Текст книги "Русский характер"

7

Чай допит, конфеты съедены, приличествующие случаю слова сказаны. Чем же теперь заняться взрослым мужчине и женщине, когда никто за ними не наблюдает со стороны? Обсуждать политику? Беседовать об искусстве и моде? Пересказывать друг другу сплетни, почерпнутые в сводках новостей?

Таня не знала, как быть. Вид у нее был неприступный, но вместе с тем затравленный, словно у загнанного в угол зверька. Отставив пустую чашку, она опустила глаза и решила не поднимать их до тех пор, пока не пройдет возникшее чувство неловкости. Но, к ее облегчению, Олег не дал паузе затянуться.

– Ты сидишь, как на электрическом стуле, Танюша, – произнес он с улыбкой, затронувшей только левую половину рта. – Напрасно. Я тебя не обижу.

– Я знаю, – тихо сказала она. – Ты хороший.

Мимолетная тень омрачила его лицо.

– К сожалению, хороших людей вообще не бывает.

– Получается, что все плохие? – недоверчиво хмыкнула Таня.

– И плохих людей не бывает, – сказал Олег. – Поступая хорошо по отношению к одним людям, ты неизбежно причиняешь зло другим, вот какая штука.

– Как же тогда различать людей?

– По поступкам, – просто ответил Олег. – Если человек хорошо относится к тебе, значит, он тебе подходит. И наоборот. Вот и вся философия.

– Кажется, ты мне подходишь, – выпалила Таня с невесть откуда взявшейся хрипотцой в голосе. – Вздор. Не обращай внимания. Просто нервишки у меня расшалились в последнее время.

Она, сама не зная зачем, принялась сбивчиво жаловаться на полосу неудач, но Олег прижал палец к губам:

– Тс-с. Не надо о грустном.

– А если ничего хорошего не случается? – прошептала Таня.

– А наша встреча? Она сулит тебе фантастические перемены. – Решив, что обещанию недостает конкретности, Олег добавил: – К лучшему.

– Отличная приманка. Так и подмывает клюнуть.

– Напрасно ты так. Я желаю тебе добра. Твои мечты близки к воплощению, а ты артачишься, чудачка.

– Мечты? – переспросила Таня. – Что ты можешь знать о моих мечтах?

– О, многое, очень многое. Не далее как сегодня утром кое-кто сидел у зеркала и, собираясь на собеседование, твердил как заклинание: «Все переменится, все переменится. Что-то произойдет! Не может не произойти, потому что не бывает так, чтобы плохое длилось вечно».

Побелев лицом, Таня вскочила со стула. Олег глядел в стол, нахмурившись.

– Вот оно что, – тихо заговорила Таня, – оказывается, за мной установлена слежка. Мою квартиру прослушивают, да?

Олег развел руками:

– Имел место сей факт. Для пользы дела.

– Какого дела?

– Общего, Танюша. Общего.

– Может быть, за мной и подсматривают для пользы общего дела? – Вообразив себе такое, Таня мучительно покраснела. – Наша служба и опасна, и трудна? И на первый взгляд как будто не видна? – Она села и стиснула кулаки так, что костяшки пальцев побелели. – Знаешь, я сыта по горло этими хождениями вокруг да около, этими намеками и недосказываниями. Что происходит? Почему вам потребовалась именно я?

– Потому что ты умна, красива и… – Сделав паузу, Олег закончил: —…и очень одинока. Потому что Служба безопасности сумела по достоинству оценить тебя, в отличие от прочих. Потому что ты тонешь в трясине будней, тогда как заслуживаешь гораздо большего. И, главное, ты ужасно похожа на жену одного человека. Поэтому-то тебе и выпал счастливый билет.

– Счастливый ли? – усомнилась Таня.

– А разве нет? – Олег подался к ней. – В случае твоего согласия тебя ждут удивительные приключения, знакомства и дальние странствия. Разве тебе не хочется попутешествовать за государственный счет? Не скажу, что мы, наемники, купаемся в деньгах, но иногда они у нас водятся. Признайся, ты ведь никогда не путешествовала на яхте? Не сидела за штурвалом вертолета? Не выпивала утреннюю чашечку кофе на Елисейских Полях, зная, что ужинать тебе предстоит в Барселоне?

– Нет, – тихо произнесла Таня. – Но и с подобными сказочниками мне сталкиваться тоже не приходилось.

