Текст книги "Караван мертвеца"

Глава 9

Виселицы небрежно покачивались в ритм городскому шуму. От зрелищ недавней казни воротило, но отворачиваться было некуда. Грэг Лауд наблюдал за окоченевшими телами арестантов, мирно устроившихся на дне телеги.

«Как бы мне с вами в одном экипаже не ехать…» – подумал он.

Два дня назад, добравшись до здания суда, он выслушал внушительную речь поистине ужасающего свойства. Смысл тирады заключался в одном. Найти и обезвредить всех беглецов. Мятеж в долине, как тёмная клякса, измарал безупречную репутацию Лауда. Федеральный судья в пух и прах разнес любые попытки оправдаться. Пятьдесят три человека в форме доблестно отдали свои жизни, исполняя долг. Что же касается начальника тюрьмы, то он поразил неорганизованным управлением и в высшей степени неуважением к властям, которые доверили ему столь ответственное дело. Не удалось вставить и слово о подозрительном визите мистера Гудмана. Зал разрывался от проклятий и стонов матерей. Грэга не заключили под стражу, но до выяснения дальнейших обстоятельств его будущее всё же висело на волоске.

Раздавленный, но не утративший духа, он стоял у чёрного входа и ждал повозку.

«Чёртовы кони! Где искать, что делать…»

Лауд закурил. Погода стояла ясная, небо крылось тяжелым осадком жгучего дыма сигар.

Грэг нервничал, не в силах отвести себя ни на минуту от этого дела. Всё было подстроено, и он знал об этом.

«А судья – злодей. Несомненно, он тоже в шайке этих отмороженных интеллигентов. Криминальные авторитеты давно пируют на застоях Мексики. Только вас не хватало ещё! Былая сила тихо отсыпается дома, пока вы работаете на них. – Грэг напряженно тужил мысли. – Про Гудмана даже не стали слушать, его просто вышвырнули из этой истории. Проклятое дело начинать нужно с покойника, а тут их больше сотни. Кого ни возьми, все люди угрюмые. С задорной мыслью о счастливой, долгой, скучной жизни. Но их теперь нет. Да сколько ребят раскидало от динамитного взрыва только! Почему он просто обвинил в халатности штат охраны? За раз столько взрывчатки ни один солдат не пронесет. Кто-то работал на них в тюрьме! Гадкая крыса! – от злости Грэг сплюнул. – Ублюдок Билл, где он ещё может быть в такое время? Обещал же, что подъедет к пяти!» – Лауд прошелся в поисках экипажа. Дома города блестели, а тротуар цвёл гудроном. Ждать пришлось недолго, Билл подъехал на две минуты позже.

– Ну что, шеф, – Билл сиял, как налитое солнцем яблочко. – Куда едем?

– Чего радуешься? Меня почти что к смерти приговорили. Едкая дрянь – судьи и их жалкие адвокаты.

– Вижу, вам непросто. Может, к девочкам, сэр?

– Заткнись, Билл. Мы едем в кабак.

Лошади доставили их, пронеся легкой грацией на пару кварталов южнее. Место напоминало старую гостиницу, переделанную под кабаре.

– Что за место?

– Тут все пьют, сэр.

Обнаженная девица пробежала в окнах второго этажа. Грэгу она понравилась, но он не одобрял подобных радостей жизни. В душе он оставался истинным католиком, сохраняя верность жене.

Он нервно сглотнул и вышел из коляски.

На тёплом диване, в обществе горячительного шотландского, время летело незаметно. Не было причин начинать поиски прямо сейчас, учитывая, что нужной информацией Лауд не обладал.

«Если подумать, то Ким и его шайка, скорее всего, давно на стороне Мексики. Кто бы не захотел в тёплое место с возможностью вернуться к былому способу заработка, – Грэг залпом опустошил стопку. – А вот с Карлом сложнее. Неизвестно, куда он может направиться и кого захочет убить, а кого помиловать. С кем заговорит? Какие силы приведет за собой?» – он снова выпил.

Рядом устроился Билл и с интересом наблюдал за крутящимся людом и барным застольем. Грэг не наливал подчинённому. Он долго думал о своем, безрадостном, прежде чем подлил и ему. Они выпили.

– Я не спрашивал о твоем отце, Билл. Как он поживает?

