления Штукиной. Он вошёл без единого звука и встал перед Елизаветой Оттовной.

– Иосиф Яковлевич, как смерть подкрадываетесь!

– Работа наша такая, Елизавета Оттовна!

– По делу, или в театр пригласить? – Штукина закинула ногу на ногу.

– Я по поводу вашего пациента Банина.

– Насколько я поняла после конференции, это и ваш пациент!

– Вообще-то наша профессия предполагает чёрный юмор, но не настолько же!

– Хорошо, Иосиф Яковлевич, спрашивайте! Напрягу все извилины!

– Я не спрашивать пришёл! – толстая щека патанатома дёрнулась, тряхнув складки подбородка.

Штукина подобралась, положила руки на колени, как первоклашка. Нервничающий Йося – не к добру!

– Так поделитесь нужной информацией, Иосиф Яковлевич!

– Научная работа Банина, которую вы поддерживаете, мягко говоря… – Иосиф Яковлевич пожевал губами.

– Бестолковая трата времени? – попыталась отгадать Штукина.

– Вредительство! – Иосиф Яковлевич рубанул воздух ладонью.

– Какие старые слова! – Елизавета Оттовна откинулась на спинку дивана.

– Вы внимательно читали работу Банина?

– Конечно нет, Иосиф Яковлевич! – призналась Штукина. Её мало интересовал противоопухолевый препарат, потому что такие медикаменты для реанимации бестолковы. Елизавета Оттовна выполняла свой долг перед учёным советом института. Поддержала молодое дарование, поскольку Банина считала перспективным учёным без зауми и чудачеств.

– Он предлагает бороться с раком с помощью свободных радикалов, вы представляете, какой это стресс для организма?

Елизавета Оттовна промолчала. Свободные радикалы, что-то в этом есть. Это же готовые убийцы! Такой препарат проникнет вглубь самой твёрдой ткани человека, уничтожая всё на своём пути. Возможно, Банин, решил подать его в капсуле—проводнике, которая раствориться не ранее, чем лекарство попадёт вглубь ракового очага.

– Вот, – патанатом протянул Штукиной флешку, – ознакомьтесь!

– Хорошо, – Штукина взяла флешку, – посмотрю на досуге.

– Прямо сейчас!

– Да хоть сию секунду! – Штукина вскочила с дивана, подошла к компьютеру, подключила флешку.

Тотчас на экране монитора появился фрагмент гемосканирования.

– Обычный фагоцитоз, – сказала Елизавета Оттовна.

– В том-то и дело, что совсем необычный! Обратите внимание на тёмное пятно! Оно же с иглами!

– Прямо как ёжик! – заметила Штукина. – Это и есть свободные радикалы?

– Когда вы докладывали о необычной реакции больного в коме, я подумал, что вы знаете. Даже участвуете в этом эксперименте. Извините, конечно…

– Не стыдно, Иосиф Яковлевич? Столько лет знаем друг друга! И тут на тебе – явился изобличать меня! Ректору-то хоть не доложил?! – Штукина вскочила, заходила по комнате, размахивая руками.

Иосиф Яковлевич шумно выдохнул.

– Прошу прощения, Иосиф Яковлевич! – сказала Штукина, ополоснув лицо водой из-под крана. – Я только сегодня догадалась, что Банин принял препарат.

– Разумеется, вы не доложили об этом ректору…

– Скорее всего, он сделал это случайно. Перепутал с чем-то, бывает.

– С чем перепутал, с рюмкой коньяка?

– Слушайте, Иосиф Яковлевич! – Штукина хлопнула патанатома по колену. – А ведь в лаборатории Банина должен храниться этот препарат!

– Для чего он вам, Елизавета Оттовна? Надо бы подумать о противоядии!

– Иосиф Яковлевич! – развела руками Штукина. – Вы сами ответили на мой вопрос!

– Дело за малым, необходимо взять пробу из лаборатории Банина. Фармакологи подумают, подскажут…

– Вы назначены оппонентом на защите работы Банина, вам и карты в руки!

Иосиф Яковлевич улыбнулся.

– Должна буду! – с готовностью сказала Штукина.

Раздался тревожный звонок. Не прощаясь, Елизавета Оттовна выбежала из ординаторской.

– Век не рассчитаешься, Лизонька! – пробурчал традиционное Иосиф Яковлевич. Он вынул флешку из компьютера и направился на кафедру фармакологии.

Глава 11. Резиденция Симпатуса

Воздух под ногами сгустился, до плотности надувного матраса: прогнулся под тяжестью Олега, но не подбросил его. Появился зеленоватый свет. Олега как на лифте подвезли к дверям. После щелчка двери распахнулись. Олег вышел в узкий коридор. Впереди пустой дверной проём. Вправо и влево путь свободен.

