Текст книги "Вершина Крыма. Крым в русской истории и крымская самоидентификация России. От античности до наших дней"

Уже к началу II в. до н. э. из-за набегов скифов Херсонес теряет большую часть своих владений, земли Северо-Западного Крыма, а затем и усадьбы Гераклейского и Маячного полуостровов, что приводит к упадку сельского хозяйства и экономическому кризису. Скифы заняли Керкинитиду, Калос Лимен и продолжали совершать набеги на сам Херсонес, сжигать усадьбы вокруг него. Подобно тому, как потом в России Петр Великий прикажет снять с церквей колокола, чтобы отлить из них пушки, – херсонеситы разберут на камни свой Некрополь, чтобы поставить на пути нашествия варваров новые крепостные сооружения, выстроенные из надгробий могил своих предков, – и удержат натиск завоевателей до подхода в 110 г. до н. э. армии союзного Понта под командованием воспитанника боспорского царя Диофанта.

К этому времени между Понтом и Херсонесом уже существовал договор о взаимной помощи. Митридат VI мечтал объединить под своей рукой все Черноморское побережье, чтобы противопоставить вновь созданную им державу Риму. Таким образом, напоминание о давнем договоре пришлось как раз кстати. Он получил возможность ввести войска в Херсонес.

Херсонеситы обращаются за помощью к Митридату VI, и заключают с ним договор, согласно которому «если соседние варвары выступят походом на Херсонес или на подвластную херсонесцам страну, или будут обижать херсонесцев», понтийский царь обязывался оказать эллинам военную поддержку.

Союзная миротворческая армия под предводительством Диофанта, лучшего полководца Понта, остановила и разгромила скифское нашествие.

Атака скифов, напавших на понтийское войско, была успешно отражена, и их предводитель Палак, сын Скилура, обратился в бегство. Далее Диофант подчинил тавров и отправился к Боспору. По возвращении оттуда он укрепил войско херсонесскими воинами и совершил поход вглубь Скифии, где захватил крепость Хабеи и Неаполь. Освободив Крым, он, довольный победой, отплыл в Понт.

Правда, скифы тут же начали новую агрессию и захватили часть освобожденных крепостей.

Диофант вынужден был вернуться в Крым. Следующая его атака на крепости скифов не увенчалась успехом. Он отступил на северо-запад Крыма, где захватил Керкенетиду и еще несколько крепостей и начал осаду Калос Лимена.

Палак тем временем объединил свои войска с сарматскими и повел объединенную армию туда же. Скифы проиграли бой, и Диофант снова двинулся к Неаполю и Хабеям. Неизвестно, удалось ли ему взять эти города, однако ясно было, что скифы повержены.

В ходе двух военных кампаний скифы, предводительствуемые царем Палаком, и союзные им племена роксоланов были разгромлены, а затем, в третьем походе, Диофан подавил возглавляемое Савмаком сепаратистское восстание скифов в Боспоре, выступивших против создания союзного государства Понта, Боспора и Херсонеса.

В память об этих событиях херсонеситы воздвигли бронзовую статую Диофанта в полный рост. На постаменте скульптуры был высечен декрет, из которого мы и знаем о событиях этой войны:

«(…), сын Зета, предложили: так как Диофант, сын Асклепиодора, синопеец, будучи нашим другом и благодетелем, а со стороны царя Митридата Евпатора пользуясь доверием и почетом не менее всякого другого, постоянно является виновником блага для каждого из нас, склоняя царя к прекраснейшим и славнейшим деяниям; будучи же приглашен им и приняв на себя войны со скифами, он, прибыв в наш город, отважно совершил со всем войском переправу на ту сторону; когда же скифский царь Палак внезапно напал на него с большим полчищем, он, поневоле приняв битву, обратил в бегство скифов, считавшихся непобедимыми, и сделал то, что царь Митридат Евпатор первый поставил над ними трофей; подчинив себе окрестных тавров и основав город на (том) месте, он отправился в боспорские местности и, совершив в короткое время много важных подвигов, снова воротился в наши места и, взяв с собою граждан цветущего возраста, проник в середину Скифии. Когда же скифы сдали ему царские крепости Хабеи (местоположение не определено до сих пор) и Неаполь (Симферополь), вышло то, что почти все сделались подвластными царю Митридату Евпатору; за что благодарный народ почтил его приличными почестями, как освобожденный уже от владычества варваров.

