Текст книги "Арысь-поле"

Сергей Дубянский
Арысь-поле

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Встречный ветер обдувал таким жаром, что Слава, сидевший за рулем, чувствовал себя кочегаром на паровозе, и где-то рядом наверняка скрывалась куча угля и большая грязная лопата. Все остальное – серый асфальт, лесополоса с пожелтевшими не ко времени тополями – это лишь обман зрения. Хотелось высунуть руку из раскаленной железной коробки, но касаться кузова было еще хуже – он обжигал, и казалось удивительным, что краска пока не пошла пузырями. Небо слепило неестественной голубизной, хотя солнце стояло высоко, ломая лучи о крышу машины. Асфальт сделался настолько мягким, что сзади, наверное, должна была оставаться глубокая колея – Слава даже представлял ее, хотя смотрел вперед, на пустую дорогу, уходящую к горизонту.

– Я хочу пить, – раздался сзади капризный голос.

– Все хотят, – назидательно ответил Слава. Апельсиновый напиток, который они купили на выезде из города, оказался мерзким сам по себе и к тому же нагрелся до температуры нормального чая, став еще противнее; от него слипались и без того пересохшие губы, а пить хотелось еще больше, поэтому двухлитровая пластиковая бутылка бессмысленно перекатывалась под ногами, раздражая одним своим видом.

Слава представил три потных тела на заднем сиденье, трущиеся липкими плечами. …Какого хрена мы поперлись?..

– Я больше всех хочу, слышите, люди! – обиженно повторила Катя.

На этот раз вообще никто не отреагировал. Пить, действительно, хотели все, а разговаривать, никто – жара отнимала силы и убивала все желания, кроме жажды.

Вадим, сидевший рядом со Славой, чувствовал себя наиболее комфортно. Развалившись на сиденье и откинув голову на подголовник, он достал сигарету.

– Ты еще будешь курить?! Мы тут, сзади, задохнемся!..

– А я не в затяжку. Не в затяжку можно, – не оборачиваясь, ответил Вадим, однако шутка не была принята.

– Может, остановимся? – робко предложила Юля, нарушая возникшее молчание, – хоть подышим немного. Здесь вообще невозможно…

– Зато на вылазку едем. Уже, блин, почти отдыхаем, – недовольно заметила Анжела. Она прижималась к дверце, пытаясь отодвинуться от остальных так, чтоб максимально подставиться ветру, отчего ее короткие волосы взъерошились и торчали в разные стороны выгоревшими на солнце клоками грязно-русого цвета.

Вадим развернул на коленях карту.

– Через семь километров Дремайловка. Юль, куда дальше?

– Прямо по главной улице.

– А там есть и второстепенные? – удивился Слава. Ему ужасно надоело липнуть к кожаному сиденью и крутить баранку влажными от пота руками, а хотелось побыстрее нырнуть в прохладную речную воду.

– Может, и есть, не знаю – мы ездили только по главной. А за деревней налево, в лес – там неплохая грунтовка.

– Слава богу, – вздохнула Катя, – а то я в туалет хочу.

– Я думал, из тебя вся вода с потом вышла – осталась одна вяленая вобла.

– Дурак, – Катя несильно стукнула Вадима по шее.

– Осторожно, штурмана не трогать, – он выбросил окурок.

– Так случаются пожары, – сообщил Слава назидательно.

– Фигня. Налоги платим – пусть пожарные отрабатывают.

Вдали показался первый, еще недостроенный дом. На его крыше несколько загорелых парней прилаживали листы шифера.

– Растет благосостояние народа, – Вадим ткнул в них пальцем, когда машина проносилась мимо.

– Ну что, типа, приехали? – подала голос Анжела. Похоже, ей заранее все надоело и было безразлично, куда ехать и зачем, лишь бы побыстрее добраться до места.

– А то б! Еще по лесу до речки, и там, вдоль берега километра четыре до дуба, где мы с Игорем останавливаемся, – ответила Юля, – он, небось, ждет уже.

– Счастливчик… – Слава вздохнул.

Пыль деревенской улицы врывалась в салон вместе с запахом помета и коровьим мычанием. Слава почувствовал, как песок скрипит на зубах, и облизнул сухие губы.

– А магазин здесь есть? Может, водички купим?

– Ну, потерпи. У Игорька не только вода, но и холодное пиво должно быть.

