Текст книги "Познание живого: теоритико-методологические основы"

Следующий шаг в осмыслении организации природы сделан Ф. Энгельсом («Анти-Дюринг», «Диалектика природы», 1873 – 1883 гг.) в рамках материалистической парадигмы, в которой единство мира, единство всех многообразных явлений усматривается в их материальности. «Единство мира состоит не в его бытии, хотя его бытие есть предпосылка его единства, ибо сначала мир должен существовать, прежде чем он может быть единым. Бытие есть вообще открытый вопрос, начиная с той границы, где прекращается наше поле зрения. Действительное единство мира состоит в его материальности…»6464
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. – Т. 20. – С. 43.


[Закрыть]. Исходными понятиями при рассмотрении природы становятся материя и ее атрибут – движение. «Движение в применении к материи, это – изменение вообще».6565
  Там же. – С. 563.


[Закрыть] Последовательное проведение этого принципа дает различение форм движения с одновременным указанием соответствующего «носителя» – вида материи, обладающей указываемыми свойствами, что в итоге приводит к уровневой концепции природы. Энгельс выделяет механическую, физическую и химическую формы движения, которыми, по его мнению, исчерпываются разновидности движения в неорганической природе, и органическую. При этом «форма движения в органической природе отличается от механической, физической, химической, содержа их в себе в снятом виде»6666
  Там же. – С. 597.


[Закрыть].

Сущность органического движения усматривается Энгельсом в химизме белков, который он называт жизнью6767
  Там же. – С. 66.


[Закрыть]. «Жизнь есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей этих тел»6868
  Там же. – С. 83.


[Закрыть]. Процесс самообновления заключается в том, что «белковое тело извлекает из окружающей среды другие подходящие вещества и ассимилирует их, тогда как более старые частицы тела разлагаются и выделяются»6969
  Там же.


[Закрыть]. С прекращением этого непрерывного самопревращения составных частей, сопровождающийся питанием и выделением, «белковое тело прекращает свое существование, оно разлагается, т. е. умирает»7070
  Там же.


[Закрыть].

Следует заметить, что последователи учения Энгельса сделали акцент на процессе обмена, сузив тем самым смысл понятия живого: обмен как обновление, замена превратился в процесс потребления и выделения. Понимание жизненного процесса как самообновление и развитие этой идеи реализовано в «принципе устойчивого неравновесия» Э. С. Бауэра, который будет рассмотрен в следующем параграфе.

Уточняя смысл понятия движения, Энгельс определяет его суть во взаимодействии. При этом он опирается на Гегеля, который высказал мысль о том, что взаимодействие является истинной causa finalis вещей, дальше этого взаимодействия нет ничего познаваемого7171
  Там же. – С. 546.


[Закрыть]. «Вся доступная нам природа образует некую систему, некую совокупную связь тел. (…) В том обстоятельстве, что эти тела находятся во взаимной связи, уже заключено то, что они воздействуют друг на друга, и это их взаимное воздействие друг на друга и есть именно движение»7272
  Там же. – С. 392.


[Закрыть]. Отсюда логически следует различение четырех видов взаимодействия соответственно формам движения.

Ценность рассмотренных представлений состоит в возможности определения органической формы движения как специфического вида взаимодействия, присущего органической природе. Однако, сведение Энгельсом этой формы движения к самообновлению, к химизму, т. е. к вещественному взаимодействию или в терминах Шеллинга – к единственному виду сопряженности противоположных процессов (в частности, сопряженности ассимиляции и диссимиляции), затрудняет осмысление явления жизни в аспекте взаимодействия. При абсолютизации обмена вне поля зрения оказывается проблема выяснения основания органической связи, т. е. того специфического свойства, благодаря которому осуществляется взаимодействие органических целостностей. Кроме того, остается открытым вопрос о том, за счет чего химизм становится самовозобновляемым процессом.

Материалистическая парадигма широко используется в современных философских работах. Например, на позициях материализма построена концепция «Общей теории жизни» Г. А. Югая, предмет которой составляют «общие законы развития и функционирования органического мира как целого в их соотношении с частными биологическими закономерностями»7373
  Югай Г. А. Общая теория жизни: диалектика формирования. – М.: Мысль, 1985. – С. 10.


[Закрыть]. Его исходная посылка состоит в том, что «поскольку жизнь есть часть природы, постольку сущность ее должна быть дедуктивно выведена из общеприродных явлений»7474
  Там же. – С. 60.