Когда же скифы обнаружили врожденное им вероломство, отложились от царя и изменили положение дел, и когда царь Митридат Евпатор по этой причине снова выслал с войском Диофанта, хотя время склонялось к зиме, Диофант со своими воинами и сильнейшими из граждан двинулся против самых крепостей скифов, но, будучи задержан непогодами и поворотив в приморские местности, овладел Керкинитидой и Стенами и приступил к осаде жителей Прекрасного Порта; когда же Палак, полагая, что время ему благоприятствует, собрал всех своих и, кроме того, привлек на свою сторону народ ревксиналов, постоянная покровительница херсонесцев Дева, и тогда содействуя Диофанту, посредством случившихся в храме знамений предзнаменовала имеющее свершиться деяние и вдохнула смелость и отвагу всему войску; когда Диофант сделал разумную диспозицию, воспоследовала для царя Митридата Евпатора победа славная и достопамятная на все времена: ибо из пехоты почти никто не спасся, а из всадников ускользнули немногие. Не теряя ни минуты в бездействии, (Диофант), взяв войско, пойдя в начале весны на Хабеи и Неаполь со всей тяжестью (…) бежать, а остальных скифов совещаться о (…)

Отправившись в боспорские местности, он устроил тамошние дела прекрасно и полезно для царя Митридата Евпатора.

Когда же скифы с Савмаком во главе подняли восстание и убили воспитавшего его боспорского царя Перисада, а против Диофанта составили заговор, он, избежав опасности, сел на отправленный за ним гражданами корабль и, прибыв и упросив граждан, а (также) имея ревностное содействие пославшего его царя Митридата Евпатора, в начале весны явился с сухопутным и морским войском, а, кроме того, взял и отборных из граждан на трех судах и, отправившись из нашего города, взял Феодосию и Пантикапей, виновников восстания наказал, а Савмака, убийцу царя Перисада, захватив в свои руки, выслал в царство и восстановил власть царя Митридата Евпатора. Кроме того, он, содействуя отправляемым народом посольствам, во всем полезном херсонесцам, является благосклонным и ревностным.

Итак, чтобы и народ оказался воздающим достойную благодарность своим благодетелям, да постановит совет и народ увенчать Диофанта, (сына) Асклепиодора, золотым венком в праздник Парфений во время процессии, причем симмнамоны сделают провозглашение: «Народ увенчивает Диофанта, сына Асклепиодора, синопейца, за его доблесть и благосклонность к себе»; поставить также его медную статую в полном вооружении на акрополе подле алтарей Девы и Херсонаса. Об этом позаботиться вышеозначенным должностным лицам, чтобы было сделано как можно скорее и лучше; начертать же и постановление на пьедестале статуи, а потребные на это издержки выдать казначеям священных сумм.

Так постановил совет и народ месяца Дионисия, девятнадцатого (дня) при царе Агеле, сыне Лагорина, при председателе эсимнетов Минии, сыне Гераклия, при секретаре Дамасикле, сыне Афинея».

Далее Диофант отправился в Боспор, где присутствовал при отречении боспорского царя Перисада от престола в пользу Митридата VI.

В Боспоре последний из Спартокидов, Перисад V, в конце II века смог наладить отношения со скифами, однако Боспор продолжал платить скифам дань. Когда в Крыму во главе союзного войска высадился воспитанник Перисада Диофант, царь, ради объединения сил в противостоянии общим врагам, в 109 г. до н. э. отрекся, по договоренности с ним, от престола в пользу понтийского царя Митридата IV Евпатора. По мнению Страбона, причиной такого решения стала именно необходимость выплачивать дань скифам: Боспор сознательно пошел на объединение с Понтийским царством в форме личной унии. Такое решение Перисада привело к восстанию боспорских скифов, которые убили его, захватили Пантикапей и Феодосию, и провозгласили царем Савмака.

Судя по всему, и Диофант, и Савмак были воспитанниками Перисада и представляли разные партии Боспора: условно говоря, «греческую», выступавшую за многостороннюю интеграцию народов этой части античного мира и намеревавшуюся отстаивать ее независимость от Рима, и «скифскую», изоляционистскую, не желавшую интеграции и надеявшуюся на то, что Боспор сумеет остаться в стороне от него.