– Нет, остановимся! – потребовала Катя, – я пить хочу.

– Ты ж ссать хотела, – напомнил Вадим.

Наконец, хоть кто-то рассмеялся. Это была Анжела. Ей понравилось, что Катька попала в неловкое положение, а то, почему-то всегда доставалось ей. Слава затормозил у магазина, взметнув пыльное облако и вспугнув грязных кур с открытыми от жары клювами, прятавшихся в траве.

– Вадим, сходи, – попросил он, – деньги в бардачке.

– У меня что, свои кончились? – тот нехотя открыл дверцу.

– Я тоже пойду! – встрепенулась Катя.

Анжела молча выбралась следом за ними, и все трое направились к крыльцу, обдергивая прилипшие к телу майки, а Слава повернулся к Юле.

– Ты уверена, что имело смысл тащиться в такую даль? Не проще ли выехать на цивилизованный пляж с шашлыками, а вечером побалдеть в кафе?

– Но я ж говорила, куда мы едем, – обиделась Юля, – все тоже захотели дикой природы с палатками…

– Мне, честно говоря, без разницы, где водку пить, – Слава вздохнул, – Игорь-то твой, он водку пьет?

– Пьет. Он адекватный.

– А лет ему сколько?

– Тридцать три.

– Салага. А тебе, если не секрет?

– Двадцать три. Я тут самая старшая. Катьке – двадцать, Анжелке – девятнадцать.

– Точно? А то мы забыли вчера у них паспорта проверить.

– Точно, – Юля засмеялась, – они не малолетки, не бойся.

– И то, слава богу.

– А Игорь… – Юля вернулась к теме. Ей, видимо, очень хотелось показать, что она не из тех, кто знакомится в кафе и сразу едет куда-то с незнакомыми мужчинами, что у нее все всерьез и надолго, – мы с ним уже целый год.

– А жена у него есть?

– Нет. Ну, вернее… они разводятся. Они не живут вместе.

– Понятно. Значит, есть.

Возникла пауза, но Юле не хотелось закрывать тему на неприятной ноте.

– А еще, – она засмеялась, – он ходит на байдарках. Когда мы познакомились, и он первый раз показал, как ее собирают из всяких трубочек, я вообще отказалась в нее садиться!..

Трио покупателей появилось в дверях магазина, раздвинув, предназначенные для защиты от мух, грязные марлевые занавеси. Каждый держал по полтарашке минералки, и лица у всех были совершенно счастливые.

– Как там классно! Прохладно… – Катя открыла дверцу.

– Между прочим, в нормальных джипах есть кондиционеры, – усевшись на место, Вадим отвернул пробку, и послышалось характерное шипение, – дать?

– Дать, – Слава протянул руку, – нормальные джипы, между прочим, стоят столько, что мне жалко этих бабок за кусок железа. А кому не нравится, могут идти пешком, здесь, говорят, уже недалеко, – он отхлебнул большой глоток, – ржавчиной отдает….

– Пей апельсиновый напиток, – посоветовала Анжела тихо, но ее мнение интересовало всех в самую последнюю очередь.

Машина попылила дальше, мимо обожженных солнцем грязно-зеленых деревьев и домиков, тщетно пытавшихся укрыться в их несуществующей тени.

Деревня кончилась быстро, и снова началось поле.

– Ох, Юлька, завезешь ты нас, – Катя трагически вздохнула, – сидели бы сейчас в городе и отрывались по полной…

– Я ж никого не заставляла! Я только предложила….

– Хватит, девки. Покурите трубку мира, – Вадим протянул назад пачку сигарет, и тут все увидели лес, а метров через сто накатанную дорогу, уходившую влево.

Джип, неуклюже переваливаясь, сполз на песок и плавно покатился среди золотистых сосен, где-то далеко сливавшихся в желто-коричневую стену.

– Кать, ты, кажется, пи́сать хотела, – вспомнил Вадим, – только выбери сосну потолще.

– И выберу! – огрызнулась Катя, видимо, стесняясь естественных потребностей, – что ты домахался? До Анжелки своей домахивайся!

– До нее неинтересно, она психовать не умеет. Да, Анжел?

– Умею. Хочешь проверить?

– Ничего я не хочу, – буркнул Вадим. Он не любил, когда шутки воспринимают буквально.

Джип остановился прямо посреди дороги.