[Закрыть]. Для этого во всеобщей материи необходимо рассмотреть ее органическую часть – живую материю – как особую субстанцию, обладающую объективной реальностью, которая имеет те же всеобщие атрибуты (движение, пространство, время, отражение), но со своими особенностями. Отсюда следует, что универсальность «биологических (равно как и всех других) явлений надо дедуцировать из движения материи как ее атрибута»7575
  Там же. – С. 55.


[Закрыть]. Задачу общей теории жизни, по мнению Г. А. Югая, можно считать решенной, если удастся описать органическую материю через универсальные атрибуты, что в категориальном смысле будет означать определение сущности жизни в наиболее общих понятиях.

В качестве атрибута органической материи им указывается обмен белковых тел с внешней средой. «Обмен веществом, энергией и информацией есть основной интегрирующий фактор, созидающий и поддерживающий органическую целостность жизни»7676
  Там же. – С. 30.


[Закрыть]. Всеобщность этого обмена, по мнению Г. А. Югая, создает биотический круговорот путем «замыкания на себя» как способ организации биоты в ее целостности. В этом круговом процессе взаимодействия, по выражению Э. В. Ильенкова, «всеобщее необходимое условие возникновения предмета становится его же собственным всеобщим и необходимым следствием, это диалектическое “переворачивание” условия в обусловленное, причины – в следствие и есть характерный признак внутреннего взаимодействия, благодаря которому действительное развитие приобретает форму круга»7777
  Ильенков Э. В. Диалектика абстрактного и конкретного в «Капитале» Маркса. – М., 1960. – С. 88.


[Закрыть].

Аналогичное мнение высказывает В. А. Энгельгардт: «Нет сомнений в том, что специфика организации выступает в качестве главенствующего атрибута живого. В связи с этим напрашивается формулировка: проблема природы жизни – это проблема первичной организации материи в живых объектах»7878
  Энгельгардт В. А. О некоторых атрибутах жизни: иерархия, интеграция, «узнавание» // Вопросы философии. – 1976. – № 7. – С. 68 – 69.


[Закрыть]. Понятие организации конкретизируется им в согласованном взаимодействии частей, следовательно, биологическая организация выступает как целесообразное функционирование или взаимодействие частей (органов) системы, обеспечивающее ее адаптацию. Однако, суть этой целесообразности, по нашему мнению, часто видится исследователями слишком антропоморфно – как целеполагание будущего, что в полной мере присуще только человеку, т. е. не всем, а лишь некоторым формам живого. Например, Н. А. Бернштейн писал: «Жизнедеятельность и поведение организма обусловливается не уравновешиванием со средой, а преодолением среды на пути жизни. В самом основном его ведет модель потребного ему будущего, повинуясь которой организм, так сказать, не придает значения тому, приходится ли ему в направлении намеченной цели двигаться “по течению” или “против течения”»7979
  Бернштейн Н. А. Пути и задачи физиологии активности // Вопросы философии. – 1967. – № 11. – С. 72.


[Закрыть]. Заметим, такое понимание целесообразности не соответствует кантовскому.

Есть и другие отличия. В классической немецкой философии механизм причинности конкретизируется в виде полярного единства разнонаправленных внутренних процессов в живой единице и аналогично сопряженных полярных внешних процессов во взаимодействии со средой, на пересечении которых (внутренних и внешних), по мнению Гегеля, и возникает устойчивая органическая форма. В материалистической же модели Г. А. Югая «причина как действие на другое (следствие) есть в то же время преломление действия “через другое” (следствие) “на себя”»8080
  Югай Г. А. Общая теория жизни: диалектика формирования. – М.: Мысль, 1985. – С. 60.


[Закрыть]. В результате теряется внутренний источник динамичности и устойчивости органического целого. Вполне очевидно, что жизненный процесс осуществляется не только во внешнем взаимодействии и в актах обмена, но и в промежутках, когда обмен отсутствует, и суть органического целого не в том, чтобы потреблять и выделять, так же как автомобиль, например, существует не для того, чтобы сжигать топливо и производить выхлопные газы.

Кантовское понимание органического целого осмыслено в отечественной философии в работах М. К. Мамардашвили, В. И. Кремянского, Е. Я. Режабека, И. Т. Фролова.

В частности, М. К. Мамардашвили пишет: « “Органическое целое” – исторически возникшая, развивающаяся и крайне сложно функционально расчлененная система связей и процессов, взаимовлияющих друг на друга»8181
  Мамардашвили М. К. Процессы анализа и синтеза. // Вопросы философии, – 1958. – № 2. – С. 60.


[Закрыть]. По его мнению, существенно, что все части и их связи возникают (и исторически, и функционально) «лишь в связи с данным целым, как результат его внутренней дифференциации»8282
  Там же. – С. 58.