– Не знаю. Я не писал ему со дня начала службы.

– Это сколько?

– Два с половиной года.

Грэг неопределенно посмотрел в сторону и прищурил глаз. Подсчитав годы службы, он прикинул, что не видел собственных родителей лет десять.

– Мы ведь были товарищами с твоим отцом. Вместе участвовали в реконструкции Юга. А сколько пуль было истрачено в особо жаркие дни. Да… Былое давно позади. Я остался служить на Западе, а его потянуло поближе к дому.

– Так и есть, у нас же ранчо в Оклахоме. Там он и осел, а меня решил отправить к вам в долину получать соответствующий опыт службы.

– Он писал мне пару раз. Интересовался, как ты устроился.

– Рассказывать было особо нечего. Я же остался работать с бумагами.

– А ты что, собирался после долины отправиться служить техасским рейнджером?

– Почему бы и нет?

– Не думаю, что убережешь свой зад от пуль. Тебя же насквозь прострелят где-нибудь на границе.

– Или прославлюсь как герой.

– Это тоже вряд ли.

Билл не стал отвечать, он просто продолжал глазеть по сторонам, улыбаясь чему-то своему.

– Билл, – Лауд чувствовал опьянение, говоря при этом связно, но неустойчиво. – Что ты знаешь о старике Карле? Напомни-ка мне, может, я что-то упустил.

Без запинки Билл отчеканил:

– Карл Элиот Трой. Ветеран войны с Мексикой, участвовал в Гражданской войне. Герой республиканцев. Отважный капитан отстаивал отвоеванные земли и вместе с индейцами объединялся в наступательные отряды. Взят под стражу в тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году. Осужден на пожизненное заключение. Весь срок отбывал в «Мёртвой долине».

– Ну, а ты в курсе, за что его взяли?

– Он пошёл против правительства. Организовал преступную банду и совместно с племенем липан разорял поселения. Да что уж там, сэр, действия Карла и его сообщников унесли жизни сотни человек, многие из них были обычными патрульными и солдатами. После того как его поймали, группировка распалась. Индейцы продолжили свою борьбу, не окончившуюся до сих пор, а люди Карла сбежали.

– Поверь на слово, большинство из тех ребят давно кормят червей. Сбежать удалось немногим.

– К чему вы спрашиваете о нем?

– К тому, что ты недалек умом, видимо. Карл опасен, а шайка Кима тем хуже! Я пытаюсь разобраться, с чего мне начать поиски.

В молчании они просидели до наступления ночи. Грэг изрядно напился, Билл же оставался трезв и бодр.

– Пойдем, Билли. Мне завтра вставать ни свет ни заря. – Опираясь на спинку дивана, Лауд поднялся и зашагал к выходу.

Уже в своем номере он мысленно перебрасывал одни факты к другим, и во тьме последних событий ему неожиданно попался объект, давно ускользавший от его внимания.

«Какого чёрта им понадобился Джонсон?!» – он резко встал.

В его затухающем разуме начался процесс, довольно сложный и закрученный. Натянув плащ, Лауд вышел в коридор. Через минуту он настойчиво барабанил в дверь тридцать пятой комнаты. Послышались шорох и возня. Дверь открыла миловидная девушка в легкой короткой сорочке.

– Гуляй, папаша. Здесь все уже спят. – Девица захлопнула дверь.

Грэг почувствовал себя не в своей тарелке, он никак не ожидал увидеть подобного.

Из номера послышался шёпот и переговоры, затем дверь вновь открылась, и на пороге появился Билл.

– Мистер Лауд, что-то случилось?

Грэг промолчал, и Билл повторил:

– Сэр? Вы в порядке?

Начальник опомнился, алкоголь продолжал путать его мысли, и он понял, что поставил себя в глупое положение.

– Мы не поедем завтра в «Мёртвую долину». Берем курс на окрестности Эль-Пасо.

– У вас появились догадки?

– Да. Поговорим утром. – Грэг развернулся и поплелся к себе в номер. – И это, Билл… Извини, что потревожил.

– Всё в порядке, сэр.

Закрыв за собой дверь, Билл вернулся в объятья страсти. Между делом он сообщил:

– Скажи боссу, что мы не едем в долину. Старый пес взял след. Пусть почистят дороги к Эль-Пасо. Не хотелось бы мне встретиться лицом к лицу со старыми знакомыми. Надо перестраховаться.