– Хватит ругаться, – Слава выбрался из машины и потянулся так, что хрустнули суставы, – мальчики – налево, девочки – направо, вот и вся проблема…

Минут через двадцать они выехали на берег. В сероватой воде отражалось солнце, рассыпавшись миллионом осколков жидкого зеркала. Вдоль берега тянулись заросли ивняка, казавшиеся удивительно зелеными после желтых сосновых стволов, а трава и вовсе завораживала – хотелось немедленно освободить вспотевшие ноги и бежать, бежать по шелковистой мягкости, ощущая ее всей кожей ступни.

– Слав, поехали быстрее, – захныкала Катя, видя, что он останавливается, – я не могу, когда рядом вода! Я хочу туда!.. Наверное, моя мать была русалкой.

…А отец – лешим, – хотел съязвить Вадим, но не стал. В предчувствии окончания этого изматывающего путешествия, ему стало лень шевелить расплавившимися мозгами.

– Куда ехать-то? – Слава обернулся.

– Направо. Тут совсем рядом. Дуб, видишь? Под ним должна стоять палатка…

– …а в ней холодное пиво, – закончил Вадим. При этих словах Слава газанул так, что куски дерна полетели из-под колес. Девчонки на заднем сиденье повалились друг на друга, хватаясь руками, кто за воздух, кто за дверцы, но это уже не вызывало раздражения. Все дружно смеялись, потому что видели совсем рядом воду, и это рождало буйное веселье.

Они ехали все дальше, пока Юля не сказала растерянно:

– Вообще-то, это здесь.

Слава заглушил двигатель и сразу стало тихо; откуда-то возник шум реки и пение птиц. Высыпав из машины, все замерли, дыша полной грудью и подставляя лицо ветерку.

– Где же Игорек с пивом? – ехидно поинтересовался Вадим.

– Не знаю, – Юля внимательно оглядела поляну, словно ее «жених» мог случайно затеряться в траве, – мы всегда ставили палатку возле этого дуба. Вон, наше кострище, а пень – это наш стол. Ничего не понимаю. Он уже три дня, как уехал сюда.

– Может, решил свалить, чтоб не делиться пивом?

– Ладно, – Слава открыл заднюю дверцу, – в любом случае, выгружаемся, а потом поищем. Может, здесь место было занято, и он устроился где-то поблизости. Вадик, давай палатку ставить.

– Давайте, сначала найдем его, – попросила Юля.

– Давайте! – поддержал Вадим. Ему совсем не хотелось возиться с палаткой, – пошли, Слав, пройдемся. Кто у машины?

– Я, – присев на пенек, Анжела достала сигареты.

– А я искупаюсь, – Катя сбросила майку, шорты и осталась в бледно-желтом купальнике, который еще больше подчеркивал загар и рельефы ее фигуры.

Слава с Вадимом тоже разделись и побрели вслед за Юлей.

Кусты начинались прямо в воде, и легкие волны еле слышно плескались среди корней. Иногда кусты расступались, открывая скользкий глинистый берег и мутную воду. Вдоль берега виднелось несколько старых кострищ; старых, потому что пепел прибило дождями (которых не было уже две недели), зафиксировав лишь проплешины среди травы. От реки берег поднимался вверх, где начинался сосновый лесок, который еще не скоро превратится в бор. Солнце свободно просовывало пальцы лучей меж тонких стволов, разбрасывая яркие пятна на желто-коричневой прошлогодней хвое. Ее слой был таким толстым, что сквозь него пробивались лишь редкие тонкие былинки, да краснели яркими шапками мухоморы.

– В лес он подняться не мог, – сказала Юля, – он всегда говорил, что там полно муравьев, к тому же, костер не разведешь.

– Да, с костром проблема… – Слава остановился над более-менее свежим кострищем, еще сохранившим остатки обугленных дров; перевернул ногой пустую консервную банку, – а «свинину натуральную» он с собой брал?

– Не знаю, он без меня собирался.

– Что вы там ищете? – подошел Вадим, – думаете, он нам устраивает соревнования по ориентированию с поиском контрольных точек? Какие банки? Палатку надо искать. Если, вон, за тем поворотом ничего нет, значит, все. Сходим в другую сторону и на том закончим.

Река, действительно, поворачивала, открывая широкий плес; гладкий и блестящий, будто никакого течения не было вовсе. На середине ударила рыба, и круги медленно пошли по воде, становясь все меньше, пока, наконец, не исчезли совсем.