[Закрыть]. Например, физиологические особенности и анатомическое строение цветка возникают лишь в связи с растением как целым. В. И. Кремянский дополнительно выделяет органическое отношение как специфический вид связей между компонентами целого, которые создают различные нелинейные интегративные или кумулятивные эффекты. В его понимании «органическое отношение – это отображение и перспективное отображение (…) специфичности целого в его частях»8383
  Кремянский В. И. Структурные уровни живой материи. – М.: Наука, 1969. – С. 199.


[Закрыть].

При этом, по В. И. Кремянскому, существенны следующие моменты8484
  Там же. – С. 154.


[Закрыть]:

– живой объект возникает в результате его внутренней дифференциации, т. е. исторически, в процессе собственного развития;

– части целого формируются путем специализации в процессе становления целого и в связи с целым;

– наличие дополнительных (к координирующим) модифицирующих связей (органических отношений), обеспечивающих интеграцию в целостность;

– автономизация частей, т. е. формирование уровней структурной организации.

Принципиально важным его методологическим выводом является понимание того, что органическое целое не составлено из готовых частей, а «развернулось» из самого себя путем размножения исходной единицы (дифференциации) и видообразования (специализации) в условиях взаимных связей (органических отношений). И понимание того, что органическое целое вне условий организации определенного рода не существует. В качестве антитезы данному тезису В. И. Кремянский приводит в пример древнегреческого философа Эмпедокла, согласно которому первоначально на Земле образовались отдельные органы и в дальнейшем эти органы будто бы срослись между собой и таким путем возникли животные и люди. Добавим, что по существу то же самое утверждается и в номинализме (атомизме, индивидуализме), когда образование целого (нового уровня организации) рассматривается посредством кооперации существующих элементов. Однако, как доказывает на ряде примеров упомянутый автор, органическое целое формируются не путем «складывания» целого из предварительно образовавшихся частей, а путем конструирования целым своих собственных частей на основе органических отношений, а поэтому функция целого возникает раньше, чем набор органов, который имеется на зрелой стадии существования целостности.

Развитие познания живого в период после того, как немецкая классическая философия перешла пик своего теоретического влияния на все сферы культуры, происходило в условиях все большего взаимного обособления философского и научного познания. Позитивизм определенно набрал силу и все попытки осмысливать живое за пределами узко– предметных естественнонаучных подходов все чаще стали расцениваться как отступление в область беспредметных измышлений. В результате ученый в своей сужающейся дисциплинарной области постоянно утрачивал основания для интеграции достижений в других областях. С другой стороны, философские исследования все в меньшей степени стали опираться на достаточно полное владение научными данными, а значит их концептуальные идеи перестали выполнять роль онтологических оснований. Об этом же пишет канадский философ М. Рьюз: «…философы в большинстве своем пребывают в неведении относительно многих последних замечательных достижений биологии. Биологи же относятся с недоверием либо равнодушием к тому, чем заняты современные философы. И как следствие этого, философы возводят замки своих построений на неких не существующих для современной науки основах, а биологи оказываются обреченными ломать копья по вопросам, по которым философы вели споры лет двадцать назад»8585
  Рьюз М. Философия биологии / под общ. ред. И. Т. Фролова. – М.: Прогресс, 1977. – С. 27.


[Закрыть]. В результате, по его мнению, в настоящее время не существует не только единой точки зрения по вопросу философских проблем биологии, но и единого подхода к его рассмотрению8686
  Ruse M. Philosophy of Biology Today M. Ruse. Albang: State Un. of New York Press, 1988. – p. 155.


[Закрыть].

Существенный вклад в данную ситуацию внесли и сами философы, размышляя на темы биологии, не потрудившись достаточно над освоением биологических дисциплин и в итоге производя, по выражению Л. фон Берталанфи «философский туман». До сих пор сохраняют актуальность выводы, сделанные еще в 70-х гг. прошлого века в ходе дискуссии «Существует ли теоретическая биология»8787
  На пути к теоретической биологии. – Т. I. Пролегомены // Материалы симпозиума 1966 г. в Беладжо, Италия / пер. с англ., под ред. и с предисловием Б. Л. Астаурова. – М.: Мир, 1970. – 184 с.


[Закрыть]. Ее участники сошлись на том, что методологическим ориентиром для естествознания, в том числе для биологии, остается теоретическая физика, что было выражено Н. В. ТимофеевымРесовским следующим образом: «Теоретической биологии не было до самого последнего времени, потому что нет общих естественно-исторических биологических принципов, сравнимых с теми, которые начиная с XVIII в. существовали в физике»8888
  Тимофеев-Ресовский Н. В. Генетика, эволюция и теоретическая биология // Природа. – 1980. – № 9. – С. 64.