Жарким стоном ночь заслонила собой все страхи, и, успокоив тела, двое исчезли в ней.

Солнце задребезжало в утренних лучах, осветив край одичалых земель. Пустошь просыпалась, где-то запели ранние цикады. Воздух прогревался, разливаясь по низинам. Лиловый отблеск ночи рассеивался, отступая перед кровавым светилом. Ночной костёр дотлел, и угли превратились в пепел.

Ящерица юрко сползла в промежность к Сиду, разбудив того. Подскочив, он проделал несколько прыжков в сторону ближайшего кактуса. Саламандра выползла так же умело, как и заползла, оставив озадаченного и сонного путешественника со спущенными штанами. Луи проснулся следом.

– Ты чего? – спросил Луи, поглядев на Сида.

– Ничего. – Сид натянул штаны. – Доброе утро.

Они наспех позавтракали всем тем, что послали степные боги, и снарядились в путь. Коня не было, был осел. Длинноухий серый, которого друзья нашли в логове гробовщика, сбежал вместе с ними. Нагруженный всяким хламом, ослик поверх этого тащил на себе сумку с ружьями. «Утешительный приз» – так это назвал Луи, когда напарники поняли, что оставили свои вещи в Бойлертауне. Назад дороги не было, пришлось брать всё, что нашлось. Имущество оказалось разнообразным: две пары сапог, гитара, кусок вяленой говядины, три бутылки виски, пляжный костюм, сумка хирургических инструментов и женские серьги тонкой работы.

– Продадим этот хлам, может, хватит на коня, – с надеждой вздохнул Луи, поторапливая кроткое животное.

– Нам до ближайшего поселения пару дней ходу, повезёт, если хватит на живого коня. – Сид шел первым.

– Нам не станут продавать мёртвого, шутник. – Луи держал их носильщика под уздцы. – Кстати, почему не пойдём напрямик? Вроде короче будет.

– Не, там пустыня. Жарко. – Сид шел, не оборачиваясь.

– И сейчас жарко. Воды у нас хватит. Идти-то день! – Луи тянул осла в гору. – Ты опять что-то задумал?

– Нет. Просто не люблю подолгу находиться среди песков.

Луи остановился. Где-то в боковом кармане он нащупал кисет с табаком. Скрутив себе и Сиду по самокрутке, он закурил и медленно выпустил дым.

– Если ты сейчас не признаешься мне, в чём дело, я и патрона не выпущу в сторону врага.

Сид промолчал.

– Однако, Сид. Я подумать не мог, что у тебя столько секретов. Мы вроде друзья, а за последнее время у нас откровение за откровением. Как дальше-то, без доверия? – Дорога только начиналась, и Луи не желал продолжать путь без ответов.

– Не кипятись. – Сид продолжил идти. – В самом начале моего путешествия я заблудился в пустыне. Остались не лучшие воспоминания.

Луи сплюнул махорку и дернул осла.

– Сид, ты издеваешься?

– В смысле? – Сид обернулся и получил угрозу во взгляде товарища. Он остановился. – Ты драматизируешь, Луи. Где былой задор? Эх-эй! – он крикнул в просторы, и эхо провалилось в контрастах прерий. Луи не реагировал. – Луи, серьёзно, могу рассказать в деталях. Однажды я заблудился в пустыне и чуть не погиб. Представь себе, я только покинул родную деревню, полный надежд. Но тут всё резко переворачивается вверх дном, и я умираю от жары и жажды. Мой конь сдох. В кобуре – отцовский револьвер. С последней пулей, заметь. И это посередине ничего. Ни людей, ни оазисов. Только алый песок и молчание дюн. Не так я себе представлял первое приключение. Я тогда сильно струхнул, но, как видишь, обошлось. Если честно, до сих пор жуть берет. Так что не устраивай сцен, пошли в обход. Тише едешь, дальше будешь.

– Это у вас в племени так говорят, что ли? – Докурив, Луи полез за флягой и, утолив жажду, протянул Сиду.

– Не помню, где-то услышал.

– А почему ты ушёл из деревни?

– В одну ночь на наше селение напали. Не знаю, беглые каторжники или просто мародеры, но это явно был какой-то сброд. Они бесцельно уничтожали, убивали и жгли. Наши запасы пострадали, мои друзья погибли. Деревня осталась разорена. А ещё они убили Нииола.