– Удочку бы… – вздохнул Вадим, – а тут водка, да бабы…

Они прошли еще метров сто; берег отсюда просматривался хорошо, аж до огромной ивы, свесившей тонкие ветви до земли и образовавшей, тем самым, зеленый холм.

На пригорке сосняк неожиданно прерывался, упираясь в покосившийся забор, за которым виднелись остатки дома с выбитыми окнами, хотя почерневшие от времени бревна выглядели по-прежнему мощно и нерушимо.

– А это что за хрень? – удивился Вадим.

– Хутор, – Юля пожала плечами, – только он заброшенный.

– Пойдем, посмотрим? – Слава двинулся вверх по косогору.

– Там ничего нет – мы с Игорем как-то ходили.

– Я тоже не думаю, что там осталось что-то интересное, даже если оно и было. Пошли обратно, – Вадим махнул рукой.

– Ребята, я реально волнуюсь, – Юля поняла, что поиски закончены, – такого никогда не было, честно!

– Ну… – Слава развел руками, – когда-то все случается в первый раз. Я тоже иногда говорил жене, что поехал в командировку, а сам – на заслуженный отдых.

Юля оставила обидную реплику без ответа – в это время она представила, как добиралась бы сюда сначала на попутках, потом топала пешком от Дремайловки, и в результате оказалась одна на пустом берегу, без палатки, без еды; еще неизвестно, взяла бы ее обратно какая-нибудь машина, и чем бы это могло закончиться на безлюдной трассе. …Нет, Игорь не мог меня так кинуть, – решила она и даже не разозлилась на него – она просто ничего не понимала.

* * *

Анжела сидела на пне, служившим Игорю с Юлей столом, а Катя вытащила из сумки покрывало и улеглась загорать, налепив на нос листочек.

– Ты презервативы взяла? – спросила она, не открывая глаз.

– Я? Пусть он берет – я еще буду бабки тратить.

– Дура, он тебе возьмет… сразу к Петровичу загремишь.

– Не переживай – думаешь он сам не боится подцепить что-нибудь? Мужики в таком возрасте все зашуганные.

– Как знаешь. Я взяла.

– Поделишься, если что. Ты ж у нас запасливая девочка… – увидев возвращающуюся «поисковую группу», Анжела повернула голову, – нашли?

– Нет. Пойдем теперь в эту сторону, – сказал Вадим.

– А зачем? – Анжела пожала плечами, – мы ж оттуда приехали. Никаких палаток там нет.

– Что ж делать? – Юля совсем по-детски сунула в рот палец.

– Юлька, – Катя нехотя подняла голову, – ты прикинь – он, небось, в городе спокойно трахается с другой, а тебе потом пролечит что-нибудь невнятное.

– Думаешь, он что, совсем не поехал? – Юля не стала заострять внимание на «другой».

– Я так понимаю – люди у нас исчезают не слишком часто, а если и исчезают, то по делу. Он у тебя кто? Депутат? Предприниматель крутой? Банкир?

– Нет, он охранником работает.

– Охраняет президента? – съязвил Вадим.

– Не президента, магазин…

– И кому он, на фиг, нужен? – Катя перевернулась на живот.

– Ребята, но я не могу так, – Юля растерянно оглянулась, словно это «кому он на фиг нужен» относилось и к ней, – вдруг что-то случилось? Везде говорят, что сейчас за пять копеек убивают, а у него магнитофон, палатка, спальник и, вообще, много всяких вещей.

Слава, начавший ставить палатку, замер с поднятым топориком и внимательно посмотрел на Юлю.

– Я думаю, обратившись в милицию, ты окажешь ему не лучшую услугу.

– А что мне делать? Я ж не могу лежать загорать, если не знаю, что с ним!

– Да уж, – Вадим закурил, – во, вляпаешься.

– Юль, – Катя встала с покрывала, – не зацикливайся ты так, – она хотела обнять подругу, но та дернула плечом.

– Не зацикливайся… А если б у тебя, вот так, пропал…

– Кто? – ехидно перебила Катя.

– Конь в пальто! – Юля демонстративно отошла, – Слав, отвези меня в город.

– С ума сошла? – он добродушно усмехнулся, – тут больше ста километров.