– Я не сказочник, я реалист, – заявил Олег, внутренне изнывая от собственной фальши. – А то, что кажется тебе фантастикой, вполне осуществимо. Стоит тебе сказать «да», и ты увидишь, как круто изменится твоя жизнь.

– Зачем ты надо мной издеваешься? – жалобно спросила Таня. – Это жестоко.

– Жестоко было бы оставить тебя наедине с проблемами, которые обрушились на тебя в последнее время. Я же протягиваю тебе руку помощи.

– Я никого не просила о помощи!

– Хорошо, – согласился Олег. – Пусть это будет дружеская рука. – Он действительно протянул ладонь, раскрытую для рукопожатия. – В нашем мире не добиться успеха без надежных товарищей. Ну? Решайся!

Некоторое время Таня колебалась, пытаясь определить, не разыгрывают ли ее. Но устремленный на нее взгляд Олега был открыт и прям, а его рука выглядела такой сильной, такой надежной. Ее хотелось пожать, и Таня сделала это, после чего спросила:

– Насколько я понимаю, произошло нечто вроде продажи души дьяволу. Но что я должна буду делать за обещанные земные блага?

– Оставаться собой! – воскликнул Олег, не отпуская руки Тани и не протестуя против демонической аналогии. – Быть женщиной, в лучшем смысле этого слова. Играть. Блистать. Покорять мужские сердца и заставлять кавалеров плясать под свою дудку. Не говори, что не справишься. Спецы из ФСБ перебрали множество кандидатур, прежде чем остановили выбор на тебе.

Таня слушала Олега, стараясь не пропустить ни слова, в груди у нее веяло холодком, лицо пылало. Она словно стояла на краю пропасти, уже твердо зная, что прыгнет, но понятия не имея, чем завершится прыжок: восхитительным парением над житейской суетой или стремительным падением. Если бы не предвкушение чуда, посетившее ее сегодня, она бы вряд ли поверила заманчивым посулам. Однако предвкушение не умерло в душе до сих пор. Оно уживалось вместе с чувством опасности.

Глава 7
Борьба без правил

1

Олег не был законченным подлецом и негодяем. Он был профессионалом. Он отдавал себе отчет в том, что подвергает Татьяну Токареву опасности, но не видел иного выхода. Выложить ей правду? Предупредить, что разыгрывается крайне сложная и опасная комбинация, в ходе которой ФСБ, не задумываясь, пожертвует пешками? Но Олег и его напарник тоже были пешками в этой игре. Проходными ли? Попадающими ли в ферзи? Если так, то вместе с Таней. Если их переиграют, то она разделит их участь. Как же иначе? Наемники взялись за выполнение заказа и не имели возможности пойти на попятный. Оставалось продвигаться вперед, надеясь на везение. Используя Таню вслепую, они обманывали ее, но тем самым избавляли от лишних треволнений. Пусть думает, что у них все под контролем. Не стоит рассеивать приятные иллюзии, которых в этом мире и без того мало.

Имелась у Олега и дополнительная причина морочить Тане голову, не посвящая ее в подробности. Она пришлась ему по вкусу. Не только как женщина, хотя и это тоже. Пообщавшись с Таней, Олег понял, что она отлично впишется в их маленький коллектив, усилив тем самым эффективность команды. Физически развитая, умная, привлекательная, знающая языки, одинокая, склонная к авантюризму, она сумеет добиться успеха там, где бессильны кулаки и оружие. Втроем они совершат то, чего никогда не добьются на пару с Иваном Долото. Кто, как не женщина, очарует нужного человека, проникнет туда, куда заказан вход мужчинам, выведает секреты, разнюхает ситуацию, подслушает, подсмотрит? Татьяна Токарева идеально подходила для этой роли. Так стоит ли ее отпугивать?

Олег посмотрел на часы и подумал, что ради пользы общего дела он готов даже затащить Таню в постель. С первой минуты знакомства готов. А сейчас так тем более. Так уж он был устроен. Не раз и не два слабость к прекрасному полу едва не стоила Олегу жизни, однако пока что бог миловал, а значит, и менять привычки не имело смысла.

– Что дальше? – нарушила молчание Таня.

– А дальше…

Пока Олег подбирал подходящую случаю фразу, зазвонил телефон. Хрупкая связь, установившаяся между ним и Таней, рассыпалась. Вдребезги.