– Налево пойдёшь, – вспомнил Олег из детства. По былинному сценарию следовало идти прямо.

Олег ступил за порог. С каждым шагом становилось светлее. Стены как будто из цельных брёвен—кругляков. Точно, избушка на курьих ножках, подумал Олег. Только бабы-яги не хватает.

– Стой! – раздался голос.

Олег остановился как вкопанный. В нескольких миллиметрах от носа упала заслонка, отрезав дорогу.

Олег сунул руку в карман за цитокинами: в каком-нибудь да появится пропуск.

– К кому? – спросил тот же голос, не проявляя агрессии.

Олег понял, швейцар выполняет свою работу. Но что ответить, действительно, к кому?!

– Это что, тюрьма или больница? Вы только передачки принимаете?

– Проходи!

Заслонка бесшумно взлетела.

Внутри стоял пузатый лысый человечек. Олег внимательно смотрел на его шею, но цвета ворота не различил. В зелёном свете все предметы казались одинакового, болотного цвета.

– У Симпатуса нет времени на болтовню! Выкладывай сразу: от первого слова до последнего. Советую не запинаться, не экать и не акать.

Толстяк взял Олега за руку и повёл за собой. Шёл он неожиданно быстро для своей комплекции, словно катился колобком. Олег едва успевал передвигать ногами, чтобы не упасть. Не успевая замечать дорогу, Олег нёсся за швейцаром, только ветер свистел в ушах.

– Стой!

Олег с удовольствием подчинился.

– Заходи! – сказал швейцар улыбаясь.

– Только после вас! – Олег склонился в поклоне. Тотчас дверь захлопнулась, втолкнув Олега в комнату.

Внутри свет оказался жёлтым.

Из-за стола вышел хозяин кабинета в камуфляжной форме. Подворотничок его виделся жёлтым в крапинку.

– Тимоид прислал?

– Так точно!

– Да, куда уж точнее! – Симпатус жестом предложил сесть.

Олег уместился на стуле возле стола.

– Докладывай!

– Эритинов выходит мало, они быстро бледнеют. Пайки в ливере одинаковы по составу, только подкрашены по сортам. Лейкины устраивают драки. Дисциплина хромает.

– Ксенов сколько?

– Несчётное количество.

– Видел хоть одного ксена на нашей территории?

– Так ведь, если они там всё испортят, устоит ваша автономия?!

– Симпатический участок, за который мы несём ответственность, в полном порядке. Рассказывай, что делал у парасимпов, как выбрался и вывел команду?

Олег начал рассказ о приключениях.

– Парасимп-то где?! – расхохотался Симпатус, когда Олег сказал про заложника. – Хотя, нет, не говори, не важно!

Симпатус жестом пригласил Олега следовать за ним. Стена раздвинулась, Симпатус, взяв за руку Олега, прыгнул в коляску похожую на болид. Не успев опомниться, Олег оказался лежащим рядом. Крышка болида закрылась как скорлупка. Олег ощутил состояние свободного падения: как при спуске на качелях. Болид плавно затормозил и остановился. Створчатая крышка раскрылась. Симпатус выскочил. Олег поспешил за ним.

Они попали на площадку с неровной поверхностью, проросшей корнями невидимых гигантских деревьев. Симпатус легко перешагивал через множественные кочки. Олег едва поспевал за ним. Вскоре они оказались в более-менее просторном помещении с низким потолком. У стены стоял станок, похожий на токарный. Колесо крутилось вхолостую на бешеных оборотах. Симпатус пригнулся, несколько раз ткнул пальцем в столб, на котором крепился станок. Механизм не отключался.

Симпатус вырвал из земли один из корешков и направил кончик к крутящемуся механизму. Олег отдёрнул руку Симпатуса.

– Заклинит же!

Симпатус махнул рукой. По его лицу пот катился градом. Он отёр глаза и замер.

Станок отрубился.

Олег, улыбаясь, показал на обратную сторону станины, где только что отключил тумблер.

– Ясно, – только и сказал Симпатус.

– Объявляю отбой всеобщей тревоги! – приказал Симпатус, говоря в кулак.

О том, что в руке Симпатуса зажат цитокин, Олег догадался.

– Знаешь, что могло случиться?

– Сорвало бы стержень.

– Ну да, ну да, – пробормотал Симпатус. – Заклинило бы кардиальный ганглий окончательно и прервалась связь с Аксоном.

Олег улыбнулся. Ничего такого не произошло.

Симпатус кивнул, сделав нужные выводы. Олегу знаком Аксон! А Тимоид, всего лишь, подрядился в помощь.