– Славик, милый, – она схватила его руку, – ну, хочешь, я на колени встану? Ты же умный, взрослый, – она шмыгнула носом, – я с ума сойду, неужели ты не понимаешь? Или ты позволишь мне уйти пешком? А я уйду! Честное слово…

– Ладно, – Слава видел, что еще минута, и она разревется, поэтому отложил топорик, – но, если он окажется дома с женой и бутылкой холодного пива, я сам набью ему морду.

– Конечно, набьешь, – почувствовав, что он сдается, Юля уткнулась лицом в его грудь.

– Ты что, правда, поедешь? – искренне удивился Вадим.

– А куда деваться? Что мы, нелюди? Она, действительно, с ума тут сойдет, да? – Слава робко обнял Юлю грязной рукой, – давайте, кому чего привезти из города? Чего у нас не хватает?

– Я поеду с вами, – Катя свернула покрывало, – что я тут одна?.. – видимо, в ее понимании все должны делиться на пары, и любое нечетное существо являлось лишним.

Вадим опустился на пенек рядом с Анжелой и молча обнял ее. Девушка покорно и безо всяких эмоций привалилась к его плечу, глядя вдаль; туда, куда уползала, ставшая вдруг голубоватой, лента реки.

– Анжел, скажи хоть что-нибудь.

– Чего тебе сказать?

– Ну, не знаю. Например, что ты обо всем этом думаешь?

– Что думаю? – она повернула ничего не выражавшее лицо, – клево тут, только в городе прикольней.

Вадим не понял, где же все-таки лучше, и встал. Анжела ссутулилась, потеряв опору, поставила руки на колени и подперла лицо, продолжая смотреть на воду.

– Так что? Собираем все это, на хрен, и поехали обратно? – Вадим зло пнул ногой Юлину сумку, – спрашивается, за каким мы перлись сюда целый день, если никому тут нечего делать, и ничего хорошего тут нет? – он уже поднял рюкзак, чтоб бросить его в машину, но Слава остановил его.

– Ты еще психовать будешь! Я предлагаю такой вариант: сейчас три. Мы с Катюхой отвозим Юлю в город и возвращаемся. Это займет реально часа четыре. Если надо, что-то докупаем. Вы здесь купаетесь и загораете, а часам к восьми – ну, чтоб наверняка, разводите костер и нанизываете шашлыки.

– Музыку какую-нибудь захватите, – вспомнила Анжела, – магнитофона-то теперь нету.

– Магнитофон есть в машине, а кассеты купим. Сейчас, Юль, окунусь, и поедем, – Слава побежал к реке и с разбегу прыгнул в воду. Громкий всплеск и гребки, сопровождаемые фырканьем, нарушили тишину.

– А ты-то, чего едешь? – Юля повернулась к одевавшейся Кате, – здесь же лучше, чем опять в этой душегубке париться.

– Покататься! – фыркнула Катя, – за дуру меня держишь?.. Не надо так делать, поняла, подруга?

Не ответив, Юля направилась к машине.

* * *

Минут через пятнадцать они уехали. Вадим смотрел вслед, пока джип не свернул в лес, мелькая белым боком среди стволов.

– И что? – он повернулся к Анжеле, – искупаться не хочешь?

– Я плавать не умею, – она по-прежнему сидела на пеньке.

– Вообще?! – поразился Вадим. Для него казалось совершенно естественным, что все люди должны уметь плавать.

– Наверное, вообще, потому что никогда не пробовала.

– Пойдем, попробуешь. Раздевайся.

Он схватил ее за руку, поднимая с пня, и Анжела встала; стянула шорты, футболку, и оказалось в одних узеньких плавках.

– Кажется, это называется, «топлес», – Вадим критически оглядел девушку и пришел к выводу, что верхняя часть купальника ей, действительно, не нужна.

– Вот, выросли прыщики. Что теперь делать? – Анжела как ни в чем ни бывало, направилась к реке, – а ты меня не утопишь?

– Обижаешь. Когда-то у меня был первый разряд по плаванию. Я даже на соревнованиях выступал! Идем, не бойся.

– Ну, тогда ладно… какое дно противное…

– А зачем тебе дно? – они уже зашли по грудь и ласковое течение огибало тела, образуя еле заметные водовороты, – держись за меня, только не задуши, и поплыли.

Вадим дождался, пока Анжела положит руки ему на плечи, и нырнул. Девушка взвизгнула, но уже в следующую минуту выдохнула восторженно:

– Как здоровски!..