– Кого?

– Старшего брата. Он был верным другом. А они убили его! Забрали среди ночи. Во время битвы я лично расправился с тремя врагами, не знаю, скольких одолел Нииол. Казалось, что его сила только растет во время боя, но пришли худшие вести, и к утру я узнал, что брата не стало. Это сломило меня. Слишком маленький и прозрачный человек, как я, столкнулся с неразрешимой задачей. Где-то там строился и развивался громадный и противоречивый мир, и я решил ехать, узнать получше место, откуда явились те кровожадные монстры.

– А шаман Тэд, случаем, не был твоим внеклассным педагогом? Для индейского мальчика ты охотно и бегло разговариваешь на языке белого человека.

– Тэда в президенты! Была б моя воля, конечно. Он первоклассный учитель, правда, я мало слушал. Я часто проказничал, отвлекая Нииола от занятий.

– По рассказу брат был для тебя примером, царство ему небесное.

– Да, Луи. Мне искренне не хватает его.

– А что с сестрой?

– Мы договорились встретиться через пять лет после моего отбытия, но тюрьма смешала планы. Она не стала ждать дольше и сама отправилась на мои поиски. Я думаю, она не желала потерять и второго брата, поэтому, пока будет надежда найти, она не прекратит поиски.

– Ну, это ты так думаешь, а может, она решила, точно так же как ты, поглядеть мир и вышла на прогулку.

– На середине пути её похитили. Я до сих пор не понимаю, как они догадались о нашем родстве и смогли связать все цепочки. Кроме часов, что я оставил ей перед дорогой, у неё не было иных опознавательных элементов. Гудман отчетливо описал её, и у меня нет сомнений: она их заложница.

– У тебя есть идеи, где её искать?

– Зная свою сестру, я предполагаю, что она пошла по моим следам. Были у меня кое-какие дела в небольшом поселении к югу от Эль-Пасо. Там я впервые столкнулся с законом и понял, как его нарушать.

– Значит, едем туда?

– Да, там остались друзья. Я надеюсь. Это лучше, чем просто ждать, времени у нас осталось меньше месяца. Ничего не предпринять было бы худшим вариантом.

Они проходили бесшумные дали полей и лугов. Пейзаж не менялся, низкие равнины застилали пустующий взор. Где-то парил орел. Тушканчики пробегали среди кустов и играли в свои проворные игры. Несколько раз Луи почудились посторонние голоса. Стояла невыносимая жара, но она не шла ни в какое сравнение с пустынным пеклом. Порой попадались оазисы, и друзья останавливались на длинные привалы, позволяя ослику отдохнуть и перевести дух самим.

– Ты слышал? – Луи отвлекся от полуденного сна. Вокруг царила просторная тишина, и только изредка рокот трав доносился по округе.

Приподняв шляпу, Сид посмотрел по сторонам.

– Это шёпот. – Сид погрузился обратно в шляпу, огородив себя от яркого света.

– Так ты тоже их слышал? – Луи стало не до сна. – Что за дьявол, Сид?!

Пришлось Сиду привстать и сильно опереться на локоть.

– У тебя галлюцинации. Организм обезвожен, к тому же мы на открытой местности. Ветер гуляет так, что может показаться разное. Например, голоса или же посторонняя болтовня. Ты даже можешь услышать свое имя.

– Так и есть. Некто позвал меня.

– На вот, пожуй и попей воды. Тэд всегда пакует в дорогу народные средства. – Сид достал карманный набор лекаря.

– Сид, а это не опасно? Может, я отдохну, поспать попробую?

– Переждём жару и пойдем. Ешь, не бойся.

– Я подумал, что со мной пришли общаться духи. Тэд говорил какие-то странные вещи. Ну, то есть, после того, как начал вроде общаться нормально.

– Люди часто входят в заблуждение, путая свое с чужим. Услышать духов можно с чистым разумом или на грани смерти. Но то и другое происходит с человеком не случайно.

Не расспрашивая много, Луи стал жевать протянутую Сидом панацею.

– Он и этому тебя учил – общаться с духами?

– Нет, но иногда мы обсуждали странные особенности мира.

– Это по типу есть ли Бог, и живёт ли он на Луне?