Симпатус вызвал бригаду, распорядившись запустить подкачку.

Оттерев пот с шеи, Симпатус повернулся к Олегу.

– Как видишь, единственная поломка во вверенной мне территории улажена. Не без твоей помощи, между прочим.

– Тогда почему, – Олег набрался наглости и закончил вопрос: – царство Вагуса?

Симпатус вздрогнул.

Интересно, это что, пароль такой, какая-нибудь пусковая точка включается у них? Сейчас, чего доброго, рассыплется Симпатус на мелкие кусочки! Олег поёжился, кто же тогда его выпустит, хотя бы из ствола?

– Вагус с подчинёнными парасимпами делает нужное дело! – сказал Симпатус, не намереваясь рассыпаться на куски.

– Жируют, халкают хилос и устраивают танцульки, тогда как всё прахом идёт! Это нужное дело?!

– Олег, я понимаю, – сказал Симпатус, жестом приказав Олегу сесть. – Тебе это неприятно. Ещё бы! Церебрум спит, разбудить его можем, но не хотим, ты так думаешь?

Олег кивнул.

– Вот, посмотри! – Симпатус показал раскрытую ладонь.

Олег вгляделся в папиллярные узоры. Постепенно они окрашивались голубым светом, появилось изображение оранжевых трубок с овальными расширениями. Они шли от центрального столба во все стороны. Олег узнал лиенальный синус, портал и ливер, триаду и дуктус. Кроме того, отростки прикасались к неизвестным строениям. Каждый отросток заканчивался многопалой осьминожной клешнёй, обхватывающей объект целиком. Параллельно располагались серые бляшки, похожие на парасимповую передачу.

– Заметил, что кардиальная ветвь провисает?

Олег кивнул, хотя не понял, где эта самая ветвь.

– А к Церебруму нам нет прямого доступа!

– Мешают парасимпы?

– Они не могут мешать, так как продолжают наше действие. Как могут, конечно, – усмехнулся Симпатус.

Ну и ну, сообразил Олег. Действительно, попал к бездельникам!

– Ясно, почему нервничает Тимоид, времена тяжёлые. Ничего, переживём! – Симпатус убрал ладонь, улыбнулся. – Ты же поможешь?!

– Я готов! Что сделать?

– Недостаточно информации от Церебрума, – Симпатус развёл руками. – Тебе нужно попасть к нему и разузнать, как и что. Если связь где-то нарушена, соединить.

– Легко сказать…

– Я могу обещать содействие.

– А можешь и не обещать?

– О-ох! – вздохнул Симпатус. Он вынул из рукава карточку, приложил к ладони и подал Олегу готовый цитокин—отпечаток. – Вызывай только в крайнем случае. Адреналов запас не бесконечен, да и реакции теперь у них непонятные. Полюса часто меняются. Дорфины кончатся, тогда, не знаю, что и делать…

– Так чего непонятного?! – Олег взмахнул рукой. – Запустить подкачку в полном режиме, и делу конец!

– Приказа нет.

– Но вы же видите, что без этого всё разрушится! Эритинов мало, питаться будет нечем.

– Даже если мы захотим, без парасимпов не включим.

– У них тоже нет приказа?

Симпатус кивнул.

Олег понял.

– Стало быть, к Церебруму, но как?

– С моим цитокином пропустят.

– А ребят? Оставить за воротами?

Вместо ответа Симпатус кивнул на болид.

Как только Олег уместился в дне снаряда, крышка захлопнулась, отправив его в одиночное путешествие.

Глава 12. Чистота – залог здоровья!

С утра пораньше Зоя Павловна проводила собственный обход палаты интенсивной терапии, чтобы успеть прибраться до прихода врачей. Иначе не получается, кто-нибудь да под ногами шастает. Интерны, студенты—практиканты. Или сама заведующая нагрянет – о какой чистоте уже говорить? А больные, оне-что, свежего воздуха без единой пылинки желают. Хоть и кормят их через трубки и шлангочки, да без кислорода не очухаются! Санитарка эту истину уяснила давным-давно. Зоя Павловна приходила за полчаса до начала рабочего времени, быстро обходила палаты, наводила порядок и шла в подсобку, исполнять обязанности сестры—хозяйки.

В палате, где лежал Банин, был идеальный порядок. Ещё с вечера Зоя Павловна прошлась со стерильной тряпочкой, не оставив и пылинки. Но что-то было не так. Санитарка оглядела подоконники, тумбочки, кроватные стойки – все места предполагаемого скопления миазмов. Ничего не обнаружив, Зоя Павловна оглядела единственного пациента. Его соседа вчера унесли в морг, отмаялся болезный. Ему уж никакой кислород не помог. Шутка ли сказать полчерепа снесло. Такова молодёжь. Бедны ли, богаты ли, а в голове ветер. Купил папа машину дорогущую, так не берёг, разбился сам и подружку насмерть угробил. Зоя Павловна, вздохнув, подошла вплотную к Банину. Вздрогнула одновременно с правым веком больного.