[Закрыть]. Как следствие, при всей значимости конкретных достижений в биологии, оснований для объединения всех составляющих ее дисциплин и подразделов так и не было выработано. При этом и со стороны философов и со стороны биологов есть понимание необходимости совместных усилий, понимание необходимости разработки внеконцептуальных оснований для осмысления и интеграции биологического знания.

В современной философии такая задача поставлена главным образом в биофилософии. Становление отечественной школы биофилософии связано с трудами Р. С. Карпинской, И. К. Лисеева, А. П. Огурцова, О. Е. Баксанского, Л. В. Фесенковой, Ю. В. Хен, А. Т. Шаталова и др. (Институт философии РАН). Эти работы нацелены на теоретическое обобщение и формулировку абстрагирующих понятий достаточно высокого уровня, единых для всех степеней организации живого и выступающих как начальный пункт движения познания от молекулярно-биологических исследований ко все более сложным уровням. Проблематика и онтологические предпосылки отечественной школы биофилософии при исследовании жизни рассмотрены в коллективной монографии «Биофилософия» (1997). Задача биофилософии состоит в философском осмыслении самого феномена жизни как компонента природы и культуры. В рамках биофилософии единство естественнонаучного и социогуманитарного знания осознается как система «обобщающих суждений философского характера о предмете и методе биологии, ее месте среди других наук, ее познавательной и социальной роли в современном обществе»8989
  Философия естествознания: ретроспективный взгляд / РАН. Ин-т философии; отв. ред. Ю. В. Сачков. – М.: ИФ РАН, 2000. – С. 147.


[Закрыть].

Анализируя познавательные модели в истории культуры (организменная, семиотическая, механическая, организационная, эволюционная и др.) И. К. Лисеев отмечает тот факт, что, несмотря на множественность всех этих установок и их специфичность, «в XX веке основные теоретические построения в биологии ориентировались на два ведущих методологических конструкта – идеи развития и организации. Постепенно перерастая рамки собственно биологии, они превращались в регулятивы культуры в целом»9090
  Методология биологии: новые идеи (синергетика, семиотика, коэволюция) / отв. ред. О. Е. Баксанский. – М.: Эдиториал УРСС, 2001. – С. 26.


[Закрыть].

Осмысление феномена жизни и живого в биофилософии осуществляется на теоретическом и методологическом базисе биологии путем формирования «интегративных представлений, образующих канву новой универсальной картины мира – онтологического основания мировоззрения (как целостной системы наиболее общих взглядов человека на окружающий и собственный мир через призму знаний о жизни)»9191
  Шаталов А. Т. К проблеме становления биофилософии. Биофилософия. [Текст] / А. Т. Шаталов, Ю. В. Олейников; РАН. Ин-т философии; ред. А. Т. Шаталов. – М.: ИФРАН, 1997. – 264 с. – С. 6.


[Закрыть]. В качестве теоретического базиса биофилософии выдвигается коэволюционная познавательная модель – понимание бытия природы и общества в целом как процесс (и результат) сопряженного развития различных видов живого вещества между собой и неживой природой.

Понятие коэволюции конкретизируется в последующих работах ряда теоретиков. И. К. Лисеев рассматривает коэволюцию как сопряженное развитие систем со взаимными селективными требованиями и предполагает взаимосвязи на основе органического взаимодействия, взаимозависимости, сопряженности процессов на всех уровнях организации9292
  Лисеев И. К. Философия жизни – путь к новой парадигме культуры. Биофилософия / РАН. Ин-т философии; ред. А. Т. Шаталов. – М.: ИФРАН, 1997. – С. 101.


[Закрыть], что дает осознание универсальности коэволюционных отношений, приложимых ко всей реальности9393
  Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. – М.: Интерпракс, 1995. – 350 с.


[Закрыть]. По мнению С. Н. Родина коэволюция предполагает возникновение сопряженных изменений и последовательно автоматическую селекцию взаимно адаптивных вариантов9494
  Родин С. Н. Идея коэволюции. – Новосибирск: Наука, 1991. – 268 с.


[Закрыть].Е. Н. Шульга обращает внимание на то обстоятельство, что «в содержании слова “коэволюция” наличествует как минимум два жестко взаимосвязанных и сопряженных друг с другом процесса, или даже два “бытия”, поэтому термин “коэволюция” расшифровывается как “онтологизированное бытие адекватное другому бытию в его совокупной и развивающейся целостности”»9595
  Шульга Е. Н. Генезис идеи коэволюции. Биофилософия; РАН. Ин-т философии; ред. А. Т. Шаталов. – М.: ИФРАН, 1997. – С. 62.