– Ты откуда это вычитал? Не совсем о таком, мы разговаривали о более абстрактных вещах. Например, как меняется человек, когда с ним происходит нечто, выходящее за рамки обычной жизни.

– А ты веришь, что нас ждёт после смерти ещё одна жизнь, и стоит творить по большей части добрые дела, и это приведет тебя к спасению?

– Ого. Я так далеко не задумывал. Не знаю, есть ли после смерти ещё одна жизнь. Остаётся память. Это тоже важно, по-моему.

Луи удовлетворился ответом и мирно задремал. Шёпот утих, и мысли мирно раскачивались среди блуждающих полуденных грёз.

Сид посмотрел вдаль. Там осталась она. Пустыня. Не сомневаясь в её душе, Сид отвернулся в тень. Как-то раз, в тот самый день, оказавшись на грани гибели, он услышал её. Ветром пришедших смыслов Сид уловил присутствие. Его конь, обессилев, свалился на раскалённый песок и истлел изнутри. Идти не было сил. В кобуре лишь отцовский револьвер ручной работы, на рукоятке которого рисунок розы с шипами. И как назло, последний патрон. Выбор был невелик, и Сид закричал от отчаяния. Болью наполнилось его сознание, он обезумел от горя непрожитого и нереализованности ожидаемого будущего. Что делать? Что же ему делать?! Хаос мыслей, и ни одного решения. И вот, на самом краю, он вспомнил. Когда-то давно, в детстве, дед рассказывал историю. Это была не сказка с отважным героем и не легенда рода. Никто более не знал этой истории. Наверное, старик сам когда-то выдумал её и рассказал детям. На краю Сиду показалось, что в этом может заключаться его спасение. В то время, о котором рассказывал Хота, люди жили в мире с миром. Задолго до того как человек познал тьму войны и подлость неба, он умел общаться со стихией. Уходя в путь, воин намеревался вернуться живым. И только природа могла защитить от всех ненастий и вернуть свое дитя домой. Человек прощался с местом, отдавая взамен свою жизнь. Ведь не имея с собой ничего, кроме желания, он мог возвратиться, подхваченный ветром. Никто не уходил безрассудно из дому, ведь там жила сила человека. Там и оставалось его сердце. Капли крови было достаточно, чтобы место запомнило тебя. И Сид принес эту жертву.

В полуосмысленном состоянии он встал. Револьвер остался на земле. «Забирай и его, больше у меня ничего нет». Он до крови прокусил палец, и алые капли оросили землю вокруг. «Прошу, отпусти меня». Сид молил о шансе жить. «Я даю тебе клятву, что вернусь. Теперь моя жизнь – твоя. Но у меня осталось так много незавершенного. Я даже жить-то ещё не начал, а уже умираю. Так нельзя. Прошу, дай мне шанс, выпусти меня, и я вернусь!»

Никто не слышал его мольбы, но поднялся ветер и занес песчаным ковром пятна крови. Мир остался прежним.

Сид рыдал без слез и не хотел умирать. Из последних сил он зашагал дальше. К вечеру, когда дыхание замедлилось, а биение сердца заглушил грохот приближающегося конца, на пустыню снизошёл поток дождя, спасшего путника в последний момент. Так он и выжил. Он поверил в то, что сделал. Уже много раз Сид обходил пески стороной, помня о своем обещании. Когда-нибудь он вернётся в лоно адской жары и именно там встретит свою смерть. А сейчас он жив и стал своего рода неуязвимым. Никто и никогда бы не понял Сида, это стало его тайной, невидимой силой и незримой опорой. Сид не надеялся, что доживёт до тихой старости, но и не опускал руки в те моменты, когда исход казался неминуем и страшен. Эта вера помогла ему, к тому же он стал предсказывать множество ситуаций наперед, не поддаваясь страху и лишним сомнениям. Но теперь дело обострилось до предела, ведь чужая жизнь висела на волоске. Луи был прав: им нужен план. В ближайшей деревне, если удастся найти Мо и её отца, будет проще. Жители Пламвилэдж запомнили Сида как героя, и он надеялся по старой дружбе попросить об одолжении. Некто задолжал ему на несколько жизней вперёд, не грех напомнить о таком.