Вадим чувствовал, что руки ее сжимаются все сильнее, но продолжал не спеша плыть, увлекая ее на глубину.

Таким образом они сплавали на другой берег и вернулись.

– Понравилось? – Вадим помог Анжеле преодолеть полосу глины и ступить на высушенную солнцем, мягкую траву.

– Прикольно.

– Прикольно – это хорошо или плохо?

– Прикольно – это прикольно.

Они улеглись на покрывало, касаясь друг друга плечами.

– Курить будешь? – Вадим не глядя протянул пачку, и Анжела молча достала сигарету, – слушай, а откуда такое имя? Кто это сподобился тебя так назвать, мама или папа?

– Я сама.

– О, как! Это было первое слово – вместо «агу»?

– Вообще-то, я – Аня, но хозяйка сказала, что мы должны придумать себе другие имена.

– Хозяйка чего?

– Того!.. Хозяйка, на которую я работаю.

– А на кого ты работаешь?

– Какая тебе разница.

– Интересно все-таки.

– Ну, если интересно… «Досуг день и ночь, чтоб тоска умчалась прочь». Видел такие объявления?

– Ах, вот оно что… – Вадим не то, чтоб растерялся, просто почувствовал себя глупо. …Блин, – мысленно он даже рассмеялся, – таких девочек приглашают на час, а не на двое суток! Чем можно заниматься с ними столько времени? Ведь никакого здоровья не хватит… – а Катька тоже из вашей конторы?

– Катька, не… – Аня вздохнула, как показалось Вадиму, с завистью, – она так, дурью мается.

– А Юля?

– Юлька? Ты что?! Она честная давалка.

– Это как?

– Ну, мимо любви ей влом трахаться. Правда, любовь у нее шибает каждую неделю.

– А Игорь как же? Она ж говорила, что давно с ним живет.

– Это да. Когда совсем запутается в своих бой-френдах, и те соберутся ей морду начистить, тогда она к Игорю бежит, чтоб разобрался с ними.

– Он что, такой крутой? Ты его видела?

– Так, пару раз, – Аня ловко «выстрелила» бычком метров на десять, – лох типичный. Хотя может надуться, понты погонять.

– А мы со Славкой тоже лохи?

– Не, вы не лохи. Вы конкретные.

– И то, слава богу, – Вадим подумал, что чем дольше будет продолжаться разговор, тем станет менее интересным, и тем меньше останется у него желания торчать здесь двое суток, – пойдем, посмотрим, что в палатке делается.

– Душно там.

– А что тогда будем делать?

– Ладно, – Аня встала, – только презервативы возьми.

Пока Вадим рылся в сумке, она залезла в палатку, и через минуту над на веревкой, державшую полог, взметнулась рука, призывно вывесившая маленькие красные трусики.

Вадим огляделся. Солнце уже скатилось со своей верхотуры и висело над кустами на противоположном берегу – его ослепительный шар, словно приклеили к побледневшему небу. Переливалась река, трещали стрекозы и где-то вдали щебетала невидимая птаха. Это был тот самый покой, о котором он мечтал последние две недели – очень напряженные две недели, когда по чьей-то наводке на все его аптеки нежданно-негаданно посыпались проверки, причем, по всем направлениям, от санэпидемстанции до комитета по ценам. Он сумел отбиться «малой кровью», кому надо, заплатив; кому надо, доказав… короче, кошмар закончился, и теперь он заслужил несколько дней отдыха, пока несчастные фармацевты парятся в сорокоградусную жару в душных «стекляшках», зарабатывая ему новые деньги.

Вадим вздохнул и тоже полез в палатку.

– Чего так долго? Здесь от жары сдохнуть можно.

– Хорошо, детка, следующий раз мы будем делать это в воде, согласна?..

* * *

Машина пронеслась мимо указателя «Воронеж – 12 км». Юлино настроение явно улучшилось; Ей даже захотелось обнять и поцеловать Славу, но рядом с ним сидела Катька, уже определившая его в свою собственность, и делиться ни с кем не собиралась. По крайней мере, сегодня – ее гнусный характер за столько времени общения Юля изучила достаточно хорошо, поэтому ограничилась лишь устной благодарностью.

– Тебе куда? – Слава обернулся.

– Да до остановки довези, – она вдруг подумала, что еще не решила, как же поступить дальше. Хоть Игорь и говорил, что находится в состоянии развода, но жили-то они с женой в одной квартире, куда ее, любимую Юлю, даже не пускали на порог.