– Да? – недовольно произнес он в трубку.

– Чем занимаешься? – спросил Иван.

– Провожу инструктаж, – доложил Олег.

– В позиции лежа?

– Рехнулся? За кого ты меня принимаешь?

Таня напряженно прислушивалась, пытаясь уловить, о чем идет речь. Между ее густыми бровями пролегла вертикальная складка.

– Я принимаю тебя за того, кто ты есть, – сказал Иван. – Неисправимый ловелас и бабник. Если ты не успел охмурить бедную девушку, то тем хуже для тебя. Выезжай. Жду тебя возле станции «Павелецкая». У нас мероприятие.

– Какое? – кисло осведомился Олег.

– Физическая разминка. Куда более полезная, чем та, на которую ты настроился.

– Разминка? Зачем?

– Сегодня я встречался с МММ, – ответил Иван. – Обсудили наши дела, подкорректировали планы. А потом я решил проверить твои подозрения.

– И что? – насторожился Олег.

– А то, – жестко прозвучало в трубке. – Ты был прав. Я поднял ставку еще на два процента, оправдывая это непредвиденными расходами. МММ даже не крякнул. Посопел-посопел и согласился. – Иван выругался. – А сам взглядом меня смерил, падлюка.

– Каким?

– Словно габариты мои прикидывал перед тем, как за кройку костюма взяться.

– Костюма? – Олег поймал за руку собравшуюся уходить Таню и шепнул: – Подожди, мы ведь не закончили.

2

– Что-то ты сегодня, братец, туго соображаешь, – процедил Иван. – Я толкую о деревянном костюме, понял? О том, что нигде не жмет и гвоздями крепится. А ты шипишь, как распалившийся гусак. Что вы там еще не закончили? Контакт? И не закончите. Труба зовет. – Иван насмешливо фыркнул. – Мы перед поездкой на курорт должны себя в такую форму привести, чтобы потом локти не кусать и сопли не жевать. Выпроваживай Токареву и дуй сюда. Времени в обрез.

– Хотя бы объяснил, в чем дело, – обиженно проворчал Олег, следуя за Таней в прихожую. – Вечно у тебя все с бухты-барахты.

– А в жизни разве не так? – удивился Иван.

– Да так, так…

– До свидания, – сказала Таня, берясь за дверную ручку. – Было приятно познакомиться… но вообще-то приятного мало.

– Что такое панкратион, знаешь? – осведомился Иван.

– Понятия не имею… – Олег приобнял Таню и получил локтем в бок.

– Извини, но мне пора, – заявила она, открывая дверь.

– Таня!

– Оставь меня в покое!

По-видимому, какие-то обрывки разговора дошли до Таниных ушей. Ее лицо выражало решимость любой ценой отстоять честь и достоинство.

– Прекратить! – рявкнул Иван, услышавший шум возни. – Ты же своими домогательствами нам всю малину испортишь. Отпусти девушку и дай ей трубку. Быстро.

– Прошу. – Олег сунул телефон взъерошенной Тане и демонстративно отвернулся.

– Кто это? – спросила она.

– Конь в пальто… Напарник мой.

– Слушаю вас, напарник, – язвительно произнесла она в трубку. – Вам тоже не терпится пообщаться со мной с глазу на глаз? Учтите, не на ту напали. Ищите другую дуру, которая вашим россказням поверит!

– Обиделись на этого шута горохового? – участливо спросил Иван. – И правильно сделали. Но вообще-то он парень безобидный, хотя не в меру пылкий. Построже с ним. Его в узде держать надо, как норовистого жеребца.

– Никого я ни в чем держать не намерена, – топнула ногой Таня. – Сами укрощайте своего жеребца.

– Сегодня у него гонору поубавится, – пообещал Иван. – Завтра будет шелковый, тише воды ниже травы.

– Не знаю, готова ли я встретиться с ним завтра.

– И правильно. Думается, пришел мой черед пообщаться с потенциальной напарницей. На нейтральной территории. Меня зовут Иваном. Фамилия – Долото. Встречаемся в полдень в Александровском саду.

– Но… – протянула Таня, ошеломленная этим напором.

– Я вас узнаю, – бесцеремонно перебил ее Иван. – Прогуливайтесь или сидите на лавочке, я сам подойду.

– Но…

Иные слова на ум не приходили.