К полуночи следующего дня они добрались до домов первых миссионеров. Здесь ошивался местный приход. Пара старых христианских семей мечтали построить на этих землях крепость Господню, но их пыла хватило на небольшой форт с деревянной стеной и каменную церковь, выглядевшую как необтесанный кирпич.

– Здесь живут твои друзья? – силы подходили к концу, и Луи говорил в полусне. Он напрямик пошёл к церкви, просить ночлег.

– Нет. Но тут мы сможем переночевать. – Сид постучал, чугунное кольцо издало ржавый стон, ударяясь о дубовую дверь.

– Никого нет. – Не ожидая, Луи отправился к ближайшему дому.

– Подожди, священник – старик. Может, уже спит.

– Я, кстати, тоже. Пойдем, переночуем у кого угодно, не хочу ещё одну ночь пролежать в пыли.

В соседнем доме загорелся свет. На улицу вышел мужчина в домашней пижаме. За ним следовала женщина в ночном чепчике и накинутом на плечи шерстяном платке.

– Маргарет, иди в дом. – Хозяин дома накинул плащ и зажег светильники.

– Но странники могут пожелать отобедать с дороги. – Женщина всматривалась в темноту, откуда вышли Сид и Луи.

– Добрая пора встретить усталых путешественников! Не подскажете, а святой отец уже отошел ко сну? Нам бы повидаться с ним, мы знакомы. Думал и ночлег попросить для себя и своего товарища. – Дружелюбная манера Сида держаться с людьми сразу запала хозяйке в сердце.

– Вы не могли бы подождать минуту, я сейчас его позову. Старик ещё в мастерской за работой, а мы тут просто приглядываем за хозяйством. – Мужчина с женщиной удалились, оставив друзей в молчании.

Послышался глухой удар и ругательства. Тяжелые шаги стремительно приближались. Распахнув дверь, на пороге появился могучий и тучный дед в длинной и перепачканной жирными пятнами серой рясе.

– Здорово, святой отец! – Сид протянул руку для пожатия.

– А, это ты, блудный пес. Рад видеть, Сид! – Ответив на рукопожатие, он поглядел на Луи. – Ты и дьявола с собой на этот раз привёл. Ух ты, рыжий какой. А где веснушки?

– Мазал себя по утрам козьей мочой, на раз выводит. – Луи надел шляпу обратно и держался гордо.

– Да не заливай мне! Мочу пить надо, какой толк её в себя втирать? – Старик выглядел дружелюбно. Покрутив усы, он добавил: – Ну, пошли в храм, там койки вам найдутся. Маргарет, с ужина осталось чего? Неси к нам, почтенная!

– Отец Майкл, а вам подогреть вина? – Добрая женщина поспешила на кухню.

– Лучше холодненького, яблочный сидр подойдет. Пойдемте, братцы, закусим да пожуем.

Они зашли в церковь с заднего входа, где была оборудована уютная комнатка со столом и парой кресел.

– Присаживайтесь, гости. – Отец Майкл зажег керосинку и разложил приборы для трапезы. – Откуда хоть путь держишь, Сид? В прошлый раз ты у нас ни живой, ни мёртвый объявился. На этот раз выглядишь лучше.

– Ага, не пришлось плутать по пустыне, пришли сразу напрямик. Кстати, Луи не дьявол, а мой старый друг.

– Друзей-то у тебя не было раньше. Сколько уже лет прошло? Пять-шесть, где-то так.

– Больше шести. За это время много воды утекло.

– Тебя искали, между прочим. Девушка какая-то. Проезжала тут, может, полгода назад. Но мне ей особо рассказывать было нечего, ты ж не объявлялся с того самого случая. Поэтому отправил её дальше по дороге.

– Мы на верном пути, – Сид кивнул Луи. – А внучка ещё живёт с тобой?

Маргарет незаметно принесла угощения и так же тихо ушла.

– Ну что за женщина, Сид! Я про Маргарет! Они с Уиллом живут тут пару лет, и, скажу честно, ещё никогда бес не склонял меня так сильно к греху. Но ничего не поделать, мораль – она свыше, от неё никуда не деться.

– Бог в помощь! – Луи с аппетитом разглядывал разложенные яства.

– И то верно, сын мой. Налетайте, на голодное брюхо и думается хуже.

Друзья приступили к позднему ужину, старик удовлетворился чашей сидра. Вытерев намоченные усы, под дружное жевание он предался монологу.