Санитарка посмотрела на приборы. Плавно двигалась синусоида под монотонный звук осциллографа. Аппарат искусственного дыхания ритмично сжимался, имитируя дыхательные движения человека.

– Олежек, очухался? – Зоя Павловна коснулась плеча больного.

Олежек не реагировал.

Подмигнул же, только что, не открывая глаз! Или показалось?

Зоя Павловна посмотрела на бестеневую лампу. Вот тебе и техника, на грани фантастики! Заграница, а лампочки перегорают. Одна из круглых фар погасла. Похоже, это она напоследок блеснула по лицу больного.

Грудная клетка Банина под действием аппарата вздымалась и плавно опадала.

Санитарка в приподнятом настроении пошла на выход, и что-то заставило её резко оглянуться. Опять сморгнул!

Санитарка вернулась к больному, решилась приоткрыть его веко. Зоя Павловна, едва прикоснувшись к лицу Банина, отдёрнула руку как от кипятка! На темени, в месте родничка у младенца, под волосами у больного появилась шишка. Зоя Павловна три дня назад мыла ему голову, но ничего не обнаруживала.

Надо помыть голову сегодня после обеда, решила санитарка. Возможно, больной ночью, не приходя в сознание, дёрнулся головой и ушибся о спинку кровати. Да, недаром Елизавета Оттовна отстояла его перед главным врачом! Грамотный врач, что и говорить. Байкам санитарок о том, что Банин является дальним родственником Штукиной, Зоя Павловна нисколько не верила. Просто человек жив и будет жить, вся недолга. И Зоя Павловна, как всегда, будет не последней, кто поможет Банину!

Тем временем Штукина рассматривала результаты анализов пациента Банина. Посторонних примесей, как и следов их жизнедеятельности, в крови и спинномозговой жидкости не обнаружено. Лимфоцитарная агрессия в формуле крови продолжалась. Красные кровяные тельца менее чем наполовину заполнены кислородом. При таких исходных данных задачи не решить.

– Иосиф Яковлевич! – сказала Штукина в трубку телефона. – Вы побывали в лаборатории Банина?

– Никакого опытного образца не было!

– Шутить изволишь, Йося?! – Штукина вскочила на ноги.

– За что купил, за то и продаю. Все в один голос, начиная с научного руководителя Банина, сказали именно так.

– В биохимическом анализе Банина также никаких следов нового вещества не выявлено…

– Не всё ещё потеряно, Елизавета Оттовна! Существует научная работа Банина с описанием материалов и химических веществ.

– Иосиф Яковлевич – это же тёмный лес для клинициста, чего мы там разберём?!

– Попросим профессора фармакологии.

– Золотая ты голова!

– Надо думать, что это доверено именно мне?

Штукина вздохнула.

Иосиф Яковлевич положил трубку. Профессор фармакологии слыл типичным занудой, разговаривать с ним о чём-либо, всё равно что, заново выслушать полный курс его лекций. В результате, в голове каша, а ответ на прямой вопрос не получен. Но плох тот начальник, что не имеет толкового заместителя! Старший преподаватель, доцент кафедры фармакологии бывший однокашник Иосифа Яковлевича встретил друга на пороге лаборатории.

– Привет! Решил оторваться от покойников и уделить драгоценное время живым крысам?

– Скорее, отравителям крыс!

– За препаратом Банина, как я понял? – перешёл к делу старший преподаватель.

Иосиф Яковлевич развёл руками. Коллега в точности скопировал движения гостя.

– Никак невозможно?

– От чего невозможно? Культура будет готова через месяц, дальнейшее – дело нескольких минут.

– Месяц, а раньше никак?

– Не судьба. Очередь фармакологических компаний только увеличивается. Кстати, Банин никакого завещания не оставил?

Иосиф Яковлевич рассмеялся.

– Должны будем! – согласился Иосиф Яковлевич, пожимая руку на прощание.

Патанатом позвонил Штукиной, сообщил новость.

– Мы сможем продержать Банина в таком состоянии и полгода! – заверила Елизавета Оттовна.

Медицинская сестра вбежала в ординаторскую.

Елизавета Оттовна положила трубку, глянула на подчинённую. В её глазах читалось: «Срочно!».

Не раздумывая, Штукина помчалась вслед за медсестрой по коридору.