– Вот и договорились, – быстро произнесли на другом конце провода. – А теперь прощайтесь с не в меру гостеприимным хозяином и всего доброго. Отдыхайте. У вас, наверное, после всего услышанного голова кругом идет.

Это была совершенная правда. Если Тане сейчас и требовалось что-нибудь, то побыть одной. Сунув Олегу телефонную трубку, она спешно попрощалась и выскользнула из квартиры. Как мышка из не сработавшей мышеловки. Которую никто не собирался оставлять на свободе.

3

– Так что ты там про пантакрин говорил? – спросил Олег, когда Иван забрался в джип и откинулся на спинку сиденья. – Я вспомнил, это что-то из области медицины. На лекарства потянуло?

– Гляди, как бы тебе самому лекарства не понадобились, – хмыкнул Иван. – Здоровья-то скоро поубавится. И личико могут попортить. Едем в Ясенево. На розыгрыш открытого кубка России по панкратиону. Сегодня соревнования в тяжелом весе. От семидесяти шести до девяносто кэгэ.

– У меня где-то семьдесят четыре, – заметил Олег, трогая «Паджеро» с места.

– Врешь. Оба жирком заплыли. Вот и растрясем.

– Погоди, ты что это задумал?

Иван самодовольно улыбнулся:

– Подготовил развлекательную программу. Я еще весной заявки в Совет по Абсолютным Поединкам подал. Кубок нам, конечно, не светит, но косточки разомнем. Или нам их разомнут.

– Панкратион, панкратион, – пробормотал Олег, выруливая со стоянки. – Это стиль борьбы?

– Невежа. Панкратион – это все сразу. Айкидо, дзюдо, бокс, джиу-джитсу, карате, кикбоксинг и далее по алфавиту. Слово древнегреческое. В переводе означает «всеборье». По-русски: борьба без правил.

– Так бы сразу и сказал, а то наводишь тень на плетень. АРБ, по-нашему выражаясь. Армейский рукопашный бой. Я в девяносто седьмом году в чемпионате ВДВ участвовал. «Хулиганку» десантуре демонстрировал.

Ивану не нужно было расшифровывать, что имеет в виду напарник. «Хулиганка», или уличный, «хулиганский» стиль рукопашного боя, была принята на вооружение ГРУ еще в двадцатые годы прошлого века. Опыт перенимался у настоящих уголовников и зэков, точно так же, как искусству бесшумно проникать в помещения учились у воров-домушников. Приемы отрабатывались на так называемых «робинзонах», «куклах», «мешках» или «мясе»: то есть на добровольцах-заключенных, которым за победу светила амнистия. Большинство из них действительно отправлялось на свободу – вперед ногами.

Олег не любил вспоминать об этом, но навыки сохранил. Кроме пресловутой бутылочной «розочки», мог пустить в ход осколки стекла, метаемые на манер сюрикенов ниндзя, умел спустить с противника пиджак или куртку таким образом, что у того оказывались скованными руки, бил по глазам концами шарфа или козырьком кепки, мастерски бодался, травмировал пинком голени, калечил мошонки, ломал пальцы. Правда, это была лишь малая часть известных ему приемов рукопашного боя. Внезапное предложение выйти на ринг не столько обеспокоило Олега, сколько воодушевило. Но признаваться в этом он не собирался. Проворчал, мстя Ивану за испорченный вечер:

– Дурацкая затея. Хотя чего еще от тебя ожидать.

– Боишься, что мордаху чинить придется? – спросил Иван.

– Нет. Но в наши времена повышенной политкорректности только дикари и варвары способны получать удовольствие от боев без правил. Они пробуждают в людях низменные инстинкты.

– А я этими самыми низменными инстинктами по самую маковку напичкан, – признался Иван, проведя ладонью над головой. – Считай меня дикарем, а подраться люблю. Жаль только, что нас не против друг друга выставят. Уж я бы с тобой за кросс по пересеченной местности поквитался. – Подумав, Иван добавил: – И за Таню Токареву.

– Она-то здесь при чем? – удивился Олег, гоня джип по шоссе.

– Не нравится мне, что ты к ней с первого дня клинья подбиваешь, понял?

– Тю-ю! Влюбился, Ваня? Заочно? Как писал поэт: «Посмотрел на твое фото, стало грустно отчего-то».

– Доболтаешься, – предупредил Иван коротко.