[Закрыть]. Ю. М. Плюснин отмечает, что «коэволюционная стратегия выступает в качестве преобразующего фактора в самой биологии, требуя в буквальном смысле новой эволюционной парадигмы. Это, в свою очередь, предполагает формирование новой эпистемологической системы, системы, которая позволяла бы описывать природные и социальные процессы как процессы природно– социальные в глобально–эволюционном контексте»9696
  Плюснин Ю. М. Коэволюционная идея – новая парадигма науки и новая натурфилософия? // Философия науки. – 1995. – № 1(1). – С. 100 – 103.


[Закрыть].

Однако, авторы биофилософии констатируют, что «несмотря на известные достижения, биофилософия все еще находится в стадии становления, пребывая в поисках своего предмета, метода и места в системе биологического и философского знания»9797
  Шаталов А. Т., Олейников Ю. В. К проблеме становления биофилософии. Биофилософия / РАН. Ин-т философии; ред. А. Т. Шаталов. – М.: ИФ РАН, 1997. – С. 14.


[Закрыть]. Среди возможных причин указывается «неспособность отдельных (даже энциклопедических) умов объять сложность Универсума» или отсутствие неких «решающих аргументов» или «решающих фактов», или большая инертность и консервативность мировоззренческих постулатов, основанных на традиционном физикалистском (механистическом) мировоззрении. «Словом, до сих пор нет целостной комплексной системы мировоззрения современной эпохи»9898
  Там же. – С. 23.


[Закрыть].

Резюмируя достижения в познания живого в традиции философии природы необходимо отметить следующее. Философы выработали теоретическое представление о живом, которое может быть принято в качестве онтологического основания проводимого исследования. Наибольший вклад в формулировку данной концепции внесли представители немецкой классической философии в эпоху, когда философия и естествознание составляли одно целое.

Живое как объект теоретического познания концептуализируется в виде органической целостности (И. Кант), качественная определенность которой усматривается в ее самоактивности (самоорганизации), осмысливаемой на основе возвратного причинения (самопричинения). Существенным моментом самоорганизации является становление целого и его частей в едином процессе их историко-генетического развития. Замкнутая причинность обеспечивает самоорганизацию в виде устойчивой формы. Динамическая устойчивость формы осмысливается посредством сопряженности противоположных процессов (Ф. В. Й. Шеллинг), последовательность которых замыкается в рамках этой целостности, что вполне соответствует коэволюционной парадигме современной биофилософии. Организованность и воспроизводимость живого возможна при наличии не только формообразующих, но и координирующих (организующих) процессов, обеспечивающих согласованное взаимодействие органических целых на всех структурных уровнях. Механизм сопряжения конкретизируется в аспекте особого вида природного взаимодействия – органической связи.

Получающаяся при этом специфика объекта познания – самопричинность – объективно предполагает различение специфики физико-химических наук и наук о живом. В первом случае законы формулируются как внешняя необходимость (Г. В. Ф. Гегель), непосредственно данная наблюдению. Во втором случае закономерности устанавливаются посредством «рефлектирующей способности суждения» как внутренняя необходимость природного объекта. Исследователь не может расчленить целостность и выделить из нее части для изучения, не нарушив организующего отношения, и не может также сконструировать органическую целостность из готовых частей. Внутренняя необходимость может быть сформулирована как закономерность только путем интерпретации ее внешних проявлений, что актуализирует обращение к интерпретационной методологии познания.

По мнению Е. Я. Режабека, есть все основания констатировать, что поставленная перед философией задача дать принципы представления живой природы в целом решена. «Необходимо осознать, что приоритет в разработке такого понимания принадлежит философии и ее смысложизненным ориентирам»9999
  Режабек Е. Я. Становление понятия организации. Очерки развития философских и естественнонаучных представлений. – Ростов-на/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 1991. – С. 89.


[Закрыть]. На наш взгляд, выход на качественно иной уровень познания живого в немецкой классической философии, связан с выходом за границы предметного уровня на трансцендентальный уровень философской рефлексии, осуществленный И. Кантом. Впервые обозначается необходимость в целях продуктивного познания сущности живых объектов выходить за рамки сугубо предметного уровня, тем самым обозначается поворот от объекта к субъекту, т. е. переход на уровень теоретической рефлексии. «Рефлексия (reflexio) не имеет дела с самими предметами, чтобы получать понятия прямо от них; она есть такое состояние души, в котором мы прежде всего пытаемся найти субъективные условия, при которых можем образовать понятия. Рефлексия есть осознание отношения данных представлений к различным нашим источникам познания, и только благодаря ей отношение их друг к другу может быть правильно определено»100100
  Кант И. Сочинения: в 8 т. / под общей ред. проф. А. В. Гулыги. – Т. 3. – М.: Чоро, 1994. – С. 363.