Таким образом, Херсонес, вместе с Понтом и Боспором, образовали единое союзное государство, поставившее, в какой-то момент, вопрос о самом существовании Рима.

Недовольные такой ситуацией, боспорские скифы восстали, убили Перисада, но Диофанта захватить не смогли – он стремительно отплыл на корабле, присланном за ним херсонеситами.

Тем не менее, через год, в 107 г. до н. э., кампания Понта по присоединению Крыма повторилась. На сей раз Диофант разбил мятежных скифов, захватил в плен их предводителя Савмака и вернул Боспор в состав союзной державы. При его поддержки сторонники объединения подавили мятеж, и Боспор практически стал новым центром раскинувшегося от будущего Азова до Малой Азии государства.

В противостоянии нашествию скифов с севера и экспансии Рима с юга три эллинистических государства создают мощную союзную державу, объединившую Херсонес, Боспор и Понт, в какой-то момент простиравшуюся от южного берега Черного моря до устья Танаиса (Дона) на севере.

Скифы, однако, не были полностью уничтожены. Став царем Боспора Митридат VI, продолжив прежнюю интеграционную политику Спартокидов, укрепил союз с ними династическими браками – известно, что среди его жен были скифянки, а своих дочерей он отдал замуж за скифских правителей. Интересно, что речь идет именно о «правителях», во множественном числе.

Обретенное единство дало Тавриде мир и благополучие. Города снова получили самоуправление, в Черном море был наведен порядок и торговые пути стали безопасными. Большую часть правления Митридата население и города Тавриды пользовались относительной свободой и пребывали в благосостоянии. Все изменилось, когда Митридат, принявший вызов Рима и мобилизовавший все ресурсы союзной державы на противостояние с западной экспансией, в результате предательства элиты стал терпеть поражения.

В 80 г. до н. э. Митридат VI Евпатор назначил наместником Боспора и Херсонеса своего сына Махара. И в этот момент становится ясно, что в тени борьбы греческой и скифской партий, «партии сопротивления» и «партии изоляционизма» – выросла третья, до этого не игравшая особой роли: «римская», не желавшая ни конкуренции с мировыми центрами силы, ни самостоятельного независимого существования, по существу – космополитически-коллаборационистская партия, желавшая принять условия игры, диктуемые Римом, и войти в число его подданных.

По мере нарастания напряжения в борьбе с Римом, Митридат был вынужден увеличить сбор дани – и местная знать греческих городов начала провоцировать беспорядки.

Митридат вновь воссоединил Боспор и уже официально перенес в него свою столицу, рассчитывая набрать новое войско из населения Северного Причерноморья и Кавказа и совершить новый поход к Альпам, где, соединившись с кельтами, он мог бы начать наступление на Италию. Однако, страдавшая от разрыва торговли с Римом и объявленной экономической блокады знать городов Тавриды подняла мятеж, восстали Фанагория, Нимфей, Феодосия и Херсонес.

Затем царя предал еще один его сын, Фарнак, поднявший против Митридата армию. Историк Аппиан рассказывает, что, оказавшись, таким образом, в безвыходном положении, Митридат укрылся в своем дворце на акрополе Пантикапея и принял яд – но не умер, сделав с молодости свой организм невосприимчивым к отравлениям, всю жизнь малыми дозами принимая яды. «Самого же страшного и столь обычного в жизни царей яда – неверности войска, детей и друзей – я не предвидел, я, который предвидел все яды при принятии пищи и сумел от них уберечься», – передает Аппиан последние слова царя.

Не желая попасть в плен к римлянам, Митридат попросил командира своих телохранителей Битоита убить его. Шел 63 г. до н. э.

Отдавая дань мужеству и величию лидера союзного государства, и воздавая ему царские почести, римляне хоронили его так, как хоронили своих императоров и народных героев: бросивший Риму вызов и едва не победивший Рим вождь и полководец, Митридат был с почетом похоронен своими врагами на южном побережья Черного моря, в Синопе.

Однако даже после гибели Митридата Боспор так и не стал провинцией Рима. Римляне не решились напрямую подчинить его себе и ограничивались только контролем за внешней политикой царства, не без оснований опасаясь появления там нового лидера с имперскими амбициями. К Боспору редко применялась военная сила, как правило, давление римлян ограничивалось экономическими санкциями.