Олег покосился на его окаменевший профиль и примирительно произнес:

– Ладно, не дуйся. Критику признаю и обязуюсь сдерживать чувства. Сказано же: «Души прекрасные порывы». Вот и буду душить. Наступать на горло собственной песне.

– Песни твои мне известны. – Иван поиграл желваками. – Сплошные серенады с руладами.

– Говорю же: замечание к сведению принял. Если Таня сама на шею не бросится, обещаю держаться на пионерском расстоянии. – Олег замедлил ход, перестроившись в правый ряд. – Куда дальше? Командуй, штурман.

– Направо, на следующем перекрестке налево и по прямой до Дворца спорта «Железнодорожник». – Иван принял расслабленную позу. – Что касается Токаревой, то она нам боевая подруга, а не подстилка. Жениться вздумаешь, слова поперек не скажу. Кобелировать станешь, не спущу.

– Ах, как страшно! – Олег на секунду отпустил руль, чтобы театрально всплеснуть руками. – Какие мы грозные, какие благородные! Слушай, ты мне случайно не родственником приходишься?

– Каким еще родственником?

– Дядей. Который самых честных правил, но не на шутку занемог. Нет? Тогда смени пластинку. Давай вкратце о правилах. А то я ни в зуб ногой… – Олег почесал затылок. – Хотя в зуб ногой очень даже могу. Настроение располагает.

4

Иван сообщил, что поединки длятся по пятнадцать минут, и объяснил, что правилами МСА запрещены удары в затылок лежащему противнику, доведение силовых приемов до логического завершения и раздавливание мошонки.

– А хребет ломать можно? – деловито осведомился Олег.

– Вообще-то единых правил не существует, но за тяжелые увечья противнику можно под суд попасть, – предупредил Иван. – Сейчас не те времена, когда бои подпольно устраивались и, случалось, заканчивались смертью под аплодисменты почтенной публики. Так что не увлекайся. И сам будь начеку. Кадык перебьют – комплименты бабам говорить станет затруднительно.

– Я их не словом беру, а делом, Ваня. Спортивную форму бесплатно выдадут или раскошеливаться придется?

– Какая там форма! Наколенники из эластичного бинта да боксерские трусы, вот и весь наряд. Дерутся босиком. Ну и без всяких там цепочек и перстней, естественно.

– А перчатки?

– Некоторые надевают такие, знаешь, без пальцев, как у гонщиков, – поморщился Иван. – Чтобы руки не повредить.

– Ринг?

– Десятиугольная площадка.

– Капы?

– По желанию. Как и паховые раковины.

– Нужна чистая победа или можно выиграть по очкам?

– Если ты, Олежка, – вздохнул Иван, – вздумаешь все три раунда на ринге отплясывать, то я тебе не завидую. Как ни крутись, а все равно достанут. Как потом на курорт поедешь? С фингалами да шишками?

Олег усмехнулся:

– Лучше с деньгами. Нам заплатят?

– По три тысячи рублей за победу, – ответил Иван.

– Не густо.

– Ага. Особенно в сравнении с теми десятью тысячами, которые я за право участия выложил.

Олег присвистнул:

– Вот так сделка! Мы же в убытке, Ваня. Семь тысяч псу под хвост.

Кожа на лбу Ивана собралась в гармошку.

– Как это? Десять минус шесть будет четыре.

– Минус три, – поправил Олег. – На твою победу рассчитывать не приходится. – Он притворно вздохнул. – У некоторых пенсия не за горами, а они на бойцовскую арену лезут. Чего, спрашивается? Чем удивить хотят? Песком, который из них вот-вот посыплется?

Иван насупился. Он понимал, что напарник мстит ему за вмешательство в личную жизнь, но все равно было досадно. Он ведь действовал из лучших побуждений. Когда в маленькой группе, отправляющейся на задание, начинаются всякие сюси-пуси, риск провала значительно увеличивается. Так что отнюдь не в ревности было дело. Хотя если разобраться в чувствах…

Иван не захотел разбираться в чувствах, опасаясь, что они окажутся чересчур запутанными. Заставил себя думать о предстоящем поединке, замкнулся, умолк и почти не открывал рта, пока джип не остановился возле Дворца спорта. И лишь поднимаясь по ступеням, счел нужным предупредить Олега:

– Не зарывайся, прошу. Нельзя недооценивать противника. Среди участников соревнований есть и десантники, и бывшие спецназовцы, вроде нас с тобой. Мы приехали размяться, а не за увечьями. Помни об этом.