[Закрыть]. В последующей трактовке рефлексии Гегелем субъектом рефлексия становится понятие, посредством которого рефлексия снимает свои собственные моменты в движении ко всеобщему.

Выделение отмеченного явления в познании живого – перехода от предметности к рефлексии, от объекта к субъекту – создает общее основание для анализа второй традиции в рамках философского познания, осмысливающей живое сквозь призму культуры и человеческого существования. К этой традиции можно отнести философию жизни (включая философскую антропологию в ее рамках). В отличии от первой традиции (философии природы), базирующейся на биологическом естествознании, эта вторая традиция соотносится с социогуманитарным познанием. Рефлексивный уровень познания сущности живого реализуется в виде взаимоотражения познающими субъектами самих себя и друг друга в пространстве коммуникации и социального взаимодействия («сферы разговора» по Г. Шпету, если проводить аналогию с человеком и миром культуры).

Жизнь как всеобщее явление, рассматриваемое в аспекте человеческого и социального существования, – это иная, нежели сугубо природная, реальность, для исследования которой требуются иные методы, нежели для исследования физической реальности. Соответственно, основными познавательными установками становятся101101
  Павленко А. Н. Антропный принцип: истоки и следствия в европейской научной рациональности // Философско-религиозные истоки науки. – М.: Маргис, 1997. – С. 178 – 218.


[Закрыть]: антропологизм (человек – основная категория при объяснении природы, общества и мышления), антропоцентризм (приоритет человека над социальными и историческими законами, человек – центр и высшая цель мироздания), антропоморфизм (наличие человеческого измерения в любом знании о природе, обществе и в самом познании – «человек есть мера всех вещей»).

Философия жизни (А. Бергсон, В. Дильтей, Г. Зиммель, Ф. Ницше, Г. Риккерт, О. Шпенглер и др.) в качестве традиции западно-европейской философской мысли сложилась в последней трети XIX в. в Германии как разновидность неклассической философии, центральная идея которой состоит в том, что философия не может и не должна опираться исключительно на естественные науки, поэтому акцент в ней был сделан на преодоление рационализма предшествующей философской классики. Спектр интерпретаций самого понятия «жизнь» основными представителями философии жизни чрезвычайно многообразен в силу его расплывчатости. В целом понятие «жизнь» служит для обозначения особой реальности – иррациональной, недоступной рассудочному, научно-рациональному постижению. «Это “жизненный мир”, который означает собой постигаемую целостность реального бытия (Ницше); “жизненный порыв” как формотворчество космической силы жизни (Бергсон); жизнь как непосредственное внутреннее переживание, уникальное по своему содержанию и раскрывающееся в сфере духовно-коммуникативного или духовно-исторического опыта (В. Дильтей, Г. Зиммель). При этом жизнь понимается как сущность мира (онтология) и как единственный орган его познания (гносеологический аспект)»102102
  Колесник И. И. Биогеофилософская концепция простирания жизни: автореф. дис. … докт. филос. наук. – Саратов, 2007. – С. 6.


[Закрыть].

В представлении А. Бергсона, жизнь принципиально отличается от неживых явлений. Неживой предмет «либо остается тем, что есть, либо, если и меняется под влиянием внешней силы, то мы представляем себе это изменение как перемещение частей, остающихся при этом неизменными»103103
  Бергсон А. Творческая эволюция / пер. с фр. В. А. Флеровой. – М.: КАНОН-пресс; Кучково поле, 1998. – С. 19.


[Закрыть]. Состояние частей, их взаимоположение может повторяться сколько угодно, следовательно, группа не стареет, значит у нее нет истории. «Итак, ничто здесь не создается, – ни форма, ни материя»104104
  Там же. – С. 21.


[Закрыть]. Сами тела и смена их положения «выкраиваются из ткани природы восприятием, ножницы которого как бы следуют пунктиру линий, определяющих возможный захват действия»105105
  Там же. – С. 25.


[Закрыть]. На самом же деле, по мнению Бергсона, в неживой природе ничего не происходит нового, ничего не создается ибо «настоящее не содержит ничего сверх того, что было в прошлом, и то, что обнаруживается в действии, уже было в причине»106106
  Там же. – С. 27.


[Закрыть].