– Чего до остановки-то? Сотню отмахали, а уж тут-то…

– А она не знает, куда ей надо, – Катя ехидно засмеялась, – дома ж жена – она и волосенки повыдирать может, да?

– Нет, домой я к нему, конечно, не пойду… – Юля покраснела, потому что Катя сказала правду, – я позвоню, только деньги на счет положу…

– Звони, какие проблемы? – Слава протянул телефон.

– Может, лучше ты? Все-таки мужским голосом…

– Как скажешь, – Слава припарковался у бордюра и под Юлину диктовку набрал номер. На другом конце ответили почти сразу, – добрый день. Игоря можно пригласить?

– Его нет, – сказал женский голос.

– А где он? Извините, конечно.

– С друзьями уехал на рыбалку. Позвоните дня через два. Ему что-нибудь передать?

– Нет, спасибо. Я перезвоню, – Слава понял, что никаким разводом здесь и не пахнет, но вслух говорить об этом не стал. Скорее всего, Юля и сама все прекрасно знала и просто не хотела афишировать перед подругами своего положения. Да и не его это дело, в конце концов…

– Нет его, – Слава убрал телефон, – и не будет. Что дальше?

– Дальше я сама, – Юля вылезла из машины, – пока, Кать.

– Успехов, – Катя кивнула, – кто ищет, тот всегда найдет приключений себе…

– Слав, спасибо тебе огромное, – Юля не стала дожидаться окончания фразы и назло Катьке послала Славе воздушный поцелуй, – мы ведь еще увидимся?

– Пути господние неисповедимы, – он пожал плечами.

Захлопнув дверь, Юля пошла к остановке. В том, что Игоря, действительно, нет дома и ни на какую речку он не ездил, она почти не сомневалась. …Значит, скорее всего, на даче. Хоть это и недалеко, но ехать всей копной?.. А если, правда, у него другая баба?.. Чтоб Катька видела наши разборки и завтра понесла по всем девкам?.. Уж лучше сгоняю на автобусе…

– Что дальше? – Слава закурил, в очередной раз изучая партнершу, – покупаем кассеты и обратно?

– Я хочу мороженого.

– Сейчас купим. Вон, ларек.

– Нет, я хочу не такого – я хочу вкусного… А поехали в «Baskin Robbins»!..

– Ну, поехали, – Слава пристроился в правый ряд и проезжая мимо остановки, помахал задумчиво смотревшей вдаль Юле.

* * *

Народу в кафе было много, и Слава посмотрел на часы.

– Что, будем стоять?

– Славочка, ну, я хочу… – Катя скорчила жалобную рожицу, – пожалуйста… А ты можешь взять пива – ты ж хотел…

– Сдурела? – Слава покрутил пальцем у виска, – я ж за рулем. Если только какой-нибудь гамбургер?.. Ты как?

– Я гамбургеры не ем. Я худею.

– Еще худеешь?.. – Слава скептически усмехнулся, – знаешь, Катюш, кости не усыхают.

– А я хочу, чтоб усыхали! – она капризно топнула ножкой.

– Ну, хотеть не вредно…

Отстояв в очереди, они, наконец, уселись прямо под лопасти вентилятора, создававшие хоть иллюзию прохлады.

– Кать, а почему ты Юлю не любишь? Я думал, вы подруги.

– А мы и есть, подруги. Но зачем она строит из себя? Я-то знаю, что жена Игоря – бухгалтер в крутой конторе; она его кормит-поит, одевает-обувает, и охранником-то его взяли только потому, что магазин фактически принадлежит его жене. Куда он разведется? Он что, совсем шизанутый? Нравится тебе с ним трахаться – трахайся!.. Сейчас все так живут, но зачем из себя целку-невидимку корчить?..

– А что, все так живут? – заинтересовался Слава, хотя его самого этот вопрос не касался совершенно – он развелся еще несколько лет назад, но просто хотел знать мнение «подрастающего поколения».

– Будто сам не знаешь? По-моему, брак устарел по полной программе. У самого-то жена, небось, тоже есть?

– А вот и нету, – Слава засмеялся, – была, да сплыла.

– Все вы так говорите, – Катя махнула рукой, – но мне по барабану – меня замуж не тянет.

Слава лишь покачал головой. За свои сорок три года уж он-то знал, что любая женщина хочет замуж, а те, кто громче всех кричит о падении института брака, в первую очередь.