После смерти Митридата римляне передали власть в Боспоре его сыну Фарнаку. Вместе с властью он получил титул «друга и союзника» римлян. Боспор сохранил прежние границы и даже расширил их, вновь воссоединив Херсонес и объеднив Крым. Правда, в награду за помощь Риму в борьбе с Митридатом автономию получила Фанагория.

Получив боспорский трон из рук Рима, предав своего отца, – Фарнак в какой-то момент понял, что смерть Митридата не означала смерти тех ожиданий и той народной воли к сопротивлению Риму, на которые тот опирался, и что сможет получить поддержку боспорцев, только отказавшись от римской зависимости – и перешел на сторону греческой партии, решив продолжить курс на противостояние римской экспансии.

Для начала новый царь пресек сепаратистские тенденции окрестных народов – так, когда азиатское племя дандариев попыталось отделиться от Боспора, он повернул вспять воды реки Кубань и затопил их земли. Затем воссоединил Фанагорию, оставил наместником в Боспоре Асандра, а сам выдвинулся в поход по прежним владениям Митридата. Армия Фарнака прошла по Кавказу до южного берега Черного моря, и захватила Синопу. Он прошел бы и дальше, если бы навстречу ему не выступил сам Гай Юлий Цезарь. 2 августа 47 года до н. э. он разгромил Фарнака в сражении при Зеле. Именно здесь была произнесена знаменитая фраза «veni, vidi, vici» – «пришел, увидел, победил».

Фарнак отступил в Феодосию, однако вернуться домой так и не смог – пока царь находился в походе, уже Асандр, повторив предательство самого Фарнака по отношению к Митридату, объявил себя новым полноправным правителем, дал бой царю и убил его.

Взяв власть, теперь и Ассандр решил продолжить борьбу, и если не разгромить Рим, то нанести ему поражение и защитить страну. Закрепляя свою власть и чтобы узаконить ее, новый правитель вступает в брак с дочерью Фарнака и внучкой едва не победившего Рим Митридата Евпатора Динамией, осеняя себя образом ее деда и его харизмы.

Асандру удается отстоять независимость Боспора: он успешно пресек попытки римлян отобрать у него власть и наладил повседневную жизнь государства, на тот момент разоренного постоянными войнами. При Асандре на перешейке Керченского полуострова был насыпан грандиозный оборонительный вал – такое строительство в I в. н. э. требовало привлечения огромного числа строителей. Кроме того, он, подобно Евмелу и Митридату, в очередной раз очистил Черное море от его вечного ужаса – пиратов.

После смерти Асандра на Боспоре наступило время «дворцовых переворотов». Междоусобица осложнялась стремлением Рима поставить у власти верного ему человека.

В конечном счете, победителем в борьбе и в противостоянии с Римом сумела выйти внучка Митридата и жена Асандра Динамия. После смерти мужа она некоторое время правила сама, затем вышла замуж за авантюриста Скрибония, от которого избавилась уже через год, и снова вышла замуж за римского ставленника в Боспоре Полемона. Полемон отлучил ее от власти и изгнал из Пантикапея, но после его смерти Динамия вернулась в столицу и снова стала царицей еще на 15 лет.

В 14 г. н. э., после смерти Динамии, царем стал Аспург, принявший эллинистическую культуру сарматов. Понимая риски борьбы с Боспором, и предпочитая видеть последнего союзником, его вынужден был благословить император Тиберий. Аспург основал новую династию, вошедшую в историю под именем «сарматской» и оставался на троне до 38 г. н. э. Правление его было консервативным, он не завоевал новых земель и не принес Боспору новых свершений, зато успешно охранял существующие границы от набегов тавров и скифов.

В 40 г. н. э. царем Боспора стал его сын Митридат. Возможно, само его имя неустраивало помнивших о своих поражениях римлян, их не устроила и его кандидатура, Митридату пришлось отстаивать свое право на власть с мечом в руках. Это удавалось ему достаточно успешно, пока не повторилась в очередной раз история семейных предательств царей Боспора. Он отправил послом в Рим своего брата Котиса, который, вместо того чтобы обеспечить брату поддержку императора Клавдия, убедил последнего отдать власть ему самому и в Боспор вернулся в сопровождении римского легиона под командованием Дидия Галла. Этот поход стал первым упоминанием о непосредственном военном присутствии римлян в Крыму.