Напротив, живое есть нечто такое, что длится. «Повсюду, где что-нибудь живет, всегда найдется раскрытый реестр, в котором время ведет свою запись»107107
  Там же. – С. 29.


[Закрыть]. Если состояние неживого тела зависит исключительно от того, что происходило в предыдущий момент, то «для живого тела данный момент не обусловливается непосредственно предшествующим, что нужно прибавить сюда все прошлое этого организма, его наследственность, словом, всю очень длинную его историю»108108
  Там же. – С. 35.


[Закрыть]. Поэтому эволюция предполагает реальное продолжение прошлого в настоящем, предполагает длительность, следовательно, «познание живого существа, или естественной системы, есть познание, направленное на сам интервал длительности, тогда как познание системы искусственной, или математической, направлено только на ее конечный момент»109109
  Там же. – С. 36.


[Закрыть].

Жизнь «как поток, идущий от зародыша к зародышу при посредстве развитого организма»110110
  Там же. – С. 42.


[Закрыть], как длящаяся реальность, производящая сущность мира, может осмысливаться, по Бергсону, лишь посредством интуиции, непосредственного переживания, интерпретации с целью понимания. Такой способ постижения жизни противопоставляется рациональности и логическому доказательству, в котором этот поток расчленяется на статические моменты. «Реальное целое вполне может быть, как мы сказали, неделимой непрерывностью: тогда системы, выделяемые нами из этого целого, (…) будут отдельными точками зрения на целое. И, сопоставляя эти точки зрения, вы не сможете даже начать восстанавливать целое, подобно тому, как, умножая число фотографий какого-нибудь предмета в разных ракурсах, вы никогда не получите этого предмета в его материальности»111111
  Там же. – С. 47.


[Закрыть].

В философии Ф. Ницше жизнь – это мир как данность для познающего субъекта. Для него жизнь есть высшая господствующая сила, заинтересованная в сохранении жизни и понимаемая как «воля к власти», в виде потока, вечного и абсолютного становления в результате игры случайных сил. «Физиологам следовало бы поразмыслить насчёт взгляда на инстинкт самосохранения как на кардинальный инстинкт органического существа. Прежде всего нечто живое хочет проявлять свою силу – сама жизнь есть воля к власти: самосохранение есть только одно из косвенных и многочисленных следствий этого»112112
  Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Прелюдия к философии будущего [избр. произв.: перевод] / сост., подгот. текста М. Ш. Ивановой. – Кн. 2. – М.; Л.: Ступени, 1990. – С. 31.


[Закрыть]. Только жизнь как главная ценность и основание «духа» и познания может и должна быть конечной целью всех человеческих стремлений. Такое понимание жизни противопоставляется Ницше господству рассудочности и регламентирования как «высших» ценностей европейской культуры, чуждых естественной жизни и внеположенных ей форм: все, что над ней, вне и позже нее – это «порча», вырождение в людях, мыслях, чувствах, действиях113113
  Ницше Ф. Антихрист. Проклятие христианству // Ф. Ницше. Соч.: в 2 т. / пер. с нем.; сост., ред. и авт. примеч. К. А. Свасьяна. – Т. 2. – М.: Мысль, 1990. – С. 25.


[Закрыть].

Для В. Дильтея, категория жизни становится фундаментальной при разработке методологии наук о духе (культуре, обществе и человеке). В его понимании жизнь есть жизнеосуществление в истории и культуре, а задача философии как «рефлексии жизни на самое себя» реализуется посредством переживания жизненного опыта в качестве чего-то непосредственного и целостного, что составляет единственный прочный фундамент познания жизни из нее самой114114
  Дильтей В. Собрание сочинений: в 6 т. / под ред. А. В. Михайлова, Н. С. Плотникова. – Т. 1. Введение в науки о духе / пер. с нем. под ред. В. С. Малахова. – М.: Дом интеллектуальной книги, 2000. – С. 274.


[Закрыть]. Целостность мира человеческой жизни осмысливается им посредством целостности духовной жизни человека, которую «лишь в абстракции можно выделить из психофизического жизненного единства, выступающего перед нами в качестве человеческого существования и человеческой жизни. Система таких жизненных единств суммируется в действительность, составляющую предмет историко-общественных наук»115115
  Там же. – С. 291.


[Закрыть].