– Нет, Сид. Изабель сбежала с каким-то рейнджером и, думаю, нарожала ему кучу маленьких карапузов. Так всегда – растишь, заботишься, а дети раз – и повзрослели без тебя. А потом они исчезают, неважно с кем, будь это любовь всей жизни или пыльный бродяга, зовущий вдаль. Разницы нет, главное, что их манит, это неизвестный мир, в который приглашает незнакомец. Мне сложно винить её в выборе, да и держал я Изи в строгости, но старческое сердце разбито. Я ведь и сам когда-то сбежал из дому, и куда сбежал? Сюда. Из Нью-Йорка по дороге мечты. А что в итоге? Много лет неразберихи, войны, потерь и голодных ночей. Всё оправдалось, я счастлив, живу, как вздумается. Я даже стал настоятелем храма, а моя внучка сбегает с вшивым ковбоем. В этом есть смысл?

– Прими это, падре, жизнь, она такая. – Жуя кусок говядины, Луи старался участвовать в беседе.

Настоятель усмехнулся и осушил свой стакан до дна.

– Глубоко, Луи. Однако жизнь бывает разная. Главное – продолжай завершать свои дела, одно за другим. А там, глядишь, всё наладится. В этом я тоже убедился. Сегодня моя внучка сбегает, кто знает, завтра она может вернуться с правнуками, и мы заживём ещё лучше!

– А вы? Вернулись к своим? – Луи прожевал, и на этот раз его слова прозвучали более внятно.

– Нет. Мои все умерли. Я один остался.

– Сожалею. – Луи поднял стакан, и они выпили.

– Не стоит, сынок. Моя история в итоге заканчивается хорошо. А за детей я переживаю. Вот, например, ты, Сид. Где пропадал? Ведь после всей заварухи, что ты нам устроил в прошлый раз, от тебя даже весточки не пришло. Я уж всякое успел передумать. Думал, может тебя давно взяли, и гниешь где-нибудь в «Мёртвой долине», коротаешь отведенные небом деньки.

– В точку, святой отец. Последний год провёл в её самых глубоких карцерах. Гнил и почти сгинул со свету, но удачные обстоятельства вытащили меня наружу.

Отец Майкл с тревогой посмотрел на Сида, потом на Луи.

– Ты тоже из «Долины», что ли?

Луи отрицательно покачал головой.

– Нет, эти приключения без меня. Но вот до тюрьмы мы с Сидом промышляли совместным делом.

– И чем же?

– Охотились за головами.

Настоятель подскочил как ужаленный и начал причитать:

– Ах, ну как так? Вы же совсем молодые. Как вас ещё не прикончили? Дело-то опасное, каждый день как последний!

В разговор вновь влился Сид:

– Не омрачай прекрасный ужин, падре. Дело было в прошлом.

Отец Майкл тяжело вздохнул и сел на место. Какое-то время он важно поглаживал бороду, затем выпрямился и сказал со всей суровостью:

– Сид, тебе и твоему другу пора!

Сид удивленно посмотрел на него:

– Ты шутишь, что ли? Ночь на дворе. Дай отоспимся, и к утру нас не будет. Чего всполошился, святой отец? Ни разу не видел безжалостных головорезов?

– Это ты про себя? – Луи выглядел не менее озадаченно.

– Про нас обоих, Луи. Отец Майкл не любит грешников, а мы именно такими и являемся в его глазах.

– Вот оно что… – Луи отложил тарелку с едой.

– Зачем вы так? – Сиду стало неуютно.

Отец Майкл молчал. Встав, он вышел в другую комнату и принес оттуда сверток.

– Забирай, Сид, и уходи. Это за прошлый раз. Они мне не понадобятся. Хотел купить внучке небольшое ранчо, как только она достигнет совершеннолетия. Но не успел. – Старик с грустью задумался. – Не могу я против совести пойти и оставить вас тут. У нас народ сердцем чистый, спрашивать поутру станут, кто вы такие? А мы наёмников не жалуем, я врать не стану. Не поймут они меня. Поэтому, прошу, покиньте нас.

Сид бесцеремонно пересчитал деньги.

– Тут слишком много. Мы возьмем треть. – Он положил остальное на стол и встал. – Ладно, Луи. Пойдем. Тут есть гостиница в часе ходьбы, я там часто останавливался.