Митридат отступил, не приняв боя, и дождался, когда римляне отзовут свои войска. Он скрылся среди варварских племен сираков, где со временем заручился поддержкой местного вождя Зорсина и собрал армию для ответной атаки на Котиса, который, оставшись к тому времени без военной поддержки Рима, обратился за помощью к сарматскому племени аорсов, вождем которого был Эвнон. На стороне Котиса все еще оставалось преимущество римского оружия. Его армия нанесла сокрушительное поражение сиракам, захватила город Успу, где закрепился ранее Митридат, и вырезала все население. Зорсин сдался на милость Котиса, а Митридат предпочел положиться на милосердие Эвнона, которого просил отправить его в Рим, на суд императора Клавдия. Там он спокойно прожил оставшиеся ему годы, более не претендуя на власть. Война Котиса и Митридата закончилась в 49 г. н. э.

В I – начале III в. н. э. существенных изменений в территории и государственном правлении Боспора не произошло.

Государством управляли цари, одновременно являвшиеся военачальниками, а также определявшие стратегию внешней и внутренней политики. Они часто наделяли себя громкими титулами, как, например, «царь царей», чеканили собственную монету, некоторые настаивали на своем божественном происхождении. Боспорские цари этого периода не вступали в конфликты с Римом, проявляя такт в дипломатии, но проводя собственную политику на практике. Причем носили римские династические имена – например, Тиберий Юлий Рескупорид. Портреты римских императоров чеканились на монетах наряду с портретами самих царей. Кроме того, в Боспоре был учрежден культ императора, первосвященником которого считался действующий боспорский царь.

Посредником между царем и народом служила аристократия, занимавшая государственные посты. Некоторыми областями и городами Боспорского царства руководили наместники из их числа.

Традиционная греческая религия этого периода переживает кризис. Распространение получили культы чужих богов – Сераписа, Исиды, Митры.

Особое место в жизни боспорцев занимали религиозные союзы – фиасы. Они занимались воспитанием молодежи, оказывали поддержку своим членам. На собраниях фиасов решались не только религиозные, но и государственные дела.

Члены фиасов поклонялись так называемому Богу Высочайшему, не имеющему имени – такая постановка вопроса заставляет задуматься о сходстве этой религии с иудейской, а возможно и христианской. Бог Высочайший, однако, наделялся и некоторыми чертами Зевса, или Сабазия, фракийского бога плодородия.

Версия о сходстве Бога Высочайшего с иудейским Яхве подкрепляется данными о том, что с I в. до н. э. в Боспор переселяются евреи. Евреи органично вписывались в социальную структуру Боспора, говорили на греческом и не стремились к насильственному насаждению собственной религии. Вместо этого они проповедовали среди своих рабов, а обратив их в иудаизм, отпускали на волю при условии, что те останутся иудеями.

Продолжались набеги варваров на территории Боспора. Они завершились в конце II – начале III в. н. э. присоединением к Боспору крымской части Скифии при царях Савромате II и Рескупориде III.

Столицей Боспора остался Пантикапей. Он постепенно отстраивался после войн периода правления Митридата VI. Были восстановлены укрепления: оборонительные стены и башни. Террасы на склоне горы Митридат были отремонтированы и застроены домами. Был возведен пятиколонный храм царя Аспурга, причисленного к пантеону богов. Улицы и площади украшались статуями боспорских царей и римских императоров.

Развивались бронзолитейное, железодетальное, стекловаренное, керамическое, ткацкое, косторезное, деревообрабатывающее ремесла. В этот период мастерские стали строиться в пределах города, а не за его стенами. Открывались винодельческие комплексы. Ежегодно в мастерских Боспора производилось тысячи тонн вина и соленой рыбы. Особенно виноварение было развито в Мирмекии, а рыбосоление – в Тиритаке. Именно тогда виноград становится в Тавриде одной из основных сельскохозяйственных культур.