– А мне пиво возьмешь? – Катя подчеркнуто сексуально облизала уже ненужную ложечку, – а то мороженое какое-то слишком сладкое. Вдруг у меня там все слипнется?..

После целого бокала Кате захотелось курить, и они вышли на улицу, пристроившись на парапете под огромным тополем. Затянувшись, девушка приклонила голову к Славиному плечу.

– Ты прикольный… – она выпустила дым тонкой струйкой.

– Это значит что, смешной?

– Слушай, – Катя отстранилась, глядя на Славу своими восторженно невинными глазами, – на каком языке вы разговариваете между собой?

– На русском, а что?

– Прикольный – это классный, понимаешь? Разве ты смешной?.. А можно еще пива?

– Уже восьмой час, – Слава сунул ей под нос часы, – а в восемь мы обещали вернуться. Вадим, небось, костер разводит…

– Ну, и фиг с ним, – Катя махнула рукой, – ему там не скучно – Анжелка свое дело знает.

– Не, Кать, давай я пива тебе возьму, и мы поедем. Надо ж еще кассеты купить.

– Как скажешь – я на все согласна.

Из города они выехали в начале девятого, когда жара уже спала, и в окна врывалась… нет, не прохлада, но все-таки…

Уже через полчаса, не допив пиво, Катя склонилась к двери и засопела, прикрыв глаза. Слава осторожно взял бутылку, которую она зажала между ног, и выбросил в окно, потому что от тряски пиво пенилось, грозя вылиться на Катины ноги и, что гораздо хуже, на сиденье. Почувствовав, что руки свободны, Катя устроилась поудобнее и заснула.

Слава смотрел на дорогу, ставшую за сегодняшний день уже привычной, и думал, пришла ли из Москвы машина с оконным профилем, и если не пришла, то, что делать в понедельник – ведь по срокам надо начинать монтаж фасада на здании районной администрации, а с администрацией шутки плохи, их нельзя подводить.

…Чертово производство! – он перебил собственные мысли, – я ведь ехал, чтоб отдохнуть!.. На фиг! Привезут, значит, привезут. Не привезут… Ну, что-нибудь придумаю – что теперь делать?.. Искоса посмотрел на спящую Катю. …Хорошенькая девочка. Ей бы чуть-чуть мозгов, так вообще б цены не было!.. С другой стороны, хочется большого ума, надо не малолеток снимать в кафе, а идти в библиотеку и ловить кандидатов наук… Блин, но ведь у них нет таких ног!..

Слава смотрел на фантастически короткие шорты, которые специально подчеркивали загорелые, не менее фантастические ноги; на тонкие ручки, чудом державшиеся на коленках. …Все хорошо, – решил он, – но, скорее всего, будет скучно. Придется нам с Вадиком развлекать их – кроме определенных телодвижений, от них самих ничего не дождешься. А, может, в этом и есть отдых, чтоб опуститься до их уровня, и, ровным счетом, ни о чем не думать?..

Дорога убегала вдаль, прямая и пустынная. Лишь редкие машины с шелестом проносились навстречу, да впереди маячило серебристое пятно крутого лимузина, который Слава никак не мог догнать. Впрочем, он и не ставил себе подобной задачи.

…Скучно, – подумал он, – все скучно. И работа, и эти глупые девочки, и дорога… Как-то раньше жизнь складывалась веселее… что же в ней было веселого?.. Так, случайные знакомства, казавшиеся чуть ли не кармически предрешенными; компании с пустыми, но жаркими спорами, перераставшими в нечто фундаментальное, непременно влияющие на судьбы мира. Наверное, тогда, по молодости, все это было в новинку, вот и вся разгадка. А теперь мы знаем все об этой жизни, и имеем от нее ровно столько, чтоб удовлетворить свои основные потребности. Поэтому и стало скучно. Если б сейчас оказаться на одном уровне с этой Катей, сколько нового можно было б открыть для себя…

Солнце плавно опустилось за лес. После дневной, сочной голубизны небо обрело белесый цвет, который постепенно становился серым – на землю спускались сумерки. Задумавшись, Слава угодил колесом в выбоину, и машину тряхнуло. Катя недовольно повернулась в другую сторону; ее рука, ища точку опоры, переместилась на его колено, а тело начало клониться, мешая переключать скорость.