– Сид, серьёзно? – Последовав за другом, он кивнул священнику на прощанье. – Благодарю, святой отец. Мой друг – дикарь. Не держите зла.

Старик встрепенулся и рассеянно посмотрел на Луи.

– Ага. Удачи.

Луи нагнал Сида, когда тот выводил ослика из загона.

– Прости, серый. Ещё немного придётся пройтись.

Животное устало посмотрело на Сида. Маргарет заботливо расчесала и накормила его, а эти злодеи вновь нагружают в дорогу. Сид потрепал ослика по хохолку и шепнул на ухо:

– Нам тут не рады.

Серый словно понял его и махнул головой в знак согласия.

Друзья пошли по тёмному переулку. Дорога освещалась факелами, но ветер сдувал пламя, и свет рассеивался в стороны.

– Ну, рассказывай. – Луи был сыт и мог пройтись часок под ночным небом. – Настало время историй от Сида.

– Да что рассказывать, обычный мешок. Я про отца Майкла. Его постояльцы нашли меня ночующим недалеко от этих мест. Ну, ты бы меня видел тогда. Ещё хуже, чем из тюрьмы. В рванье индейском, почти мертвец. Я им рассказывать не стал, откуда сам. Сказал, что путешествовал, заблудился, а они особо больше и не расспрашивали. Силой привели к настоятелю. Тому вздумалось, что я беглый каторжник. Решили меня заковать. Я соглашаться не стал.

– Перестрелял их всех? – Они вышли из поселения и вновь растворились во тьме. Дорогу им освещал факел, который Луи снял у последнего дома.

– Нет, оружия у меня не было. Пришлось договариваться. Благо Тэд научил меня, как общаться со знатными господами. Все смекнули, что речь у меня плавная, и за путешественника я вполне схожу. А тут как раз туча нависла над их селением. Граница и сейчас редко патрулируется, а в прошлый раз и вообще была занята какой-то блудной бандой. Они с деревни дань брали. А жители исправно платили. Но вот настал критический момент, чего они не могли больше терпеть. Главарь этих отбросов возжелал взять внучку священника в жены. Ей тогда только одиннадцать исполнилось. Я, когда это услышал, сразу в драку с ним хотел полезть, меня остановили. Я же подумал, что они согласны, а они нет, бой банде дать решили. Ружья у них имелись, а умения отставали, зато вера, как обычно, брала свое. Ну вот, снарядили меня как главного воина, так как я сам в добровольцы записался.

– Зачем, Сид?

– Из пекла в пекло. Люблю, когда много всего происходит. На меня это как-то положительно влияет. Тяга к жизни, что ли.

– Тяга к приключениям. Ага, знаю. У меня так же.

– Ну вот, и я подумал, мало ли, будет весело. Настроение после пустыни паршивое было. Радостно, что жив, но гнусно оттого, что всё потерял.

– Можно понять. И что, ты один против всех? Большая банда была?

– Оказалось, что никакой банды не было. Точнее, они оставили пару человек, а сами разъехались по разным местам. Сам посуди, держать большое количество людей на этой сухой местности бессмысленно, проще оставить кого-нибудь, чтобы собирал подать. Я на разведке сразу выяснил, что происходит, и доложил об этом. Все подивились, ожидали голову вожака на блюде, а я им говорю, там двое в карты играют, штурмовать хоть сейчас их можете.

– А раньше жителей запугали количеством?

– Вроде того.

– И чем всё это безобразие закончилось?

– А ничем. Они продолжили исправно платить. Просто внучку не стали выдавать. Свататься-то приходил никакой не главарь, а мелкая рыба. Решил удачу проверить, и не расстроился, когда ему отказали. Глупо, по-моему.

– Бескрайне. Безвольный народ. Это гостиница там вдалеке?

– Похоже на то.

Уставшие путники добрались до постоялого двора, застав хозяина на вахте. Осел наконец-то отправился в стойло, а друзья поднялись в комнаты.

Луи потянулся до хруста в суставах и, зевая, сказал:

– Ты, Сид, как знаешь, а меня уже давно отключает. До завтра!

Он закрыл за собой дверь и, мгновенно очутившись в кровати, предался грезам. Сид решил пройтись и выпить в холле на первом этаже.