В период правления династии Аспургов растет сарматское население Боспора. Происходит смешение культур. Многие боспорцы носят сарматскую одежду, используют традиционную сарматскую посуду и украшения. Похоронные обряды тоже часто совершались по сарматским обычаям. Тем не менее, в основе своей, культура Боспора остается эллинистической.

В середине III в. н. э. Боспор столкнулся с пришедшими на полуостров готами. Царь Боспора Рескупорид IV предпочел не вступать в конфликт с варварами, уже уничтожившими к этому времени остатки скифского государства, – но использовать их в борьбе против Рима. Рескупорид вступил в переговоры с готами и, заключив временный союз, предоставил им корабли, на которых они могли бы переправиться в римские провинции. Очередная угроза миновала Боспор, а Рескупорид, нанесший удар Риму, в анналах последнего был назван «недостойным и потерянным человеком».

Когда же в 275–276 гг. готы на территории Рима были разбиты, соправитель и полководец Рескупорида Тейран уничтожил их возвращавшуюся в Крым армию. В честь его победы в Пантикапее был возведен памятник, посвященный Зевсу Спасителю и Гере Спасительнице – царю Тейрану и его жене Элии. После смерти Рескупорида вся власть в Боспоре перешла в руки Тейрана, который, пользуясь своим военным успехом, реабилитировал себя в глазах римлян и получил титул «друга Цезаря и римлян».

О дальнейшей судьбе Боспорского царства известно совсем мало. Многие последующие цари Боспора не упоминаются ни в каких письменных источниках и сведения об их существовании можно установить только по отчеканенным ими монетам.

Известно, что в 343 г. н. э. Боспор сохранял, как минимум, формальную независимость и все еще поддерживал дипломатические отношения с Римом – так, боспорцы отправили в дар римскому императору Констанцию к юбилею его правления серебряные чаши-фиалы.

До 60-х гг. IV века, а возможно, и позднее, Боспор продолжает экспортировать в Рим хлеб. Продолжают развиваться ремесла.

В конце III в. можно с уверенностью говорить о появлении христиан на Боспоре. К 325 г. их община развилась настолько, что ее представитель был отправлен на I Вселенский собор в Никее.

На смену сарматизации культуры Боспора пришла ее гуннизация. Многие жители Боспора носили украшения, сделанные самими боспорцами, но в гуннском стиле.

Гунны прошли через Боспор в IV в., но Боспорское царство пережило и это нашествие.

В V в. н. э. оно все еще продолжало существовать, занимало оба берега Керченского пролива и сохраняло эллинистические традиции. Государственным языком Боспора оставался греческий, государство и экономика также строились по греческому образцу. Боспорские цари к концу V в. н. э. все еще носили имена, возводящие их преемственность к династии Аспургов и римским патрициям – например, одного из них звали Тиберий Юлий Дуптун.

Однако во время следующего появления гуннов на полуострове, в начале VI в., Боспор все-таки потерял независимость и династия Аспургов прервалась. Византийский император Юстиниан I изгнал гуннов с боспорских земель и сделал последние частью Византийской империи. Теперь этим регионом правил назначавшийся из Византии офицер-трибун, а от нападений варваров его охранял постоянный византийский гарнизон.

По свидетельству Прокопия Кесарийского, «…что касается городов Боспора и Херсона, которые… находятся на краю пределов Римской державы, то, застав их стены в совершенно разрушенном состоянии, он (Юстиниан. – Прим. авт.) сделал их замечательно красивыми и крепкими… Особенно он укрепил стенами Боспор; с давних пор этот город стал варварским и находился под властью гуннов; император вернул его под власть римлян».

Юстиниан покровительствовал христианской религии. В боспорском городе Тиритаке был возведен большой христианский храм.

Боспор, в свою очередь, должен был платить подати Византии. Он обязывался поставлять корабли императору.

Однако набеги гуннов на Боспор Юстиниану остановить так и не удалось. Варвары сожгли многие боспорские города. Опустели Феодосия, Фанагория и Кепы. В 576 г. новые кочевые племена, пришедшие с востока – тюркиты – захватили и сожгли «Боспор» – к тому времени этим именем называлась уже только резиденция епископа. Через несколько лет Византия восстановила власть над Восточным Крымом, но Боспор окончательно превратился в небольшой городок на окраине империи. В таком состоянии он существовал до 1318 г., когда превратился в генуэзскую колонию Воспоро.