Другой областью проблематики познания человеческой жизни в качестве образца постижения сущности живого является философская антропология (А. Гелен, Э. Кассирер, Х. Плеснер, М. Шелер и др.), включающая в себя ряд антропологических концепций, восходящих к философско-антропологическим теориям XIX в. (Л. Фейербах и др.) Исходная установка философской антропологии задается антропологическим принципом, согласно которому человек провозглашается исходным пунктом и конечной целью философии: «Но самый главный предмет в мире, к которому эти познания могут быть применены, – это человек, ибо он для себя своя последняя цель. Следовательно, знание родовых признаков людей как земных существ, одаренных разумом, особенно заслуживает название мироведения, несмотря на то, что человек только часть земных созданий»116116
  Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Сочинения: в 6 т. – Т. 6. – М.: Мысль, 1966. – С. 132.


[Закрыть].

Основная цель философской антропологии состоит в преодолении сложившегося дуализма предметов и методов естественнонаучного и социогуманитарного познания и в выработке целостного представления о человеке, жизни и живом в единстве их физического, психического и духовного начал. М. Шелер считает, что уже слово и понятие «человек» содержит двусмысленность, без понимания которой нельзя даже подойти к вопросу об особом положении человека. «Это второе понятие человека должно иметь совершенно иной смысл, совершенно иное происхождение, чем первое понятие, означающее лишь малую область рода позвоночных животных. Я хочу назвать это второе понятие сущностным понятием человека, в противоположность первому понятию, относящемуся к естественной систематике»117117
  Шелер М. Положение человека в космосе // Макс Шелер. Избранные произведения / пер. с нем. сост., науч. ред., предисл. А. В. Денежкина; послесл. Л. А. Чухиной. – М.: Гнозис, 1994. – С. 24.


[Закрыть]. Но полагание сущности человека в его разуме, как это часто делается, равносильно, по М. Шелеру, ее обезличиванию, ибо разум идентичен у всех людей. Человеческая личность – это конкретное единство, сущность которого состоит в разнообразии актов и возглавляется эмоциональностью духа. Особенность трактовки эмоциональности у М. Шелера состоит в полагании объективных закономерностей эмоциональной жизни, независимых от психики. По этим же закономерностям построен человеческий мир как мир ценностей.

Разделение познания на естественные и гуманитарные науки, по мнению Х. Плеснера, может быть преодолено в философской антропологии путем построения учения о человеке только вместе с философски переосмысленной биологией. В трактате «Ступени органического и человек. Введение в философскую антропологию» (1928 г.) он обосновывает необходимость перехода от противопоставления человеческого природному и утверждения его «особого положения» в космосе к поиску сущностной определенности человека в ряду других живых существ. По мнению Х. Плеснера, «интуиционистская философия жизни», находящаяся в оппозиции к опыту, должна быть заменена философской антропологией, построенной на основе научного опыта, а для этого необходимо «охватить человека и как субъект-объект культуры, и как субъект-объект природы, не подвергая его искусственному разделению»118118
  Плеснер Х. Ступени органического и человек: введение в философскую антропологию / пер. с нем. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. – С. 48.


[Закрыть]. С этой целью он на место «субъекта» ставит «организм» и его «окружение», соответственно понятие «жизнь» выходит за социально-культурные границы, распространяясь и на органические формы растительного, животного и человеческого вида. Для решения этой задачи необходимо прежде всего «достигнуть ясности в том, что можно назвать живым»119119
  Там же. – С. 52.


[Закрыть]. При этом он считает, что было бы неверным принимать в качестве существенных признаков жизни «только те, которые биология должна фиксировать в “категориях” своей эмпирической деятельности»120120
  Там же. – С. 116.


[Закрыть], и ставит задачу разработать «принцип созерцаемости модальностей» и в конечном итоге – теорию «органических модальностей». По Х. Плеснеру «живыми называются предметы созерцания, в которых принципиально дивергентное отношение внешнего и внутреннего предметно обнаруживается как относящееся к их бытию. Его истинность, однако, еще нуждается в доказательстве»121121
  Там же. – С. 109.


[Закрыть]. Это доказательство может быть получено путем полной «редукция всех органических модальностей к физико-химическим основаниям», которая «не только теоретически возможна и практически осуществима, но прямо таки сущностно необходима»122122
  Там же. – С. 111.


[Закрыть]. Для решения задачи определения сущностных признаков живого Х. Плеснер вырабатывает понятие границы, которая в живом есть и контур, и переход от внутреннего аспекта к внешнему. При этом внутренний аспект недоступен для непосредственного созерцания, а проявляется во внешнем, тем самым живое, по Х. Плеснеру, – это гештальт, структура, определяемая внешним наблюдением. Поэтому сущность живого доступна лишь пониманию, а для этого необходимо «конституирование герменевтики в качестве философской антропологии, возведение здания антропологии на фундаменте философии живого бытия в его природных горизонтах»123123
  Там же. – С. 47.


[Закрыть].