– Не учи ученого, – осадил Ивана Олег. Его лицо сделалось сосредоточенным. Мысленно он уже вступил в схватку. Привычное состояние для прирожденного бойца.

5

Дожидаясь своей очереди, Иван и Олег разминались в небольшом зале, где было слишком мало места и кислорода, чтобы тренироваться в полную силу. Их обнаженные торсы лоснились от пота, мышцы мало-помалу разогревались, становясь эластичными, как бинты, перетягивающие коленные чашечки.

Монитор в углу зала показывал происходящее на ринге. Когда Иван и Олег сели на лавку, уступая место другим участникам соревнований, объявили схватку Амира Искандерова из Краснодара и Тиграна Аветисяна из Кисловодска. Обменявшись рукопожатиями, борцы попятились, принимая боевые стойки. Каждый развернул ступни под углом 45 градусов относительно линии атаки, слегка присел, прикрыл подбородок плечом и наклонил голову вперед.

– Краснодарец чересчур кисти рук напрягает, – прокомментировал Иван. – И плечи. Проиграет.

Он угадал. Аветисян сразу захватил инициативу, демонстрируя безупречную технику кикбоксинга, без труда взломал защиту Искандерова и завершил бой серией точных ударов. Затем на площадку вышли каратист из Тбилиси и представитель школы джиу-джитсу из Карелии. Пока они вели разведку боем, Олег принялся разминать пальцы. Общее количество болевых приемов, известных ему, близилось к сотне, но основных было около полутора десятков, и все они строились на тычках, нажатиях и щипках пальцами. Благодаря им можно было без труда освободиться от захвата или деморализовать противника перед нанесением нокаутирующего удара. Отсутствие одежды значительно облегчало задачу. Хотя достаточно зацепить пальцами лицо, уши или кадык противника. Эффектное воздействие оказывают также раздирание рта или надавливание на основание носа.

Однако в арсенале грузинского каратиста нашелся совершенно уникальный прием. Очутившись в партере на двенадцатой минуте, он, недолго думая, прокусил сопернику щеку, за что был удален с ринга и подвергнут дисквалификации.

Объявили выход Ивана Долото. Подмигнув Олегу, он покинул тренировочный зал.

Его не встречали овациями и приветственными криками. Очередной безвестный боец с неблагозвучной фамилией и неприметной внешностью. Вышедший против Ивана украинец Почепий смотрелся куда внушительнее: почти девяносто килограммов молодой живой плоти, желто-синие трусы, выполненные в той же цветовой гамме татуировки. Судя по боковой стойке, он был кикбоксером-тяжеловесом. Иван, ограничившийся тем, что развернулся к Почепию вполоборота, выглядел в сравнении с ним стареющим дилетантом, от которого не ждали ничего хорошего.

– Кореш твой? – спросил парень, опустившийся на скамью рядом с Олегом. Услышав утвердительный ответ, он ткнул пальцем в экран и авторитетно заявил: – Через пару минут он или ляжет, или его унесут. Знаешь, как этот хохол по верхам лупит?

– Не-а, – честно признался Олег.

– Сейчас увидишь.

И действительно, изрядный вес не помешал Почепию продемонстрировать почти балетную легкость, с которой он налетел на Ивана, выбрасывая ноги то слева, то справа. Град ударов обрушился на подставляемые плечи. Публика взревела, предвкушая скорую развязку.

Но что это? Неожиданно пошедший на сближение Иван бегло прошелся кулаками по мощному торсу Почепия, после чего тот утратил прыгучесть и отступил подальше, переводя дыхание. Только специалист мог оценить эту серию точечных ударов, нанесенных по печени и селезенке. Собравшиеся в зале не поняли, отчего украинец сбавил темп, и принялись подбадривать его свистом и улюлюканьем.

– А он, оказывается, может, – удивился парень, предрекавший Ивану скорое поражение.

– Мы все учились понемногу, – пробормотал Олег.

– Где?

– Неважно. Лавочка закрыта.

– Какая лавочка?

Олег притворился, что не услышал вопроса. С преувеличенным вниманием уставился в экран монитора, бесстрастно фиксирующий перипетии схватки. Иван переключился на русский стиль, парируя удары ног не блоками, а встречными, весьма болезненными ударами.